Армия: главный социальный лифт

В СССР в армии обычно служили два, а на флоте три года. Бывали периоды, когда государство продляло срок службы по призыву, и тем, кому совсем не повезло, приходилось служить и по шесть лет.

Северная Корея и в области военной службы своим примером доказала, что советским гражданам повезло. Шесть лет? Мало. У нас, в КНДР, будут служить десять. Или вообще 13, как было с 1996 по 2003 год. А с 2015 года в армию стали призывать и женщин – в обязательном порядке, правда, на меньший, чем у мужчин, срок (3–6 лет против 10 лет).

Тем не менее отношение населения к военной службе в Северной Корее было совсем не таким, как в СССР, где от службы рядовым значительная часть потенциальных призывников (особенно из числа горожан) хотела бы откосить. В КНДР, особенно приКим Ир Сене, народ в армию шел более чем охотно.

Причин тут несколько. Во-первых, для человека с не очень хорошим сонбуном и кечхыном служба в армии была чуть ли не единственным путем, чтобы поднять свой социальный статус, а также вступить в партию. Во-вторых, в современной КНДР для того, чтобы стать офицером, ты должен перед поступлением в училище сначала отслужить в рядовом составе, так что для тех, кто задумывается о военной карьере, служба рядовым – ее первый этап. В-третьих, для людей из бедных слоев армейская служба выглядит вполне привлекательно. Кормят, так что с голоду не умрешь; форму выдают, так что одежду покупать не надо; селят в казарме и по ночам никаких проверок от «народных групп» тоже нет, можно спать спокойно. А там – и членом партии станешь, может, в мелкие начальники выбьешься. Почему бы и не послужить? Вот люди и шли.

Идеология и культ

Главным идеологическим отличием КНДР от СССР является ее фактический отказ от построения коммунизма. Отличие это самое фундаментальное, ведь в построении коммунистической утопии заключался весь смысл существования СССР. В Северной Корее между тем в последние десятилетия слово «коммунизм» вообще исчезло из политической риторики, а смысл существования государства заключается в поддержании статус-кво под руководством Вождя.

Что же до культа личности, то это, наверное, самая известная особенность Северной Кореи: после 1967 года в КНДР культ личности достиг таких высот, что по сравнению с ним культ Сталина выглядел весьма умеренным, а культ Брежнева вообще несуществующим. Портрет Вождя в каждом доме на специально отведенной для этого стене (ничего другого туда вешать нельзя), обязательная цитата из него в любых текстах, кроме самых коротких, изучение официальной биографии Вождя начиная с детского сада отдельным предметом, специальный жирный шрифт для имен Вождя, и приказ всем его тезкам сменить имена, – ничего этого СССР не знал.

Свобода передвижения

В СССР ситуация со свободой передвижения была куда лучше, чем в КНДР: если киевлянин, допустим, хотел поехать в Таллин, то он садился на поезд и ехал, никакого «разрешения на въезд в Эстонскую ССР» получать было не нужно. Были, конечно, приграничные районы и закрытые города, но по большей части в СССР можно было перемещаться вполне свободно. В Северной Корее между тем (тоже с 1967 года) разрешение нужно получать даже для поездки в соседний уезд, а для поездки в приграничные районы, а также в Пхеньян и другие города с особым статусом нужно особое разрешение, которое получить куда сложнее. Справедливости ради следует отметить, что для жителей столицы и приграничных регионов система допускает куда большую свободу, но без разрешения по всей стране не могут ездить и они.

В отношении с выездом за границу в СССР тоже ситуация была полиберальнее. Советский гражданин – особенно член КПСС – в принципе мог рассчитывать выбраться в турпоездку в другую страну соцлагеря, а те, у кого были особенно хорошие связи, даже и в капиталистические. В КНДР же выезды на границу не по делу и не на заработки – дело исключительное, доступное только верхушке элиты и богатейшим предпринимателям за большую взятку (за паспорт и выездную визу).

Информационное пространство

В отношении доступа к информации между СССР и КНДР разница была примерно такая же, как между, например, СССР и Великобританией. Во-первых, газета «Правда» даже при Сталине была несравнимо честнее и интереснее, чем «Нодонсинмун» после 1967 года, а уж с брежневской «Правдой», а тем более с «Известиями» и сравнивать нельзя – тут тебе и критика мелких и средних чиновников, и сообщения об отдельных недостатках внутри страны, и многое такое, за что в Северной Корее в лучшем случае ссылают в лагерь, а в худшем – казнят.

В СССР без особых проблем можно было купить литературу стран соцлагеря. Как знают читатели, особой популярностью пользовалась литература, изданная в Польской Народной Республике, а некоторые интеллигенты читали иностранную литературу в польском переводе, ведь в ПНР цензура была слабее, чем в СССР. В больших городах были в свободной продаже и газеты коммунистических партий капиталистических стран, а по специальному соглашению с Великобританией, США и ФРГ издавались британский журнал «Англия», американский «Америка» и западногерманский «ГутенТаг» с неполитическим содержанием. Много интересного можно было почерпнуть и из старых книг, продававшихся у букинистов, об этом свидетельствует и то, что указания о необходимости цензуры букинистических магазинов отдавались партийным начальством неоднократно, но большого успеха не возымели.

Наконец, даже официозная пресса сильно различалась в тональности, и граждане СССР в шестидесятые хорошо понимали разницу между, например, либеральным «Новым миром» и сталинистским «Октябрем».

В Северной Корее ничего этого нет. Изданная за границей художественная и общественно-политическая литература запрещена, книги, изданные в СССР и других соцстранах, изъяты из библиотек в ходе «урегулирования печатной продукции» в конце 1960-х. Доступны технические справочники, небольшим тиражом выходит мировая классика в переводе и иногда какая-то современная литература (например, если подаренный Вождю японский роман ему понравился, он может дать указание разрешить читать этот роман и простым гражданам) – вот, собственно, и все. Конечно, никаких оттенков, полутонов и разницы между «Нодонсинмун» и другими газетами нет вообще: все одинаково истово поддерживают генеральную линию.

Понятное дело, что уровень культуры и искусства в Северной Корее, мягко говоря, уступал советскому. И если приКимЧен Ире в КНДР появились нормальные картины и довольно неплохая музыка, то из всех северокорейских фильмов не тошнотворными являются разве что небольшое число фильмов на историческую тематику, а уж то, что в КНДР называют «романами», может вызвать живой интерес только у жителей домов с печным отоплением.