Были ли альтернативы победе красных?

Тем не менее, многие сожалеют о том, что победили красные, а не белые. Они убеждены в том, что если бы победили белые, то страна развивалась более успешно, менее кроваво и не пришла бы к катастрофе 1991 г. Поэтому, хотя история не имеет сослагательного наклонения, но вопрос: Что бы было, если бы победили белые? — для многих актуален. Однако история дала на него ответ практически: ответ выразился в судьбах постимперских Польши, Литвы, Латвии, Эстонии, обретших государственную самостоятельность в результате краха Российской, Германской и Австро-Венгерской империй.

Польша, едва успев продекларировать свой суверенитет, в 1919 г. напала на Советскую Россию и победила красных в польско-советской войне 1919 — 1920 гг.[101] во многом благодаря любимцу Л.Д. Троцкого М.Н. Тухачевскому (во всяком случае, сам Й. Пилсудский признавал неоценимый вклад М.Н.Тухачевского в разгром Красной Армии в ходе контрнаступления на Варшаву[102]). На момент возобновления государственной самостоятельности в состав Польши вошли территории, уровень культуры и промышленного развития которых превосходил уровень развития территорий европейской России: это касается как территорий, отошедших от Германии и Австро-Венгрии, так и территорий бывшего Царства Польского в составе Российской империи, которые в аспекте развития промышленности и образованности населения превосходили средний российский уровень. Плюс к ним Польша присоединила к себе земли, отторгнутые у соседей в ходе польско-советской и польско-литовской войн. Спустя неполные 20 лет после этого Польша была разгромлена вермахтом в силу того, что она в сопоставлении с Германией была отсталой в научно-техническом и в военно-экономическом отношении страной, а британские и французские её союзники — предали Польшу, исходя из своих геополитических интересов: столкнуть в войне на взаимное самоуничтожение СССР и третий рейх, которые не имели общих границ в период самостоятельного существования нацистской Польши.

Участие СССР в разгроме Польши в 1939 г. — миф, поскольку к началу 17 сентября операции Красной Армией по освобождению территорий западной Белоруссии, западной Украины и Литвы[103] от нацистской польской оккупации, — Польша уже потерпела необратимую военную катастрофу, не выдержав единоборства с третьим рейхом по причине своей военно-экономической отсталости, которая стала следствием неспособности её шляхты и либеральной буржуазии к государственному управлению в интересах развития страны.

И всегда, когда речь заходит о политике СССР в отношении Польши в период 1920‑х — 1939 гг., надо для начала всегда вспоминать, что Польша тех лет была нацистским государством. Недееспособность её государственности и обусловленная ею военно-экономическая слабость в купе с великопольской спесью делала польский нацизм только менее опасным для соседей, но не обращала Польшу в эталон гуманизма и праведной этики.

В государствах Прибалтики уровень промышленного развития к моменту их вступления в СССР в 1940 г. даже упал в сопоставлении с имперскими временами: количество промышленных предприятий сократилось примерно на 1/4 — на 1/3; в Эстонии появилась поговорка «Родина эстонца — Эстония, а кладбище — весь мир». Качество жизни простонародья в государствах Прибалтики в сопоставлении с качеством его жизни в Российской империи стало ниже, а в сопоставлении с качеством жизни в СССР к концу 1930‑х гг. было таким низким, что буржуазные правительства этих государств под давлением народных масс вынуждены были согласиться на введение советских войск на их территории, что в конечном итоге завершилось интеграцией этих государств в состав СССР в качестве союзных советских республик.

Представлять Финляндию в качестве возможной альтернативы благостного развития России без власти идейных марксистов интернационал-фашистов и большевиков, показывающей, какой бы могла стать Россия, если бы победили белые, — неправомерно, поскольку и в границах Российской империи Финляндия на протяжении всего времени существования Великого княжества Финляндского жила своею — обособленной от остальной империи — жизнью, по своим законам, сохраняла менталитет и психодинамику общества, отличавшую Финляндию от менталитета и психодинамики, характерных для остальных регионов империи, и прежде всего — от великоросских регионов[104].

Победа белых в гражданской войне означала бы диктатуру мародёров — таких, чей нравственно-этический и ментальный тип, был описан А.И. Куприным в 1908 г. Они бы бесились с жиру в своё удовольствие, а не самоотверженно вкладывались в развитие страны. То, что это правда, показывает и история постсоветской России, в которой государственная и бизнес- власть сосредоточилась в руках этого же нравственно-этического типа с примитивным миропониманием и зашкаливающей политической недальновидностью.

Т.е. если бы кто-либо из лидеров белого движения был способен с меньшими социальными потерями, чем это сделали большевики, профилактировать катастрофу военного поражения, расчленения, оккупации и колонизации России, к которой шла империя под властью династии Романовых, аналогичную той катастрофе, в которой погибла нацистская Польша в 1939 г., то в гражданской войне победили бы белые: Всевышний отдал бы победу им.

Годы: смысл эпохи

Тем не менее, выстояв в войне с гитлеровским «Евросоюзом 1», СССР не состоялся в качестве общества справедливости и лидера цивилизационного развития человечества, а пришёл к своему краху в 1991 г. Причины для этого были как внешние[105], так и внутренние. Но внутренние — существенно более значимы. Главная из них связана с объективной закономерностью управления, которая требует, чтобы система управления соответствовала объекту управления в условиях взаимодействия объекта управления и среды, в которой он находится. По отношению к рассматриваемому нами вопросу: Если государственная власть является системой управления, а социально-экономическая система — объектом управления, то они должны взаимно соответствовать друг другу и среде, с которой взаимодействует объект, т.е. — внешнеполитическому окружению страны и биосфере Земли в целом и в пределах юрисдикции государства, в частности. Эта тема обстоятельно рассмотрена в работе ВП СССР «Введение в конституционное право», поэтому в настоящей работе поясним вопрос кратко.

Советская власть — не власть некой корпорации, которая должна служить толпе подобно тому, как джин из сказки служит владельцу лампы, а власть самого народа над самим собой и обстоятельствами его жизни. Т.е. для того, чтобы Советская власть в таковом качестве состоялась, необходим ряд условий, в частности:

· слой людей, живущих по принципу «государство — это мы все» (а не «государство — это они, и они нам должны по жизни» либо «государство — это наша партия власти, а народ не должен встревать в государственное управление»), должен быть достаточно многочисленным для того, чтобы доминировать в психодинамике общества и заполнять структуры органов государственной власти, имея при этом и кадровый резерв;

· представители этого слоя — вне зависимости от сферы своей профессиональной деятельности — должны быть компетентны в вопросах социального управления — как в аспекте возможностей и практической деятельности государственной власти, так и в аспекте возможностей и деятельности разного рода общественных инициатив, которые должны взаимодействовать с государственной властью в русле — выражающей праведность и справедливость — концепции организации жизни общества в преемственности поколений;

· научно-методологическое обеспечение государственного и социального в целом управления должно быть жизненно состоятельным и выражать праведную нравственность;

· общество должно продвигаться к качеству нравственно-этической однородности и единству миропонимания на основе праведности, что требует распространения в нём (и прежде всего — в подрастающих поколениях) эффективной личностной познавательно творческой культуры (овладение обобщёнными средствам управления / оружия первого приоритета).

Этим условиям соответствовала Конституция СССР 1936 г., однако общество не соответствовало ни им, ни Конституции СССР 1936 г. В частности:

· в психодинамике общества доминировала позиция согласно которой, обо всех заботится и за всё отвечает «исполняющий обязанности царя», — все же прочие должны быть верноподданными, а их самодеятельность неуместна и потому наказуема;

· научно-методологическое обеспечение государственного и в целом общественного управления в виде марксизма-ленинизма — неадекватно жизни и задаче построения социализма и коммунизма как общества справедливости, в котором невозможен чей бы то ни было паразитизм на труде и жизни других людей, не говоря уж об эксплуатации большинства теми или иными меньшинствами[106];

· бюрократия стала эксплуататорским паразитическим классом[107], утратившим патриотизм[108], и по слабоумию нравственно готовым продать страну тем, кто больше пообещает заплатить.

Вследствие этого несоответствия реальной жизни СССР, провозглашаемым в его пропаганде идеалам «верноподданность» с течением времени утрачивалась всё более и более широкими социальными слоями — как в среде советской «элиты», так и в среде простонародья, а нравственно-этический тип, описанный А.И. Куприным, — стал во всех социально-значимых сферах деятельности проникать на ключевые позиции. В итоге в 1991 г. мало кто проявил инициативу к тому, чтобы сохранить СССР.

Этот факт стал для многих «идеолухов» в нашей стране и за рубежом убедительным доказательством того, что «идеалы коммунизма — несбыточная химера, утопия»; что Великая октябрьская социалистическая революция — «ошибка истории», «наказание Божие за неверноподданность возомнившего о себе быдла царю-батюшке — “помазанику Божиему”»; что «русские, пойдя по этому ложному пути, доказали всем народам свою расовую и цивилизационную неполноценность, какую обязаны признать под страхом уничтожения и далее должны покорно жить под властью более цивилизованных народов», что «стране надо быстрее вернуться к “общечеловеческим основам прогресса”» и т.п. Возразить против этого невозможно только в том случае, если не видеть главной проблемы и главной задачи человечества и России, о которых речь шла в разделе 3.1, либо забыть о них.

Если же соотноситься с существом этой проблемы и задачей по её разрешению, то оценки эпохи 1917 — 1991 гг., приведённые выше и им подобные, предстают как вздорные. Во-первых, эпоха 1917 — 1991 гг. не однородна:

· период 1917 — 1945 гг. — это период в целом успешного общекультурного развития всех народов бывшей Российской империи в границах СССР, что стало основой для успешного профилактирования катастрофы Русской многонациональной региональной цивилизации, к которой её неизбежно бы привели Романовы на основе политики воспроизводства сословно-кастового родоплеменного строя, в котором личностное развитие и свобода всех невозможны;

· период 1945 — 1991 гг. — это период проявления в жизни ошибок в решении главной задачи человечества и России, о которой было сказано в разделе 3.1.

Дело в том, что если ошибки нравственности и миропонимания не выявляются своевременно на этапе открытия возможностей негативного течения событий[109], тенденций реализации негативных процессов, либо указания на них игнорируются, то связанные с ошибками бедствия становятся реальностью жизни для того, чтобы прочувствовав их воздействие в своей повседневной жизни, люди задумались и осознали, что это действительное зло.

Так если бы не гитлеризм, то Европа до сих пор пребывала в убеждении, что европейский человек нравственно-этически не способен к таким зверствам[110]; что те, кто упрекает европейцев в нравственно-этической готовности к зверствам, — безосновательно клевещут на добропорядочных высоко культурных людей. Но нравственная готовность к зверствам проявилась в гитлеризме, чем доказала обоснованность упрёков, которые высказывали ещё в XVI — XIX веках наиболее дальновидные люди. Но, как показывают события в жизни нынешнего «Евросоюза», эпоха проявления нравственно-этических пороков европейцев через гитлеризм и отношение к нему, не была осмыслена должным образом, что чревато для Европы новыми неприятностями и бедствиями…

То же касается и эпохи 1945 — 1991 гг. жизни СССР: это была эпоха проявления нравственно-этических пороков, не позволяющих решить задачу искоренения процесса воспроизводства в преемственности поколений низкой врождённой морали стадно-стайных обезьян вида «Человек разумный» и необратимого становления цивилизации человечности. Осмысление этой эпохи в соотнесении с поэтапностью решения задачи построения культуры человечности, устойчивой в преемственности поколений, в которой все живут под властью диктатуры совести, ставит вопрос о проекте будущего. В связи с этим вопросом о проекте будущего — обратимся к рассмотрению того, на что работают политические партии и не организованные в партийные структуры идейно разнородные общественные силы в постсоветской России.