Вырываясь, я больно ударилась об пол и, бормоча что-то про месть и отбиваясь от Лёшки, пошла в ванную. После холодной воды ушибленный локоть, вроде, болел меньше. Я ещё раз посмотрела в зеркало.

Его Величество Рок

 

С ума сходят по одиночке...

«Рота, подъём!!!»- неистовствуя, орал под подушкой мобильник.

Красное окошко настенного календаря даже не говорило, а кричало о том, что до экзаменов оставалась ровно неделя. Семь дней – не больше, не меньше. Я буквально сползла с кровати на пол и нехотя потащилась в туалет. Прочитав на двери знакомые афоризмы типа: «The more we study – the more we know», я опять вспомнила о неумолимо быстром приближении «судного дня» и уныло побрела в ванную.

Там на меня из зеркала глядело угрюмое невыспавшееся лицо. Выдавив зубную пасту на щётку, долго недоумевала, что мне с этим делать. В тишине прошло минут пять. Вдруг в приоткрытую дверь зазвучал предательский смешок, быстро переросший во взрыв хохота. Дверь открылась настежь, и я увидела стоящего на пороге брата.

«Ну, ты, сеструха, даёшь! Видела бы ты свой фейс! Инка, даю гарантию: Дракула отдыхает!».

Вот засранец! Всё это время стоял под дверью! Как же он любит издеваться надо мной! Ну, ничего, я ему сейчас покажу кузькину мать! Я бросила щётку, второпях схватила с крючка полотенце и побежала за Лёхой в зал. «Ну что, теперь смешно?»- я принялась изо всех сил хлестать его по лицу мокрым полотенцем.

Сперва он отвечал ленивым «эй, ты чё?»,- но это лишь разожгло во мне огонь ярости. Тогда он начал всё громче и настойчивее повторять: «Успокойся! Хватит!». Не знаю, что на меня нашло, но я разошлась не на шутку и уже не могла остановиться. Он отобрал у меня полотенце, после чего я начала бить его кулаками, крича: «Оболтус! Делом бы занялся, вместо того, чтобы…»- я не смогла закончить. Он решил, что единственный способ меня усмирить – поднять вверх тормашками и начать лупить по заднице! С братом мы часто ругались, и до драки доходило не в первый раз, но последнее обстоятельство окончательно взбесило меня.

Вырываясь, я больно ударилась об пол и, бормоча что-то про месть и отбиваясь от Лёшки, пошла в ванную. После холодной воды ушибленный локоть, вроде, болел меньше. Я ещё раз посмотрела в зеркало.

…Боже мой, он прав! Хуже меня выглядит, пожалуй, только эксгумированный труп. В последнее время я хронически недосыпала, из-за приближающихся экзаменов у меня порой сносило крышу.

Однажды утром, сидя на кухне, я повторяла основные положения теории Бутлерова. На вопрос Лёши, что приготовить на завтрак, я, не отрываясь от тетради, уверенно ответила: «структурную формулу» и только через пару минут, подняв глаза на его испуганное лицо, поняла, что постепенно схожу с ума. Я бессильно опустилась на пол и, обхватив голову руками, тихо заплакала.

Мы с Лёхой решили, что обитать в общаге будет неудобно, тем более с учётом того, что папа по случаю моей медали, лёхиного совершеннолетия и других событий подарил нам скромную квартирку. Здорово мы там устроились. Я – в одном лице хозяйка, генератор порядка и нянька для своего брата-оболтуса. Лёшка со своей стороны – мой секьюрити и источник доходов (слесарь в автосервисе). С ним точно не умру ни от голода, ни со скуки. Но его издевательства и чёрный юмор могут меня доконать...

Примирение

Неслышно вошёл Лёша. Он присел на пол рядом со мной и, обняв за плечи, легонько чмокнул в щёку.

«Не расстраивайся ты так из-за меня, дурака. Я ведь не со зла. Да у меня сердце кровью обливается каждый раз, когда я тебя вижу в таком состоянии! У тебя светлая голова! Тебя в любой универ возьмут без разговоров!».

Эти слова не произвели на меня должного впечатления. Я не могла больше сдерживаться и завыла белугой.

«Ну, хочешь, поплачь. Если думаешь, что тебе от этого легче станет. Только, знаешь, что? Я ведь в армию только из-за тебя пошёл. Пусть я потратил два года в этой «школе жизни», зато теперь, если повезёт, мы будем вместе учиться. Знаешь, что это значит? Я смогу тебя защитить от любых наездов! Кнопочка, миленькая, ты же у меня ещё маленькая, доверчивая, всякий обидеть может! Ну ладно, оставлю тебя наедине с собой».

Мне всегда нравилось, когда он называл меня Кнопочкой. Я оттаяла и хотела сказать ему в ответ тоже что-нибудь ласковое. Но Лёшка поднялся и решил уйти. Я вскочила и бросилась ему на шею. Мы ещё никогда так горячо не мирились. Раньше каждый раз после ссоры мы делали вид, что ничего не случилось: никаких «прости». А тут вдруг расчувствовалась, как первоклассница!

- Ну ладно, успокойся. Иди лучше подреми чуток – ты как выжатый лимон.

Я села за комп. Мысли роились в голове, в общем жужжанье трудно было что-то разобрать.

Но однажды терпение кончилось, мои моральные силы иссякли. Придя из школы, я как могла, пыталась сдерживаться. Прошмыгнула в свою комнату и села за уроки, пытаясь забыться. Из последних сил я душила слёзы. Но вдруг, мысленно собрав в кучу все школьные обиды, всю грязь, какой марали моё имя, я расплакалась. Через пару секунд сообразив, что меня могут услышать, я на всю включила музыку. Из динамиков истошно заорал моцартовский дивертисмент, но мои рыдания были громче. Я села на пол и закрыла лицо руками, сделав последнюю отчаянную попытку скрыть своё состояние. Послышались шаги. Внезапно Моцарт замолчал. Передо мной стоял Лёха. Вид у него был серьёзный, я бы даже сказала, воинственный. Не требуя объяснений, он сам всё понял и задал лишь один вопрос: «Кто?». Больше часа длилось противостояние.

Я боялась возмездия – слишком свежи были в памяти угрозы о расправе, но Лёха был непреклонен. Хоть я и отказалась сдаться, виновных нашли без труда. Учителя и директор были счастливы освободиться от учениц, порочащих честь школы (кроме меня, в послужном списке этих «звёзд» были и другие жертвы).

Посчитав, что она может бросить трубку, если я стану по телефону читать ей мораль, я написала письмо. Всё наболевшее уместилось в листе А4 с двух сторон. Напрямую я напомнила ей о том, что долги надо возвращать. Не желая случайно встретиться с ней в подъезде, конверт в почтовый ящик я опустила ночью.

Наступило утро. Календарь радостно сообщал, что наступило злосчастное девятое число. Как ни странно, но она не позвонила ни в этот день, ни позже. Пришло время для заключительного аккорда этой апассионаты. Я просто пришла и поставила её родителей в известность о «скромном» долге их дочери (два года она меня кормила обещаниями, но сильно ошибалась, если думала, что я занимаюсь меценатством).

Можно сгустить краски и усложнить ситуацию. Если я смогу помочь ей изменить жизнь к лучшему, решить проблемы, то, может быть, и мне станет легче? Итак, в красивую и беззаботную жизнь моей героини внезапно врываются неприятности. Но она выпутывается из сети интриг и с честью проходит все испытания.

Пусть будет немного нереалистично. Но её успех поможет мне поверить и в свои собственные силы. Имя должно быть красивое и ненавязчиво подчёркивать то, что она словно живёт в другом мире. Я нажала «CTRL+A», затем «Delete».

Stella di Mare

1. Хмурое утро

Утро началось с дикой головной боли. Вчерашний вечер закончился в третьем часу ночи, утро наступило так неприлично быстро, что недосып явственно сказывался как на настроении, так и на способности соображать.

Тут я взглянула на часы, и остатки сна прошли сами собой. Начало восьмого! - я спросонок чуть не свалилась с кровати. Но почему я проспала? Начала искать рукой будильник... Да, вот он, разбитый о стенку. Наверное, слишком громко он трезвонил в шесть утра, что я так рассердилась... Вся последняя неделя у меня была расписана буквально по минутам, и приятно было осознавать, что впереди пара дней без концертов и посещения студии звукозаписи. Пришлось немного перекроить плотный график, но теперь я была просто счастлива: слишком я заработалась в последнее время и заслужила короткий отдых.

Сегодня Олегу исполняется 26, и я решила побаловать его. Весь вечер был потрачен на бесконечные поездки из одного бутика в другой, с целью найти сногсшибательное платье. По возвращении домой я валилась с ног от усталости, но сон никак не хотел приходить. На сегодня у меня были грандиозные планы.

Обо всём по порядку. Меня зовут Stella di Mare. Имя, разумеется, вымышленное. Просто однажды надоела серая, скучная жизнь. Я верю в хиромантию, магию чисел и имён. Посчитав, что виной скуке и обыденности – фамилия Серова, я сменила имя и фамилию, став Стеллой ди Маре, в переводе с французского - «Морской Звездой». Жизнь на самом деле круто изменилась. Всего два года назад я была никому не известной и никем не признанной, а теперь у меня была прибыльная, но, главное, - всё-таки – любимая работа.

Раньше я была склонна думать, что моему свидетельству об отличном окончании Музыкального колледжа суждено пылиться на полке или желтеть от времени, вися в рамочке на стенке. Раньше я и представить не могла, что в наши дни классику слушают не только ветераны Великой Отечественной, но и разодетые в рваные джинсы тинэйджеры. Одна совершенно случайная встреча – и вот я уже обзавелась продюсером, который заметил мои способности и начал раскручивать. И понеслось. Репетиции, концерты. На личную жизнь времени не оставалось... Ситуацию изменил, опять таки, случай.

2. Встреча, изменившая мою жизнь

Мы встретились на концерте, организованном приблизительно через полгода после начала регулярных выступлений. Олег подошел ко мне с огромным букетом кроваво-красных роз и с не меньшим букетом восхищённых комплиментов. Вежливый, обходительный, - он сразу же понравился мне. В тот же вечер он пригласил меня поужинать, конечно, я была не в силах отказать. При разговоре Олег открылся мне как ценитель и знаток музыки и искусства в целом. Шикарный ресторан, свечи, камерная музыка, его пьянящий голос... После несчастной любви я порядком охладела к противоположному полу и с головой окунулась в работу. Но, как я ни зарекалась, как ни старалась вести себя убеждённой феминисткой, Бастилия была взята почти без боя.

И началось сумасшедшее время. Строгий с подчинёнными, как и подобало служащему крупной компании, Олег был всегда удивительно нежен со мной. Сразу после репетиций он встречал меня, и весь вечер мы проводили вместе. Я просто потеряла голову...

Но, как говорится, всё когда-нибудь заканчивается. Прошёл год, и что-то начало меняться. Олег начал всё чаще пропадать в командировке, я, конечно, ему верила (а, собственно, что мне оставалось делать?). Вот подошёл его двадцать шестой день рождения, и я приняла решение устроить нечто призванное подогреть чувства. Для себя я уже решила, что пора несколько узаконить отношения, и планировала в ближайшее время намекнуть Олегу о своих намерениях. Я хотела, чтобы мы весь день с раннего утра до позднего вечера провели вместе, а ночью...

Впрочем, я предпочитала не думать об этом, полагаясь на то, что всё само собой сложится наилучшим образом. Пусть мне едва ли не на днях стукнуло 18, мы давно перешли к близкой стадии отношений, и большая разница в возрасте меня не смущала.

Итак, полчаса, и я была готова. Длинное иссиня-чёрное платье, маникюр цвета свежей крови, остроносые лаковые туфли на шпильке… Образ женщины-вамп был завершён. На улице было даже для осени слишком холодно. Я накинула пальто, взяла сумочку и футляр с новеньким саксофоном и, вся в предвкушении сказочного, романтичного дня, выпорхнула на улицу.

3. Прошлое наступает…

На остановке было непривычно людно для буднего дня, и я стала ловить такси. Вдруг я заметила стоящую рядом женщину. Её лицо мне вдруг показалось знакомым, но, не вспомнив, где я её могла видеть, я перестала обращать на неё внимание. Но меня что-то приковывало к ней, и, когда наши глаза встретились, она подошла ближе. Я подумала, что она слышала мои записи или была на концерте и узнала меня. Но от её неожиданных слов у меня вдруг мороз пробежал по коже. «Не делай этого, Анечка, чтобы потом жалеть не пришлось. Не любит он тебя. Уезжай! Уезжай, пока не поздно! Он погубит тебя! Умрёшь! Ни за что умрёшь!».

Внезапно у меня закружилась голова, и холодок пробежал по коже. Откуда она меня знает? Уже переставший быть родным, Воронеж, город детства, остался в сотнях километров позади. Вспомнился такой же холодный осенний день. Ко мне подошла старая цыганка со словами: «Красавица, позолоти ручку! Всё расскажу, что было, что будет, чем сердце успокоится». Среди прочего, она сказала, что ждёт меня очень большая потеря и дальняя дорога. Тогда я не придала этому значения, а через неделю попали в аварию мои родители и старшая сестра, и я осталась совсем одна. В Воронеже всё напоминало о семье, которую я навсегда безвозвратно потеряла. Пришлось переехать.

Тётя Рита, мамина сестра, узнав о трагедии, взяла меня под своё крыло. Она предпочла не вмешиваться в мою личную жизнь и оставила меня одну в пустой квартире, наедине с моими страхами и разрывающей сердце болью. Я казнила себя за то, что тогда в первый день осенних каникул, не поехала с ними по традиции на дачу. За секунду в памяти понёсся весь тот кошмар с опознанием обезображенных тел и похоронами. С тех пор прошло 7 лет, но всё так свежо в моей памяти, как будто произошло вчера... Было не по себе. Я отогнала мрачные мысли прочь и захотела спросить о том, откуда она меня знает, но, оглядевшись вокруг, увидела, что странная пророчица исчезла, будто и не было вовсе.

Наконец подъехало такси, я села и, опомнившись с третьего или четвёртого вопроса водителя, назвала адрес. Салон машины тоже мне точно что-то напоминал, да ещё этот чудаковатый тип за рулём всё время улыбался и пару раз подмигнул, поймав мой взгляд в зеркале. Странно - точно всё это уже происходило в моей жизни. Вдруг появилось непреодолимое желание попросить остановить машину, выйти и пешком пойти домой, закрыться от всего мира, подобно моллюску в раковине, и побыть наедине с самой собой. Но я переборола в себе это.

Наконец мы подъехали. Я рассчиталась и вышла. Набрала код. Как назло, лифт сломался, и пришлось мне тащиться на шестой этаж по лестнице. Я осторожно открыла дверь своим ключом, ласково прощебетала: «Олежка! Милый! Ты где?»- и... Всё остальное происходило, будто во сне или не со мной.

 

4. Разбитые надежды

По всему полу в коридоре были разбросаны вещи – Олега и женские, как нетрудно догадаться, не мои. Пытаясь сдержаться, я открыла дверь в спальню... Я была готова ко всему, но только не к этому! - Следы на кровати недвусмысленно говорили о бурно проведённой ночи. Но кто же?! Знакомые духи... В офисе Олега у кого-то был точно такой же парфюм... Терпкий, чуть горьковатый. Да и вещи что-то очень знакомые... Боже мой, Марьяна! Точно она! Олег! Как ты мог опуститься до того, чтобы спать с секретаршей?! Я собрала в кулак остаток воли и вышла в коридор. Написала губной помадой на зеркале:

Прости.

Прощай.

Ухожу…

Поставила на обувную полку саксофон и, еле сдерживая слёзы, выбежала на улицу. Было ужасно больно. Вмиг всё встало на свои места: и «командировки», и «деловые ужины», и «авралы»! Её не было в квартире, а вещи были разбросаны, значит, эта змея уже успела пристроиться там! Если он всего лишь хотел поиграть с малолеткой, то к чему все эти ухаживания, красивые слова? Зачем нужно было лгать самому себе и обманывать меня?!

Вдруг притормозило то самое такси. Стекло опустилось, и будто хорошо знакомый голос спросил: «Ну что, обратно поедем?». Я была рада поскорее оказаться дома и согласилась. Как в тумане, вбежала на этаж, спешно открыла дверь.

Войдя, начала лихорадочно раздеваться и буквально влетела в ванную комнату. Хотелось смыть с себя весь испытанный ужас, унижение, позор.

Лёжа в обжигающе горячей ванне, я задавала себе один и тот же вопрос: «За что мне это?!». Второй раз в жизни не хотелось жить. Хотелось одного – смерти, лучше всего – лёгкой.

Прошло минут пятнадцать, и он действительно приехал. Взволнованный, будто запыхавшийся, Игорь не ответил на мой вопрос, кто за ним гнался, а включил телевизор. Найдя канал с местными новостями, он без сил опустился на кресло и сказал: «Ну, что ты мне на это скажешь?». У меня всё плыло перед глазами. Я отказывалась верить происходящему.

 

5. Продолжение кошмара.

Диктор с феноменальной невозмутимостью сообщал, что «сегодня утром в своей собственной квартире был найден убитым Олег Гаев, вице-президент компании «Star line», возможен бытовой мотив, возбуждено уголовное дело» и т. д. У меня ком в горле застрял. Я почувствовала, что у меня ноги подкашиваются, да ещё Игорь то ли с иронией, то ли с опаской спросил, не моих ли рук это дело! Тогда, стоя в дверях и глядя на эту парочку, я, конечно, осыпала их проклятьями – и Олега, и его любовницу, но чтобы из ревности убить...

Игорь выключил телевизор и, принеся стакан воды, попросил успокоиться и всё по порядку рассказать. И не хотела заново переживать весь этот ужас, но мне нужна была помощь, и я начала. Я выложила всё вплоть до разбитого будильника и своего меню на завтрак и, наконец, дошла до того самого момента, когда узнала о грязной связи моего Олега с этой... Игорь оживился: «Тебя точно не запомнили? Ты не оставила своих отпечатков?». Я стала вновь прокручивать в голове события этого утра.

-Да я же в перчатках была! Сегодня на улице с утра такой холод! Я не особо желала простудиться, и...

- Ты уверена? Сосредоточься, не спеши. Пойми: от этого зависит вся твоя жизнь! Ну, ты точно уверена?

Впрочем, чётко я сейчас осознавала только одно: я вляпалась в скверную историю и даже не представляла, как буду из неё выпутываться. Игорь умолял не паниковать и не натворить глупостей. «Тебе придётся устроиться на работу, чтобы иметь стабильный заработок. Вот и найди себе занятие, впрочем…»- он позвонил своему знакомому адвокату, и через полчаса я почти слово в слово повторяла события этого проклятого утра. Далее последовала поток какого-то профессионального сленга, я поняла следующее: мне придётся залечь на дно, пока страсти не улягутся, а лучше на время уехать, о музыкальной карьере придётся забыть, и, похоже, не на время...

Я знала, что у нас в стране главное – раскрываемость: найти виноватого и попутно повесить на него ещё пару «глухарей». Меня не пришлось долго уговаривать. На сбор чемоданов ушло меньше часа, имея неслабые связи, Игорь без труда достал билеты на ближайший рейс до Тулы. Я знала, что друзья Олега могут нанять ищеек, чтобы вычислить убийцу, и хоть я невиновна, светиться не следовало. Мне были выданы последние инструкции, и я начала свой нелёгкий путь.

6. Новая жизнь

По прибытии я была слегка шокирована: я не думала, что выражение «однозвёздочный отель» следует понимать так буквально. Да, ни одному этнографу даже не снилось такое слияние с народом. «Гостиничный номер» представлял собой ничто иное, как однокомнатную каморку в пятиэтажке где-то на окраине города. Хозяин моих апартаментов был, как он сам себя постоянно называл, - «афротуляк» Томми. Ко мне он предъявил предельно простые требования: «водка не пить, вести себя прилично, поздно не возвращаться». Вечно с улыбкой на лице, Томми мне сразу понравился. Он рассказал, что когда-то был в ситуации, очень похожей на ту, в которой оказалась я, и согласился по мере возможностей, мне помогать.

А ситуация была такая: ещё на вокзале я лишилась всех денег, что мне дал Игорь, видимо, здешние карманники – настоящие профи. Хорошо, что хоть паспорт оставили: мне удалось заложить в ломбард серёжки и выручить хоть немного денег на первое время, до следующего приезда Игоря. После знакомства с Олегом я начала грезить о безоблачной жизни, об особняке на Рублёвке... Теперь же я знала, что могу полагаться на помощь только одного человека: самой себя. Игорю я была многим, даже очень многим обязана, с Томми у нас сложились тёплые дружеские отношения, но в этом незнакомом городе я полностью доверяла только себе. Финансовый запас истощался, и я с каждым днём беспокоилась всё сильнее: где Игорь? почему его так долго нет? В один прекрасный день (а точнее – ночь) я получила ответ на все свои вопросы.

7. Гром среди ясного неба

Раздался телефонный звонок. Я не хотела так поздно будить Томми и решила сама подойти к телефону. Это был Игорь. Он сказал, что неустойка из-за отмены моих концертов съела львиную долю его сбережений, и, судя по всему, в ближайшем будущем мне придётся крутиться самой. Я несколько минут продолжала слушать короткий гудки перед тем, как до меня дошло, что это конец. Или почти. В незнакомом городе, по уши в долгах, без высшего образования, к тому же несовершеннолетняя – да кому я нужна? В голове крутились планы дальнейших действий. Я понимала, что надо искать источник доходов, иначе я не смогу выкупить серёжки, единственное, что осталось от мамы, да и Томми, хоть и добряк, но даром меня держать не будет... Я опустилась на пол и, обняв колени руками, заплакала. От безысходности. От отчаяния... Тихо скрипнула дверь. На пороге стоял Томми. Оказалось, сегодня его мучила бессонница, и по моей реакции он понял, что случилось.

-Что думаешь делать?

-Пока не знаю... (Не знаю, что тут на меня нашло, но я, стоя на коленях, обхватила его за ноги и закричала.) Умоляю, не выгоняй меня!..

-Ну, хватит, успокойся. Не собираюсь я тебя выставлять на улицу.

Я чувствовала себя выжатым лимоном. Всё утро я была, как на иголках: Томми ушёл, не оставив даже намёка на своё местонахождение. На часах было уже четверть одиннадцатого, когда он вернулся. Я продолжала сидеть на кухне, вяло ковыряя свой омлет. После вчерашнего известия мне кусок в горло не лез.

-Кто тут такой грустный? А я пришёл к тебе с приветом, даже лучше – с очень хорошей новостью. Ну, тебе интересно?

-Давай, не томи душу! Выкладывай, что там у тебя? - Я аж на стуле заёрзала от нетерпения.

8. Радостная новость

- Итак, в квартале от нас расположен миленький ресторанчик. Понимаешь, к чему я клоню?

- Работа официантки?

- Лучше, намного лучше! Ну, догадалась?

- Нет, сдаюсь. Так что же?

- Ты будешь играть для посетителей. Симфоджаз.

- Боже мой! А меня туда точно примут?

- Точно, рыба моя. Ты шустрая, всё схватываешь на лету, в два счёта разберёшься, что к чему, к тому же, я в неплохих отношениях с хозяином заведения. Ну, ты согласна?

- Какие могут быть вопросы? Конечно!!!

Новость была просто потрясающей. Вечером мы пошли в «Лиссабон». Хозяин, Борис Павлович, весь вечер осыпал меня комплиментами, угощал за счёт заведения и пришёл в неподдельный восторг от моей игры. В общем, я была просто счастлива. Зарабатывала я достаточно. И на необходимое хватало, и побаловать себя я могла. Но самое главное – я вернула свои серёжки. Теперь я уже была довольно известна в узких кругах и имела некоторые связи. Я будто вернулась в прошлое, в свою беззаботную жизнь, и совсем забыла про опасность со стороны деловых партнёров Олега, а зря. Вскоре мне пришлось поплатиться за свою беспечность...

Весь день меня не покидало ощущение гнетущей тревоги. Как хорошо, что все мои занятия сейчас сводились к работе – никакого института с «вечно молодыми, вечно пьяными» студентами, сессиями и лекциями! Иначе сегодня я бы точно была не в состоянии воспринимать информацию и наверняка получила бы от преподов «вагон и маленькую тележку» замечаний за невнимательность. Никак не шёл из головы страшный сон, который я видела накануне: будто я смотрюсь в зеркало, сзади подходит Олег и обнимает, прощения просит... Как вспомню – аж мороз по коже! Толком не выспавшись, потащилась на работу. Хоть там ко мне не приставали с вопросами типа «что случилось?» и дали расслабиться, всё равно было ощущение приближающейся беды. И предчувствие не подвело меня...

9. Нежданно-негаданно…

Уставшая и измученная, я побрела домой. Мой путь пролегал через слабоосвещённый переулок и арку. Вдруг у меня холодок пробежал по спине. Ошибки быть не могло: за мной следили, и это было ясно, как день. Я прибавила шаг, но тут же шаги за спиной ускорились. Не оборачиваясь, я побежала. Сердце будто сжалось в комок от всепоглощающего страха. Инстинкт самосохранения заставил забыть про сапоги на шпильке. Я знала, что они меня рано или поздно догонят, но я не хотела даже думать об этом. В голове пульсировала одна, одна только мысль: «Быстрее! Быстрее!!!». Вдруг из-за угла прямо на меня выскочила машина. Я была в тупике. Зажатая в угол, я тряслась будто осиновый лист, прижимая к себе чехол со скрипкой. Я стояла, как вкопанная, не то что боялась обернуться, но даже не осмеливалась пошевелиться. В голове пронеслось: «Это конец». Помню, как кто-то в чёрных кожаных перчатках зажал мне рот и, шепнув: «Ну, что, попалась, Звёздочка?», осторожно взял скрипку. Я почувствовала, как вокруг моих ног всё туже обвивается верёвка. Секунда – и я, небрежно перекинутая через плечо, была отнесена в машину. Чёрный салон, чёрная экипировка моих похитителей – ничто не оставляло мне права на надежду. Я начала отчаянно сопротивляться, не обращая внимания на всё тот же голос, повторявший: «Детка, успокойся». Похоже, он решил, что хлороформ поможет лучше уговоров. Меня мгновенно накрыло чёрной пеленой...

Очнувшись, я не могла понять, где нахожусь. Я лежала на большой двуспальной кровати, к которой я, к тому же, была привязана. Интерьер выдавал обстановку загородного дома. Проснулась я оттого, что кто-то бесцеремонно бил меня по щекам. Открыв глаза, я увидела, что на мне верхом сидел здоровенный детина лет двадцати с гаком и, нагло ухмыляясь, хлестал меня перчаткой по лицу. Последнее обстоятельство окончательно меня привело в чувства. Я поняла, что кричать и звать на помощь бессмысленно.

 

10. Кошмар наяву.

- Слышь, хватит дрыхнуть! Не у себя дома!

Вновь этот голос... Его огненно-рыжий обладатель развязал мне руки и велел сесть на стоящий рядом с кроватью стул.

-Давай, у нас не вагон времени, чтобы тратить его на тебя! Ты догадываешься, почему здесь?

-Что я вам сделала? - искренне недопонимала я.

-Хватит косить под дурочку, не поможет! Не заставляй выходить из себя! Ты оступилась, и теперь главное – во всём признаться. Ну, будешь ещё припираться?

-Да о чём вы?! – я потихоньку начинала понимать, что происходит...

- Ну, ты меня довела!!! Ксивы у тебя, конечно, - комар носа не подточит, долго нам тебя пришлось искать. Олег бы сейчас жил, жизни радовался, а ты... Впрочем, тебе тоже недолго осталось. Все улики против тебя! Не думай, что избежишь наказания. Всё будет выглядеть, как типичный суицид. Если будешь себя хорошо вести, умрёшь быстро, не мучаясь.

Кто-то вошёл. Я услышала: «Значит, не признаётся?». И меня начали бить с удвоенной силой. Теперь уже два голоса сыпали отборные ругательства. Так продолжалось всего несколько минут. Я уже с трудом понимала, жива ли ещё. Вдруг всё стихло. Я стонала от боли, лёжа на полу.

Вдруг послышался крик: «Эй, апостолы! Я же просил не бить её!».

В ответ последовал лепет: «Шеф, но…».

«Никаких «но»!!! Или моё слово для вас уже не закон?!»- оборвал их всё тот же строгий голос, - так, быстро привели девушку в порядок!».

Меня отвели в ванную комнату. Умываясь, я потихоньку начала приходить в себя. Когда я вернулась в ту злосчастную комнату, меня заставили выпить какие-то таблетки. Для меня было неважно, что это. Подкашивались ноги. Неожиданно я потеряла равновесие и упала. Уже сквозь набегающую волну сна я почувствовала, что меня бережно подняли на руки и положили на что-то мягкое...

11. Пробуждение.

Я проснулась и почувствовала во всём теле ужасную боль. Превозмогая боль, села на уже знакомую кровать. Вспомнив угрозы того верзилы непременно убить меня, я заплакала. Вздрогнув от неожиданного прикосновения, я уронила голову на колени и разрыдалась ещё громче. Подняв глаза, увидела его и поняла, что передо мной – «шеф». «Прости моих помощников – они неправильно поняли приказ. Тебе вчера ничего не сломали?.. Ну, что ты молчишь?». Я смотрела в его глаза и не могла оторваться. Казалось, его взгляд излучал удивительную жизненную энергию. Я не знала, как мне себя вести, но отлично понимала, что сейчас рядом со мной человек, от которого напрямую зависит вся жизнь.

-Олег до сих пор мне очень дорог, и я не позволю убившей его сволочи жить. Так что, если это ты, сестрёнка, то, увы, придётся тебя убрать. Официальная версия заказного убийства рассыпалась, как карточный домик. Менты в своём расследовании зашли в тупик, и нам надоело ждать, пока они выйдут на след исполнителя. Я знал Олега с детства и знал, что с женщинами он вёл себя как последний кобель. Но это не повод считать себя в праве из ревности лишать его жизни...

- Зачем мне нужно было убивать его...,- я чувствовала, как к горлу подступают слезы, и начинает дрожать голос, - да что говорить, вы мне всё равно не поверите...

- Да успокойся ты, мы так долго тебя искали совсем не для того, чтобы, не разбираясь, убить, - продолжил он, увидев, что у меня начинается истерика. Улики есть, но исключительно косвенные, скорее всего, тебя подставили. Пожалуйста, расскажи, что случилось. Помни, главное – найти на самом деле виновного.

Я поняла, что единственный шанс на спасение я получу, если не буду молчать, а расскажу всё. И я начала. Было очень больно опять переживать всё, о чём так хотелось забыть. Вновь перед глазами проходил тот день. Когда я закончила, он спросил: «Но почему ты уехала? Ведь так ты лишь усилила подозрение!».

- А что мне ещё было делать? Остаться для меня значило подвергнуть себя риску. Да и Игоря впутывать в эту грязную историю я не хотела.

12. Неожиданная развязка.

- Так-так... А фамилия у этого Игоря случайно не Коновалов? Да? Ну, тогда всё ясно. Ты хоть знаешь, что за тип этот твой Игорёк, которого ты так рьяно оберегаешь от всех напастей? Ага, продюсер... Я, конечно, подозревал, что ты наивная, но, что до такой степени... Между прочим, он шоу-бизнесом занимался исключительно ради прикрытия.

У меня ком в горле застрял. Я в последнее время чувствовала неладное, но последние известия, мягко говоря, шокировали меня... Вспомнилась мама. Часто, провожая меня в школу, она гладила меня по голове и говорила: «Ну, всё, беги, Анечка. Мы тебя сегодня не сможем забрать, так что смотри, не задерживайся, а то мы с папой будем волноваться. И ещё: ни с кем не разговаривай. Ну, всё, пока, будь умницей!». Мама любила повторять, что люди бывают разные, и кто-то в трудной ситуации может помочь, а кто-то, наоборот, - посмеётся над бедой. Она будто предвидела, что я так и не научусь разбираться в людях, понимать, кто какой в душе...

Вот сейчас, например, я ещё раз убедилась, что до сих пор не повзрослела и вижу мир сквозь розовые очки: все люди для меня, наивной девочки, хорошие, добрые, не стремятся за счёт меня к личной выгоде. Но на самом деле всё оказывается совсем по-другому. Вот я сейчас, возможно, на волоске от гибели, а кто-то сидит и радуется, что заманил такую дурочку в ловушку.

Камеры скрытого наблюдения, установленные снаружи квартиры Олега, показали, что через шесть минут после того, как я вышла, в квартиру вернулась Марьяна. Почти сразу она позвонила ментам. Неизвестно, что происходило в следующие минут двадцать. Значит, у неё было время разбудить Олега, подсыпать ему яд и подождать, пока тот подействует. А потом сделать звонок. Всё было именно так, сомнений быть не может. Да, Марьяна, всё ты рассчитала, кроме одного: в то утро я начистила саксофон до зеркального блеска, дверь открывала в перчатках, так что моих отпечатков там не было и быть не могло.

«Шеф» вроде поверил мне. Всю следующую неделю я не жила, а существовала. Предстояло проверить мою версию произошедшего.

Значит, убийца – Марьяна... Но это был ответ лишь на один вопрос. Без ответа пока оставались другие. Зачем ей было убивать Олега? Почему она решила подставить именно меня? Как в этой истории замешан Игорь? И чем же он занимался, если шоу-бизнес был его прикрытием?

13.Точки над «i»

Не знаю, стоило ли мне стремиться добраться до правды или нет, но результат сразил меня наповал! Через неделю поисков «апостолы» нашли Марьяну, и она во всём созналась. Оказалось, история, как говорится, «не стоит выеденного яйца»!

Всё было просто и до неприличия банально: Олег, узнав о беременности Марьяны, решил бросить её, она решила, что он не должен достаться мне и отравила его. Испугавшись правосудия, она решила, что я, виновница её страданий, обязана ответить за её преступление.

Игорь не хотел, чтобы я мотала чужой срок, и решил, что мне лучше уехать. Кстати, вид деятельности у него был для наших дней весьма обычный: он вращался в наркобизнесе и распространял всякую дрянь в своём ночном клубе и за его пределами. Если бы это всплыло, то в совокупности со скоропостижной смертью Олега проблемы начались бы и у меня, и у Игоря. Вот он и решил под шумок свернуть бизнес и смотаться.

Марьяну замучила совесть, и она свела счёты с жизнью. Перед тем, как выброситься из окна, она оставила записку: «Я больше не могу жить с этой ношей. Простите меня. Я ухожу...»

Выяснилось всё и с «апостолами». Оказалось, этих огненно-рыжих близнецов так называли из-за имён: Пётр и Павел, а не из-за опасности попасть с их помощью на тот свет. После того, как моя невиновность была доказана, они извинились передо мной, и я, конечно, их простила.

Кстати говоря, когда мне грозились расправой, у меня и мысли не было, что это чистой воды блеф. Просто, стремясь добиться признания, будучи абсолютно уверенны в том, что я убила Олега, они рассчитывали таким образом «расколоть» меня!

Константин – так звали «шефа» – сразу после того, как выяснились все обстоятельства дела, признался, что с первого взгляда влюбился в меня, но, подозревая меня в убийстве, пытался заглушить в себе это чувство. Только теперь я поняла, влюбилась. Впервые. До беспамятства.

THE END

Не знаю, что они так взъелись на этот рассказ. Ни одного положительного отзыва!

Да, я не испытала в жизни и половины того, о чём рассказала. Но ведь Булгаков не встречался с Воландом, а «Мастер и Маргарита» - известный на весь мир роман. Конечно, до Булгакова мне, мягко говоря, далеко.

Я распечатала однотипные высказывания о «несовершенстве лексики» и «банальности жанра». Чёрт, а ведь обидно!

Ещё месяц прошёл в баталиях. Развлечений у нас с Лёхой было достаточно: битва на освежителях воздуха (проигравший узнаётся по запаху), бой без правил на подушках (главное – повалить противника на пол, не смахнув при этом люстру), и, конечно, состязание в красноречии (как, правило, победа была за мной).

Ах, ну вот и закончилось безмятежное лето...

Мне так не терпелось приступить, наконец, к занятиям, «попробовать на вкус» эту новую жизнь. Я представляла, с какой радостью я буду записывать конспекты лекций, готовиться к сессии. Мне казалось, что одногруппники – это совсем другая каста людей, непохожая ни взглядами, ни увлечениями на одноклассников.

Первый день

Вспышка молнии

… тишину нарушил треск. У меня в руках пополам сломался карандаш. На сей раз объектом всеобщего внимания стала я. Обернулся и этот симпатяга. В долю секунды будто яркая вспышка молнии расставила всё по своим местам.

Именно его я видела во сне!

Остаток дня я ходила, как в воду опущенная. И куда только делся оптимизм…

Вот я и дома!

Вдруг острая боль сковала мои движения. Сердце билось бешено быстро. На время отступая, боль внезапно обрушивалась на меня с новой мощью. Я опустилась на пол. Долго не могла прийти в себя. Наконец, собравшись с силами, я дошла до кухни и дрожащими руками накапала корвалола.

Я попросила Лёху отложить все возможные дела и, вспомнив о полупустом холодильнике, <