Д. Белл Расположение городов

Исторически города формировались на скреще­нии сухопутных торговых линий, удобно распо­ложенных на местах слияния рек или у больших, хорошо защищенных гаваней на морских и оке­анских путях. Почти все древние города мира возникли у рек, озер и океанов в те времена, когда транспорт — и особенно водные пути для перевозки тяжелых грузов — начинал связывать различные местности в рамках первой истори­ческой инфраструктуры.

В промышленную эру города возникали вблизи ресурсных баз, в основном угля и железной руды, как это было в Средней Азии, германском Руре или в громадном индустриальном центре США, где сеть озер и рек соединила между со­бой большие залежи железной руды на севере Миннесоты с громадными залежами угля на юге Иллинойса и западе Пенсильвании. Здесь и возникли великие индустриальные города США — Чикаго, Детройт, Кливленд, Буффало и Питтсбург, тесно связанные между собой в гро­мадный комплекс.

По мере перехода к сервисной экономике сто­личные города становились центрами финансов и управления комплексами предприятий. Исто­рия Лондона и Нью-Йорка имеет поразительные параллели. Оба города сформировались как

порты, через которые шли товары в зарубежные страны или, напротив, в глубь страны. По мере роста торговли здесь в качестве вспомогатель­ной деятельности возникали банковское дело, фабричное производство, страховые компании; позже эти города стали центрами финансовых и акционерных соглашений. Что касается конк­ретно Нью-Йорка, то на третьей стадии своего развития он превратился в своего рода штаб-квартиру корпораций, которых влекли сюда пре­имущества, связанные с концентрацией в одном месте банковских, юридических, издательских и коммуникационных услуг. В экономической географии ресурсная база была решающим фактором расположения горо­дов вплоть до последних 40 лет, когда все это начало постепенно меняться. В США после вой­ны экономическая карта страны стала перекра­иваться преимущественно под воздействием политического фактора, поскольку новые авиа­ционные, космические и ракетные компании со­здавались исключительно в порядке выполнения правительственных контрактов, и решения от­носительно того, размещать ли эти компании на северо-западе или на юге Калифорнии, либо на юго-западе Техаса, принимались почти исклю­чительно по политическим соображениям. С развитием грузового авиатранспорта мы ста­ли свидетелями того, что «авиагорода» типа Далласа, Хьюстона, Денвера и Атланты станови-

или Франкфурт-на-Майне — 30 тыс. Нередко массив кафедрального собора него шпили, как в английском Солсбери, на 130—140 м поднимались в небо над городом, насчитывавшим 8—10—15 тыс. обитателей. На гравированных планах городов XVIII в. все еще можно высчитать количество не только до­мов, но даже плодовых деревьев в садах.

Новое и Новейшее время

В XVI и XVII вв. были основаны многие крупнейшие порты — Бостон, Кейптаун, Лима, Бомбей, Рио-де-Жанейро, Нью-Йорк. Они служили цен­тральными пунктами, где осуществлялись сбор и распределение товаров. Кроме того, они были центрами колониального управления. Некоторые ко­лониальные города, например Бостон и Филадельфия, быстро расширялись, и одновременно возрастало их политическое значение. Но несмотря на это, в экономическом и культурном отношении они продолжали подчиняться ев­ропейским странам-метрополиям.

Глубокое влияние на урбанизацию оказало развитие промышленности. Появление индустриального общества привело к быстрому, а порой и агрес­сивному, росту городов. Процесс индустриализации, строительство новых и рост старых городов в XIX в. усилили миграционные процессы. Люди все чаще покидали места, где жили многие поколения их предков. Распадались старые и устанавливались новые связи и традиции. В передовых промыш-

лись региональными центрами, постепенно стя­гивая к себе промышленную и коммерческую де­ятельность. А сейчас, когда все более развитые и дешевые телекоммуникации подрывают зна­чение прежней экономики, основанной на фак­торе географической близости к той или иной ресурсной базе, мы наблюдаем перемещение корпоративных штаб-квартир и сервисных ком­паний из больших городов, охваченных кризи­сом, в пригороды.

Местоположение исследовательских лаборато­рий и новых университетских центров и больших медицинских комплексов все менее зависит от традиционных факторов экономической геогра­фии и все более определяется близостью цен­тров образования, большой политики или же возможностями более свободного образа жиз­ни. Такие феномены, как Силиконовая долина в Калифорнии — район концентрации электрон­ных и компьютерных фирм вблизи Сан-Хосе — и 128-я магистраль вокруг Бостона, вызваны к жизни близостью университетских лабораторий плюс к тому удобствами местности, которые не могли предложить небольшим фирмам крупные индустриальные районы.

Сегодня специалисты предсказывают появление «линейных городов», в которых не будет цент­ральных площадей и торговых центров, харак­терных для классических европейских городов. Б.Ф. Скиннер полагает, что в эпоху развитых

коммуникаций нынешние громадные и все ме­нее управляемые города уступят место сетям небольших городов. Оправдаются ли эти про­гнозы, неясно: жизнь и смерть городов — это длительный исторический процесс. Что, одна­ко, изменяется, так это сама концепция «урба­низма». 30 лет назад Л. Верт в своем замеча­тельном эссе «Урбанизм как образ жизни» оп­ределял урбанизм как в высшей степени интерактивный, мобильный и политически чув­ствительный образ жизни в противовес жизни

в небольшом городке или деревне, зиждущих­ся на институтах церкви и семьи. Сейчас стре­мительно урбанизируется вся страна (если не весь мир), при этом все более децентрализуясь в географическом отношении. Источник: Белл Д. Социальные рамки информа­ционного общества // Новая технократическая волна на Западе. М., 1986. С. 330-342.

ленных странах возросла численность населения городов, поскольку на фаб­риках было занято большое число рабочих.

Низшие слои общества — пролетариат, мещанство и мелкие ремеслен­ники — жили в чрезвычайно скромных жилищных и бытовых условиях. Семьи рабочих ютились в тесных, взятых внаем комнатах или в больших бараках (3—4 кв. м жилой площади на человека). Бедняки не могли снять комнату и довольствовались койкой для ночлега. Ночлежные дома стали обычным явлением больших европейских городов — от Лондона до Петер­бурга. Неудовлетворительными были и гигиенические условия труда и быта, что вело к распространению среди рабочих туберкулеза и других «со­циальных» болезней.

Образ жизни буржуазии существенно отличался от образа жизни низших слоев общества. Раньше жилище владельца предприятия служило ему одно­временно и рабочим местом. Теперь он с семьей переехал в собственный дом или многокомнатную квартиру в доходном доме. Главным помещением, где проходила жизнь буржуазной семьи, стала гостиная. В эпоху Виктории и Вильгельма скромность интерьера сменила нарочитая роскошь, демонстри­ровавшая высокий уровень благосостояния. Потребность соответствовать своему общественному положению выражалась в обилии нефункциональных предметов и деталей интерьера.

В отличие от античных, средневековых и городов Ренессанса новые про­мышленные центры в XIX в. напоминали безликих чудовищ. В результате усиливавшейся индустриализации все большая часть населения перемеща­лась в города. Везде возникали рабочие кварталы, обитатели которых жили в нищете. Так, в Лондоне рабочая семья из десяти человек занимала нередко лишь одну комнату площадью 10 кв. м. В Париже только около 50% зданий было пригодно для жилья. Их характерными особенностями были сырость, плохая вентиляция и недостаток освещения. На задних дворах скапливались отбросы и нечистоты. Берлин был третьим — после Лондона и Парижа —ев­ропейским центром, в котором население постоянно увеличивалось.

В России соотношение городского и сельского населения стало резко меняться после отмены крепостного права (1861). Доля горожан в общей массе населения Европейской России увеличилась с 9,98% в 1863 г. до 12,9% в 1897 г. и до 15,3% в 1914 г. Наиболее быстро росли города, ставшие цент­рами фабрично-заводской промышленности, железнодорожные, морские и речные порты. Большое распространение в городах и рабочих поселках по­лучили фабрично-заводские казармы, в которые насильно селили рабочих. Обязательной частью городского быта стали трущобы и ночлежные дома для бездомных.

За последние 100 лет во всех европейских городах резко увеличилась чис­ленность населения. Этому во многом способствовало развитие промышлен­ности и ремесел. Города росли вширь и ввысь. Менялся образ жизни горожан. Самым крупным европейским городом был Лондон. Он больше других горо­дов отвечал требованиям Нового времени. Его улицы уже имели тротуары и освещались в ночное время. Наряду с дворцами аристократии росло число доходных домов, в которых за определенную плату можно было снять более или менее благоустроенную квартиру. В многочисленных ресторанах и пабах лондонцы встречались с друзьями, читали свежие газеты. Численность насе­ления крупных европейских городов в середине XVIII в. отражена в табл. 9.

Таблица 9 Численность населения европейских городов в середине XVIII в.