Глава 10. В некоторые дни я поддаюсь, в некоторые — нет

Я стояла на пороге почти пустой комнаты Вэша.

То есть, помимо горы круглых подушек и низкого стола, мебели здесь не было.

У него всё же имелось немного личных вещей, если можно так выразиться.

Одеяла. Мешок, наверное, с одеждой. Книги, которые он принёс из Старого Дома — одной из немногих построек, сохранившихся в руинах Сиртауна. На одном столе стоял электрический монитор, а также маленький алтарь. На стенах висело несколько гобеленов, но я подумала, что об этом побеспокоился Балидор или один из младших студентов Вэша.

В любом случае, я сомневалась в том, насколько можно считать это личным, учитывая, что я видела Вэша таким же счастливым в пустой каменной пещере.

Он был не из тех, кто зацикливается на вещах.

Пробежавшись взглядом по симметричным стенам комнаты, мне пришлось подавить волну тошноты. Почувствовав, что пожилой видящий это заметил, я попыталась улыбнуться.

Я уже несколько дней ощущала тошноту.

На самом деле, я ощущала тошноту неделями — с тех самых пор, как меня заперли в той комнате в штабе Повстанцев, и я ждала, когда меня отправят обратно к Семёрке. Ждала, когда дерьмо упадёт на вентилятор, когда Лао Ху доберутся до лагеря повстанцев. Ждала, когда Ревик проснётся после того, как я накачала его собственным транквилизатором в его собственном частном самолёте.

Меня тошнило от беспокойства. Тошнило от чувства вины. Тошнило от ужаса, который, как я теперь понимала, был не только ужасом, но и предвкушением. Меня также всё сильнее тошнило от разделения, от того, что Ревик заперт в резервуаре.

Я едва сумела изобразить какое-то выражение на лице, когда 700-летний видящий проворно поднялся на свои босые ноги и широко улыбнулся мне.

Он хлопнул в ладоши, словно выводя меня из транса, и сосредоточил на мне взгляд тёмных глаз. Когда я встретилась с ним взглядом, его улыбка стала ещё шире.

— Привет, моя дорогая! Ты выглядишь очаровательно! Просто очаровательно!

Я невольно широко улыбнулась.

— Ты ужасно жизнерадостен, — сказала я. — Это потому, что ты опять посылаешь меня на гильотину?

— Нет, я всегда такой, Элисон, — сказал он, вновь хлопнув в ладоши.

— Ммм, — я склонила голову и посмотрела на него, прищурившись. — Нет. Ты определённо возмутительно жизнерадостен, — его энтузиазм расслабил меня, и я улыбнулась чуть шире. — То есть, ты настроен оптимистично относительно этого нашего безумного плана?

— Немного да! Немного, осмелюсь сказать.

— Что ж, — немного кисло отозвалась я. — Возможно, в этом ты один.

— Ты думаешь о том, что сказал Джон, — заметил пожилой видящий.

Я кивнула. Нет необходимости пояснять. Только не с Вэшем.

Древний видящий сжал моё плечо одной ладонью и легко вывел из прямоугольной комнаты, где он поселился несколькими неделями ранее. Он добрался сюда раньше меня, приехав с Юми и дюжиной других видящих Адипана, чтобы доставить Ревика, пока я отвлекала Повстанцев в Гонконге.

Я нуждалась в нём, конечно же — без Вэша не было никакого плана — но я всё равно ощутила почти неописуемое облегчение, когда действительно увидела его лицо, и не только потому, что они сумели доставить сюда Ревика, не оказавшись перестрелянными или пойманными.

Когда Вэш в первый раз согласился пожить с нами в лабораторном комплексе столько времени, сколько понадобится для упражнений с Ревиком, я поверила ему лишь наполовину. Несмотря на то, что я номинально стояла во главе Семёрки, он всё равно был занятым парнем. Он поддерживал целостность Совета. У него были студенты и работа по документированию устной истории видящих в свете падения Сиртауна. Более того, в обществе видящих он был иконой. Вэш нёс на своих узких плечах почти весь объем изначальных духовных традиций Сарков.

Так что да, я не восприняла его предложение буквально.

Затем объявилась Тарси.

Я ещё не видела её, но от Балидора знала, что они с Вэшем заперлись вместе практически сразу после её приезда. Я не знала, касалось ли всё это Ревика, но подозревала, что во многом это относилось к нему.

Теперь я последовала за Вэшем без вопросов, не сумев скрыть облегчение от того, что мне не придётся делать это одной. Я знала, что даже когда мы оба будем там, все равно будет непросто.

— Начни с начала, Элисон, — напомнил он мне.

— Я знаю.

— Или так близко к началу, как сможешь.

— Я знаю, — я выдавила вздох, встряхнув руками. — Я так и сделаю. Попробую, во всяком случае.

— Помни, это всё сводится лишь к резонансу. Резонанс — это то, что делаем мы, видящие. Ты резонируешь со своим супругом, с началом его жизни... затем просто смотришь, что развернётся. Я и Тарси поможем с остальным, как только ты окажешься внутри.

— При условии, что он меня впустит, — пробормотала я.

— При этом условии, да, — всё так же жизнерадостно согласился Вэш. — Не усложняй это сверх меры, Элли. И без того будет сложно. Твоя работа — лишь попасть туда, а затем помочь твоему супругу с тем, что ждёт там. Как я и сказал...

—...Это лишь резонанс. Поняла.

Я потёрла себя по предплечьям и прикусила губу, потому что с моего языка пытались сорваться тысячи реплик, опровергающих слова старика.

Потому что всё не будет так просто.

Я это знала. Вэш это тоже знал.

— Он будет бороться с тобой, да, — признал Вэш. — Но он не может отгородиться от тебя, Элли.

— Не сможет, если я надавлю на него, — произнесла я с лёгкой горечью.

— Ты готова попытаться вновь установить с ним более близкий резонанс?

Я издала короткий смешок.

— Каким клиническим у тебя всё звучит.

Он протянул руку и прикоснулся ко мне ладонью. Его пальцы сжались на моём плече.

— Эта часть беспокоит меня больше всего, Элисон. Он может убить тебя, знаешь.

— Знаю, — я опять вздохнула. — Знаю, Вэш. Но я не думаю, что он это сделает. В любом случае, если он это сделает, это существенно упростит ситуацию для всех вас, ведь так?

Вэш мягко щёлкнул языком. Это был единственный раз, когда улыбка сошла с его лица.

Он был прав, конечно же. Ревик мог меня убить.

Всё это могло закончиться очень быстро.

Но мы миллион раз это обсуждали, и ни я, ни Вэш не могли придумать другого решения. Правда в том, что перед тем, как я смогу хотя бы начать то, что Вэш предлагал сделать с Ревиком, мне нужно дотянуться до Ревика. Его свет так изменился с тех пор, как я знала его как Меча — и нет никакой гарантии, что я найду подход без того изначального контакта.

Из-за ошейника будет почти невозможно полагаться полностью на структуру света, которую мы делили как супруги.

Вэш тоже подтвердил необходимость возобновления этого контакта.

— Поначалу тебе, возможно, придётся полагаться на свою часть структуры, которую вы делите, — напомнил мне Вэш. — На неё и свои чувства к нему.

— Мне понадобится нечто большее, — пробормотала я, качая головой на ходу.

— Это было бы идеально, — всё так же дружелюбно согласился Вэш. — Это значительно ускорит процесс, несомненно. Возможно, это даже кардинальным образом перевесит чашу весов от поражения к успеху, — он улыбнулся и похлопал меня по спине. — Однако я должен сказать, что считаю твой план очень рискованным, Элисон. Очень, очень рискованным, — он вежливо прочистил горло. — Я вполне уверен, что наш дорогой друг Балидор согласится с этим утверждением. Ты так не думаешь?

Я фыркнула, не сумев полностью подавить смешок в своём свете.

Сказать, что Балидор не одобрял наш план — это очень сильное приуменьшение.

Но сейчас или никогда. Я сомневалась, что сумею ещё раз набраться для этого смелости.

— Я боялся, что ты так скажешь, — Вэш, шагавший рядом, вздохнул.

Мы пошли по второму из шести коридоров, которые нужно было преодолеть, чтобы добраться до цели. У меня оставалось мало времени.

— Если это не сработает, — тихо сказала я. — Ты передашь остальным моё послание? Видео, которое я оставила?

— Конечно.

Мои мысли то и дело возвращались к Джону.

Я невольно вспоминала то, как он описал свой последний разговор с Ревиком — на самом деле, единственный раз, когда кому-то удалось поговорить с Ревиком после его поимки. Оценка, которую Джон дал ментальному состоянию, была, мягко говоря, отрезвляющей. А ещё она заставила меня решиться на более радикальный курс при возобновлении контакта.

Я знала — Джон знает, о чём говорит.

Я уже прогнала сценарии с Балидором, Вэшем, даже с Порэшем, который предложил помочь с итоговой частью нашего маленького проекта. Всё всегда сводилось к одному и тому же.

Джон прав. Этого будет недостаточно.

Сначала мне нужно дотянуться до него. Это первый шаг.

По словам Джона, сопротивление Ревика основывалось на страхе, и потому было крайне иррациональным. Это означало, что я наверняка довольно долго не доберусь до истинного источника всего этого. Даже если не считать того, что Дренги могли годами нашёптывать ему в уши, Ревик, наверное, будет бороться насмерть, лишь бы не впускать кое-какую правду в свой сознательный разум.

Я понятия не имела, насколько рано всплывут эти границы.

— Ага, — я вздохнула, обхватив руками талию. — Ты знаешь, что я права.

— Да, — без колебаний ответил Вэш. — Но это беспокоит меня, Элисон.

— Тарси готова помочь тебе? Как только я сделаю свою часть, имею в виду?

— Готова, — отозвался голос справа от меня. — Хватит тянуть резину, Мост.

Я подпрыгнула.

Повернувшись, я видела, что ещё одна самая-пожилая-видящая-из-всех-что-я-знала наблюдает за мной с порога одной из комнат в коридоре. Увидев моё выражение, она фыркнула и скрестила руки на груди.

— Ты не можешь потакать сентиментальности этого старого дурака, — сказала она, кивком показывая на Вэша. — Он же большой ребёнок.

Я улыбнулась. Просто не смогла сдержаться.

— Буду иметь в виду, — сказала я.

— Нет, не будешь, — сказала она, снова фыркнув. — Ты никогда не слушаешь.

Тут я рассмеялась в голос. Я слышала в своём голосе нервозность, но что-то в груди всё равно расслабилось.

Мы с Вэшем подождали, пока она заперла дверь в свои апартаменты, немного повозившись с тем, что она назвала «уровнем охраны для начальной школы», встроенным в органическую ручку двери. Затем она повернулась, наградила меня суровым взглядом и разгладила спереди длинную серую тунику, в которую она была одета. Её длинные чёрные волосы и прозрачные, почти бесцветные радужки выглядели в точности так, как я помнила. И как всегда, сходство этих глаз с глазами её кровного племянника, Ревика, немного выбивало меня из колеи.

По части внешности она составляла странное сочетание старости и юности — идеальные белые зубы и сильно сморщенная кожа на узком ястребином лице.

— Нет льстить, — сказала она на своём ломаном прекси. — Ты тоже однажды быть старой, Мост. Старее, чем я сейчас внешне, — затем она добавила себе под нос: — Я вижу это, даже если больше никто не видит.

Я вновь рассмеялась, не сумев сдержаться.

Не успев подумать, я притянула её в объятия.

Она выглядела скорее раздражённой, чем довольной, и оттолкнула меня практически сразу же, но я увидела на её лице лёгкую улыбку, пока она отцепляла мои руки.

— Ты делать больно моему племяннику? — сказала она.

Я вздрогнула.

— Ага. Так я и думала, — она хмуро посмотрела на меня, положив руки на бёдра.

Я просто стояла там, пока она изучала взглядом меня и, наверное, мой свет.

— Ты идёшь туда одна? — спросила она наконец.

Это не было настоящим вопросом. Я видела, как её глаза становятся более пронизывающими, встретившись со мной взглядом. Прозрачные радужки так сильно походили на глаза Ревика, что я невольно засмотрелась.

— Думаю, я должна, — сказала я.

Это тоже не было настоящим вопросом.

— Да, — согласилась она, один раз кивнув. — Абсолютно.

Я почувствовала, как мои плечи расслабились. Я взглянула на Вэша.

— То есть, ты знаешь план? — спросила я у неё.

— Да.

— Тебя он устраивает?

Она показала резкий знак согласия, словно это само собой разумелось.

— Не «устраивает». Но необходимо.

Я кивнула с облегчением.

— Хорошо. Ты можешь помочь мне, застращав Балидора, чтобы он отпустил меня туда одну. Он совершенно возненавидит эту идею. Даже не зная деталей.

Вэш добродушно усмехнулся.

Мы втроём не разговаривали, пока не дошли до поста охраны возле гигантского зелёного резервуара. Я немного удивилась, увидев небольшую толпу, которая стояла вокруг низкой консоли. Там находились Джон, Дорже, Порэш, Юми, Тензи, Иллег, Викрам и несколько других, которых я знала из Сиртауна или Адипана. Балидор стоял впереди, возле Гаренда, который сидел в одном из кресел на колёсиках.

Я попыталась опередить Балидора, когда он зашагал в нашу сторону.

— У меня будет гарнитура, верно? — выпалила я.

— Конечно.

— С контролем над органикой в комнате.

— Да, да, — нетерпеливо сказал Балидор. — Ты сможешь сама активировать газ, если понадобится. Ты также сможешь запереть комнату. Если это случится, мы заберём тебя, как только он отключится. Но мы протестировали цепи, ошейники. Всё держится. В органических щитах тоже проведено укрепление.

Он издал фыркающий смешок, приберегаемый для случаев иронии, в которые он сам не верил.

— Фигран дал нам этот совет. Опираясь на время, когда он удерживал Дигойза в Кавказских горах. Насколько мы поняли, он довольно обширно изучал его свет, так что он прочитал Джону лекцию о подобающем Барьерном сдерживании твоего супруга.

Я поджала губы. Не уверена, то ли посмеяться над собой, то ли нахмуриться.

Теперь мы слушаем совета прошлых мучителей Ревика относительно того, как лучше запереть его в клетке. Фантастика.

Балидор, похоже, частично прочёл это во мне. Его улыбка померкла.

— Ты не пойдёшь туда одна, Элли.

— Не неси бред, — сказала я, отмахнувшись от него в надежде, что пренебрежение поможет. — Я должна пойти туда одна, 'Дори. Это не обсуждается.

— Нет, — сказал он.

Скрестив руки на груди, я ровно посмотрела на него.

— Ты думаешь, что присоединишься ко мне там, так, что ли? Потому что всё пройдёт просто изумительно, если мы объединимся против него, особенно учитывая, кем он считает нас двоих, — я издала раздражённый смешок. — Нет, Балидор. Вопрос решён и окончательно закрыт. Вэш и Тарси со мной согласны.

Слегка сглотнув, поскольку Вэш не выражал точного вербального согласия, я взглянула на Тарси, которая наблюдала за Балидором своими бледными глазами. Она была предыдущим лидером Адипана, до Балидора, и потому являлась его наставником и учителем. Я решила, что её мнение будет иметь для него первостепенное значение. И всё же его лицо оставалось лишённым выражения, когда он повернулся ко мне.

— Пожалуйста, Элли, — тихо сказал он. — Не со мной. Но иди туда с кем-нибудь другим. Не ходи одна.

— Что насчёт Джона? — спросила я.

— Джон не может тебе помочь!

Я почувствовала, как моё лицо краснеет от настоящей злости.

— Серьёзно? — я фыркнула от неверия. — Gaos спаси меня от высокомерия видящих. Джон, пожалуй, единственный здесь, кто может мне помочь.

Когда в глазах Балидора проступил суровый свет, я его перебила.

— Балидор... — Джон единственный, кто с тех пор, как мы привезли Ревика сюда, сумел вытащить из него нечто большее, чем горстка угроз смерти и ругательств. Он уговорил Ревика действительно побеседовать с ним. И Ревик любит его. Сейчас это для меня важнее дюжины твоих разведчиков, готовых в любой момент нажать на курок...

— Я говорю о том случае, если у тебя будут проблемы, — перебил Балидор, заскрежетав зубами.

— Я знаю, о чём ты говоришь. И я говорю тебе «нет». Совершенно точно нет.

Осознав, что мы оба готовы начать орать, я заставила себя сделать вдох, посмотреть на остальных. Отрешённым жестом смахнув волосы с лица, я вздохнула, продолжая беспрестанно теребить длинную прядь.

— В любом случае, — продолжила я более спокойным тоном. — Я бы предпочла, чтобы Джон остался здесь. Ревик почувствует, что мы навалились на него сообща, даже если там будем только мы с Джоном. Я не хочу, чтобы он обратился против Джона. Нам меньше всего нужно, чтобы он подумал, что единственный, кому он может хоть немного доверять, работает с врагом. Нужно, чтобы здесь у него был хоть один друг, и раса тут не важна.

Но Балидор проследил взглядом за движением моих рук.

— Ты распустила волосы, — пробормотал он.

Я нахмурилась.

— И что?

Его взгляд прошёлся по моей свободной блузке нефритового цвета с немного глубоким декольте, затем к тёмно-зелёным штанам-шароварам, которые подтягивались резинкой на моей талии и лодыжках над босыми ступнями. Из украшений я надела лишь серёжки-капельки, тоже нефритовые, а также серебряную цепочку с кольцом матери Ревика. Я нанесла макияж. Немного, но достаточно, чтобы Балидор заметил разницу на моих глазах.

— Ты планируешь соблазнить его, Элли?

— Я планирую склонить его к разговору со мной, 'Дори. Каждая мелочь помогает. Ты это знаешь. Чёрт, да ты сам меня этому учил. Как там, первое из нескольких дюжин правил разведки: используй все возможные средства, чтобы разоружить твою цель, и неважно, насколько эти средства тривиальны?

— Это не совсем верная трактовка этих слов...

— Иисусе. Я же иду туда не в наряде гейши! И не в купальнике.

— Возможно, тебе стоило сделать выбор в пользу гардероба проститутки. Похоже, у него к ним пристрастие.

Я почувствовала, как моё дыхание перехватило. Этот удар был слишком метким, чтобы относиться только к моей одежде. Зная, что уже поздно притворяться, будто меня это не задело, я выждала мгновение перед тем, как ответить, отвернулась и положила руки на бедра.

Выдохнув, я убрала все эмоции из своего голоса.

— Ты сейчас пытаешься выбить меня из равновесия, Балидор? Ещё до того, как я вошла туда? — я посмотрела ему в глаза, стиснув зубы. — Потому что у меня нет на это времени. Правда, нет. Это и так потребует всей моей концентрации, — помедлив в ответ на его молчание, я добавила: — Если ты не с нами, мне нужно знать. Немедленно.

— Gaos, Элисон...

— Уверена, я могу довериться тебе, чтобы ты выбрал кого-то другого и поручил ему направить меня в этом деле, — предостерегла я, перебив его. — Кого-то, кто сможет оставаться объективным. Я не пытаюсь устроить ссору, правда, не пытаюсь. Но я не могу справляться с эмоциональными тычками ещё и от тебя. Поверь мне, Ревику это удаётся лучше, чем тебе.

Балидор моргнул, словно опешив.

Затем он покраснел.

По выражению его лица я знала, что мои слова тоже попали в цель. Скопировав мою позу, он положил руки на бедра и покачал головой. Его голос опустился до бормотания.

— Просто выглядит так, будто ты его дразнишь, Элли.

— Что ж, это не так.

— Тогда морочишь ему голову.

— Ему нравится, когда у меня распущены волосы, Балидор. Ясно? Смирись с этим.

В паузе, воцарившейся после моих слов, я осознала, что все остальные в комнате притихли и теперь смотрели на нас двоих. Обведя взглядом круг лиц, я почувствовала, как моё лицо немного заливается румянцем, затем повернулась обратно к лидеру Адипана.

— Слушай, — сказала я, сделав вдох. — Я говорю тебе о расстановке сил, которая мне нужна. Мне нужен Джон под рукой... через мою гарнитуру. Я также хотела бы быть на связи с тобой, и если возможно, с Тарси и Вэшем. Остальная твоя команда может наблюдать и применять любые протоколы безопасности здесь, снаружи, если ты посчитаешь нужным. Но я не хочу, чтобы ты вмешивался напрямую.

Вновь выдохнув, я пальцами убрала волосы с лица.

— Знаю, я наверняка не сумею завоевать его доверие, — добавила я. — Но единственная надежда, которая у меня есть, основывается на том, чтобы он не почувствовал, будто с ним играют. Он совершенно точно всё поймёт, если кто-то пойдёт туда со мной, или если у меня в ухе постоянно будут тараторить голоса, так что я хочу свести болтовню к минимуму. Поставь кого захочешь у двери снаружи, так близко, как посчитаешь нужным, но я не хочу, чтобы кто-либо входил туда. За исключением трёх случаев: я попросила их войти, я без сознания, или я мертва.

Когда Балидор щёлкнул языком, и его злость сделалась более различимой, я крепко стиснула его руку, заставляя посмотреть мне в глаза.

— Балидор. Это приказ. Это приказ, бл*дь, понял? Притворись, что помнишь значение этого слова. Тебе придётся довериться мне в этом. Или, если не мне, то Вэшу... или Тарси. Они помогли мне проработать мой подход в этой первой сессии.

Балидор сурово посмотрел на них.

— Это правда?

Тарси наградила его ровным взглядом, показав утвердительный жест на языке видящих. Вэш тоже показал согласие. Когда Балидор продолжил настороженно смотреть на них, словно ища на их лицах ложь, я прикоснулась к его руке.

Когда он повернулся, его серые глаза по-прежнему оставались похожими на сталь.

— Проследи, чтобы они получили всё необходимое, — мягко добавила я. — Они тоже там будут.

Тарси усмехнулась, и её свет источал открытое веселье.

Не знаю, было ли это вызвано моими словами или тем, как я разговаривала с её любимым учеником. В любом случае, я не перевела взгляд. Вместо этого я всматривалась в лицо Балидора.

В его глазах проступила злость. Он собирался открыть рот, но я его перебила.

— 'Дори, — предостерегла я. — Прекрати. Вопрос закрыт, ясно? Вопрос закрыт.

Балидор вновь посмотрел на Тарси, будто в поисках помощи, но она лишь пожала плечами, щёлкнув языком.

— Она — сплошная головная боль, твой Мост, — сказала она. — Но думаю, всё будет хорошо, Балидор, лидер Адипана.

— Она действительно получила твоё одобрение?

— Да. Её логика разумна. Более того, это логика разведчика.

Чуть дольше посмотрев в глаза пожилой видящей, Балидор повернулся ко мне.

Посверлив меня хмурым взглядом, он коротко кивнув.

— Как пожелаешь, Высокочтимый Мост, — сказал он.

Я испытывала искушение отпустить саркастичную реплику в ответ на его ответ, но он уже повернулся и ушёл от нас троих, чтобы вновь присоединиться к Гаренду за консолью.

Только когда он отошёл, я осознала, что мои руки тряслись.

Стиснув их перед собой, я сосредоточила свой свет и стала считать в обратном порядке, пока дрожь не унялась. Закончив, я заметила на себе пристальный взгляд Джона. Его глаза выражали поддержку, которая едва маскировала его собственную нервозность. Я заставила себя улыбнуться, затем сделала вдох и повернула голову к органическому окну.

Ревик прислонился спиной к дальней от люка стене, скованные руки покоились на его коленях. Вытянув ноги перед собой, он запрокинул голову, словно глядя в потолок. Когда видящие снаружи резервуара замолчали, звук дошёл до моих ушей и вскоре заглушил все остальные звуки в комнате.

Я осознала, что он пел.

Тихонько, себе под нос.

Это была песня видящих, но современная. Врег иногда включал её на спаррингах или у бассейна, когда ему хотелось музыки. Слушая Ревика, я осознала, что никогда не уделяла внимание словам этой песни в индустриальном стиле.

«Никогда не стрелять и возвращаться на землю,

В некоторые дни я поддаюсь, в некоторые — нет.

Они всегда ломают меня, изнутри, снаружи.

Они убивают меня, сокрушают меня.

Оставляют меня безо всего.

Семья, друзья, любовники — все уходят.

Я сломлен изнутри, но вот он, я».

Слова на прекси сливались воедино, образуя какую-то молитву шёпотом.

«Моё сердце давным-давно разбито.

Слишком давно, старейшины знают.

Книги — пыль, пророки мертвы.

Наше время не придёт до самого конца».

Я чувствовала, как в моём свете пытаются подняться эмоции необъяснимой силы.

Я всматривалась в его лицо и понимала, что сдерживаю слезы.

Может, я просто вспомнила Врега и остальных командиров, которых я привела к рабству и смерти. Может, я вспомнила Никку.

Сделав ещё один вдох, я заставила себя отвести взгляд от его лица.

— Ладно, — сказала я Балидору, взглянув на Вэша. — Пора начинать.

Глава 11. Отправная точка

Войдя, я не смотрела на него.

Сохраняя нейтральное выражение лица, я прошла прямиком к приподнятой платформе, находившейся слева от меня и справа от него, примерно в пяти метрах от места, где он был прикован. Сама платформа приподнималась над покатым полом всего сантиметров на пятнадцать, но Вэш согласился, что мне лучше всего работать оттуда, пока я не рискну приблизиться к нему.

Я ощущала на себе его взгляд, пока пересекала комнату.

Я чувствовала, как он наблюдает за мной, пока я бросала на платформу одеяло, принесённое вместе с длинной подушкой и молитвенным ковриком, которые видящие-монахи использовали для медитации. Я ощущала реакции в его свете, когда он впервые увидел меня, но он сумел быстро приглушить их даже с ошейником.

Большая часть того, что я изначально ощутила в нём, сводилась к неверию.

Я не позволяла себе слишком задумываться об этом. Я сомневалась, что сумею контролировать ситуацию с ним, особенно поначалу. От Джона я знала, что он наверняка постарается изо всех сил. Единственное преимущество, которое имелось у меня на этой первой сессии — это эффект неожиданности.

Ну, и ошейник.

Эти две вещи сообща могли выиграть мне несколько минут — в лучшем случае.

Я знала, что не сумею победить Ревика, если позволю ему превратить это в игру. Я знала это ещё до того, как Балидор озвучил практически то же самое, но другими словами.

Мой единственный выбор — это отказываться играть, по крайней мере, как можно дольше.

Я не потрудилась говорить Вэшу или 'Дори, что я практически уверена — Ревик в десять раз умнее меня. Во всяком случае, он ещё до моего рождения десятилетиями играл в эти игры. А ещё ему морочили голову люди, с которыми я, наверное, не смогла бы постоять за себя даже в обычном разговоре.

Я никогда не достучусь до него в такой манере. Никогда.

Он разжуёт меня и выплюнет, и мне придётся начинать с начала, с отправной точки — в которой я сейчас и находилась.

Я держала всё это в дальних закоулках своего сознания, пока расстилала одеяло, затем пристраивала подушку посередине.

— Планируешь вздремнуть, милая? — спросил он. — Или ты собираешься станцевать мне стриптиз?

Я не подняла взгляда.

До меня дошло, что в те первые несколько секунд я также ощутила в его свете нечто похожее на рябь облегчения — это я тоже искала.

То есть, не я одна ощущала влияние нашего разделения.

Резервуар не просто отрезал его от Дренгов. Он отрезал его от меня.

Скорее всего, он не совсем дурил Джону голову, когда говорил, что ему больно. Он должен испытывать боль хотя бы от нашего разделения, и его чувства ко мне не играли роли. Связь нельзя урезонить. По сути, вне зависимости от наших личных чувств это разделение может убить нас, если мы позволим ему затянуться слишком долго.

Теперь, когда мы оба находились в резервуаре с зелёными стенами, свет Ревика мог связаться с моим, хоть на нем и надет ошейник. Может, это будет не так тесно, как хотелось бы нашим световым телам, но этого достаточно, чтобы облегчить худшие проявления иррационального напряжения.

Ну, того иррационального напряжения, что вызвано связью.

В реальности же мне пришлось бы проводить с ним время в резервуаре вне зависимости от того, какой подход мы решили к нему применить. Если бы мы не смогли нормализовать его, наверное, мне пришлось бы жить с ним там, как минимум, часть времени.

Или же найти способ перевести его в менее ограничивающую камеру.

Оба варианта вызывали боль в моей груди.

Я ещё некоторое время раскладывала одеяла и подушки на платформе, а также снимала с себя рюкзак. Я не смотрела на него, оценивая расстояние между местом, где он сидел, и где я устроила себе импровизированную постель. Он ощущался далёким от меня. Я знала, что расстояние не будет иметь значения в Барьере, но с моей точки зрения оно важно.

Надеюсь, оно будет иметь меньшее значение, когда я начну по-настоящему.

— То есть, в этом и заключается твой большой план, милая? Игнорировать меня до смерти? — я слышала в его голосе улыбку. — Ты могла делать это и с другой стороны стены, любимая. Или я должен чувствовать себя ущемлённым, когда ты делаешь это здесь?

— Нет, — сказала я, один раз качнув головой.

Несколько мгновений он лишь наблюдал за мной.

Я ощутила, как он начинает думать, когда удивление при виде меня выветрилось.

— Ты принесла для меня hiri, жена? — спросил он.

Я слегка прикусила язык от тона, которым он это произнёс, но не позволила этому отразиться на моем лице.

— Да, — сказала я.

Я повернула рюкзак и развязала завязки, которые стягивали верх. Внутри находилась в основном вода, немного еды, но также целый пакет hiri и органическая зажигалка. Гаренд заверил меня, что в пакете находился лучший бренд hiri из всех, что делали видящие.

Усевшись на одеяло, я вытащила одну тёмную палочку и поднесла к губам.

— Боги, ты уже награждаешь меня стояком, — сказал он. — Я так понимаю, ты не согласишься подержать её в своей киске после того, как прикуришь?

Я не поднимала взгляда.

Вместо этого я затащила рюкзак себе на колени и стала копаться там, пока не нашла зажигалку, которую дал мне Гаренд. Будучи органической, она использовала мою ДНК и должна была зажигаться только от моих рук.

Конечно, это не поможет мне, когда Ревик сграбастает меня в захват и вынудит мои руки поджечь эту чёртову штуку для него.

Эта мысль была мимолётной и испарилась как дым.

Я прикурила конец hiri и закинула зажигалку обратно в рюкзак.

Встав с узкой постели, которую я себе организовала, я подошла на несколько шагов ближе и бросила hiri так, чтобы она приземлилась недалеко от его руки.

— Спасибо, любовь моя, — подмигнув, он наклонился и подобрал сигарету пальцами.

Затем я увидела, что он смотрит на мою одежду, медленно поднимаясь взглядом к моим волосам. Он закончил свою оценку и вновь улыбнулся, поднеся hiri к губам.

— Небрежно и трахабельно, — объявил он, затянувшись hiri, затем убрал немного травы с языка. — Мне нравится. Более индийский стиль, чем я обычно видел на тебе.

— Да, — нейтрально отозвалась я. — Они привезли одежду из своей последней поездки в Дели. Наши вещи уже начали изнашиваться.

— Снимешь верх? — поинтересовался он.

Я вздрогнула, но его тон оставался разговорным, почти дружелюбным.

— Вырез глубокий, — добавил он. — Я это оценил, любимая, правда. Но это лишь вызывает у меня желание увидеть твои сиськи.

— Ревик, — я впервые посмотрела на него в упор, позволяя нетерпению отразиться в моих глазах. — Это твоё поведение уже приедается, правда.

Он улыбнулся, затем взглянул на кончик hiri, чтобы удостовериться, что тот не потух.

— Как насчёт минета? — спросил он всё тем же тоном. — Джон мне отказал, но теперь я почти рад, что подождал. Я и забыл, как сильно мне нравится твой ротик, любимая.

Я отвела взгляд, а он опять улыбнулся, его прозрачные радужки оставались холодными.

— Ну же, детка, — протянул он уговаривающим голосом. — Я позабочусь о тебе, если ты позаботишься обо мне. Я знаю, что тебе тоже должно быть немножко больно. Даже если ты получаешь это от того мудака из Адипана.

Когда я лишь раздражённо щёлкнула языком, он улыбнулся ещё шире и запрокинул голову, чтобы посмотреть в потолок. Он сделал ещё одну затяжку hiri.

— Эта связь — та ещё сука, да? — произнёс он всё тем же светским тоном. — Полагаю, расовая совместимость временами тоже становится кошмаром. Я знаю это по опыту с Элизой. Иногда мне всё равно хотелось оттрахать её с жёстким концом... так сильно, что мне приходилось собрать всю свою силу воли, чтобы не отправиться к видящим-проституткам и не избавиться от этого желания.

Я прикусила губу, но не опустила глаза.

Его выражение всё ещё оставалось задумчивым. Он приподнял руку с hiri, пожимая плечом в манере видящих.

— И всё же. Она была довольно изумительной для человека. Она умела творить своим языком совершенно невероятные вещи, бл*дь. И она делала всё, о чём я просил... каким бы извращённым и порочным это ни было, — переведя взгляд на меня, он выдохнул дым. — Она позволяла мне кончать ей в задницу, как только поняла, чего я хочу. Это было почти так же хорошо. Почти, но всё же не то.

Он вновь затянулся hiri, всматриваясь в моё лицо, и его тон сделался ленивым.

— Как он справляется с этим? С тем фактом, что он не может дать тебе в точности так, как даю я? Он ноет из-за этого? Или просто ходит к проституткам?

— Понятия не имею, — ответила я скучающим тоном.

Я устроилась на постели, скрестив ноги, и вытащила бутылку воды. Посмотрев на него в следующий раз, я позволила своему голосу зазвучать деловито.

— Ревик, Джон сказал, что разговаривал с тобой о том, что я собираюсь попробовать.

— Вот как?

— Да. Он так сказал. Я бы хотела услышать твоё мнение на этот счёт, если ты не против.

— Что ещё Джон рассказал тебе о нашей маленькой беседе? — Ревик окинул меня холодным, оценивающим взглядом. — Он сказал тебе, что я наградил его стояком?

Он усмехнулся, выпустив очередной клуб дыма.

— Он на самом деле распалил и меня на минутку. Представил, как он уговаривает малыша Дорже пустить его сюда. Джон коварнее, чем я от него ожидал... или лучше в постели, чем я осознавал, — он перевёл взгляд на меня. — Но я заставил его на минутку задышать тяжелее, жена. Я видел это по его глазам. Готов поспорить, Дорже это выбесило.

— Наверное, — сказала я. — Слушай, мы можем покончить с этим инфантильным дерьмом? Мне не нужно, чтобы ты сотрудничал со мной, Ревик. Более того, я и не ожидаю этого от тебя. Но мне бы этого хотелось. Мне бы больше всего на свете хотелось, чтобы ты помог мне с этим.

Он поднял голову от стены, уставившись на меня своими бледными глазами.

— Помог тебе?

— Да, — я почувствовала, как напряглись мои челюсти. — Я пытаюсь помочь тебе. Я думала, что тебе этого хочется.

— Что я хочу, чтобы ты играла с моим разумом? Внедрила кучу хлама о «добре» и «зле» и правильных способах предотвращения бл*дского истребления нашей расы? По-твоему, мне нужна от тебя такая помощь, Элисон?

Я впервые услышала в его голосе злость.

Я скрыла облегчение, не дав ему отразиться в моём свете и на лице.

— По-твоему, я это собираюсь сделать? — спросила я.

Он издал невесёлый смешок.

— Нет, я думал, что ты будешь массировать мне стопы, говоря, что я твой единственный и неповторимый. Что ещё, чёрт подери, может означать перепрограммирование?

Я продолжала ровно смотреть ему в глаза.

— Это не перепрограммирование, Ревик. Я не буду ничего внедрять. Я не буду пытаться изменить твои убеждения. Дело вовсе не в этом.

Он покачал головой, громко щёлкнув языком.

— Конечно. Ты просто дашь им доступ. Затем они проникнут и поиграют с моим светом.

— Джон сказал мне, что ты боишься.

— Боюсь? — Ревик повернулся, уставившись на меня. После краткой паузы он расхохотался, наградив меня изумлённым взглядом. — Боюсь чего? Что ты можешь увидеть что-нибудь в моём прошлом? Я предлагал тебе это, Элисон! Раньше, когда я считал тебя своей женой, я предлагал тебе увидеть всё, что ты захочешь увидеть обо мне или о моём прошлом...

— Это другое, — перебила я. — Я не заинтересована в цензурированной версии твоего прошлого, которую они позволяли тебе помнить. Суть в тех вещах, которые Дренги помогали тебе не видеть. В вещах, с которыми они помогали тебе справиться. В воспоминаниях, от которых они тебя защищали.

Он издал очередной смешок, полный неверия.

— Gaos d’ jurekil’a... ты совсем завралась, — сделав очередную затяжку hiri, он выдохнул дым и покачал головой. — Поверить не могу, что они так быстро превратили тебя в фанатичку. Как они это сделали, Элли? Член Балидора правда настолько хорош? Женщина, на которой я женился, не верила во всё это дерьмо. Боги, Дренги, пророчества... старые религии и их жёсткие, абсолютистские моральные кодексы. Насколько я припоминаю, у тебя не существовало даже однозначного определения правильного и ошибочного. Конечно, тебе была свойств