Дуэль. Рибейрак и Сен-Магрен. 1570.

Шомберг и Антрагэ с ловкостью записных дуэлистов и фехтовальщиков набросились друг на друга. Звон стали разносился по острову, и на особо яростных выпадах, сыпались искры. В тоже время Рибейрак рассчитывая на свой опыт и репутацию, яростно бросился на Анри.Анри, не смотря на свою молодость, оказался крепким орешком. Он путал все карты Рибейрака парируя его рапиру кинжалом, и кинжал рапирой. Он также много двигался, и тем самым заставлял Рибейрака физически напрягаться. Его короткое дыхание начало проявляться, а также и то что он рассчитывал расправиться с Анри за считаные минуты, но он не мог этого сделать. После отражения еще одного яростного выпада, Рибейрак сильно побледнел, а бледность у людей смелых, является признаком дикой злобы. Ловким движением он выбил из рук рапиру Анри, и нанес молниеносный удар ему в грудь. Но вместо того чтобы пройти через его грудь, она на что-то наткнулась и соскочила на пять сантиметров левее и только слегка задела кожу у ребра и вышла. Сразу выйдя из оцепенения, Анри замахнулся, и вонзил кинжал ему в глаз, и он вошел в самую рукоятку. Рибейрак умер на месте, а Анри потеряв баланс пошатнулся, и упали оба. Шомберг и Антрагэ сразу прекратили поединок и побежали к главным виновникам дуэли. Они подумали, что оба мертвы. Они перевернули Анри, но за место мертвого тела, он открыл глаза, и начал вставать. Антрагэ помог ему и начал ощупывать его тело чтобы найти рану, но так и не мог. Вдруг его руки нашли что-то твердое у него на груди. Распахнув его рубаху, они увидел ладанку, ту самую ладанку которую дала ему Диана. Именно на нее наткнулась рапира Рибейрака и спасла Анри жизнь. Сразу поняв, что произошло Антрагэ крикнул: “глазам своим не верю! Вот везет же тебе молодой повеса с кошачьими усами.” Но вместо радости, у Анри выступили крупные слезы, и он закричал:“да помогите же своему другу!!” Шомберг осматривающий рану Рибейрака молвил: “какая к черту помощь. Вы его так угостили, что он уже не в чем не нуждается.” Антрагэ обнял Анри, и они пошли к лодке. Шомберг увидел часы, висевшие на шее у Рибейрака и решив, что его другу уже незачем знать который час, сорвал их с его с шеи. С секунду он посмотрел на друга, мысленно попрощался с ним со словами:“бедный Рибейрак, тебя убил юнец, на первый же дуэли. А ты, ты дрался раз сто.” Он покачал головой и закончив свою эпитафию побежал догонят Анри и Антрагэ. Шомберг догнал наших героев, и прыгнул в лодку.

АМБРУАЗ ДЕ ПАРЕ

По своему обыкновению, после дуэлей, Антрагэ был настроен на философский лад. Анри же был очень взволнован, и не мог свыкнуться с мыслью что он убил человека. Пусть даже на дуэли. Шомберг же наоборот был словоохотлив. И продолжал: “черт возьми Анри, где вы научились фехтовать вот так? И что записным дуэлистам придется плохо если из провинции будут приезжать такие хваты как ты.” Антрагэ улыбнулся на этот комментарий, и продолжал смотреть куда-то в даль. Лодочник греб, Шомберг продолжал говорить: “ Когда человек кого убивает в первый раз, даже если он прав, его все равно терзает чувство глубокой вины. И поэтому мой юный друг, сегодня, поехайте к любовнице, и потрудитесь на славу, чтобы подарить через девять месяцев, нового человека, и государство не потеряет ничего по вашей вине. А вот к нам приближаются аркебузиры из Нельской башни, а мы ничего общего иметь не хотим с этими господами.” Но стражники плыли нарочито медленно, так как не хотели прерывать поединков, инередко дуэлянты прерывали поединок и нападали на стражников. Так что стража ограничивалась помощью раненым и увозила убитых, предварительно ограбив их. Со словами греби веселее лодочник, получишь полу пистоль. Лодочник удвоил усилия и скоро они были на другом берегу Сены. Шомберг, распрощавшись с обоими, поскакал на улицу Вожирар. Антрагэ еще раз осмотрев Анри, и не смотря на его протесты, нанял экипаж и отправил Анри к Амбруазу де Парэ, лучшему доктору того времени. А сам поскакал к его брату, дабы передать счастливую весть что Анри не только жив, но и убил Рибейрака. Анри был доставлен в жилище доктора и был тут же принять им. Осмотрев рану, он быстро заключил что она не только не смертельно, но и не опасна. Но робкий вопрос Анри что сможет ли он участвовать сегодня вечером в танцах, доктор улыбнулся, подошел к столику, вынул оттуда инструменты, и какую-то баночку, подошел к Анри. Призвав его к терпимости, и одним инструментом зажал кожу, а другим проткнул ее, и чем-топохоже на нитку, начал зашивать кожу.