Даниил Хармс. Лист с изображением перевернутого дерева

Ты идешь в большом дремучем лесу, но нет ни одного дерева которое росло бы вверх ногами. Тогда ты выбери самое красивое дерево и влезь на него. Но только возьми веревки и привяжи один конец веревки к ветке,а другой конец к своей ноге. Потом спрыгни с дерева и ты повис­нешь кверх ногами, и тебе будет видно, что дерево стоит кверх ногами. Когда ты пойдешь в лес, то посмотри раньше в окно какая погода. Вот я смотрю в окно и вижу там кончается улица там начинается поле, там течет речка и там оно стоит (ПВН, 129).

Финал этого текста может быть прочтен в свете «пленника колеса»:

выход к полю — это выход из леса линейной темпоральности. Сворачивание небес в свиток (ср. с хармсовской книгой, «МАЛГИЛ») — это указание на поворачивание, как элемент самого текста. Любо­пытно, что слово Апокалипсис в еврейском оригинале — gala — гене­тически связано со сворачиванием, поворачиванием, которое обна­руживает скрытое, свернутое, забытое, вычеркнутое. Деррида так определяет первоначальный смысл древнееврейского gala:

Удивительным образом мы здесь вновь обнаружим такие значения, как камень, или каменный цилиндр, цилиндр, пергаментного свитка и кни­ги, свитков, которые оборачивают и которыми декорируют, но прежде

всего <...> идея обнажения, или специфически апокалипсического рас­крытия...⁶

В начале псевдоапокалипсического фрагмента Хармса переворачива­ние дается как опрокидывание: небеса падают на землю, а земля и вода взлетают на небо. Низ и верх тут меняются местами. В одном из текстов 1929 года уже имеется очень сходная оппозиция перевернуто­го неба и земли:

...небо рухнет — море встанет
воды взвоют — рыба канет... (1, 145)

Эта оппозиция восходит к эсхатологическим текстам и к пониманию сошествия Христа «вниз», на землю (katabasis), как его вознесения «вверх» (anabasis). В таком парадоксальном движении падение (ptoта) оказывается движением вверх⁷.

Однако в данном случае апокалипсической реверсии или перехода «катабасиса» в «анабасис» оказывается недостаточным. Мало просто перевернуть верх и низ, понять восхождение как нисхождение, надо найти дерево, растущее сверху вниз. Дерева такого, однако, нет в лесу, и требуется специальная процедура подвешивания наблюдате­ля, для того, чтобы такое дерево обнаружить. Переворачивание неба и земли заменяется переворачиванием наблюдателя.

Следует сказать несколько слов о происхождении этого перевернуто­го дерева. Хармс использовал один из универсальных вариантов дре­ва жизни, известный как на Востоке, так и на Западе. В «Бхагаватгите» упоминается дерево ашваттха «с корнями вверх, ветвями вниз»⁸. Мирча Элиаде приводит сведения о почти универсальном распрост-

________________
⁶ Derrida Jacques. Of an Apocalyptic Tone Newly Adopted in Philosophy// Derrida and Negati­ve Theology / Ed. by Harold Coward and Toby Foshay. Albany: SUNY Press, 1992. P. 27.

⁷ См.: Staten Henry. How the Spirit (Almost) Became Flesh: Gospel of John// Representations. №.41. Winter 1993. P. 47.

Сходный мотив был обработан Гете в стихотворении «Песнь духов над водами»:

Душа человека

Воде подобна:

С неба сошла,

К небу вознеслась

И снова с неба

На землю рвется,

Вечно меняясь. (Гете И. В. Собр. соч. Т. 1 / Пер. Н. Вольпин. С. 164)

⁸ Философские тексты «Махабхараты». Вып. 1. Кн. 1. Бхагаватгита/ Пер. Б. Л. Смирнова. Ашхабад: Ылым, 1978. С. 138. Шанкара так интерпретировал символизм ашваттхи: «Вверх корнями, вниз ветвями стоит вечное дерево ашваттха. Это — Чистый, это Брахмо, оно на­зывается «бессмертное», в нем покоятся все миры, и никто не может его превозмочь» (Там же. С. 305). По мнению Шанкары, ашваттха — это символ самсары — «проистечения», ми­рового потока жизни.

ранении символа перевернутого дерева⁹. Символ этот был известен и европейской литературной традиции. Данте в «Рае» (18, 29—30) дает образ

Ствола, который, черпля жизнь в вершине,
Всегда — в плодах и листьем осенен...¹⁰

Этот символ имеет широкое хождение в каббале. Перевернутое дере­во, растущее вниз кроной, вверх корнями, изображало процесс тво­рения. Согласно каббалистическому учению, творение начинается в так называемом Эн Соф (En Sof) — означающем «без конца», то есть бесконечность. Идеальное как бы нисходит в мир из высшей тран­сцендентальной и непостижимой сферы бесконечности и бесконеч­ной потенциальности. Это нисхождение проявляется в системе так называемых сефирот (sephiroth). Классическое изображение сефирот — перевернутое древо,корнями уходящее вверх, в невидимый Эн Соф, а кроной спускающееся вниз, в сферу материального творения. Кос­мическое дерево растет из центра мира, из бесконечного, из—в тер­минах Хармса — «ноля»¹¹.

Символизм сефиротического древа был адаптирован оккультизмом XIX века в основном применительно к Таре. Повешенный в рисунке Хармса, несомненно, отсылает к Таро — его двенадцатой карте (боль­шому аркану). Правда, у Хармса этот аркан как бы перевернут вверх ногами. Косвенно связан с Таро и упомянутый у Хармса Осирис. В 1781 году Кур де Жебелен (Court de Gebelin) в книге «Первобытный мир» («Le monde primitif») связал Таро с египетской мистикой и опре­делил седьмой большой аркан — «Колесница» — как «Торжествую­щий Осирис». В листе Хармса верхние три знака, согласно расшиф­ровке А. Никитаева, означают «0-сир-ис»¹².

Что до тройственной сущности Осириса, о которой говорится в тексте Хармса, она объясняется из трактата, хорошо знакомого Хармсу, — «Цыганского Таро» Папюса, где говорится: «Осирис — это эма­нация Великого Сущего; он выявляет себя в трех лицах»¹³. Эти лица — Амон, Птах и сам Осирис — иная его манифестация. Принцип троич­ности — один из фундаментальных принципов Таро.

____________________

⁹ Eliade Mircea. Patterns in Comparative Religion. New York: New American Library, 1958. P. 273-276.

¹⁰ Данте Алигьери. Божественная комедия / Пер. М. Лозинского. М.; Л.: Худлит, 1950. С. 360.

^{1 \} Дерево в тексте Хармса, вероятно, связано с мотивом свитка, также дающего образ бес­конечной, круговой книги, свернутой вокруг сердцевины, некой скрытой в ней централь­ной оси.

¹² Никитаев А. Тайнопись Даниила Хармса: Опыт дешифровки //Даугава. 1989. № 8. С. 89. Осирис мог интересовать Хармса по нескольким причинам. Одна из них — магия букв. Су­щественно, что его имя начиналось буквой О, интерпретировавшейся Хармсом как «ноль», «круг». История этого бога, бога-ноля, по-разному присутствует в творчестве Хармса, напри­мер в виде устойчивого мотива расчленения тела (Осирис был расчленен Тифоном на 14 час­тей). Мне представляется, что и девятый «случай» — «Сундук» — иронически обыгрывает историю Осириса, который, как известно, был предательски заключен Тифоном в сундук, умерщвлен, а затем оживлен Исидой.

¹³ Tarot of the Bohemians by Papus. London: William Ryder and Son, 1910. P. 2027.

Таро — оккультный символический эквивалент каббалы, для Хармса особенно интересный потому, что, как и всякая система гадания, поз­волял связывать прошлое, настоящее и будущее. Все схемы расклада Таро — схемы, по существу, временные, распределяющие в опреде­ленном порядке «зоны» прошлого, настоящего и будущего. Так, в классическом, наиболее популярном раскладе из десяти карт в цент­ре располагается карта, обозначающая настоящее, справа от нее — отдаленное прошлое, снизу -— недавнее прошлое, слева — будущее, а сверху — «цель» или «судьба». Таким образом, темпоральная схема расклада Таро, меняющаяся от одного расклада к другому, — это со­четание линеарной временной оси, идущей справа налево, как в ев­рейском письменном тексте, и некоего временного колеса, окружаю­щего собой момент настоящего, «точку-теперь», чье движение может идти как по направлению часовой стрелки, так и против нее¹⁴. Все арканы Таро в принципе располагаются по схемам треугольника, крес­та и круга, создающих своеобразную пространственную топологию темпоральности.

Сохранилась зарисованная Хармсом схема расположения карт Таро при гадании¹⁵. В центре здесь расположен треугольник, обращенный вершиной вниз. Его верхняя сторона определена Хармсом как «Буду­щее», правая сторона как «Настоящее», а левая как «Прошедшее». Помимо этой троичной схемы, Хармс обозначил смысл четырех сто­рон мыслимого квадрата (прямоугольника), в который помещен тре­угольник времени. Здесь смыслы располагаются следующим обра­зом: верх — «Апогей», низ — «Упадок», слева — «Начало», справа — «Расцвет». Расположение карт в этой схеме идет двумя кругами. Внеш­ний круг (12 карт, 12 месяцев, 12 знаков зодиака) идет слева (от «На­чала») против часовой стрелки. Внутренний круг — тоже слева, но по часовой стрелке. В центре треугольника Хармс нарисовал крест.

Схема Хармса воспроизводит расклад, опубликованный Папюсом в «Цыганском Таро»¹⁶, который замечает по поводу чтения вписан­ного в эту схему четырехугольника:

Следует заметить, что расположение точек идет слева направо. Это вид­но по порядку чисел, в то время как символы читаются справа налево¹⁷.

_______________
¹⁴ Между прочим, десятый аркан Таро, назывался «Колесом фортуны», или «Мистичес­кой мельницей», или «Мельницей превращений», или «Великим колесом Таро», или «Каб­балой». См.: Курс Энциклопедии Оккультизма, читанный Г. О. М. в 1911—1912 академичес­ком году. СПб., 1912. С. 76—77. Здесь изображалось колесо, увенчанное сфинксом. Своим вращением колесо это увлекает вверх Анубиса и вниз Тифона. Таким образом, миф об Оси­рисе представлен также и в этом аркане. Есть, конечно, основания полагать, что мельнич­ное колесо Хармса связано с этим арканом Таро.

¹⁵ Опубликована Анной Герасимовой и Александром Никитаевым в их статье «Хармс и "Голем"» (Театр. 1991. № 11. С. 43).

¹⁶ The Tarot of the Bohemians. P. 321.

¹⁷ The Tarot of the Bohemians. P. 319. [We must notice that the disposition of the points goes from left to right. This is seen by the order of the numbers, whilst the symbols are read from right to left.]

Темпоральность вписана в текст Таро как реверсия направления чте­ния.

Любопытно, что эта временная схема, представленная четыреху­гольником (апогей — упадок — начало — расцвет), если ее читать в обратном направлении, меняет соответственно свой числовой поря­док — на место двух становится четыре, а на место четырех два. Од­новременно меняется и значение точек, в которых помещаются арка­ны. Точка три в этом обратном ходе чтения обозначается Папюсом как «препятствие»¹⁸ (важное понятие в хармсовской диалектике тро­ичности), следующее вслед за началом. Крестообразная схема рас­клада Таро напоминает хармсовскую схему «креста», в котором одна из «перекладин» — препятствие — разделяет «то» и «это» и позволяет феномену обнаружить себя.

Хочу также привести комментарий Петра Демьяновича Успенского по поводу расположения карт в виде треугольника, заключенного в квадрат:

Теперь, если мы представим себе карты, расположенные в виде треу­гольника по 7 карт в стороне, в середине треугольника точку, которая будет изображаться нулевой картой, — и вокруг треугольника квадрат, состоящий из 56 карт по 14 в стороне, то мы получим изображение метафизического отношения между Богом, Человеком и Вселенной — или между миром идей, сознанием человека и физическим миром. Треугольник — это Бог (Троица) или мир идей, или нуменальный мир. Точка — это душа человека. Квадрат — видимый, физический или феноменальный мир¹⁹.

Место нулевой карты, обозначающей душу человека, в иных раскладах Таро занимала карта, обозначающая человека, которому гада­ют, и которая называлась «ключом». Она могла совмещаться (в неко­торых схемах) с моментом настоящего. На схеме у Папюса—Хармса место мистической точки обозначено крестом.

«Повешенный» (12-й большой аркан) — это «ключ», определяемый в тексте Хармса как Я. Есть основания считать, что Хармс отождеств­лял себя с арканом «Повешенного». Дело в том, что «Повешенный» в системе каббалистических соответствий обозначался буквой «ламед», цифровое значение которой — 30. Таким образом, нумерологически «Повешенный» эквивалентен 30 и 12 (номер аркана). Но именно эти цифры означают день рождения Хармса — 30 декабря.

_______________
¹⁸ The Tarot of the Bohemians. P. 323.

¹⁹ Успенский П. Д. Символы Таро. Философия оккультизма. СПб., 1912. С. 5—6. Хармс знал текст Успенского о Таро. Сохранилась набросанная им схема, где он сопоставляет модели Папюса и Успенского. Такая схема опубликована Анной Герасимовой и Александром Ни­китаевым в их статье «Хармс и "Голем"» (Театр. 1991. № 11. С. 47).

Сестра Хармса, Елизавета Ивановна Грицина, вспоминает в связи с этой датой о некоем семейном даре предвидения, который Хармс делил со своим отцом:

Когда мы с Даней прощались, он сказал: я не пойду тебя провожать, мы видимся в последний раз. Был у него, как и папы, какой-то дар предви­дения... Ведь и родился он очень странно. Папа был в отъезде и прислал маме письмо: у тебя родится сын, назови его Даниил. И Даня родился в день Даниила — 30 декабря²⁰.

В записной книжке отца Хармса, Ивана Павловича Ювачева, на этот счет существует менее мистическая, однако также любопытная вер­сия (запись сделана в день рождения сына — 30 декабря 1905 года):

Пришел батюшка и стали решать вопрос, как назвать сына. Сообща ре­шили Даниилом. Во 1) сегодня память Даниила, 2) 12 дней тому назад в 6-м часу видел во сне его, 3) по имени его «Суд Божий» можно назвать и свои личные страдания 14 дней и «революцию в России», 4) самый доро­гой пророк для меня, из которого я строю свою философию... (ПВН, 538)

Хармс получает имя в честь пророка и ясновидящего, который посе­щает отца во сне (что, конечно, отсылает к жизни самого Даниила — толкователя сновидений). Сон является за 12 дней до рождения сына. Цифра 12, цифра «Повешенного», снова возникает в контексте рожде­ния Хармса, но в сопровождении еще одной важной цифры — 6.

В одном из загадочных мистических текстов Хармса (том самом, где «небо рухнет — море встанет») персонаж по имени Ку говорит о себе:

Я Ку проповедник и Ламед-Вов
сверху бездна, снизу ров
по бокам толпы львов
я наш ответ заранее чую
где время сохнет по пустыням...

(1, 144)

Речь здесь явно идет о пророке Данииле, брошенном в ров со львами. Но здесь же фигурирует уже известная нам еврейская буква «ламед» — знак «Повешенного» в Таро. Вторая буква «bob» («вав») — имеет циф­ровое значение 6. Таким образом, Ламед-Вов означает 36, а в хаси­дизме -- 36 праведников, скрытых в неизвестности и чья добродетель уберегает мир от разрушения. В Восточной Европе эти праведники имели имя ламед-вовников.

То, что Хармс сближает неизвестного праведника с Даниилом, — знак его идентификации с ламед-вовниками. Аркан «Повешенный» включен в эту игру числовых символических соответствий. Любо­пытно, что, как показал Гершом Шолем, 36 праведников восходят к фигурам 36 хранителей (ср. с существенной для Хармса фигурой «ча­сового») небесных сфер. Эта цифра возникает в результате умноже­ния 12 знаков зодиака на три (три «лица» каждого знака). При этом каждый из 36 хранителей имеет имя библейского персонажа, в том

__________
²⁰ Елизавета Ивановна Грицина вспоминает (Театр. 1991. № 11. С. 44).

числе и Даниила²¹. Одно это делает включение Даниила в число ламед-вовников, как и его идентификацию с «Повешенным», вполне законными.

Гадательное значение «Повешенного» — приостановка жизни, изме­нение, переход, жертвоприношение, возрождение. Но это и падение в самые глубины перед возрождением души, символизируемым деся­тым арканом — «Колесо фортуны». «Повешенный» также имеет зна­чение погружения высшего духовного начала в материальные, ни­жние слои. Символ такого погружения — треугольник, чья вершина обращена вниз (в этом смысле «Повешенный» дублирует переверну­тое дерево, растущее из высших идеальных сфер в область материаль­ного). Эти значения хорошо согласуются с общей структурой хармсовского текста.

Но есть в аркане «Повешенного» некоторые дополнительные мо­менты, которые могли заинтересовать Хармса. Нога повешенного согнута в колене таким образом, что образует треугольник, поверну­тый вершиной вниз. В классическом Таро виселица, на которой он висит, сделана из двух параллельных стволов (столбов) и переклади­ны. Вместе с горизонталью земли она образует четырехугольник. «По­вешенный», таким образом, самой своей фигурой изображает треу­гольник в четырехугольнике, — иначе говоря, схему расклада у Папюса и Успенского. Да и сама цифра аркана 12 отражает ту же связь троич­ности и четверичности, духовного и материального начал.

Но, пожалуй, наибольший интерес в этой фигуре представляют тран­сформации, вписываемые в его значение переворачиванием. Пере­вернутая карта в гадании Таро имеет иной (иногда противополож­ный) смысл, чем прямо лежащая карта. Но в случае с «Повешенным» переворачивание приобретает особый смысл. Буква еврейского ал­фавита, с которой ассоциируется повешенный, — «ламед». Ей соот­ветствует латинское L. Считается, что L связана с повешенным пото­му, что она в перевернутом виде напоминает виселицу. Вместе с тем согнутая нога висящего образует очертания той же буквы. «Ламед» как бы вращается внутри картинки. То же самое происходит и с бук­вой-иероглифом «тау». По мнению русского эксперта в области Таро:

Повешенный очерчен фигурою стволов и перекладины, сильно напо­минающей знак синтетического аркана Thau²².

Перевернутая еврейская буква как бы отражается в египетской пик­тограмме «тау», помещенной Хармсом над деревом и цветком.

___________
²¹ Scholem Gershom. The Tradition of Thirty-Six Hidden Just Men // Scholem G. The Messianic Idea in Judaism. New York: Schocken Books, 1971. P. 253.

²² Курс Энциклопедии Оккультизма, читанный Г. О. М. Вып. 2. С. 23.

В некоторых случаях, например в Таро Кура де Жебелена, пове­шенный изображался стоящим на одной ноге головой кверху. Фигура в этом аркане повернута дважды, сначала помещена вниз головой, но затем возвращена в нормальное положение. Нечто подобное осущест­вляет и Хармс в своем листе. В Таро существует иная карта, напоми­нающая повешенного, только перевернутого, вниз ногами. Это двад­цать первый большой аркан — «Мир». Здесь изображена стоящая обнаженная фигура, чья левая нога отставлена за правую ногу в поло­жении, похожем на то, которое придано ногам повешенного. Это ви­зуальное сходство в ряде интерпретаций было подтверждено нумерическим совпадением. 12 — число аркана «Повешенный» — при переворачивании превращается в 21 — число аркана «Мир». Аркан «Мир» ассоциируется с буквой «тау», которая изображена на рисунке Хармса. Переворачивание 12 позволяет достичь числа, включающего в себя две магические священные цифры — 3 и 7.

Таро, таким образом, позволяет осуществлять некоторые процеду­ры обращения, опрокидывания знаков, в том числе и знаков письма. Переворачивание в Таро позволяет как бы останавливать линейное развитие текста, обращать его вспять, подобно тому как Хлебников обращал вспять палиндромы своего «Перевертня». Разница заключа­ется в том, что хлебниковский «Перевертень» все-таки читается слева направо, а пиктографический текст, придуманный Хармсом, не име­ет оси чтения. К тому же трансформация его ориентирована не на смену правого и левого полюсов, а именно на переворачивание, то есть в основном опрокидывание по вертикальной оси. Ось эта и во­площена в дереве, прорастающем сверху вниз из середины и вновь опрокидываемом снизу вверх²³.

В символы, используемые Хармсом, вписана трансформация гра­фем, которые имели весьма существенное историческое значение. То, что «ламед» ассоциировался с перевернутым L, например, по-своему, хотя и в искаженной форме, отражало происхождение греческой «гам­мы» (и русского Г) из семитского «гимеля» с помощью вращения. Как показали грамматологические исследования, многие буквы из­менили свою ориентацию в связи с переходом письма от направле­ния справа налево, на направление слева направо. Так «алеф» стал «вращаться» и превратился в «альфу» (А), «бет» также изменил свое направление. «Ламед» же превратился в Л («лямбду»), буквально пе­ревернувшись вокруг своей оси на 180 градусов²⁴.

Сама связь Таро с каббалой отчасти обосновывалась переворачива­нием букв. Считалось, что tarot, прочитанное наоборот, давало

______________
²³ Переворачивание фигуры вверх ногами отсылает к тридцать четвертой песне «Ада» Дан­те, где движение вниз достигает точки переворачивания и фигура Вергилия неожиданно переворачивается «челом туда, где прежде были ноги». Флоренский подробно откомментировал эту процедуру переворачивания тела как выворачивания пространства в своих «Мни­мостях в геометрии». См. о этом: Иванов Вяч. Вс. П. А. Флоренский и проблема языка // Механизмы культуры. М.: Наука, 1990. С. 198—205. Текст Флоренского мог стимулировать соответствующие обращения у Хармса.

²⁴ См.-.Истрин В. А. Развитие письма. М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1961. С. 236—240.

«тору» — tora. Кстати, в бумагах Хармса имеется запись на этот счет:

«...tarok или tarot, то же что еврейское Тога»²⁵.

Текст Хармса строится по принципу вращающегося колеса, кото­рое — не следует об этом забывать — эквивалентно «нолю», при вра­щении расщепляющему, членящему единицу и вбирающему в себя нерасчленимость единого.

«Мировая мельница» Таро действует сходным образом:

Это Колесо все мелет, все ассимилирует, все приспособляет, приподни­мая одно, опуская другое и, как всякая Rota, ничего не оставляя непод­вижным, стационарным, кроме своей оси...²⁶

Хармс в «работе» переворачивания не ограничивается лишь сменой оси, направления чтения, но вводит именно процедуру инверсии во­круг оси. Взять хотя бы эмблематическую надпись, венчающую лист Хармса, — зашифрованное тайнописью имя Осириса. Имя это дуб­лируется в надписи: «Я О, я сир, я ис». Хармс на письме расчленяет имя египетского бога на три части. Он выделяет эмблематическое О — ноль. Две другие части, «сир» и «ис», интересны тем, что они — палиндром с центральной шарнирной буквой «р». Если читать имя начиная с «р», то в обе стороны мы получим «ис». Р — ось, вокруг которой, от которой происходит зеркальное развертывание имени.

Но Осирис не только палиндромное имя. Осирис — бог ноля, кру­га. В классической «Истории Древнего Востока» Б. А. Тураева, ско­рее всего известной Хармсу, например, приводился ритуальный текст, связанный с Осирисом:

Ты велик и кругл в Шенуэре. Ты кругл в Дебене, окружающем Хауинебу. Ты кругл и велик в Осеке²⁷.

Этот «круглый» бог связан с вращением, переворачиванием, которое реализуется в написании его имени тайнописью. Здесь также имя разбито на три части. Первая (О) и третья («ис») написаны без каких-либо деформаций. Зато срединное «сир» написано странно. Все три «буквы» собраны в некую монограмму. Слог этот начинается со знач­ка «и» и завершается повернутым по оси «с». Зато «р» помещено в середину монограммы. Р оказывается буквально «осью», на которой вращается «с». Александр Никитаев, расшифровавший тайнопись Хармса, высказал предположение, что

центральная монограмма <...> вероятно, изображает стилизованную бук­ву еврейского алфавита — «мэм», — оккультными значениями которой являются, в частности, «женщина» и «превращение человека». Несо­мненна связь этой монограммы с Р. И. Поляковской...²⁸

____________________
²⁵ Цит. в статье А. Герасимовой и А. Никитаева. «Хармс и "Голем"» (Театр. 1991. № 11. С. 37). Папюс приводит оккультную этимологию слова «таро», так или иначе включающего в себя «колесо Атор» (Athor), As-taroth, индийского полярного медведя ot-tara и даже кельт­ского Артура (The Tarot of the Bohemians. P. 241).
²⁶ Курс Энциклопедии Оккультизма, читанный Г. О. М. Вып. 1. С. 77.

²⁷ Тураев Б. А. История Древнего Востока. Л.: ОГИЗ, 1936. С. 186.

²⁸ Никитаев Александр. Тайнопись Даниила Хармса: Опыт дешифровки // Даугава. 1989. № 8. С 99.

На Поляковскую, во всяком случае, указывает монограмма «окно» внизу рисунка. Я, однако, думаю, что Поляковская как таковая не играет существенной роли в разбираемом нами тексте.

Почему Хармс обращается к Таро и иным символическим системам, в которых переворачивание играет столь существенную роль, именно в этом тексте? Я думаю, это связано с программным его характером, выраженным в следующих словах:

Я говорю: это конец старого света, ибо я увидел новый свет.

Эта перифраза Апокалипсиса, мне кажется, имеет для Хармса едва ли не прямое значение. Речь идет именно о новом видении, о переходе от конечного мира к бесконечному.

Показательно, что Папюс определяет место Осириса в троице бо­гов как бесконечность и обозначает его положение математическим знаком оо. Амону в такой троице отводится место плюса, а Птаху — минуса²⁹. Таким образом, Осирис оказывается бесконечностью и но­лем (разделяющим плюс и минус) одновременно. Вертикальная схе­ма хармсовского листа — от монограммы «окно» к криптограмме «О-сир-ис» — может пониматься как движение к бесконечности. Беско­нечность шифруется образами поля и моря в конце инициативного пути.

Знак бесконечности впервые использовался в XVII веке в трактате о сечениях конусов, но примерно с 1700 года он появляется в одном из арканов Таро — «Маге». Этот аркан связан с еврейской буквой «алеф», которую использовал Георг Кантор для обозначения первого трансфинитного числа³⁰.

Математическая бесконечность была адаптирована к оккультизму П. Д. Успенским в «Tertium Organum», в котором имелась специаль­ная глава о бесконечности и трансфините. Можно уверенно утвер­ждать, что этот текст Успенского имел для Хармса важное значение в его размышлениях о цисфините. Успенский ввел идею бесконечнос­ти микросюжетом о том, что должно ощущать существо, переходя­щее из мира конечного (двухмерного, трехмерного) в мир бесконеч­ности. Переход этот описывался им именно как конец старого и начало нового света:

Представим себе теперь на минуту, что человек начинает ощущать бес­конечность во всем; всякая мысль, всякая идея, приводят его к ощуще­нию бесконечности.

Это непременно должно произойти с человеком, переходящим к пони­манию реальности высшего порядка. Что же он должен чувствовать при этом?

________________
²⁹ Papus. The Tarot of the Bohemians. P. 202.

³⁰ См.: Rucker Rudy. Infinity and the Mind. Princeton: Princeton University Press, 1995. P. 1.

Он должен чувствовать бездну и пропасть везде, куда он ни посмотрит. И, конечно, он должен испытывать при этом невероятный страх, ужас и тоску. <...>

...тот мир, в котором оно [существо] родилось, с которым свыклось, который единственно оно представляет себе реальным, рушится и падает кругом него. Все, что раньше казалось реальным, становится ложным, обманчивым, фантастическим, нереальным. <...> за разрушающимся старым миром открывается бесконечно более прекрасный, новый...³¹

Апокалипсис Хармса — это прежде всего раскрытие скрытого, обна­ружение (ср. с соответствующим пониманием Апокалипсиса у Дер­рида). Это раскрытие принимает форму раскручивания свитка — gal-galу gala, — обнаружения «оси» с помощью вращения.

В этом контексте иероглиф «окно» можно понимать как эквива­лент слова «свет». Такое чтение законно. В списке «сокращений», сделанном Хармсом в 30-е годы, он, в частности, иероглифически сжимает слово «свет» в монограмму «окно»³². «Окно» может как раз пониматься как «свет», как старый «свет», трансформирующийся в «новый».

«Окно» как знак света прямо перекликается с Осирисом. Плутарх рассказывает, что в

день, когда родился Осирис, прямо в час его рождения раздался голос, который сказал: «Господин Всего движется к свету»³³.

Разрушение старого света — это та форма переворачивания (когда «все рушится и падает»), которая открывает дорогу к свету³⁴.

Открытие «нового света» лучше всего дается круглой книгой, кни­гой-колесом, свитком. Ее текст может вращаться, воспроизводя раз­рушения (членение, дробление) и возникновение новых значений од­новременно³⁵.

«Тексты-колеса» известны как в европейской, так и в еврейской традиции. У упоминавшегося Абраама Абулафии имеется целый ряд «колесных» текстов, которые позволяют производить огромное коли­чество перестановок букв — алфавитных пермутаций. Любопытно, что в одной из серий круговых каллиграмм Абулафии, строящихся вокруг алфавитных перестановок, внешний ряд букв означает:

_____________

³¹ Успенский Я. Д Tertium Organum. Ключ к загадкам мира. СПб., 1911. С. 170.

³² Опубликовано в: Никитаев Александр. Тайнопись Даниила Хармса. С. 98.

³³ Plutarch. Isis and Osiris, 355 f. // Plutarch's Moralia. V. 5. London; Cambridge: William Heinemann: Harvard University Press. P. 33.

³⁴ Такое переворачивание фиксируется в инверсии треугольника, образуемого ногой по­вешенного. Его вершина в схеме Хармса начинает смотреть вверх, в сторону Осириса. Тро­ица Осирис—Исида—Гор была идентифицирована с формой так называемого «платоновского треугольника» Атанасиусом Кирхером в XVII веке. Осирису в этом треугольнике отводилась роль «активного принципа». Тот же Кирхер спекулировал о реверсии букв, в трансформации которых он видел некий математический философский принцип. По мнению Кирхера, буквы Y и Л иероглифически обозначали метафизическое движение сверху вниз и снизу вверх, а Х — комбинацию, сбалансированность этих движений в центре (Iversen Erik. The Myth of Egypt and its Hieroglyphs in European Tradition. Princeton: Princeton University Press, 1993. P. 94—97).

³⁵ См. о сходном использовании колеса как генератора нового языка и разрушителя ста­рого во французской культуре 20-х годов: Ямпольский Михаил. Память Тиресия. М.: Ad Marginem, 1993. С. 216-227.