Чтоб было дворно и не проторно

В заключение дадим общую характеристику крестьянского двора на русском Севере. Изобилие здешних лесов создает, как говорили современники, "удобность строить дворы и избы свои высокия и пространныя.

Достаточнейшия из крестьян живут в белых избах, имея печи с трубами. Все же вообще покрывают жилища свои тесом и дранью". "Здесь все дворы покрывают сплошь и делают внутри помост наравне с полом высоких своих изб, разделяя двор, так сказать, в два жила, из которых в нижнем помещен скот в теплых и мшоных хлевах, а в верхнем, в которой находится наружной с улицы въезд (взвоз, — A.M.), сохраняет солому, сено, повозки, земледельческие орудия и всякую крестьянскую збрую". Нетрудно заметить, что это описание типичного крестьянского двора Олонецкой провинции почти полностью "повторяет" конструкцию известного экспоната крестьянской народной архитектуры в Кижах, на Онежском озере (дом Елизарова из дер. Середки, 1880 г.). Описание, приведенное нами, датируется примерно 1785—1789 гг., то есть старше на целое столетие, что дает уверенность предполагать, что перед нами традиция, уходящая в глубь веков.

Между прочим у тверских корел, в частности в Вышневолоцком уезде, дворы в 80-х годах XVIII в. были точно такие же ("внутри над всем двором помосты и взъезд, куда на зиму убирают корм для скота»).

Планировка деревни

Наконец, следует упомянуть, что построение деревень на громадных просторах России было подчинено единой структуре. На пути от Твери до Новгорода У. Кокс писал о характере деревень: "Все они были похожи между собою и состояли из одной улицы". Другой путешественник, И.И. Лепехин, следуя из Петербурга через Москву и далее в Среднее Поволжье также отметил, что "деревни у русских улицами". Впрочем, такая конфигурация поселений не мешала деревне быть по-настоящему красивой. И. Георги пишет: "...есть целые деревни, в коих домы каменныя или деревянные, с таким вкусом выстроенные, какое редко и в самой Немецкой Земле найти можно". На севере России, в частности в Архангельской губернии, крестьяне не всегда сохраняли уличный порядок, а избы были "разсеяны на малые околодки". Свободная застройка встречалась и к югу от Москвы. В том же селе Лысые Горы, описанном А.Т. Болотовым при проезде через г. Раненбург Рязанской губ., не было и следов какой-либо планировки:...там двор, здесь другой, инде дворов пять в кучке, инде десяток. Те туда глядят, сии сюда, иной назад, другой наперед, иной боком".

Хотя еще при Петре I указом от 7 августа 1723 г. предписывалась общая перестройка деревень по планам, но реализация его была затруднена. Особенно это касалось идеи уравнивания всех усадебных участков, чтобы дома стояли друг к другу на равных, безопасных для пожара интервалах. Но равные участки усадебной земли приходили в противоречие с давней общинной традицией землю под дворы разделять по тяглам (это особенная, очень важная отличительная черта русской передельной общины).

При семи домах восемь улиц

В 80-е годы XVIII в. в Тверской губернии построенных по петровскому указу деревень было ничтожное количество (несколько процентов). Все деревни уличной планировки были тесными, то есть дворы стояли очень близко друг к другу, а сами улицы были узки и кривы (Вышневолоцкий, Тверской, Ржевский, Осташковский, Кашинский и другие уезды).

Часто и уличная структура нарушалась (видимо, из-за разновременности построек, пожаров и т.п.). Так было во многих районах России. Даже на русском Севере "во всех селениях улицы кривы и уски и жители строят дворы свои, не наблюдая никакого порядка и соотношения к другим".

Само поселение и лежащие вокруг угодья были тщательно огорожены. Наиболее подробно об этом сообщает "Хозяйственное описание Пермской губернии", сделанное Н.С. Поповым в конце XVIII — начале XIX в.

Разумеется, русские люди, веками жившие в России, настолько привыкли к конструкции своих домов, к устройству двора, что перестали замечать относительность их удобств и комфорта. По существу же даже беглое знакомство с материалами XVIII столетия свидетельствует о том, что великорусский крестьянин всегда жил в крайне стесненных условиях без малейших признаков комфорта.

Строительный материал для жилища — это всегда дерево, ибо на кирпичный дом не было средств даже у богатых крестьян. Каменные дома в деревне появились в XIX — начале XX в., и строились они на доходы от промысловой деятельности и в крайне ограниченном количестве. Длина срубных бревен предопределяла крайнюю тесноту в "теплом жиле". А отсюда главное неудобство жизни — отсутствие условий для комфортного ночного отдыха. Не менее важный момент — температурный режим избы.

Извечная занятость русского мужика ограничивала возможность заготовки дров. Ручные пилы стали изредка проникать в быт лишь где-то во второй половине века, и заготовка длинных поленьев секирным топором была делом хлопотным. Дрова экономили, и лучшим средством для этого была топка печи по-черному. Как мы видели, малейшие сдвиги в доходах крестьянина (а они в России той эпохи были связаны только с промыслами) тотчас вели к благоустройству его "деревянного жила": появлялись "белые избы, а в них — потолки, у богатых крестьян заводились кровати, подушки, одеяла и т.д.