Внешние факторы, ограничивающие полноту рациональности, или «внешние информационные ограничители»

К внешним факторам, не позволяющим хозяйствующим субъектам вести себя полностью рационально, относятся уже упомянутые масштабность информации, сложность информации и неопределенность будущего, которые далее четко определяются и детально исследуются.

Масштабность информации — это ситуация, при которой информации столь много, что индивид не в состоянии ее обработать: несмотря на доступность информации, ее усвоение «... требует значительных затрат времени и других ресурсов» [6, с. 41]. Типичным примером является выбор потребительских благ в супермаркете, где, например, хозяйствующему субъекту приходится выбирать между сотнями сортов сыра, колбасы, или иных видов продовольствия. Соответственно, домохозяйство не в состоянии принять полностью рациональное решение, поскольку не может обработать весь этот массив данных.

Сложность информации — это ситуация, при которой объем информации невелик, но у индивида нет соответствующей «квалификации» для того, чтобы его обработать. Иными словами, «... существует разрыв между сложностью среды принятия решений, с одной стороны, и аналитическими и вычислительными способностями агента, с другой» [б]. Примерами могут служить закупки некоторых потребительских благ длительного пользования со сложными техническими характеристиками (типа автомобилей или компьютеров). Опять-таки в подобной ситуации хозяйствующий субъект не может действовать как «оптимизирующий рационализатор».

Неопределенность связана с недостатком или отсутствием сведений относительно будущих результатов осуществляемых в настоящее время действий, т.е. «... когда критически важная информация о вероятности наступления будущих событий является, по существу, недостаточной» [б, с. 41]. В результате опять теряется основа для оптимизационного принятия решений.

Каковы причины этих «внешних информационных ограничителей» оптимизирующего поведения? Прежде всего, степень хозяйственного развития. Чем глубже разделение труда, чем больше количество экономических отраслей, чем больше разнообразие факторов и продуктов, тем, конечно, больше масштабность и сложность информации. Но рост масштабности и сложности информации идет параллельно росту способности людей собирать и обрабатывать эту информацию; ведь указанные причины увеличения масштабности и сложности информации действуют на очень длительном промежутке времени. Поэтому при плавной хозяйственной эволюции (но не при резких «переходах», см. раздел 5 настоящей статьи) рост масштаба и сложности информации не должен снижать степень рациональности поведения хозяйствующих субъектов.

Степень хозяйственного развития также влияет на еще один «внешний информационный ограничитель» — неопределенность. Данный аспект имеет особое значение, и на нем стоит остановиться подробнее. Неопределенность будущего появляется только в экономической системе, характеризующейся следующими свойствами:

а) в такой экономической системе производство основано на использовании активов длительного пользования (durable assets) — т.е. различных элементов того, что принято называть основным капиталом, — зданий, сооружений, машин, оборудования и т.д. Ввиду этого производственные процессы оказываются в очень значительной степени растянутыми во времени. «Производство занимает время» [9, р. 2; 10, с. 427—446]. Это означает, что производство, обмен и потребление не могут осуществляться одновременно; кроме того, данное свойство указывает на техническую развитость рассматриваемой системы;

б) производители в такой экономике производят продукцию не (только) для себя, но и «на рынок». Иными словами, производственная деятельность осуществляется с целью получения прибыли, а не для прямого удовлетворения нужд непосредственного производителя;

в) в анализируемой экономической системе экономические решения принимаются децентрализованно, множеством независимых хозяйствующих субъектов. Здесь не существует такого «верховного органа», который обладает правом принимать все или подавляющее большинство экономических решений (хотя это не означает, что данный «верховный орган» не может координировать хозяйственную деятельность, например, посредством фискальной политики).

Три вышеназванных свойства как раз и порождают неопределенность будущего. Ведь в экономике, функционирование которой растянуто во времени, а ввиду децентрализованности процесса принятия решений действия хозяйствующих субъектов могут быть несинхронизированы (т.е. действия одних лиц могут не оправдать ожидания других лиц, и наоборот), прошлое, настоящее и будущее становятся неразрывно связанными. Дж.М. Кейнс писал: «Именно из-за существования оборудования с длительным сроком службы в области экономики будущее связано с настоящим» [11, с. 210]. Следует учитывать, что неопределенность будущего присуща только историческому (или, что то же самое, календарному) времени. Такое время характеризуется тем, что «... прошлое — дано и не может быть изменено, а будущее — неопределенно и не может быть известно»1. Это время, в котором возможно движение лишь в одном направлении — из прошлого в будущее. Противоположностью историческому времени является логическое время. Мы бы его охарактеризовали тем, что «прошлое может быть изменено, а будущее либо известно с совершенной определенностью, либо точно не известно, но может быть верно описано с помощью вероятностных распределений». В этом времени либо возможно движение в обоих направлениях: как из прошлого в будущее, так и из будущего в прошлое; либо в нем вообще нет ни прошлого, ни будущего, вся деятельность осуществляется в один момент времени. Большинство неоклассических моделей (начиная от рассмотренных в предыдущем разделе и заканчивая мо-

1 Это определение предложено американским посткейнсианцем Б. Муром. Цит. по: [12, р. 42].

делью общего равновесия Вальраса— Эрроу—Дебре) построено на основе предпосылки логического времени.

Несмотря на внутреннюю присущность неопределенности будущего рассмотренной экономической системе, в которой не сложно угадать «рыночную экономику, использующую в производстве активы длительного пользования», ее степень можно снизить.

С целью минимизации неопределенности будущего в экономике вырабатываются определенные институты. Важнейший институт рассматриваемой нами экономической системы — институт форвардных контрактов. Форвардные контракты — это обязательства, предусматривающие в будущем поставку благ (товаров и услуг) и денежные платежи, или, другими словами, обязательства:

а) по покупке денег через производство и поставку товаров и услуг на некоторую будущую дату;

б) по покупке товаров и услуг через поставку денег на будущую дату.

Подобные обязательства в значительной степени минимизируют неопределенность будущего. Ведь когда, например, неким предпринимателем заключены соответствующие форвардные контракты с рабочими, поставщиками и даже с покупателями, будущие события представляются ему в более ясной перспективе. Иными словами, форвардные контракты как бы упорядочивают хозяйственную деятельность, имеющую временную протяженность.

Здесь мы приходим ко второму фактору, влияющему на неопределенность будущего и другие «внешние информационные ограничители», и этим фактором является состояние формальной части институциональной среды. Чем в большей степени формальные институты — и прежде всего такой их элемент, как государственная защита форвардных контрактов, — сокращают издержки взаимодействия между экономическими субъектами, тем больше удается снизить неопределенность будущего. Это позволяет принимать решения, которые если не полностью рациональны, то уж во всяком случае хотя бы в небольшой мере связаны с детальным учетом имеющихся ограничений и возможностей, выгод и издержек.

В противном случае, при неблагоприятном состоянии формальной части институциональной среды — прежде всего при незащищенности форвардных контрактов со стороны государства — будущие действия хозяйствующих субъектов становятся гораздо более непредсказуемыми и степень неопределенности будущего возрастает. Данное обстоятельство не только может негативно сказаться на макроэкономической конъюнктуре, как этому учат многие кейнсианцы, но и затруднит принятие полностью рациональных, т.е. оптимизирующих, решений (и об этом мы поговорим в разделе 5 нашей статьи).

Форвардные контракты и их государственная защита — не единственный элемент формальной части институциональной среды, влияющий на степень рациональности поведения хозяйствующих субъектов. Институт форвардных контрактов не может существовать без другого института — денег. С одной стороны, нужна некоторая всеобщая мера ценности (единица счета), в которой можно было бы выразить все контракты, а с другой стороны, необходимо некоторое средство платежа, предъявление которого позволяло бы считать контрактные обязательства выполненными. Актив, который выполняет обе эти функции (меры ценности и средства платежа), и есть деньги. Таким образом, деньги в «денежной экономике» — это не просто «средство обращения» или «всеобщий эквивалент», а «... то, чем выплачиваются долговые и ценовые контракты, и в чем удерживается запас общей покупательной способности»

[13, р. 3]. Таким образом, деньги важны прежде всего потому, что они — средство урегулирования (форвардных) контрактных обязательств [14, р. 541—563]. Деньги могут выполнять эту функцию только в том случае, если они (так же, как и элементы основного капитала) являются активом длительного пользования, и поэтому могут быть средством сохранения ценности. Как писал Дж.М. Кейнс, «Важность денег в основном как раз и вытекает из того, что они являются связующим звеном между настоящим и будущим» [11, с. 368].

Но следует учитывать, что деньги, выполняя указанные функции, снижают неопределенность будущего и сложность информации и тем самым способствуют повышению степени рациональности поведения экономических субъектов. Во-первых, будучи средством всеобщей меры ценности, деньги облегчают соизмерение ценности используемых в сделках товаров и, таким образом, упрощают информацию и сокращают ее объем, который нужно обрабатывать для успешного ведения хозяйственной деятельности. Без денег контрагенты были бы вынуждены собирать и обрабатывать гораздо больший объем более сложной информации, чем при употреблении денег. Во-вторых, давая возможность нормального функционирования контрактной системы, деньги уменьшают неопределенность будущего. Благодаря основанной на деньгах системе форвардных контрактов результаты экономической деятельности становятся более предсказуемыми. Вот почему справедливо утверждение о том, что «рациональность сама по себе является продуктом возникновения денежных институтов» [15, р. 59], хотя только что указанные «каналы влияния» использования денег на степень рациональности не являются единственными. Чтобы более полно учесть этот аспект, а также остальные факторы, определяющие степень рациональности поведения хозяйствующих субъектов в разных странах, необходимо обратиться к анализу национальной экономической ментальности.