Хронология событий эпохи великого переселения народов, IV—VII века

375 год Вторжение в Европу с востока гуннов — «народа всадников», уничтоживших государство остготов между Балтийским и Черным морями. Начало Великого переселения народов
400 год Начало заселения нижними франками территории современных Нидерландов (была заселена батавами и фризами), которая тогда еще принадлежала Риму
402 год Первая попытка короля вестготов Алариха вторгнуться в Италию потерпела поражение от римского войска
406 год Вытеснение франков с Рейна вандалами, алеманнами и аланами. Франки занимают север левого берега Рейна, алеманны — юг
409 год Проникновение вандалов с аланами и свевами в Испанию
410 год Захват и разграбление Рима вестготами под командованием короля Алариха
415 год Вытеснение вестготами из Испании аланов, вандалов и свевов, проникших туда в 409 году
445 год Единовластным правителем (королем) державы гуннов становится Аттила
449 год Захват Британии англами, саксами и ютами
450 год Движение народов через Дакию (территория современной Румынии): гунны и гепиды (450), авары (455), славяне и болгары (680), венгры (830), печенеги (900), куманы (1050)
451 год Объединенные войска римлян под командованием Флавия Аэция и вестготов под командованием короля Теодориха I в битве на Каталаунских полях (Галлия) наносят поражение гуннам и их союзникам во главе с королем Аттилой и отбрасывают их за Рейн.
452 год Гунны опустошают север Италии.Папа Римский Лев Великий силой слова останавливает войска Аттилы и спасает Рим от разорения.
453 год Остготы заселяют Паннонию (современная Венгрия)
454 год Захват Мальты вандалами (с 494 года остров был под властью остготов)
458 год Захват вандалами Сардинии (до 533 года)
486 год Король франков Хлодвиг I наносит поражение последнему римскому правителю в Галлии Сиагрию. Основание Франкского государства (в 508 году Хлодвиг делает своей столицей Париж) — окончательная ликвидация Западной Римской империи
500 год Бавары (баювары, маркоманы) проникают с территории современной Чехии (Богемии) на территорию современной Баварии.Чехи занимают территорию современной Чехии (Богемию). Славянские племена проникают в Дунайские провинции Восточной Римской империи (Византии). Заняв низовья Дуная (около 490), лангобарды захватывают равнину между Тисой и Дунаем и уничтожают существующее там могущественное государство восточногерманского племени герулов (505). Бретоны, изгнанные англосаксами из Англии, переселяются в Бретань. В Шотландию из Северной Ирландии проникают скотты (в 844 году создают там свое королевство)
VI в. Славянские племена заселяют Мекленбург. Предки поляков занимают Западную Галицию, предки украинцев — Восточную
541 год Ставший королем остготов Тотила ведет войну с византийцами до 550 года, в ее ходе захватывает почти всю Италию
570 год Азиатские кочевые племена аваров создают государство на территории современных Венгрии и Нижней Австрии
585 год Вестготы подчиняют себе всю Испанию
600 год Чехи и словаки, находящиеся в зависимости от аваров, заселяют территорию современной Чехии и Морави
VII в. Славяне занимают земли к востоку от Эльбы при частичной ассимиляции германского населения. Хорваты и сербы проникают на территорию современных Боснии и Далмации

 

 

Карликовая сверхдержава

За цепями, окаймляющими площадь Святого Петра, в «объятиях» знаменитой колоннады, Италия кончается и начинается другое государство. Вы — в Ватикане, самой маленькой стране мира. Она занимает всего 44 гектара (0,44 км2), что сравнимо с Заячьим островом, на котором стоит Петропавловская крепость в Петербурге. Однако реальная территория ее необозрима — каждый католический приход планеты считается частью Ватикана. Одному Богу известны размеры его собственности: замки, дворцы, виллы, огромные земельные участки в Италии, Испании, Германии, Латинской Америке

Это государство насчитывает менее 1 000, а точнее — 911 постоянных жителей, по данным на 2003 год. Причем лишь около 400 из них ватиканские граждане –– духовные лица, а из мирян — швейцарские гвардейцы, жандармы и еще несколько человек. Впрочем, гражданином Ватикана может стать каждый, кто понравится Папе. Например, если какой-нибудь изгнанник, пострадавший за веру, обратится к нему с просьбой о защите, первосвященник вправе даровать ему паспорт с ключами от Рая на обложке. Большинство обладателей такого паспорта — дипломатические представители Святого престола. Ватиканское гражданство, таким образом, функционально, так как связано с должностью, и не наследственно –– ни ребенок «ватиканца», ни рожденный на священной территории не получает его автоматически.

Обслуживающий персонал этого города-государства — подданные других стран, как правило, итальянцы. В общей сложности около 3 тысяч человек постоянно работают в папском дворце, в Апостолической библиотеке, в музеях. У этой службы, кстати, далеко не самой высокооплачиваемой, есть свои выгоды: она дает право не платить налогов, заправлять автомобили со скидкой и совершать покупки в специальном магазине.

А «гражданином Ватикана» де-факто может считать себя каждый из 1 миллиарда 61 миллиона католиков (по последним официальным данным). Так что «карликовое государство» — на деле сверхдержава. И приход собора Святого Петра составляют все, кто «в Боге». На исповедальных будках указан язык, на котором священник принимает исповедь перед причастием. Есть русский, есть и суахили…

Как суверенное государство, Ватикан обладает всеми атрибутами нормальной власти: флагом, гимном («Папским маршем» на музыку Шарля Гуно) и армией, опять-таки рекордно маленькой, численность корпуса — около 100 человек. Папа Юлий II считал жителей вольных кантонов самыми верными солдатами, поэтому начиная с 1506 года гвардия Святого престола вербуется в нескольких швейцарских городках и деревнях. Все соискатели должны быть католиками, отслужить предварительно в армии своего отечества и иметь безупречную биографию. Первое и последнее условия ясны. Что же касается среднего, то оно сохранилось с тех времен, когда папская служба не исчерпывалась ритуалами. Например, 6 мая 1527 года, защищая Климента VII от ландскнехтов императора Священной Римской империи, сложили головы 147 швейцарцев. Сражение было безнадежным — гвардия пыталась лишь дать понтифику время укрыться в замке Сант-Анджело. И это ей удалось, в благодарность за что папы принимают пополнение швейцарского корпуса раз в год, 6 мая. В этот день новобранцы впервые облачаются в знаменитую сине-оранжевую форму с красными плюмажами на шлемах — по легенде, ее придумал Микеланджело.

«У нас есть папа!»

Не следует, однако, обманываться этим «театром». Ватикан — не на шутку воинственная держава. Кроме декоративных гвардейцев под «ружьем» у Первосвященника огромная армия духовенства и монашеские «спецподразделения»ордена. Таковы доминиканцы, коим некогда была вверена инквизиция, а теперь — миротворческая и правозащитная деятельность церкви. Таковы иезуиты, прозванные «янычарами Господа». Энергичную пропаганду католического образа жизни ведут СМИ: радиостанция — Radio Vaticana, основанное еще итальянским радиотехником Маркони, вещает на 61 языке, газета «Римский обозреватель» (L`Osservatore Romano), практически круглосуточное телевидение. Все это, не считая изданий в большинстве стран мира.

Но несмотря на это, обособленность реликтовой монархии подчеркивается как только возможно. Стоят средневековые стены вокруг географической «трапеции» Ватикана, и только в одном месте, через условную белую черту на площади Святого Петра, можно попасть в светские земли. Мощную каменную ограду построил еще в IX веке Лев VI, причем не столько для защиты от варварских набегов, сколько — от наседающих пилигримов. Поклонение святыням было тогда главным смыслом жизни большинства европейцев. Но и в новые времена стены пригодились, когда Папа, «обидевшись» на Италию за то, что та отняла у него владения, затворился в своей резиденции. Древняя преграда послужила при этом естественной «межой», а впоследствии — основой для определения границ независимого Ватикана.

Форма правления внутри стен — абсолютная теократия. Власть безраздельно принадлежит Иоанну Павлу II, избранному пожизненно, как и все 264 его предшественника. После смерти очередного Папы кардиналы запираются в Сикстинской капелле (отсюда название «конклав», cum clave по-латински –– «запертые на ключ»), чтобы не получать никаких вестей извне, и начинают дебаты. Для избрания требуется 2/3 голосов — 2/3 бумажек с одним и тем же именем в специальной урне. После подсчета бюллетени сжигаются: если дело завершилось ничем, к ним подкладывают сырой соломы, и над Капеллой встает черный дым. Если же Папу наконец избрали, дым белеет — от соломы сухой. Тут же на балкон Собора выходит старший из кардиналов и выкрикивает: Nuntio vobis gaudium magnum: habemus Papam! — «Великую радость возвещаю вам: у нас есть Папа!»

На страже райских ключей

Каждый Папа сам выбирает, где жить и работать на своих 44 гектарах. Местом обитания нынешнего понтифика является дворец за северным полукругом колоннады Бернини. Если смотреть с площади –– второе окно справа на верхнем этаже. Отсюда каждое воскресенье он проповедует. Здесь дает аудиенции. Сюда к престарелому Папе ходят на доклад главы конгрегаций (министерств) ватиканского правительства –– Римской Курии, и их начальник госсекретарь Анджело Содано. Здесь вручают грамоты послы (Святой престол поддерживает отношения с сотней стран, в том числе с Россией).

Из этого дворца Иоанн Павел II, известный любитель путешествий, ездит на бронированном «папамобиле» «Мерседес-S500» с пуленепробиваемыми стеклами в аэропорт. Железнодорожной веткой длиной 275 метров, проведенной в Ватикан в начале ХХ века (есть и отделанный мрамором вокзал), Викарий Христа, по старости и по статусу, не пользуется. На регистрационном знаке его машины — № 1 и аббревиатура SCV, то есть Statto della Citta de Vaticano, город-государство Ватикан. Злые языки утверждают, что расшифровывается она иначе –– Se Cristo Vedesse, «видел бы только Христос»…

Но насмешки не смущают вершителей ватиканских судеб. Чтобы не проиграть в борьбе за души, они заботятся, чтобы в их стране, «как в Греции», было все. Интернет-кафе больше, чем где-либо в мире. Своя телефонная связь (код +39-06). Чеканятся монеты с профилем Папы (тираж мал: 1 ватиканский евро идет за 800 обычных). Есть пожарная охрана, больница и даже промышленность: мозаичная фабрика и строительная корпорация Святого Петра. Заказы идут со всего мира — поскольку по всему миру «засели» миссионеры, агенты влияния и просто сочувствующие карликовой сверхдержаве. С эпохой транснациональных корпораций Ватикан справляется хорошо. Ведь, можно сказать, он сам был первой из них.

Мартин Греч

Папской областью принято называть территории, которыми римские первосвященники в качестве светских государей владели с 756 по 1870 год. Еще в IV веке они приобрели значительную собственность вокруг Рима, но фактически история «расширенного Ватикана» началась, когда Папа Стефан II обратился к франкскому королю Пипину Короткому за помощью против лангобардов. Тот силой оружия очистил от них северную и центральную Италию. Равенна, адриатическое побережье от Римини до Анконы и весь Лациум перешли под юрисдикцию Святого престола. Таким образом, «пипинов дар» стал в веках основанием для папской претензии на земную власть.

При сыне Пипина, Карле Великом, были сделаны новые приобретения. Вообще, Папская область укреплялась вплоть до XI века, когда главной политической интригой Европы стало противостояние пап сначала германским императорам, а затем французским королям. Кульминацией этой борьбы стал 1309 год, когда один из последних, Филипп IV Красивый, принудил предстоятеля католической церкви переехать в Авиньон (так называемое Авиньонское пленение пап 1309—1377 годов). Началась неразбериха — в разных городах папы и «антипапы» провозглашались с необычайной легкостью. Церковное государство с центром в Риме формально сохраняло свои границы, но на деле было поделено между местными аристократическими кланами, которые в свою очередь дали миру множество пап в эпоху нового усиления Понтификата — до середины XVI века. Правление знаменитого отравителя Александра VI Борджиа (1492—1503) и Юлия II из Дома делла Ровере (1503—1513), мецената и ловкого политического игрока, — возможно, время наивысшего расцвета Папской области. Она простирается от Пармы и Болоньи — на севере до Кампаньи — на юге.

Тут, однако, континент захлестнула лютеранская Реформация, борьба с которой отняла у владык Рима всю энергию. Вдобавок, по старой «традиции», Вечный город оставался городом самых частых мятежей в Европе. За знаменитым выступлением Кола де Риенцо, пытавшегося провозгласить Римскую республику еще в XIV веке, последовали опустошительные восстания века XV и особенно XVI — в Перудже, Болонье и столице. Область постепенно пришла в экономическое запустение. Беспорядки и хаос удалось изжить, но они сменились феодальным «сном», иногда прерываемым реформаторскими попытками отдельных энергичных пап, вроде Александра VII и Иннокентия XI.

Первую серьезную угрозу Папскому государству как юридическому лицу принесли ветры Французской революции. Войска Директории вступили в Рим в 1798 году, и хотя очередная Римская республика просуществовала всего год, она лишила свою столицу множества уникальных предметов искусства, вывезенных в Париж, а папскую власть — древнего ореола незыблемости. Пий VII, правда, договорился с остепенившимся Наполеоном и, короновав его в 1804 году, добился возврата части своих земель. А Венский конгресс победителей французского императора в 1815 году и вовсе восстановил дореволюционный статус-кво.

Но — началась беспокойная «старость» Папской области. Понтификам пришлось еще дважды — в 1831-м и 1849 годах, прибегать к помощи иностранных штыков. А похоронил древнюю монархию тандем пьемонтского министра Камилло Кавура и пламенного революционера Джузеппе Гарибальди. Первый из них задумал, а второй — сыграл главную роль в борьбе за объединение Италии. Настал 1870 год — с окончательным уходом французского оккупационного корпуса светская власть пап в Риме пала. Сами папы, впрочем, еще долго отказывались признать этот факт и оставались «узниками Ватикана» — своей резиденции в центре города, которую победители великодушно им оставили. Эта резиденция и была провозглашена самостоятельным и полноценным государством по так называемому Латеранскому соглашению 1929 года Святого престола с Итальянским королевством.

Лариса Чернышева

Война двух императоров

Января 1904 года на Дальнем Востоке началась Русско-японская война. Она не принесла России ни одной победы и породила революцию 1905 года, о ней говорили как о «роковой» и «несчастной». С этого времени принято отсчитывать конец династии Романовых и закат императорской России. Если не считать Англо-бурской войны, произошедшей на рубеже столетий, Русско-японская была первой войной XX века. Азия, облаченная в европейский мундир, давала понять Западу, какое место в международных отношениях она рассчитывает занять.

В тени союза

Страницы истории Русско-японской войны исполнены не только фактами массового героизма павших солдат и офицеров. Эти страницы содержат немой укор российскому абсолютизму XIX столетия и тому снисходительнопренебрежительному представлению о подданных, которое являли лубочные картинки, изготавливаемые для поднятия воинского духа.

Для России это была последняя жертва покорного народа, принесенная не во имя какой-то понятной и великой цели, хотя через столетие эта цель как-будто и просматривается, а так, по обещанию. Напротив, для Японии, воодушевленной экономическими успехами постреволюционного «периода Мэйдзи», это война оказалась прелюдией к славе и международному признанию. Как писал государственный деятель Страны восходящего солнца, «одержав победу, японская нация неожиданно обрела статус великой державы и этим успешно осуществила предначертания, которые она перед собой поставила». Неравноправные договоры, навязанные Японии США и европейскими державами еще в 50-х годах ХIХ века, насильственно включили ее в мировой товарооборот. Очень скоро страны Запада увидели в государстве, которое они сами и вызвали к современной жизни, серьезного и опасного конкурента. Но в политическом смысле Япония продолжала оставаться неравноправной, хотя всеми силами стремилась доминировать на Дальнем Востоке, развязав в 1894 году войну с Китаем.

Первым шагом в направлении русско-японского конфликта явилась посредническая миссия русского правительства при заключении японо-китайского Симоносекского мирного договора 1895 года, в результате которого Япония лишилась ряда крупных приобретений в Китае. Вторым стала идея провести Транссибирский железнодорожный путь не по территории России, а через Северную Маньчжурию, что сокращало сообщение между Читой и Владивостоком почти в три раза. Железнодорожную магистраль, известную под именем Китайско-Восточной железной дороги, начали строить по соглашению с Китаем в 1897 году от станции Маньчжурия через Харбин до Суйфынхэ (Пограничной). Последующее занятие Порт-Артура стало следствием постройки КВЖД. Не позволив Японии в 1895 году отторгнуть от Китая Ляодунский полуостров, Россия через два с половиной года сама добилась права арендовать у Китая то, что по итогам японо-китайской войны должно было принадлежать Японии.

Державы, которые принято называть великими, внимательно следили как за ослаблением Срединной империи, так и за успехами России и Японии, и не захотели остаться в стороне от борьбы за влияние в восточных морях. В 1897 году Германия захватила порт Циндао, а в следующем — вынудила китайское правительство уступить его в аренду на 99 лет. «Назревающий вопрос о судьбах Китайской империи», как говорилось в одном документе тех лет, стоял в российской политике на повестке дня: по конвенции с Китаем Россия приобрела в аренду на 25 лет Ляодун с местечком Люйшунь, имевшим и европейское название — Порт-Артур. Этот незамерзающий порт с марта 1898 года стал базой для Тихоокеанской эскадры российского флота, что естественным образом повлекло строительство южного ответвления КВЖД — Южно-Китайской железной дороги от Харбина до ПортАртура. Англичане и французы, ревниво оберегавшие свои интересы в Китае, тоже поспешили получить свои «аренды», и в итоге значительная часть империи Цинь оказалась разделена на сферы влияния великих держав и Японии, на долю которой пришлись Корея и расположенная напротив Тайваня провинция Фуцзянь.

Китайский народ ответил на это восстанием ихэтуаней, известным в истории еще и под названием «боксерского». Название это дали иностранцы, так как восстание инициировало религиозное общество «И-хэ-цюань», что значит «Кулак во имя справдливости и согласия». В начале июня 1900 года восставшие вступили в Пекин и осадили европейские миссии, что послужило поводом для открытой интервенции, в которой приняли участие войска Великобритании, Германии, АвстроВенгрии, Франции, Италии, Соединенных Штатов, Японии и России. «Кулак во имя справедливости» заехал и по скуле государства российского: ихэтуани повредили отдельные участки КВЖД и даже угрожали Благовещенску, поэтому в сентябре русские войска заняли Маньчжурию, в Харбине был поднят русский флаг и введено русское управление. Англичане тут же выступили с протестом, Япония же недвусмысленно дала понять, что в случае утверждения России в Маньчжурии она установит свое господство в Корее.

После занятия Пекина войсками интервентов там начались переговоры держав с Китаем. Русское правительство подтвердило свое намерение вести переговоры вместе с остальными государствами, но одновременно стремилось заключить с Китаем особое двустороннее соглашение, касающееся Маньчжурии и фактически направленное на продолжение ее оккупации. «В этом сложном положении, — пишет в своей книге «С.Ю. Витте — дипломат» А.В. Игнатьев, — китайская дипломатия прибегла к излюбленному методу использования «варваров против варваров» и довела условия Петербурга до сведения других держав». Япония и Британия заявили протесты, утверждая, что сепаратные претензии России нарушают их интересы в Северном Китае. При этом Япония выразила готовность поддержать Китай «при всех случайностях». Так возникла зловещая для России тень англо-японского союза.

Компания на реке Ялу

Вскоре дела на Дальнем Востоке осложнились тем, что «насущные интересы русского народа» узурпировала горсть коммерческо-политических проходимцев. В 1896 году владивостокский купец Бринер получил от корейского правительства концессию на эксплуатацию лесов по берегам Ялу — пограничной реки между Кореей и Китаем. Бринер организовал Корейскую лесную компанию, но, не сумев наладить ее работу, продал дело отставному полковнику А.М. Безобразову, имевшему большие связи в самых высших сферах Петербурга. Безобразову, в свою очередь, удалось заинтересовать министра внутренних дел Вячеслава Константиновича Плеве. Заручившись покровительством Плеве, А.М. Безобразов обратился непосредственно к царю и убедил его в возможности при содействии частного, но втайне протежируемого правительством коммерческого предприятия фактически завладеть Кореей.

Очень скоро японское правительство усмотрело в бурной и безалаберной деятельности компании угрозу своим геополитическим интересам на Корейском полуострове. Начались переговоры между Россией и Японией о соглашении интересов. Россия, восточная политика которой почти целиком определялась закулисными советниками в лице отставных кавалергардов, следовала своему опасному курсу в уверенности, что Япония воевать не решится.

Осенью 1901 года в Петербург приехал известный государственный деятель Японии маркиз Ито. В российской столице он вел полуофициальные переговоры, был принят царем, встретился с министром иностранных дел В.Н. Ламздорфом и министром финансов С.Ю. Витте. Ито утверждал, будто единственным предметом раздора между двумя империями служит Корея. От себя лично он предложил проект соглашения о Корее, который, по заключению Ламздорфа, предоставлял эту страну «в полное распоряжение Японии, обращая ее независимость в пустой звук». Для Ито отрицательный результат стал очевиден уже в ходе объяснений с Ламздорфом и Витте. Не случайно он уехал из России в Париж, не дождавшись письменного ответа, и русский контрпроект, не признававший за Японией свободы действий в Корее «в политическом отношении», был послан ему вслед. В нем же от Токио требовалось признание преимущественных прав России во всех прилегающих к русской границе областях Китая. В Петербурге рассчитывали, что во Франции дело русско-японского урегулирования продолжит министр иностранных дел Делькассе, однако Ито не стал дожидаться министра, который как раз в это время отсутствовал в Париже, и вместо этого отправился в Лондон.

Непонятное для русской дипломатии поведение японского сановника разъяснилось 30 января 1902 года, когда японский посланник в Петербурге сообщил о заключении его страной союзного договора с Англией. Есть точка зрения, что здесь сыграло свою роль и то обстоятельство, что перспективы займа на французском рынке, содействовать которому обещал Витте, для Японии оказались неблагоприятными, между тем как Лондон охотно пошел навстречу финансовой операции, сулившей политические выгоды». В марте 1902 года из Токио последовало предложение России заключить конвенцию о разграничении сфер интересов на Дальнем Востоке. Сама формулировка давала понять, что Япония не намерена ограничить свои притязания одной Кореей. Заключив союз, который позволял в случае войны с Россией избежать вмешательства третьих стран, и заручившись моральной и экономической поддержкой США, Япония быстрыми темпами создавала армию и флот. Страницы японских газет наводнились карикатурными рисунками на самые злободневные политические сюжеты. Россия на этих карикатурах изображалась в виде сильного и агрессивного зверя, медведя или тигра, тогда как Япония представлялась маленьким беззащитным зверьком или хрупким солдатиком.

«Чисто коммерческие начала»

Бытует мнение, что образ Японии как маленькой неразвитой восточной страны помешал России правильно оценить перемены, произошедшие там после революции 1867—1868 годов, что стремительный рост японского милитаризма не вызвал адекватной реакции в России, руководство которой находилось во власти пацифистских настроений состоявшейся в 1899 году Гаагской мирной конференции, созванной по предложению российского министра иностранных дел Михаила Николаевича Муравьева. Это верно лишь отчасти. Просто, как писал Б.А. Штейфон, сам прошедший школу маньчжурского позора, военные мероприятия России на Дальнем Востоке «далеко не соответствовали обширным замыслам политики». За шесть недель до войны генерал А.Н. Куропаткин, которому вскоре предстояло сыграть столь печальную роль в руководстве русской армией, поразил одного своего высокопоставленного собеседника следующим замечанием: «Нам выгоднее отдать японцам Южно-Китайскую железную дорогу, даже Порт-Артур, чем рисковать войной». Безусловным является лишь то, что решения огромной государственной важности принимались в Петербурге без широкого обсуждения или вопреки мнениям полномочных членов правительства. На Особом совещании по вопросу о концессиях на реке Ялу «безобразовцы» окончательно сломили упрямство «паршивого триумвирата», как они называли министра финансов Сергея Витте, военного министра Алексея Куропаткина и министра иностранных дел Владимира Ламздорфа. Было признано излишним стеснять деятельность компании исключительно лесозаготовками и придать ей по-настоящему имперский размах. Якобы для охраны лесорубов предполагали даже ввести в район реки Ялу военные отряды. Несмотря на то что Витте и Ламздорф наотрез отказались подписать журнал совещания в таком виде, Николай все же его утвердил. Назначенный статс-секретарем Безобразов организовал Восточно-Азиатскую промышленную компанию и привлек в нее столь высокопоставленных лиц, что предприятие, официально являвшееся частным, негласно получило статус «государственного».

30 июля 1903 года «Правительственный вестник» сообщил об учреждении на Дальнем Востоке отдельного наместничества со штаб-квартирой в Порт-Артуре. Наместник подчинялся непосредственно царю, а для координации своих действий с Комитетом министров имел в Петербурге Особый комитет по делам Дальнего Востока, который возглавлял приятель Безобразова контр-адмирал А.М. Абаза. Поборника мира на Дальнем Востоке С.Ю. Витте убрали с поста министра финансов, недовольный А.Н. Куропаткин, занимавший пост военного министра, подал прошение об отставке.

В день учреждения на Дальнем Востоке наместничества возобновились переговоры между Россией и Японией о разделе сфер влияния в Корее и Маньчжурии. Россия требовала от Японии решительного заявления о том, что «Маньчжурия находится за пределами японских интересов». Переговоры шли через наместника на Дальнем Востоке Е.И. Алексеева и российского посла в Токио Р.Р. Розена. Правительство микадо настаивало на включении в соглашение особого пункта о Маньчжурии, тем более что 8 октября (н. ст.) 1903 года по российской договоренности с Китаем истекал срок эвакуации оттуда русских войск. Однако в конце концов Николай под влиянием «безобразовцев» принял решение оставить войска в Маньчжурии еще на три года, а если и отводить их, то не на территорию России, а в полосу отчуждения КВЖД. Из Порт-Артура в корейский порт Чемульпо, или иначе — Инчхон, были высланы военные корабли российского флота с заданием обеспечить охрану находящегося там русского консульства, а заодно и посольства в Сеуле. Алексеев предложил даже атаковать японский флот в случае высадки войск микадо в Корее, но Николай на это не согласился.

«Не начинать самим»

Поздней осенью 1903 года Россия и Япония еще обменивались нотами, однако последняя посчитала, что переговоры больше не имеют смысла. Наместник Е.И. Алексеев доносил в Петербург о создании в Японии Главной квартиры и других мерах по подготовке нападения на Россию. 15 декабря царь созвал совещание, чтобы обсудить предложение Алексеева, который предлагал прервать переговоры из-за неуступчивости японцев. И на этот раз Куропаткину и Ламздорфу удалось отстоять курс на продолжение поисков компромисса. Японии были сообщены измененные предложения, содержавшие некоторые уступки. Но очередная японская нота от 31 декабря 1903 года была больше похожа на ультиматум: Россия должна исключить Корею из сферы своих интересов и признать территориальную неприкосновенность Маньчжурии и Китая. «Мы сидели после завтрака в кабинете государя, курили и разговаривали о незначительных вещах, — вспоминал великий князь Александр Михайлович. — Императрица была беременна, и Никки надеялся, что на этот раз родится мальчик. Он ни слова не говорил о положении на Дальнем Востоке и казался веселым. Это была его обычная манера избегать разговоров на неприятные темы. Я насторожился. «В народе идут толки о близости войны, — сказал я. Государь продолжал курить. — Ты все еще намерен избегнуть войны во что бы то ни стало?» — «Нет никакого основания говорить о войне», — сухо ответил он. «Но каким способом ты надеешься предотвратить объявление войны японцами, если ты не согласишься на их требования?» — «Японцы нам войны не объявят». — «Почему?» — «Они не посмеют». — «Что же, ты примешь требования Японии?» — «Это становится наконец скучным. Я тебя уверяю, что войны не будет ни с Японией, ни с кем бы то ни было». — «Дай-то Бог!» — «Это так и есть!»

Чтобы лишить японцев удобного повода к войне, царское правительство послало в Токио ответную ноту. Россия соглашалась признать особые права Японии на Корею, однако решительно отказалась исключить ее из сферы своих интересов и по-прежнему требовала ее демилитаризации. 15 января в Зимнем дворце был большой бал, на котором присутствовал японский посланник Мотоно. «В обществе было так велико возбуждение против Японии, — вспоминал один из придворных, — что на Мотоно смотрели не то как на шпиона, не то как на предателя, который готовит нам каверзы, как будто японец должен был стоять за интересы России». «Не всегда военные действия начинаются с пушечных выстрелов. По-моему, война уже началась. Только слепые этого не видят!..» — сказал за день до этого лейтенанту В.И. Семенову контр-адмирал З.П. Рожественский, провожая его в Порт-Артур.

21 января по настоянию Алексеева Тихоокеанская эскадра вышла из Порт-Артура в учебный поход под флагом вице-адмирала О.В. Старка. Узнав об этом, японцы предпочли не рисковать и напасть первыми. 22 января на секретном совещании императорского совета (Гэнро) было принято решение доверить решение спорных вопросов превратностям войны. Дипломатические отношения были разорваны 24 января, но и тогда в Петербурге почти никто не верил в возможность вооруженного столкновения. Российская сторона продолжала ожидать ответа на высказанные ею три дня назад предложения. Однако телеграфное ведомство в Нагасаки продержало депешу почти сутки и вручило ее российскому послу в Токио Р.Р. Розену только 25 января. Случайностью это не было, потому что уже 24 января верховному командованию японских вооруженных сил был отдан приказ о высадке десанта в корейском порту Чемульпо и нападении на Порт-Артур. Рапорт главного командира Кронштадтского порта вице-адмирала С.О. Макарова, содержавший предупреждение об опасности держать эскадру Тихого океана на внешнем рейде Порт-Артура, был проигнорирован и отправлен в архив. 26го утром у Николая высшие руководители армии, флота и Комитета по делам Дальнего Востока обсуждали положение и решили «не начинать самим».

Поздно вечером того же дня (разница в астрономическом времени между Порт-Артуром и Санкт-Петербургом составляет около 6 часов в пользу Артура), вернувшись из театра (давали «Русалку» Даргомыжского), император был ошеломлен телеграммой Алексеева о ночной минной атаке японцев и подрыве броненосцев «Цесаревич», «Ретвизан» и крейсера «Паллада». Накануне царь держал в руках телеграмму от Алексеева совершенно иного содержания: «Флот пребывает в полной боевой готовности и смело отразит всякое покушение со стороны дерзкого врага». Уверенность Николая в невозможности войны, о которой, конечно, Алексеев прекрасно знал, помешала ему занять последовательную позицию, а между тем он был одним из немногих в руководстве страны, кто отчетливо видел и слышал надвигавшуюся грозу. Когда вице-адмирал О.В. Старк, опасавшийся, что японцы могут внезапно закупорить единственный выход из гавани, предложил наместнику спустить на броненосцах противоминные сети, тот ответил: «Мы никогда не были так далеки от войны, как сегодня», — а на рапорте Старка начертал зеленым карандашом: «Несвоевременно и неполитично!»

Первую мину по русским кораблям, стоявшим на внешнем рейде Артура, японцы выпустили 26 января в 23 часа 35 минут. С наступлением дня подвергся бомбардировке и сам город. «По какому-то странному стечению обстоятельств, — пишет свидетель этого, — один из первых японских снарядов попал в здание знаменитой лесопромышленной компании на реке Ялу, которая, несомненно, сыграла выдающуюся роль в деле обострения наших отношений с Японией».

Этого же числа японскому флоту удалось перехватить в корейском порту Чемульпо крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец».

Гибель «Варяга»

Когда в 1891 году наследник российского престола Николай Александрович совершил поездку на Дальний Восток, среди судов сопровождения была канонерская лодка «Кореец», вступившая в строй в 1887 году и причисленная к судам Сибирской флотилии. Ко времени Русско-японской войны «Кореец» уже достаточно послужил и науке, — в его честь были названы бухта на острове Личаншань и пролив у этого острова в Желтом море, — и по своему прямому военному назначению: лодка участвовала в перевозке русского десантного корпуса из Порт-Артура в Дагу при подавлении в 1900 году Ихэтуаньского восстания в Северном Китае. «Варяг», построенный в США в 1899 году, появился на Дальнем Востоке гораздо позже и сразу стал гордостью Тихоокеанской эскадры. Когда 29 июля 1903 года возобновились русскояпонские переговоры относительно раздела сфер влияния в Корее и Маньчжурии, легкий крейсер «Варяг» стоял в Порт-Артуре.

29 декабря 1903 (11 января 1904-го по н. ст.) года «Варяг» прибыл в Чемульпо, имея на борту специальный отряд для охраны российского посольства в Сеуле. Через неделю к нему присоединилась мореходная канонерская лодка «Кореец». Эти корабли сменили легкий крейсер «Боярин» и канонерку «Гиляк», находившихся там в качестве стационеров, и сами остались на дежурстве в этом качестве.

Чемульпо считался нейтральным портом, так как еще 3 января корейское правительство заявило, что остнется нейтральным в возможном русско-японском конфликте. Кроме русских военных кораблей и парохода «Сунгари», принадлежавшего КВЖД, в порту находились крейсеры третьих стран: британский крейсер «Талбот», французский — «Паскаль», итальянский — «Эльба» и американский авизо «Виксбург».

Задача атаковать русские корабли была возложена японским командованием на контр-адмирала Уриу. В то время как главные силы японского Соединенного флота под руководством вице-адмирала Того устремились к Порт-Артуру, отряд Уриу шел к Чемульпо. С его транспортов был высажен десант, который в тот же день захватил Сеул, а корабли Уриу ушли в море поджидать «Варяга» и «Корейца». Рано утром 27 января японский консул в Корее передал российскому вице-консулу Зиновию Михайловичу Поляновскому ультиматум, который содержал уведомление о начале военных действий и требование покинуть до полудня портовый рейд, иначе оба российских корабля будут атакованы в 16.00 на якорной стоянке. Од<