Как управлять подъемным краном?

Конец октября

- П-пожалуйста, впусти меня погреться!

Эста смотрит в дверной глазок. Юноша в свободной кофте, впитавшей всю воду с улицы, и в рваных джинсах стоит на пороге её дома. Он стоит ветхий, худой, с натянутыми на покрасневшие руки рукавами.

- П-пожалуйста.

Парень обнимает свои плечи. Эста поворачивает ключ в замочной скважине как можно тише - не торопится впускать незнакомца, проверяет на всякий случай. Дверь, оказывается, открыта. В голове сразу же всё валится в кучу. Она что, забыла закрыть её вчера вечером? Да, похоже, что так. Был концерт, шумно, она была пьяная, да и ещё этот град размером с черешню. Её кто-то подвёз, уложил в постель, утром ушёл и... не закрыл дверь. Да. Эста старается верить своим перекошенным воспоминаниям.

Парень глядит на дом с подозрительным упорством. Здесь пятнадцать дач на целую улицу, иди просись к кому-нибудь ещё, ну! Эста морщится: глаза у блондина заплаканные. А может быть, они просто мокрые, и это от дождя, который не перестаёт со вчера. Да и холодно ему. Слишком резко упала температура, в конце концов, - даже для середины осени.

- Пожалуйста, впусти меня, Эста!

Девушка хмурится. Откуда он её знает?

Может быть, это тот, знакомый из детсада... Он ещё всем всегда запоминался волосами. Ах, да! Она сама говорила ему в детстве - снежные. Однако сейчас причёска короче, да и чёлка падает на глаза. Глаза, да. Это точно его глаза. Да-да, она припоминает, - у Адриана ведь тот же оттенок был! Как луна, которую несколько раз хорошенько прокипятили, чтобы цвет истёрся. Такие бледно-голубые, почти бархатные.

- Сандр? - говорит робко, словно губы приклеились друг к другу. И правда - пересохли, слиплись ранками.

- Да! Да, это я! Эста, мне очень холодно, я не причиню тебе зла! Впусти меня!

Эста распахивает дверь, втаскивает парня в дом, его запястье холодит ей пальцы.

- Сандр, я тебя не узнала, прости.

- Всё нормально. Сам себя не узнаю, - смеётся парень. Он на полторы головы выше неё. В шесть лет такой разницы, конечно же, не было.

- Что ты тут делаешь? Ты поссорился с родителями?

- Я, эм, нет. Я поссорился с Адрианом. Родители в городе, а он выгнал меня.

- Адриан выгнал тебя? Из дома?! - Эста сажает Сандра на диван в маленькой тёплой гостиной и даёт ему плед. - Лучше укройся.

- Спасибо. Да, он самый.

- Но не ночью ведь? И не в такую холодину?

- Увы, - ухмыляется парень, прячет ноги под последний лоскуток пледа и сидит, толстая гусеница в коконе, прижимается подбородком к коленкам.

Сандр без обуви. Эста потирает плечо, пытаясь смести с него мурашки и странное ощущение чего-то чужеродного.

- Они... Хм, Сандр? Твои ноги.

Ноги у него, видно, успели распухнуть от холода. Эсте противно. Большие ступни, как два налившихся кровью куска мяса, только что вытащенных из морозильника, сидят у неё в гостиной. Что они тут делают? Зачем она их впустила?

- А? Что с ними не так? - Сандр хмурится. Ей, наверное, должно быть стыдно. Нетактичный вопрос.

- Ты шёл босиком?

- Да, и что?

- А не холодно тебе было?

- Холодно, но кто ж виноват.

- Э, хорошо, - согласие комкается и падает на пол, как мусор. Сандр немножко её пугает. Она, конечно, очень давно не видела Сандра с братом, но уверена, что Адриан никогда бы не выгнал его из дома. По крайней мере, не без обуви.

- Хорошо? Я тебе в напряг, да? - его глаза впиваются в неё холодом. Лицо маячит белым куском на темно-коричневом фоне пледа, в который он так усердно закутался.

- Нет-нет, ты мне не в напряг, я не против помочь, просто...

"Что - просто?" Она теряет слова, смотрит на Сандра. Как провинившаяся собака. Кажется, он её помнит гораздо лучше, чем она его.

- Сандр, мы не общались с тобой семь лет, несмотря на то, что вы бываете тут довольно часто, - набралась-таки смелости, тараторит, злится. - Я не могу знать, почему Адриан выгнал тебя, но я знаю, что вы всегда были супер дружными и даже не хотели принимать меня в свою компанию в садике, и я...

Сандр вскакивает с места. Эста отшатывается от ледяного тела. У него же ноги такие... некрасивые... зачем... Руки берут её лицо, властно надавливают на скулы. "Скажи "ам", - АМ!" У неё во рту горячо и влажно. Губы обнимают язык, хочется надкусить его, стиснуть челюсти. Всё ещё пьяная после вчерашнего концерта, ну конечно! Да! Малолетняя проститутка! Страшно. Ей должно быть так страшно? Что он творит! Надо вырываться. М-м. М-м-м. Не надо? Сандр целует в шею, Эста на мгновение теряет нить мысли. Пальцами держит его за волосы, телом - дрожит. Он грубый. Грубый, - мысль. Но что - мысль? Ничто. Мысли - ничто, рабы у действия. Люди и сами, как мысли.

Когда она думает, что в семь лет он был самым красивым мальчиком в её жизни после отца, действие уже неотвратимо. Сандр кусает её за нижнюю губу и встречается взглядом с пьяным удивлением карих глаз.

И тогда Эста кричит, чувствуя, как в живот её вонзаются острые ножницы.

 

Сандр сидит на диване. Раздвинув ноги, свесил руки между ними. Весь вечер работал на огороде родителей, ха-ха-ха! Ха-хазяйничал. Он здесь хозяин.

С пальцев уже не капает. Всю кровь впитали белый мягкий коврик под кофейным столиком и их одежда. Эста была для Сандра каким-то очень далёким воспоминанием. Он сам никогда бы о ней не вспомнил, если бы Некро не пришёл к этой двери с чёрной кожаной обивкой и не прочитал все его мысли, как бесплатную брошюрку в общественном туалете. Сандр смотрел, как Некро целует её, и догадывался, что за этим последует. Когда ножницы вошли в толстую дерму, пробили мякоть живота, она начала орать, как животное. Этого Некро не предусмотрел. Поэтому пришлось несколько раз ударить её ножницами в челюсть с испугу и ещё несколько раз - в грудь, уже осмысленно, потому что понял-таки. Бил, пока она не заткнулась и не издохла. Сандр окружил себя болью, куполом из боли. Ножницы были острые: он сам купил их на прошлой неделе, чтобы заниматься шитьём вместе с маленькой Милой из их танцевальной студии. Да, ножницы были острые. Боль вокруг Сандра - тупая.

- Ты можешь не думать, а? - проскрежетал Некро.

"Я не умею не думать."

- Тогда хотя бы не мешай думать мне, ракообразное.

Сандр сидит в воде. Что-то вроде лужи, - озером это не назовёшь, - где максимальная отметка воды достигает щиколоток. Со дна, прямо из ила и песка, торчат две белые руки и держат его ноги прижатыми ко дну.

"Это похоже на одну игру, в которую мы играли с Адрианом... там надо было убивать зомби и..."

- Ты закроешь рот?

В пустой комнате слова отпрыгивают от стен. У Некро появляются привычки. Во-первых, не церемониться с идиотами. Во-вторых, всегда проверять информацию на надёжность - по разным источникам. Он, например, не знал, что Эста будет вопить. Так же он не знал, что удар в сердце надёжнее удара в живот или челюсть. Теперь знает.

Некро трёт лоб. Пот стирается легко, словно мел с доски. Эста лежит на полу: длинные-длинные двуцветные волосы, тушь комочками на ресницах, какао-глаза. На остальное теперь лучше не обращаться внимания, - он её изуродовал. Но зачем?

- Если я убил её, почему так мало силы?

"Потому что она мертва", - Сандр находит в себе силы ухмыльнуться. теперь он помнит, как когда-то катался с Эстой на пони в лесу, а её мама шла рядышком, потому что это она заплатила за катание.

- Я запросил! Сила даётся, когда кому-то плохо. Смерть - максимально плохое состояние человеческого организма. Почему так мало силы, я спрашиваю?!

"Кого, меня?"

- Ты кретин?

"Я не буду отвечать", - Сандр садится, кладёт голову на колени. Физически он ничего не чувствует. Ни удовольствия, ни боли. С ним остались только мысли и эмоции. Но искажённые. Он видит глазами Некро вспоротый живот, и ему совсем не плохо. Будь он сейчас в своём теле по-настоящему, его бы измучила рвота.

Но разве это всё не по-настоящему? Разве ему снится сон?

Они пёрлись сюда несколько суток. Нарезали круги по пригороду, долбили просроченные полы какого-то недостроя в лесу. Некро не ел и не спал. Сандр хотел заморить его голодом. Лучше покончить с собой, чем стать погремушкой во рту у психопата.

Неделю назад произошло вполне естественное: Некро сел на какой-то камень в парке и заснул. Холодало адски и очень-очень быстро. Его растормошили бомжи. Жаль. Хотя этот дегенерат всё равно ничего не понял. "Например то, что сил у него нет вовсе не потому, что Эсте было не так уж и плохо, пока он рвал её ножницами, а потому что жрать надо хоть что-то и спать хотя бы раз в сутки."

- Спасибо, теперь всё ясно, - ухмыляется Некро.

Сандр стонет и закрывает глаза руками, чтобы ничего не видеть, уйти в темноту: "Всё просрал, блять!"

- Суицид - не выход. Ты должен жить дальше! И, следовательно, я должен, - Некро говорит это автоматически, вытряхнув слова изо рта, как камешек из кроссовка. Сандр издаёт нервный смешок. Ещё. И ещё. Сандр смеётся. Он падает назад, погружается в воду так, что ему заливается в уши, и смеётся, смеётся, пока из глаз не начинают течь слёзы и смех не рвётся, как тряпка, на гнилые куски рыданий.

Купол лопается, и тупая боль становится острой. Некро это не нравится. Он встаёт, пошатываясь. Под ногами хлюпает кровавый коврик. Морщится и идёт в ванную, чтобы отмыться от крови. Судя по всему, родителей Эсты здесь нет, и она живёт одна. У неё в холодильнике наверняка с выходных ещё осталась еда! Он примет душ, поест, поспит, найдёт тёплую одежду и отправится дальше. Если труп положить в морозилку по частям, он не начнёт разлагаться. Возможно, Некро оставит слишком много следов. Но с этим он и потом разберётся.

В ванной он долго смотрит на кран.

Запрос:

Как пользоваться краном?

Ответ:

Или я не прав?

Некро фильтрует информацию, отбрасывая в сторону комментарии типа "У нас и осенью отключают". Повернуть винт. Слишком легко. Если просто повернуть кран, потечёт вода?

"Если человеку в живот воткнуть ножницы, он заорёт", - язвит Сандр где-то на задворках, его почти не слышно. Он лежит на спине, лицо опухло от слёз, и глаза у него пустые. Информацию Некро каким-то образом находит в своей голове точно так же, как если бы пользовался интернетом.

Некро поворачивает кран: вода вырывается, сильная, тёплая, и стремится разбиться о дно ванной. Некро улыбается, морщинки лучиками расходятся от его глаз к вискам. Так когда-то улыбался Сандр.

- Интересно... - он выключает воду в кране и долго-долго смотрит на него. Походу, лампочки у Эсты энергосберегающие, потому что свет мигает.

И тут Сандр понимает, что он ошибся. Это не лампочки. Это Некро.

Кран вздрагивает, из него снова хлещет жидкость. Некро ничего не трогает. Вода вдруг замирает и резко всасывается в кран, обратно, как на видео с перемоткой. Некро ничего не трогает.

Сандр даже садится в ужасе. Это невозможно. Он знал, что ОНО не человек. Оно паразит, какая-то сила, оно всё время ноет про какую-то силу, энергию, "но... н-но..."

- Ты так наивен, если думаешь, что это трудно, - ухмыляется Некро и раздевается догола, чтобы наконец смыть с себя чужую кровь.

Конец октября

- П-пожалуйста, впусти меня погреться!

Эста смотрит в дверной глазок. Юноша в свободной кофте, впитавшей всю воду с улицы, и в рваных джинсах стоит на пороге её дома. Он стоит ветхий, худой, с натянутыми на покрасневшие руки рукавами.

- П-пожалуйста.

Парень обнимает свои плечи. Эста поворачивает ключ в замочной скважине как можно тише - не торопится впускать незнакомца, проверяет на всякий случай. Дверь, оказывается, открыта. В голове сразу же всё валится в кучу. Она что, забыла закрыть её вчера вечером? Да, похоже, что так. Был концерт, шумно, она была пьяная, да и ещё этот град размером с черешню. Её кто-то подвёз, уложил в постель, утром ушёл и... не закрыл дверь. Да. Эста старается верить своим перекошенным воспоминаниям.

Парень глядит на дом с подозрительным упорством. Здесь пятнадцать дач на целую улицу, иди просись к кому-нибудь ещё, ну! Эста морщится: глаза у блондина заплаканные. А может быть, они просто мокрые, и это от дождя, который не перестаёт со вчера. Да и холодно ему. Слишком резко упала температура, в конце концов, - даже для середины осени.

- Пожалуйста, впусти меня, Эста!

Девушка хмурится. Откуда он её знает?

Может быть, это тот, знакомый из детсада... Он ещё всем всегда запоминался волосами. Ах, да! Она сама говорила ему в детстве - снежные. Однако сейчас причёска короче, да и чёлка падает на глаза. Глаза, да. Это точно его глаза. Да-да, она припоминает, - у Адриана ведь тот же оттенок был! Как луна, которую несколько раз хорошенько прокипятили, чтобы цвет истёрся. Такие бледно-голубые, почти бархатные.

- Сандр? - говорит робко, словно губы приклеились друг к другу. И правда - пересохли, слиплись ранками.

- Да! Да, это я! Эста, мне очень холодно, я не причиню тебе зла! Впусти меня!

Эста распахивает дверь, втаскивает парня в дом, его запястье холодит ей пальцы.

- Сандр, я тебя не узнала, прости.

- Всё нормально. Сам себя не узнаю, - смеётся парень. Он на полторы головы выше неё. В шесть лет такой разницы, конечно же, не было.

- Что ты тут делаешь? Ты поссорился с родителями?

- Я, эм, нет. Я поссорился с Адрианом. Родители в городе, а он выгнал меня.

- Адриан выгнал тебя? Из дома?! - Эста сажает Сандра на диван в маленькой тёплой гостиной и даёт ему плед. - Лучше укройся.

- Спасибо. Да, он самый.

- Но не ночью ведь? И не в такую холодину?

- Увы, - ухмыляется парень, прячет ноги под последний лоскуток пледа и сидит, толстая гусеница в коконе, прижимается подбородком к коленкам.

Сандр без обуви. Эста потирает плечо, пытаясь смести с него мурашки и странное ощущение чего-то чужеродного.

- Они... Хм, Сандр? Твои ноги.

Ноги у него, видно, успели распухнуть от холода. Эсте противно. Большие ступни, как два налившихся кровью куска мяса, только что вытащенных из морозильника, сидят у неё в гостиной. Что они тут делают? Зачем она их впустила?

- А? Что с ними не так? - Сандр хмурится. Ей, наверное, должно быть стыдно. Нетактичный вопрос.

- Ты шёл босиком?

- Да, и что?

- А не холодно тебе было?

- Холодно, но кто ж виноват.

- Э, хорошо, - согласие комкается и падает на пол, как мусор. Сандр немножко её пугает. Она, конечно, очень давно не видела Сандра с братом, но уверена, что Адриан никогда бы не выгнал его из дома. По крайней мере, не без обуви.

- Хорошо? Я тебе в напряг, да? - его глаза впиваются в неё холодом. Лицо маячит белым куском на темно-коричневом фоне пледа, в который он так усердно закутался.

- Нет-нет, ты мне не в напряг, я не против помочь, просто...

"Что - просто?" Она теряет слова, смотрит на Сандра. Как провинившаяся собака. Кажется, он её помнит гораздо лучше, чем она его.

- Сандр, мы не общались с тобой семь лет, несмотря на то, что вы бываете тут довольно часто, - набралась-таки смелости, тараторит, злится. - Я не могу знать, почему Адриан выгнал тебя, но я знаю, что вы всегда были супер дружными и даже не хотели принимать меня в свою компанию в садике, и я...

Сандр вскакивает с места. Эста отшатывается от ледяного тела. У него же ноги такие... некрасивые... зачем... Руки берут её лицо, властно надавливают на скулы. "Скажи "ам", - АМ!" У неё во рту горячо и влажно. Губы обнимают язык, хочется надкусить его, стиснуть челюсти. Всё ещё пьяная после вчерашнего концерта, ну конечно! Да! Малолетняя проститутка! Страшно. Ей должно быть так страшно? Что он творит! Надо вырываться. М-м. М-м-м. Не надо? Сандр целует в шею, Эста на мгновение теряет нить мысли. Пальцами держит его за волосы, телом - дрожит. Он грубый. Грубый, - мысль. Но что - мысль? Ничто. Мысли - ничто, рабы у действия. Люди и сами, как мысли.

Когда она думает, что в семь лет он был самым красивым мальчиком в её жизни после отца, действие уже неотвратимо. Сандр кусает её за нижнюю губу и встречается взглядом с пьяным удивлением карих глаз.

И тогда Эста кричит, чувствуя, как в живот её вонзаются острые ножницы.

 

Сандр сидит на диване. Раздвинув ноги, свесил руки между ними. Весь вечер работал на огороде родителей, ха-ха-ха! Ха-хазяйничал. Он здесь хозяин.

С пальцев уже не капает. Всю кровь впитали белый мягкий коврик под кофейным столиком и их одежда. Эста была для Сандра каким-то очень далёким воспоминанием. Он сам никогда бы о ней не вспомнил, если бы Некро не пришёл к этой двери с чёрной кожаной обивкой и не прочитал все его мысли, как бесплатную брошюрку в общественном туалете. Сандр смотрел, как Некро целует её, и догадывался, что за этим последует. Когда ножницы вошли в толстую дерму, пробили мякоть живота, она начала орать, как животное. Этого Некро не предусмотрел. Поэтому пришлось несколько раз ударить её ножницами в челюсть с испугу и ещё несколько раз - в грудь, уже осмысленно, потому что понял-таки. Бил, пока она не заткнулась и не издохла. Сандр окружил себя болью, куполом из боли. Ножницы были острые: он сам купил их на прошлой неделе, чтобы заниматься шитьём вместе с маленькой Милой из их танцевальной студии. Да, ножницы были острые. Боль вокруг Сандра - тупая.

- Ты можешь не думать, а? - проскрежетал Некро.

"Я не умею не думать."

- Тогда хотя бы не мешай думать мне, ракообразное.

Сандр сидит в воде. Что-то вроде лужи, - озером это не назовёшь, - где максимальная отметка воды достигает щиколоток. Со дна, прямо из ила и песка, торчат две белые руки и держат его ноги прижатыми ко дну.

"Это похоже на одну игру, в которую мы играли с Адрианом... там надо было убивать зомби и..."

- Ты закроешь рот?

В пустой комнате слова отпрыгивают от стен. У Некро появляются привычки. Во-первых, не церемониться с идиотами. Во-вторых, всегда проверять информацию на надёжность - по разным источникам. Он, например, не знал, что Эста будет вопить. Так же он не знал, что удар в сердце надёжнее удара в живот или челюсть. Теперь знает.

Некро трёт лоб. Пот стирается легко, словно мел с доски. Эста лежит на полу: длинные-длинные двуцветные волосы, тушь комочками на ресницах, какао-глаза. На остальное теперь лучше не обращаться внимания, - он её изуродовал. Но зачем?

- Если я убил её, почему так мало силы?

"Потому что она мертва", - Сандр находит в себе силы ухмыльнуться. теперь он помнит, как когда-то катался с Эстой на пони в лесу, а её мама шла рядышком, потому что это она заплатила за катание.

- Я запросил! Сила даётся, когда кому-то плохо. Смерть - максимально плохое состояние человеческого организма. Почему так мало силы, я спрашиваю?!

"Кого, меня?"

- Ты кретин?

"Я не буду отвечать", - Сандр садится, кладёт голову на колени. Физически он ничего не чувствует. Ни удовольствия, ни боли. С ним остались только мысли и эмоции. Но искажённые. Он видит глазами Некро вспоротый живот, и ему совсем не плохо. Будь он сейчас в своём теле по-настоящему, его бы измучила рвота.

Но разве это всё не по-настоящему? Разве ему снится сон?

Они пёрлись сюда несколько суток. Нарезали круги по пригороду, долбили просроченные полы какого-то недостроя в лесу. Некро не ел и не спал. Сандр хотел заморить его голодом. Лучше покончить с собой, чем стать погремушкой во рту у психопата.

Неделю назад произошло вполне естественное: Некро сел на какой-то камень в парке и заснул. Холодало адски и очень-очень быстро. Его растормошили бомжи. Жаль. Хотя этот дегенерат всё равно ничего не понял. "Например то, что сил у него нет вовсе не потому, что Эсте было не так уж и плохо, пока он рвал её ножницами, а потому что жрать надо хоть что-то и спать хотя бы раз в сутки."

- Спасибо, теперь всё ясно, - ухмыляется Некро.

Сандр стонет и закрывает глаза руками, чтобы ничего не видеть, уйти в темноту: "Всё просрал, блять!"

- Суицид - не выход. Ты должен жить дальше! И, следовательно, я должен, - Некро говорит это автоматически, вытряхнув слова изо рта, как камешек из кроссовка. Сандр издаёт нервный смешок. Ещё. И ещё. Сандр смеётся. Он падает назад, погружается в воду так, что ему заливается в уши, и смеётся, смеётся, пока из глаз не начинают течь слёзы и смех не рвётся, как тряпка, на гнилые куски рыданий.

Купол лопается, и тупая боль становится острой. Некро это не нравится. Он встаёт, пошатываясь. Под ногами хлюпает кровавый коврик. Морщится и идёт в ванную, чтобы отмыться от крови. Судя по всему, родителей Эсты здесь нет, и она живёт одна. У неё в холодильнике наверняка с выходных ещё осталась еда! Он примет душ, поест, поспит, найдёт тёплую одежду и отправится дальше. Если труп положить в морозилку по частям, он не начнёт разлагаться. Возможно, Некро оставит слишком много следов. Но с этим он и потом разберётся.

В ванной он долго смотрит на кран.

Запрос:

Как пользоваться краном?

Ответ:

Как управлять подъемным краном?