Наджм уд-Дин Баммат Концепция пространства в исламе

Приписывать мечети то же значение, что и цер­кви, равносильно смешению двух разных форм культуры. Церковь является священным местом, где вершатся религиозные таинства. Даже ее план напоминает крест. Ее наружная отделка и внутреннее убранство полны глубокой символи­ки. Соборы иногда даже называют воплощен­ным в камне евангелием. Памятником же исла­му является коран. Исламская культура в своей основе трансцендентальная. Бога нельзя пред­ставить в образе. Поэтому в мечети отсутству­ют те символические образы и формы, какими обладает церковь. Мечеть — место повседнев­ного общения людей. Оси всех мечетей указы­вают одно и то же направление — к символу мусульманской религии. Именно к нему обраще­ны взгляды и молитвы верующих, как бы сходя­щиеся в одной точке. Это, пожалуй, самый вну­шительный пример использования простран­ственной ориентации в религиозных целях. Различие между земледельческой культурой, чьи ценности передаются в виде наследия из по­коления в поколение, и кочевой культурой мож­но проследить на примере. В истории об осно­вании Рима речь идет о материальном присво­ении пространства. Плуг, врезаясь в землю, отмечает пределы частной собственности, уча-

стка, на котором обосновался земледелец. В ис­тории основания мечети в Куфе воин пускает стрелу на восток и отмечает место, где нужно построить мечеть. Это пространственное ори­ентирование, а не местоопределение. Любой мусульманин, где бы он ни находился, повора­чивается в сторону одинакового для всех ори­ентира — в сторону Мекки. Эти устремленные к

одной точке взгляды, руки у висков должны оли­цетворять единение всех мусульман, давать ощущение принадлежности к одной общине. Конечно, исламская цивилизация впитала в себя культурные черты разных народов. Однако ислам — это не территория. Ислам — это мировоззрение. Сокращено по источнику: Наджм уд-Дин Баммат. Концепция пространства в исламском мире // Куль­туры — диалог народов мира. 1983. № 1. С. 40-53.

²⁴ Писарев А.А. Эволюция восточных обществ: синтез современности и традиций // Народы Азии и Африки. 1987. № 2. С. 147.

вокруг главной площади, на которой находился либо дворец правителя, либо городская ратуша, бывшая центром гражданской власти. Со временем город пересекли проспекты. Открытые улицы западного города не похожи на из­вилистые, тесные улочки с неожиданными поворотами и закоулками, создан­ные, например, исламской культурой.

Внешний вид улицы западного города оживляет не только толпа, но и архитектурное разнообразие застройки: дома, фасады и большие, выходящие на улицу окна. На Западе фасад дома — это зрелище само по себе. Он словно эмблема, символ, обозначающий человека, живущего в нем. По материалу и украшению фасада начиная с расположения окон и карнизов, пилястров и колонок, пришедших из Италии, до розеток и антаблементов дворцов мож­но судить о социальном ранге владельца.

Напротив, для исламской культуры нет ничего более чуждого, чем поня­тие фасада. Чаше всего своими архитектурными достоинствами дома развер­нуты внутрь — на хозяев, а не на гостей и зевак. Внутренний дворик — сре-доточение культурной жизни и мечети, и жилого дома. Двор традиционной мечети, представляющей собой замкнутое и одновременно открытое сверху пространство, является образцом общественной площади в исламе. Чаще всего это самая обширная и незастроенная территория в городе. Этот двор, окруженный крытыми колоннадами или аркадами, хорошо освещен и в то же время дает тень; здесь совершаются молитвы, находят приют странники, собираются горожане, чтобы обсудить свои повседневные заботы²⁵.

Ранние мечети имитировали жилой дом, боковые помещения которого предназначались для жилья, а центральную часть занимал внутренний дво­рик, небольшой сад, часто с фонтаном посередине. Все многообразие заклю­чено не вне, а внутри таких домов. Поэтому площади и парки нехарактерны для исламской культуры. Со временем двор мечети стал местом, где опове­щают о происшедших событиях, принятых законах, в связи с чем он начал ассоциироваться с официальной властью; это также место обучения, боль­ница и убежище. Поскольку центральный двор мечети выполняет и религи­озные, и политические функции, он служит тем же целям, что и греческая агора, и римский форум. Это место общения и сплочения людей, место, где находятся власти и вершится суд, отдаются приказы и организуются торже­ственные церемонии.

Однообразен и вид мусульманского дома. Вместо фасада у него слепая сте­на, а сами дома как бы повернуты лицом внутрь. В мусульманской культуре ничто не выдает степень зажиточности владельца дома. Роскошь и богатство здесь не выставляются напоказ. Более того, дома богатых и бедных располо­жены вперемежку. Только в последнее время стали говорить о разных типах жилища для тех и других, что служит одним из признаков модернизации²⁶.

Из архитектурных украшений — единственное окно наверху, но и там ус­тановлена решетка. Позже на его месте стали делать слегка выступающие бал­кончики, закрытые решеткой с таким расположением деревянных планок, которое позволяло наблюдать, что происходит на улице, оставаясь незаме­ченным. Сама улица, зажатая между постройками, является неким подоби-

²⁵ Наджм уд-Дин Баммат. Концепция пространства в исламском мире // Культуры — диалог народовмира. 1983. № 1. С. 40.

²⁶ Там же. С. 40-53.

ем внутреннего коридора, ведущего от одной точки кдругой,ане местом для прогулок, общения или деловых встреч. Для торговли отведена специальная часть города — базар. Улица никогда не бывает прямой.

Внутри дома количество мебели минимально. Здесь нет нагромождения вещей и их строгой расстановки: подушки, ковры, циновки и подносы легко переносятся с места на место. Иностранцев поражает пустота, а порой не­ухоженность мусульманских жилищ. Причина в следовании мусульман определенным ценностным принципам, главный из которых запрещает на­капливать предметы и проявлять к ним сентиментальную привязанность. Все, что окружает человека, так же случайно и непостоянно, как и сама жизнь. Возможно, отсутствие привязанности к вещам и гибкое использо­вание пространства свидетельствуют о чертах прошлого кочевого образа жизни.

В исламском городе религиозное и светское пространства не разграни­чены: рыночная площадь, базар начинается прямо у дверей мечети. Ремес­ленники и торговцы расположены на рыночной площади в строгом поряд­ке, который уравнивает шансы всех. Главный принцип восточного разде­ления труда — исключить конкуренцию и привилегии, дать всем равные возможности продемонстрировать покупателю свой товар, свести к мини­муму роль посредников. Традиционное размещение торговцев и ремеслен­ников (ближе всех к мечети книги и благовония, затем ткани и кожевен­ные изделия) позволяет не только делать покупки, но и общаться. У каж­дой лавки свои покупатели. Завязывается разговор, покупатель торгуется. Здесь нет твердых цен, все зависит от того, как сговорятся продавец и по­купатель. Так устанавливаются не только деловые контакты, но и дружес­кие отношения²⁷.

Европейская городская жизнь с ее открытостью, чередованиями празд­неств и зрелищ, частных занятий, городских собраний, общественных работ и войн создавала условия для возникновения особого типа солидарности, основанной на индивидуальной свободе и чувстве гражданского достоинства. Газеты, книги становятся в городе достоянием масс. Широкое духовное об­щение создает интеллигенцию. Фольклорная культура сельского общества в городе сменяется письменной культурой. Книга служит источником знаний и духовного прогресса.

Мусульманский город, по мысли А. Быстрицкого²⁸, основывается на ме­ханическом сожительстве различных племен. Каждый квартал изолирован от других и является своеобразным ареалом обитания отдельного племени или рода. Это замкнутое на себя поселение. При таком территориальном члене­нии горожане принадлежат сначала своему кварталу, а уж потом городу. Внут­ренние перегородки, жесткая иерархия, опосредованность связи горожанина с городом как с единым социокультурным организмом — характерные черты не только мусульманского Востока, но, например, и Китая. Конечно, и евро­пейский средневековый город являл собой своеобразный конгломерат ремес­ленных цехов — целых улиц, населенных исключительно медниками, кожев­никами, оружейниками. Но это было деление по профессиональному прин­ципу, а мобильность и территориальные перемещения внутри городского

²⁷ Наджм уд-Дин Баммат. Указ. соч. С. 40—53.

^2Х Быстрицким A. URBS ET ORBIS. Городская цивилизация в России // Новый мир. 1994. № 12.

пространства никто не ограничивал. Степень свободы при перемене профес­сии, а вслед за тем и места жительства здесь выше, чем при перемене своего рода или племени (на Востоке это практически невозможно, за исключением специально оговоренных случаев — брак, изгнание, продажа в рабство).

Рис. 26. В исламском городе религиозное и светское пространства не разграничены: рыночная площадь начинается у дверей мечети

Совсем иначе выглядят африканские города, испытавшие перекрестное экономическое, культурное и политическое влияние как Запада, так и Вос­тока. Почти все они возникли под воздействием внешних причин — коло­низации, политики централизации новых государств, проникновения рыноч­ной экономики. По мнению М. Пере²⁹, их концепция ориентирована на За­пад и мало подчинена традициям аграрного общества. Теперь города навязывают свои образ жизни и формы поведения остальному обществу, ко­торое по существу остается еще традиционным. Африканский город — мес­то средоточения власти, богатства и культуры, но в то же время — разорения, страдания и неудач. Выступая фактором прогресса и модернизации, город од­новременно представляет собой инструмент социальной деградации.

²⁹ Перре М. Базар в Абби-Адди: эфиопские крестьяне и город // Культуры — диалог народов мира. 1983. № 1.С. 95.

ГОРОДА НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ

На территории Российской Федерации существовало несколько городских цивилизаций, каждая из которых отличалась культурным своеобразием, между которыми не всегда прослеживается преемственная культурная связь, хотя хронологически они образуют один временной ряд, и которые оказали большое влияние на формирование современной российской куль­туры. На наш взгляд, территории, на которых проживаете основном или ис­ключительно русское (в широком значении восточно-славянское) населе­ние¹, прошли через следующие стадии городской цивилизации:

♦ древнейшая индоевропейская (XVIII-XVII вв. до н.э.) городская циви­лизация с центром в Аркаиме (Урал);

♦ древняя причерноморско-греческая городская цивилизация в Крыму и Закавказье (VII-IV вв. до н.э.);

♦ средневековая славянская городская цивилизация (VII-XVII вв.);

♦ дореволюционная российская городская цивилизация (XVII— начало XX в.);

♦ советская городская цивилизация (1917-1991);

♦ новейшая постсоветская городская цивилизация (с 1991 г.).

ИНДОЕВРОПЕЙСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ²

Аркаим

XX в. богат археологическими открытиями, его принято называть золо­тым веком археологии. Почти каждый год, даже в конце XX в., происходи­ли какие-то важные открытия. Большинство из них было связано с перво-

¹ На территории республик Средней Азии и Прибалтики, входивших в бывший СССР, поэтому дол­гое время принадлежавших к общему культурному пространству вместе с Российской Федерацией,также существовали очаги древней городской цивилизации. Однако мы не будем рассматривать их внашем курсе. Точно так же выходит за рамки нашего исследования проблема дорусских городовЗападной Сибири, в том числе городских центров Сибирских ханств XIV-XVII вв., хотя они распо­лагались на территории, где ныне преимущественно проживает русское население.

² См.: Зданович Г.Б. Архитектура поселения Аркаим // Маргулановские чтения: Сб. материаловконференции. М., 1992; Аркаим: исследования, поиски, открытия. Челябинск, 1995; http://arkaim.by.ru; http://rusvarga.narod.ru; http://piramyd.express.ru; http://clarino2.narod.ru; http://uralstalker.ekaterinburg.com; http://ashavan.by.ru.

бытной историей. Видное место в этом ряду занимает открытие «уральской Трои» — Аркаима. Он был обнаружен археологической экспедицией Челя­бинского университета под руководством Г.Б. Здановича летом 1987 г. Ар-каим — археологический комплекс, включающий укрепленное поселение и прилегающие хозяйственные площадки, могильник, ряд неукрепленных селищ. Памятник, расположенный в Челябинской области, датируется вто­рой четвертью II тысячелетия до н.э. (XVII—XVI вв. до н.э.). Название «Ар-каим» (от тюркского «арка» — «хребет», «спина», «основа») дано по названию сопки и урочища.

Его уникальность не в том, что здесь найдены несметные сокровища ис­кусства. Коллекция артефактов — черепки битой керамической посуды, ко­сти домашних и диких животных, редкие каменные и бронзовые орудия — крайне бедна и невыразительна. Из нее не составить даже скромной музей­ной экспозиции. Ценность Аркаима в другом — в конструкции сооружения очень сложной и точной геометрии.

При огромной площади поселения (около 20 тыс. кв. м), сложности и четкости архитектурных форм, поражает малочисленность находок (око­ло полутора десятка предметов). Общий для исследователей вывод — по­селение было покинуто в плановом и организованном порядке. Жители города не только вынесли все нужные вещи, но и убрали мусор, после чего сожгли пустой город. Обнаруженный город сразу назвали городом масте­ров. Здесь жили металлурги, кузнецы, ремесленники и, несомненно, муд­рецы. Время постройки (III—II тысячелетия до н.э.) указывает на то, что он появился в результате миграции на Урал индоевропейского (арийско­го) населения и, возможно, соотносится по времени с расколом единого арийского мира на будущих индоарийцев и ираноариев перед уходом пер­вых в Индию.

Почти идеально правильное кольцо стены цитадели Аркаима, имеющее радиусы 40 и 43,2 м, напоминает археологам Стоунхендж — знаменитое ме­галитическое сооружение на Солсберийской равнине в южной Англии, ра­диус кольца «лунок Обри» в котором также 43,2 м. Оба памятника располо­жены практически на одной географической широте, оба — в середине чашеобразной долины с рельефным горизонтом. По заключению астроархе-олога К. К. Быструшкина, Аркаим помимо прочего еще и пригоризонтная об­серватория предельного класса точности, самая сложная из всех ныне извест­ных человечеству. В этом отношении он сопоставим со Стоунхенджем, но Аркаим сложней Стоунхенджа.

Древний мир знал обсерватории особого рода. Их называют дневными астрономическими, или пригоризонтными, обсерваториями Солнца и пол­ной Луны, потому что при измерениях и наблюдениях использовались мо­менты восхода и захода Солнца и Луны за горизонт. Эти обсерватории не были оборудованы сложными приборами, тем не менее позволяли произво­дить очень точные наблюдения. Астроархеология накопила множество фак­тов, свидетельствующих о том, что на протяжении всей древней истории, начиная с палеолита, разные народы Земли для наблюдения за восходами и заходами светил строили пригоризонтные обсерватории, обычно они пре­дельно простые. В отличие от них Стоунхендж и Аркаим на порядок слож­нее. Правда, каменные монолиты Стоунхенджа прошли через тысячелетия практически без потерь, а деревянные элементы конструкции южноураль-

ского протогорода практически полностью утрачены. Они даже не истлели — они погибли в пожаре, бушевавшем здесь почти 5 тыс. лет назад.

Общая площадь поселения 20 тыс. кв. м. Площадь археологических рас­копок — более 8 тыс. кв. м. В городе жили 2—2,5 тыс. человек. С самолета на гладкой степной поверхности хорошо различаются обводной ров, за ним — два кольца земляных валов, центральная площадь. Археологические иссле­дования показали, что валы — это остатки оборонительных стен, сложенных из грунта сырцовых блоков и дерева. Историческая реконструкция защит­ных сооружений и внутреннего устройства города дала поразительные резуль­таты: диаметр внутренней стены (цитадели) 85 м, диаметр внешней 143— 145 м. Толщина стен по основаниям от 3 до 5 м, высота грунтовой части в древности была не менее 3—3,5 м.

Рис. 27. Жилище Аркаима

Внутри каждого кольца, словно спицы в колесе, радиально располагались жилища, имевшие одну общую стену и крышу, которая составляла своеоб­разный деревянный проспект. На крышу можно было попасть по специаль­ной лестнице. Проходы между домами отсутствовали. Были только выходы на внутреннюю улицу и центральную площадь.

Технология строительства крепостных стен Аркаима и жилых домов счи­тается уникальной. Сначала строили деревянную клеть, что-то вроде опалуб­ки, которую потом забивали мокрым песчаным составом. После трамбовки он застывал, превращаясь в монолит, который даже сейчас сложно разрушить ломом. Аркаим построен полностью из дерева и кирпича, спрессованного из соломы, грунта и навоза. Огромные пятиметровые стены состояли из дере­вянных срубов, заполнявшихся кладкой грунтового кирпича. Причем при раскопках было установлено, что кирпичи, которым облицовывали внешние стены, имели разный цвет. Аркаим снаружи был красив — идеально круглый

город с выделяющимися привратными башнями, горящими огнями и кра­сиво оформленным «фасадом».

Жилища возводились из бревенчатых каркасов и грунтовых блоков. Даже по нынешним меркам они были достаточно просторны и со всеми удобства­ми: в каждом — колодец, погреб для хранения продуктов и очаг, над каждым домом — дымоходы. К жилищам примыкали небольшие крытые дворики.

Дом состоял из двух частей — хозяйственной и жилой. В хозяйственных отсеках домов — кроме очага, колодца и холодильной ямы для хранения про­дуктов размещались еще и металлургические печи. Получался уникальный «кухонный комбайн» — печь, колодец и хранилище. Вторая половина дома была разделена на небольшие комнаты, в которых проживали семьи. В та­ком доме могло разместиться около 50 человек.

Колодец специальным воздуховодом соединялся с погребом, подавая туда холодный воздух от воды. Одновременно воздух из колодца через другой воздуховод подавался к металлургической печи, за счет чего возникала есте­ственная тяга, необходимая для поддержания сильного огня. Благодаря воде и колодцу в печи возникала тяга, которая раздувала огонь. Печь, соединен­ная с колодцем, давала температуру 1200—1500 °С, т.е. была пригодной не только для расплава и литья бронзы, но и для выплавки меди из руды.

Единственная улица — кольцевая, проходившая по всему периметру по­селения между стеной цитадели и внешней стеной, была покрыта деревян­ным настилом, под ним располагалась ливневая канализация (ров, через каждые 30 м ямы, доходящие до природного слоя гравия). Центральная пло­щадь имела, вероятно, прямоугольную форму, была хорошо утрамбована; в почве очень много гипса, высыхая, она становится твердой, как камень. Со­хранились даже специальные колодцы-отстойники, откуда фильтрован­ная песком вода уходила в реку.

Геофизические методы позволили установить, что весь комплекс состо­ял из 60 построек: 35 во внешнем круге и 25 во внутреннем. Сегодня иссле­довали 29 жилищ, что позволило расширить список обнаруженных артефак­тов. На поселении собрана большая коллекция керамики, изделий из кости и камня, металлических орудий труда и многочисленные предметы, связан­ные с металлургическим производством.

Таким образом, планировка города отвечала требованиям фортификации: поселение окружал кольцевой ров, затем шла первая крепостная стена, по­том — вторая, и в центре располагалась центральная площадь. Попасть в го­род можно было только через один вход, добраться до центра можно было только по узенькой улочке, которая опоясывала почти весь внутренний го­род. Так как улочка проходила между сплошными крышами домов и внут­ренней крепостной стеной, у потенциального противника не было шансов добраться живым до центра города. Высота стены достигала 4 м, ширина рва 7 м, глубина 3 м. Диаметр города составлял 160 м. Ров заполнялся водой при весеннем половодье.

Аркаим — не просто сложное, но изощренное сооружение: ложные вхо­ды, лабиринты, потайные лестницы в фунтовой толще. Соблазнившись лож­ным входом, враг попадал под потоки стрел, летящих с трех сторон. В слу­чае крайней опасности, если враг все же прорывался на улицу, каждый дом становился крепостью, горожане могли по внутренним лестницам, выйти на крышу и стрелять оттуда.

Итак, на Южном Урале была открыта раннегородская цивилизация, воз­раст которой соответствует египетским пирамидам Среднего царства, город­ской культуре Крита, поздним слоям знаменитых цивилизаций Индии — Хараппы и Мохенджо-Даро.

Удивительными чистюлями были эти уральские арии. Они не остави­ли после себя никаких груд бытового мусора, осколков, черепков, кос­тей, обычно сопровождающих древние поселения. Даже археологов удивила эта редко встречаемая чистоплотность. Остались лишь череп­ки случайно разбитых сосудов. Город, возникший из земли и песка, должен был уйти в землю, раствориться в ней, стать ее частью. Если это замысел, то он продолжает действовать и сейчас с бесстрастной после­довательностью заведенного на вечность часового механизма. Трону­тые раскопками останки улиц безжалостно осыпаются, степные ветры уносят слои драгоценного культурного слоя, дожди вымывают песок и землю. Потому, сделав необходимые изыскания, археологи вынуждены были законсервировать городище. И по специальному распоряжению директора заповедника подъезжать к раскопкам на машине строго-на­строго запрещено. Равно как и гулять по протогороду. Из-за реальных опасений, что можем ничего не оставить детям из-за своего безмерно­го любопытства³.

Сегодня Аркаим — место паломничества ученых всего мира. Исследования позволили установить, что у создавшей Аркаим цивилизации было развито ме­таллургическое и кузнечное дело (найдены плавильные печи и кузнечные ору­дия); зачатки письменности и городского уклада жизни и монументальная ар­хитектура. В частности, обнаружена девятиэтажная пирамида с основанием 72 м и высотой около 10 м, украшенная сверху куполом и «деревом жизни».

Страна городов

Древний город Аркаим (на тысячу лет старше легендарной Трои) и еще около двух десятков подобных городов эпохи бронзы вошли в оборот архео­логической науки как «Страна городов». Так, экспедиция Г.Б. Здановича на­звала весь регион «Арья Варта». О Стране городов много говорится в Авесте и Ригведе — священных книгах Ирана и Индии. Выводы достаточно очевидны:

1) арии научились строить города где-то в другом месте, где, очевидно, были выше плотность населения и уровень развития производительных сил; 2) южный Урал — провинциальные земли арийской прародины; 3) Страна городов — промежуточный этап в исходе ариев с прародины в новые земли.

Другими словами, подобные поселения могут быть обнаружены как на севере, откуда, очевидно, они пришли, так и на юге, куда ушли впоследствии. Города просуществовали всего историческое мгновение (150—200 лет) и были оставлены, их население покинуло степи, а андроновская культура продол­жала свое существование в прежнем виде («разрозненные землянки», «отста­лость») на той же территории еще 1000 лет, породив и уступив место скифам-скотоводам. Аркаим был в одну ночь покинут жителями примерно в XVII в. до н.э. и сожжен. Больше они сюда не возвращались. Синташтинцы ушли, их место заняли родственные племена, но такого высокого уровня городской культуры здесь уже никогда не было.

³ Карелина Е. В зеркале Аркаима // Магнитогорский рабочий. 1995. 14 окт.

Аркаим — лишь один из множества древних городов, которые включены сегодня в мегакультурный ареал под названием Страны городов. Это была яркая цивилизация бронзового века, современница пирамид Среднего цар­ства Египта и знаменитых дворцов крито-микенской культуры. Археологи­ческая «Страна городов» стала известна с открытием и исследованием куль­турных комплексов Аркаим, Синташта, Устье, а также благодаря примене­нию методов космической и аэрофотосъемки.

Сегодня известно более 20 укрепленных центров, связанных с ними не­крополей и сотни мелких неукрепленных селищ. Располагаются они в основ­ном по притокам рек Тобол и Урал. Протяженность территории 350—400 км в направлении север — юг и 120—150 км в направлении запад — восток. Рас­стояние между одновременно существовавшими укрепленными поселени­ями составляло 50—70 км. Радиус освоенной территории 25—35 км (площадь около 2000 кв. км). Культурные комплексы аркаимского (синташтинского) типа с их иерархией поселений и могильников, социальным расслоением жителей и наличием развитой системы управления Зданович квалифициро­вал как раннегосударственные образования, близкие к вождеству. В частно­сти, по материалам могильника можно судить о делении общества на три со­циальные группы — жречество, воины, рядовые общинники.

Археологами отмечены определенные закономерности в строительстве го­родов. Так, первые из них имели овальную форму. Им на смену пришли круг­лые и, наконец, квадратные. Существует точка зрения, что квадратные горо­да были военными поселениями, а круглые — гражданскими, административ-

Врезка