Сопротивление или кукиш в кармане? 20

Как известно, фигура из трех пальцев, в простонародье именуемая фигой, дулей или кукишем, является одной из самых слабых форм сопротивления. Однако находятся борцы, которые не решаются даже на это и показывают эту фигуру адресату в кармане, дабы последний, не дай бог, не заметил.

Читатель, конечно, уже понял, что речь пойдет о тех, кто на деле борется за народные интересы, и о тех, кто лишь на словах является непримиримым борцом с антинародным режимом. Теория этого вопроса давно хорошо изучена, описана, в практическом исполнении названа «выпусканием пара». Но когда эту практику мы пытаемся проанализировать и персонифицировать, у наших героев находятся сотни причин, почему «так было надо» и нельзя было этак неосторожно и непродуманно.

События в Ленинграде вокруг так называемой жилищной реформы позволяют нам такой анализ провести вполне на конкретных фактах, датах, лицах. Итак.

Простой народ распоряжение В. Яковлева № 73.-р о двойном повышении квартплаты расценил как обман после губернаторских выборов, с обещаниями не ставить собчаковские эксперименты на жителях Питера.

Политические партии и движения города (пожалуй, кроме Яблока), профсоюзы, вполне понимая, что это не просто дурость, а управляемое МВФ наступление на жизненные нрава трудящихся, их дальнейшее закабаление, сразу и весьма грамотно разоблачили антинародную акцию и дружно грудью встали на защиту соцминимума.

И надо отметить, что все действовали весьма слаженно и горячо, пока борьба ограничивалась словами.

27 марта Яковлеву на Дворцовой площади, практически, высказали вотум недоверия, заявив голосованием «нет» повышению цен на жилье и не дав говорить, А секретарь обкома КПРФ Юрий Белов был решительнее и смелее всех, заявив, что мы соберем миллион подписей и заставим власти считаться с нами, в противном случае (внимание, читатель!) гражданское неповиновение.

Бурные аплодисменты и единодушная поддержка были наградой оратору.

Казалось бы, вопрос о том, как действовать дальше, кто будет участвовать, организовывать и даже возглавлять, легко решаем. Все за, все вместе, все полны решимости. Однако, как оказалось, это только казалось (печальный каламбур соответствует действительности).

Несмотря на однозначную реакцию неприятия политики повышения цен на жилье, губернатор В. Яковлев свои распоряжения не отменил. Оно

— Сопротивление или кукиш в кармане? —

_________________________________________

и понятно, поскольку он был несвободен в своих действиях и подпирался как условиями МВФ, так и Федерального правительства (что, впрочем, почти одно и то же). Скоро выяснилась, что Питер использует как экспериментальную площадку и для пропагандистского обеспечения начала жилищной реформы по всей России. Ельцин подписывает соответствующий указ. Теперь антинародный и спланированный характер наступления на народное жилье ни у кого уже не вызывает сомнения. Даже Лужков заявил: «Это недопустимо».

Перед питерской оппозицией встала задача, ввести борьбу в практическую плоскость, спасая себя, показать пример всей России. Резолюции и дух выступлений февраля-марта требовали какого-то продолжения.

Люди спрашивали: «помитинговали, а что дальше*? Выполняя решения многотысячных общегородских акций, инициативная группа РКРП решила говорить с властью с позиции силы, для чего использовать возможности действующего законодательства, и вынести вопрос о недоверии политике губернатора на городской референдум. Для этого необходимо было собрать 150 тысяч подписей за 40 дней. После серии месячных проволочек инициативная группа сняла зарегистрирована. И хотя избирком настоял на изъятии прямого упоминания о нарушении Яковлевым предвыборных обещаний путем повышения квартплаты, но суть была ясна, и вопрос ставился ребром отменяй, или, вплоть до отставки.

Пришла пора всем так же дружно, как митинговали, браться за работу и давить на власть всей собранной массой. И вот тут, в решающий момент, кос у кого колени дрогнули.

Профсоюзы заговорили, что это уже политика, да еще коммунистическая, а они вне политических игр. Да к тому же губернатор кое-где пошел на уступки и разговаривает с ними «уважительно, скоро подпишет трехстороннее соглашение», так что они пасуют.

Уважаемые советы ветеранов откровенно сказали, что наш губернатор плох, но он лучше других, выполняет законы о ветеранах и кое-что уже сделал, и еще обещал например, дать бесплатный проезд ветеранам на пригородные электрички летом. Короче, в условиях реального рынка сделки «купля-продажа» между некоторыми субъектами политических торгов состоялись.

Синица оказалась более ходовым товаром, чем лицензия на отлов журавля.

Сложнее шел процесс собственной ломки у КПРФ, которая выглядела солиднее всех на старте и собственную митинговую решительность подкрепила установкой IV Съезда: «используя все формы политической борьбы, развернуть движение против планов правящей группировки по проведению так называемой — «жилищно-коммунальной реформы»...». Когда настал черед действий, наши товарищи из КПРФ, несколько смутившись от собственной смелости и непримиримости, вспомнили, что они еще и «ответственная» оппозиция. Поэтому

— В. А. Тюлькин —

_________________________________________

 

 

начался анализ — а не придется ли потом за что-нибудь отвечать?

Первые сомнения в ряды ответственных оппозиционеров внес сам губернатор, который заявил, что кампания против него развернута теми, кто проиграл выборы. Однако этот аргумент был бит еще 27 марта на Дворцовой, когда, сто тысяч людей ему сказали: «Володя, ты не прав. Ты стал губернатором, именно благодаря голосам тех людей, которые стоят здесь (а разница-то была в 30 тыс. голосов). И сегодня мы выступаем не против Яковлева как такового, а против того, что Яковлев продолжает политику Собчака. Отменяй распоряжение № 73-р, и мы остановим свои действия». (Вопрос был проголосован после выступления 1-го секретаря Ленинградского комитета РКРП Ю. Терентьева). Яковлев не остановился, и процесс (сбор подписей) пошел. И в это время неуверенным товарищам был, подкинут другой тезис для сомнений мол, выступая против Яковлева, вы невольно помогаете Собчаку.

Последовательная разъяснительная работа РКРП была нацелена на объяснение, что трудящимся, вообще-то, наплевать, кто повышает цены мэр или губернатор — Собчак или Яковлев. Что таким же доводом, «как бы не было хуже», удерживали от борьбы ленинградскую партийную организацию Ю. Белов с А. Денисовым (теперь социалист), говоря, что Горбачев плох, но он президент — защита от Ельцина.

Объясняя людям, что наша главная задача сплотить их в борьбе, научить их отстаивать свои права перед властью, заставить уважать себя, РКРП разворачивала кампанию без профсоюзов и КПРФ, в союзе с немногочисленными, но надежными партнерами по блоку «Коммунисты — Трудовая Россия — За Советский Союз».

Надо сказать, что люди, в большинстве своем, понимали лукавство и двойственность позиции руководства «ответственной» оппозиции, поэтому активно включались в работу. Несмотря на все трудности, вызванные затяжкой союзников с открытием «второго фронта», несмотря на блокаду СМИ (а на TV и радио поступил запрет принимать даже платную рекламу о контактных телефонах Инициативной группы, 30 апреля один раз пропустили, а с 1 мая запретили), работа шла организованно.

Первого мая стало ясно: народ поддерживает борьбу, а не закулисное соглашательство. Вывод 100-тысячного митинга был таков: «Поскольку режим понимает только силу, мы станем сильными. Мы соберем столько, сколько надо и даже больше Мы припрем вас к стенке Держитесь, господа!»

А из лагеря сомневающихся не прекращались вздохи: «Мы должны все просчитать, мы еще не готовы. Если будут выборы, то вместо Яковлева у нас сейчас нет достойной кандидатуры». Чего у них нет и почему, им объяснили; об этом надо было думать, призывая людей к гражданскому неповиновению.

Хотя никто особенно не удивился. КПРФ выступила в своей, уже ставшей обычной, манере. Так, кричали «нет» антинародному бюджету — думская

— Сопротивление или кукиш в кармане? —

_________________________________________

фракция утвердила. Провозгласили: «Долой оккупационное правительство» и одобрили Черномырдина на пост премьера. И все это от имени коммунистов, да еще как непримиримые. Как тут не вспомнить определение оппортуниста В. И. Лениным: «Оппортунист не предает своей партии, не изменяет ей, не отходит от нее. Он искренне и усердно продолжает служить ей. Но его типичная и характерная черта — податливость настроению минуты, неспособность противостоять моде..., принесение длительных и существенных интересов партии в жертву ее минутным, преходящим, второстепенным интересам».

В данном случае, второстепенные интересы в виде теплых парламентских кресел вышли на первое место. Это понятно. Однако есть вопросы, которые остаются пока без ответа. Команда Ю. Белова все же, говорят, собирала подписи, но без паспортных данных. Никакой юридической силы эти листы не имеют, а простой человек, поставивший подпись один, раз, считает свой долг выполненным и вряд ли пойдет подписываться еще раз с паспортом. А это уже не слова, а результат, спрашивается, в чью пользу?

Инициативная группа РКРП 18 мая сдала в Избирком 246 тыс. 75 подписей. По закону должен быть объявлен референдум, борьба продолжается.

А товарищ Белов со товарищи продолжает оказывать гражданское неповиновение, показывая кукиш в кармане, вопрос только кому?

Р. S. После сдачи подписных листов выяснилось, что у Яковлева и Ельцина по защите их курса жилищной реформы есть и более последовательные союзники. Так, трудороссы Марычева и часть ВКПБ (Андреевой) заявили перед телеэкраном об отзыве своих подписей (аж 14 штук). Их, видите ли, обманули. Они за снижение квартплаты, но против отставки Яковлева, т. е. товарищи выступили в роли защитников — защитников власти от народа. Этим организациям остается только принять наши соболезнования по поводу качественного состава их членов, не умеющих разобраться в столь простом предмете, как подписной лист.

 

«Вечерний Ленинград» № 41 (19535) 17.06.1997.

— В. А. Тюлькин —

_________________________________________

 

 

ХОТЕЛИ КАК ЛУЧШЕ, А ПОЛУЧИЛОСЬ... КАК У МИХАИЛА СЕРГЕЕВИЧА

В августе в Горках Ленинских прошло заседание Политисполкома СКП-КПСС, на котором в очередной раз обсуждали вопрос о единстве коммунистов России, прежде всего, КПРФ и РКРП. Вернее, к этому все свелось, хотя повестка дня была сформулирована шире — об укреплении Союза компартий. Данное рассмотрение должно было отличаться от предыдущих тем, что заранее договорились провести пусть жесткий и нелицеприятный, но откровенный разговор в присутствии первых лиц всех компартий. Так хотели, а получилось по привычной уже схеме были все, отсутствовал Геннадий Андреевич Зюганов.

Тем не менее, разговор состоялся, слова принятого решения призывают к выходу на объединительный Съезд. За постановление проголосовали все члены исполкома, за исключением КПРФ и РКРП (председатель КПРФ отсутствовал, 1-й секретарь ЦК РКРП воздержался).

В чем же дело? Может, действительно лед тронулся и надо готовиться к командованию парадом?

Поскольку о расхождениях позиций РКРП и КПРФ написано уже предостаточно и теоретиками, и практиками комдвижения, то мы в этой статье остановимся не на их новой констатации и подкреплении аргументами, а скорее, на самом психологическом моменте — надо ли их решать?

На упомянутом заседании Полит исполкома основные докладчики — от секретариата СКП-КПСС товарищи О. Шенин, Е. Копышев, Е. Лигачев (все — члены КПРФ) исходили из посыла, что принципиальных разногласий в программных установках партий нет, и, более того, мол, по итогам VI съезда РКРП и IV съезда КПРФ обозначается сближение Позиций.

Естественно, что при такой установке все причины необъединения сводились к амбициям личностей: «... чем выше уровень представительства, тем сложнее достичь взаимопонимания» (доклад О. Шенина) и даже злонамерениям: «... руководство российских компартий саботирует решение XXX съезда СКП-КПСС о единстве..., объективно помогая сохранению прогнившего режима».

Вполне логично предположить, что раз виноваты амбиции, то не годятся и пути, предлагаемые для объединения этими партиями: «КПРФ, как наиболее крупная политическая сила, полагает необходимым объединиться на базе ее существующих структур...», а «РКРП, в качестве обязательного условия для объединения, выдвигает перед Советом СКП-КПСС требование об активизации борьбы с оппортунизмом в коммунистическом движении». В докладе О. Шенина отмечается, что ни один из вариантов не ведет к реальной интеграции коммунистов в единую партию. В этих условиях Секретариат Совета СКП-КПСС

— Хотели как лучше, а получилось... —

_________________________________________

«... твердо считает, что реальное объединение возможно только через объединительный Съезд российских коммунистов» и что «в такую единую коммунистическую партию вошли бы многие из тех, кто в настоящее время не состоит ни в одной из существующих компартий, но продолжает считать себя членом КПСС».

На этом, пожалуй, можно остановиться позиции и подходы выявились достаточно четко. Отметим, во-первых, что у коммунистов, занимающихся практической работой в любой партии, уже давно пропали иллюзии, что где-то есть боевой резерв членов КПСС, который с 91-го года ждет некой команды от привычной единой партии. В скобках оставим вопрос: нужна ли такая партия, которая соберет всех считающих себя членами КПСС, но ждавших с 91-го года?;

Во-вторых, разница подходов КПРФ и РКРП заключается в том, что первые предлагают объединиться, и не разбираться, а потом Подчиниться мнению масс, вторые сначала разобраться в делах — и прошлых, и нынешних- и размежеваться с наследием и носителями горбачевщины. Подход Секретариата СКП-КПСС предполагает объединительный Съезд, который готовит Оргкомитет, сформированный на равной основе, через разработку нового программного заявления «взятия власти трудящимися и первых шагов этой власти», что, вроде бы, на первый взгляд, кардинально отличается от линии КПРФ. Однако с учетом упорнейшего нежелания разбираться и давать оценки практическим политическим шагами действующим лицам современной истории (1985- 1997 гг.), более того, с предлагаемым секретариатом методом объявления моратория на критику программных положений других братских партий, этот подход, в конце концов, сводится к варианту КПРФ присоединению к большей массе и совместном мирном плюралистическом сожительстве разнородных элементов.

По сути дела, зная, что расхождения не просто значительные, а таковы, что определяют политику руководства КПРФ как некоммунистическую, подыгрывающую режиму, товарищи объединители ведут дело к устранению и критики слева, и самой коммунистической составляющей в движении. Что, впрочем, мы уже проходили в КПСС образца 89 — 90-го годов.

Наиболее давним, искренним и последовательным в КПРФ и в СКП-КПСС является Егор Кузьмич Лигачев. Накануне пленума Совета СКП Егор Кузьмич даже выступил со статьей на эту тему «Две партии: поиск путей объединения («Правда России № 17, от 17 июня 1997 г.). Остановимся лишь на некоторых ключевых положениях его анализа. Лигачев задает вопрос: «Какие же разногласия остаются между руководством КПРФ и РКРП?» и сам же отвечает: «В основном, по линии диктатуры пролетариата и экономической многоукладности». Такая, видите ли, мелочь — признание диктатуры пролетариата ничуть не смущает Егора Кузьмича. Это Владимир Ильич считал вопрос диктатуры пролетариата оселком проверки отношения к марксизму. Мало просто признавать теорию классовой борьбы. Ильич подчеркивает, что

— В. А. Тюлькин —

_________________________________________

 

 

«марксист лишь тот, кто распространяет признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата» (т. ЗЗ, стр.34).

Ну а поскольку РКРП необходимость диктатуры пролетариата признает, то Егор Кузьмич, сам того не ведая, с помощью Владимира Ильича выводит КПРФ за рамки марксистской партии. Впрочем, конечно, Лигачев, занимаясь своими теоретическими изысканиями, вряд ли четко представляет, о чем идет речь. К примеру, он утверждает, что главное у наших партий общая цель: установление власти Советов трудящихся, а «по форме это могут быть (внимание! авт.) диктатура пролетариата, диктатура народной демократии, общенародное государство и т. д.»

Товарищ Лигачев путает или не различает понятий сущность и форма. Ленин же специально подчеркивал, что переход от капитализма к социализму не может не дать разнообразия форм государственной власти рабочего класса, сущность которых неизбежно будет одна диктатура пролетариата.

Примерно по такой же схеме не только у Е. Лигачева, но и у большинства товарищей из КПРФ и СКП за рамками рассмотрения, как второстепенные, остаются теоретические вопросы исчерпанности лимита на революции в России, общей для всех идеологии государственного патриотизма, снятия лозунга «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и т. д. Естественно, что, как производные в практическом плане, остаются без оценок и ответов вопросы: могут ли быть в одной партии те, кто прокладывал курс к рынку, принимал Декларацию о суверенитете России, одобрил Беловежские соглашения, голосовал на Пленуме ЦК КПСС за приватизацию, и те, кто противился, как мог, горбачевщине? При этом не надо думать, что кто-то требует «крови» и сведения счетов. Совсем нет, но оценки должны быть даны. Кто-то мог ошибаться, не понимать, а кто-то и сегодня подсознательно (!) или сознательно проводит ту же линию. Думается, что типичным представителем честного заблуждения является Е. Лигачев. Казалось бы, ну ошибся с поддержкой М. Горбачева на пост генсека в 1985 г., ну вытащил сам Ельцина из Свердловска, однако в 90-м, на XXVIII съезде КПСС уже всем (коммунистам) было все ясно. А Егор Кузьмич, по его же воспоминаниям, сталкивается в кулуарах съезда после голосования с Горбачевым и на признание генсека: «Я, Егор, голосовал против тебя» — признается: «А я, Михаил Сергеевич, голосовал за вас!»

Что тут скажешь? Наверное, только то, что простота хороша в меру и не в политике.

Несомненно, требуют определения и оценок сегодняшние действия партий и лидеров. Как расценивать поддержку фракцией КПРФ в ГД Черномырдина, бюджета-97, Закона о разделе продукций? Ведь сама партийная фракция раздваивается на этих важнейших вопросах и нейтрализует самое себя!

— Хотели как лучше, а получилось... —

_________________________________________

Думается, что попытка Секретариата СКП-КПСС уйти от оценок конкретных поступков и лиц — прошлых и сегодняшних это рецидивы горбачевщины, когда в одной партии под флагом плюрализма уживались коммунисты, оппортунисты, правые и левые социал-демократы, антикоммунисты и другие члены единой организации. И это сосуществование обеспечивалось лозунгом борьбы за единство рядов. Такое ведь было?

Как-то Е. Лигачев сказал мне сгоряча, мол, что вы все вспоминаете вашу борьбу на XXVIII съезде КПСС? Будто вы одни такие. Я еще с 1987 г. возражал против этой линии. Вот, можете спросить — члены Политбюро знают. Лигачев замолчал, наверное, как и я ошарашено соображая, кого это можно спросить: Яковлева, Горбачева, Шеварднадзе, Алиева, Назарбаева? Однако в этом нечаянном эпизоде выявилась вся разница в подходах. Одни члены партии вступали в борьбу и шли против, другие старались подправить в рамках существующей власти и официальной линии.

Эта разница сохраняется и сегодня — и в теории, и в практических делах.

Что же касается участия в намеченных Политисполкомом СКП-КПСС взаимных консультациях и оргкомитетах, то РКРП, конечно, участие примет. Хотя бы для того, чтобы иметь возможность высказаться по существу, а не уходить от объективно имеющихся вопросов. Чтобы не повторить плюрализм горбачевской КПСС, не допустить выполнения заказа Б. Ельцина (еще Рыбкину) о создании управляемой коммунистической оппозиции.

А пока суть да дело, объединяться надо сегодня со своим классом, в борьбе за его власть, а не за его голоса для себя на очередных выборах.

Тогда в единстве с классом и авангард будет един!

 

«Трудовая Россия» № 14 (55) 29.08.1997

— В. А. Тюлькин —

_________________________________________

 

 

«НЕ БЫТЬ ЛОПУХАМИ»²¹

В заглавие этой статьи взят призыв ил интервью с академиком Леонидом Абалкиным, напечатанном в газете «Правда-5» от 19 июня под заголовком «Самоуверенность непрофессионалов не имеет границ». Огромное такое интервью, украшенное фотографией Леонида Ивановича с усталым мудрым взглядом. В анонсе к материалу подчеркнуто, что курит он все ту же горькую «Яву», только дымит заметно чаще нелегко, мол, «смириться с мыслью, что проклятые народом реформы могли принести совершенно иные плоды».

Прочитали мы эти откровения профессионала и вспомнили тот, единственно возможный в жизни, случай, когда причина идет за следствием врач за гробом любимого пациента. Такого врача-профессионала, плачущего у могилы покойного и вспоминающего, как все хорошо начиналось, напомнил нам академик один из идейных отцов перестройки. Думаем, мы имеем право на прямой и, может, нс во всем лицеприятный разговор с Леонидом Ивановичем, вернее на его продолжение, т. к. начали его еще в 89 -90 году и разошлись каждый при своем мнении, бросив известное: «жизнь рассудит».

Однако начнем разговор с конца, с последней фразы интервью Леонида Абалкина: «Я должен заниматься своим профессиональным делом. С политикой после 1991 года я покончил».

Именно эта фраза заставила нас взяться за перо. Если бы те же самые мысли статьи о том, что все плохо, идем не туда, амбиции не знают границ и т. п. исходили бы от кого-нибудь другого, например, Татьяны Карягиной, не стоило бы и отвечать обычная позиция ученого мэтра, обывателя, «над схваткой» с видом, что ему-то ведома истина.

Однако Леонид Иванович не обычный ученый обыватель вне политики. Его фамилия Абалкин Л. И. открывала список членов ЦК, избранного на XXVIII Съезде КПСС. Он вместе с Николаем Ивановичем Рыжковым возглавлял экономическую комиссию XXVIII Съезда, и именно он определял экономическую политику партии.

И вот сегодня он делает вид, что можно разорвать политику и экономику, что можно деполитизироваться в чистой экономической науке, а все беды свести к тому, что не слушают власти грамотных профессионалов, доверив править государственным кораблем «самоуверенным непрофессионалам».

Думается, что говорить о некоем разделении политэкономии на две части Л. Абалкину, как профессионалу по крайней мере несолидно, как человеку, занимавшему высокое положение в КПСС неприлично, а высказывать такое на страницах «Правды», газеты, созданной В. И. Лениным неуместно. Поскольку

— «Не быть лопухами» —

_________________________________________

 

Ленин блестяще доказал, что «политика есть самое концентрированное выражение экономики», что политика — это борьба между классами. И подчеркивал, что «люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана..., пока не научатся за любыми... фразами... и обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов». При этом Ильич жестоко высмеивал «ученых дурачков», пытавшихся не замечать классовых интересов.

Леонид Иванович, конечно, не дурачок, тем более странным выглядит его стремление представить сегодняшнее положение, как результат некомпетентности, амбиций, отсутствия «головы на плечах» и «ответственности за свою страну» у непрофессионалов.

Неправда это, Леонид Иванович. Не совсем так в оценке. То, что сегодняшнее положение- результат их деятельности это так. А то, что эти действия некомпетентны, непрофессиональны, не обеспечивают поставленных целей это совсем не так!

Наоборот. Действует эта команда грамотно, высокопрофессионально, жестко и целенаправленно продвигаясь по намеченному пути. Другое дело, что цели у них совсем не те, о которых мечтаете Вы, и о чем на словах говорят они. Так и это не новость. Как известно, в политике на слово полагаются только дурачки.

Команда «непрофессионалов» профессиональнейшим образом выполняет политический заказ и блюдет классовые интересы капитала в настоящем, широком смысле этого слова, то есть отстаивая интересы капитала вообще, во всех формах его существования и проявления: наиболее мощного международного, обслуживающего его компрадорского паразитического, отечественного ура-патриотического, национально-ориентированного и т. д. и т. п. Криминальный или законопослушный, теневой или открытый, торгово-спекулятивный или производственный это уже вопросы второго и третьего порядков, разрешаемые нормой прибыли. Как говаривали классики, нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал при соответствующем проценте прибыли. Концентрированно выраженная цель капитала уничтожение советской социалистической системы, и не только в России как государстве, а как понятия, как политико-экономической категории, могущей служить целью борьбы и развития.

И «непрофессионалы» с этой задачей справляются, по крайней мере, неплохо, в плановом, целенаправленном порядке, методом системного и комплексного воздействия. Достаточно вспомнить этапы: кооперация, децентрализация, свободные цены, ваучеризация, закон «О соглашениях о разделе продукции», а также планируемые жилищная и пенсионная реформы.

Все приводимые Вами, Леонид Иванович, цифры, проценты, примеры падения производства, вымирания населения, работы доллара на теневую экономику — верны, но они и должны быть такими для обеспечения тех миллиардных долларовых «утечек» (20 млрд. в год) на Запад, о которых

— В. А. Тюлькин —

_________________________________________

 

пишете Вы. Именно эта линия диктуется и устраивает МВФ, а Вы говорите, что «... чрезмерно политизировать затронутую проблему и валить все на МВФ». И тут же Леонид Иванович восклицает: «Есть у нас головы на плечах, ответственность за свою страну, видение ее перспектив?»

Есть, отвечаем мы. И эта ответственность не позволяет нам деполитизироваться, а по сути дела, поднять руки перед классовым противником.

Второй аспект, поднимаемый Леонидом Ивановичем, на котором мы считаем необходимым остановиться — его упование на роль науки. Абалкин обижается, что нет аплодисментов науке от чиновников, что слышат только одну научную школу монетаристов, а идеи другой (его авт.) научной школы, «нацеленные на реальную экономику», замалчивают.

Ну что ж, в науке плюрализм и даже столкновение мнений вещь полезная и необходимая. Здесь мы с Леонидом Ивановичем согласны. Думаем, что — он также согласится с тем, что практика есть единственный критерий истины, способ разрешения научных споров, а никак не голосование. Поэтому предложим Леониду Ивановичу вернуться в 1990 год на XXVIII Съезд КПСС, где разворачивался наш с ним научный спор о путях развития (и реформирования) экономики. Тогда в партии, называющей себя коммунистической, т. е. претендующей на научное мировоззрение, столкнулись две научные линии: на рынок, к гуманному демократическому социализму, что вылилось в капитализацию экономики и общества, и на развитие социалистической экономики на основе общественной собственности.

Научная школа рыночников преобладала в представительстве имен в Академии наук, в правительстве, руководстве КПСС вокруг Горбачева М. С. и, соответственно, эта школа возглавила комиссию Съезда Компартии по выработке экономической политики.

Возглавляя комиссию Николай Иванович Рыжков, а замом был академик Леонид Абалкин.

Рыночники, среди которых были и сегодня активно действующие политические деятели (О. Лацис, П. Бунин, В. Павлов, Ю. Маслюков, В. Щербаков, А. Вольский), и покойный ныне С. Шаталин и др., решительно и самоуверенно, провели в резолюцию свою линию: «... политическая и. организаторская деятельность партийных организаций и комитетов должна быть направлена на формирование в обществе глубокого понимания того, что переход к рынку не имеет альтернативы...» Представителям другой школы Вы давали жесткий отпор, когда при принятии резолюции профессор А. Сергеев от имени Инициативного Съезда и марксистской платформы возражал: «Есть центральный вопрос: переходим ли мы к рынку на основе общественной собственности и распределения по груду.., или мы переходим к рынку на основе приватизации экономики, на основе частной собственности и новых для нас принципов распределения. С одной стороны, распределения по собственности, то есть по капиталу, и с другой по стоимости рабочей силы как товара, то есть на основе классической капиталистической

— «Не быть лопухами» —

_________________________________________

эксплуатации. Нам это не подходит. И не потому, что мы зашорены какими-то определенными «измами», мы исходим из того, что высший критерий экономической перестройки — эго достижение эффективной экономики и рост благосостояния всего народа. По нашему убеждению, Правительственная программа и та экономическая идеология, которую исповедует ряд стоящих за ней ученых-экономистов, не в состоянии решить ни ту, ни другую задачу.

... Идет легализация теневой экономики... Я утверждаю, что линия Абалкина, которая отражена в документе комиссии, не является среди ученых-экономистов преобладающей. Поэтому мы настаиваем на проведении общепартийной дискуссии». На что докладывающий от школы рыночников Рыжков снисходительно и высокомерно реагировал: «То, что он предлагает, мы хорошо знаем, т. к. по этой системе десятки лет жили». Более того, для обеспечения полной победы «новаторской» научной школы в действие был запущен механизм давления регламентом.

Из стенограммы Съезда: «Муталибов (ведущий): 20 минут на обсуждение Резолюции истекли. Резолюцию готовила комиссия на самых демократических основах... Иначе мы еще два часа будем обсуждать этот вопрос».

Так, за двадцать минут, был протащен наиважнейший вопрос жизни страны, политики партии, судьбы народа. Представители второй, коммунистической школы, смогли лишь зафиксировать мнение меньшинства (1259 голосов), в котором отмечено:

«Считаем нужным предупредить всех коммунистов страны: непродуманный переход к рынку как к всеобщей системе, включающей рынок капиталов и рынок рабочей силы,. будет означать неизбежное сползание к нарастанию капиталистических отношений. А насильственное, вопреки объективным процессам, лечение социализма капитализмом повлечет за собой не повышение производства и уровня жизни, а их неизбежное падение, вызовет широкий социальный протест, приведет к тяжелым страданиям народа.

Есть иные концепции экономической перестройки, притом не одна, не означающие возврата назад ни к буржуазному строю, ни к командно-административной системе. Мы считаем необходимым зафиксировать на съезде это мнение меньшинства его участников, чтобы можно было провести инициативным путем снизу широкое обсуждение в партии альтернативных проектов и быть готовым к возможным в ближайшем будущем коллизиям во избежание полного краха принятого ныне экономического курса. Партия не может вести перестройку, ведущую к тяжелому ухудшению жизни народа. Что касается Коммунистической партии, она эти потрясения просто не выдержит».

Сегодняшняя практика позволяет судить, чьи прогнозы были обоснованными?

— В. А. Тюлькин —

_________________________________________

 

 

Давайте еще раз обратимся к стенограмме XXVIII Съезда, к обсуждению экономического курса на секционном заседании 5 июля 1990 г. Из выступления представителя Инициативного Съезда А. Сергеева:

«Когда у мужика изнашиваются штаны, извините меня, в том или другом месте, то он сразу их не выбрасывает, а ищет сначала новые. Мы же взяли и сдернули с нашей экономики хозяйственный механизм. Теперь удивляемся, что экономика разваливается. Причем, какая будет новая одежда, когда она появится, это нам толком сказать не может ни Леонид Иванович Абалкин, ни сидящий в этом зале член Президентского совета Шаталин, ни Бунич, ни другие пророки, устами которых глаголет рыночное божество.

Спасением предлагается считать продажу в частную собственность общенародных предприятий, земли, в том числе иностранцам, поэтажное превращение всей страны в свободную экономическую зону, ставку на неограниченное привлечение иностранного капитала, узаконивание теневой экономики, курс на сознательное создание нового типа социальных маяков сверхбогатых людей!

Оба эти подхода тупиковые, они заведомо не ведут к эффективной экономике, а выгодны они, так называемой, малой группе людей.

Но общенародного согласия на основе таких подходов не достичь. Советский Союз в этих случаях быстро пройдет путь от положения просто нищего к роли обобранного нищего. Как говорят, для кого деньги к деньгам, а для кого разруха — к разрухе.

Нас зовут в рыночную экономику. Но есть три формы рынка, и об этом настойчиво умалчивается. Есть рынок товаров, и я отношусь к тем экономистам, кто всегда и в годы застоя, и в годы перестройки ратовал за этот рынок со всеми его категориями: стоимостью, ценой, себестоимостью, прибылью, кредитом, процентом. Я писал об этом в Большой Советской энциклопедии.

Кроме рынка товаров, есть еще два рынка: рынок частного капитала и рынок наемного труда. Так вот, эти два последних рынка, вместе взятых, неизбежно дают классический капиталистический рынок, даже если его и назвать регулируемым. Приватизация экономики, создание фондовых бирж, системы наемного труда, к чему, в частности, настойчиво призывает находящийся здесь член Президентского совета товарищ Шаталин, неизбежно означает капиталистическую эксплуатацию, и отрицать это можно, только отказавшись от марксовой теории прибавочной стоимости. Но отказавшись от этой сердцевины всей марксистской экономической теории, можно продолжать себя считать марксистом только в рамках теплого сердечного лицемерия. И как тут не вспомнить слова Ленина, сказанные им в ноябре 1922 года: «А я позволю себе думать по старинке, что после Маркса говорить о какой-нибудь не марксовой политической экономии можно только для, одурачения мещан, хотя бы и высокоцивилизованных мещан». Единственно научный подход к выработке

— «Не быть лопухами» —

_________________________________________

социально-экономического курса, по убеждению участников Инициативного съезда российских коммунистов, состоит в том, чтобы опираться на объективно развертывающийся во всей мировой экономике процесс материального обобществления производства. Этот процесс неостановим. Брать в этих условиях курс на так называемое разгосударствление, которое на поверку оказывается примитивным разобобществлением, значит, говоря словами Энгельса, переть против экономической необходимости.

Нам усиленно внушается та мысль, что правильно ориентироваться в Москве можно только по плану Нью-Йорка. Но кто и когда смог успешно решить все свои туземные дела, пристроив себе голову с чужого плеча. Ведь так недолго вместо Нью-Йорка или Стокгольма оказаться в Бангладеш или, того лучше, на Огненной Земле.

Основанная на развивающемся материальном обобществлении процесса производства альтернатива включает в себя далее новую концепцию централизованного планового управления: выделение в структуре народного хозяйства стратегического эшелона, обеспечивающего прорыв на качественно новые рубежи науки и техники, дифференциацию режимов хозяйствования в различных сферах экономики. Эта концепция планового управления должна вобрать в себя позитивный опыт американских федеральных экономических ведомств, и прежде всего федеральной контрактной системы, французского социального планирования, и в еще большей мере — опыт Японии и Южной Кореи, последняя из которых выполняет свой шестой пятилетний план.

Необходим действительно противозатратный хозяйственный механизм, который бы поставил рост фонда оплаты труда предприятия в