Параграф 3. Российская археология в период с  1929 по 1956 гг.

В период с 1929 по 1934 годы в советской археологии происходило утверждение «теории стадиальности». В.А.Равдоникас и другие ленинградские археологи объявили марксистским обоснованием истории материальной культуры «яфетическое учение о языке» Н.Я.Марра. Эта теория была способна все изменения, от языковых до этносоциальных, изменениями в экономике обществ. Основной единицей историко-археологического исследования здесь стал культурный комплекс «как вся материальная культура данного конкретного общества в данный момент или отрезок его развития, в её конкретном своеобразии, во взаимной связанности отдельных элементов культуры друг с другом и со всеми могущими быть учтёнными общественным явлениями»[4]. Далее изучаются все подробности производства и быта до тех пор, пока материально-культурные комплекс не станет частью «общественного целого». Анализ систематизированных таким образом культур должен будет выявить разрывы в культурно-историческом процессе. Как считал В.И.Равдоникас, их и стадиальная теория должна будет объяснить как смену социально-экономических формаций.

Внимание с социально-исторической проблематике было одной из наиболее сильных сторон этого подхода. В 1935 году появились первые обобщения по истории первобытного общества – работы П.П.Ефименко «Дородовое общество» (ИГАИМК, 1934, вып. 79), А.П.Круглова и Г.В.Подгаецкого «Родовое общество степей Восточной Европы. Основные формы материального производства» (ИГАИМК, 1935, вып. 119), А.А.Иессена «К вопросу о древнейшей металлургии Кавказа» (ИГАИМК, 1935, вып.120). В этих работах была обоснована социальная характеристика начального этапа развития первобытного общества, основанная на палеолитических материалах. После Великой отечественной войны теория стадиальности утратила своё значение, уступив место более продуктивному этнологическому подходу.

В этой атмосфере были написаны работы А.В.Арциховского «Основы археологии» (1955), трёхтомный коллективный труд «По следам древних культур» (1952-1954), книга А.Л.Монгайта «Археология в СССР» (1955).

А.В.Арциховский, «Основы археологии» (1955). В период позднего ашеля, во время приближения ледника, человек окончательно овладел огнём. Затем началось более интенсивное освоение пещер, появилась одежда из шкур животных. Уменьшилось значение собирательства и увеличилось – охоты на крупного зверя, единственным способом который были крупные облавы с применением огня. В период мадлена основным объектом охоты был северный олень. Рыболовство в это время уже существовало, но не было ни сетей, ни крючков, ни лодок. «Рыбу били костяными острогами и гарпунами»[5]. В период мезолита были изобретены лук и стрелы. Загонная охота сохраняется, но её объектом становятся не отдельные крупные звери, а многочисленные мелкие или средние. Рост производительности охоты привёл к приручению животных – первоначально для заготовки пищи впрок. Это стало предпосылкой возникновения скотоводства (теория «живых консервов»). Период неолита был ознаменован появлением керамики. Земледелие и скотоводство на большинстве стоянок этой эпохи отсутствуют. При раскопках найдены следы рыболовных сетей и грузил для сетей. Из охотничьих орудий найдены остатки стрел и копий. Поселения расписной керамики периода энеолита имеют ряд общих признаков, характеризующих их материальную культуру: «1) господство мотыжного земледелия над другими видами хозяйства, 2) появление медных орудий при значительном преобладании кремнёвых, 3) большие, обычно глинобитные, дома»[6]. В земледелии в это время использовали три злака: пшеницу, ячмень и просо. С земледелием было тесно связано скотоводство. В период бронзового века уменьшается значение охоты, основным источником мясной пищи становится скотоводство. Земледелие и скотоводство разделяются, возникают пастушеские племена. Разводили коров, овец, широко распространились лошади. Появление железа в железном веке позволило вырубать значительные лесные площади для земледельческого хозяйства. Появление железных лемехов «значительно увеличило переворачивающую силу плуга и углубило борозды, проводимые сохой. Так распространилось пашенное земледелие, в большинстве стран необходимое условие земледельческого хозяйства»[7]. Наряду с пшеницей, ячменём и просом стала выращиваться рожь. В этот период ремесло отделилось от земледелия. Там, где земледелие стало основой хозяйства, появились деревянные избы, иногда совмещаемые с кочевыми жилищами (юртами). Там, где главным источником пищи было скотоводство, чаще всего встречаются полуземлянки. Племена кочевых скотоводов в качестве жилища использовали кибитки – большие повозки на огромных колёсах, двух- трёхкомнатные, затянутые войлоком.

Таким образом, мы можем заметить, что А.В.Арциховский, описывая хозяйство и материальную культуру человечества, опирается на обширный археологический материал, выводя развитие материальной культуры и хозяйства из изменения природных условий и  развития техники изготовления орудий. Климатические изменения вызывали появление новых жилищ, одежды, начало постоянного использования огня. Затем по мере развития техники изготовления орудий из камня и кости загонная охота на крупного зверя сменилось преимущественно одиночной охотой на среднего зверя, продукт охоты стал избыточным, в результате чего возникло скотоводство. Земледелие, по мнению А.В.Арциховского, развилось после перехода к оседлости, увеличения знаний о растениях в ходе долгой практики собирательства, появления железных орудий труда, сделавших возможным использовать земледелие в качестве основной формы хозяйства.

Археология первой половины XX века была направлена в основном на систематизацию материала, полученного в предыдущие десятилетия и мало внимания уделяла проблеме развития материальной культуры и хозяйства человечества. Позже, ближе к середине XX века в отечественной археологии появились работы, раскрывающие рассматриваемую нами проблему с опорой на обширный фактический материал, выводя развитие материальной культуры и хозяйства из природно-климатических условий и эволюции техники изготовления орудий труда.