Глава 2. Некоторые особенности реализации негласного надзра в Тобольской губернии

Сибирь всегда была специфическим, необычным регионом Российской империи. Часто её географическое положение определяло её судьбу: Сибирь становилась полем для испытания нововведений, её окраинное положение было одним из самых привлекательных для ссылки политических осужденных. Тобольская губерния как экономическая единица Сибирского региона наряду с этим имела историческую общность границ с европейскими губерниями. Именно Тобольская губерния славится разнообразием инициатив: подходов и преобразований со стороны Тобольских губернаторов. Такой небезучастный подход был продемонстрирован и в отношении законодательства о негласном надзоре.
Негласный полицейский надзор был установлен в Тобольской губернии Циркуляром от 20 февраля 1889 г. № 1411[40], предписывающим чинам общей полиции и корпуса жандармов ряд полномочий. Так, следовало принять к руководству общеимперское «Положение о негласном надзоре» и исполнять ряд положений, касающихся исключительно Тобольской губернии. Например, в случае, когда ожидаемый поднадзорный не прибыл в другую местность, следовало донести об этом в жандармское управление, чтобы принять меры для выяснения причин и нахождения поднадзорного. Ответственным лицам было поручено вести списки поднадзорных в соответствии с циркулярным распоряжением от 9 января 1882 г. № 1365[41] и предоставлять жандармскому управлению в установленные законом сроки.
Негласный надзор назначался за лицами, возвратившимися из ссылки, освобождёнными от гласного надзора, также за воспитанниками учительских семинарий, исключённых за неодобрительное поведение и невзнос учебной платы. Последнее было отменено распоряжением губернатора Афанасьева от 29 мая 1889 г. № 437[42].

Через два месяца после установления негласного надзора на территории Тобольской губернии местные власти приступили к изменению порядка регламентации негласного надзора, пытаясь сделать эту процедуру наиболее удобной к использованию в специфическом Сибирском регионе.
Так, протоколом от 20 апреля 1889 г. [43] были определены ответственные лица, установлены формы документации, сроки документооборота и формы взаимодействия. Обязанности распределялись между чинами общей полиции и чинами корпуса жандармов. В таких отношениях чины полиции были полностью ответственны перед чинами корпуса жандармов, оказывали им всяческое содействие и сообщали о всём, что было замечено предупредительного в политическом отношении за лицами, находившимися под негласным надзором или наблюдением. Безотлагательно полицмейстер и исправники сообщали начальнику жандармского управления следующие сведения:

1. О прибытии в подведомственный им район лица, состоящего под негласным надзором;

2. О поступлении поднадзорного на военную службу с указанием даты и номера части;

3. О перемещении поднадзорного в другую местность империи;

4. О выдаче поднадзорного, с разрешения начальства, в другую местность империи;

5. О выдаче поднадзорному заграничного паспорта с указанием даты, номера и сроке легитимности такового;

6. О случаях прекращения надзора:

6.1. По особому распоряжению властей;

6.2. По смерти поднадзорного.

7. О случаях присуждения ему наказания, связанного с лишением всех прав состояния или высылкой в отдалённые районы;

Отчётные сведение полиция обязана была предоставлять корпусу жандармов к 10 января и 10 июля каждого года. Перед назначением негласного надзора над лицом, представлявшим большую опасность для государственного спокойствия, губернатору (по предварительному соглашению с начальником жандармского управления) необходимо было ходатайствовать в Департамент полиции о назначении надзора, равно как и при установлении особого негласного наблюдения.
Тобольская губерния обладала сильным правящим аппаратом, полным ответственности и инициативности. Заботясь о благополучии своей губернии в таком важном вопросе, как предотвращение политических преступлений, полиция и корпус жандармов составляли список-перечень сведений о поднадзорных: которым активно пользовались ответственные чины Тобольской губернии для более удобной фиксации сведений и для распоряжения ими в работе. Этот список[44] содержал в себе информацию о квартире поднадзорного, виде на жительство; образе жизни и занятиях; знакомствах, связях, сношениях и переписке поднадзорного; перемены, происходящие в жизни поднадзорного (семейное, имущественное положение и т.п.); общее заключение о понднадзорном.
Процедура назначения и освобождения от негласного надзора претерпевала изменения на протяжении функционирования на территории Тобольской губернии. Так, губернатор Афанасьев предложил учредить негласный надзор за родственниками политических ссыльных, находящихся под гласным надзором полиции. Также к инициативе губернатора Афанасьева относилось распоряжение от 16 августа 1890 г. № 1014[45] о включении новых сведений в отчётность перед жандармским управлением:

1. О прибытии поднадзорного;

2. О выбытии поднадзорного в другую местность, округ, губернию;

3. О результатах таких наблюдений за поднадзорным со стороны местных чинов корпуса жандармов и чинов общей полиции.

Говоря об особенности Сибири как региона, являвшегося местом ссылки политических осужденных, нельзя не упомянуть распоряжение № 177 от 4 марта 1891 г.[46], предписывающее ответственным чинам обыскивать административных ссыльных, состоящих под негласным надзором полиции, по прибытии в пределы европейской России, на предмет писем, статей, книг и иных материалов, несущих в себе антигосударственную агитацию и пропаганду. Город Тюмень, ввиду особого положения, испытал на себе применение особого распоряжения. Так о прибытии в Тюмень не только лиц, обладающих статусом политически неблагонадежных, но и лиц, бывших и состоящих в разряде ссыльных в административном порядке или по судебным приговорам; лиц, подчиненных негласному полицейскому надзору, а также вообще всех лиц, пребывающих в этот город, требовалось установление негласного надзора, так как среди них могли оказаться личности, за которыми требуется негласное наблюдение со стороны чинов корпуса жандармов.

Обилие распоряжений и законодательных актов привело к неразберихе для чинов общей полиции и корпуса жандармов. Для урегулирования и нормализации работы было издано распоряжение № 847 от 23 августа 1891 г.[47], в котором строго фиксировались те лица, которые подлежали негласному надзору:
1. Лица, назначенные к надзору по распоряжению Департамента полиции;
2. Воспитанники высших и средних учебных заведений, исключённые за неодобрительное поведение и невзнос учебной платы;
3. Лица, находившиеся в административной ссылке и под гласным надзором за совершение политических преступлений и политическую неблагонадёжность.
Такой надзор должен был выражаться не просто в постоянном и тщательном наблюдении за поведением, занятиями и сношениями поднадзорных, но и за их передвижениями.
Распоряжением от 26 апреля 1903 г.[48] в Тобольской губернии от негласного надзора были освобождены несколько лиц:

1. Бармин Василий Иванов, сын чиновника, бывший воспитанник Тобольской Духовной Семинарии;

2. Горбунов Григорий Иванов, прапорщик запаса армии, инженер-механик;

3. Зарубаев, Степан Петров, мещанин города Тары;

4. Папин, Иван Иванов, мещанин города Ялуторовска;

5. Перфильев, Геннадий Геннадьев, дворянин, бывший студент Лесного института;

6. Сысоева Соломония Кузьмина, крестьянка;

7. Скорюк Яков Константинов, мещанин;

8. Шатаев Александр Петров, личный почётный гражданин, бывший студент Юрьевского Университета;

9. Шаровский, Иван Семёнов, сын священника.

Всего по империи от негласного надзора было освобождено более 2300 человек[49]. Это было последним указанием о прекращении негласного надзора над лицами до ликвидации негласного полицейского надзора как явления в полицейском управлении империей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе проведённого исследования была рассмотрена законодательная база о негласном надзоре в Российской империи, изучены полномочия полиции по отношению к поднадзорным и негласный надзор был рассмотрен с точки зрения эффективности в деятельности полиции Российской империи и Тобольской губернии в частности.
Негласный надзор был законодательно установлен в 1882 и просуществовал до 1904 года. Прекращение деятельности по реализации процедуры негласного надзора было связано прежде всего с признанием неэффективности такой меры вследствие того, что большое количество лиц, не признанных политически неблагонадёжными и не имевших судимости по преступлениям против государства, состояли в списках поднадзорных. Кроме того, имели место трудности в работе полиции: поднадзорные часто исчезали из поля зрения ответственных лиц, не всегда удавалось собирать сведения о поднадзорных. Кроме того, численность чинов полиции была недостаточной для тщательного контроля всех поднадзорных.
Негласный надзор как мера предотвращения государственных преступлений и охраны правопорядка показала себя с двух противоположных сторон, однако для Тобольской губернии такая мера имела исключительное значение в силу географических особенностей Сибирского региона, которые определяли его назначение и роль в огромной Российской империи. Негласный надзор выполнял ряд значительных функций по контролю деятельности и сношений бывших осуждённых и предотвращению возможных преступлений, однако недостаточно проработанная регламентация и законодательная база не смогли обеспечить достойного функционирования для такой системы. В работе изучены лишь некоторые аспекты этой темы, негласный полицейский надзор, безусловно, является необходимым к дальнейшему изучению.