Каковы основные черты новой парадигмы социального познания?

Из основных причин, вызывающих необходимость разработки новой методологии социального познания, можно назвать следующие:

1. Изменение предмета исследования (в самом широком смысле), т. е. современной социальной действительности, усиление ее динамизма, целостности, противоречивости, открытости, взаимозависимости отдельных ее сторон, связей и отношений. Сегодня широким распространением пользуется концепция информационного общества, которая главным фактором общественного развития считает производство и использование научной, технической и иной информации. При этом утверждается, что капитал и труд как основа индустриального общества уступают место информации и знанию в информационном обществе.

По убеждению многих исследователей, принципиально новые состояния общества плохо описываются старым категориальным аппаратом наук об обществе. Нужны новый категориальный аппарат и новые методологические средства социально-гуманитарных наук.

2. Развитие науки в целом и отдельных научных дисциплин, переход научного познания на качественно новый — «постнеклассический» — этап, широкое внедрение науки во все сферы общественной жизни. Особенно бурными темпами развивается синергетика (об этом шла речь выше).

3. Включение в научный оборот новых литературных источников. В последние годы переведено на русский язык большое количество иностранных источников, в том числе по проблемам социального познания и его методологии. Большой пласт неосвоенных ранее источников представлен текстами русских религиозных философов. Открытый доступ получен к литературе на иностранных языках. Выходят свободные от «идеологических шор» работы российских ученых. Появились ранее запрещенные по политическим соображениям труды советских философов, историков, социологов, экономистов и др. Все это требует глубокого, тщательного освоения и творческого использования.

4. Возрастание потребности в практической отдаче со стороны гуманитарных наук — для внедрения их рекомендаций в различные сферы Общества — в экономику и практическую политику, в управление социальными процессами, в сферы культуры, образованиям т. п. Контуры (основные черты) новой формирующейся парадигмы социально-гуманитарного знания и его методологии «вырисовываются» в следующем виде.

1. Сближение естествознания и социально-гуманитарных наук, в том числе их методологическое взаимообогащение. (Об этом ранее уже шла речь.)

2. Все более тесное сближение и взаимодействие противоположных концептуально-методологических подходов: рациональных и внерациональных, научных и вненаучных, экзотерических и эзотерических, явного и неявного знания и т. п.

3. Резкое расширение внутринаучной рефлексии в самих гуманитарных науках, т. е. усиление внимания к собственным гносеологическим и методологическим проблемам, стремление связать органически решение последних с решением специфически-содержательных вопросов этих наук. Углубленная разработка и совершенствование методов и приемов собственно социального познания (непосредственно соответствующих своему предмету) и формирование новых — характерная тенденция отечественного обществознания.

4. Широкое внедрение аппарата герменевтики, культурологии, понимающих методик, что вызывает — и чем дальше, тем больше — сближение объяснительного и интерпретационного подходов. Социальные науки сегодня представляют собой арену взаимодействия объяснения и интерпретации. А это значит, что такие схемы сочетают элементы естественных наук с интерпретирующими методами и ценностными подходами наук о культуре таким образом, что примиряют обе крайние позиции.

5. Активное внедрение в социальное познание идей и методов синергетики и возрастание в связи с этим статистически-вероятностных методов и приемов. Повышается внимание к случайным, неопределенным, нелинейным процессам, к нестабильным (бифуркационным) открытым системам.

Становится все более острой необходимость в формировании у представителей гуманитарных наук так называемого «нелинейного мышления». Его основные принципы должны отражать в своем содержании: многовариантность, альтернативность эволюции; возможность выбора ее определенных — «удобных человеку» путей; необратимость развития; влияние каждой личности на макросоциальные процессы; недопустимость навязывания социальным системам путей развития и др.

6. В настоящее время происходит резкое изменение субъект-объектных отношений в сторону субъективного фактора, поворот к конкретному человеку. Все чаще центр тяжести познавательного интереса представителей социально-гуманитарного знания ориентируется на субъекта («свободное развитие каждого становится условием свободного развития всех» — Маркс), на ценностно-смысловые параметры в их индивидуализирующей форме.

7. Формируются и утверждаются новые регулятивы человеческой деятельности. Если прежде среди регулятивов, определяющих ее, были ориентации на традиции, преемственность, созерцательность в отношении к внешнему миру, то в современном обществе эти регулятивы постепенно заменяются на противоположные. Приоритет традиции сменился признанием безусловной ценности инноваций, новизны, оригинальности, нестандартности. Экстенсивное развитие сменилось на интенсивное. Происходит переход от установок на неограниченный прогресс, беспредельный экономический рост к представлениям о пределах роста, гармонизации экономической экспансии на природу с принципами экономического сдерживания и запрета.

8. Все настоятельнее возникает необходимость в создании целостной концепции жизнедеятельности человека в единстве его социальной и биологической сторон. Сегодня нужны целостная концепция взаимодействия общества и природы, оптимальные принципы этого взаимодействия, необходимо более тесное соединение когнитивных и ценностных начал в человеческой деятельности.

9. Характерной чертой новой парадигмы социальной методологии является все усиливающееся стремление представителей гуманитарных наук повысить концептуальный, теоретический статус последних на основе новых методологических подходов. Они пытаются «насытить» свой научный арсенал всеми атрибутами зрелого теоретического знания: понятиями, категориями, принципами, «идеальными типами», различного рода абстракциями, методологическими и философскими установками, идеализациями и т. п. Однако, при этом все глубже осознается то обстоятельство, что любая форма рациональности (в том числе научная), какой бы гибкой и утонченной она ни была, не может «уложить в себя», пожалуй, большинство социокультурных явлений с их «загадками», «тайнами» и т. п. Вместе с тем многие современные представители социальных наук все яснее понимают, что рациональное познание и в наше время выступает в качестве необходимой культурней ценности.

10. Возрастание внимания к диалектике как важному методу исследования социальной жизни во всех ее проявлениях. Свои успехи представители социально-гуманитарных наук все чаще (хотя и с трудностями) связывают с этим методом.

11. Все зримее вырисовывается ориентация современной гуманитарной методологии не только на познание, но и на социально-историческую практику, т. е. теоретизация и методологизация последней. Проблема регуляции практики на основе определенных принципов и норм и проблема «онаучивания» социального мира становятся все более актуальными.

Подводя итоги рассмотрения вопроса о необходимости формирования новой парадигмы социальной методологии, отметим следующее. Наиболее перспективный путь создания такой парадигмы— синтез, целостное единство любых и всяких методологических подходов на основе принципа «все дозволено» (П. Фейерабенд). Исходя из такого понимания, структура социально-гуманитарной методологии может быть представлена в следующем виде:

I. Имманентный (внутренний) уровень — совокупность методов, принципов, приемов и т. п., непосредственно обусловленных специфическим предметом гуманитарного познания, т. е. социумом во всех его многообразных проявлениях — общих, особенных и единичных (в том числе уникальных).

II. Трансцендентный (внешний) уровень, который включает в себя методы и средства: философские, общенаучные (эмпирические, теоретические, общелогические), вненаучные, методы естественных наук.

III. Единство, тесная взаимосвязь двух названных уровней, их взаимодействие в ходе применения.

При этом подчеркнем, что, во-первых, методология социального познания есть целостная, органическая система, а не случайный, произвольный, эклектический набор каких-либо отдельных ее элементов (методов, принципов и т. п.). В своем применении эта система всегда модифицируется в зависимости от конкретных условий ее реализации.

Во-вторых, решающим, определяющим уровнем данной системы, ее «ядром» является имманентный (внутренний) уровень.

В-третьих, вся система социально-гуманитарной методологии (а не только ее внутренний уровень) должна соответствовать предмету социального познания и данному, конкретному этапу его развития. А это означает, в частности, что методологические средства естественных наук нельзя механически переносить на гуманитарные науки без учета специфики их предмета и своеобразия применения.

В-четвертых, всегда должна быть свобода выбора исследователем необходимых методов, а не навязывание каких-либо из них как «единственно верных». Никогда в исследовательской практике недопустимо так называемое «методологическое принуждение».

В-пятых, углубляя и совершенствуя уже имеющиеся методы и принципы социально-гуманитарного познания, следует искать новые методологические подходы и средства, не абсолютизируя ни один (или несколько отдельно взятых) из них.

В-шестых, представляется невозможным существование совершенно обособленной методологии социального познания, не связанной, оторванной от всех других уровней и форм методологического знания.

Раздел IX