В долю секунды всё то, чему я не хотела придавать значения, срослось в одно целое. Соперник – ссора – байк – скорость – беда - ряд ассоциаций заставил сердце больно сжаться.

«На повороте он не нажал на тормоза», - память подкинула строчку из песни, услышанной от Лёшки.

Впереди был поворот. «Тормози… Тормози. Тормози!!!» - с шёпота я перешла на крик. И вдруг, словно в замедленной съёмке, байк заносит на повороте. «Долетался, орёл», - будто даже с удовольствием говорит, останавливаясь, водила. Но я этих слов уже не слышу. Кинув второпях сотню и не дожидаясь сдачи, я пулей лечу к месту аварии. «Вроде бы живой.» Хочу вызвать «неотложку», но руки не слушаются. Меня трясёт то ли от холода, то ли от страха. Наконец я дрожащим голосом объясняю диспетчеру, что случилось. Двенадцать минут до приезда «скорой» показались мне вечностью. Наконец белая машина подъехала, и Он оказался в безопасности.

Мне не разрешили ехать с Ним. Провожая глазами уезжающую «неотложку», я села на бордюр и заплакала. Мои рыдания прервал звонок.

- Солнце, ты где?

- Возле SPARa.

- Твой братишка боится ночевать один, так что давай быстрее!

- У меня непредвиденные обстоятельства.

- Ты… ты плачешь?

- Приду – расскажу. Ладно, я сейчас.

В одну секунду померкли яркие краски окружающего мира. Казалось, чёрная дымка окутала город.

Все мои органы чувств будто отключились. Я не видела неон рекламы, не ощущала ни запаха дороги, ни вкуса струившихся по щекам слёз. И только тупая, ноющая боль в сердце не оставляла меня.

«Как Он там? Я должна, я просто обязана узнать, всё ли в порядке», - то ли подумала, то ли сказала я.

Приехав в больницу, я была готова к самому страшному. Но, к счастью, мои опасения не оправдались. От запаха лекарств у меня закружилась голова, и я едва не рухнула на пол. Подоспела медсестра.

- На Вас кровь. Что случилось?

Я только сейчас заметила, что испачкалась. «Наверное, когда проверяла пульс», - подумала я, а вслух сказала:

- Ничего страшного. Сегодня к вам поступил парень…

- А, ДТП? Операция только началась. Он потерял много крови, потребуется переливание. У Вас какая группа?

- Четвёртая, резус-фактор отрицательный…

- Отлично. Тогда, если вы согласны помочь, пройдите сначала прямо по коридору на анализы. Там Вам всё объяснят.

Я поспешила. Уже лёжа на кушетке я спросила:

- А что с Ним? Много переломов?

- Нет, ничего не сломано, но повреждены внутренние органы. Да и головой он здорово ударился, только шлем и спас. Возможна амнезия.

Когда переливание закончилось, я, пройдя по коридору, задержалась у окна реанимации. Мне казалось что несколько символично то, что я теперь в Нём течёт и моя кровь. «Интересно, а сейчас, под наркозом, ему что-нибудь снится?»- почему-то подумала я.

По возвращении домой я застала Лешку уже спящим. «Устал, бедняга», - подумала я, поправляя одеяло.

Долго я отчаянно пыталась забыться сном, но ничего не получалось.

Вспомнив про забрызганные кровью вещи, я пошла в ванную. «В машинке постирать не получится, колонку тоже лучше не включать: начнёт шуметь – разбудит Лёшку» Начинаю вручную выводить бурые пятна. От холодной воды начинает сводить руки. От боли закусываю губы. Ощущаю странный привкус…

Посмотрелась в зеркало. Надо же, даже лицо испачкала… Я заметила на губах каплю запёкшейся крови. Я облизнулась. Сладкая…

Кое-как удаётся вернуть одежде привычную окраску.

- Ну что ты тут возишься среди ночи? - раздаётся у меня за спиной, - и в чём ты испачкалась? Ладно, завтра поговорим…

Утром за завтраком я наспех путано объяснила Лёхе причину появления крови на моих вещах и маршрут моих ночных прогулок. Он, видя моё измученное состояние, воздержался от чтения морали. Перехватив на ходу пару бутербродов, я отправилась к Нему.

Жизнь с чистого листа

На следующий день после операции, выйдя из наркоза, Он проснулся другим человеком. Я держала Его за руку, когда Он вдруг открыл глаза. Вздрогнул, кажется, хотел что-то сказать, но не стал. А может, показалось…

Да, только в «Kill Bill» героиня Умы Турман может после четырёх лет комы встать и пойти. В жизни всё оказалось по-другому. Даже общий наркоз Он перенёс тяжело.

В первые дни Он почти не разговаривал. К тому же, прогнозы врачей оправдались, и Он почти ничего не помнил. Врачи говорили, что это временно, но, увы… Однокурсники заходили редко, да и встречи скорее походили на знакомство. Говорили, что Он спрашивал, как меня зовут и, получив ответ «Кнопо4ка», не стал расспрашивать о чём-то ещё. Даже не знаю, помнил ли Он своё имя или узнал его от врачей…

Ночью Ему становилось хуже. Поднималась температура, Он начинал что-то говорить в бреду. Так могло продолжаться несколько часов перед тем, как Он засыпал. Наутро Он приходил в себя, но каждую ночь всё повторялось.