Форма внешнеэкономической сделки

 

В основе требований к форме контракта находится контроль законности сделки и защиты публичных интересов, однако форма внешнеторговой сделки должна также обеспечивать интересы контрагентов сделки. В этой связи необходимо, чтобы была выявлена реальная воля совершающих сделку сторон, чтобы волеизъявления соответствовали реальной воле сторон, чтобы не создавались дополнительные препятствия, формальности, которые затрудняли бы или значительно осложняли процесс заключения внешнеэкономической сделки.

Отечественное законодательство с середины 30-х годов прошлого столетия придает большое значение форме внешнеэкономических (внешнеторговых) сделок.

В российском праве всегда действовало непоколебимое правило об обязательной письменной форме внешнеэкономической сделки, хотя то, что понималось под самим понятием "письменная форма" постоянно изменялось.

Положениями ч. 2 ст. 161 ГК РСФСР 1964 г. устанавливалось, что письменный договор может заключаться как путем составления одного документа, так и путем обмена письмами, телеграммами, телефонограммами и т.п., подписанными стороной, которая их посылает. Далее п. 2 ст. 58 ОГЗ 1991 г. пополнил названный незакрытый перечень телетайпограммами.

В ГК РФ законодатель продвинулся еще дальше: в частности, в п. 2 ст. 434 ГК РФ раскрывается понятие письменной формы: составление одного документа, подписанного сторонами; обмен документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной (очевидно, подразумевается факсимильная связь), электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Долгое время помимо обязательной письменной формы соответствующие сделки со стороны советской организации подлежали подписанию двумя надлежаще уполномоченными лицами <1>. Указанный порядок подписания утратил силу, в то время как требование о необходимости письменной формы свое действие сохранило. Согласно п. 3 ст. 434 ГК РФ письменная форма также считается соблюденной, когда лицо, получившее письменную оферту, совершает действия (отгрузка товара, уплата цены и т.п.) по выполнению условий, предусмотренных в оферте. Как справедливо отмечалось <2>, практическая реализация такой возможности российскими участниками внешнеэкономических связей представляется проблематичной в свете действующих в России правил экспортного, валютного и таможенного контроля.

--------------------------------

<1> Более подробно об этом см. п. 5.4 настоящего тома учебника.

<2> Розенберг М.Г. Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров. М., 2007. С. 27.

 

Вместе с тем, как отмечается в доктрине и практике, стороны должны действительно понимать, какое именно право регулирует форму внешнеэкономического договора <1>. Определение права, применимого к форме сделки, на основе сочетания закона места ее совершения (lex loci actus) и иных коллизионных привязок, включая привязку к закону, регулирующему соответствующие отношения (lex causae), характерно для современных зарубежных кодификаций международного частного права (Австрия, Германия, Румыния, Турция, Швейцария и др.). Некоторые кодификации закрепляют специальную коллизионную норму в отношении формы сделок, совершаемых лицами, которые находятся в разных странах <2>.

--------------------------------

<1> Laborde Carolina M. Electronic Signatures in International Contracts. 2010. P. 140.

<2> Звеков В.П. Коллизии законов в международном частном праве. М., 2007. С. 293.

 

В отношении формы внешнеэкономической сделки в российском законодательстве в связи с принятием новой редакции разд. VI ГК РФ произошли кардинальные изменения. В них нашли отражение международное и зарубежное регулирование данного вопроса. По примеру многих стран основной коллизионной привязкой, закрепленной в п. 1 ст. 1209 ГК РФ, стала привязка lex causa: "Форма сделки подчиняется праву страны, подлежащему применению к самой сделке". Это общее правило сопровождается двумя уточнениями, смягчающими жесткую коллизионную форму. Во-первых, сделка не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования права страны места совершения сделки к форме сделки. Другими словами, в определенных случаях наряду с lex causa может быть принято во внимание lex loci contractus.

Во-вторых, если одной стороной сделки выступает российское лицо, то сделка не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования российского права к форме сделки. Таким образом, в новом российском законодательстве к форме сделки могут применяться различные правовые системы в зависимости от конкретных обстоятельств - lex causa, lex loci contractus, российское право. Такой подход отражает современное стремление к смягчению регулирования и увеличению числа ситуаций, в которых может быть сохранена действительность сделки.

Эти изменения также продиктованы необходимостью отразить изменения ГК РФ в отношении формы внешнеэкономической сделки; речь идет об аннулировании п. 3 ст. 162 ГК РФ, в котором предусматривалось признание внешнеэкономической сделки недействительной в случае несоблюдения при ее заключении простой письменной формы.

В свое время правило п. 3 ст. 162 ГК РФ о недействительности внешнеэкономической сделки, заключенной без соблюдения простой письменной формы, было введено в отечественный правопорядок в условиях государственной монополии внешней торговли и отражало особое отношение государства к таким сделкам <1>. В настоящее время подобное правило не оправданно и ставит стороны внешнеэкономических сделок в неравное положение по сравнению со сторонами обычных сделок.

--------------------------------

<1> См. подробнее п. 5.4 настоящего тома учебника.

 

В континентальном и англо-американском праве нет императивных требований к форме сделок, в том числе внешнеэкономических, они могут совершаться и в письменной, и в устной форме (какие-то требования могут устанавливаться только для определенных видов сделок).

К примеру, совершение волеизъявления и заключение договора по немецкому праву в принципе не подчинено никакой обязательной форме, за исключением случаев, если закон предписывает определенную форму <1>. Параграфы 126 - 129 Германского гражданского уложения <2> указывают на различные виды письменной формы договора: законная, требуемая законодателем или произвольная форма договора, выбранная по соглашению сторонами (согласованная форма), электронная форма, официальное свидетельствование (§ 129 ГГУ) и императивное предписание о соблюдении формы при нотариальном удостоверении (§ 128 ГГУ).

--------------------------------

<1> Bernstorff Christoph Graf von. Vertragsgestaltung im . Frankfurt am Main, 2013.

<2> ГГУ (BGB), от 18 августа 1896 г., Vollzitat: Gesetzbuch in der Fassung der Bekanntmachung vom 2 Januar 2002 (BGBl. I S. 42, 2909; 2003 I S. 738), das durch Artikel 1 des Gesetzes vom 20 Februar 2013 (BGBl. I S. 277) worden ist. Neugefasst durch Bek. V. 2.1.2002 I 42, 2909; 2003, 738; zuletzt durch Art. 1 G v. 20.2.2013 I 277.

 

Сделка, при совершении которой не была соблюдена форма, установленная законом согласно § 125 ГГУ, недействительна, если только не подлежат применению исключительные положения. Несоблюдение формы, определенной условиями самой сделки, если не доказано иное, влечет за собой недействительность сделки. Данные ссылки на немецкое право имеют значение, так как, к примеру, требование о нотариальном удостоверении в том виде, в котором оно присутствует в немецком праве <1>, едва ли можно найти в других правопорядках.

--------------------------------

<1> § 128 ГГУ: "Если законом установлено нотариальное удостоверение договора, достаточно, чтобы вначале оферта, а затем акцепт были удостоверены нотариусом".

 

Вопросу о праве, применимом к форме договора, уделено внимание и в Регламенте ЕС "Рим I" <1>. В ст. 11 закреплено следующее:

--------------------------------

<1> Regulation (EC) N 593/2008 of the European Parliament and of the Council of 17 June 2008 on the law applicable to contractual obligations (Rome I). L 177/6 EN. (Strasbourg) (см.: http://eur-lex.europa.eu).

 

"1. Договор, заключенный между лицами, которые или представители которых в момент его заключения находятся в одной стране, является действительным по форме, если он отвечает условиям в отношении формы, предусмотренным правом, которое регулирует его по существу согласно настоящему Регламенту, или правом страны, где он был заключен.

2. Если лица или их представители в момент заключения договора находятся в разных странах, контракт является действительным по форме, если отвечает условиям в отношении формы, предусмотренным правом, регулирующим существо самого договора, или правом страны, где в момент его заключения находится любая из сторон или ее представитель, или правом страны, где в этот момент имела свое обычное место жительства любая из сторон".

Венская конвенция 1980 г. также содержит нормы относительно формы договора международной купли-продажи товаров, причем ее подход к регулированию данного вопроса, в котором отражается сложившаяся практика международной торговли, - не предъявлять к форме договора каких-либо формальных требований - принципиально отличается от существующего в российском законодательстве. Конвенция исходит из принципа свободы формы договора, характерного для права многих стран и исходящего из посылки, что предприниматели (по определению профессиональные участники рынка) должны обладать возможностью самостоятельно решать, каким образом оформлять договорные отношения. Согласно ст. 11 Конвенции письменная форма договора не требуется: его существование может доказываться любыми средствами, включая свидетельские показания.

Поскольку некоторые государства, включая Советский Союз, не были готовы отказаться от закрепленного в их национальном праве принципа обязательности письменной формы, был найден непростой компромисс, отраженный в ст. 12 (единственное императивное правило) и ст. 96 названной Конвенции, позволивший этим государствам участвовать в Конвенции. Смысл данного компромисса состоит в том, что при вступлении в Конвенцию они могли сделать оговорку о неприменении положений Конвенции о свободе формы договора (оферта, акцепт, иное выражение намерения), если хотя бы одна из сторон договора имеет свое коммерческое предприятие в государстве, сделавшем оговорку. Такие оговорки были, в частности, сделаны Аргентиной, Белоруссией, Венгрией, Латвией, Литвой, Украиной, СССР (Россия), Чили. Вместе с тем не следует полагать, что Конвенцией тем самым были установлены какие-либо позитивные правила в отношении обязательности письменной формы контракта.

Таким образом, вопрос о применении или неприменении письменной формы, а также связанная с ним возможная недействительность договора, решаются в зависимости от предписаний подлежащего применению национального права, с учетом, в частности, того, что согласно прямому указанию ст. 4 а Конвенции она не касается действительности самого договора.

 

Электронная форма сделки

 

В настоящее время в сфере международной торговли все более широкое применение получают электронные средства связи. Отчетливо проявляется тенденция к сокращению обмена бумажными сообщениями между участниками коммерческой деятельности и, как следствие, переходу к передаче юридически значимой информации в электронном виде <1>, поскольку Интернет, электронная торговля являются новой формой ведения деловых и торговых отношений <2>. Эти объективные обстоятельства заставляют более подробно рассмотреть электронную форму заключения сделок, востребованность которой на сегодняшний день набирает обороты. Электронную форму можно посчитать допустимой при удовлетворении требования о том, что доказательства, которые предоставили стороны, позволяют достоверно установить, что документы в форме, к примеру, факсимильных сообщений исходят от сторон по договору.

--------------------------------

<1> Международное частное право / Отв. ред. Н.И. Марышева. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2010. С. 374.

<2> Atreya M., Hammond B., Paine S., Starrett P., Wu S. Digital Signatures. 2002. P. 7.

 

К тому же законом, иными правовыми актами или соглашением сторон может быть предусмотрено использование в ходе обмена документами факсимильного воспроизведения подписи с помощью средств механического или иного копирования, электронной цифровой подписи либо иного аналога собственноручной подписи <1>.

--------------------------------

<1> Вершинин А.П. Внешнеэкономическое право. Введение в правовое регулирование внешнеэкономической деятельности. М., 2001. С. 63.

 

Вместе с тем М.Г. Розенберг полагает, что заключение контракта посредством обмена факсами может привести к последующим недоразумениям: "Эта форма связи не гарантирует того, что полученный по факсу текст полностью соответствует отправленному. В некоторых случаях, как показывает практика МКАС, оказывалось, что из-за несовпадения отправленного и полученного по факсу текста предложения и акцепта не совпадало мнение сторон о содержании заключенного ими контракта. Встречались и случаи, когда у сторон оказывался несовпадающий по содержанию единый текст контракта, подписанный обеими сторонами путем обмена факсами" <1>.

--------------------------------

<1> Розенберг М.Г. Международная купля-продажа: Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. М., 2006. С. 72.

 

При рассмотрении в МКАС одного из споров ответчик утверждал, что он вообще не направлял истцу предложения по факсу, а оно, по-видимому, исходило из другой организации. Поэтому он считал, что не находится в договорных отношениях с истцом <1>.

--------------------------------

<1> См.: Николюкин С.В. Форма контракта внешнеторговой купли-продажи: вопросы теории и арбитражная практика // Внешнеторговое право. 2009. N 2. С. 10.

 

Учитывая, что факс предназначен в принципе для использования при осуществлении оперативной связи, рекомендуется либо вообще не применять такую форму связи для заключения контрактов, либо при ее использовании обязательно повторять условия предложения и акцепта путем направления другой стороне соответствующего письма, а при оформлении контракта в виде одного единого документа - путем представления для подписания письменного текста контракта <1>.

--------------------------------

<1> См.: Розенберг М.Г. Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров. М., 2007. С. 28.

 

Необходимо отметить, что расширение использования электронных сообщений повышает оперативность, эффективность коммерческой деятельности. Это укрепляет торговые связи, открывает доступ к новым возможностям для ранее удаленных сторон и рынков и играет тем самым основополагающую роль в содействии торговле и экономическому развитию как на национальном, так и на международном уровне. Вследствие того что все большее количество сделок заключается в электронной форме, вопросы действительности сделок имеют принципиальное значение.

По мнению Т.Ю. Кулик, договорное основание для использования электронных средств связи имеет ряд положительных моментов:

a) реализуются основные принципы гражданского права - принципы диспозитивности и свободы договора;

b) стороны имеют возможность самостоятельно избирать наиболее эффективные условия, которые обеспечивали бы максимальную защиту и осуществление именно их интересов в конкретной сделке.

Таким образом, можно утверждать, что проявляется некоторая гибкость правового регулирования правоотношений <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кулик Т.Ю. Правовое регулирование договоров, заключаемых в электронной форме. М., 2008. С. 14, 15.

 

Особенностью контракта в электронной форме является его заключение с использованием электронных средств связи, исключающих непосредственное взаимодействие сторон, с участием информационных посредников (провайдеров), путем обмена электронной информацией.

В соответствии с положениями Федерального закона от 10 января 2002 г. N 1-ФЗ "Об электронной цифровой подписи" <1> электронный документ - это документ, в котором информация представлена в электронно-цифровой форме. Стоит отметить, что этот Закон подвергался серьезной критике: он допускал использование только одного вида электронно-цифровой подписи - выданной аккредитованным удостоверяющим центром. При этом перед началом использования экземпляры всех подписей в цифровом и бумажном виде должны были быть переданы в корневой удостоверяющий центр. Этим были объяснены начавшиеся еще в 2005 г. работы над новым Законом "Об электронной подписи".

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2002. N 2. Ст. 127.

 

В результате новый Закон был принят в 2011 г. (действует в редакции 2013 г.) <1>. Документ предусматривает более либеральный подход и предполагает три типа электронных подписей: простую, усиленную (выдается удостоверяющим центром) и квалифицированную усиленную (выдается аккредитованным удостоверяющим центром). С 1 июля 2013 г. прекратил свое действие старый Закон N 1-ФЗ. Подписи, выданные согласно этому Закону, приравниваются к квалифицированным.

--------------------------------

<1> Федеральный закон от 6 апреля 2011 г. N 63-ФЗ "Об электронной подписи" // СЗ РФ. 2011. N 15. Ст. 2036.

 

Однако применение положений Федерального закона "Об электронной подписи" на практике крайне затруднительно. Прежде всего, при использовании электронной подписи не гарантируется защита от неправомерного доступа к системе и подписанию документа. Кроме того, данный Закон направлен на одну конкретную технологию идентификации, которая на сегодняшний день считается универсальной. В то же время, к примеру, Центральный банк России использует несколько альтернативных технологий электронной идентификации, хотя изначально участвовал в разработке названного Закона.

Проблема признания электронного договора, совершенного с соблюдением письменной формы сделки, имеет особое значение при осуществлении внешнеэкономической деятельности.

Закон "Об электронной подписи" устанавливает, что электронная подпись - это информация в электронной форме, которая присоединена к другой информации в электронной форме (подписываемой информации) или иным образом связана с такой информацией и которая используется для определения лица, подписывающего информацию.

Однако в данном Законе и в других нормативных актах нет указания на то, что электронная подпись является обязательным и необходимым реквизитом электронного документа, отсутствие которого влечет недействительность или ничтожность документа. Исходя из этого можно сделать вывод, что отсутствие в материалах переписки, например, между банками электронной подписи не может свидетельствовать о недействительности внешнеэкономического договора купли-продажи, который был заключен путем обмена документами посредством электронной связи.

Важно упомянуть и ст. 7 Закона "Об электронной подписи", которая называется "Признание электронных подписей, созданных в соответствии с нормами иностранного права и международными стандартами" и устанавливает следующее:

"1. Электронные подписи, созданные в соответствии с нормами права иностранного государства и международными стандартами, в Российской Федерации признаются электронными подписями того вида, признакам которого они соответствуют на основании настоящего Федерального закона.

2. Электронная подпись и подписанный ею электронный документ не могут считаться не имеющими юридической силы только на том основании, что сертификат ключа проверки электронной подписи выдан в соответствии с нормами иностранного права".

Комментаторы Закона подчеркивают, что, по общему мнению, отсутствие норм о процедурах признания иностранных документов, подписанных электронной подписью на основании зарубежного законодательства, не препятствует их признанию на практике. Имеются отдельные сложности, но в целом российская практика готова к использованию электронного документа с электронной подписью, созданной на основании норм иностранного законодательства <1>. При этом все же необходимо подчеркнуть, что вопросы признания иностранных сертификатов электронной цифровой подписи в электронной форме, а также вопросы признания действительными иностранных электронных подписей российским законодательством не урегулированы, а решение суда при возникновении спорной ситуации предсказать нельзя.

--------------------------------

<1> См.: Амелин Р.В., Бевзюк Е.А., Волков Ю.В., Марченко Ю.А., Холодная Е.В. Комментарий к Федеральному закону от 06.04.2011 N 63-ФЗ "Об электронной подписи" // СПС "КонсультантПлюс". 2012.

 

Крайне важна идентификация лица, уполномоченного на подписание договора; для этого используются специальные технические или программные средства, которые позволяют создать аналог собственноручной подписи. Различие факсимильного воспроизведения подписи и использования аналога собственноручной подписи заключается в том, что в первом случае речь идет только о копии подписи лица; к примеру, совершение подписи рукоприкладчиком тоже не может рассматриваться как аналог собственноручной подписи, поскольку ставится оригинальная подпись другого лица <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кулик Т.Ю. Правовое регулирование договоров, заключаемых в электронной форме. С. 14, 15.

 

На международном уровне в 2001 г. Комиссией ООН по праву международной торговли был принят Типовой закон об электронных подписях. Типовой закон был создан как рекомендуемый образец, который законодатели могут использовать при принятии своего внутреннего законодательства <1>.

--------------------------------

<1> UNCITRAL Model Law on Electronic Signatures with Guide to Enactment, 2001. United Nations Publications, 2002. P. VII.

 

Таким образом, в случае заключения договора в электронной форме отсутствует непосредственный контакт между его сторонами. Стороны договора общаются посредством электронного обмена данными. При заключении договора в электронной форме необходимо участие информационных посредников, отвечающих за программное обеспечение и обеспечивающих хранение и передачу информации. Поскольку в таком случае происходит обмен данными, закрепленными в электронной форме, сторонам договора важно обратить внимание на особенности защиты информации при передаче и хранении, способ установления лица, создавшего электронный документ, возможность хранения копии электронного документа на бумаге.

Важно отметить, что в рамках ЮНСИТРАЛ в 2005 г. была принята Нью-Йоркская конвенция ООН об использовании электронных сообщений в международных контрактах <1>. Конвенция была открыта для подписания в Нью-Йорке с 16 января 2006 г. по 16 января 2008 г., открыта для присоединения с 16 января 2006 г. Россия подписала Конвенцию 25 апреля 2007 г. (распоряжение Правительства РФ от 27 декабря 2006 г. N 1821-р), но не ратифицировала ее. Принятие Конвенции ознаменовало этап развития регулирования электронного обмена информацией при заключении и (или) исполнении международных контрактов. Конвенция об электронных сообщениях 2005 г. применяется к использованию электронных сообщений в связи с заключением или исполнением контрактов между сторонами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах. Одна из проблем при заключении сделок с использованием электронных средств заключается в определении места нахождения коммерческого предприятия. В этой связи важнейшим положением Конвенции является то, что ни государственная принадлежность сторон, ни их гражданский или торговый статус, ни гражданский или торговый характер контракта не принимаются во внимание при определении применимости указанной Конвенции. Конвенция, несомненно, развивает положения Типовых законов ЮНСИТРАЛ. При этом она более ориентирована на заключение сделок между торговыми партнерами, которые не установили договорных отношений традиционным способом <2>. Конвенция не применяется к электронным сообщениям, относящимся к:

--------------------------------

<1> Принята Резолюцией 60/21 Генеральной Ассамблеи ООН от 23 ноября 2005 г.

<2> Boss Amelia H., Kilian Wolfgang. The United Nations Convention on the Use of Electronic Communications in International Contracts: An In-depth Guide and Sourcebook. Kluwer Law International, 2008. P. 9.

 

- контрактам, заключенным в личных, семейных или домашних целях;

- сделкам на регулируемом фондовом рынке;

- межбанковским платежным системам, межбанковским платежным соглашениям или расчетно-клиринговым системам для ценных бумаг или других финансовых активов или инструментов;

- передаче обеспечительных прав на ценные бумаги, другие финансовые активы и инструменты, хранящиеся у посредника, их продаже, ссуде, владению ими или соглашению об их обратной покупке.

Кроме того, Конвенция об электронных сообщениях не применяется к переводным и простым векселям, транспортным накладным, коносаментам, складским распискам и любым оборотным документам, которые предоставляют бенефициару право требовать поставки товаров или платежа денежной суммы.

Конвенция явилась первым актом унификации, целью которой было устранение барьеров использования электронных сообщений при заключении и (или) исполнении международных контрактов. Конвенция представляет собой пример универсальной унификации, что создает условия для вовлечения в торговый оборот большого числа государств, а не только участников региональных объединений. Важнейшей презумпцией, закрепленной в Конвенции является следующая: сообщение или договор не могут быть лишены действительности или исковой силы на том лишь основании, что они составлены в форме электронного сообщения (п. 1 ст. 8) <1>.

--------------------------------

<1> Текст Конвенции см.: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/elect_com.shtml.