Общие тактико-организационные положения расследования захвата заложников

Изучение материалов дела

Обращение к проблеме уголовно-правовой оценки захвата заложников обусловлено двумя обстоятельствами. Во-первых, данный вид преступления в последние годы получает все большее распространение. Основным мотивом его совершения служат корыстные побуждения, наиболее часто - получение выкупа. Во-вторых, существует значительная конкуренция уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за похищение человека, совершенное из корыстных побуждений, и захват заложника, совершенный по тому же мотиву.

Действительно, если обратиться к диспозициям п."з" ч.2 ст.126 и п."з" ч.2 ст.206 УК РФ, то мы увидим, что оба преступления характеризуются корыстной мотивацией и состоят в противоправном, тайном или открытом завладении человеком, совершенном с насилием или без такового, сопряженным с удержанием потерпевшего в определенном месте помимо его воли. Конечно, похищение во многих случаях сопровождается изъятием лица из привычной микросоциальной среды, перемещением в иное место, но и захват возможен при таких же обстоятельствах. Кроме того, похищение человека может быть произведено в ситуации, когда похищенный добровольно прибывает на место последующего насильного удержания, когда похищение состоит в удержании человека в месте его привычного пребывания, но сопровождается дезинформацией о реальном местонахождении и т.д. Поэтому, на мой взгляд, критерий изъятия лица из его микросоциальной среды не является достаточным для разграничения похищения человека и захвата заложника. Да и содержание рассматриваемых норм не дает оснований для их разграничения по данному критерию[20].

Объектом похищения человека является его личная свобода. При этом под ней следует понимать не только физическую свободу (передвижения, перемещения), но и свободу поведенческого характера, лишенную физического принуждения. Таким образом, объектом похищения человека следует признать охраняемые уголовным законом общественные отношения, которые составляют содержание понятия свободы личности. Часть 3 ст.126 УК, в частности, предусматривает квалифицированные составы похищения, совершенного организованной группой, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия. Данные составы являются двухобъектными, поскольку преступлением причиняется вред не только свободе личности (основной объект), но и иным общественным отношениям - жизни, здоровью, собственности (дополнительный объект).

Основным объектом захвата заложника выступает общественная безопасность, а дополнительными - жизнь и здоровье людей, собственность, порядок управления. Почему же основным объектом захвата не является личность? Ведь именно на нее осуществляется посягательство, именно ее свободе, жизни, здоровью угрожает преступник? И все-таки основная опасность деяния заключается в том, что оно наносит ущерб жизненно важным интересам всего общества, неопределенно большого круга лиц. На это указывает цель совершения захвата - понуждение государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения как условие освобождения заложника. Сам же захват или удержание заложника являются лишь средством достижения основной цели. Поэтому посягательство на свободу человека, а также иные общественные отношения, за исключением общественной безопасности, в данном преступлении следует отнести к дополнительным, или факультативным объектам.

Итак, у похищения человека и захвата заложника разные основные объекты посягательства и, казалось бы, по этому критерию можно провести их разграничение. Однако во многих случаях при похищении, так же как и при захвате, целью посягательства и его основным объектом оказываются не свобода человека, а иные общественные отношения. Похищение же, лишение или ограничение свободы служит лишь средством достижения поставленной цели, способом посягательства на другие объекты. Так, корыстный мотив может заключаться в стремлении получить деньги, имущество, права на него и т.д. Причем, как и при захвате, требования об их передаче, совершении определенных действий или воздержании от их совершения предъявляются, как правило, не самому похищенному, а иным лицам, заинтересованным в его освобождении. В этих ситуациях, естественно, затрагиваются интересы неопределенно большого круга лиц. Считаю, что в указанных случаях свободу человека необходимо считать дополнительным объектом, а основным - общественную безопасность. В этой связи во многих случаях разграничение захвата заложника и похищения человека из корыстных побуждений по объекту преступления невозможно.

Весьма затруднительно разграничение рассматриваемых составов и по их объективной стороне. И захват, и похищение из корыстных побуждений, как отмечалось, заключаются в насильственном или ненасильственном завладении человеком, изъятии его, как правило, из привычной микросреды, лишении или ограничении свободы и предъявлении определенных требований к иным субъектам с условием освобождения похищенного/захваченного после их выполнения. Таким образом, объективные стороны обоих составов практически полностью совпадают.

В юридической литературе делаются попытки провести разграничение между похищением человека и захватом заложника на основании того, что в первом случае факт насильственного удержания потерпевшего, а также содержание предъявляемых требований виновными не афишируются; требование выкупа, адресованное его близким, осуществляется тайно, скрытно от других лиц и тем более органов государственной власти; в тайне, как правило, сохраняется место удержания похищенного; круг лиц, к которым предъявляются противоправные требования, ограничен[21].

Такая попытка разграничения по меньшей мере дискуссионна. Во-первых, все предлагаемые критерии вполне могут быть отнесены к обоим составам. На это указывают и оговорки ее сторонников "как правило". Во-вторых, предлагаемые критерии не вытекают из содержания диспозиций норм и их можно отнести к категории расширительного доктринального толкования закона, каковое не является обязательным для применения на практике. В то же время легальное или судебное толкование вопроса отсутствует. Это объясняется тем, что несмотря на широкое распространение деяний, подпадающих под действие п."з" ч.2 ст.126 и п."з" ч.2 ст.206 УК, судебная практика по известным причинам почти отсутствует. Следовательно, и потребность точного решения вопросов разграничения названных составов судьями сегодня осознается не в полной мере[22].

Факт, что совпадение анализируемых составов наблюдается не только по объектам и объективным сторонам, но и по их другим элементам. Оба преступления совершаются с прямым умыслом, оба в большинстве случаев имеют цель понуждения третьей стороны совершить или воздержаться от совершения каких-либо действий. Правда, характер действий может различаться в зависимости от интересов похитителей, захватчиков, однако чаще всего он определяется корыстными побуждениями в широком смысле этого понятия.

Следует вывод, что захват заложника, совершенный из корыстных побуждений, и похищение человека, совершенное из тех же побуждений и сопряженное с предъявлением требований к третьей стороне, на самом деле являются одним составом, который должен, по моему мнению, расцениваться как захват заложника. Наиболее четким критерием разграничения захвата и других смежных составов является выдвижение определенных требований к государству, организациям или гражданам как условие освобождения потерпевшего. Отсутствие этого признака означает отсутствие состава захвата заложника.

Захват заложника, как чрезвычайная ситуация криминального характера, влечет за собой экстремальные условия для действий служб и подразделений органов внутренних дел. Это преступление может быть совершено в любое время суток и в любом месте. От профессиональных действий следователей и оперативных работников в первые часы совершения захвата во многом зависит правильная квалификация действий лиц, его совершивших, и полный сбор доказательств по уголовному делу.

Основным мотивом захвата заложников в настоящее время являются корыстные или иные низменные побуждения. Отмечаются также случаи захвата по политическим мотивам, на националистической или религиозной почве, а также без определенного мотива - на почве нервного расстройства, вследствие болезненного состояния. Таким образом, преступление может совершаться для получения материальных выгод, решения политических, религиозных, национальных задач, демонстрации силы, из мести, возможности перелета (переезда) в другую страну (местность), незаконного освобождения арестованных, для выполнения других условий.

С учетом подготовленности захваты заложников могут быть планируемые и спонтанные. Планируемый захват заложников готовится заранее, с разработкой плана совершения преступления, подбором соучастников - формированием преступной группы, распределением ролей, выбором объекта преступления, определением конкретных требований к властям. При планируемом захвате преступники продумывают варианты захвата заложников, места их содержания, условия освобождения, схемы ухода от ответственности. Планируемый захват заложников предпринимается в основном из корыстных побуждений - захват с целью выкупа, с целью перемещения в другую страну или местность, получения свободы и т.п.

Спонтанный захват происходит внезапно, преступник к нему заранее не готовится. Чаще всего такой вид захвата происходит при совершении другого преступления, когда преступник, будучи застигнутым на месте преступления или опасаясь этого и желая уйти от ответственности, захватывает заложников. Спонтанный захват может быть совершен также психически больными лицами.

В зависимости от объекта преступления захват заложников может быть осуществлен в отношении конкретных или случайных лиц. Захват конкретного лица - адресный, происходит в том случае, когда преступник заранее знает, кого он будет захватывать, какие требования выдвигать. Захват случайных лиц - безадресный, происходит при спонтанных захватах, а также в случаях, когда преступник не знает своей жертвы. Так бывает при захвате заложников в самолете, ином транс- портном средстве, при совершении других преступлений. Заложниками могут стать государственные и общественные деятели, дипломаты, другие граждане иностранных государств, должностные лица, взрослые и несовершеннолетние, мужчины и женщины. Заложник может быть один или несколько, в том числе несколько десятков или сотен человек, как это бывает при захвате воздушного судна. В некоторых ситуациях преступник и его жертва могут быть связаны между собой договорными отношениями и иными обязательствами, что устанавливается при производстве следственных действий. Захват заложников может быть проведен с применением силы или угрозы таковой.

Показательным примером многогранности криминалистической ситуации, связанной с захватом заложников, являются события, произошедшие 23 декабря 1993 года в городе Ростове-на-Дону. Чрезвычайная ситуация возникла здесь в связи с захватом группой террористов в качестве заложников 15 школьников и двух взрослых граждан. В этот день 4 вооруженных террориста, предварительно захватив автобус с водителем, в 11 часов 25 минут ворвались в здание школы N 25, угрожая оружием, вывели детей и учительницу из класса, посадили в автобус и объявили их заложниками. Террористы выдвинули требование предоставить им вертолет МИ-8 для следования в Иран. На предоставленном вертолете с экипажем (2 человека) они вместе с заложниками вылетели с военного аэродрома г. Ростова-на- Дону в Краснодар, а затем в Минеральные Воды. В ходе переговоров террористы потребовали в качестве выкупа за заложников 10 миллионов долларов США[23].

24 декабря в 17 часов 45 минут требуемая сумма валюты была предоставлена и они освободили часть заложников. После этого преступники предпринимали неоднократные попытки скрыться на вертолете от преследования, высадиться в заранее обусловленном месте, где их должны были ожидать сообщники. 26 декабря в 18 часов 35 минут они освободили оставшихся заложников (2 школьников и водителя автобуса) и вылетели из Минеральных Вод в направлении г.Махачкалы. Не сумев высадиться в заранее запланированном месте, террористы 26 декабря примерно в 21 час 10 минут покинули борт вертолета в пригороде г.Махачкалы.

В результате осуществления комплекса мер 27 декабря в 0 часов 20 минут были задержаны два, а к 6-00 часам - еще два террориста. По предварительным данным, полученным в ходе расследования уголовного дела, установлено, что преступление совершено бандой, состоящей из восьми человек. Организатором банды является трижды судимый и признанный особо опасным рецидивистом Алмамедов М.А., 1945 года рождения, уроженец г. Хасавюрта Республики Дагестан, ногаец, образование 7 классов, житель г. Ташкента. Освободившись из мест лишения свободы в 1988 году, он в течение пяти лет разъезжал по городам Рос- сии, Прибалтики и Средней Азии (Екатеринбург, Москва, Санкт-Петербург, Георгиевск Ставропольского края, Ростов-на-Дону, Ташкент, Бишкек, Таллинн и др.). Он занимался коммерческо-посреднической деятельностью, не имея документов, удостоверяющих личность, под различными фамилиями и используя подставных лиц дли- тельное время проживал в гостиницах.

В марте 1993 года в г. Бишкеке у неустановленного лица купил поддельный заграничный паспорт за 15 тысяч рублей. Его соучастниками были: ранее судимый Абдужалилов А.А., 1972 года рождения, уроженец и житель г. Ташкента, узбек, студент 5-го курса ТашГУ; Кауысбеков М.А., 1974 года рождения, уроженец г. Со- ветабада Республики Узбекистан, казах, житель г. Ташкента, студент 2-го курса Ташкентского архитектурно-строительного института; Михеев А.И., 1949 года рождения, уроженец Свердловской области, русский, житель г. Екатеринбурга, образование высшее, уволен из военной авиации за аморальное поведение; Харитонов А.Н., 1960 года рождения, русский, образование высшее техническое, работал инженером в НПО "Салют", являлся также директором ТОО "Интерм", проживает в г. Москве; Алмамедов Р.М., 1947 года рождения, двоюродный брат Алмамедова М.А., житель г. Георгиевска Ставропольского края; Пириев А.М., 1957 года рождения, уроженец г. Хасавюрта, житель г. Георгиевска Ставропольского края; Калмыкаев Р.А., 1961 года рождения, уроженец г. Хасавюрта (дважды судимый, находился в розыске УВД Администрации Ставропольского края).

Умысел на захват заложников с целью получения крупной суммы денег в иностранной валюте возник у Алмамедова М.А. летом 1993 года. Во исполнение своего преступного намерения он тщательно проанализировал всю информацию, опубликованную в печати и передаваемую по каналам телевидения, об угонах самолетов и действиях при этом правоохранительных органов. С учетом анализа он пришел к выводу о том, что оптимальное количество непосредственных исполнителей должно быть не более четырех человек, а наиболее подходящим воздушным судном является вертолет МИ-8. Выбор именно такого летательного аппарата обусловлен его возможностью приземлиться в любой труднодоступной местности и сложностью осуществления его скрытого штурма. После этого Алмамедов М.А. стал подбирать соучастников и подыскивать необходимые денежные средства. К непосредственным исполнителям акции Алмамедов М.А. предъявлял повышенные требования: исключительная дисциплинированность и беспрекословность выполнения всех его указаний, воздержанность в употреблении спиртных напитков, недопустимость каких-либо противоправных действий, в результате которых они могли попасть в поле зрения милиции. Исключением из общего правила был только Михеев А.И., злоупотреблявший спиртными напитками, но он нужен был как бывший летчик, единственный, кто мог дать консультацию по летательным аппаратам и ориентироваться по карте во время полета.

В дальнейшем Алмамедов М.А. через Харитонова А.Н., жителя г. Москвы, получил около 30 тысяч долларов США, на которые приобрел две автомашины, экипировку. Для осуществления акции Алмамедов М.А. с помощью Пириева А.М., Калмыкаева Р.А. и Алмамедова Р.М. приобрел оружие на территории Чечни у неустановленных следствием лиц, после чего приступил к детальной проработке плана захвата. Предполагалось, что четверо (Алмамедов М.А. и с ним Абдужалилов А.А., Кауысбеков М.А., Михеев А.И.) захватят заложников и вылетят с ними на вертолете в условленное место в районе г. Георгиевска, где Алмамедов Р.А. будет ожидать их на автомашине. Была разработана система обращения друг к другу во время захвата. Каждый участник имел свой номер - 1, 2, 3. Сам Алмамедов М.А. взял себе кличку "Казак". Все исполнители должны были находиться в масках, перчатках и действовать так, чтобы не оставлять никаких следов. Даже окурки сигарет он приказал складывать в карманы.

Перед проведением акции Алмамедов М.А. провел с Абдужалиловым А.А., Кауысбековым М.А., Михеевым А.И., которых он наметил для непосредственного участия в захвате заложников, занятия по обращению с автоматическим оружием. С этой целью они выезжали в окрестности г. Георгиевска Ставропольского края, где вдали от населенных пунктов, используя углубления оросительных каналов, провели тренировочные стрельбы.

Следует особо подчеркнуть, что органы внутренних дел и внутренние войска имели дело с хорошо организованной и тщательно подготовленной преступной группой, особое место в которой занимал ее главарь Алмамедов М.А.- хитрый, изворотливый, волевой, имеющий большой криминальный опыт, осведомленный о формах и методах работы оперативных и других подразделений ОВД, обладающий развитыми способностями к ролевой игре и перевоплощению, разбирающийся в психологии людей и умеющий использовать человеческие слабости и пороки для вовлечения нужных ему лиц в преступную деятельность, умело владеющий приемами и способами маскировки истинных намерений и действий, сокрытия следов преступления, активного противоборства.

О цинизме, жестокости и расчетливости Алмамедова говорит тот факт, что он захватил в качестве заложников детей и отказался от предложения обменять их на генерала, заявив, что "генералов у вас много и вы их не пожалеете..." Все это свидетельствует о том, что органы внутренних дел столкнулись с опасным и сильным противником, способным для достижения своих целей на любые действия, вплоть до уничтожения заложников. Таким образом, основными факторами, определяющими чрезвычайный характер ситуации, сложившейся в результате захвата заложников, являются[24]:

- тщательность планирования, организации, подготовки и высокий уровень конспиративности действий банды;

- захват в качестве заложников большой группы несовершеннолетних, что объективно служило гарантией безопасности для террористов и достижения их целей;

- выбор вертолета как летательного средства, обладающего высокой маневренностью и возможностями приземляться в трудно доступных, специально не оборудованных местах, более надежной его защищенностью от возможных действий штурмовых групп сил правопорядка;

- гибкость и неординарность тактики действий террористов практически на всем протяжении преступной акции;

- наличие у преступников достаточного количества оружия (3 автомата и пистолет), что делало угрозу уничтожения заложников весьма реальной;

- отсутствие достаточного опыта проведения силами правопорядка специальных операций по освобождению заложников из вертолетов;

- высокая вероятность возникновения массовых волнений и беспорядков, конфликтов на межнациональной почве и других криминальных чрезвычайных ситуаций в связи с возможностью утечки информации, возникновением и распространением слухов о принадлежности террористов к той или иной национальности;

- большой общественный, в том числе и международный, резонанс, вызванный фактом захвата в качестве заложников большой группы школьников.

Указанные и многие другие факторы определили чрезвычайный характер сложившейся ситуации, поставили силы правопорядка перед необходимостью решать экстраординарные задачи, потребовали от руководителей и личного состава ОВД и ВВ личного мужества, выдержки, высокого профессионализма. Впервые с необходимостью действовать в подобной ситуации столкнулись следственные работники. Им пришлось организовывать производство неотложных следственных и других действий при отсутствии каких либо рекомендаций применительно к подобным ситуациям.