Стадия 5. Демоническая сущность

 

Выслушав невероятный рассказ старшего сына молча и до конца, Протоиерей поднялся на ноги, коротко сказав:

- Пойдём.

- Куда? – резонно спросил Павел своего отца и в ответ получил только молчаливый, указующий жест руки, направленный в сторону церкви, которая располагалась через дорогу.

Торопливо, озираясь по сторонам, отец и сын достигли калитки, намереваясь перейти пустынную улицу частного сектора:

- Скорее, - проворчал отец, первым выходя под свет уличных фонарей, - эта тварь от тебя не отстанет.

- Что это такое? Почему эта тварь так сильна? - Павел споткнулся о яму в асфальте, и едва не упал, опёршись о плечо отца.

- Хоть ты и не убивал Алёну, сынок, но личность, погибшая при весьма печальных обстоятельствах, уже при жизни обладала способностями к, - Александр осёкся, подбирая нужные слова для переубеждённого материалиста, - назови это как угодно, например магией.

Сняв навесной замок с ворот церкви, с лёгким скрипом Протоиерей отворил их:

- Видимо Вадим был настолько зол, когда умирал, что во что бы то ни стало, вознамерился отомстить и после смерти. Либо, если не было собственного желания, кто-то более большой и могущественный настроил его на путь мести, возродив к потусторонней жизни. Это сейчас не важно. Важно то, что эта загробная личность эволюционирует с ужасающей скоростью и вскоре проявит себя Демонической Сущностью, которая непременно придёт по твою душу.

- И что же мне делать? – в отчаянии спросил Павел, вслед за отцом входя в Притвор небольшой церкви о трёх медных куполах.

- Стоять и ждать. Дальнейший бой будет происходить между мной и им.

Священник указал пальцем на открытую дверь.

Под светом фонарей, явив миру первобытный оскал безумия, с вышины тёмных небес, медленно опускалось отвратительное существо, зависнув напротив растворённых ворот в церковную ограду.

- Господи, Иисусе, - пролепетал Павел, пятясь спиной как можно дальше от Демонической сущности, которая пока что только выискивала пути во двор церкви.

Красное естество Сущности замерцало алыми всполохами, когда тварь попыталась преодолеть защитный барьер святого места. Вадиму удалось немного продавить защитное поле силы внутрь, но пробного напора явно не хватало, чтобы ворваться в самое сосредоточение православной веры.

Молодой мужчина отступал до тех пор, пока не упёрся лопатками в алтарь, чувствуя живительное тепло святого дерева.

Между тем, совершенно спокойно, Протоиерей зажигал свечи, действием встречая второго неожиданного гостя за ночь. За почти десятилетие службы в церкви он сталкивался со многими необъяснимыми вещами. Заниматься обрядом экзорцизма ему было не в первой.

Вторая атака Сущности была более результативной. Продавив энергию ограды, тварь подлетела к порогу Церкви, позволяя Павлу более подробно рассмотреть себя.

Абсолютно нагой Вадим, ежесекундно менял свои лики, и возвращался к исходному лицу. Тварь, неестественно выгнувшись в спине, парила в нескольких сантиметрах над поверхностью брусчатки, которой был выстелен двор прихода. Его руки и пальцы неестественно удлинились, превратившись в подобие тонких ветвей, с которых беспрестанно капала кровь, текущая по телу из открытых ран.

Больше Вадим не разговаривал. Он только шипел, рычал и изрыгал бессвязные проклятия, намереваясь, во что бы то ни стало достать Павла из нутра помещения, которое было противно ему до глубины естества:

- Папа, он ведь не войдёт сюда? – с надеждой в голосе спросил священника Павел.

- Войдёт сын мой, это только вопрос времени, - бородатый мужчина зажёг последнюю свечу и неторопливо направился к иконостасу в центре просторного помещения, - не сходи с этого места, - ободряюще потрепал старшего сына по плечу родной отец, очерчивая мелом ровный круг вокруг алтаря.

Окончив труды, священник встал внутри круга. Раскрыв старый, потрёпанный блокнот, лежащий здесь же и, облокотившись о поверхность алтаря мускулистыми руками, на чистом, латинском языке Протоиерей принялся неторопливо читать первые слова древней молитвы:

- Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica, in nomine et virtute Domini Nostri Jesu Christi, - грозным и торжественным басом выводил Александр в тишине собственной церкви.

 

Для Демонической Сущности дверь в церковь всегда закрыта. Это в материальном мире створки были распахнуты настежь. В мире мертвецов все видится и чувствуется иначе.

Раз за разом, красный демон налетал на невидимые створки, заставляя трещать фасад деревянного здания и, раз за разом откатывался прочь. Сила святого места была чересчур сильна, чтобы преодолеть препятствие быстро и нахрапом. Тем не менее, Вадим, окончательно теряя последние способности мыслить адекватно, в сотой попытке проломил второй защитный барьер, во всей красе представ перед образами.

- Больно! – прорычала Сущность, терзаемая задумчивыми взорами святых, которые смотрели со стен и потолка.

- Больно! – повторила вторая часть сознания, которую слова молитвы пронзали насквозь.

- Больно! – согласилось естество, понимая, что иссякает под воздействием святой земли.

- Eradicare et effugare a Dei Ecclesia, ab animabus ad imaginem Dei conditis ac pretioso divini Agni sanguine redemptis. Non ultra audeas, serpens callidissime, decipere humanum genus, Dei Ecclesiam persequi, ac Dei electos excutere et cribrare sicut triticum, - между тем, совершенно спокойно, продолжал вещать священник, прекрасно понимая, что сейчас сила на его стороне.

Отец Александр часто видел, как гибнут товарищи на войне и в мирное время. Он видел тысячи примеров несправедливости и унижений нового времени. Он видел душевную боль и страдания великого числа прихожан, поэтому всегда считал своим долгом быть тем оплотом стабильности и понимания, который как никогда требовался в столь трудный час для народа России.

Протоиерей был отважен душой и твёрд в вере православной и поэтому не мог оттолкнуть сына в столь трудный час, хотя прекрасно понимал, какому большому риску подвергал себя и свой приход. Более сильного и наглого создания, противостоящего ему, он не видел никогда и всерьез опасался, что если Демон победит, то вскоре эволюционирует на шестую стадию Тёмного Эгрегора, став фактически бессмертным и неистребимым.

Преисполненный светлой решимости, он бы непременно победил Демоническую Сущность, заставив иссякнуть в тупых попытках проникнуть внутрь очерченного круга, но случилось то, чего он никак не ожидал. Отец Александр явственно почувствовал, что в их конфликте присутствует и третья сторона. Пульсирующая, белая Сущность, внимательно наблюдала за боем и когда Вадим практически облажался, теряя последние силы, третья сторона попросту подожгла с другой стороны улицы дом священника.

 От вида быстро разгорающегося пламени, Александр сбился, путаясь в словах молитвы. Живой страх за жену и младшего сына удушливой волной проник в душу, и его пришлось подавлять дополнительными усилиями воли.

- Отец! – прокричал Павел, поднимаясь на ноги, - там мама!

- Стой! – русский выкрик приостановил поток латинских молитвенных слов, - Здесь ещё одна тварь! Она нейтральна! Это может быть иллюзией. Вторя Сущность, искушает нас!

В эту самую минуту, отцу Александру, как никогда в жизни хотелось верить, что трещащее пламя с другой стороны улицы является всего лишь плодом воображения. Однако реальность оказалась более сурова.

- Папа! – испуганный Василий, в одних плавках, выскочил из калитки дома, призывая отца на помощь, - мама заперта пламенем в спальне! Папа, на помощь! - кричал младший сын, полностью сбитый с толку ночным происшествием.

Горькая слеза скатилась по бороде, разбившись о поверхность алтаря. Потерять сына или потерять жену – именно такой страшный выбор сейчас стоял перед святым человеком. Стоит ли винить его за то, что даже его установки дали сбой?

- Беги, Пава, я отвлеку демона, - сказал Александр, выступая из круга.

Он понимал, что добровольно сняв защиту, он становится фактически самоубийцей. Выбирая, кто должен первым умереть, он без колебаний выбрал себя.

Нужно отдать должное Профессору, который довольно быстро оценил необычную ситуацию. Пользуясь тем, что Сущность и Священник слились в битве, ломая телом живого человека деревянный иконостас, Павел кинулся на улицу, чувствуя, как от его действий зависит жизнь брата. Мать он не надеялся спасти. Демоническое пламя чересчур жадно пожирало деревянный дом семьи и, судя по страшным, женским крикам, доносящимся из его нутра, спасать больше было не кого.

- Вася! В машину! – Павел, которому адреналин прибавлял силы, схватил тяжёлого младшего брата, буквально закидывая его на заднее сидение, - тикаем, Вася!

- Но мама! Но отец! – Василий прибывал на грани истерики, поэтому получил уверенную оплеуху от старшего брата.

- Приди в себя. Отец справится! Мы ему будем только мешать!

Противореча сказанному, с протяжным стоном церковь треснула, просаживаясь внутрь себя, погребая под обломками прихода тело проигравшего Протоиерея и Демоническую Сущность, которой обломки намоленных стен причиняли боль, равнозначную физическим страданиям священника, окончательно забирая силы.

Для дальнейшей мести Вадиму явно требовалась длительная перезагрузка в кладбищенской земле…

 

Уличные фонари над крышей машины, складывались в единую гирлянду, из-за большой скорости автомобиля.  Жёлтым, тревожным светом уличные, молчаливые наблюдатели за жизнью людей, равнодушно царапали лобовое стекло автомобиля. Чёрные «жигули», игнорируя красные сигналы светофоров, быстро маневрировала в паутине запутанных улиц, стараясь как можно скорее достигнуть конечной точки маршрута. На одном из поворотов, водитель, погруженный в тяжёлые думы, едва не сшиб полуночного прохожего. Боковое зеркало даже слегка задело куртку местного пьяницы, однако, не причинив ему никакого вреда:

- Осторожнее! – прошептал Василий, находящийся в состоянии шока.

- Ты мне ещё тут поговори! – огрызнулся страшный брат, накручивая громкость в дешёвой магнитоле.

Музыка не успокаивала Павла. Тяжёлый рок, горячо любимый бандитом, вливаясь в уши, воем электрической гитары, никоим образом, не затрагивая внутренних струн. Звуки музыки просто уносились в ночь, минуя запотевшие стекла автомобиля.

Профессор прекрасно знал, куда нужно ехать в столь поздний час. Смертельная опасность в виде ожившей Сущности касалась не только его одного. Под ударом был и Роман. Только объединившись с ним и с ресурсами его семьи можно было хоть что-либо предпринять. Поэтому, долго ли, коротко, но испуганный водитель, вместе с братом, всё же достиг нужного района, на окраине Медведьевска.

Трудно было представить, с чего начать разговор, чтобы объяснить своё ночное появление. Никто из живущих в Медведьевске людей, старался не беспокоить покой Сергея Викторовича попусту. Разумеется, вокруг импровизированной крепости семьи Январёвых никто не хотел таскаться без дела и днём, даже вездесущие грибники в свой святой сезон, на рубеже лета и осени. Что уж говорить про ночь…

Шестёрка резко затормозила у железных, двухстворчатых ворот в крепость, ярко освещаемая несколькими фонарями, выполненными в изысканном, европейском стиле. Реагируя на приближение автомобиля, взвыли, забесновались, загремели цепями две огромные, дворовые собаки «кавказской» породы, чьи оскалившиеся головы возвышались над кирпичным забором, не смотря на его приличную высоту, под стать человеческому росту.

Неслыханной наглостью для Павла было позвонить в домофон дома Январёвых в столь позднее время, но дело не требовало отлагательств:

- Кого там чёрт принёс, - недовольно раздалось за забором спустя пару минут.

 Сергей Викторович был столь состоятелен, что мог позволить себе и прислугу, живущую в отдельном домике. В этот дом первым делом и поступал сигнал домофона.

Калитку, которая больше напоминала бронированную дверь, открыл работник, который включал в себя сразу несколько функций – дворник, привратник, истопник и просто мелкая сошка, бегающая по поручениям хозяина. Как зовут данного человека, Павел не знал, но ведал, что в своё время он был довольно авторитетным человеком в преступных кругах, однако спился и опустился на самое дно, не в силах противостоять пагубной привычке:

- Какого хрена тебе дома не сидится? Ты пьян? – неприветливо спросил Павла работник по хозяйству, легко узнавая ночного визитера.

- Роман дома? – сглотнув слюну, вопросом на вопрос ответил ему ночной гость, - срочно надо увидится, поговорить.

- Да вроде дома был. Что стряслось то?

- Вопрос жизни и смерти. Правда. Не тупи. Не до тебя, - Павел рукой легко отстранил рабочего, проникая внутрь ограды.

Дворовые собаки хорошо знали этого высокого, молодого мужчину, поэтому обнюхав Павла с ног до головы, успокоились, признавая его право находиться на их территории. Опасливо оглядываясь на грозных животных, Профессор самостоятельно открыл тяжёлые ворота, и, не обращая внимания на протесты привратника, загнал свой автомобиль на территорию семьи Январёвых.

- Хорошо! – в конечном итоге морально сдался решительному напору и наглости Павла худой, и старый рабочий, - Ты стой здесь, а я доложу, что ты приехал. И если я за это от Романа Сергеевича получу нагоняй, то учти – больше тебе никогда не открою, - обиженный старик стремительно развернулся, и вскоре исчез в недрах огромного дома, чтобы предупредить сына хозяина о неожиданном визите:

- Где мы? – спросил Василий, стараясь скрыть глаза, полные слёз, стремительными поворотами головы.

«Отец не плохо тебя воспитал. Крепкий малый», - с внутренней улыбкой подумал Павел, по достоинству оценив способности младшего брата контролировать себя и в столь страшный час, но вслух, разумеется, сказал совершенно иное:

- Здесь, Вася, все дела в городе и районе делаются. Простым смертным сюда ход заказан, поэтому смотри, пока есть время.

- Павлик, мне страшно! Я видел тоже, что и ты, - с огромным усилием признался Василий в своём страхе старшему брату.

- Я понимаю, - перегнувшись через рычаг переключения передач, Профессор открыл бардачок машины, откуда на резиновый коврик, рекой хлынули разнообразные предметы.

Небрежно порывшись в куче вещей, Павел достал заряженный пистолет системы Макарова, протягивая его Василию на заднее сидение:

- С ним тебе будет спокойно. Он на предохранителе. Держи при себе и оденься! В багажнике есть кое-какая грязная одежда.

Сказав это, Профессор вышел из машины. Павел нервно закурил папиросу из пачки рабочего, которую нашёл на полочке у калитки. Молодой мужчина с опасением выглянул из ограды, оглядывая длинную, прямую дорогу, проложенную сквозь густую лесополосу. Он серьезно боялся увидеть где-то вдалеке красно-алые сполохи пламени приближающегося монстра.

Ходил старик долго. Видимо времени и усилий, затраченных на то, чтобы поднять младшего Январёва с постели и примерно разъяснить, что к чему, у работника ушло не мало. Лишь спустя двадцать непростительно долгих минут, дверь коттеджа снова скрипнула, и тот же человек призывно махнул рукой беспрестанно курящему визитёру, приглашая внутрь грандиозного строения.

Павел редко бывал в утробе основного дома Январёвых, тем не менее, внутреннее убранство и расположение комнат были для него не новы. Заспанный Роман Сергеевич, облачённый в махровый, синий халат до пят, встречал своего товарища в просторной гостиной, расположенной на первом этаже. Света не было. Темноту разгонял только свет гаснущих углей, исходящий из большого камина, выполненного из серого камня в нарочито-грубой манере. На английский лад, у камина лежал большой, пушистый ковер, и стояло несколько кресел, в одно из которых, жестом руки, Роман пригласил сесть своего подельника:

- Ты что, белены, объелся, ночью приезжать сюда? Хорошо отец не проснулся, - прошипел Роман, вместо стандартного приветствия, - что стряслось?

- Рома, Ваня погиб, - спокойно ответил своему руководителю Павел, внутри которого, потрясения сегодняшней ночи, выжгли эмоциональную пустыню.

- Я слышал, - нисколько не удивился новости Роман, садясь на корточки возле камина и протягивая к углям озябшие руки.

Такую махину, как огромный коттедж семьи Январёвых, было довольно трудно обогреть даже современными способами и средствами, поэтому и в летнюю пору внутри просторных помещений часто бывало прохладно:

- Мне птичка на хвосте принесла, что он сам из окна шагнул, - Роман подложил несколько берёзовых поленьев внутрь камина, -  или ты думаешь, что ему кто-то выпасть помог? – задал страшный вопрос Январёв и в его зрачках загуляли белые огоньки подавляемого гнева.

- Роман Сергеевич, ты меня знаешь много лет. Я фуфло не говорю, и за слова свои отвечаю, - Павел с подозрением взглянул на своего руководителя, который встал в полный рост, загораживая свет, исходящий из камина, - помогли ему, Роман Сергеевич. Ещё как помогли. Но ты не поверишь кто.

Больше всего Павел опасался, что и в столь поздний час руководитель группировки будет в наркотическом угаре. Но вроде пронесло. Январёв-младший был собран и спокоен.

Поэтому, без лишних слов, Роман Сергеевич сел в кресло, и спокойно глядя на пламя, сказал только одно слово:

- Говори…

- Вадим это… Таршин, - осторожно начал Павел, справедливо опасаясь быть непонятным, - Я лично видел его призрак на месте смерти Ивана. После чего я видел его в церкви отца. Хочешь, верь, а хочешь, нет. Он и за нами придёт.

- В церкви отца? – Роман осторожно перевёл взгляд на Павла, здраво оценивая состояние последнего.

Роман Сергеевич всегда внимательно относился к своим подчинённым, поэтому как никто другой знал конфликт отца и сына, который уже практически десятилетие тянулся в семье Профессора.

- Да. И он, и моя мама, скорее всего, мертвы, - тяжело сглотнул Павел, подавляя внутреннюю боль, - со мной в машине мой младший брат.

- Прохор! – негромко крикнул в темноту гостиной Январёв, - пригласи мальца в дом. Обогрей и накорми.

- Как скажете, Роман Сергеевич, - отозвался невидимый слуга, быстро исполняя распоряжение хозяина.

Когда работник ушёл, Роман неожиданно вспылил, вскочив на ноги, и невольно повысил голос на подчинённого:

- Что за ересь ты несешь? Ты пьян? – тихо прорычал Январёв, сотрясаясь от волн гнева, накатывающих изнутри, - какой Таршин? Ты же сам видел, как мы его кончили в ограде. Хочешь сказать, что он выжил?

- Нет, Роман Сергеевич, - Павел постарался быть максимально убедительным, - я трезв совершенно, поэтому знаю, что говорю. Долгие годы я был материалистом, отвергая любые проявления потустороннего мира. Я всегда всё старался объяснить с научной, рациональной точки зрения, но именно сегодня моё мировоззрение было изменено от и до.

Павел и сам встал с кресла, продолжив на одном уровне глаз доносить до разума Романа очень странную и непростую мысль, без страха принимая гневный взор Январёва:

- Я лично видел его силу. Он давно не жив. Он мёртв. И вернулся в этот мир по наши души.

- Призрак говоришь, приходил?

Голос старшего хозяина дома раздался из темноты, неожиданно прерывая непростой разговор двух молодых людей.

Сергей Викторович, также облачённый в халат, но чёрного цвета, выйдя на свет из-за спины своего сына, тяжело впился глазами в Павла, словно изучая душу ночного гостя, - и ты отвечаешь за свои слова?

- Отвечаю, Сергей Викторович, - без страха ответил ему Профессор, - Поймите, еще вчера я был полным атеистом. Не верил ни в Бога, ни в чёрта, но теперь… теперь всё по-другому, - как можно более уверенно старался держаться Павел, под испытующим взглядом столь авторитетного человека.

- И ты веришь ему? – не унимался Роман, - по мне так это просто несусветный бред!

- Я тебе слово давал? – жестко одёрнул своего сына, грозный отец, - по моему мнению, самым ужасным является то, то ты не веришь своему другу, который пришёл в твой дом, не смотря на поздний час, чтобы предупредить тебя об опасности. За это я спрошу с тебя лично. Наедине.

Сергей Викторович сел в свободное кресло и поставив локти на колени, сложил руки замком. На переплетённые пальцы он задумчиво положил свой массивный подбородок. Старый мужчина уставился в разгорающийся камин, и слегка махнув головой, пригласил молодых людей сесть рядом с ним. Дождавшись, пока сын и его друг займут свои места в креслах справа и слева от него, он, немного помолчав, решил поведать часть своей насыщенной истории жизни.

Стадия 6. Тёмный Эгрегор

 

Давно это было, - начал Сергей Викторович свою историю, не отрывая глаз от горящего пламени, - я молод был, как сейчас молод Роман и также как и он горяч душой. Я самовлюблённо думал, что жизнь моя – череда просчитанных шагов, а мой уровень интеллекта позволяет свысока смотреть на других. И бог мой, как же я ошибался в этом! Человек, мыслящий подобным образом непременно сталкивается со смертельной скукой Бытия. Сука открывает лазейку безумству. И именно эта беспросветная скука, заставляет человека делать страшные, иррациональные шаги. Ты думаешь, Роман, я не принимал наркотики?

Для Романа Сергеевича, скрывающего ото всех свою пагубную привычку, подобный вопрос от отца был как гром среди ясного неба:

- Отец, я…

- Я знаю больше, чем ты думаешь, Рома. Я наблюдал за тобой и в те года, когда мы ещё общались не так хорошо как сейчас. Голос внутри тебя не заглушить никакими препаратами. Я проходил сквозь этот ад.

- О чём ты, отец? – Роман вжался в кресло, морально чувствуя себя обнажённым и незащищённым перед взглядами многотысячной толпы, настолько о личных и тайных вещах говорил сейчас Сергей Викторович.

- Этот голос звучал во мне. Звучал в моём отце перед моим рождением, в моём деде и прадеде. Это проклятие демонического безумия, из поколения в поколение передаётся в нашей семье по мужской линии. И это великая кара, за убийство Шамана, которое произошло на недалекой горе. Наш предок – казак, это тот человек, который произвёл последний выстрел, прикончивший хранителя горы. И с тех пор тень Мадара приходит к самому молодому из мужчин в нашей семье, чтобы шёпотом и подстрекательством медленно сводить с ума. Мадар мстителен, а расчётливости его может позавидовать любой из ныне живущих интеллектуалов. Он не мог уничтожить нас физически. Это не по правилам. Он потерял бы свою нейтральность силы. Но теперь я уверен, что убийство Алёны и Вадима было подстроено им лично, чтобы на свет появился тот страшный мститель, способный стереть с лица земли весь род Январёвых.

Бред, звучащий из уст чужого отца, ещё вчера показался бы Павлу пустым трёпом недалёкого человека. Тем не менее, в сегодняшней ситуации, самые невероятные версии происходящего казались истиной в последней инстанции:

- И как нам обороняться от двух Демонов сразу? – задал он самый волнующий вопрос ведающему человеку.

- О, дорогой Павел, Мадар не демон, - улыбнувшись, ответил старший из семьи Январёвых, - он расчётливая, холодная, совершенно нейтральная сила, едва ли способная уничтожить кого-либо лично.

- Он несколькими часами ранее убил мою мать и отца! – взбесился Павел.

- Но убил ли? Мастерство Мадара всегда состояло в том, чтобы самыми страшными иллюзиями испытывать разум обидчиков. До Романа, все мужчины нашей семьи справлялись с напором. Но Роман не смог противостоять. По всей видимости, не смог и ты. Что бы ни произошло у тебя на глазах, без личного созерцания тел убитых родственников ты ничего не можешь утверждать. Сядь! – Сергей Викторович небрежно взмахнул рукой, призывая своего подопечного к спокойствию.

Павел и не заметил, как в порыве гнева вскочил на ноги:

- Простите, - сказанное хозяином дома вселяло хоть какую-то надежду в душу Профессора, - простите ради Бога.

- Пустое. Так я продолжу? - старший в семье вернул вскинутую руку на место, вновь устремив взгляд в пламя, - я видел как ты, Роман, с недавнего времени почувствовал зов Мадара внутри. Но послушал бы ты меня, если бы я начал этот разговор ни с того ни с сего, за семейным ужином например? То-то и оно, - ответил сам себе Сергей Викторович, косым взглядом наблюдая за неоднозначной реакцией своего сына, - просто с изнасилованием Алёны ситуация явно вышла из-под контроля. Мадар нашёл третью силу конфликта, которую искал веками. И именно при помощи Мадара эта Демоническая Сущность заполучила такую мощь. Прохор! – неожиданно крикнул старший Январёв, призывая верного слугу.

- Да Сергей Викторович, - как привидение, вновь появился многогранный работник, за спиной Павла.

- Нужно срочно звонить Игорю Леонидовичу. Скажи, что час настал и для него есть работа.

- Будет исполнено, - Прохор исчез в темноте, стараясь как можно быстрее исполнить волю всесильного хозяина.

- Кто это такой? – не смог побороть любопытство Профессор.

- Твой брат знает, кто это, - дал неожиданный ответ глава семейства, - это очень знаменитая личность в узких кругах. Но брата ли ты привёл сейчас с собой?

Неожиданно для всех, выстрел отчаяния прозвучал в кухне. Потом ещё один. И ещё. Всё это в сопровождении нескончаемого крика ужаса младшего брата Павла, которому заботливый Прохор накрыл на стол в хозяйском доме.

Кричать было от чего. Через самые малые щели, внутрь коттеджа проникали тонкие струйки Алого тумана, формируясь в десятки теней, чьи лица были предельно искажены безумием. Личность Вадима окончательно распалась на сотни обособленных элементов, каждый из которых хотел уничтожить всё живое вокруг.

 Пули пронзили Алый туман и, не причинив десяткам Вадимов никакого вреда, разбились о бревенчатую стену помещения:

- Прочь! Прочь – завизжал Василий, медленно отступая к дверному проёму, в котором уже собрались вся честная компания из гостиной.

Профессор, схватив мальчика, быстро отставил младшего брата за спину, выхватив из рук подростка ненужный пистолет. Умирать беззащитным он не собирался.

Потерявшись из глаз, Василий резко успокоился и, никем не замеченный, с довольной улыбкой растворился в темноте гостиной. Ловушка Мадара захлопнулась. Враги были стравлены.

 

Каждая преодолённая эволюционная ступень давалась Таршинам большим трудом и огромным вливанием сил, а длинная, первомайская ночь стремительно подходила к концу. Услышав крик петуха, Тёмный Эгрегор осознал, что разобраться со всеми присутствующими он не успеет.

«Плевать!» - тысячами мыслей взревели Сущности, единогласно избирая одну верную цель.

Молнией, метнувшись из кухни в проём, долю секунды спустя, один из Вадимов проник внутрь такого сложноорганизованного существа, как человек и этим человеком стал Павел. Подселение прошло легко. Намного легче, чем ожидал Эгрегор. Воля измученного, потрясённого Профессора сломалась, быстро сдаваясь под потоком пугающих образов безумца.

Нет, Павел еще попытался перенаправить пистолет себе на висок, чтобы уйти на тот свет легко и безболезненно, но рука его одеревенела на полпути. Скрип и хруст замораживающихся, отчуждающихся сухожилий был явственно слышен в темноте.

- Что… что ты сделал со мной?- промычал непослушным языком Павел, понимая, что смерть будет очень тяжёлой.

Вадимы не отвечали. Не было смысла. Они пришёл сюда не разговоры разговаривать.

- По-мо-ги-те… - по слогам прошептал Павел, чувствуя, как вязнет и постепенно замирает биение сердечной мышцы.

Таршины медленно согнули тело Профессора пополам. Со стороны казалось, что крупный, молодой человек, получил удар в солнечное сплетение, а поэтому резко согнулся в районе живота, чтобы унять боль в поврежденном месте. При этом хруст сломанного позвоночника услышали все присутствующие.

- Вадим, не надо – разбитыми губами пролепетала ещё живой Профессор, намереваясь достучаться до разума мертвеца, но было слишком поздно.

Часть Эгрегора внутри бандита разогнулась с такой силой, что почти каждое сочленение прочного организма испытало тотальную перегрузку. Суставы, в дикой пляске саморазрушающегося безумца, один за другим, с мягким хрустом покидали свои места. Как натянутые струны рвались связки и сухожилия. Мышцы агонизировали и ходили под треснувшей кожей буграми, сведенные в адской судороге.

Павел не кричал. Он выл. Выл безумно, протяжно и страшно, изливаясь слезами из полувыпавших глаз.

Растягивая момент мести, Вадимы еще какое-то время забавлялись тем, что поддерживали самые важные процессы в теле, но когда грань невозврата была преодолена, резко прекратили вливать силы в живое существо.

Бандит рухнул на пол. Перемолотое тело было настолько изломанно, что напоминало мешок из-под картошки. Над булькающей, дымящейся и хрипящей плотью вновь возникла одна из фигур Алого Тумана.

- Побойся Бога, - закричал верный Прохор, вставая на пути тумана, - ты никогда не попадёшь на небеса!

- Небес нет… - десятками голосов прошептала новая сущность, открывающая внутри себя всё новые грани безумия и своего естества, - я сам… небеса.

Таршины засмеялись, собираясь воедино в единое облако тумана. На сегодня силы кончились. Эволюция, убийство и Бой со священником вымотали ресурсы Эгрегора до предела. Нужно было питание. Захватив с собой душу Павла, Тёмный Эгрегор устремился в сереющие небеса, отправляясь к единственному месту на земле, которое на данный момент Вадимы могли считать домом – в тень и тишину собственной могилы.

 

Помнить десятки своих воплощений – тяжкое бремя для сознания обычного человека. Тем не менее, сознание опытного Ведуна, воплощаясь в новой физической оболочке из поколения в поколение, всё ещё сохраняло работоспособность на протяжении почти трёхсот пятидесяти лет.

Внешне, Игорь Леонидович Тюкалов выглядел как типичный политик средней руки. Слегка полноватый, темноволосый мужчина, средних лет и невысокого роста, всегда носил строгий, чёрный костюм при белой рубашке и красном галстуке и перемещался по Медведьевску исключительно ночью, на дорогом внедорожнике, откровенно брезгуя вступать в диалог с большинством представителей человеческого рода.

Служитель тайной силы, Игорь Леонидович всегда ценил любое её проявление в людях, с которыми общался, будь то выдающиеся спортсмены или известные бандиты. С ними он чувствовал хоть какое-то родство духа, который помнил свой путь на протяжении прожитых лет. Единственный житель Медведьевска, которого Игорь Леонидович считал практически равным себе, был Сергей Викторович Январёв – человек, прошедший столько школ и испытаний за свою жизнь, что мог почти сравниться опытом с древним Ведуном, обитавшим на Сибирской земле.

Московское государство только набирало силу, когда родилось первое воплощение Игоря Леонидовича. Естественно, череда имён и фамилий была только чередой формальностей в его долгом пути, поэтому нынешний Тюкалов даже не помнил имени своего первого проявления на белом свете, однако прекрасно помнил, почему выбрал добровольное изгнание в далёкие земли Сибири. Причиной послужили беспощадные дворцовые интриги, предельно обострившиеся в Смутное Время. Тотальная борьба за власть разных политических и магических сил, с течением времени, оставили опальный стан Игоря Леонидовича в меньшинстве, раскидав представителей их объединения по городам и весям княжества Московского. Если бы первое воплощение не отважилось на долгое путешествие, то могущественный Ведун давно бы окончательно упокоился в могиле, не без помощи своих заклятых врагов, где-нибудь на западной земле большой страны.

Единственный минус избранного пути – новые воплощения приходилось растить и готовить заранее, выбирая из числа чужих детей. Сын священника Василий Александрович, совокупностью качеств и достоинств, как никто другой подходил для нового обряда передачи силы, а вместе с силой и разума древнего Ведуна.

Именно от своего верного преемника Игорь Леонидович впервые узнал о магических непотребствах, царящих в маленьком городке:

- Значит, жив твой отец? – в затемнённом, просторном зале, отрицая свет белого дня, спросил Игорь Леонидович своего ученика.

- Да, учитель. Слава Богу, жив! – учтиво ответил Василий, отставив в сторону большую, фарфоровую чашку душистого чая, которым неизменно поил его при встрече старый колдун.

В быту Игорь Леонидович был неприхотлив. Он не искал роскоши и не гнался за дорогими предметами и модой, поэтому своим текущим местообитанием избрал несколько квартир первого и второго этажа обычной трёхэтажки, объединив их в один обширный комплекс.

Соседей он тоже выбирал с умыслом. Обычные старики и тихие семьи идеально подходили под пристрастия Ведуна, никоим образом, не нарушая его покой и не влезая в устоявшийся уклад его жизни. Если кто-либо из новеньких жильцов, всё-таки начинал досаждать могущественному Ведуну, он ловко избавлялся от них, упекая в тюрьмы или банально нарушая рассудок.

Упоминание учеником в разговоре Всевышнего, вызвало невольную гримасу отвращения на округлом, ухоженном лице Игоря Леонидовича:

- Не упоминай Бога всуе, - надменно поправил Василия его учитель, задумчиво глядя на свою чашку чая, к которой он не прикоснулся и мизинцем, - и мама цела?

- Да, Игорь Леонидович, - Василий с удовольствием откусил шоколадную конфету, делясь невероятными событиями минувшей ночи, - ей тоже поначалу показалось, что пламя поглотило дом. Но потом и она, и я оправились от шока. Так что всё относительно хорошо, вот только Церковь придётся отстраивать заново, да и отцу придётся долго лечить несколько переломов рёбер.

- Со строительством я помогу, не волнуйся. Ресурсов хватает.

- За это и дороги, Игорь Леонидович.

- А вот отца твоего, мне, по всей видимости, придётся побеспокоить несколько ранее его полного выздоровления.

Большой, чёрный кот спрыгнул с книжного шкафа, своими движениями выпрашивая у хозяина ласки. Чисто механически, бездумно, древний Ведун погладил домашнее животное, мысленно глубоко анализируя ситуацию.

 

Действительно, по меркам обычного мирянина, Игорь Леонидович был сказочно богат, и отстроить Церковь для него, было делом пары пустяков. Очень удобно планировать расходы и доходы, когда в распоряжении находиться самый главный актив, которому практически нет числа - время. С самого начала бытия, с самого первого воплощения, внутри Игоря Леонидовича всегда была предпринимательская хватка. Сибирь велика. Ресурсов много. Нужно было только планомерно уничтожить конкурентов, в первой волне захвата безграничных территорий. Это легко было сделать, являясь руководителем хорошо вооружённых и опытных стрелецких и казачьих отрядов. Множество Шаманов, были уничтожены в десятках экспедиций от Красноярска до Якутска, кровью отмечая будущие негласные владения опытного ведуна.

Мадар был самым сильным из них, и для его устранения пришлось привлекать намного больше человеческих сил, чем это требовалось ранее:

«Кто же знал, что хитроумный служитель мёртвых Богов, будет так проявлять себя через века?» - неторопливо размышлял Игорь Леонидович, безразлично разглядывая своё будущее воплощение в виде Василия, пьющего особый чай. С каждым глотком, сам того не ведая, сын священника подготавливал свою душу и разум к вторжению хитрого Ведуна, который услышав историю о сильной и неизвестной Сущности, разумно решил подстраховаться.

Теперь, пока душистый напиток, несколько дней будет бурлить внутри молодого тела, для перехода необходимо было произнести только короткое и ёмкое заклинание, напоминающее простую формулу. Ведун разумно полагал, что неизвестное Тёмное Существо, атаковавшее Церковь, с каждым часом будет только крепнуть, расти и тупеть. Именно поэтому Игорь Леонидович оперативно готовил переселение - в предстоящей и неминуемой схватке, Ведун мог попросту проиграть.

К тому же, в минувшей череде событий прослеживалась явная деятельность и активизация усилий давнего противника, что только добавляло негативных мыслей Древнему Ведуну:

 - «Во времена первого пришествия на землю Сибири я был чересчур слаб, чтобы окончательно решить вопрос с посмертным существованием Мадара, но сегодня мои силы и знания возросли многократно. Осталось только дождаться простой формальности, которая произойдёт прямо сейчас».

Дар предвидения не подвёл Тюкалова. Ед<