Чем это грозит правообладателю?

Исчерпание исключительного права на товарный знак предполагает лишение правообладателя возможности контролировать коммерческую судьбу товара механизмами интеллектуальной собственности после введения этого товара в гражданский оборот самим правообладателем или иным лицом с его разрешения.

А как обстоит ситуация сейчас?

Сегодня в мире существует три концепции, основанные на применении национального, регионального и международного принципов исчерпания прав. В России применяется региональный принцип: право на распространение товара без ограничений возможно только при правомерном введении этого товара в оборот на территории одной из пяти стран ЕАЭС. То есть к ввезённому товару мы можем применить любые санкции.

Проект ФЗ предполагает возможность установления механизма введения исключений из применения регионального принципа исчерпания в отношении отдельных категорий товаров и применения к ним международного принципа, при котором право на распространение без ограничений получает товар, правомерно введённый в оборот в любой точке мира. Тем самым, правообладатель будет лишён возможности сегментировать рынки, подстраивая свою ценовую и ассортиментную политику под российские экономические условия.

Следует отметить, что исчерпание всегда наступает в отношение индивидуально определённых товаров. Причём эти товары должны быть оригинальными. Так что принятие законопроекта не будет означать, что товарные знаки смогут использоваться абсолютно свободно, то есть без разрешения правообладателя.

Каким Вы видите сегодня патентное поле? Скоро ли мы достигнем того порога, за которым невозможно будет изобрести что-то новое, не применяя уже существующих изобретений и технологий, и, соответственно, двигаться вперёд можно будет только, заплатив правообладателю или нарушив его право?

Нет такого порога. Развитие науки и техники идёт скачкообразно в сторону увеличения количества новых изобретений. Вы знаете, когда патентная система была придумана, она как раз учитывала необходимость прогресса технологий и развития всего человечества. Да, государство предоставляет изобретателю монопольные права на использование изобретения. В то же время, в обмен на это патент должен быть опубликован, а значит, информация из него может использоваться для развития науки и техники. 80 % всей научно-технической информации в мире опубликовано именно в патентах. Более того, через 20 лет этим открытием сможет пользоваться любой, причём совершенно бесплатно.

Хотите сказать, нематериальные активы неисчерпаемы?

Конечно! Когда у каждого по яблоку, если обменяться ими, их столько же и останется, но если обменяться идеями, то у каждого их станет больше. Рост человеческого ума ускоряется, человечество придумывает всё больше и больше. И мы видим, что никаких ограничений перед патентованием нет. Напротив, мы ожидаем всплеск патентной активности в нашей стране. Мы видим, что у нас изобретений в разы больше, чем заявок на патенты. Наша задача – раскрыть этот потенциал. Выдумать новое в обозримой перспективе можно будет всегда, а объём доступных знаний, благодаря патентной системе, будет только увеличиваться.

 

 

«Абсолютно точно я понимал только то, что не смогу простить военные преступления, которые совершила Украина против своих же граждан…»

 

Николь Зонтах

 

В апреле 2014 года власти Украины объявили о начале антитеррористической операции на Донбассе. Количество переселенцев, вынужденных покинуть родные дома из-за затяжных и кровопролитных боев, давно перевалило за отметку 800 тысяч человек. Большинство из них уже давно начали новую жизнь, обустроили быт и даже получили другое гражданство. Максим Бондаренко, который четыре года назад переехал со своей семьей в Россию, с грустью вспоминает о том, как всё начиналось, как в один миг разрушились надежды на мирное разрешение конфликта и о том, какие чувства испытывает человек, навсегда покидающий свой родной дом.

 

- Боевые действия на востоке Украины разгорелись в апреле 2014 года, расскажите, как вы оказались в Донецке и чем занимались на момент начала вооруженного конфликта?

- Я коренной житель города Донецка. Родился и прожил 26 лет в районе, который называется Путиловка. Путиловка является частью Киевского района города Донецка, который больше всего пострадал от военных действий. На момент начала боевых действий я работал системным администратором в Украинском аптечном холдинге и был студентом третьего курса Донецкого Национального Технического Университета.

 

- Когда в Донецке происходили массовые пророссийские протесты, вы участвовали в каком-либо из них?

- Да, я был участником нескольких мирных протестных мероприятий, которые проходили на площади Ленина и возле Горсовета весной 2014 года. 

 

- Какую цель вы преследовали, участвуя в них?

- После принятия закона о федерализации и децентрализации власти в регионах, власть в Киеве была захвачена военным путем. Мы же выходили на мирные митинги и мирным путем пытались показать, что не признаем их власть.

 

- Считаете ли вы, что в Донецке всегда были сильны пророссийские настроения? И что появление ДНР было лишь вопросом времени?

- В Донецке, на мой взгляд, не было сильных пророссийских настроений. Другое дело, что русских по идеологии и духу людей в Донбассе было и остается большинство. Появление республик стало ожидаемой реакцией на антиконституционный государственный переворот, который был подготовлен и проведен при непосредственном участии иностранных спецслужб (о чем теперь свидетельствуют многочисленные доказательства).

 

- Согласно официальной позиции украинских властей сепаратизм на Украине целенаправленно разжигался Россией. Вы согласны с этим?

- Сепаратизм, на мой взгляд, стал следствием действий украинских чиновников, которые пришли к власти в результате государственного переворота, по отношению к людям, которые проживали на территории Донецкой и Луганской областей. До того, как на Донбасс была стянута армия со всех уголков страны, и начался тот ужас, о котором очень сложно вспоминать даже сейчас, ни о каком сепаратизме не было и речи. Только после массовых терактов со стороны Украинской армии люди начали задумываться о том, что крымский сценарий – очень хороший выход из сложившейся ситуации.

 

- А вы придерживаетесь какой позиции?

- В данный момент меня устроит любой сценарий, который остановит эту гражданскую войну. На момент начала столкновений я был сторонником федерализации.

 

- В период боевых действий в Донецкой и Луганской областях, вам сразу стало понятно, что конфликт приобретает затяжной характер или была надежда на то, что всё закончится мирным путем?

- Сначала были надежды на то, что украинском властям и в голову не придет обстреливать своих же граждан. После того, как этот сценарий стал явью, оставалась надежда только на то, что Россия вмешается и не даст погибнуть ни в чем неповинным людям. Ну а после первых жертв среди местного населения о надежде на мирное разрешение конфликта не осталось никакой.

 

- В какой момент к вам пришло осознание того, что все надежды на лучшую жизнь канули в лету?

- Это было начало осени 2014 года, когда обстрел городов Донбасса принял самую горячую фазу во всех зонах военного конфликта. Когда сотнями выпускались снаряды РСЗО по территории республик, и под их огнем гибли мирные люди.

 

- Вы тогда приняли решение уехать из Донецка?

- Не совсем. Моя история сложилась так, что в августе 2014 года я уехал на месяц в отпуск в Крым. К тому времени город уже находился под регулярными обстрелами самой разнообразной артиллерии. Спустя месяц ситуация в Донецке стала ухудшаться, и я решил остаться в Крыму до скорейшего завершения конфликта, как я тогда думал. Но бои продолжались, и в ноябре мы вместе с семьей, которая приехала в Крым следом за мной, по российской программе переселения беженцев уехали в Самару.

- Вам трудно далось это решение?

- Да, но это было единственно верное, как мне тогда показалось, решение. 

 

- Какое чувство испытывает человек, которому приходится покидать своих родных, свой дом и привычную и размеренную жизнь и уезжать в неизвестность?

- Сложно расставаться с тем, что является частью твоей жизни. Меня очень огорчает тот факт, что ситуация пошла по худшему сценарию из всех возможных. Мама и бабушка, в итоге, живут со мной в России, а дедушка остался в Донецке.

 

- Какие настроения на тот момент были в городе? Среди ваших друзей, знакомых?

- С настроениями в Донецке было не все так однозначно. Большинство обвиняло власть Украины в происходящем, но были и сторонники украинской власти. Как правило, именно эти люди (сторонники – прим.автора) первыми уехали из Донецка в другие регионы Украины к родственникам и единомышленникам. По крайней мере, так было в моем окружении. Мнения разделились, каждый нашел для себя оптимальный выход. Многие уехали в Россию, но есть и те, кто остался.

 

- Переместиться из одного города страны в другой всё же намного проще, чем переехать в соседнее государство. Многие ваши соотечественники решили пойти по наименьшему пути сопротивления, почему ваш выбор пал именно на Россию?

- Я не согласен с утверждением о том, что уехали многие. Да, были те, кто переехал в другие области Украины, но таких меньшинство: не более 10 процентов. Люди просто не знали, что делать и бежали от войны кто куда мог: кто к родственникам, кто к друзьям и знакомым. Лично я не смог бы жить рядом с теми, кто свое мнение ставит выше твоей жизни и считает тебя недочеловеком только потому, что у тебя другая точка зрения. Поэтому я уехал в Россию.

- Остался ли кто-то из ваших знакомых в городе? Как сложилась их судьба?

 

- Из знакомых остались некоторые одноклассники, друзья, бывшие коллеги. Судьба их сложилась по-разному. Но те, кто остался, или перебрались в более спокойные районы города, или жили в спокойных районах изначально. К сожалению, есть и те, кто погиб, защищая свой дом в рядах ополчения или под обстрелами в городе.

- В СМИ фигурирует большое количество историй о том, как из-за тотального расхождения взглядов распались многие семьи, близкие друзья перестали общаться, а знакомые стали ненавидеть друг друга. Вас это каким-либо образом коснулось?

 

- Я слышал подобные истории от своих знакомых. В моей жизни такого не случилось. В кругу моих знакомых были люди, поддержавшие действия Украины на Донбассе и уехавшие с вещами из Донецка в Киев и другие города. Хорошо, что наши с ними пути разошлись навсегда.

- Когда шли бои за Донецкий аэропорт, вы находились в городе?

 

- Да, я был в городе с самого начала боев.

- По сообщениям СМИ бои за Донецкий аэропорт нанесли огромные разрушения близлежащим к его территории районам города, были потери среди мирного населения. Вы попадали под обстрелы? Вам пришлось прятаться в бомбоубежищах?

 

- Первого августа снаряд упал прямо к нам во двор, в большинстве квартир тогда осыпались стекла на окнах. К счастью, в тот день никто из нашего дома не пострадал. Районы, которые находятся в непосредственной близости с аэропортом, как наш, были практически полностью разрушены. По моим подсчетам, за все время военных действий снаряды падали возле моего дома или на дома на моей улице более 100 раз. Наш район считается одним из самых пострадавших в городе. От попаданий снарядов системы «Град» разрушились многие здания: завод, школа, рынок… Правда в бомбоубежище я не был, но мои родные спускались туда несколько раз.

- Во время эскалации конфликта, понимая, что рушатся дома, гибнут мирные люди, какие чувства вы испытывали? Чувствовалось смятение? Негодование? Ненависть?

 

- Это был самый разный спектр эмоций, который трудно передать словами. Абсолютно точно я понимал только то, что не смогу простить военные преступления, которые совершила Украина против своих же граждан.

- С момента вашего отъезда прошло больше 3х лет, психологи утверждают, что со временем всё плохое стирается из памяти, а ностальгия по хорошим временам берет своё. Какое самое светлое воспоминание связано у вас с родным городом?

 

- Самые светлые воспоминания связаны с футбольными событиями и открытием Донбасс Арены, праздниками и концертами на разных площадках, которые регулярно проходили у нас в городе. Мы с друзьями часто выбирались куда-то вместе и весело проводили время.

- Если будет возможность, хотели бы вы вернуться обратно, или Россия стала для вас новым домом?

 

Мы вместе с мамой и бабушкой получили гражданство России. На данный момент живем и работаем в Воронеже. Сейчас мы не рассматриваем вариант вернуться в Донецк на постоянное место жительства, так как там по-прежнему идут боевые действия, и гибнут люди. А как сложится дальнейшая судьба одному только Богу известно.

 

не только над выходцам из стран Африки, но другими. Не раз в университете становилась свидетелем, когда подшучивают или оскорбляют другие национальности.

- И последнее: планируешь ли оставаться в России?

- Нет. В планах вернуться в Анголу и устроиться на работу в нефтегазовую компанию. Всё-таки это моя Родина, где мой дом и семья.