Билет 11. Влияние культуры на интерпретацию информации.

Экспериментально доказано, что механизм восприятия каждого человека своеобразен и неповторим, однако это совсем не означает, что способность воспринимать мир определенным образом дается человеку от рождения. Восприятие формируется через активное взаимодействие человека с окружающей его культурной и естественной средой и зависит от целого ряда факторов, таких, как пол, опыт, воспитание, образование, потребности и т.д. Но не только эти характеристики оказывают влияние на формирование восприятия. Культурная и социальная среда, в которой проходит становление человека, играет значительную роль в способе восприятия им окружающей действительности. Влияние культурной составляющей восприятия можно видеть особенно отчетливо, когда мы общаемся с людьми, принадлежащими к другим культурам. Значительное количество жестов, звуков и типов поведения интерпретируется носителями различных культур не однозначно. Например, ваш немецкий приятель подарил вам на день рождения восемь прекрасных роз. Понятно, что восемь или десять значения уже не имеет. Важно лишь то, что число роз четное. Вы понимаете, что ваш приятель может и не знать, что приносить на похороны. Но в соответствии с вашей культурной интерпретацией, у вас возникло неприятное чувство.

Этот простой пример служит хорошей иллюстрацией того, что культурная принадлежность человека определяет интерпретацию им того или иного факта. То есть, когда при восприятии какого-либо элемента реальности добавляется компонент культуры, то его объективная интерпретация становится еще более проблематичной. Это объясняется тем, что культура дает нам определенное направление в восприятии мира органами чувств, что влияет на то, как интерпретируется и оценивается информация, получаемая из окружающего мира. Например, мы довольно точно замечаем различия между людьми внутри своей культурной группы, в то время как представители других культур часто воспринимаются похожими друг на друга. Результатом такого восприятия, несмотря на свою абсурдность, стало широко распространенное выражение «лицо кавказской национальности». Можно сказать, что, подвергая большие группы людей одинаковому воздействию, культура генерирует похожие значения, смыслы и схожее поведение ее членов.

Другой культурной детерминантой, определяющей восприятие человеком реальности, является язык, на котором он говорит и выражает свои мысли. В свое время ученые задались вопросом: действительно ли люди одной языковой культуры видят мир иначе, чем другой? В результате наблюдений и исследований этого вопроса сложились две точки зрения: номиналистская и релятивистская.

Номиналистская позиция предполагает, что восприятие человеком окружающего мира осуществляется без помощи языка, на котором мы говорим. Язык является просто внешней «формой мысли». Поэтому в ходе мыслительной деятельности в сознании всех людей формируются одинаковые образы реальности, которые могут быть выражены различными путями на разных языках. Другими словами, любая мысль может быть выражена на любом языке, несмотря на то, что в одних языках для ее выражения потребуется больше, а в других —меньше слов. Разные языки не означают того, что у людей разные перцептуальные миры, а мыслительные процессы различаются.

Релятивистская позиция предполагает, что язык, на котором мы говорим, особенно структура этого языка, определяет особенности мышления, восприятие реальности, структурные образцы культуры, стереотипы поведения и т.д. Эта позиция хорошо представлена гипотезой Э. Сепира и Б. Уорфа, согласно которой любая языковая система является не только инструментом для воспроизведения мыслей, но и фактором, формирующим человеческую мысль, становится программой и руководством мыслительной деятельности индивидуума. То есть формирование мыслей является частью того или иного языка и различается в различных культурах, причем, иногда весьма существенно, так же как и грамматический строй языков.

Убедительными аргументами в пользу этой гипотезы являются терминологические вариации в восприятии цветов в разных культурах. Гипотеза Сепира—Уорфа показывает, что представители англоязычных культур и индейцы навахо воспринимают цвета по-разному. Например, индейцы навахо используют одно слово для синего и зеленого, два слова для двух оттенков черного, одно слово для красного. То есть восприятие цвета является культурно обусловленной характеристикой. Причем, различие культур в восприятии цвета проходит в двух плоскостях: во-первых, культуры различаются как по количеству цветов, имеющих свои названия, так и по степени точности различия оттенков одного и того же цвета в данной культуре.

Каждая культура устанавливает определенный спектр, в котором находятся границы, отделяющие одно название от другого. Например, голубому цвету в русской культуре соответствует светло-синий в немецкой и т.д. Во-вторых, значение, которое придается цвету, также существенно меняется от одной культуры к другой. В одной культуре красный цвет будет означать любовь, черный —печаль, белый —невинность и т.д. Для представителей другой культуры тем же самым цветам дается другая интерпретация. Например, красный во многих культурах ассоциируется с опасностью или гибелью.

Из сказанного следует, что язык имеет первостепенное значение по отношению к культуре, однако существует и другой подход, который заключается в том, что именно культура оказывает влияние на выражение понятий и категорий в языке, то есть ей (культуре) отдается первостепенное значение. По мнению Э. Холла, парадокс культуры заключается в том, что язык —это система понятий, наиболее часто используемая для описания культуры, которая плохо адаптирована для этой трудной задачи. Человек должен постоянно оглядываться на ограничения, которые накладывает на него язык. Для того, чтобы понять другую культуру и принять ее на глубинном уровне, необходимо пережить ее, врасти в нее, а не читать или рассуждать о ней. Поэтому наша интерпретация самых простых и очевидных вещей является обязательно культурно окрашенной.

Билет 12. Язык, культура и мышление (разновидности гипотезы Сэпира-Уорфа и её критика).

Взаимосвязь и взаимодействие языка, мышления и культуры сейчас уже не вызывает сомнений.

Чтобы осуществить межкультурную коммуникацию, ее участники должны иметь представление о нравственных ценностях, присущих культурным сообществам разных типов, ориентироваться в исторической, культурно-национальной психологии: системе ценностей и стереотипов, нравов и этикета, обычаях и традициях страны изучаемого языка.

Гипотеза лингвистической относительности предполагает, что структура языка влияет на мировосприятие и воззрения его носителей, а также на их когнитивные процессы. Лингвистическая относительность широко известна как гипотеза Сепира — Уорфа. Выделяют две формулировки этой гипотезы:

1. Строгая версия: язык определяет мышление, и, соответственно, лингвистические категории ограничивают и определяют когнитивные категории.

2. Мягкая версия: мышление наряду с лингвистическими категориями определяет влияние традиций и некоторые виды неязыкового поведения.

Термин «гипотеза Сепира — Уорфа» является, по сути, ошибочным, так как Эдвард Сепир и Бенджамин Уорф никогда не были соавторами и никогда не заявляли о своих идеях как о научных гипотезах. Появление строгой и мягкой версий гипотезы также является позднейшим нововведением: хотя Сепир и Уорф никогда намеренно не проводили подобного разделения, в их работах можно найти как строгое, так и мягкое описание принципа относительности.

Смысл гипотезы Сепира-Уорфа сводится к тому, что структура языка оказывает формирующее воздействие на человеческое мышление и то, как он познаёт окружающий мир. Согласно базовым её предпосылкам, народы, которые говорят на различных языках, обладают различиями при восприятии основных категорий окружающего мира, таких как понятие собственности, количество, число, пространство, время и т.д. Не менее значительна и разница в том, как оценивают носители разных языков реальные события и явления. А главным отличием самой гипотезы является идея, исходя из которой, люди, способные говорить на нескольких языках, способны применять и несколько способов мышления.

Система языка, соответствуя рассматриваемой нами теории лингвистической относительности, определяет уникальную классификацию окружающего мира, где реальная действительность предстаёт перед человеком в образе постоянно меняющегося потока образов и впечатлений.

Таким образом, среди главных объектов гипотезы можно выделить:

* Познавательный и мыслительный потенциал

* Осознание времени

* Осознание причинно-следственных связей

* Цветовое восприятие

* Восприятие форм

По мере изучения, отдельные эффекты гипотезы Сепира-Уорфа сумели проявиться только в нескольких областях семантики, но, по сути, показали себя достаточно слабыми. И на сегодняшний день основная часть специалистов по лингвистике принимает более сдержанную позицию относительно лингвистического релятивизма: они, в большей степени, поддерживают идею о том, что язык оказывает влияние на некоторые виды познавательных процессов, пусть это и не столь очевидно, однако другие процессы уже сами по себе являются субъективными, касаемо универсальных факторов. И научные исследования ставят своей целью сформулировать пути такого влияния, а также определить, в какой мере вообще язык воздействует на мыслительный процесс.

"За" и "Против" теории

Одно из первых подтверждений гипотезы лингвистической относительности основывалось на выяснении разницы между тем, как воспринимают окружающую действительность носители английского языка и индейцы американского племени навахо. Посредством изучения классификации языковых форм удалось обнаружить, что индейские дети использовали категоризацию предметов, исходя из их формы, намного чаще, нежели дети англичан. И объясняли это учёные тем, что в языке племени навахо существует уникальная грамматическая зависимость глаголов и форм предметов, с которыми производится какая-либо манипуляция.

Кроме того, теорию Сепира-Уорфа подтвердило также исследование, которое было проведено с группами детей из семей афроамериканцев, говорящих по-английски, и детей из европейских семей, также англоговорящих. Дети и из первой, и из второй группы хорошо выполнили задание, где нужно было составлять геометрические фигуры, хотя афроамериканские дети принадлежали к семьям с низким уровнем дохода и довольно-таки смутно представляли себе, как играть с кубиками.

Но релятивистская теория получила также и опровержение. Учёные провели исследование 78 языков, которое показало, что люди, которые относятся к разным культурам и говорят на разных языках, практически одним и тем же образом воспринимают цвета. Однако, невзирая на это, некоторые учёные предполагают, что представленные результаты не могут быть интерпретированы в качестве опровержения гипотеза Сепира-Уорфа, ведь цветовое восприятие людей обусловлено, преимущественно, биологической структурой зрения человека, а это означает, что оно идентично у всех людей.

Даже в наше время продолжаются споры на тему правдивости гипотезы Сепира-Уорфа между специалистами, заинтересованными в теории лингвистической относительности. И в огромнейшей мере этому способствует то, что нет никаких однозначно убедительных доказательств, которые бы могли эту теорию подтвердить или же опровергнуть.

Результаты, которые были получены в ходе многократных исследований, можно воспринимать с разных сторон. Наверное, именно по этой причине у идей лингвистического релятивизма сегодня нет ярых приверженцев или последователей-профессионалов.

Но, как бы то ни было, гипотеза Сепира-Уорфа, наряду с взаимодействием языка и мышления, на протяжении многих лет становилась объектом интереса самых разных научных направлений, начиная философией и заканчивая антропологией и психологией. Кроме того, вместе они стали исходным материалом для создания искусственных языков, а также послужили источником вдохновения для множества произведений литературы.