Введение: Стамбул времен перемирия

Мудросское перемирие стало соглашением, которое положило конец участию Османской Империи в Первой Мировой войне, однако оно не определило ее дальнейшую судьбу, оставив много неясностей. Долго было непонятна выгода и последствия от заключенного перемирия. Первым признаком Мудросского соглашения стал наплыв в Стамбул оптимистично настроенных мошенников, которые преследовали жителей по пятам. Вместе с политическими усилиями и социальной активизацией, начал зримо меняться и облик столицы.

2 ноября 1918 года Энвер-Паша, Джемаль-Паша и Талат-Паша, и вместе с ними такие видные сторонники партии «Единение и Прогресс», как Доктор Назим и Доктор Бахаддин Шакир покинули страну, завершив свой исторический период. Великий визирь Талат-Паша 8 октября 1918 года подал в отставку, и занявший его место Ахмет Иззет-Паша сформировал свое правительство. Таким образом, период правления партии «Единение и Прогресс» завершился, и через малый промежуток времени было подписано Мудросское перемирие.(1)

Период оккупации, который может послужить темой для многих романов, начался 13 ноября 1918 года, когда вместе с флотом Антанты в Стамбул вступила нога оккупантов.(2) В знаменитом произведении Сулеймана Назифа под названием «Черный день», описывается, как французский генерал Франк д’Эспре, прогуливаясь по стамбульскому району Бейоглу, обсуждал с англичанином выступление Ллойда Джорджа в Палате общин 17 декабря 1918 года, в котором тот отметил, что Стамбул достоин наказания. В упомянутом выступлении Ллойд Джордж сказал: «Нам говорят, почему Вы не срочно заключаете мирный договор с Турцией, у которой нет своей территории? Хорошо, а что будет со Стамбулом и проливами? Если эти ворота будут открыты, и наши боевые и торговые корабли с легкостью их будут преодолевать, то мировая война прекратится за два года. Закрыть эти ворота - равнозначно предательству».(3)

Стамбул, который был официально оккупирован 16 марта 1920 года, предстает перед нами городом, в котором жителями ведется политическая жизнь, и, в то же время, в городе видны признаки оккупации, из разоренных войной других районов страны, в город прибывают беженцы, из-за границы в город тянутся русские эмигранты, которые являются темой исследования, начинается социальная оккупация города. В Стамбуле по этой причине, отмечаается быстрый рост населения. Первым фактором такого притока населения было возвращение в город уволенных военных, вторым же фактором – эмигранты.

В 1914 году, до массового притока населения, городское население Стамбула составляло по данным Кемаля Карпата, составляло 909978 человек, из них – 560434 – мусульмане. В 1914 -1916 годах население увеличилось до 1,600,000 человек. (4) Согласно сведениям, предоставленным К. Клэйфлином Дэвисом, в 1920 году в Стамбул прибыло приблизительно 50.000 мусульман, 40.000 русских и 4.000 греков и армян.(5)

По сведениям Бильге Крисса, до 1921 года Стамбул захлеснула волна переселенцев, среди которых было 65000 турецких беженцев, количество же русских составило между 65-90 тысячами человек.(6)

Районы Пера и Галата, расположенные в европейской части Стамбула, где находятся здания иностранных дипломатических миссий, стали основными районами, где проживало большинство русских беженцев. Солита Солано, которая побывала в Пера в 1922 году, увидела на улицах уличных мошенников, солдат союзных держав, эмигрантов, представителей благотворительных организаций, лоточников, попрошаек, авантюристов и очень мало туристов. Около 400 человек тихо дожидались приема у американского посольства, город был наводнен русскими эмигрантами, английскими, французскими и итальянскими сухопутными и морскими офицерами, американскими моряками, китайскими, японскими и иранскими торговцами.(7)

В толпе гражданских и военных, заполнивших улицы Стамбула, можно было увидеть представителей всех рас и народов. Стефанос Йерасимос так описывает эту картину: «…Английская, французская, итальянская, греческая форма всех расцветок, незнакомая и часто встречающаяся; сипахи – африканцы в красных фесках и белых просторных балахонах, индийские военные, в тюрбанах на голове, черные как смола сенегальцы, белокурые щотландцы в бордовых килтах, итальянские пехотинцы, в шляпах, щедро украшенных перьями, итальянские жандармы в широкополых шляпах эпохи Наполеона и форме цвета морской волны, греческие военные, выглядящие как чародеи, критские жандармы в широких бриджах и ботинках, русские офицеры царской армии, всех сословий, в обносках, но очень гордые, их грудь украшали медали, а штаны – дыры». (8)

Большое скопление народа было характерным для большого города в военный и послевоенный период, такие местные проблемы как нехватка жилища и поддержание общественного порядка превратились в глобальные и встали в ряд социальных вопросов. Рост населения породил дефицит жилья, цены на него взлетели и привели к общему удорожанию жизни.

Дороговизна жизни в Стамбуле тех лет, рост цен, стали одним из основных факторов быстрого обнищания эмигрантов и переселенцев из других мест, за счет которых населения города быстро росло и которые являлись основными съемщиками жилья. (9)

Высокая стоимость жизни в Стамбуле эпохи перемирия была одной из основных трудностей, с которой сталкивались эмигранты. Ведат Эльдем, рисуя облик Стамбула времен перемирия, подчеркивает: «В дни, когда было подписано перемирие, экономическое положение в стране было очень тяжелым. Запасы продовольствия и одежды иссякли, пути импорта были перекрыты, около половины собранного в крайне трудных условиях урожая, уходило на нужды войны. Город, который ранее жил на средства от продажи произведенной в нем продукции, стал похож на перевалочную базу. Склады и амбары организаций, занимающихся поставками продовольствия, были опустошены. Населению вместо 100 дирхемов (320 грамм) хлеба, выдавалась выпечка из ячменя. овса и бобов, почти безвкусная и которая не соответствовала понятию «пища». С одной стороны система распределения продовольствия была безуспешной и беспорядочной, с другой стороны, процветал контрабандный рынок, который приносил значительные доходы, это приводило к обнищанию населения, вызывало у него раздражение и ухудшало моральное состояние. Приблизительно миллион человек, жителей восточных вилайетов, бежавших от русского вторжения, умирая в дороге, переселялись на запад страны, где влачили жалкое существование. Если к этому добавить разбойничьи шайки, которые повсеместно совершали набеги, то все это нарисует безрадостную картину. В Стамбуле, в октябре 1918 года уровень жизни, согласно индексу Управления Государственным долгом, понизился по сравнению с предвоенным периодом в 15 раз, цены на основные товары выросли в 7 – 8 раз».(10)

В Стамбуле, в эпоху перемирия, как реакция на резкое повышение цен, было создано общество «Босфор», которое пыталось законодательными методами противостоять их росту. Члены этого общества требовали от государства ввести компенсационные выплаты, которые бы защищали население от бессовестных владельцев товаров, вздувающих цены, эти выплаты должны были распространиться и на эмигрантов, находившихся в Стамбуле. Признавая право каждого селиться в любом выбранном месте, высказывалось требование привлекать к судебному преследованию жителей, обманывающим эмигрантов в Стамбуле. В качестве единственной меры, способной разрешить эти проблемы, называлось полное или частичное выселение русских эмигрантов из страны до наступления зимы. (11)

В кратце описывая общую картину Стамбула после подписания соглашения о перемирии, следует отметить, что начались политические волнения, и, как следствие, экономический кризис, в культурной жизни появились новые веяния. Зафер Топрак в предисловии к своей книге под названием «Стамбул 1920» пишет следуюшее: «…Оккупационные силы продлевают жизнь обедневшего населения в трудных условиях, устанавливая низкие нормы потребления. Стамбульские бедняки не причисляются к городскому населению. Вместе с русскими беженцами распространяется бедность. В Стамбуле - распутство и нищета».(12) Кафе, пивные, трактиры и бары заняли важное место в развлекательной жизни Стамбула. На каждой улице города работают кофейни, которые принадлежат туркам, албанцам, грекам, евреям и армянам, и они становятся социальными центрами, где собираются все мужчины района или деревни. Находясь в стамбульских районах Суричи и Богазичи, в пивных можно встретить оркестры, которые постоянно играют, в пивных Пера и Галата пошло танцуют. (13)

В дополнение к стамбульским барам, довольно важное значение в те годы играли рестораны. Большинство из этих ресторанов, которые мы можем вспомнить, и которые вписываются в тему повествования, были открыты русскими белогвардейцами. Эмигранты оказали безусловное влияние как на культуру питания, так и на сферу культурных развлечений Стамбула тех лет. «Режанс», «Тюркуаз», «Айяспаша», «Русский ресторан» (14), «Гарденбар» (15), «Максим», «Московит», «Георгий Карпыч», «Медведь», «Роз-Нуар», «Сплендид», «Шерезаде», «Новотны Отель» и ресторан, «Киевский», бар и ресторан «Кит-Кат», ресторан «Дюльбер» и «Де Кавказ Дюльбер Кафе», «Сарматов», «Доре» (16) «Петроград» (17) кондитерские «Нисуаз» и «Анкара» (18), «Цветочный Пассаж», названный так из-за того, что в нем русские девушки продавали цветы английским и французским военным (19

) и еще многие, которые не вошли в список, открытые в те годы и в последующие, некоторые из котрых существуют до сих пор, придавая клорит ресторанной и барной жизни Стамбула.

Одним из элементов развлекательной жизни Стамбула эпохи перемирия была проституция. В трех районах публичных домов, два из которых находились в Пера, один в Галата, работало 2171 официально зарегистрированных проституток, помимо этого, работало 4000 – 4500 незарегистрированных проституток. Время от времени на повестку дня ставился вопрос об их закрытии, в целях сохранения здоровья солдат и матросов союзных армий, однако последние, разгоряченные вином, водкой, пивом и шампанским, не придавали этим вопросам большого значения. (20) Из 2171 официально зарегистрированных проституток, 1367 были христианского и иудейского вероисповедания, 804 – мусульманки. В те годы, по данным Санитарной службы, число проституток быстро увеличивалось. Среди проституток в Галате, где большинство составляли гречанки, встречались русские. Однако в Галате можно было встретить и австралиек, и румынок, и итальянок, и испанок, и болгарок, и сербок, и американок, и француженок, и немок и негритянок. (21)

Коротко подведем итог описанной нами картине: Стамбул эпохи мудросского перемирия раздирали противоречия - с одной стороны политики и военные ратовали за продолжение оккупации, с другой стороны – население Стамбула выступало против жизни в «чужом мире». Представителями этого чужого мира оказались и русские эмигранты, о которых пойдет речь, они не смогли влиться в социальную жизнь Стамбула, и, потеряв свои богатства, которыми они владели в царской России, оказались один на один со своими трудностями в состоянии крайней бедности. Одно время все эти беженцы, производившие сильное впечатление, находились в Стамбуле, затем большинство из них покинуло Турцию, тактично удалившись. Выражаю надежду, что в этой работе удастся раскрыть аспекты социальной жизни русских беженцев, вскрыть политические причины русской эмиграции, и это будет продукция не для глянцевого журнала.