Глава 2. Знакомство с Миллером Вэйдом.

Тем временем в том же городе, в одном из самых огромных и богатых домов, где даже сильный дождь был не в силах превратить быстрое течение жизни в унылое существование, жил известный миллиардер, владелец фирмы «Вэйд», сердцеед и циник — альфа Миллер Вэйд. Успешный мужчина уже в тридцать один год обладал сетью известных торговых компаний и добился признания не только на местном, но и на мировом рынке. Что и не удивительно: этот человек обладал такими чертами характера, как серьёзность и ассертивность, расчётливость и дальновидность, настойчивость и упорство. Среди всех знакомых он слыл великим циником и деспотом, однако его уважали, к его мнению прислушивались, с него брали пример. Чтобы ни говорили о нём за спиной, абсолютно все поражались его умению работать, а именно — управлять. После прочтённого выше может возникнуть образ этакого офисного планктона, озлобленного на весь мир альфы с невыразительной внешностью, типичной для представителя данного класса, и с полным отсутствием личной жизни.

Однако всё обстоит совершенно иначе: Миллер Вэйд отличался не только своими глубокими мыслями и верными решениями, но и привлекательной внешностью, располагающей к себе. Природа одарила альфу высоким ростом, что невольно заставляло его оппонентов чувствовать себя менее уверенно в споре с ним, а также подтянутым, крепким телосложением. Он не был накачен, как альфы-модели для журналов, но и дряхлым его тело нельзя было назвать — спортзал всё же свои плоды приносил. Неестественно чёрного цвета, словно уголь, волосы были зачёсаны немного в сторону. Волевой подбородок и широкие скулы делали черты лица резкими, а почти чёрные глаза таили в себе нечто тёмное.

Миллер, имея большое количество знакомых, поклонников и коллег, хорошие взаимоотношения поддерживал только с одним человеком, которого считал его другом. Этим везунчиком (по мнению многих, кто не добился к себе такого внимания и уважения со стороны Миллера) оказался Гай Оуэмен. Тоже альфа, но полная противоположность Миллера во взглядах на жизнь. Если Миллера можно было с уверенностью назвать интровертом, то Гай — истинный экстраверт; если после общения с первым складывалось впечатление, как о заносчивом человеке, то второй славился своей добротой и душевностью. Возможно, именно такая полнейшая противоположность двух альф и являлась причиной их сближения. А может, всё дело в том, что они являлись основателями одного крупного проекта, который в будущем планировалось воплотить в реальность.

Сегодняшний вечер ничем особо не отличался от предыдущих вечеров, когда Гай решал навестить своего старого приятеля. За окнами продолжал лить сильный дождь, разнося холод по всему городу, словно злодей из старого фильма, а в доме потрескивал огонь в большом камине из красного кирпича с чёрной оградкой, придавая гостиной больше тепла и юта. Около камина стояли два тёмно-бордовых кресла, а между ними — небольшой столик из красного дерева. В гостиную вошла служанка, добрая женщина лет шестидесяти, в чёрном платье классического стиля и белом фартуке. На голове был такой же белый кружевной колпак, а в руках она держала поднос с бутылкой дорогого виски и двумя стаканами. По лицу уже немолодой женщины было видно, что ей нравилось работать в этом доме. Хозяин относился к прислуге вежливо, что удивительно для альф с таким положением в обществе. Уж она-то знала: проработав много лет у одного из влиятельных альф, она наслушалась в свой адрес столько скверных слов и пожеланий, что когда пришла устраиваться на работу в этот дом, не считала себя за человека. После она была сильно удивлена, не услышав в свой адрес ни одного грубого слова за долгий срок работы. И сейчас, когда ей стоит задуматься о том, чтобы уходить на заслуженный отдых, она частенько грустит по этому поводу.

— Мистер Вэйд, виски, — женщина поставила бутылку на стол, и хотела было разлить напиток по стаканам, но альфа жестом остановил её.

— Не нужно, Виолетта. Спасибо. Можешь идти, — серьёзное выражение лица и низкий голос вызывали искреннее восхищение.

Два старых приятеля сидели в креслах напротив камина, и каждый о чем-то думал, пока не принесли бутылку дорогого качественного виски. Миллер разлив жидкость по стаканам, предложил один Гаю. Приятель не отказался.

— Миллер, где ты берешь такую прислугу? — Гай с усмешкой посмотрел на хозяина дома, а затем проводил взглядом омегу. — Сокровище, а не женщина.

— Они сами находят сюда дорогу. Мне остаётся только выбирать, — ответил Миллер, делая глоток виски, — только это сокровище скоро придётся отпускать на пенсию. А найти новую прислугу проблематично.

— Понимаю. Сейчас все стремятся иметь прислугу, а не быть ею.

— Да дело даже не в этом. Мне нужна служанка лет за пятьдесят, а сейчас женщина в таком возрасте, тем более омега, пытается обложить себя кучей денег и жить в своё удовольствие. Большинство из них давят на жалость тем, что они совершенно одни: муж или погиб, или бросил, — альфа поморщился, — отвратительно! Только представь разукрашенную, искусственно плачущую старуху. Бр!

— Ты не прав. Не все такие, как ты говоришь. Вот, к примеру, твоя Виолетта. Она же хороша.

— Виолетта? — Миллер хмыкнул. — Ты не видел её в тот день, когда она пришла ко мне устраиваться на работу. Её самооценка была ниже нуля. Предыдущий работодатель заставил её не считать себя за человека. Сейчас она мне благодарна, поэтому и не требует больших денег. Вот и всё.

— Ладно, а молодые омеги? Чем они тебя не устраивают? Есть ведь порядочные, которые с удовольствием пошли бы к тебе.

— Юные омеги? Ты знаешь моё мнение по этому поводу. Они помешаны на деньгах и славе; живут этим, но ничего не делают для осуществления своей мечты. Если раньше можно было встретить достойного омегу, то сейчас это второсортный, декоративный тип людей, предназначенный для удовлетворения своих потребностей. Природа одарила их хорошенькой внешностью, но за это отобрала у них способность трезво мыслить. Фальшивки.

— Миллер, прекрати. Я сам живу с омегой и могу сказать, что они так же умны, как альфы. Я многих назвал бы гениями.

— Омеги — гении? Помилуй, Гай. С юным поколением даже поговорить не о чем, а ты их гениями зовёшь, — губы Миллера изогнулись в кривой ухмылке, и он продолжил, что-то обдумывая, — твоя омега, — словно смакуя, — я не так хорошо её знаю, чтобы судить, но если ты выбрал её, значит она не так уж и плоха. Но моё мнение о них от этого не изменилось, — Миллер сделал глоток виски. — Чувствую себя стариком, сказав, что с ними не о чем поговорить.

— С тобой бесполезно спорить, — выдыхая, бросил слегка обиженный Гай, — твоё мнение основано на стереотипах!

— На стереотипах, говоришь? — Миллер хохотнул, а затем строго продолжил. — Ко мне в постель ложилось столько омег, которых ты называл порядочными, что тебе и не снилось, родной мой. Ложились за деньги. Чем больше сумма, тем их стремление там оказаться было сильнее. А во время течки они готовы и бесплатно дать попользоваться своим телом. Они сходят с ума, теряя нравственность и чувство гордости. Они только и могут, что вызывать жалость к себе. Подстилки, одним словом.

— Мне противно это слушать, Миллер! Я всегда поражался и удивлялся твоим мыслям, но зачастую они заходят слишком далеко. Если омега для тебя просто фальшивка, тогда и мой вкус в этом деле тоже для тебя фальшь?

— Я не говорил этого, — размерный тон голоса Миллера контрастировал с громкими, режущими слух возгласами Гая: старого приятеля, видимо, задела эта тема.

— Нет, ты намекнул на это! И знаешь, я закрывал глаза на все твои выходки, но это — край всего! Никакой ты не циник, ты — подонок, падаль общества с деньгами! Вот кто ты! Я уверен, что большинство тех омежек любили тебя и надеялись изменить твоё мнение о себе. Впрочем, тебе всегда было плевать на людей, нижестоящих в обществе.

— Чёртовы омеги! — Миллер не хотел ссориться с другом, тем более, из-за омег. — Неужели мы опустились до того, чтобы ругаться и спорить из-за них? Меня тебе не переубедить, пока я сам не встречу достойного омегу.

— Ты и не встретишь! Потому, что такие нелюди, как ты, способны любого обесчестить. Ты уверен в том, что миром правят деньги и пытаешься следовать этим убеждениям, доказывая их. Противоречишь сам себе! Если тебе омеги так противны, то зачем пускать такую «гадость» к себе в постель? — голос приятеля стал тише, но желание доказать свою правоту и переубедить Миллера возросло.

— Если человека так легко обесчестить, значит, он плохо сопротивляется, не так ли? — Миллер потёр большим пальцем подбородок, раздумывая над тем, что сказал его приятель. «Противоречу сам себе? Нет». — Если бы мне встретился хоть один достойный омега, моё мнение переменилось бы, поверь. Я же допускаю существование адекватных, примером этого служит твоя жена. А зачем пускать их к себе в постель? Использование по назначению, прости за грубость, — Миллер косо глянул на Гая, наблюдая за его реакцией. — А разве не деньги правят миром? Сейчас у власти те, у кого есть деньги. Молодое поколение, чьи родители обладают неплохими средствами, владеет фирмами и хорошими работниками, хотя у самих в голове пусто. За них всю работу выполняют более бедные, но умные люди. Я не прав?

— А ты сам? Неужели у тебя в голове пусто? Я бы так никогда не сказал, однако у тебя приличные владения и хорошие работники.

— Я говорю не про наше поколение, а про молодежь, — Миллер снова задумался, — хотя и меня назвать честным работником нельзя. Да, я поднял компанию с колен, изменил марку, вышел на новый уровень, однако мне не пришлось создавать её с нуля. У меня была основа. Пусть маленькая и слабая, но основа.

— А вот сейчас ты слишком строг к себе. Тебе досталось только старое здание и куча мусора.

— Первые месяцы я пользовался старым именем компании.

— Мне нечего тебе сказать. Я уже говорил, что спорить с тобой бесполезно. Мне это нравится, но только в том случае, когда я наблюдаю за спором, а не участвую в нём, — Гай ухмыльнулся. Ссора между друзьями так и не доросла критического момента, сменившись на обычный разговор. Оба были довольны и не затрагивали больше предыдущую тему. — Так, а что с секретарём? Нашёл кого-нибудь? — Гай, допив виски, снова перевёл тему разговора.

— Услышав все мои требования, многие просто сбежали, — пожав плечами, словно незаинтересованный вопросом, бросил Миллер.

— Если так будет продолжаться, ты останешься без ассистента, — строго заявил Гай, понимая всю серьёзность проблемы. — Кого ты хочешь найти?

— Второго себя, — Миллер довольно улыбнулся. — Лучше я буду работать один, чем с секретарём-идиотом или, ещё хуже, крысой.

— Неужели действительно никого стоящего?

— Есть один на примете. Альфа лет тридцати. Его работодатель дал ему блестящие рекомендации, но тогда возникает вопрос: почему его уволили?

— И что собираешься делать?

— Завтра последний день; если никто не появится, то возьму его.

Разговор снова сменил русло, а Миллер мысленно обдумывал слова, сказанные Гаем. Неужели любого омегу так легко унизить? Разве не осталось достойных, с кем можно не только работать, но и вырастить наследника. Хорошая компания не может закончить свой путь в конце жизни её основателя. Создавая собственную марку, Миллер мечтал, что о ней будут говорить не только при его жизни.

Глава 3. Афера секретаря

Утро нового дня — что это: очередная возможность начать жизнь с чистого листа или же последний шанс побыть в царстве Морфея? Может, именно сегодня кому-то вздумается начать жить, а не просто существовать. Кто-то начнет бегать по утрам, а кто-то заниматься дома. Может, именно сегодняшний день изменит чью-то судьбу. А вдруг сегодня встретится человек, который станет родным или изменит вашу жизнь? Может, именно сегодня тот самый день, когда исполнится ваша мечта. Стоит только сделать маленький шаг, а этот день сам всё дополнит. Сведёт с нужными людьми, подберёт правильные декорации, организует неловкую ситуацию, с которой начнется новая жизненная история. Не опускайте руки и надейтесь! Надейтесь, что именно сегодня — ваш день! Верьте! Верьте, как юный двадцатичетырёхлетний омега, Нельсон Райнольд! Верьте, и у вас всё обязательно получится!

 

***

 

За окнами небольшой уютной квартиры медленно поднималось солнце, освещая самые отдалённые и заброшенные уголки города. Шторы в комнате, где мирно спал омега, были задёрнуты, однако лучики этого утреннего света всё же нашли маленькую щёлочку и уже весело играли на бежевом ковре, медленно переходя от одного угла к другому и освещая каждую часть комнаты, подобно тому, как солнце освещает каждый уголок города. Вскоре эти проворные лучики добрались и до кровати, на которой Нельсон тихо сопел в подушку. Играя на лице этого юного создания, они заставляли его морщиться и отворачиваться, прячась в тень. Но эту идиллию вскоре разрушил душераздирающий и всеми ненавидимый звон будильника, объявляющий, что уже шесть часов утра и сейчас самое время начинать новый многообещающий день.

Нельсон относился к тому типу людей, которые легко встают утром, не возмущаясь и не бурча на сильную рань. Раздвинув шторы и впустив солнечный свет в комнату, он словно впустил надежду на нечто хорошее, что заряжает всё тело энергией и даёт силы двигаться дальше.

Вместе с Нельсоном проснулся и маленький Бен. Хоть ему и было только семь лет, он никогда не возмущался по поводу того, что ему приходится так рано вставать, в то время как его одногодки ещё мирно сопят в подушку. Вместе со старшим братом он прошёл на кухню, где получил свою порцию завтрака.

— Бен, сегодня тебе придётся побыть одному, но только несколько часов, — подавляя зевок и делая глоток крепкого горячего кофе, аромат которого разносился по всей кухне, произнёс Нельсон.

— А ты? — Бен пил чай, поднимая ещё сонные глаза на старшего брата.

— Я отлучусь всего на несколько часов, а потом, когда вернусь, мы с тобой пойдём в парк, — поднимая глаза на окно, Нельсон мечтательно призадумался, — сегодня замечательная погода.

— И ты купишь мне мороженое? — всё те же наивные глаза с надеждой уставились на старшего брата.

— Бен, — протянув имя брата, Нельсон продолжил, — мороженное тебе пока нельзя.

— Ладно, — удручённо опустил глаза Бен, допивая чай.

Спустя некоторое время, собрав все документы и одевшись, Нельсон стоял у двери в прихожей.

— Через десять минут выпьешь лекарства. Это обязательно, не забудь, — строго напоминая брату о его обязанностях, Нельсон волновался.

— Я знаю, — фыркнув, промямлил маленький альфа.

— Если меня через три часа не будет, то разогреешь себе покушать. И во время еды примешь вот эту таблетку.

— Я всё знаю, иди уже!

— Закрой за мной, — поцеловав брата в макушку, Нельсон вышел. Как только захлопнулась дверь, послышался звук закрывающегося замка. Старший брат всегда оставлял ключи Бену на случай, если тому неожиданно станет плохо.

Выйдя из подъезда, юный омега очутился на шумной улице уже проснувшегося города. Раннее утро, а все куда-то спешат, куда-то опаздывают. Вдохнув полной грудью воздух, Нельсон с очередной надеждой двинулся навстречу своей судьбе.

***

 

Перед глазами выросло высотное здание, сделанное словно из одного целого стекла. Лучи яркого солнца бегали по огромным окнам, отражаясь и пуская веселых зайчиков. Как только Нельсон вошёл в здание, его приветливо встретила молодая девушка-бета в строгом классическом костюме. Каштанового цвета волосы были собраны в высокий хвост, а на глазах она носила очки. Дополняла этот образ приветливая добрая улыбка.

— Добрый день, могу я чем-нибудь помочь? — мягкий голос, стандартная фраза.

— День добрый, — Нельсон попытался улыбнуться в ответ, но волнение дало о себе знать, — я по поводу работы.

— Секретарь, верно? — девушка уже что-то быстро печатала.

— Да.

— Вам на двадцать седьмой. Удачи, — девушка мило улыбнулась, но во взгляде читалось сочувствие и некое недоверие, а может, и смешинка.

— Благодарю.

Мысленно подготавливая слова, омега уверенным шагом прошел к лифту. Долго ждать не пришлось. Двери закрылись, а меньше, чем через минуту снова открылись. Этот этаж был отделан богаче первого. Здесь, как и снаружи, всё было словно из стекла. Вид завораживал. На входе Нельсона ждала ещё одна девушка с каштановыми волосами, собранными в высокий хвост, и в строгом классическом костюме. В голове невольно промелькнула мысль: «Они здесь все такие?» Девушка, мило улыбнувшись, обратилась к омеге:

— Добрый день, могу я чем-нибудь помочь?

— Здравствуйте. Я по поводу работы.

— Сегодня последний день приёма анкет, и мистер Вэйд решил сам проводить собеседование, — осмотрев Нельсона с ног до головы, девушка была неприятно удивлена. Было видно, что она не доверяет Нельсону, — но сейчас он занят. Вы сможете зайти к нему только через тридцать минут. Подождать можете там, — указав на ряд чёрных кожаных кресел, девушка продолжила, — будете ждать?

— Да, конечно.

— Вам приготовить чай или кофе?

— Нет, спасибо.

Подходя к кожаным креслам, стоявшим у стены, Нельсон поймал на себе недовольный взгляд этой же девушки. Однако омега не таил обиды на неё, ведь в её глазах он был всего лишь юнцом, который лезет в большую компанию опытных работников. Может, так оно и есть. Время покажет. Ему не привыкать слышать отказы, а отказ здесь его даже не огорчит, ведь его шансы работать в такой организации равны нулю. Может, Нельсон и думал так, но внутри, где-то далеко-далеко трепетали надежда и вера. Впрочем, как и всегда.

Поудобней усевшись в кресле, он начал рассматривать здание изнутри. Большой светлый коридор и множество серых дверей. Светло-серые стены, по углам большие кусты растений в чёрных горшках. Цветовая гамма этого здания была проста: от белого к чёрному. Просто и со вкусом. Однако Нельсона поразило не это. В этом просторном холле была полнейшая тишина, нарушаемая только шорохом кнопок клавиатуры: секретарь что-то печатала. Никаких звуков не доносилось даже из кабинетов. По коридору никто не ходил, и складывалось впечатление, будто у всех сегодня выходной.

Неожиданно хлопнула дверь, и из одного кабинета вышел седоволосый альфа лет за пятьдесят. Полное дряхлое тело, облачённое в серый костюм. За ним тут же показался мужчина моложе. Его чёрные, как смоль, волосы были зачёсаны назад, придавая мужчине властный вид. Одет он был в тёмно-серый костюм, который хорошо подчёркивал его фигуру. Нельсон безошибочно узнал в этом человеке основателя компании. Двое мужчин прошли к выходу, о чём-то разговаривая вполголоса. Затем попрощались, и седоволосый альфа скрылся за створками лифта, широко улыбаясь.

— Мистер Вэйд, к вам посетитель, — звонкий голос молодой девушки раздался сразу после ухода пожилого альфы.

Нельсон, быстро подскочив, неуверенно подошел ближе.

— Добрый день. Вы ко мне?

— Здравствуйте, да.

— По какому вопросу?

— По поводу вакансии секретаря.

После услышанного Вэйд оценивающим взглядом осмотрел юношу и с тяжелым вздохом кивнул головой. Отказывать, не ознакомившись, было некрасиво, как минимум.

— Пройдёмте в мой кабинет.

Кабинет оказался похожим на холл. Огромные окна на всю стену на заднем плане, светло-серые стены, на которых висело несколько грамот и картин, большие стеллажи с папками. У окна стоял чёрного цвета стол, за которым минутой позднее оказался мистер Вэйд.

— Присаживайтесь. Давайте ваши документы.

Нельсон протянул папку со всем необходимым. Долго просматривая документы, альфа иногда хмурил брови и хмыкал. С лица не сходила прежняя серьёзность, заставляя Нельсона нервничать. «Извините, Вы нам не подходите» — в голове уже звучала эта фраза, но голосом Вэйда.

— Почему именно наша компания? — всё ещё просматривая файлы, неожиданно обратился Вэйд.

— Считаю это хорошим местом, для начала карьеры.

Снова тишина.

— Семьи нет? Сирота? — альфа соизволил поднять глаза на Нельсона, будто проверял.

— Да, — внутри что-то ёкнуло. Паршиво? Да. Да, чёрт подери! Ложь, когда ты ещё и дня не проработал в компании, ни к чему хорошему не приведёт.

Снова тишина. Вэйд всё так же подробно изучал файлы. Спустя некоторое время, отложив в сторону папку, он подал голос:

— Мы готовы вас принять, но с испытательным сроком в две недели. Если никаких замечаний и претензий не будет, то вы сможете здесь работать.

— Спасибо, — Нельсон облегчённо вздохнул, но виду не подал. Держался он уверенно, хоть руки под столом бросило в дрожь.

— Начнёте с понедельника. Подробную информацию вам скажут в холле. Можете идти.

Кивнув головой, юноша отправился к выходу, но у двери Вэйд снова решил заговорить:

— И знайте, у вас есть конкурент, у которого опыт работы намного больше, чем у вас, — делая акцент на достоинствах некого конкурента, Миллер усмехнулся. — Если быть точнее, то он у него есть, в отличие от вас.

Снова кивнув головой, Нельсон вышел. В этот раз девушка не смотрела на него оценивающим взглядом, а наоборот искренне улыбалась, не скрывая своего удивления.

— Мистер Вэйд мне всё сказал. Подождите несколько минут, я распечатываю нужную вам информацию, — если глаза её сияли, то голосом она этого не выдала.

— Спасибо.

Вкладывая листы в файлы, девушка искоса поглядывала на парня, а затем, не выдержав, сказала:

— Удивительно, что в вашем возрасте вас приняли, — девушка смутилась от сказанного и опустила глаза, решив умолчать об омежьей сущности.

— Ну, еще не приняли, а взяли на испытательный срок, — Нельсон вёл себя немного свободнее, чем при первой встрече.

— Знаете, сколько таких вот приходило? А сколько даже в кабинет не попали? Вам, определённо, повезло.

— Наверное, — Однако думал он не так. Чистым везением назвать это нельзя, потому что данные у него действительно хорошие.

Распечатав все бумаги и собрав их в папку, девушка всё подробно объяснила и провела до лифта.

***

 

— Сай, сработало! Меня взяли на испытательный срок. Две недели, а потом есть шанс получить эту работу, — поднимаясь по лестнице к своей квартире, Нельсон решил поделиться радостью с другом.

— Нельс, я знал. Молодец! Ты получишь это место, я уверен, – на той стороне трубки в голосе друга послышалось облегчение, передаваемое даже на расстоянии. Может, Сай и не был уверен в своей идее тем вечером, но сейчас он искренне радовался за Нельсона.

— Всё равно шансов мало, — поникший голос Нельсона поубавил радости у друга.

— Эй, старина, ты чего?

— Миллер сказал, что у меня есть конкурент. А потом «мягко» намекнул, что у него шансов намного больше. И вообще, он слишком надменен, — Нельсон припомнил усмешку Вэйда.

— А что ты хотел? Он тебя впервые видит! Что бы ты сказал, если бы встретил юного омегу, который рвётся в твою большую компанию?

— Извините, но вы нам не подходите, – честно признался юноша.

— Вот. И он, хоть и просмотрев твои данные, сомневается в твоих силах. Это пройдёт. Я уверен ты получишь там своё место.

— Я тоже надеюсь. Ладно, я обещал Бену сводить его в парк. Если хочешь, присоединяйся.

— Не, сегодня не получится. Кхм, — Сай засмущался, — у меня запланировано кое-что другое.

— Удачи, – рассмеявшись, Нельсон положил телефон, поняв, о чём идет речь. Личную жизнь Сая ещё никто не отменял. Он ведь ещё тот ловелас.

Дома Нельсона встретил радостный Бен в предвкушении долгожданной прогулки по парку. Чаще всего Бен сидел дома, дыша свежим воздухом только из окна, но когда начинало теплеть, ему дозволялась гулять по городу. Прогулки в холодную погоду были нежелательны в связи с его состоянием здоровья.

— Мы идём в парк?! — глаза маленького альфы блестели от восторга.

— Да, да, да! — Нельсон рассмеялся вместе с Беном. – Собирайся!

Бен вприпрыжку побежал в комнату, весело смеясь и радуясь. Глядя на него, Нельсон тоже улыбнулся. Сейчас он был счастлив. Наконец-то появилась возможность получить достойную работу, всё налаживается, Бен за долгое время искренне смеется, а значит, он счастлив. И если счастливо это маленькое чудо, то счастлив и Нельсон. Что может быть лучше? Но как только омега начал думать о будущем, на него свалились мрачные мысли, которые словно всё время витали вокруг его головы, ожидая подходящего момента, чтобы обрушиться на счастливого парня. Эти мысли он старался откладывать, как мог. Однако теперь они были ещё мрачнее и ужаснее. Бену придётся жить у Сая больше, чем один месяц. Он, конечно, обожает Сая и любит проводить с ним время, но ему нужен Нельсон. А узнав, что ему придется полтора месяца жить у друга, он заскучает. А если не поймет?

Встряхнув головой, Нельсон поднял на руки подбежавшего брата и покружил на месте, пытаясь снова вернуть хорошее настроение. У него есть ещё целые выходные, чтобы рассказать всё Бену. Целых два дня, которые он проведёт только с младшеньким братом. Целых двое суток, чтобы наиграться с ним и расстаться на месяц.

Глава 4. Воскресный вечер

Многие из нас ненавидят наступление вечера или ночи — время, когда неизвестно из-за чего на душе становится паршиво. Паршиво и невыносимо гадко. Что-то сжимает, давит, разрывает тебя изнутри, делая жизнь ужасной. Ощущение, будто сотня голодных когтистых кошек поселилась внутри, и они скребут, скребут, скребут, требуя чего-то большего, доставляя ужасную душевную боль. Хочется просто достать наружу комок этих паршивых ободранных тварей и отшвырнуть куда подальше. Неожиданно, словно из ниоткуда, появляется тысячное количество мыслей, которые обрушиваются своей тяжестью, и ты не в состоянии с этим справиться. Тогда не только внутри всё разрывается, но и голова трещит по швам, так и желая развалиться на части, причиняя ноющую физическую боль. В такие моменты хочется бежать. Бежать, не зная куда. Бежать, пытаясь спрятаться от себя самого. От голодных кошек внутри. От мыслей, давящих на тебя. От всего. Всего, что причиняет боль. Знакомое чувство, не правда ли?

 

***

 

В сегодняшний воскресный вечер, после самых счастливых и ярких выходных, которые когда-либо были, проведённых с маленькой, но семьёй, Нельсона разрывали те самые голодные ободранные кошки. Каждой клеточкой тела он чувствовал паршивость предстоящего разговора. Мысли о нём вводили в тоску. Бен уже большой и всё понимает, но от этого не легче. Какой из него старший брат, если ему приходится отдавать самое родное создание в чужие руки? Кроме этого маленького альфы у него никого и не было настолько родного и близкого. Это чудо было тем, что заставляло двигаться дальше и не опускать руки, двигаться и добиваться своего. Нельсон, конечно, был твёрдой и непробиваемой личностью, и такое не должно быть характерно для него, и всё же, как и у всех людей, в его жизни были переломные моменты, когда он превращался в смазливого сопляка; когда где-то в нерешённых проблемах терялся смысл жизни, когда жизнь превращалась в бессмысленное никчёмное существование, когда хотелось всё бросить к чертям и убежать. Убежать от проблем, от окружающих и… от себя. В такие моменты только Бен возвращал ему здравые мысли, смысл и цели в жизни. Ради него он и добивался всего. Ради него он достигал своих высот, маленьких и больших побед.

Заметив поникшее состояние брата, хоть тот и сидел с невозмутимым, словно бездушным, выражением лица, Бен, оставив новую игрушку, купленную на этих самых счастливых выходных, подполз к Нельсону.

— Я всё слышал, — голос не дрожал, а был наигранно бодрым.

— М? Что? — глубоко засев в своих тяжёлых мыслях, омега не сразу услышал слова Бена.

— Я всё слышал, — с тем же невозмутимым лицом повторил Бен, стараясь не выдать всю свою печаль.

— Что ты слышал? Ты о чём? — тряхнув головой, юный омега внимательно посмотрел на Бена.

— О том, что мне придётся месяц жить у Сая, — голос даже не дрогнул, только глаза, наполненные печалью, выдали младшего брата. В нём уже хорошо чувствовался будущий альфа. Крепкий характер был заложен природой, а хорошее воспитание подкорректировало его и дополнило своими достоинствами. Нельсон был уверен, что из него выйдет хороший человек, который добьётся многого. К тому же, у него перед глазами был брат, с которого хотелось брать пример, на которого хотелось быть похожим.

— Бен, — утомлённо протянув имя ребёнка, Нельсон облегчённо вздохнул, — прости, но мне придется тебя отдать Саю на время, — перед чьей реакцией Нельсон и мог волноваться, так это только перед реакцией младшего брата.

— Я знаю, — Бен замолчал, а затем, обняв Нельсона, продолжил, — ты ведь будешь к нам приходить?

— Конечно, буду! Обязательно! — крепко сжав в объятиях своё маленькое чудо, Нельсон улыбнулся. — Буду, я обещаю.

— Тогда хорошо, — Бен улыбнулся, но в глазах всё равно таилась грусть.

— Обещаешь мне, что будешь хорошо себя вести? — подняв на руки вялую тушку, Нельсон улыбнулся.

— Если ты обещаешь приходить ко мне, — Бен самодовольно улыбнулся в ответ, довольный получившимся шантажом.

— Шантажист малолетний! — омега недовольно фыркнул, но притянул к себе Бена, и оба пообещали друг другу своё.

В дверях раздался долгожданный звонок, задержавшийся на минут сорок.

— Извини, я опоздал немного, — Сай виновато глянул на Нельсона.

— Сорок минут – это немного? Я учту, — Нельсон устало вздохнул, скрывая улыбку. — И этому человеку я доверяю ребёнка.

— Все тип-топ будет, не волнуйся, — Сай подмигнул и обнял подошедшего Бена. — Обещаю, скучать ты у меня не будешь, — это относилось уже к Бену. Тот только кивнул.

Молодые люди собрали все нужные вещи мальчика и после того, как Нельсон несколько раз повторил расписание принятия таблеток, в очередной раз объясняя всю важность этой процедуры, они спустились вниз. Каждый думал о своём.

На улице уже стемнело, и ночь медленно опускалась на город. На небе красовалось несколько первых маленьких звёзд, свидетельствующих о приближении тёмной ночи. Прохладный ветерок овевал невесёлые лица друзей, лохматя волосы на их головах. Вокруг повисла тишина. Нельсон, сидя на корточках, обнимал Бена, прижимая крепче к себе. Сай, молча улыбался, глядя на своих друзей. Он часто удивлялся тому, насколько они близки.

— Эй, ну хватит уже. Ты его не на другой конец света отправляешь, а всего лишь в соседний квартал. Да и не в чужие руки, а в мои, – притянув к себе Бена и взяв его за руку, Сай засмеялся.

— Вот именно, в твои! — недовольно фыркнул Нельсон.

— Ладно, ладно. Вон уже такси подъезжает.

— Не забудь о таблетках. Бен сам знает, когда и что принимать, но он ещё ребенок и может забыть. Я тебя прошу, не забудь, – умоляюще взглянув на друга, Нельсон изменился в лице.

— Да, не тупой я. Запомнил, — закатывая глаза, промямлил Сай.

— Повтори!

— Мать твою, — глянув на Бена, Сай попытался исправиться, — люблю я! Нельсон, — выдержка и молчание, а в мыслях самые бранные слова, какие он когда-либо употреблял, — я помню. И вообще, ты всё записал на лист, а его я повешу на холодильник. Уж точно не забуду. Не волнуйся. Всё нормально будет с Райнольдом-младшим.

— Ладно, хорошо, — тяжело вздыхая, пробурчал Нельсон.

Парень с мальчиком погрузились в подъехавшее жёлтое такси и вскоре скрылись за поворотом. Юный омега ещё стоял у дверей подъезда и не решался сойти с места, провожая взглядом уехавшую машину. Мысли в голове отсутствовали напрочь, что несколько облегчало сложившуюся ситуацию. Когда порыв холодного вечернего ветра ударил в лицо, он, тряхнув головой, поднялся к себе.

Небольшая квартира опустела без младшего брата: казалась огромной, но пустой и холодной. Единственный лучик света в его жизни покинул это место. Стало неуютно и одиноко.

— Это всего лишь на месяц, а может, только на две недели, — снова вздохнув и пытаясь выбросить все ужасные мысли, Нельсон двинулся в спальню. Нужно выспаться и подготовиться к первому рабочему дню в одной из самых престижных компаний. Хороший сон ещё никому не помешал.

***

 

В то время, когда в небольшой квартире царила пустота и холод, а на одинокого юного омегу накинулась скука и печаль, в огромном доме мистера Вэйда жизнь шла, как обычно. В просторной гостиной снова сидели двое альф и о чём-то увлечённо разговаривали, попивая дорогой виски. Огонь в камине согревал не только тело, но и душу. Языки этого пламени пытались, словно выйти за пределы кирпичного сооружения и поселиться в самой гостиной, однако хозяина это не беспокоило.

— Миллер, так что ты решил с должностью секретаря? — Гай, интересующийся успехами Вэйда, с интересом взглянул на Миллера.

— Дал испытательный срок две недели, — выдержав паузу и, перебив Гая, хотевшего что-то сказать, продолжил, — двоим.

— Двоим? Появился кто-то ещё? — Гай не поверил своим ушам.

— Да, омежка, — словно это обычное дело, кинул Миллер.

— Миллер! — широко раскрыв глаза и уставившись на своего старого приятеля, воскликнул Гай. — Я не верю своим ушам! Ты дал шанс омеге? Ты, Миллер Вэйд? Циник и человек, не считающий омег за людей? Если ТЫ ему дал шанс, то этот омега лучший из лучших! – Гай светился от радости. Может, в этот раз, Миллер поменяет свою точку зрения.

— Нельсон Райнольд, вроде, — словно вспоминая, кинул Миллер. — Славный малый. Окончил университет с отличием, но опыта отчего-то мало. Сменил много фирм. Сирота. Двадцать четыре года. Весьма странно. Тебе не кажется? – голос был спокоен, как всегда, взгляд невозмутим.

— Так он ещё и молод?! — Гай, определённо, был в восторге. — Может, плохо уживался с начальством? Кто его знает, – по лицу Гая было видно, что об этом думать он и не собирался.

— Ты прав, — серьёзный взгляд тёмных глаз был направлен к огню, будто подслушивающему их разговор. Миллер о чём-то раздумывал, не сильно интересуясь будущим испытательным сроком и тем, кто займёт место его секретаря.

— И у него есть шансы занять должность? — уже как-то задумчиво спросил Гай.

— Умный, но молодой омежка без опыта, против средних лет альфы со стажем? Посмотрим, что из этого выйдет, — Миллер просто пожал плечами.

— Не хочешь заключить пари? — делая глоток виски, протянул Гай.

— В любом случае выиграю я, смекаешь? – Миллер хохотнул, глядя на друга.

— Нет, если действовать серьёзно. Здраво оценивать их возможности. Не мешать. Ты же не хочешь упустить хорошего работника навсегда, только из-за бутылки стоящего виски? — Гай был серьёзен, как никогда.

— Спор всего лишь на бутылку? — выгнув бровь и делая глоток виски, поддразнил Миллер.

— Я бы и на интерес поспорил, но это не так интригующе, а спорить на нечто большее не хочу, — усмехнувшись, кивнул Гай.

— Ладно, я не против этого. Ставлю на Рональда, — поставив стакан на столик, что выглядело слишком эпично, Миллер строго взглянул на Гая. — Альфа средних лет со стажем работы.

— Нельсон. Нельсон Райнольд. Молодой и сообразительный омега, – кивнув головой, сделал свою ставку Гай.

— Омежка против альфы? — Миллер улыбнулся, всё ещё удерживая строгий интригующий тон голоса.

— Да. На счету бутылка виски.

Друзья с серьёзными лицами взглянули друг на друга, будто речь шла о миллионом состоянии, а затем просто рассмеялись, пополнили стаканы и продолжили беседу. Спустя несколько минут они уже и забыли об этом споре, продолжая беседовать то о политике, то о будущих планах компании, то о жизненных проблемах. Каждый отстаивал своё мнение, приводя факты в доказательство. Каждый, словно жонглировал словами, высказывал свои доводы в том или ином вопросе.

Жизнь продолжала течь в своём русле. Один вечер, но у каждого он свой. У кого-то в доме царит холод, грусть и печаль, а у кого-то уютно потрескивает огонь в камине, а в доме господствует спокойствие и стабильность. Как же богат один вечер различными ситуациями у разных людей.

Тем временем ночь, незаметно подкравшаяся к городу, накрыла его своим тёмным плащом, отправляя многих в царство Морфея.