Сатира и юмор в стихах А. Барто

 

Агния Львовна Барто (1906—1982) родилась в Москве в семье врача-ветери­нара. Учась в общеобразовательной школе, она одновременно по­сещала театральное училище, хотела стать актрисой. Писать стихи Барто начала рано: это были озорные эпиграммы на учителей и подруг, лирические наивные подражания А. Ахматовой. А.Л. Барто принадлежит к поколению поэтов, сформировавшихся под непосредственным влиянием Маяковско­го. У него училась молодая поэтесса искусству новых форм. Чтобы завоевать детскую аудиторию, ей нужно было найти свой поэти­ческий язык, узнаваемый и не похожий ни на какой другой, най­ти темы, волнующие современных детей.

В 1928 г. появляется знаменитая книжка Барто для маленьких «Братишки», посвященная детям разных народов, маленьким бра­тишкам, отцы которых погибли в борьбе за свободу, счастье лю­дей. Эта книжка поэтессы стала значительным событием в детской литературе. Много раз издавалась она и в нашей стране, и за рубе­жом.

В дни Великой Отечественной войны поэзия А.Л. Барто рас­сказывала о героизме и самоотверженности советских людей на фронте и в тылу. Поэтесса выступала по радио, писала стихи для газеты, выезжала в командировки на разные участки фронта.

Тема братской дружбы между народами всех стран постоянно углублялась в поэзии А. Барто. В стихотворении «Есть такой горо­док» (1955) она тепло рассказывает о дружбе детей:

Мчатся письма

С болгарскими марками,

Дружат Тани и Маши

С болгарками.

К сильным сторонам творчества А. Барто относятся юмори­стические и сатирические мотивы многих ее стихотворений. А. Барто широко пользовалась средствами юмора и тогда, ко­гда она рассказывала маленьким детям об игрушечных зайке, мишке, бычке, лошадке («Игрушки», 1936):

Идет бычок, качается,

Вздыхает на ходу:

— Ох, доска кончается,

Сейчас я упаду!

Каждая игрушка в изображении поэтессы приобретает инди­видуальность:

Спать пора!

Уснул бычок,

Лег в коробку на бочок.

Сонный мишка лег в кровать,

Только слон не хочет спать.

Головой кивает слон,

Он слонихе шлет поклон.

Игрушки у Барто — полноправные участники детской жизни, друзья малышей.

Обращает на себя внимание такая особенность в стихах об иг­рушках: как правило, они написаны от первого лица, если речь идет о каких-то хороших поступках детей («Тяну я кораблик по быстрой реке...»; «Нет, напрасно мы решили прокатить кота в ма­шине...»; «Самолет построим сами...»), и от третьего, когда нет ак­тивных поступков ребенка или это плохие поступки («Зайку бро­сила хозяйка...»; «Наша Таня громко плачет...»). Такой прием по­могает утверждать в маленьких читателях положительные черты характера.

Тема взаимоотношений ребенка и игрушки была популярна в литературе предыдущих десятилетий, но решалась она зачастую на уровне слащавого морализаторства. Барто сумела дать этой теме новое дыхание. Секрет успеха «Игрушек» — в воспроизведении того образа игрушки, который складывается в сознании малыша, в выражении естественного нравственного чувства, что формиру­ется не поучением взрослых, а общением с нею. Барто ввела в литературу для детей нового лирического героя — малыша, по­груженного в свой собственный мир игры и мечты.

Речевая ткань ее стихотворений воспроизводит особенности лексики и синтаксиса детской речи. Ребенок оформляет свою мысль в короткое предложение, часто поражая взрослых афористиче­ской точностью высказываний. И Барто в каждой строке дает про­стое предложение; в нем редко встречаются отклонения от грам­матических норм, совсем нет игры слов или использования слов в переносном значении. Такая речевая строгость как раз и передает характерную для малышей правильность речи:

Я люблю свою лошадку,

Причешу ей шерстку гладко...

Позволяя себе сложные рифмы (на пол — лапу, планет — мя­чик, козленок — зеленый), Барто твердо выдерживала заданный размер, добиваясь максимальной ритмичности и звучности.

Среди «малышовых» стихотворений Барто есть и такие, что посвящены важному моменту семейной, а значит, и детской жиз­ни — рождению брата или сестры (цикл «Младший брат»). По­этесса показывает, как это событие переворачивает жизнь стар­ших детей, которые в свои пять-шесть лет уже готовы взять на себя ответственность и заботу о грудничке (стихотворения «Две сестры глядят на братца...», «Света думает», «Комары», «Гроза» и др.). Серьезность старших детей часто контрастирует с «маленьки­ми комедиями», которые неизбежно происходят в такой семей­ной ситуации. Например, девочка Марина охраняет спящего в саду братца от комаров:

Она убила комара

— Забудет, как кусаться!..

Но раздался громкий рёв

Испуганного братца.

С тех пор как центром жизни семьи стал малыш, в этом до­машнем мире разлита особая поэтическая атмосфера. Детскому голосу вторят, подчиняются все остальные звуки дома. Мать и груд­ной малыш говорят на своем языке:

Сын зовёт: — Агу, агу!

— Мол, побудь со мною.

А в ответ: — Я не могу.

Я посуду мою.

Вера в ребенка: в его неисчерпаемые способности познавать, открывать тайны мироздания и самого себя; в его художест­венные творческие потенции, осознанная и деятельная любовь к детям — сердцевина таланта А.Л. Барто. Во всех ее сти­хах есть «витамин», стимулирующий духовный рост малыша, живое эмоционально-эстетическое отношение к миру и, ко­нечно, стихи — источник высокого вкуса. Не случайно одна из лучших книг так и называется «Я расту» (1968):

Все время, каждый час.

А я не знал, что я расту

Я сел на стул —

Но я расту,

Расту, шагая в класс...

Ритмическая и интонационная структура стихотворений Бар­то, адресованных детям дошкольного возраста, рассчитана на вос­приятие маленького читателя. Стихи для дошкольников чаще все­го написаны хореем, интонации их естественны, динамичны, близки к разговорным.

Талант А. Барто не останавли­вался в своем развитии, каждому новому юному поколению чита­телей она стремилась сказать новое поэтическое слово.