Часть III. Глава 0. Три года и четыре мужа.

Апрель по праву считался самым романтичным месяцем в году. Погода, царившая на улицах огромного мегаполиса, представляла собой ту самую золотую середину, которая столь высоко ценилась влюблёнными парочками. Холод уже давно ушёл в небытие, а летней жары не было даже в проекте, так что прогулки оказывались неизменно приятными: никто не рисковал ни замёрзнуть, ни вспотеть.

Вишнёвые деревья вступали в самую прелестную пору своего цветения, осыпая прохожих дождём из розовато-белых лепестков.

Иными словами, природа взошла на пик своего годового цикла.

Но сей факт вызывал восторг далеко не у всех.

СеХун, готовившийся отмечать свой тридцатый день рождения, сосредоточенно занимался на беговой дорожке в спортзале, параллельно стараясь спланировать предстоящий праздник. Ему было абсолютно плевать на красоты окружающего мира: природа волновала его столько же, сколько и другие люди, то есть, на твёрдый ноль по десятибалльной шкале.

Омега был занят совсем другим, то и дело стирая пот со лба тыльной стороной ладони. Увы, слишком много усилий уходило на то, чтобы поддерживать довольно быстрый темп, так что проекты и планирование пришлось отложить на более позднее время.

Открытие этого зала на последнем этаже бизнес-центра, один из офисов в котором, по счастливому стечению обстоятельств, занимала фирма «Ким и Сыновья», стало чудесным сюрпризом. Вот уже два с половиной года СеХун после работы приходил сюда и тратил ровно час на физические нагрузки. Потом он принимал душ, покупал в кафе на первом этаже стаканчик ароматного кофе и, как любой примерный супруг-омега, ехал к своему альфе.

Лу Хань за последнее время переживал своеобразный подъём: благодаря контрактам с многочисленными заграничными бизнес-партнёрами ему удалось поднять «Чен Цуань» на уровень транснациональных корпораций.

Но эта удача обходилась дорогой ценой: рабочий день китайского воротилы стал на несколько часов больше.

СеХун организовывал мужу ужин, следил за тем, чтобы тот принимал витамины, помогал по мере своих сил и возможностей, а потом отправлялся домой, чтобы потом встретить усталого альфу и организовать ему отдых.

Так проходили пять из семи дней каждую неделю. Казалось, какое-то шаловливое божество взяло одни сутки и размножило их на небесном ксероксе.

Но омега и не думал жаловаться.

Да, он любил приключения, закулисные интриги, многоуровневые коварные планы, но справедливо считал, что когда-либо всё это должно прекратиться. Нужно быть благодарным за стабильность, пусть она и отдавала пресностью.

Кроме того, не всё было столь плачевно: иногда на выходные Лу Ханю удавалось вырваться из душных объятий рабочего кабинета, и тогда пара отправлялась на отдых, который пролетал практически мгновенно.

СеХун тяжело вздохнул и выключил рычаг скорости, ловко сходя с тренажера. Он накинул на плечи полотенце и направился в душ, легко ступая по пружинистому покрытию пола спортзала.

Он не обращал внимания на заинтересованные, а порой – и восхищённые взгляды альф, занимавшихся на тренажерах, – у омеги уже имелся партнёр, с которым он рассчитывал провести всю оставшуюся жизнь.

Заняв одну из душевых кабинок, СеХун стянул с себя влажную одежду и с наслаждением подставил лицо упругим струям тёплой воды. Он любил принимать душ, считая, что соблюдение правил гигиены – это один из самых важных аспектов в жизни.

Да и собственный естественный коричный аромат не помешало бы частично смыть, а то инстинкт охотника, непомерно развитый у некоторых альф, весьма не вовремя и неуместно проявлял себя.

Кстати, об этом.

Омега поморщился, тщательно намыливаясь с помощью мочалки. Скорее всего, КюХён снова заявится в «Чен Цуань» под предлогом заключения очередного дополнительного соглашения или переговоров. Или чего угодно, чтобы зайти в административное здание компании ближе к вечеру – как раз тогда, когда туда прибывал супруг директора.

Муж номер один умудрился не просто выжить; он вернулся на родину и, схоронив своего СонМина, так тут и остался, явно не собираясь никуда уезжать. Более того, он с завидным упорством посещал «Чен Цуань» куда чаще, чем требовалось, а иногда виртуозно подстраивал и «случайные» встречи с самим СеХуном. Омегу это существенно выводило из себя, и он успел не раз пожалеть, что не довёл начатое до конца, не убедился в том, что устранение первого мужа прошло успешно.

Но КюХён, несмотря на то, что тёмное дело Чёрного Вдовца секретом для него уже не являлось, не собирался оставлять свою первую любовь в покое. СеХун не раз уже ставил свою бывшую жертву в известность, что между ними ничего не может быть, но эти слова не производили на альфу никакого эффекта.

Вытершись насухо, омега придирчиво оглядел себя в зеркале и не спеша принялся одеваться. Он оставался верным деловому стилю, считая – и совершенно справедливо, – что костюмы придавали ему загадочности, а также подчёркивали стройную фигуру.

Раньше СеХун тонировал волосы в светлый, теперь же, решив, что в образ нужно добавить чуть солидности, выбирал в салонах ореховый оттенок. Так его тонкие черты казались ещё более очаровательными.

Пройдясь расчёской по ещё влажным после душа волосам, омега направился к шкафчикам. Остановившись перед своим, он поправил галстук и, застегнув небольшую спортивную сумку, подхватил её. Перебросив пиджак через согнутую в локте руку, он поспешил к выходу.

Верный железный конь – чёрный эксплорер – скромно стоял на парковке, терпеливо дожидаясь хозяина. Машина была уже далеко не новой, но СеХун не хотел менять её: он успел привыкнуть к небольшому и удобному автомобилю. Омега тщательно ухаживал за своим средством передвижения, следил за ним, поддерживая эксплорер в идеальном состоянии – как и все свои вещи.

Допив чёрный терпкий кофе и выбросив картонный стаканчик в ближайшую урну, СеХун аккуратно положил сумку на переднее пассажирское сиденье, а затем сел на место водителя и, привычно посмотрев в зеркало заднего вида, выехал с парковки и направился к центру города.

Омега вёл машину уверенно и мастерски, на большой скорости, но в рамках правил. Он никогда не отвлекался и не имел обыкновения смотреть из окна, но мобильный телефон всегда держал включённым: а что, если благоверному что-нибудь срочно понадобится?

Добравшись до компании своего мужа, СеХун въехал на подземную парковку и, оставив там автомобиль, вышел на поверхность.

За три года «Чен Цуань» успела обзавестись одним новеньким корпусом, несколькими иностранными филиалами и многочисленными партнёрскими связями. Последние нашли отражение во флагах разных стран мира, гордо реявших на ветру прямо над парадным входом. От этого главный административный корпус напоминал своим видом дипломатическую миссию или посольство.

СеХун усмехнулся и направился к раздвижным дверям, одновременно доставая электронный пропуск из кармана.

Солнце было ещё высоко, так что когда он закончит здесь, не придётся ехать домой в темноте. Что ж, уже хорошо.

Поздоровавшись с охранниками, любезно кивнув администратору и по-светски осведомившись у санитарного работника, как у того дела, омега направился к лестнице – он не жаловал лифты и старался подниматься и спускаться по ступеням тогда, когда это являлось возможным.

Кабинет директора огромного концерна – Лу Ханя – находился на двенадцатом этаже. Дорогу до него СеХун помнил прекрасно: ему почти каждый день приходилось преодолевать этот путь.

И сегодня обещало быть точным клоном вчера.

Добравшись до нужного этажа, омега потратил несколько секунд на то, чтобы перевести дыхание, а потом решительно устремился вперёд.

Лу Хань был верен своим вкусам во всём: от внутреннего интерьера компании до стиля одежды. Китаец предпочитал минимализм, полагая, что чем меньше ненужных вещей вокруг, тем лучше. Он не являлся ценителем традиционного искусства и почти не покупал картины, но в редко выдававшиеся минуты свободного времени с удовольствием занимался на турнике, стоявшем прямо в кабинете.

Его секретарём в течение уже довольно многих лет был пожилой омега, отличавшийся не только незаменимостью и крайней работоспособностью, но и скрытностью и скромностью: босс понятия не имел ни о семейном положении, но о вкусах, ни о детях своего доверенного лица. Лу Хань не интересовался такими вещами, считая, что отношения на работе не должны выходить за рамки профессиональных.

А вот его супруг придерживался совсем другого мнения.

СеХун прекрасно понимал важность этих, казалось бы, незначительных моментов: невзначай поинтересоваться о самочувствии, завести разговор, обратить внимание на стоящие на рабочем столе фотокарточки и спросить, кто на них изображён... Омега умел произвести впечатление невероятно привлекательного и очаровательного в глазах других людей. Ему потребовалось три дня, чтобы секретарь твёрдо уверился: они с супругом директора – закадычные друзья.

Чёрный Вдовец не стал изменять сложившейся традиции: поздоровавшись с доверенным лицом мужа, он задержался, чтобы узнать, как дела у старшего сына секретаря, ведь у последнего сегодня должна состояться помолвка...

Потратив всего четверть часа, но при этом выяснив все важные подробности и ещё больше расположив секретаря к себе, СеХун прошёл прямо в кабинет мужа.

Омега всю жизнь вёл рискованную игру, и поддержание образа вошло у него в привычку. Пусть убийства мужей остались в прошлом, но маски всё ещё были при нём.

С улыбкой прикрыв за собой дверь, Чёрный Вдовец тихо промолвил: «Как дела, дорогой?».

Ответа он не получил.

Хозяин кабинета сидел в кресле, повернувшись лицом к окну и, соответственно, спиной к двери. Его руки спокойно лежали на подлокотниках.

– Лу Хань, ты уснул? – фыркнул омега, подходя ближе. – Так не годится; у тебя спина будет болеть. Если ты устал, мы можем отправиться домой прямо сейчас.

СеХун обошёл огромный письменный стол и, взявшись за спинку кресла, повернул его к себе, но тут же отскочил в сторону, зажав рот руками.

Голова его супруга безвольно лежала на плече, глаза были приоткрыты и постепенно стекленели, а из груди торчала рукоятка кинжала.

Омега с трудом сглотнул и, наклонившись над телом, прижал два пальца к его шее. Он понимал, что это бесполезно, но всё же автоматически проверил. Тело ещё не успело остыть, но пульса уже не было. Скорее всего, альфу убили где-то полчаса назад...

СеХун нахмурился и скрестил руки на груди, не отрывая холодного взгляда от мёртвого лица своего теперь уже бывшего супруга. Конечно, по правилам стоило вызвать полицию, но омега не торопился, прекрасно понимая, что неестественная смерть уже четвёртого его мужа не могла не вызвать у властей вполне резонных вопросов.

Он узнал и орудие убийства: этот кинжал они вместе купили в прошлом году, когда были на отдыхе в Кермадеке. Человек, продавший им нож, заверял, что у этого клинка богатая история, и он имел свойство приносить удачу, если не забывать регулярно кормить его кровью.

Конечно, эти глупые легенды, придуманные на ходу, не вызывали ничего, кроме улыбки, но Лу Ханю кинжал понравился. Он отнёс его на работу и хранил во втором ящике письменного стола – это была единственная вещь в его кабинете, не относившаяся к работе.

И – какая злая ирония! – именно от неё китаец и пал.

СеХун закусил губу. Обращаться в полицию, конечно же, ни в коем случае нельзя: его немедля сочтут первейшим подозреваемым, и тут не помогут никакие связи с мафией.

Тем более, Крис и Тао сейчас гостили в Китае у родственников. Их ребёнку было два с половиной года, и счастливые родители не могли думать больше ни о чём, так что с этой стороны о помощи не стоило и думать: сейчас неподходящее время.

Тогда что делать? Если так и продолжать стоять тут столбом, то труп вскорости обнаружат...

Значит, необходимо разработать план.

Омега наклонился было к телу, но тут же отскочил прочь: звук открываемой двери застал его врасплох...

Глава 1. Бриз и ураган.

КюХён вошёл в кабинет в своей обычной манере – неторопливо, небрежно, даже немного лениво. Строгий костюм смотрелся на нём не особо элегантно, но органично, выгодно подчёркивая фигуру и аристократичную бледность лица.

У этого альфы была манера пристально смотреть собеседнику прямо в глаза, что иногда создавало неловкость. Но его мягкий бархатный голос мог помочь сгладить любые шероховатости в общении, поэтому ему многое прощалось.

Прикрыв за собой дверь, КюХён медленно подошёл ближе и, опершись на стол, нагнулся, чтобы получше изучить тело Лу Ханя.

– Надо же, – протянул он, подняв брови. – Пришла очередь номера четвёртого?

– Это не я, – СеХун запустил ладонь в волосы и резко выдохнул. – Он уже был мёртв, когда я пришёл.

– Серьёзно? – альфа отстранился, потирая ладони одну о другую. – И кто это сделал?

Омега нахмурился и закусил губу.

– Какая разница? – раздражённо бросил он. – Сейчас у нас другие заботы. Он погиб совсем недавно, стало быть, если начнётся расследование, подозрение обязательно падёт на меня.

– То есть, полицию и службу спасения мы не зовём? – усмехнулся КюХён.

СеХун выразительно посмотрел на собеседника и поморщился.

– Четыре погибших мужа – это слишком много даже для человека с моими связями, – он подошёл к телу и, наклонившись, внимательно осмотрел рану на шее. – Если это вскроется, мне не отвертеться. И, кстати, тебе тоже – ты что-то уж слишком спокоен для человека, только что обнаружившего труп.

Альфа поднял руки и промолвил:

– Увы, я его не убивал. У меря нет привычки физически устранять своих соперников. Но ты можешь полностью рассчитывать на мою помощь... За небольшую награду.

Омега стиснул зубы и отвернулся. Он прекрасно понимал, что речь шла вовсе не о деньгах: их у КюХёна было предостаточно. Он хотел кое-чего совсем другого и был даже готов терпеливо ждать, когда же ему представится подобный шанс.

СеХун – надо отдать ему должное – никогда не изменял своим законным супругам. Секс для него не являлся чем-то серьёзным, имеющим сакральное значение. Да, интимная близость было приятна, а во время течек – даже необходима, но Чёрный Вдовец мог легко обходиться без этого довольно длительное время. Собственно говоря, для омеги это было терпимо.

В отличие от альф.

Считалось, что они не могли обходиться без секса, но КюХён после смерти своего благоверного СонМина так и не завёл любовника. Его ни разу не поймали на мимолётных связях; казалось, все эти три года он терпеливо ждал одного определённого омегу.

И дождался.

Но сейчас не это было важно.

СеХун задумчиво потёр подбородок и посмотрел вверх. Он понимал, что времени оставалось мало; нужно было разработать план немедленно.

И его деятельный мозг принялся за работу. Он перебирал сотню вариантов, продумывал их, отбрасывал, просчитывал вероятности... Никто не мог сравниться с ним в этом.

Но, несмотря на это, существовал огромный риск того, что преступление раскроется.

Лу Хань был генеральным директором огромного концерна, влиятельной фигурой и в свете, и в бизнесе. Конечно, он не мог исчезнуть без следа так, чтобы никто этого не заметил, стало быть, необходимо придумать некую предысторию, а потом избавиться от самой инкриминирующей улики – тела.

СеХун усмехнулся и передернул широкими плечами. Какая ирония: столько лет успешно избегать наказаний за серьёзные преступления, а теперь – на пике богатства и могущества – попасться на убийстве, которое он не совершал.

Нет. Этому не бывать.

– КюХён, – омега деловито ударил кулаком о ладонь. – Выйди из кабинета и заговори с секретарём. Обязательно вскользь брось замечание о том, что Лу Хань в необычно плохом настроении, а потом сообщи, что вернёшься сюда завтра, когда всё придёт в норму.

– Понял, – кивнул альфа, поправляя пиджак. – А что потом? Насколько я понимаю, это не конец?

– Совершенно верно, – СеХун склонил голову. – Выключи навигационную систему в машине и оставь мобильный телефон дома. Через два часа подъезжай сюда и припаркуйся на задней аллее; я сам тебя найду и расскажу, что делать.

КюХён ничего не ответил. Деловито поправив галстук, он направился к выходу.

Оставив Чёрного Вдовца наедине с телом его четвёртого мужа.

Но СеХун не собирался сидеть без дела. Как только дверь за альфой закрылась, он подошёл к архивному шкафу и начал быстро вынимать оттуда папки, складывая их под столом так, чтобы они были незаметны от входа. Омега вытащил и металлические полки, которые перегораживали внутреннюю поверхность шкафа. С трудом подхватив тело под мышками, СеХун неловко стащил его с кресла и поволок прочь. Труп ещё не успел закоченеть, но через два часа положение вещей изменится: суставы потеряют гибкость.

Что ж, ничего не поделаешь: прямо сейчас мертвеца необходимо спрятать, чтобы случайные визитеры не обнаружили его. И архивный шкаф отлично подходил.

Усадив Лу Ханя боком и убедившись, что его ноги тоже внутри, СеХун закрыл дверцы шкафа.

Металлические полки он аккуратно приставил к стене так, чтобы жалюзи полностью скрыли их.

Отойдя к самой двери, омега тщательно проинспектировал комнату. Как и планировалось: ничего подозрительного.

Вздохнув, СеХун посмотрел на наручные часы. Прошло около пятнадцати минут с того момента, как КюХён покинул кабинет; скорее всего, он уже переговорил с секретарем и ушёл.

Значит, пора.

Омега резко выдохнул и легонько похлопал себя по щекам.

Снова. Снова он становился на путь интриг, опасной игры по ту сторону закона и лавирования между людьми. Казалось, три года назад с этим было покончено, но сама жизнь распорядилась по-другому.

Так тому и быть.

СеХун вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь, и едва заметно поморщился.

– Лу Хань явно не в духе, – вымолвил он, подойдя к столу секретаря. – Он даже указал на дверь мистеру Маркусу Чо, представляете?

– Да, да, – участливо кивнул пожилой омега. – Он уже рассказал мне. Странно, обычно босс хорошо владеет собой...

– Вот именно, – Чёрный Вдовец облокотился на конторку и покачал головой. – И тем более странным выглядело его поведение. Тот, кто заходил к нему до нас, наверное, и разозлил его.

– Но у директора не было гостей уже несколько часов, – пожал плечами секретарь. – После того, как иранская делегация покинула компанию, он оставался один.

СеХун наморщил лоб. Дело становилось всё запутаннее прямо на глазах: если к Лу Ханю не заходили в течение нескольких часов, то кто же его убил? Альфа совершенно точно погиб совсем недавно...

В любом случае, не это являлось основной проблемой.

– Может, гости с Ближнего Востока как раз и привели его в такое неистовство, – усмехнулся СеХун. – Даже я предпочёл убраться отсюда подальше. Кстати, он просил отпустить и вас: видимо, нашему большому боссу необходимо побыть одному и успокоиться.

Секретарь добродушно улыбнулся.

– У каждого бывают такие моменты, – спокойно проговорил он. – Уверен, он успокоится и вернётся домой в хорошем настроении.

– Будем надеяться, – Чёрный Вдовец покосился на циферблат наручных часов. – Думаю, и мне пора. Вас подвезти?

– Нет, что вы, – замахал руками секретарь. – Всё в порядке. Увидимся завтра!

– Обязательно, – СеХун отвесил полупоклон. – До свидания.

Он легко сбежал по лестнице и, сев в свой эксплорер, спокойно выехал с парковки.

Омега ни на секунду не терял ни концентрации, ни уверенности в себе, что было особенно важно сейчас, когда план перешёл в активную фазу.

И ничто не могло остановить Чёрного Вдовца, который пытался защитить себя и своё положение.

Глава 2. Долг и святость.

Внешне Чёрный Вдовец, ехавший в своём эксплорере, был совершенно спокоен: ни единой эмоции не отражалось на его гладком и юном лице. Он не нарушал скоростного режима, тщательно соблюдал все правила и вёл машину с той солидной уверенностью, которая свойственна только весьма опытным обладателям железных коней.

Никто ни в жизнь бы не догадался, что за этой серьёзной и в то же время привлекательной маской скрывался деятельный мозг, заточенный под сплетение хитроумных интриг и разработку схем по избежанию удара суровой длани закона.

За плечами у Чёрного Вдовца было уже достаточно смертей: он убивал пять раз, четыре из них — удачно, и потому данная ситуация не явилась для него шоковой: он примерно представлял себе схему действий.

СеХун свернул на боковую дорогу и повёл эксплорер в сторону роскошного жилого квартала — именно там располагался элитный комплекс, одной из квартир в котором владел его теперь уже покойный супруг.

Долго размышлять над тем, кто убил Лу Ханя, не приходилось: всё было до смешного очевидно. Лишь один человек имел и мотив, и возможность.

Лу Хань ни с кем никогда не враждовал, всегда следовал моральным принципам и деловой этике, обладал очаровательными манерами и компанейским нравом, так помогавшим ему при переговорах с контрагентами. В суровом мире бизнеса его уважали и ценили. Что же касалось конкурентов, то в рамках Кореи их почти не имелось, а на международной арене между «Чен Цуань» и прочими компаниями подобного профиля царила полная гармония.

СеХун въехал на подземную парковку, на пути вежливо кивнув охраннику, и остановился за колонной — на своём излюбленном месте.

Итак, кому выгодно убрать Лу Ханя с пути, обставив всё так, чтобы ответственность понёс его супруг, учитывая, что на счету последнего три мёртвых мужа? Кто был следующим после СеХуна в очереди на огромное наследство, оставшееся после единоличного хозяина «Чен Цуань»?

Известно, кто.

Джоу Ми, единоутробный брат Лу Ханя.

У последнего больше не было родственников, так что, если его мужа осудят за убийство и признают недостойным наследником, то всё колоссальное богатство перейдёт как раз к старшему брату.

Между братьями уже давно назревал конфликт: Джоу Ми был старше, но менее талантливым и сообразительным. Однако это не мешало ему возмущаться по поводу того, что руководить семейным предприятием доверили младшему, а его самого оставили подвизаться на довольно высокой, но по сути лакейской должности заместителя генерального директора. Это недовольство зрело долгие годы, и только в последнее время начало проявляться довольно открыто. Джоу Ми, не стесняясь, критиковал действия брата, его деловые решения, за что бы несколько раз поставлен на место. Видимо, сила его ненависти достигла апогея, и он решил действовать так. И никто не мог бы подумать, что он способен на такое.

И возможность совершить это преступление в запертой комнате имелась только у Джоу Ми: кабинеты братьев располагались по соседству, и их окна объединял небольшой эркер — архитектурное излишество, служившее исключительно для эстетических целей. Это изящное сооружение не предназначалось для того, чтобы на него влезали, но в теории вполне могло выдержать вес человека, особенно такого болезненно худого, как Джоу Ми.

Заперев эксплорер, СеХун поднялся на лифте на двадцать шестой этаж, по пути заведя с лифтёром довольно милый разговор, посетовав на то, что муж заработался и явно охладел к своей дражайшей половине. Лифтёр, тоже омега, рассмеялся и помахал ладонью, с уверенностью заметив, что человека с такой внешностью и характером, как у СеХуна, важно беречь и любить.

— Так нужно вести себя со всеми омегами, — изрёк в ответ Чёрный Вдовец, подняв палец. — Мы питаемся нежностью. Но порой альфы этого не понимают.

Лифтёр закивал, полностью соглашаясь с собеседником. Он раньше рассказывал СеХуну, как сам развёлся несколько лет назад с неверным супругом, который порой распускал руки и позволял себе вольные выражения. Тем не менее омега не утратил веры в любовь, и потому проблемы у пары, которую он ранее считал идеальной, сильно расстраивали его.

Тепло попрощавшись, СеХун не спеша направился к двери квартиры, но открыл её только тогда, когда двери лифта с едва слышным шорохом закрылись. Небрежно сбросив обувь, он вошёл внутрь и медленно распустил галстук.

Итак, если план Джоу Ми состоял в том, чтобы свалить убийство Лу Ханя на СеХуна, значит, обнаружение тела он должен был подгадать наутро. Сам Джоу Ми уходил с работы довольно рано, и любая задержка могла бы вызвать ненужные подозрения. Стало быть, вечер отпадал. Но в то же время старший брат Лу Ханя был ранней пташкой, так что… Крайний срок назначался на семь утра.

Что ж, замечательно. Вызов принят, Джоу Ми.

СеХун быстро скинул костюм, положив сотовый на прикроватный столик. Он облачился в чёрную толстовку и свободные спортивные брюки из мягкой ткани, надел на голову бейсболку натянул на руки тонкие нитяные перчатки. Посмотрев на себя в зеркало и оставшись довольным результатом, СеХун достал из-под кровати выдвижной ящик с покрывалами и, порывшись внутри, вытащил небольшую коробку. Внутри лежал один из подарков от Криса — незарегистрированный мобильный телефон с хранящимися отдельно сим-картой и батареей. Прихватив всё это и рассовав по карманам, СеХун взял из кошелька немного наличных денег, а также, порывшись в тумбочке у половины мужа, взял его универсальную ключ-карту. Переписав на листок бумаги номер КюХёна, а также ещё один — из тех контактов, которыми Крис ранее снабдил его, — Чёрный Вдовец вышел из квартиры, аккуратно притворив за собой дверь.

Роскошный жилой комплекс, в котором они жили, был оборудован новейшей системой видеонаблюдения. Мимо камер, расположенных на всех этажах, не могла проскользнуть и мышь, а в роскошном холле сидел консьерж, который доверял свой пост сменщику каждые пять часов. Выход с подземной парковки тоже охранялся.

Иными словами, проскочить незамеченным не имелось возможности. В теории.

На самом же деле, СеХун уже успел обнаружить небольшой изъян в этой почти совершенной структуре: в конце коридора каждого этажа имелся выход на пожарную лестницу, которая представляла собой узкие пролёты с серыми стенами. Ей никто не пользовался: жители верхних этаже были слишком занятыми для этого, а жители нижних — слишком ленивыми. К тому же, в здании наличествовала и парадная лестница с широкими пролётами и простенками, заботливо выкрашенными в пастельные цвета.

Пожарная же исполняла функции запасной, и о ней частенько забывали.

Все, но только не СеХун.

Скользнув по коридору, словно тень, он укрылся за пилястром, дожидаясь, когда камера на подвижном суставе не повернётся в другую сторону. Быстро, по-армейски, он перебегал от одной колонны к другой, мастерски и терпеливо прячась, пока электронный глаз не посмотрит в противоположном направлении.

Выбравшись на пожарную лестницу, СеХун бодро побежал вниз. Он не останавливался, чтобы дать себе передышку, не глядел по сторонам; в общем, не тратил время попусту. Выйдя в узком переулке, он трусцой побежал вперёд, стремясь уйти как можно дальше от дома.

Чёрный Вдовец пребывал в превосходной физической форме, поддерживаемой им каждый день, поэтому подобное упражнение не вызвало у него никаких затруднений. Сильные длинные ноги упруго отталкивались от асфальтного покрытия, с каждым шагом уверенно покрывая метр за метром.

Через полчаса он был уже в совсем другом квартале: тут высокие дома теснились друг к другу, а скверы не были такими роскошными. По пути стали часто попадаться универмаги эконом-класса и мелкие частные магазинчики «Всё за доллар».

Остановившись у одного из домов, СеХун перевёл дух и, вытащив из карманов составные части телефона, при свете уличного фонаря ловко собрал его. Набрав легко запоминавшийся номер службы такси, он вызвал себе машину, указав в качестве конечного пункта офисное здание, примыкавшее задней стенкой к «Чен Цуань», но имевшее совершенно другой адрес.

Ожидая машину, он снял перчатки, чтобы не акцентировать внимание шофёра на этом, а также снова разобрал телефон.

Автомобиль приехал почти сразу же: улицы в такой неурочный час уже не были запружены.

Скользнув на заднее сиденье, СеХун тихо поздоровался и подтвердил адрес. Водитель — молчаливый и мрачный бета с изборожденным морщинами лбом — молча кивнул и резко стартовал с места.

Через всего лишь четверть часа они остановились у здания. К счастью, в некоторых окнах горел свет — там всё ещё оставались одни из самых ретивых конторских служащих. Выдав шофёру наличные и прибавив бонус за скорость, СеХун вышел из машины и решительно направился к парадному входу в здание и остановился у дверей, делая вид, что ищет карту-ключ по карманам.

Как только автомобиль уехал, Чёрный Вдовец быстро обежал здание и, согнувшись, потрусил вдоль высокого забора «Чен Цуань». Тут камер не было: они и не требовались, ведь уровень преступности в этой части города, как и во всей стране, держался на очень низкой отметке.

Остановившись посреди переулка, СеХун огляделся и, заметив одну-единственную машину, стоявшую неподалёку, уверенно направился к ней. КюХён вышел из автомобиля и галантно распахнул перед омегой дверь. Снова усевшись на сиденье водителя, он включил свет в салоне, но СеХун шикнул на своего первого супруга, и тот, покорно кивнув, нажал на выключатель. В машине вновь воцарилась тьма.

— У тебя строится ещё один корпус твоей компании, так? — с места в карьер начал СеХун, снимая бейсболку и проводя длинными пальцами по волосам.

— Верно, — хрипловато отозвался КюХён, неотрывно следя за каждым движением омеги. — Хочешь сладить своему муженьку цементную кроватку?

— Угадал, — Чёрный Вдовец снова надел бейсболку и резко выдохнул. — План предельно прост: мы выносим тело Лу Ханя, помещаем его в твою машину. Потом ты отвозишь его на стройку нового корпуса и, как ты сам выразился, «устраиваешь ему цементное ложе». Я же пока остаюсь здесь: мне нужно тщательно вымыть его кабинет так, чтобы ни следа не осталось. Потом возвращаешься за мной.

КюХён фыркнул и положил ладони на руль. Руки у него были красивые: большие, но аристократичные, с длинными чувственными пальцами музыканта.

— Иными словами, ты предоставляешь всю грязную работу мне, — с иронией вымолвил он, барабаня пальцами по кожаной оплётке руля.

— Мы можем поменяться, если хочешь, — пожал плечами СеХун. — Но, насколько я помню, ты терпеть не можешь убираться. Кроме того, на стройке своего собственного здания ты ориентируешься куда лучше, чем я, и твоё появление там не вызовет вопросов, в отличие от моего. И ещё: после всей операции нам нужно будет помыть твою машину, и я могу взять это на себя.

Альфа улыбнулся; ноздри его тонкого носа раздулись, словно он старался втянуть в себя весь воздух салона.

— И переночевать тебе придётся у меня, — подытожил он. — А судя по твоему усилившемуся запаху, течка не за горами.

СеХун вполголоса чертыхнулся. Он совсем забыл о собственном графике, а ведь с прошлого раза (который они с Лу Ханем провели на Кермадеке) прошло ровно три месяца, и настала пора для следующей порции «весёлых деньков».

Отлично. Весьма вовремя. Только этого не хватало.

— Давай обсудим это после, хорошо? — СеХун надел перчатки, похлопал себя по карманам и достал универсальную ключ-карту покойного супруга. — Сейчас у нас по горло других проблем. Пойдём и займёмся телом; об остальном поговорим потом.

Ничего не ответив, КюХён вышел из машины, и, обогнув её, последовал за Чёрным Вдовцом.

СеХун скользил вдоль забора со змеиной ловкостью, не производя ни малейшего шума. Альфа шёл за ним далеко не так изящно и то и дело задевая плечом рабицу.

Дойдя до ворот, всё ещё гостеприимно распахнутых, они прошли внутрь, и СеХун уверенно направился ко второму корпусу, старательно избегая ярко освещенных высокими фонарями мест. КюХён следовал за ним, как тень; тишину нарушало лишь тяжеловатое дыхание альфы. Слушая это, Чёрный Вдовец сжимал зубы от злости: течка ещё даже не началась, а этого типа уже распирало от желания. Оставалось лишь надеяться на то, что КюХён сможет продержаться до конца этой операции.

А потом… Что ж, можно и уступить.

Во втором корпусе «Чен Цуань» располагались архивные и складские помещения. Самый верхний этаж был соединён коридором с первым корпусом — тем самым, который и являлся целью путешествия СеХуна.

Второй корпус охранялся не особо тщательно, и это позволило обоим заговорщикам пройти внутрь и беспрепятственно пересечь холл. КюХён двинулся был к лифту, но СеХун держал его за рукав и молча ткнул пальцем в сторону лестницы. Со скорбным вздохом альфа подчинился.

Они прошли до верхнего этажа в полной темноте: все сотрудники уже давно ушли, погасив за собой свет. К счастью, тут не было установлено современной системы сенсоров движения, при которой лампочки включались сами по мере приближения человека. Если бы свет внезапно зажёгся, охрана тут же прибежала бы сюда.

У коридора СеХун остановился, ожидая своего спутника. Альфа пришёл через добрых три минуты, тяжело дыша и утирая лоб тыльной стороной ладони.

— Тебе бы стоило заняться спортом, — заметил омега, прикладывая ключ-карту Лу Ханя к магнитному замку. — Ведь предстоит ещё нести тело, а ты уже на последнем издыхании.

— За меня можешь не волноваться, — КюХён провёл пальцами по крыльям носа и улыбнулся. — Я точно справлюсь.

СеХун пожал плечами и проник в коридор, придержав дверь для альфы. Они перешли в первый корпус, и СеХун решительно направился к лестнице.

— Только не снова, — прошептал КюХён, держась позади.

— Кажется, кое-кто недавно уверял меня в том, что волноваться не о чем, — ядовито прошипел Чёрный Вдовец, даже не думая оглянуться. — Перестань ныть и следуй за мной.

И он начал быстро подниматься по ступеням, освещённым неяркими светильниками, переведёнными в круглосуточный режим. Один этаж… Ещё… И ещё…

Остановившись у нужной двери, СеХун внимательно прислушался. Вроде бы с той стороны не доносилось ни звука, но удостовериться не мешало.

Через несколько секунд, решив, что путь свободен, Чёрный Вдовец приложил карту к замку. Писк, раздавшийся вслед за этим, показался ему оглушительным, но ничуть не тише вёл себя КюХён, который, стоя сзади, тяжело дышал, оттягивая галстук.

Приоткрыв тяжелую металлическую дверь, СеХун прошёл внутрь, осмотрелся, а потом поманил за собой альфу. Он двинулся по коридору, останавливаясь через каждые несколько шагов, замирая и прислушиваясь.

Дверь кабинета Лу Ханя вечером тоже запиралась на магнитный замок, но универсальная карта открыла и его. Войдя внутрь, Чёрный Вдовец пропустил и альфу, а потом, бесшумно прикрыв дверь, пошарил по стене. Нащупав выключатель и нажав на него, омега тут же метнулся к окну и сдвинул жалюзи так, чтобы никто не увидел, что происходило внутри.

— Он в архивном шкафу, — СеХун деловито указал альфе на металлический ящик, стоявший в углу помещения. — Я схожу за мешками для мусора, чтобы упаковать тело, а ты пока вытащи его. Но только будь осторожен: он уже окоченел.

Не дождавшись ответа, Чёрный Вдовец вышел за дверь и подошёл к маленькой незаметной дверке за метом секретаря — именно там располагалась одна из кладовых уборщиков. Здесь, на этаже, где обитали сильные мира сего, убирали отдельно и весьма тщательно, и потому в этом хранилище можно было найти всё, что душе угодно.

СеХун взял небольшую канистру с отбеливателем, пару новых резиновых перчаток, щетку, губку, нераспечатанный рулон мешков для мусора и ведро, которое он до половины наполнил тёплой водой в раковине тут же. Взяв карточку в зубы, он вернулся назад и, с немалым трудом войдя в кабинет, обнаружил там КюХёна, склонившегося над скрюченным трупом, лежавшим на полу.

— Ты прав, — бросил альфа, не оборачиваясь. — Он уже окоченел.