В середине 90-х годов ХХ века

 

Балканский международный кризис 1990-х гг. стал непосредственным продолжением дезинтеграционных тенденций и распада югославского федеративного государства. На ноябрьских выборах 1990 г. в Югославии победили националистические партии, представлявшие основные этнические группы населения: мусульманская Партия демократического действия, Сербская демократическая партия, Хорватское демократическое содружество. После выборов Вашингтон твёрдо поддерживал сформулированный ещё в годы холодной войны принцип территориальной целостности Югославии. В Вашингтоне считали, что находящееся у власти в стране федеральное правительство А. Марковича, которое придерживалось демократических форм правления и внедряло в стране принципы рыночной экономики, вполне способно обеспечить единство Югославии. Определённое беспокойство в США в тот момент вызывала лишь деятельность сербского лидера С. Милошевича и националистическая пропагандистская кампания в Народной армии Югославии.

По дипломатическим каналам администрация Буша оказывала политическое давление на сербского лидера с тем, чтобы прекратить притеснения албанцев в Косово и остановить незаконный захват федеральной собственности. Любопытно, что у американцев почти сразу выработалось негативное отношение к сербскому националистическому движению, хотя центробежные процессы инициировались, главным образом, лидерами хорватов и словенцев. Однако негативное отношение в С. Милошевичу ещё не означало безоговорочной поддержки Соединёнными Штатами Хорватии и Словении. Так как в Вашингтоне понимали, что хорватский режим с трудом можно было бы назвать демократическим, а одни лишь слухи о возможном отделении наводили ужас на сербское население этой республики. По мнению американцев, только сохранение целостности страны могло сдержать войну в Югославии, ибо сербское меньшинство скорее предпочтёт взяться за оружие, чем жить в хорватском государстве. Отделение одной из республик Югославии неминуемо вело к созданию нескольких охваченных войной независимых государств. Особо взрывоопасная ситуация складывалась в Восточной Словении и Сербской Крайне, в которых сосредоточилось значительное сербское меньшинство, а также в Боснии и Герцеговине со смешанным сербо-хорвато-мусульманским населением.[99]

За пять лет в урегулировании балканского конфликта принимали участие многочисленные организации и институты. При этом была опробована совершенно разная методика ─ от переговоров, уговоров, ультиматумов до использования силы. В 1991-1992 гг. Дж. Буш провозгласил стратегию по отношению к Югославии, которая предполагала, что США, напрямую не вмешиваясь в югославские события, действовали бы через Совет Безопасности ООН и ограничивали свою деятельность доставкой гуманитарной помощи и размещением наблюдателей в соседних с Югославией странах. Практически США отдали инициативу в руки своих европейских союзников. В какой-то степени это было связано с тем, что европейцы, особенно Англия и Франция, очень ревниво относились к вмешательству Соединённых Штатов в дела Европы (см. Главу 1.). Во время обсуждения одного из предложенных американцами плана по урегулированию конфликта в Югославии на сессии НАТО французский представитель в жёсткой форме заявил, что «американцы слишком драматизируют ситуацию» и европейцы сами могут справиться со своими «внутренними проблемами».

Среди международных организаций пальма первенства в урегулировании конфликта на Балканах принадлежит ЕС. Когда усилия ЕС стали «пробуксовывать», ему на подмогу пришла ООН, создав Международную конференцию по бывшей Югославии (ЕС+ООН) и послав миротворческие силы в Хорватию, Македонию, Боснию и Герцеговину. В свою очередь, большинство своих функций в 1995 г. ООН передала НАТО. ОБСЕ принимал несколько резолюций и документов по ситуации в бывшей Югославии, но так и не смог стать действенной силой в разрешении кризиса.

Усилия этих организаций были так мало эффективны, что итогом бурной деятельности международных организаций явилось разрастание, углубление и расширение кризиса. Войну не смогла остановить ни одна международная организация – ни Европейский союз, который был к этому очень близок в 1992г., ни ООН, имевшая шансы в 1994г., ни тем более ОБСЕ, которым сам Бог велел заниматься урегулированием европейских кризисов. Дейтонские соглашения – результат силового давления НАТО и активности США – закрепили возрастание роли фактора силы в урегулировании международных отношений.

Югославия стала жертвой осуществления странами Запада и США определённого плана. Ещё в 1978 г. В Швеции в г.Уппсала, когда проходил международные конгресс социологов, был представлен план Зб.Бжезинского о будущем Югославии после смерти Броз Тито. Этот документ был направлен на разложение страны изнутри с помощью усиления воздействия западной культуры, поддержке оппозиционеров и диссидентов, увеличение количества долгов страны Западу, использование югославов, вернувшихся на родину с работы из других стран, как сознательных или несознательных пропагандистов американского и вообще западного образа жизни и многое другое. Опорой для американцев служили представители либеральной интеллигенции Югославии.

В то время как европейцы безуспешно пытались погасить разгоревшийся огонь войны, ограничиваясь главным образом проведением гуманитарных операций, в США формировалась новая государственная позиция в отношении Югославии. К этому моменту в американском обществе происходит осознание, что «проблема политики и отношения США к событиям в бывшей Югославии, в частности Боснии и Герцеговине, важна не сама по себе, а как та роль, которую США будут играть в мире в период после окончания холодной войны», ─ так это было сформулировано на упомянутых выше слушаниях в сенате осенью 1992 г. Однако, по мнению администрации, время для вмешательства США в югославские дела ещё не наступило; предстояло чётко определить, в чём заключаются «жизненно важные американские интересы» на Балканах, без которых трудно рассчитывать на «одобрение общественным мнением» применения силы. Дестабилизация ситуации в Южной Европе сама по себе ещё не была веским аргументом в пользу американского вмешательства.

Позже Америка согласовала войну в Югославии со своим более широким геостратегическим проектом, а свою политику ─ с политикой своего нового «союзника» Ватикана в рамках похода на Восток. В начале 90-х годов на заседании Тройственной комиссии был поставлен вопрос будущего Европы и предложены два варианта её развития: модель концентрических кругов, когда все страны Европы, включая и посткоммунистические, поэтапно вступают в ЕС, и модель разделения Европы и на римскую и византийскую, согласно которой цивилизованная Европа должна объединить страны с общей историей, религией и культурой и замкнуться на границах Польши. В ЕС могли быть приняты Венгрия, Чехословакия, Словения и Хорватия (последние две – в случае их выхода из состава СФРЮ). Тройственная комиссия выбрала второй вариант, сделав НАТО той силой, которая должна обеспечивать безопасность западной цивилизации.

В начале 1991 г. США предложили ЕС заняться урегулированием конфликта. Толчком послужило обращение Ф.Туджмана президенту США Дж. Бушу с призывом защитить демократию в Хорватии, Словении, БиГ от «коммунистического диктата» Сербии и Югославской народной армии[100]. Оппозиция в американском конгрессе призвала оказать помощь «некоммунистическим» республикам Югославии. Америка ввела сначала в действие экономические санкции. В мае 1991г. конгресс США принял решение приостановить американскую помощь Югославии по причине «попрания» демократии – блокирования руководством Сербии выборов представителя Хорватии (Стипе Месича) на пост председателя президиума СФРЮ. 7-8 ноября 1991 г. Дж. Буш поддержал инициативу ЕС по введению полного эмбарго на поставки нефти в Югославию. ООН приняла первую резолюцию по Югославии (№ 713) об эмбарго на поставки оружия в БиГ.

В марте 1992 г. в переговорном процессе под руководством ЕС впервые начинает принимать участие Америка, которая в связи с распадом Югославии представила свою задачу как «координацию своей политики в ЕС». Активизация США на Балканах была связана с разработкой стратегии «глобального лидерства», согласно которой США являются единственной глобальной сверхдержавой, призванной взять на себя роль мирового лидера, несут моральную ответственность за распространение демократии и защиту «угнетённых» по всему миру. Кризис на территории бывшей Югославии, неутихающая война в Боснии и Герцеговине давали США реальную возможность продемонстрировать своё лидерство в Европе и без непосредственного участия в военных операциях, используя лишь активные дипломатические акции и бомбовые авиаудары.

США доказывали своим европейским партнёрам, что они не смогут решать сложные международные вопросы без США. Это полностью отвечало концепции «мировой роли США», которые, как отмечал У. Клинтон, «должны выполнять за границей руководящую роль в эту новую эпоху. Бремя американского лидерства и его важное значение, характер этого лидерства – один из важнейших уроков ХХ века… Сейчас, когда «холодная война» закончилась, Америка по-прежнему остаётся незаменимой страной в мире. Бывают такие моменты, когда только от Америки зависит, быть войне или миру, свободе или репрессиям, надежде или страху»[101].

Анализ американской политики в Югославии должен учитывать параметры отношений США и Европы, значимость европейской политики США в общей системе приоритетов их национальной безопасности. По оценке российских учёных, основные приоритеты политики США в Европе обусловлены двумя взаимосвязанными комплексами вопросов: сохранением Европы в качестве рынка, открытого для американских товаров и услуг, что означает недопущение превращения ЕС в самостоятельный замкнутый торгово-финансовый блок; и сохранением НАТО в качестве основного военно-политического инструмента в Европе, способного политически эффективно использовать военную силу и обеспечивать своё плавное и сбалансированное расширение. Гарантом стабильности в Европе США видели американо-германский союз на фоне естественного получения Германией больших прав в рамках НАТО.

Чтобы оправдать своё активное вмешательство в балканские проблемы, Америка объявила этот регион зоной национальных интересов США. Как пишет посол США в Югославии У. Циммерман, в первый год деятельности администрации Клинтона политика в отношении Боснии была недостаточно решительной и последовательной. Рассматривались лишь такие шаги, как прекращение дипломатических отношений или усиление экономических санкций. Г. Киссенджер предупреждал: «Америка может преследовать более широкие цели политическими средствами, но она не должна связывать себя использованием наземных сил в схватках тёмных политических страстей в регионе, где мы только придумали себе жизненные интересы»[102]

На наш взгляд, антисербская американская политика имела следующие причины:

1. стремление США доказать свою приверженность демократии и свободе, поддержав демократические волеизъявления сепаратистских республик;

2. попытка укрепить позиции своих союзников Германии и Турции и улучшить отношения к себе со стороны исламского мира;

3. стремление замедлить процесс европейской интеграции и стабилизировать политическую роль США в Европе. Вашингтон убеждает своих партнёров, что без него югославам и европейцам со своими проблемами никак не справиться»

4. деятельность по привлечению НАТО на Балканах – это в определённом смысле попытка удержать НАТО от раскола и закрепить американское лидерство в НАТО»

5. экономический фактор: торговля оружием, продолжение развития ВПК, особенно если начать возрождать образ врага на Востоке. Так, в 1996г. США планируют истратить на оборону на 1,4 млрд.долл. больше, чем в 1995г»

6. поддержка боснийско-герцеговинских мусульман была вызвана желанием доказать, что США не являются априори антимусульмански ориентированными»

7. желание использовать факт распада бывшей Югославии как юридический, политический и военно-стратегический прецедент для распада бывшего СССР»

8. в случае успеха внешнеполитических акций – привлечение голосов на предстоящих выборах.

 

Ситуация в переговорном процессе осложнялась тем, что в январе 1993г. в США сменилась администрация. Новая администрация (У. Клинтона), официально поддерживавшая переговорный процесс, всячески критиковала существующий план урегулирования конфликта в БиГ, полагая, что он легализирует этнические чистки, требовала наказать агрессора и не садиться с ним за стол переговоров. 10 февраля 1993 г. администрация Клинтона обнародовала собственный, который означал переход США к активной позиции на Балканах, а через него ─ в европейской политике. Он предусматривал, кроме всего прочего, и дальнейшее ужесточение санкций против Сербии, координацию деятельности ООН с НАТО, и возможное использование силы. План содержал в себе шесть пунктов:

 

1. Более активное включение США в переговоры, которые ведут С. Вэнс и Д. Оуэн,

2. Принятие сербами, мусульманами и хорватами предложенного плана,

3. Увеличение давления на Сербию, чтобы наказать её за амбиции (чтобы лишить сербов надежды на помощь, здесь же предупреждалось,что делать Америка это будет вместе с Россией!),

4. Увеличение гуманитарной помощи и создние международного суда по военным преступлениям,

5. Использование американских военных сил в операциях ООН и НАТО для проведения военной акции в БиГ,

6. Более тесное сотрудничество в этом с Москвой.

 

Такой решительный план показался мусульманам нежёстким. Они просили ввести американские войска в Боснию. Выступление США обнадёжило НАТО в том, что она может впервые в истории получить право на осуществление военной операции в Боснии. Уже в феврале 1993г. США продемонстрировали свою активность, начав переброску гуманитарной помощи в БиГ по воздуху.

В тот самый день, когда в Афинах собрались представители враждующих сторон, У. Клинтон созвал в Вашингтоне своих советников по Боснии. Было принято решение оказать на сербов давление, но не для того, чтобы они приняли план Вэнса-Оуэна. Американцы сгорали от желания узнать, что сербы не приняли план. Ибо, по словам Кристофера, Америка думает "о других мерах" в Европе. Упоминались четыре возможных варианта: усиление санкций против Югославии, принуждение к прекращению огня, воздушные удары по сербским позициям и отмена эмбарго на поставки оружия в Боснию. Авторы же плана пытались спасти своё детище и разрабатывали как меры давления на сербов (введение международных наблюдателей на границе между БиГ и СРЮ), так и пути усовершенствования самого плана. Европа в целом была не готова принять американские предложения. Как отмечал Р. Караджич, сербы знали, что американцы не хотели окончания войны в 1993 г., и потому предполагали, что план провалится. Вскоре «ради единства Запада» от плана отказалась и Англия. Поддержанная Францией, она полагала, что «к решению кризиса должны теперь подключиться американцы». 20 мая в «Нью-Йорк Таймс» появился текст готовящейся новой дипломатической инициативы США, Франции, Англии и России, согласно которому ради прекращения боевых действий надо поддержать status quo в Боснии и Герцеговине. Отказываясь от плана Вэнса-Оуэна, администрация Клинтона отказывалась от попытки сохранить единство Боснии и Герцеговины.

Сербам в БиГ после отказа принять план грозило серьёзное наказание. Они ожидали воздушные удары по своим позициям. Госсекретарь США У. Кристофер убеждал европейцев прейти к военным действиям. В Америке звучали голоса, что в БиГ не гражданская война, а сербский экспансионизм, который следует рассматривать как «агрессию фашистского типа».

«После отказа от плана Вэнса-Оуэна переговоры продолжались под руководством Оуэна и Т. Столтенберга (так называемая «Уния трёх республик»). Был виден прогресс, но американцы уже нацелились на войну. Мусульман это подогревало. Поводом к изменению миротворческой роли ООН и возвышению НАТО стал взрыв 5февраля 1994г. на рынке Маркале в Сараево. Через месяц после взрыва в Сараеве администрация У. Клинтона объявила о новой политике, цель которой ─ объединить мусульман и хорватов и повернуть их против сербов. Американцы перестали быть беспристрастными и уже не скрывали это. Взрыв в Сараеве подготовил общественное мнение Запада к необходимости наказания сербов воздушными ударами натовской авиации. У. Клинтон заявил, что существует угроза национальным интересам США, что позволяло действовать активно и решительно. Госсекретарь США так сформулировал национальные интересы своей страны на Балканах: покончить с распространением насилия и военных действий в этом районе Европы; утвердить доверие к НАТО как к серьёзной миротворческой силе на континенте; избежать наплыва беженцев и изгнанников из БиГ; осуществить гуманитарную помощь страдающим людям в Боснии и Герцеговине[103].

На территорию Хорватии был введён русский батальон в январе 1992г. Но хорваты под воздействием США (НАТО) противятся действиям русских. В западных СМИ появляется статьи, обвиняющие русских солдат в спекуляции, низком моральном облике, тайных связях с сербскими вооружёнными группировками. По этому поводу постоянный представитель США в ООН М. Олбрайт заявила: «Весьма важно, чтобы за действиями российских миротворцев, где бы они не находились, существовал международный контроль…». Ранее в декабре 1992 г. НАТО заявила о своей готовности оказывать поддержку миротворческим операциям под эгидой Совета Безопасности ООН. С этого момента НАТО приняла ряд ключевых решений, ведущих к операциям военно-морских и военно-воздушных сил НАТО. В июле 1992 г. корабли НАТО, входящие в состав постоянного соединения объединённых военно-морских сил НАТО в Средиземном море, при поддержке патрульных самолётов авиации НАТО начали операции по контролю и наблюдению в Адриатике. Эти операции были предприняты НАТО самостоятельно в поддержку эмбарго ООН поставок вооружения в республики бывшей СФРЮ (Резолюция №713) и санкций против СРЮ (Резолюция №757). Но постепенно от регистрации нарушений или наблюдений за возможными нарушениями натовцы перешли к остановке и осмотру судов, к отводу их в порт. Был установлен полный контроль над морским побережьем Югославии. Досмотру с ноября 1992 г., по заявлениям НАТО, подверглись 63 тыс. судов, а после апреля 1993 г. ни одному судну не удалось прорвать заслон и нарушить эмбарго, усиленное Резолюцией № 820[104].

Начиная с августа 1993 г., в СООНО уже были созданы оперативные механизмы предоставления НАТО военно-воздушных сил для обеспечения охраны пресонала ООН. Эти механизмы прошли проверку в ходе ряда учений и целиком были готовы для использования, отмечал Б. Бутрос-Гали, подготовлены были и планы военных операций[105]. «С начала 1994 г. США приняла решение использовать в бывшей Югославии не только ВВС и ВМС, но и сухопутные силы НАТО: осуществлялось постоянное планирование, собиралась информация и анализировалась обстановка в театре военных действий, осуществлялась подготовка расквартированных в Европе подразделений, в Хорватию и Боснию были направлены американские военные специалисты»[106]. Постепенно ООН отводится роль «политического прикрытия» для действий военного блока.

С 10 января 1994г. между НАТО и ООН продолжались уже открытые дискуссии об участии Североатлантического союза в миротворческих операциях в бывшей Югославии. Согласно полномочиям, согласно Резолюциям № 836 и № 913, все планы применения силы в БиГ отныне разрабатывались совместными усилиями НАТО и СООНО. Присутствие оперативных представителей НАТО в штабе СООНО в Загребе значительно увеличилось. Против возможности воздушного нападения на сербские позиции в Боснии высказывались Греция и Канада. Франция потребовала срочно разработать планы освобождения блокированного отряда СООНО в Сребренице и открытия аэродрома в Тузле. Франция и Англия предложили поставить сербам ультиматум об открытии аэродрома в Тузле, пригрозив воздушными ударами. Италия высказала полную поддержку НАТО в осуществлении планов нанесения воздушных ударов. Но единодушия не было. Даже Германия подчёркивала, что не только сербы создают напряжённость в Боснии, и напоминала, что мусульмане подвергли бомбардировке аэродром в Сараеве, чтобы помешать А. Изетбеговичу вылететь на переговоры с хорватами в Бонн. Однако открытие дискуссии в НАТО и угроза применить воздушные удары были оценены многими странами как предупреждение только сербам, как давление на сербскую сторону.

После февральского кризиса 1994 г. Б. Бутрос-Гали направил письмо генеральному секретарю НАТО, в котором просил его как можно скорее получить решение Совета НАТО уполномочить Главнокомандующего силами НАТО на южноевропейском театре военных действий наносить удары с воздуха по артиллерийским или миномётным позициям в Сараеве или вокруг него. В своём решении от 9 февраля 1994 г. Совет НАТО постановил создать «зону воспрещения тяжёлых вооружений» радиусом 20км вокруг Сараева. В апреле аналогичное решение было принято в отношении Горажде. Двусмысленность этих решений отмечал Б. Бутрос-Гали. Ведь в резолюциях СБ ООН «не упоминаются запретные зоны и не устанавливается никакого специального режима для этих зон»[107].

Кольцо вокруг сербов в Боснии постепенно сжималось. Многотысячные натовские силы быстрого реагирования с 15 июля 1995 г. должны были приступить к выполнению своих «миротворческих» обязанностей. Активизировалась и деятельность США в Боснии. Офицеры-специалисты США неоднократно прибывали на аэродром Дубровника, обследуя «на всякий случай» его военные возможности. Американские самолёты как у себя дома садились в Сплите, доставляя сюда в июле 1995г. военное оборудование: они готовили почву для встречи сил быстрого реагирования из Великобритании. Американские службы наведения были расположены в нескольких боснийских городах, «оберегая» боснийское небо. Американские офицеры находились и в Македонии. 10 июля американцы начали первые совместные учения с Албанией.

Таким образом, к лету 1995 г. НАТО заняла достаточно прочные позиции на всей территории бывшей Югославии, закрепила своё международное положение в резолюциях ООН, максимально расширила свой мандат, а значит, и возможности; проверила взлётные полосы, опробовала систему наведения и даже неоднократно «пристреливалась» к целям, подготовила общественное мнение и заручилась поддержкой многих государств. Сдерживающим фактором оставался только момент принятия решений или так называемый принцип «двойного ключа». Смысл этого принципа заключается в том, что личный представитель Генерального секретаря ООН принимает решение о воздушных ударах НАТО по сербским позициям. Но американцы с этим не согласны. По их мнению решения должны принимать командующий СООНО в БиГ генерал Р. Смит и командующий НАТО адмирал Л. Смит. Но в итоге в Брюсселе было принято решение, что решение по военным операциям принимали военные – командующий миротворческими силами на территории бывшей Югославии (Б. Жанвье) и генеральный секретарь НАТО. Итогового документа выработано не было. Но НАТО уже было полностью готово к воздушным операциям.

Операция НАТО «Освобождённая сила» в августе-сентябре 1995г. разбила сербский военный потенциал, позволила мусульманам и хорватам завоевать ряд территорий, удерживаемых сербами. В результате такого принуждения к миру и сербы, и хорваты, и мусульмане вынуждены были пойти на подписание мирного соглашения. 20 декабря 1995г. был прекращён мандат СООНО в БиГ. Его функции прешли к Силам по выполнению соглашения (СВС), созданным после подписания Мирного соглашения по Боснии и Герцеговине в Дейтоне.

Не зря военные аспекты Дейтонских соглашений заняли столь значительную часть всех подписанных документов. Благодаря им НАТО впервые в истории своего существования не только расширила свои полномочия, но и вышла за обозначенные в Североатлантическом договоре 1949г. границы зоны действия альянса. Кроме того, СВС (Силы по выполнению Соглашения, в состав которых входят сухопутные, воздушные и морские подразделения государств – членов НАТО и государств, не являющихся членами НАТО) наделены огромными полномочиями, которые перекрывают «демократические» задачи создаваемого государства. СВС имеют права и полномочия принуждать к перемещению, выводу или предислокации конкретных сил и вооружений из любого района Боснии и Герцеговины, а также отдавать распоряжения о прекращении любых действий в этих районах, если СВС сочтут, что такие силы вооружения или действия представляют или могут представлять угрозу либо для СВС или их миссии, либо для других сторон. Силы, которые после такого распоряжения СВС не передислоцировались, не обеспечили вывод или перемещение или прекращение деятельности, которое представляет или может представлять угрозу, могут стать объектом военных мер со стороны СВС, включая применение силы, необходимой для обеспечения соблюдения соглашений.

Силы НАТО фактически действовали как оккупанты: им разрешалась полная или беспрепятственная свобода передвижения по земле, воздуху и воде по всей Боснии и Герцеговине. Они имели право расквартировываться и использовать любые районы или объекты в целях выполнения своих обязанностей, которые необходимы для их поддержки, подготовки и операций, имели право на неограниченное использование всего электромагнитного спектра. При этом «СВС и их персонал не несут ответственности за любой ущерб, нанесённый личной или государственной собственности в результате боевых или связанных с боевыми действий»[108]. То, как быстро вводились силы НАТО в Боснию и Герцеговину, позволяет предположить, что операция была не только хорошо подготовлена, но и планировалась заранее, явилась средством целенаправленной политики проникновения и утверждения военного присутствия НАТО на Балканах. Ещё до решения Совета Безопасности 1 декабря (Резолюция № 1031 была принята только 15 декабря) Совет НАТО отдал распоряжение Верховному командованию союзными силами в Европе начать размещение сил блока в Хорватии и Боснии и Герцеговине. И 2 декабря началось выполнение приказа.

Дейтонское соглашение закрепило вмешательство НАТО в урегулирование конфликта на территории бывшей Югославии. Речь идёт и о географическом расширении зоны действия альянса и о проверке его способности к выполнению новых миссий контроля кризисных ситуаций регионального масштаба «посредством ограниченного применения военной силы»[109]. Балканы предоставляют собой прекрасный полигон для отработки в реальных условиях «способов, механизмов и структур военно-политического воздействия на конфликтующие стороны; взаимодействия с основными международными организациями; институциализированной и структурированной мобилизации ресурсов третьих стран; принципов обеспечения собственных долгосрочных интересов»[110]. Но самое важное, как отмечает российский исследователь А. Морозов, были созданы предпосылки «необходимости этого процесса, его институциализации и закреплении в мировом общественном сознании»[111].

 

Косовский кризис

 

В 1997 г. активно подключилось к решению «проблемы Косова» мировое сообщество в лице ООН, ОБСЕ, Контактной группы, НАТО и руководства отдельных стран. В начале декабря 1997 г. косовская тема неожиданно возникла на заседании Совета по выполнению Дейтонских соглашений по Боснии и Герцеговине в Германии. Это вызвало негативную реакцию югославской делегации, заявившей, что, с одной стороны, проблема Косова не являлась предметом обсуждения в Дейтоне, а с другой ─ она является внутренним делом Югославии, поэтому не может рассматриваться данной организацией. Югославская организация в знак протеста против продолжающегося обсуждения темы Косова покинула Бонн. Со своей стороны, Контактная группа (КГ) собралась специально для рассмотрения проблемы автономного края. США, как всегда, заняли самую жёсткую позицию – они предложили применить к Белграду архисуровые меры, вплоть до введения экономических санкций и военной интервенции. В «Сообщении о Косово», подписанном членами КГ, события в крае названы «насилием», «убийством»; подчёркивалось, что власти Белграда «не могут противостоять международным стандартам и не ожидать серьёзных последствий»[112].

Заявку на своё участие в урегулировании в Косове сделала и НАТО. Североатлантический блок в августе 1997 г. предупредил югославского президента о возможности вооружённого вмешательства в конфликт с целью предотвращения дальнейшего кровопролития. Как наиболее вероятный сценарий силовой акции в Косове рассматривались удары с воздуха по сербским позициям по примеру Боснии и Герцеговины. Проводя акцию «принуждения к миру» в Боснии и Герцеговине, НАТО не встретила возражений ни от одной страны мира, и это дало ей уверенность в том, что изменение концепции её роли в мире проходит успешно.

НАТО стремилась стать самостоятельным фактором урегулирования региональных конфликтов, не зависеть от Совета Безопасности ООН, как это было в Боснии и Герцеговине. Но именно там НАТО использовала ООН как прикрытие, чтобы «узаконить» своё миротворчество. Косово давало возможность НАТО стать независимой от любых международных организаций силой.

В 1992 г. в докладе Председателя Комитета начальников штабов вооружённых сил США К. Пауэлла отмечалось, что «на Соединённые Штаты возлагаются надежды как на мирового лидера», поэтому они «должны сохранять силу, необходимую для оказания влияния на ход событий в мировом масштабе»[113]. В этой системе НАТО должна была играть ключевую роль инструмента осуществления этой идеи. Тогда, в начале 90-х, ещё не пришло время действовать открыто. Поэтому разработанная система «адаптации» включала в себя взаимодействие на новых основах с европейскими и мировыми институтами – ООН, ОБСЕ, ЕС и ЗЕС, проникновение в структуры этих организаций, участие в совместных акциях, апробацию взаимодействия и выход на самостоятельный уровень. Для этого совершенствовалось информационное обеспечение, подбиралась соответствующая терминология, обеспечивалось «прикрытие» концепций, что должно было убеждать в необходимости лидирующей роли НАТО в системе европейской безопасности. Так появились идеи партнёрства, развития диалога и сотрудничества с другими странами – не членами НАТО на основе взаимного доверия, программа «Партнёрство во имя мира».

В новой Вашингтонской стратегической концепции НАТО, принятой в апреле 1999 г., но разработанной ранее, главным является тезис об особой ответственности блока перед мировым сообществом за предотвращение угрозы безопасности и стабильности в Европе. «Безопасность» для Североатлантического союза – понятие многоплановое, включающее в себя политический, экономический, социальный, экологический, гуманитарный аспект. Это позволяет блоку дейcтвовать в любом регионе и использовать любые поводы для военной интервенции.

С февраля 1994 по сентябрь 1995 г. НАТО перешла к военно-воздушным операциям – нанесению бомбовых ударов по сербским позициям. Применение силы для наказания непослушной или несговорчивой стороны конфликта в 1994-1995 гг. в БиГ означало переход к осуществлению концепции «принуждения к миру», начало новой фазы развития НАТО, которая включает в себя применение силы, проведение военных операций, участие в боевых действиях. В результате обеспечено долгосрочное и прямое военное присутствие НАТО в стратегически важном регионе.

Это была прелюдия к настоящей войне против независимости Югославии. Агрессия стран НАТО против СРЮ в марте-июне 1999 г. обозначила переход к следующей фазе строительства системы управляемости миром – показ на деле возможности силового варианта решения проблем, апробация «закона силы», права применять силу против других государств без санкций ООН, установление приоритетности решений НАТО над решениями ООН и ОБСЕ, разрушение сложившейся системы международного права, проба дееспособности управляемого информационного обеспечения, проба реакции всех европейских структур, отдельных государств и особенно России, на легитимацию агрессии, на минимизацию роли ООН.

Международные организации во время переговоров выступали за решение проблемы только края в рамках СРЮ. Но анализ причинно-следственных связей деятельности международных организаций даёт возможность определить поставленные цели:

1. Урегулирование мирными средствами предполагает принуждение двух сторон конфликта сесть за стол переговоров: албанцев – отказаться от террористической деятельности, а югославское руководство – пойти на политические уступки албанцам, не выходящие за рамки политической автономии в рамках Сербии. Если учесть, что основное давление шло только на сербскую сторону, то становится ясно, что никто не собирался продолжать процесс мирного соглашения между сербской и албанской сторонами. Главным было заставить Югославию разрешить размещение на её территории войск НАТО.

2. Если обратить внимание на факт, что на границе с Косово был размещён, а в январе 1999 г. увеличен контингент войск НАТО, если проанализировать представленные планы Холбрука и К. Хила, где для Косова требуется статус «несколько выше, чем по Конституции 1974 г.», фактически третьей республики, если учесть, что ни один ультиматум не предназначался албанской стороне, а критика С. Милошевича усилилась, то становится понятным, что конечной целью станет отделение автономии от Сербии. Чтобы отделить Косово от Югославии, необходимо повысить ему статус до республики, и тогда через референдум о независимости признать факт отделения свершившимся. Для надёжности осуществления этого плана необходимо ввести войска НАТО в Косово. Угроза нанесения бомбовых ударов по сербским военным объектам расценивалась албанцами как поддержка их политических требований. Но за всем этим просматривались планы ослабления Сербии, наказание её за упрямство и попытку сопротивления.

 

Так называемые 78 дней необъявленной войны закончились подписанием «плана мирного урегулирования» выработанном в Бонне на встрече В. Черномырдина, М. Ахтиссари и С. Тэлботта. План включал в себя десять принципов, которые начинались с «немедленного и поддающегося проверке прекращения насилия и репрессий в Косове»[114]. Таким образом, Югославия обвинялась в репрессиях, а действия НАТО приобретали законченную силу. Из края Югославия должна была вывести всех военных, полицейских и военизированные силы в ускоренном режиме. В Косове развёртывались международные силы безопасности и силы гражданского присутствия. Предполагалось создание временной администрации для края и предоставление ему «существенной автономии в рамках СРЮ». 3 июня Скупщина Сербии проголосовала за документ, рассматривая его как план мира, который подтверждает территориальную целостность и суверенитет Югославии. Однако даже этого было недостаточно, чтобы натовцы остановили удары по территории СРЮ. В тот же день министр обороны Великобритании Дж. Робертсон заявил, что «резолюции парламента недостаточно, чтобы убедить косовских беженцев вернуться в места своего постоянного проживания»[115].

9 июня между правительствами НАТО и СРЮ было подписано военно-техническое соглашение о процедурах и режиме вывода из Косова сил безопасности СРЮ. Правительства СРЮ и Республики Сербии согласились с тем, что международное присутствие по безопасности в Косове (КФОР) будет расположено на территории Косова и будет содействовать безопасности всего населения края. Лишь 19 июня НАТО приостановила «воздушные операции», а 20 июня приняла решение об их прекращении[116]. 10 июня Совет Безопасности проголосовал за Резолюцию 1244, которая постановила, что политическое урегулирование косовского кризиса будет основываться на договорённостях министров иностранных дел Группы 8 от 6 мая 1999 г., на документе, предложенном Ахтисаари и Черномырдиным. Будущий статус Косово будет определяться, «принимая во внимание соглашения в Рамбу