Целостный анализ (некоторые аспекты)

Из всех аспектов целостного анализа произведения в отношении рассказа «Четыре дня» наиболее очевидным и интересным является анализ особенностей «гаршинского» стиля. Но в нашей работе этот анализ уже фактически был сделан (там, где речь шла об использовании Гаршиным художественных деталей). Поэтому мы обратим внимание на другой, менее очевидный аспект — контекст рассказа «Четыре дня».

Контекст, интертекстуальные связи. Рассказ «Четыре дня» имеет неожиданные интертекстуальные связи.

В ретроспективе рассказ Гаршина связан с рассказом А. Н. Радищева «История одной недели» (1773): герой каждый день заново решает вопрос о смысле жизни, переживает свое одиночество, разлуку с близкими друзьями, самое главное — каждый день меняет смысл уже решенных, казалось бы, вопросов и ставит их заново. Сравнение «Четырех дней» с рассказом Радищева открывает некоторые новые аспекты смысла гаршинского рассказа: положение раненного и забытого на поле боя человека ужасно не тем, что он открывает для себя страшный смысл происходящего, а в том, что никакого смысла найти вообще не удается, всё бессмысленно. Человек бессилен перед слепой стихией смерти., каждый день этот бессмысленный поиск ответов начинается вновь.

Возможно в рассказе «Четыре дня» Гаршин спорит с какой-то масонской идеей, выразившейся и в рассказе А. Н. Радищева, и в упоминавшемся стихотворении В. А. Жуковского, и в «аустерлицком эпизоде» у Л. Н. Толстого. Неслучайно, в рассказе проступает ещё одна интертекстуальная связь — с новозаветным Откровением Иоанна Богослова или Апокалипсисом, в котором рассказывается о последних шести днях человечества перед Страшным Судом. Гаршин в нескольких местах рассказа расставляет намёки или даже прямые указания на возможность такого сопоставления — см., например: «Я несчастнее её [собачки], потому что мучаюсь целые три дня. Завтра — четвёртый, потом, пятый, шестой… Смерть, где ты? Иди, иди! Возьми меня!» (С. 13)

В перспективе рассказ Гаршина, в котором показано мгновенное превращение человека в мусор, а его крови в помои, оказывается связан с известным рассказом А. Платонова «Мусорный ветер», в котором повторяется мотив превращения человека и человеческого тела в мусор и помои.

Конечно, для того, чтобы обсуждать смысл этих и возможно других интертекстуальных связей, нужно сначала их доказать, изучить, а это не входит в задачу контрольной работы.

Толстой Лев Николаевич родился 28 августа (9 сентября) 1828, усадьба Ясная Поляна Тульской губернии - граф, русский писатель. Толстой был четвертым ребенком в большой дворянской семье. Его мать, урожденная княжна Волконская, умерла, когда Толстому не было еще двух лет, но по рассказам членов семьи он хорошо представлял себе "ее духовный облик": некоторые черты матери (блестящее образование, чуткость к искусству, склонность к рефлексии и даже портретное сходство Толстой придал княжне Марье Николаевне Болконской ("Война и мир"). Отец Толстого, участник Отечественной войны, запомнившийся писателю добродушно-насмешливым характером, любовью к чтению, к охоте (послужил прототипом Николая Ростова), тоже умер рано (1837). Воспитанием детей занималась дальняя родственница Т. А. Ергольская, имевшая огромное влияние на Толстого: "она научила меня духовному наслаждению любви". Детские воспоминания всегда оставались для Толстого самыми радостными: семейные предания, первые впечатления от жизни дворянской усадьбы служили богатым материалом для его произведений, отразились в автобиографической повести "Детство".

Казанский университет

Когда Толстому было 13 лет, семья переехала в Казань, в дом родственницы и опекунши детей П. И. Юшковой. В 1844 Толстой поступил в Казанский университет на отделение восточных языков философского факультета, затем перевелся на юридический факультет, где проучился неполных два года: занятия не вызывали у него живого интереса и он со страстью предался светским развлечениям. Весной 1847, подав прошение об увольнении из университета "по расстроенному здоровью и домашним обстоятельствам", Толстой уехал в Ясную Поляну с твердым намерением изучить весь курс юридических наук (чтобы сдать экзамен экстерном), "практическую медицину", языки, сельское хозяйство, историю, географическую статистику, написать диссертацию и "достигнуть высшей степени совершенства в музыке и живописи".

"Бурная жизнь юношеского периода"

После лета в деревне, разочарованный неудачным опытом хозяйствования на новых, выгодных для крепостных условиях (эта попытка запечатлена в повести "Утро помещика", 1857), осенью 1847 Толстой уехал сначала в Москву, затем в Петербург, чтобы держать кандидатские экзамены в университете. Образ его жизни в этот период часто менялся: то он сутками готовился и сдавал экзамены, то страстно отдавался музыке, то намеревался начать чиновную карьеру, то мечтал поступить юнкером в конногвардейский полк. Религиозные настроения, доходившие до аскетизма, чередовались с кутежами, картами, поездками к цыганам. В семье его считали "самым пустяшным малым", а сделанные тогда долги ему удалось отдать лишь много лет спустя. Однако именно эти годы окрашены напряженным самоанализом и борьбой с собой, что отражено в дневнике, который Толстой вел в течение всей жизни. Тогда же у него возникло серьезное желание писать и появились первые незавершенные художественные наброски.

"Война и свобода"

В 1851 старший брат Николай, офицер действующей армии, уговорил Толстого ехать вместе на Кавказ. Почти три года Толстой прожил в казачьей станице на берегу Терека, выезжая в Кизляр, Тифлис, Владикавказ и участвуя в военных действиях (сначала добровольно, потом был принят на службу). Кавказская природа и патриархальная простота казачьей жизни, поразившая Толстого по контрасту с бытом дворянского круга и с мучительной рефлексией человека образованного общества, дали материал для автобиографической повести "Казаки" (1852-63). Кавказские впечатления отразились и в рассказах "Набег" (1853), "Рубка леса" (1855), а также в поздней повести "Хаджи-Мурат" (1896-1904, опубликована в 1912). Вернувшись в Россию, Толстой записал в дневнике, что полюбил этот "край дикий, в котором так странно и поэтически соединяются две самые противоположные вещи - война и свобода". На Кавказе Толстой написал повесть "Детство" и отправил ее в журнал "Современник", не раскрыв своего имени (напечатана в 1852 под инициалами Л. Н.; вместе с позднейшими повестями "Отрочество", 1852-54, и "Юность", 1855-57, составила автобиографическую трилогию). Литературный дебют сразу принес Толстому настоящее признание.

Крымская кампания

В 1854 Толстой получил назначение в Дунайскую армию, в Бухарест. Скучная штабная жизнь вскоре заставила его перевестись в Крымскую армию, в осажденный Севастополь, где он командовал батареей на 4-м бастионе, проявив редкую личную храбрость (награжден орденом св. Анны и медалями). В Крыму Толстого захватили новые впечатления и литературные планы (собирался в т. ч. издавать журнал для солдат), здесь он начал писать цикл "севастопольских рассказов", вскоре напечатанных и имевших огромный успех (очерк "Севастополь в декабре месяце" прочитал даже Александр II). Первые произведения Толстого поразили литературных критиков смелостью психологического анализа и развернутой картиной "диалектики души" (Н. Г. Чернышевский). Некоторые замыслы, появившиеся в эти годы, позволяют угадывать в молодом артиллерийском офицере позднего Толстого-проповедника: он мечтал об "основании новой религии" - "религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической".

В кругу литераторов и за границей

В ноябре 1855 Толстой приехал в Петербург и сразу вошел в кружок "Современника" (Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, А. Н. Островский, И. А. Гончаров и др.), где его встретили как "великую надежду русской литературы" (Некрасов). Толстой принимал участие в обедах и чтениях, в учреждении Литературного фонда, оказался вовлеченным в споры и конфликты писателей, однако чувствовал себя чужим в этой среде, о чем подробно рассказал позднее в "Исповеди" (1879-82): "Люди эти мне опротивели, и сам себе я опротивел". Осенью 1856 Толстой, выйдя в отставку, уехал в Ясную Поляну, а в начале 1857 - за границу. Он побывал во Франции, Италии, Швейцарии, Германии (швейцарские впечатления отражены в рассказе "Люцерн"), осенью вернулся в Москву, затем - в Ясную Поляну.

Народная школа

В 1859 Толстой открыл в деревне школу для крестьянских детей, помог устроить более 20 школ в окрестностях Ясной Поляны, и это занятие настолько увлекло Толстого, что в 1860 он вторично отправился за границу, чтобы знакомиться со школами Европы. Толстой много путешествовал, провел полтора месяца в Лондоне (где часто виделся с А. И. Герценом), был в Германии, Франции, Швейцарии, Бельгии, изучал популярные педагогические системы, в основном не удовлетворившие писателя. Собственные идеи Толстой изложил в специальных статьях, доказывая, что основой обучения должна быть "свобода учащегося" и отказ от насилия в преподавании. В 1862 издавал педагогический журнал "Ясная Поляна" с книжками для чтения в качестве приложения, ставшими в России такими же классическими образцами детской и народной литературы, как и составленные им в начале 1870-х гг. "Азбука" и "Новая Азбука". В 1862 в отсутствие Толстого в Ясной Поляне был проведен обыск (искали тайную типографию).

Творчество

Первым произведением Толстого, появившемся в печати, была повесть "Детство", которую высоко оценил Н.Некрасов и напечатал в "Современнике". За "Детством" последовали повесть "Отрочество". "Юность", составившие трилогию. В главном герое Николеньке Иртеньеве много автобиографических черт. Его детство, как и детство самого автора, протекает в дворянской усадьбе. Он умён, наблюдателен, обладает необычайно живым воображением, постоянно анализирует свои мысли и поступки. Душа Николеньки открыта всем впечатлениям жизни, но в детские годы дети ограничены узким кругом семьи и не выходят за пределы дворянской усадьбы. Николенька начинает замечать недостатки людей своего круга и приходит к мысли о необходимости исправить пороки людские, и прежде всего исправит самого себя. Но реальная жизнь то и дело разрушает его мечтания, и Николенька постепенно уступает дурному влиянию своей среды, с её тщеславием, лицемерием, презрением к незнатным людям, равнодушным, а чаще жестоким отношением к слугам и крепостным. Автор "Детства" и "Отрочества" проявил себя глубоким и тонким мастером, психологом, критика отмечала его исключительную способность передавать тайные, сокровенные мысли и чувства человека. В "Юности" показаны студенческие годы героя трилогии, его первый разлад с барской средой и стремление сблизиться со студентами, вышедшими из среды, близкой к народу. Впоследствии Л.Н.Толстой открыл в Ясной Поляне школу для крестьянских детей, затем 20 начальных школ в окрестных деревнях, написал статьи по вопросам педагогики, создал "Книги для чтения", составил "Азбуку". Писатель обижался, что эта огромная работа была не замечена. "Меня,- писал он,- хвалили за всё, что я написал, но об одном, точно хорошем и полезном, что я сделал, об Азбуке и этих книжках, не сказано в печати ни единого ругательного слова. Но пусть попробует кто-нибудь такие же рассказы, то увидит, как трудно даются эти достоинства, состоящие только в том, чтобы было просто, ясно, не было бы ничего лишнего и фальшивого". Многие из рассказов для детей Толстого состоят всего из нескольких строк. А он их переделывал десятки раз, добиваясь предельной простоты и ясности. В течение всей своей жизни изучал произведения устного народного творчества - песни, сказки, былины, легенды, был уверен, что в "песни, сказки, былины - всё простое - будут читать, пока будет русский язык". Появление романов "Война и мир", "Анна Каренина" и других произведений Л.Н.Толстого вызвало многочисленное количество отзывов, книг, статей. Известный русский критик В.В.Стасов писал: "Лев Толстой поднялся до такой высокой ноты, какой ещё никогда не брала русская литература…" Имя Толстого ещё при жизни писателя приобрело всемирную известность. В наше время Толстой занимает одно из первых мест среди писателей всей стран и народов по числу переводов его произведений на иностранные языки. Своей жизнью и творчеством Толстой связал и соединил "два века" русской литературы. М.Горький сказал: " Не зная Толстого нельзя считать себя знающим свою страну, нельзя считать себя культурным человеком".

Уход и смерть

Годы перелома круто изменили личную биографию писателя, обернувшись разрывом с социальной средой и приведя к семейному разладу (провозглашенный Толстым отказ от владения частной собственностью вызывал резкое недовольство членов семьи, прежде всего жены). Пережитая Толстым личная драма нашла отражение в его дневниковых записях. Поздней осенью 1910, ночью, тайно от семьи, 82-летний Толстой, сопровождаемый лишь личным врачом Д. П. Маковицким, покинул Ясную Поляну. Дорога оказалась для него непосильной: в пути Толстой заболел и вынужден был сойти с поезда на маленькой железнодорожной станции Астапово. Здесь, в доме начальника станции он провел последние семь дней своей жизни. За сообщениями о здоровье Толстого, который к этому времени приобрел уже мировую известность не только как писатель, но и как религиозный мыслитель, проповедник новой веры, следила вся Россия. Событием общероссийского масштаба стали похороны Толстого в Ясной Поляне.

Анализ романа Л.Н. Толстого "Анна Каренина"

Известны слова Л.Н.Толстого, записанные его женой, о том, что он в «Войне и мире» любил мысль народную, а в «Анне Карениной» (1877) — мысль семейную. Эти слова не надо понимать буквально.

Широта постановки проблем общенационального и, более того, общечеловеческого масштаба — проблем, на­много переросших рамки традиционного «семейного» ро­мана, — обусловила то всемирное признание, которое «Анна Каренина» получила вскоре после выхода. Именно по поводу «Анны Карениной», оцененной как «факт осо­бого значения», Достоевский первым заговорил о Толстом как о писателе, сказавшем «новое слово» в мировой лите­ратуре.

«Анна Каренина» была задумана и реализовалась как роман в прямом смысле злободневный. Время его действия совпало с временем написания, в нем много прямых от­кликов на текущие события, от научных споров тех лет до войны на Балканах. Примечательно, что в «Анне Карени­ной» действие не завершается и после того, как главный конфликт, казалось бы, исчерпан: в последней части рома­на сюжет развертывается дальше — уже после смерти Анны.

Анна у Толстого — натура незаурядная, душевно бога­тая, наделенная живым нравственным чувством. Любовь к Вронскому побуждает ее яснее, чем прежде, осознать себя как личность, обостряет ее критическое чутье по отноше­нию к окружающему миру и к себе самой. И главная причина ее гибели — не столько лицемерие светской среды или препятствие к получению развода, сколько разрушаю­щее действие страсти на ее собственную душу, невозмож­ность примирить чувство к Вронскому и привязанность к сыну, и шире того — невозможность найти себя в мире, где «все неправда, все ложь, все обман, все зло».

Для Толстого критерием подлинной семьи было взаи­мопонимание, душевное согласие супругов. Но брачный союз Анны с нелюбимым ею, внутренне чуждым ей санов­ником Карениным не мог стать основой настоящей семьи.

Не могло возникнуть семьи и из совместной жизни Анны с Вронским, потерпевшим крушение в своей воен­ной и светской карьере, но кровно привязанным к тому обществу, которое отвергло его. И Толстой не осуждает Анну (она остается для него «жалкой и не виноватой»), но неотвратимо приводит ее к трагической развязке.

Исследование неразрешимых проблем частной жизни людей из «высшего общества» позволяет автору с новой стороны проникнуть в социальную, нравственную, идеоло­гическую проблематику эпохи.

Рядом с линией Анны в романе непринужденно и без малейшей натяжки возникает параллельная ей линия Ле­вина. Внутренняя связь этих линий — не в общности судеб героев, а, скорее, в психологических ситуациях. Оба они — каждый по-своему — не могут, не хотят мириться с ложью и злом окружающего их мира. Отсюда трагедия Анны, отсюда драма Левина.

А.Фет, один из первых читателей «Анны Карениной», имея в виду литературных недоброжелателей Толстого, сказал: «А небось чуют они все, что этот роман есть строгий, неподкупный суд всему нашему строю жизни». Это и на самом деле так. Толстой на этот раз творит свой суд, сводя роль повествователя к самому строгому мини­муму. Авторские комментарии здесь почти отсутствуют. Нравственная оценка людей и событий полностью вытека­ет из самого действия, из взаимодействий и поступков персонажей.

В «Анне Карениной» действие занимает немного вре­мени, не более трех лет, и здесь толстовское искусство человековедения выражено по-новому. Одни и те же пер­сонажи предстают в разных жизненных ситуациях, по-раз­ному судят друг о друге. Авторский и читательский приго­вор выносится лишь в конечном счете, в итоге различных «за» и «против». Именно так строится противоречивый характер Каренина. Он не глуп и не зол, способен на порывы великодушия (что особенно видно в сцене прими­рения с Вронским у постели больной Анны), он может даже внушить читателю жалость. Но по ходу действия все яснее вырисовывается привязанность Каренина к миру царской бюрократии, его умение ревностно участвовать в фальши­вой, призрачной жизни, в ловле наград и чинов.

Важная и новая особенность поэтики «Анны Карени­ной» — элементы символики или аллегории, приобретаю­щие характер лейтмотивов. В романе возникают и повто­ряются мотивы, имеющие не только непосредственно предметный, но и символический смысл. Железная дорога у Толстого (почти как в известном стихотворении Некра­сова) — своего рода символ того времени, который скла­дывается в пореформенной России, принося людям новые бедствия.

Мысль о всеобщем торжестве неправды и зла, одна из последних мыслей, мелькающих в сознании Анны перед смертью, сродни тем горестным рассуждениям, которые долгое время не давали покоя второму главному герою романа, Константину Левину.

Левин, как и сам Толстой, видит, что нарождающиеся буржуазные порядки не устранили вековой крестьянской нищеты, принесли с собой новые формы социальной не­справедливости. В этом — основа того смятения, неуверен­ности, в котором находится Левин и в котором находился в те годы создатель «Анны Карениной».

В ряду толстовских героев-правдоискателей Левин на­делен наиболее явственными автобиографическими черта­ми. Толстой подарил своему герою собственную беском­промиссную честность, собственное отвращение к праздной барской жизни, светским условностям, казенно­му лицемерию. Он подарил Левину и собственную органи­ческую привязанность к земле, к русской природе, даже тяготение к физическому крестьянскому труду. В размыш­лениях и исканиях Левина многое отражает ход поисков самого Толстого.

Левин одержим мечтой о «бескровной революции», о новых отношениях помещика и крестьянина. «Вместо бед­ности — общее богатство; вместо вражды — согласие и связь интересов». Но мужики не хотят тех улучшенных способов хозяйствования, которые предлагает им добрый барин. И трудность эта коренится вовсе не в упрямстве или косности крестьянина, а в том — как ясно видит сам Левин, — что интересы помещика и интересы крестьян и в самом деле силою вещей «фатально» противоположны.

Вкладывая в историю жизни Левина немалую долю собственного жизненного опыта, Толстой передает пере­живания и размышления своего героя в связи с событиями его личной жизни. Бракосочетание Левина с горячо люби­мой им Кити, рождение ребенка, а с другой стороны — смерть брата, — все это побуждает Левина вновь и вновь ставить под вопрос свое отношение к религии и церкви, напряженно задумываться над тайнами человеческого бытия и своим жизненным назначением. Чтение философ­ских и богословских книг не дает желанной ясности, а вносит в его сознание раздражающую путаницу и неуве­ренность.

Просветление наступает внезапно. Левин приходит — по примеру мужика Фоканыча, который живет «для души, по правде, по-божьи», — к бесхитростной религиозной вере, основанной на «законе добра». Он убежден, что он может, оставаясь по-прежнему барином, помещиком, вло­жить в свое повседневное существование «несомненный смысл добра», — таков исход исканий Левина. Создатель «Анны Карениной» был мыслителем слишком могучим, слишком смелым для того, чтобы принять простодушную веру Фоканыча и на этом успокоиться. Подобный финал исканий свидетельствовал о глубоком кризисе мировоззре­ния не только героя романа, но и его автора.

В предисловии к американскому изданию «Анны Ка­рениной» Томас Манн писал: «Этот роман из жизни свет­ского общества направлен против него, — об этом читателя предупреждает уже библейский эпиграф: «Мне отмщение, и аз воздам». Моральным побуждением, заставившим Толстого взяться за перо, было, несомненно, желание обличить общество, которое с холодной жестокостью изго­няет из своей среды гордую и благородную по натуре женщину, не сумевшую совладать со своей страстью...»

Поэтика прозы А.П.Чехова.

Творчество А.П. Чехова (1860-1904) завершает классический период русской литературы. Но он не только завершитель старой литературной традиции, но и новатор - создал новый жанр; художественная емкость его малых форм - повести, рассказа - такова, что позволяла в рамках малого повествовательного жанра воссоздать целую человеческую жизнь, дать огромное символическое обобщение, затронуть вечные, философские вопросы.

С 1880 по 1885 гг. он создает серию комических рассказов, сценок, очерков, пародий. У Чехова много юморесок и рассказов, так сказать, просто смешных: «Хирургия», «Лошадиная фамилия», «Налим», «Живая хронология». Рядом с чистым юмором возникала сатира: «Смерть чиновника», «Толстой и тонкий», «Маска», «На гвозде», «Хамелеон», «Унтер Пришибеев». Чехову здесь ближе всего гоголевская и щедринская традиция, и в то же время он кардинально пересматривает традиционные темы русской классики. Смешным и грустным является и другой ранний рассказ Чехова - «Злоумышленник», где впервые в чеховской прозе анализируется ситуация полного, абсолютного непонимания человека человеком. Этот рассказ очень ценил Л.Толстой, он относил его к лучшим чеховским рассказам. А в более позднем рассказе - «Тоска» (1886) тема непонимания перерастает в тему отчуждения, которая в литературе XX в. станет одной из магистральных - в творчестве Ф.Кафки, А.Камю, Кобо Абэ и других писателей. Этапным произведением Чехова 1880-х годов является «Степь». Это своеобразный эпос, воплощенный не в большой повествовательной форме, но в сравнительно короткой и очень емкой по своему эмоциональному содержанию жанру повести. Ее можно назвать лиро-эпической поэмой, своеобразным аналогом «Мертвых душ». Рассказы «Тоска», «Горе», «Счастье», «Без заглавия», «Спать хочется» - это уже рассказы вполне сформировавшегося художника - Чехова, вошедшего в большую литературу; период «Чехонте» - раннего, юмористического Чехова кончился в середине 1880-х годов. После смерти Чехова Л. Н. Толстой сказал: "Достоинство его творчества то, что оно понятно и сродно не только всякому русскому, но и всякому человеку вообще. А это главное". Действительно, предмет исследования Чехова (так же как и Толстого и Достоевского) стал внутренний мир человека. Но художественные методы, художественные приемы, которые использовали в своем тв-ве писатели, различны.

Основная тема Чехова — жизнь обыкновенных русских людей, современников писателя. Чаще всего Чехов пишет об иллюзиях, заблуждениях, неадекватности поступков и несостоятельности жизненных программ («Попрыгунья», 1892; «Скрипка Ротшильда», 1894; «Учитель словесности», 1894; «Убийство», 1895; «Чайка», 1895; «Дядя Ваня», 1896). О ложных представлениях, овладевающих людьми и определяющих их судьбы, повествует каждый из рассказов «маленькой трилогии» (1898). Герои ее связаны скрытой общностью: гимназический учитель Беликов, который свел свою жизнь к следованию инструкциям и правилам, с его девизом «как бы чего не вышло» («Человек в футляре»), чиновник Чимша-Гималайский, который подчинил всю жизнь покупке имения с крыжовником («Крыжовник»), помещик Алехин, который, будучи влюблен, позволил сдерживающим соображениям настолько овладеть собой, что погибла сама любовь («О любви»), — каждый из них пытается подчинить жизнь какой-либо узкой программе, заключить ее в некий футляр.

Ранний Чехов

- вошел в литературу пародиями и юмористическими рассказами

-стремился к краткости, к сжатому повествованию,

-Типичные ситуации для Чехова – случай в театре («Смерть чиновника») или встреча на вокзале («Толстый и тонкий»)

-Персонаж – человек из толпы, вызывает смех заурядными поступками (взяточничество, чревоугодие, амбиции «маленького человека»

-Герой раннего Чехова бездушен и живет в плену представлений:

Надзиратель и доносчик «Унтер Пришибеев». В Пришибееве, как в кривом зеркале, уродливо отразилась самая суть полицейско-бюрократического режима, то как халатно относятся к своей работе служащие: они тратят время на пустяковые дела, не имеющие никакого значения, когда, между тем, более важное забывается, оставаясь в незаконченном виде.

- Композиционная особенность - прием «рассказа в рассказе. Рассказы «Крыжовник» и «Человек в футляре». Этот прием позволяет автору добиться в одно и то же время и объективности изложения, и экономии формы.

-Приём преувеличения (раскрывает комизм). «Смерть чиновника» - Чиновник Червяков, случайно чихнувший в театре на лысину статскому советнику Бризжалову надоедает ему со своими извинениями. И ко­гда вышедший из себя генерал выгоняет Червякова вон, тот не пере­носит потрясения и умирает. Чехов взял ситуацию, сходную с той, которая описана в гоголев­ской «Шинели». Но если Акакий Акакиевич возбуждает в читателе сочувствие и сострадание, то Червяков способен вызвать лишь пре­зрение и осуждение.

- Язык простой и легкий.

- Портреты героев раскрывают их социальное положение. В рассказе «Толстый и тонкий», Чехов в Толстом Писатель выделил только две детали — лоснящиеся губы и запах вина, и дорогих духов, и этого достаточно, чтобы перед читателем возник законченный образ. В описании «тон­кого» Чехов тоже выделил две детали: «Тонкий же только что вы­шел из вагона и был навючен чемоданами, узлами и картонками. Пахло от него ветчиной и кофейной гущей». Высмеивается добровольное холопство.

В рассказе «Маска» (1884) Чехов осудил трусость интеллиген­тов-либералов, тоже холопствующих перед сильными мира сего. Интеллигентное общество, собравшееся на бал-маскарад, возмущено безобразным поведением пьяного человека в маске, расположивше­гося с «мамзелями» пить вино в читальне. Редактор Жестяков даже вызывает дежурного старшину, потом полицмейстера, чтобы вывести буяна. Но когда человек срывает маску, все видят местного миллио­нера Пятигорова. И петушившиеся интеллигенты, растерянно пере­глядываясь и побледнев, начинают заискивать и лебезить перед ним. Чехов издевается над умильно подличающими интеллигентами.

-Описания места действия - беглые, лаконичные, внешность и костюм персонажа тоже эскизны. Все дела определяются сущностью человека. Внимание- на создание ситуации, в которой проявляются истинные человеческие качества героя. Конец рассказа тоже лаконичен, действие обрывается довольно неожиданно. Но ситуация и поведение в ней героя заключает в себе предмет для долгих моральных размышлений и выводов.

Чехов решительно выступал против модного в 80е годы преклонения перед «мужиком», деревенским укладом жизни. Ответ на идеализацию мужика «Злоумышленник»(1885). Денису Григорьеву невозможно втолковать, почему нельзя отвинчивать гайки на железнодорожных путях. У мужика своя логика, кроме неотложных хозяйственных потребностей ничего другого не может взять в толк. Показана пропасть между официальным законодательством и правосознанием народа, следователь и мужик-два мира, оторванные один от другого. С брезгливостью воспроизводит и квасных патриотов.Герои рассказов «Патриот своего отечества»(1883) и на «Чужбине»(1885)готовы попирать все иностранное и хвалить все русское. Два брата, славянофил и западник, комически сведены в рассказе «Свистуны».

Поздний Чехов

- юмор отступает, произведения безсобытийные, фабула ослаблена.

-Герой живет скучно вяло не интересно.

-Жанровые особенности позднего – драматический рассказ.

Рассказы Ч. полемичны по отношению к жанровой традиции XIX в. Центр тяжести в них перенесен с развития события на бессобытийное течение жизни в ее повседневности («Ионыч», «Учитель словесности»). Нет интриги как организатора действия, события не выходят за рамки быта. Пространственно-временные особенности таковы, что герои как бы погружаются в поток быстротекущего времени.

Сюжет рас. «Ионыч» прост – это история несостоявшейся женитьбы Дмитрия Старцева, а фактически, история всей его жизни, прожитой бессмысленно. Не случившееся событие – не сложившаяся жизнь – утраченное собственное имя.

В чех. рассказах нет ничего непредвиденного, никаких внешних поворотов сюжета. Интерес перенесен с событий на психологию персонажей, на их настроение и «подробности» чувств.

Особый хар-р конфликта: ни один из героев не может претендовать на знание правды или хотя бы приближение к ней. Однако в его рассказах сохраняется необходимое эмоциональное напряжение – оно возникает из очевидного несоответствия реального – идеальному. М/у этими полюсами – мертвое пространство, которое никто из чех. персонажей не может преодолеть. Реальное – это либо одинокое, замкнутое сущ-е, тождественное пошлости, либо система регламентированных ценностей «футлярной» жизни. Идеальное – вне материальных координат. В чех. худ. мире это м/б внезапное откровение и родство душ («Студент») или неожиданное впечатление («Скрипка Ротшильда»). Овеществленной жизни персонажей нередко противопоставлен мир природы.

Авторская позиция в рас. Ч, к.п., не акцентирована. Создается иллюзия «объективности» автора-повествователя. Ч. не допускает прямых оценочных хар-к персонажей, но это не значит, что он полностью уклоняется от выражения своей т.з. Завуалированность авторской т.з. создает особый худ. эффект – многовариантное толкование рассказов. («Студент»).

Предметная детализация – важнейшая особенность твор. метода и стиля Ч. Мысли, чувства, переживания персонажей объясняются опосредованно, ч/з предметный мир. Мир вещей обезличивает, усредняет индивидуальность людей («Ионыч»), опошляет чувства и превращает самого чел-а в подобие вещи («Чел-к в футляре»). Нередко возникает ощущение абсолютной зависимости героев от материальной «оболочки» жизни. Вещи и «вещные» отношения становятся знаками пошлости, разъединяющей людей.

Излюбленная сюжетная ситуация в рассказах Чехова — ис­пытание героя бытом («Учитель словесности», «Ионыч»), Ха­рактер героя раскрывается в сюжете, в котором интрига едва намечена («Ионыч»). Изменив ракурс изображения человека, Чехов акцентировал внимание на смене его настроений, прямо не называя их.

Судьбы героев его рассказов очень разные, но всех их объединяет одно: проблема духовной деградации человека, тема смысла жизни.

В рассказе «Ионыч», героем которого является Дмитрий Ионыч Старцев, Чехов исследует процесс духовной капитуляции человека перед темными силами жизни. Все начинается с маленьких, казалось бы, простительных недостатков в характере и поведении человека: меркантилен и мелок в любви; недостаточно чуток к людям, раздражителен, непоследователен в своих убеждениях, не способен их отстаивать, — а кончается идейным и нравственным отступничеством, полной духовной деградацией.

Мечты об изменении жизни в произведениях Чехова к концу 90-х годов начинают звучать все более уверенно. Об иной — простой человеческой жизни мечтает накануне своей смерти архиерей, новую жизнь предчувствует Королев, как и многие другие герои Чехова. Высшим проявлением этих чаяний стали предсмертные произведения — рассказ «Невеста» и пьеса «Вишневый сад». В этих произведениях уже не только мечтают о будущем счастье, но уже сегодня живут для этого будущего (Петя Трофимов, Саша) или решительно перестраивают свою жизнь во имя тех же целей (Надя в рассказе «Невеста»).

Дама с собачкой. Гениальность Чехова в том, что он с потрясающей убедительностью показывает нам любовь людей самых обыкновенных и ничем не примечательных, "маленьких". Они - заурядные и в общем-то скучные люди. Они не в силах совладать ни с любовью, ни с жизнью, и их связь так и остается обычной связью, ибо они не в состоянии ни разорвать свои отношения, ни вступить друг с другом в законный брак. Гуров боится свою жену, а Анна Сергеевна не хочет ранить своего мужа. Однако на самом деле не это главное: мы понимаем, что их обоих удерживает страх изменить привычный образ жизни. Чехов оставляет конец рассказа открытым, он не показывает читателю, как любовь его героев неуклонно погружается в болото пошлой повседневности, но об этом нетрудно догадаться, поскольку рассказанная им история не может иметь конца. Это - своего рода "дурная бесконечность", ибо ни Гуров, ни Анна Сергеевна ни к чему не стремятся и жизнь их не наполнена смыслом, который могла им даровать любовь, если бы они не были так слабы.

Может быть, самым показательным для понимания чеховского восприятия и освещения жизни является рассказ «Архиерей», написанный в 1902 г., когда Чехов уже не сомневался в том, что он приговорен своей болезнью к скорой смерти.

Это рассказ о последних хлопотах, заботах, переживаниях, воспоминаниях преосвященного Петра накануне его смерти, рассказ о его кончине. Завершается же он удивительной по силе картиной торжествующей жизни, может быть потому такой впечатляющей, что автор подчеркивает обыденный характер рисуемого праздничного дня. «Одним словом, было весело, все благополучно, точно так же, как было в прошлом году, как будет, по всей вероятности, и в будущем». Обратим внимание и на это типично чеховское — «по всей вероятности». Вот и еще один способ незаметно сделать финал рассказа, его основной вывод предельно ненавязчивым, недекларативным и потому таким впечатляющим.

«Маленькая трилогия» А.П. Чехова («Человек в фут­ляре», «Крыжовник», «О любви», 1898 год) изобража­ет мир скучных людей. Эти рассказы связаны между собой единством замысла и посвящены исследованию общественной атмосферы российской жизни.

В рассказе «Человек в футляре» носителем насаж­даемой атмосферы опасений, настороженности, ожида­ния чего-то тяжелого и неприятного выступает учитель гимназии Беликов. Он олицетворяет явление, получив­шие название «беликовщина». Чехов детально рисует его портрет, говоря о его желании и стремлении спря­таться в футляр. Чехов предостерегает чита­теля от восприятия Беликова как чудака, странного че­ловека.

Старый ветеринар взволнован рассказом Буркина. Он увидел в истории Беликова, олицетворенной им общест­венной психологии многоликое явление. Он рассказыва­ет о своем брате Николае («Крыжовник»), копившем деньги целую жизнь, чтобы купить себе усадьбу и поса­дить крыжовник. Этой цели-мечте была принесена в жерт­ву собственная жизнь. Такое ограниченное су­ществование рассказчик этой истории тоже считает фут­ляром, беликовщиной. В его обобщающих словах звучит понимание источника этого явления. Это навязанное лю­дям мироощущение выгодно стоящим у власти.

В третьем рассказе, «О любви», Чехов представил еще один вариант «футлярного» существования в той области человеческих отношений, где, казалось бы, не может быть никаких «футляров». Небог