Есть ли исповедь сейчас где-то кроме Христианства?

иеромонах Иов (Гумеров)

Важнейшим отличительным признаком ветхозаветной религии, как истинного вероучения, является ее Богооткровенный характер. Для древнего еврея Бог являлся прежде всего живой, всемогущей Личностью. Св. пророк Илия говорит: жив Господь Бог Израилев, пред Которым я стою!» (3 Цар.17:1). Слова Жив Господь! (Суд.8:19; Руфь.3:13; 1 Цар.14:39; 2 Цар.4:9; 4 Цар.2:2; Пс.17:47; Иер.4:2; Ос.4:15), Бог живой (Нав.3:10; Иер.10:10; Дан.6:26), точно передают восприятие ветхозаветным человеком высшей Божественной реальности. Он — «Живущий на небесах» (Пс.2:4; 122:1). Поэтому преступление заповедей, нарушение Закона, неисполнение воли Божией осознавалось в религиозном сознании как вина, как преступление перед Господом. Переживание этой вины вызывало желание покаяться и исправиться.

В Ветхом Завете исповедание грехов передается двумя глаголами: нахам (сожалеть о чем-либо, раскаиваться в чем-либо) и шув (обратиться, возвратиться). Для характеристики духовного обновления человека через покаяние особо значимо слово шув. Оно указывает на нравственное возрождение через полное обращение к Господу. Посему Я буду судить вас, дом Израилев, каждого по путям его, говорит Господь Бог; покайтесь и обратитесь от всех преступлений ваших, чтобы нечестие не было вам преткновением (Иез.18:30).

Наиболее совершенным выражением покаяния в древнем Израиле является 50-й псалом Давида Ханнени Елогим … (Помилуй мя, Боже …). Всматриваясь в себя, кающийся Давид видит в себе грех на грехе. Поэтому он многократно повторяет беззаконие мое, грех мой. Глубину своей греховности он выражает тем, что пользуется тремя различными выражениями, которые в еврейском языке обозначают грех: пэша (преступление, которое отделяет человека от Бога), хатта (заблуждение, осквернение) и авон (отклонение от правды, кривда, вина). Приложенные к одному человеку и соединенные вместе, они дают возможность кающемуся Давиду сделать сугубую самооценку своего греховного состояния. При таких бедствиях, которые поразили самую внутренность псалмопевца, для него остается лишь одно средство — надежда на бесконечную благость Божию. Поэтому Давид неотступно взывает к ней: по милости Твоей …, по множеству щедрот Твоих … Глубокий и разнообразный грех, поразивший человека, требует и многократных очистительных средств. Вот почему Давид взывает: очисти (в тексте глагол маха — тщательно стирать, истреблять), наипаче (опять и опять) омый мя (по-евр. кабас — мыть по способу валяльщиков, растирая и ударяя с силой, чтобы вывести пятна, которые глубоко проникли в ткань), очисти (в евр. тексте тахер — слово, употребленное в книге Левит для обозначения очищения прокаженных). Давид не просто просит простить его, но молит духовно воссоздать его заново: Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня (Пс.50:12). Употреблено слово бара (творить) — глагол, который в Библии применяется только к творческой деятельности Бога.

На протяжении ветхозаветной Священной истории мы ясно видим существенные изменения в покаянной практике. Внешние обрядовые действия характерны больше для раннего периода истории Израиля: раздирание одежд, облачение во вретище, посыпание главы пеплом, биение себя в грудь. В пророческий период настойчиво проводится мысль, что внешнее покаяние, не сопровождающееся искренним обращением и внутренним обновлением, не приносит необходимых плодов. Св. пророк Иоиль призывает раздирать сердца, а не одежды (Иоил.2:13). Идея нравственной свободы и личной ответственности перед Богом за грехи особенно полно выражена у пророка Иезекииля, проходившего служение в период плена. Господь через него запрещает евреям употреблять пословицу: отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина (Иез.18:2). Каждый отвечает за свои согрешения. Отвергните от себя все грехи ваши, которыми согрешали вы, и сотворите себе новое сердце и новый дух; и зачем вам умирать, дом Израилев? Ибо Я не хочу смерти умирающего, говорит Господь Бог; но обратитесь, и живите! (Иез.18:31–32).

В новозаветной Церкви после искупительной Жертвы Иисуса Христа покаяние поднято на новую духовно-сакраментальную высоту. Оно становится таинством. Возрожденный крещением человек вновь и вновь умерщвляется грехами. Нужно регулярно приступать к покаянию, чтобы возрождаться благодатью Божией. Поэтому святые отцы называют исповедь «вторым крещением».

Возникший через 6 веков после рождения христианства, ислам отказался от духовных богатств этой богооткровенной религии. Во всем наблюдается крайнее упрощение. В исламе есть понятие покаяния (ат-тауба), но смысл его очень сужен. Покаяние — это отказ от неповиновения Аллаху и возврат к покорности Ему. Понимание исповеди как пути духовного исцеления больной души и ее благодатного возрождения совершенно чужд этой религии. Удивляет, как легко представлено многотрудное дело очищения души от внутренней грязи. Ничего не говорится о сокрушении сердца, об очищающих душу слезах, о плодах покаяния. Нет даже намека на покаянную дисциплину. Святые отцы опытно знали, какие лекарства нужны для врачевания больной души от греховного яда. Поэтому они оставили специальные канонические руководства пастырям, совершающим таинство исповеди.

Нужно сказать еще об одной великой разнице. Христианство — религия воскресения и спасения. Она каждому до его последнего издыхания оставляет надежду на спасение. Ислам лишает человека такой возможности. «Поистине, Аллах принимает покаяние тех, кто по неведению совершает дурное, после чего сразу же раскаивается. Аллах примет покаяние таких, ибо Аллах — Всезнающий, Премудрый! И не будет принято покаяние тех, кто совершает дурное (всю жизнь), а когда приходит к нему смерть, говорит: «Поистине, теперь я раскаялся!»» (Коран. 4: 17–18). Как видим, покаяние не принимается в момент, когда человек узнал о приближении своего смертного часа. Все это можно объяснить только упрощенным взглядом на отношения между человеком и Богом, неведением человеческой души, способной и трагически погибать среди зла этого мира и воскресать благодатью нашего милосердного Небесного Родителя. Священнику приходится принимать исповедь умирающих. Среди них есть люди, которых десятилетиями греховный мир приковывал к себе как тяжелыми кандалами. Болезненные страдания или дыхание смерти нередко приводят таких людей к духовному прозрению. После такого чудесного преображения души они приносят глубокое покаяние, какое редко встречаешь во время обычной исповеди. Любой священник, прикоснувшийся к этому чуду, уходит с чувством особого благодарения к всемилостивому Богу.