А что говорит о росте наших предков палеоантропология?

На самом деле определить рост ископаемого существа весьма непросто!

Даже если у нас есть полный скелет, рост будет зависеть от особенностей «сборки». На практике же антропологи часто имеют дело с разрозненными элементами скелета, еще и фрагментарными. Поэтому нужно сначала реконструировать целую кость по ее части, а потом – с помощью специальных формул – по длине кости (лучше всего – бедренной) можно приблизительно оценить рост хозяина. Естественно, с погрешностью. У различных групп современных людей соотношение между длиной конечностей и ростом сильно различается, поэтому, возьми мы в качестве эталона длинноногих масаев – получим один результат, а для невысоких и коренастых эскимосов цифры будут совсем другими. Если есть возможность, антропологи используют «референтные группы» современных людей с пропорциями, близкими к пропорциям оцениваемых гоминид, – но эти‑то пропорции далеко не всегда понятны.

Если проводить оценку роста по костям верхних конечностей, то погрешность будет еще выше. А если мы нашли останки ребенка (детеныша) или подростка – придется еще оценить, насколько бы увеличилась длина тела, доживи это существо до зрелости.

Неудивительно, что у антропологов, занимавшихся оценкой роста наших предков, получались разные цифры. Например, рост знаменитого Турканского мальчика «в зрелом возрасте», по разным данным, «гуляет» от 164 до 185 см {216}.

И тем не менее можно с уверенностью сказать, что в процессе эволюции рост наших предков не уменьшался, а увеличивался. Помните, Бунак об этом писал уже 50 лет назад…

Рост знаменитой австралопитечки Люси – примерно 1,07 м. Правда, это особо миниатюрный экземпляр даже для австралопитеков.

Первые представители человеческого рода – практически столь же низкорослы. Например, рост хабилиса OH 62 составлял примерно 1 м 15 см.

Вскоре после этого гоминиды заметно подросли. Это видно из следующих цифр (средний рост наших предков по данным 2012 г., цифры округлены):

1. «Человек грузинский» из Дманиси (1,8 млн лет назад) – 149 см.

2. Африканские Homo ergaster (около 1,5 млн лет назад) – 168 см.

3. Испанский Homo antecessor – 172 см.

4. Питекантроп из Триниль (тот самый, найденный Дюбуа) – 172 см.

5. Гейдельбергский человек из пещеры Сима де лос Уэсос – 163 см.

6. Средний рост неандертальцев – 160 см.

7. Ранние сапиенсы с Ближнего Востока – 177 см {217}.

 

Резюме

 

Уважаемые читатели, мы с вами – настоящие великаны по сравнению с австралопитеками и хабилисами!

 

 

Миф № 61

Человек произошел от водных (полуводных) предков! Только этим можно объяснить его удивительные особенности…

 

Так называемая «гипотеза водной обезьяны» на удивление популярна среди НЕантропологов, хотя большинство специалистов считает ее маргинальной и всерьез не рассматривает. И все же «гидропитеки» (или наяпитеки) живут и здравствуют в популярной литературе. Так, недавно С. В. Савельев в книге «Происхождение мозга человека» {218} (2010) предложил свою оригинальную – хотя и не слишком убедительно аргументированную – версию водной обезьяны {219} …

 

 

Я часто получаю письма с просьбой высказать свое отношение к «акватической» (водной) гипотезе.

В чем ее суть? Сторонники гипотезы – А. Харди, Э. Морган, Я. Линдблад и др. – обращали внимание на свойства человека, которые отличают его от других человекообразных. Это:

• гладкая кожа без волос;

• выступающий нос с ноздрями, направленными вниз;

• особое строение носоглотки и способность задерживать дыхание;

• небольшие «перепонки» между пальцами;

• направление роста волос на теле – от макушки вниз;

• толстый слой подкожного жира («как у водных млекопитающих»);

• большая зависимость человека от воды;

• отсутствие страха перед водой (в отличие от многих обезьян, избегающих всякого контакта с водоемами);

• врожденное умение плавать (младенец, если бросить его в воду, поплывет!);

• и т. д.

 

Список свойств весьма обширен и включает даже девственную плеву у женщин, «защищающую от морской воды» {220} …

«Не доказывает ли все это, что наши предки когда‑то прошли через воду (только без огня и медных труб)?» – вопрошают сторонники наяпитека. Гладкая кожа – чтобы лучше плавать. В воде шерсть не нужна, ведь нет ее и у дельфинов! Ноздри вниз – чтобы не попадала вода. Эти и другие перечисленные особенности – наследие водной стадии.

Дело было так. Давным‑давно группа приматов приспособилась к жизни на мелководье (в разных версиях – морском или речном). Бродя по пояс в воде, обезьяны вылавливали моллюсков, морских ежей и ракообразных, а также спасались от наземных хищников. Регулярное хождение в воде на задних лапах постепенно приучило наших предков держаться в такой выпрямленной позе и на берегу. Так возникло прямохождение! А чтобы добыть мясо моллюсков или крабов, водные обезьяны использовали камни – вот и предпосылки орудийной деятельности.

В наиболее радикальных вариантах сторонники водной гипотезы выводят нашу родословную прямо из древних дельфинов. А одна из популяризаторов концепции – Элейн Морган – подчеркивала, что у речных гоминид главная роль принадлежала не мужчине‑охотнику, а женщине‑собирательнице. Таким образом, гипотеза приобрела феминистский оттенок. Морган даже назвала свою книгу «Происхождение женщины» (The Descent of Woman {221}) в противовес «Происхождению человека» (The Descent of Man)[3].

Почему же антропологи не спешат восторгаться такой стройной концепцией? Видимо, стройность эта кажущаяся. Судите сами.

• У многих водных млекопитающих шерсть отнюдь не исчезла. Так, все в порядке с волосяным покровом у бобров, каланов, тюленей, капибар, у экзотического утконоса и т. д.

• Бесшерстные звери не обязаны жить в воде. Ослаблен волосяной покров у слонов, носорогов, бабирусс, а у проводящих всю жизнь под землей голых землекопов волосы отсутствуют напрочь. О возможных причинах редукции шерсти у человека мы подробно говорили в соответствующей главе этой книги.

• Много подкожного жира отнюдь не только у водных животных, но и у некоторых сухопутных – например, у свиней.

• «Особое» строение носоглотки не мешает людям захлебываться. Вообще, приспособленность человека к воде не стоит переоценивать. Люди не только прекрасно плавают (чему, кстати, нужно учиться), но и отлично тонут – в том числе даже опытные пловцы. По статистике, в водоемах планеты ежегодно гибнет 359 000 человек – это 7 % всех смертей от несчастного случая (по данным ВОЗ {222}). Странновато для водного млекопитающего…

• Нетрудно догадаться, что девственная плева может защищать от морской воды… только до первого соития.

• У человеческих младенцев до двух‑трех месяцев в самом деле есть плавательный рефлекс. Однако эксперименты показали его наличие у множества других млекопитающих, включая новорожденных крыс, кроликов, опоссумов, морских свинок, а также макак‑резусов, у которых он угасает к двум неделям от роду {223}. Есть ли плавательный рефлекс у новорожденных человекообразных обезьян, похоже, никто не проверял.

• Судя по черепам ископаемых гоминид, перестройка их носа с обезьяньего типа на человеческий произошла довольно поздно, скорее всего, уже на стадии Homo. А ведь согласно акватической концепции наши предки жили в воде задолго до появления человеческого рода.

• Ни один вид живых существ плескание в воде не привело к «выпрямленному положению тела» на суше. Конечности превращались в перепончатые лапы, эволюционировали в ласты или «тумбы» (как у бегемотов), но никогда не формировалось нечто, даже отдаленно напоминающее человеческую стопу с продольным и поперечным сводами…

 

Но главный вопрос: где археологические и палеонтологические находки? Покажите нам, наконец, останки гидропитеков! Допустим даже, что ранние австралопитеки – это и есть «водные обезьяны». В таком случае как особая водолюбивость отразилась на их скелете, а пристрастие к водным ресурсам – на жевательном аппарате? Мы видим в ардипитеке или австралопитеке признаки полудревесного, а отнюдь не водного образа жизни. А их зубы принципиально не отличаются от зубной системы других человекообразных (за исключением размера клыков). Десятилетиями археологи изучают остатки трапез древних Homo – кости животных со следами орудий. Таких находок – тысячи. А где же объедки гидропитеков – разбитые камнями раковины моллюсков, панцири крабов и т. п.?

«Конечно, их нет!» – обижаются оппоненты. Ведь скелеты гидропитеков и все их следы находятся на дне рек или морей. Ну что же, тогда подождем того дня, когда наконец антропологи с археологами займутся раскопками морского дна. А пока что, за отсутствием фактов, «водных обезьян» придется отложить.

Вместе с тем, если подходить к делу без экстремизма, то в акватической теории вполне можно найти рациональное зерно. Ведь, скорее всего, наши предки в самом деле жили вблизи водоемов, хотя и не в них самих. Жизнь гоминид связана с водой, а человек водолюбив – факт. Согласно недавним исследованиям, явно предпочитал жить у рек и озер самый массивный из австралопитеков – парантроп Бойса, питавшийся прибрежной осокой {224}. Человек умелый и человек прямоходящий ошивались у воды – иначе как бы их хватал за ноги крокодил? (Конечно, подходить к реке – на водопой – нужно любому саванному животному. Это вовсе не значит, что Homo habilis плескался в волнах, как выдра…) Но если гоминиды приближались к водоемам, то что мешало им добывать там что‑то вкусное?

 

Резюме

 

Наш предок был, скорее, не «водной», а «околоводной» обезьяной…

 

 

Миф № 62

В древности люди жили в гармонии с природой, были благородными, здоровыми, счастливыми, а потом человек все испортил, загадил и стал больным, слабым и аморальным…

 

Отголоски этого мифа можно увидеть даже в современной научно‑популярной литературе. У меня на полке – прекрасная книга воспоминаний австралийского аборигена из племени лардилов Дика Рафси «Луна и радуга», изданная в СССР. Рассказы коренного австралийца предваряются вступительным словом редактора, который не скупится на восторги по поводу идиллической жизни аборигенов, увы, разрушенной колонизаторами:

 

Прошло, видимо, свыше 40 000 лет с тех пор, как первобытный человек начал заселять территорию Австралии; на протяжении тысячелетий длился процесс его развития, в результате которого возник «народ философов», создавших своеобразную культуру, основанную не на материальных, а на духовных ценностях…

К тому времени, когда первые европейцы прибыли в Австралию, у аборигенов уже образовалось общество и сложился жизненный уклад, который позже будет признан самым необычным, более того, во многих отношениях этот уклад был самым идиллическим из всех, когда‑либо созданных людьми. В этом обществе заботились и о духовных и о материальных потребностях человека, он находился в полной гармонии с природой и сам был частью ее {225} …

 

Однако «гармония с природой» не помешала древним австралийским охотникам еще несколько десятков тысяч лет назад полностью истребить гигантских кенгуру, дипротодонов и других крупных животных, некогда населявших континент (или, по крайней мере, приложить руку к их вымиранию {226}).

Да и описание жизни аборигенов в упомянутой книге не оставляет впечатления идиллии. Из рассказов Дика Рафси – конечно, не лишенных очарования – можно узнать, например, как австралийские «философы» поколачивают своих жен (и обижаются на священника, критикующего их за это); о вражде между племенами и о похищении женщин; об убийстве чужаков с помощью магии или – «по старинке» – копьем.

Не думайте, что я пытаюсь демонизировать аборигенов. Выражаясь по‑воландовски, «они люди как люди». Их не испортил квартирный вопрос или любовь к деньгам, которых они не знали. А вот нехватка женского пола – усугублявшаяся многоженством – совсем не способствовала гармонии в отношениях.

Представления о блаженном, но утраченном «золотом веке» пронизывают всю человеческую культуру, восходя как минимум к античности или к библейскому изгнанию из рая.

Вот Овидий (Метаморфозы. I, 89–162), примерно 2000 лет назад:

 

Первым посеян был век золотой, не знавший возмездья,

Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду и верность.

Не было шлемов, мечей, упражнений военных не зная,

Сладкий вкушали покой безопасно живущие люди.

Также, от дани вольна, не тронута острой мотыгой,

Плугом не ранена, все земля им сама приносила.

…Вечно стояла весна; приятный, прохладным дыханьем,

Ласково нежил эфир цветы, не знавшие сева.

Боле того: урожай без распашки земля приносила;

Не отдыхая, поля золотились в тяжелых колосьях,

Реки текли молока, струились и нектара реки,

Капал и мед золотой, сочась из зеленого дуба {227} …

 

Рука об руку с мифом о потерянном рае шагает не затронутый порочной цивилизацией «благородный дикарь» – образ, ставший особенно популярным в эпоху Просвещения, но прекрасно себя чувствующий и в XXI в. Если вы смотрели фильм «Аватар» Джеймса Кэмерона, то понимаете, о чем я.

Однако мы очень мало знаем о благородстве людей древности. Скорее, мы можем оценивать их физическую силу и здоровье. Разумеется, эти показатели были на высоте – естественный отбор не щадит слабаков. А вот были ли древние люди счастливее нас с вами? Кто знает? И что значит «гармония с природой»? Если она была, в какой момент человек утратил ее? Когда создал свое первое орудие? Убил первого слона? Выжег первый участок леса, чтоб засадить его ячменем?

Способствовали ли гармонии древние хищники – леопарды и крокодилы – когда время от времени лакомились человечком (см. миф № 59)? Нарушалась ли гармония, если древний человек умирал от анемии или от гипервитаминоза?

О качестве жизни древних людей можно судить по количеству травм и патологий на их скелетах. Неандертальцы – вне конкуренции по этому показателю. А среди самих неандертальцев пальма первенства по травматизму принадлежит людям из ближневосточной пещеры Шанидар. Описание патологий мужчины Шанидар 1 настолько красноречиво, что просто процитирую каталог С. В. Дробышевского:

 

Следы гиперостоза, шрам на правой стороне лба от небольшого поверхностного повреждения, сильное повреждение внешней стороны левой глазницы, возможно, приведшее к слепоте на левый глаз, в наружном слуховом проходе разрастание костной ткани, первые резцы выпали, а остальные зубы полностью стерты и несут следы воспаления на верхушках корней, разрастания на поясничных позвонках, остеомиелит – редукция – правой ключицы и ости правой лопатки, псевдоартроз суставной впадины правой лопатки, два перелома правой плечевой кости, которая к тому же была атрофирована из‑за ампутации, врожденной недоразвитости или паралича правой стороны тела (соответственно, руки ниже локтя не было), сильный артрит левого локтя, правых колена и лодыжки, искривление диафиза левой большой берцовой, заживший перелом правой пятой плюсневой кости и дегенеративные изменения сустава правой первой пястной и медиальной клиновидной костей. Суммарно, у Шанидар 1 не было левого глаза, правой руки, и не функционировала правая нога {228} …

 

Уф… Другие скелеты из Шанидара немногим лучше. О чем говорит этот устрашающий перечень? О тяготах жизни и о подстерегавших неандертальцев опасностях. Но и, парадоксальным образом, о доброте и взаимовыручке. Ведь без постоянной заботы шанидарскому калеке не прожить и дня – а он жил и жил бы дальше, если бы не обвал в пещере, похоронивший его во цвете лет! Что ж, еще раз: «Люди как люди…»

Это неандертальцы Ближнего Востока. А что в Европе? Как пишет антрополог М. Б. Медникова на основании анализа скелета Мустье 1, поздние европейские неандертальцы «выживали на пределе своих физических возможностей. Их дети старели (если понимать под началом старения ускоренную перестройку остеонов под действием колоссальной биомеханической нагрузки), не успевая достичь стадии полового созревания» {229}.

Впрочем, Homo sapiens, сменившие неандертальцев в Европе, по многим параметрам ушли недалеко от них. Даже в гораздо более поздние эпохи, в неолите или бронзовом веке, детская смертность в человеческих популяциях часто существенно превышала 50 %. Да и в наши дни у некоторых групп охотников‑собирателей можно увидеть аналогичную картину {230}. Как говорится, привет австралийским философам!

По данным, приводимым другим известным антропологом, А. П. Бужиловой, средняя продолжительность жизни людей верхнего палеолита (40 000–10 000 лет назад) составляла 31 год {231} – и по сравнению с предыдущими эпохами это был заметный прогресс!

Нам трудно представить себе реалии того мира. Уверенно можно сказать одно: большинство представителей современной западной цивилизации (при всей их ностальгии по утраченной гармонии с природой) протянут в тех условиях немногим дольше хромого неандертальца из Шанидара.

 

Резюме

 

Это мы с вами живем в «золотом веке»! Отправляясь добывать пищу, мы берем с собой не копье с кремневым наконечником, а полиэтиленовый пакетик… Благодаря успехам медицины большинство наших детей родится и вырастет относительно здоровыми, а у нас самих есть шанс дожить до 70 лет – и то и другое крайне маловероятно, родись мы в любую иную эпоху вплоть до XVIII в.

 

 

 

Кулинарные мифы

 

Однажды, когда мы с Пятницей вновь поднимались на холм (в этот раз над морем стоял туман и противоположного берега не было видно), я спросил его:

– А что, Пятница, хотелось бы тебе вернуться на родину, к своим?

– Да, – отвечал он, – я был бы ох как рад воротиться туда!

– Что бы ты там делал? – продолжал я. – Стал бы опять кровожадным и принялся бы, как прежде, есть человечье мясо?

Мои слова, видимо, взволновали его. Он покачал головой и ответил:

– Нет, нет! Пятница сказал бы всем своим: живите как надо; кушайте хлеб из зерна, молоко, козье мясо, не кушайте человека.

– Ну, если ты скажешь им это, они тебя убьют.

Он взглянул на меня и сказал:

– Нет, не убьют. Они будут рады учиться добру.

Даниэль Дефо. Робинзон Крузо {232}

 

А сейчас с нами поделится рецептами шеф‑повар из каменного века. Глаза разбегаются от аппетитных блюд! Клубни водяных лилий… Сырое мясо дикой свиньи… Хобот мамонта, фаршированный личинками… А на десерт – пальчики оближешь – печень неандертальца из враждебного сообщества. Бедняге не повезло – зато как повезло нам!

Пошутили – а теперь серьезно. Что известно науке про ежедневное меню древних людей? Возможно ли в принципе выяснить, чем/кем закусывали наши предки миллион лет назад? Конечно, у мифотворцев и тут готовы ответы.

 

Миф № 63