Сентябрь, 1956 год Париж, Франция

 

– Merci, monsieur. – Катерина заплатила и вышла из машины как можно аккуратнее, бережно относясь к костюму и туфлям на высоких каблуках.

Она подняла голову, рассматривая особняк восемнадцатого века, теперь переоборудованный под отель. Узкий вход под навесом охраняла небольшая армия коридорных в униформах с золотистыми шнурками и аккуратных фуражках. Роскошный отель «Риц» находился в западной части Вандомской площади в первом муниципальном округе Парижа.

В любое другое время Катерина пришла бы в буйный восторг от посещения легендарного отеля, но сегодня не до проявления лишних эмоций – она здесь по делу. Прижав к себе крепче драгоценную ношу, она вошла в здание отеля и проследовала в зал, где должна была проходить дегустация.

Девушка сгорала от нетерпения. Она отбросила мысли о старых письмах, о своем отце и сконцентрировалась только на соревновании. От его результата зависит судьба винной марки «Миль Э’Туаль».

Слева располагался бар в викторианском стиле, с красными бархатными креслами, темным полированным деревом и множеством нарядных людей.

Привлекательные бизнесмены в темных костюмах и крахмальных белых сорочках, ослепительные женщины в облегающих костюмах, перчатках, туфлях с острым носком и шляпках с вуалью. Все здесь дышало элегантностью и страстью.

Торопливо проходя мимо, Катерина подумала, что собравшиеся напоминают ей посетителей отеля «Сент‑Френсис». Она скучала по старым друзьям, но теперь ее жизнь здесь. Она нетерпеливо нажала на кнопку вызова лифта. Кажется, прошла целая вечность, пока к ней спустилась позолоченная кабина. Нервничая, Катерина покусывала губу, пока не поняла, что портит тщательно наложенный макияж. Лифтер открыл перед ней решетчатую дверь. Через минуту она уже торопливо направлялась в красивую дамскую комнату, намереваясь поправить красную помаду на губах.

Толстый ковер приглушал шаги, а зеркала в позолоченных рамах отражали ее в полный рост. Она выдохнула, стараясь вернуть самообладание, и импульсивно, в который раз, проверила вино в сумке. Бросив в зеркало последний взгляд, она покинула дамскую комнату, нашла дегустационный зал и распахнула дверь.

Катерина остановилась на входе. Зал был полон crème de la crème [33]европейской винной индустрии.

Она узнала французскую пару, посещавшую Миль Э’Туаль несколько лет назад во время визита в Калифорнию. Женщина была невероятно худа и курила сигарету в тонком золотом мундштуке. Полный смуглый мужчина, сидевший рядом с ней, уставился на Катерину. Семья Морелей. Катерина, задрав подбородок, вспомнила, как они были грубы, уничижительно отзываясь о процессе виноделия в Миль Э’Туаль. Ава поклялась, что никогда больше не пустит их на территорию поместья.

Катерина отвела от них взгляд и кивнула мужчине, который сидел за стойкой регистрации участников.

– Bonjour, mademoiselle, – поздоровался мужчина. Это был человек среднего роста в очках в темной оправе, излучающий сдержанную элегантность.

На столах стояли бутылки с вином знакомых марок, а участники здоровались друг с другом как старые друзья.

– Bonjour! – Катерина представилась.

– Enchanté [34], мадемуазель Розетта из Напа, Калифорния.

Несколько человек обернулись, с любопытством посмотрев на гостью из Калифорнии.

Губы мужчины сжались в тонкую линию.

– Вы здесь в отпуске, не так ли?

Морели ухмылялись и глазели в их сторону, болтая с другими участниками за своим столом. Катерина их проигнорировала.

– Я пришла увидеться с Виктором Деверо.

При упоминании имени организатора мужчина приподнял кустистую бровь, а некоторые в зале недоуменно обернулись в ее сторону, будто она выругалась при всех.

– М‑м‑м, он несколько занят сейчас…

Но Катерину было не так просто смутить. Она воспользовалась преимуществом своего роста – на высоких каблуках она на добрую голову возвышалась над мужчиной. Сжав губы и сощурившись, девушка смерила собеседника ледяным взглядом.

– Я подожду.

– К сожалению, это невозможно… – Он махнул рукой, словно желая сказать, чтобы она проходила мимо. – Его расписание заполнено до отказа!

– Но он ожидает меня! Я представитель винодельни «Миль Э’Туаль».

– Калифорнийская винодельня? – Его тон недвусмысленно давал понять, что это абсолютно нелепо.

В их сторону повернулось еще больше недовольных лиц.

– Oui [35]. – Катерина не шелохнулась.

– Non [36], non, non, – сказал он, поправляя очки, словно они были виновниками всей этой нелепости. – У него сегодня очень важные дела. – И мужчина повернулся к ней спиной.

– Да, так и есть, у него важное дело, потому что здесь я! – Катерина поняла, что терять ей нечего, и отвечала ему в таком же дерзком тоне. Она заметила за дальним столиком нарядно одетого красивого мужчину, который смотрел на нее и улыбался. «Надеюсь, они все наслаждаются представлением!» – подумала она. Также Катерина надеялась, что ее лицо не пылает от стыда, а затем решила, что ей все равно!

Мужчина фыркнул и развернулся, понизив голос до злого шепота.

– Это событие организовано для серьезных виноделов, а не для школьниц, выдавливающих виноградный сок! Немедленно покиньте зал, mademoiselle!

Все их будущее зависело от ее способностей в этот момент. Она проглотила страх, затем, немного приподняв бровь, как делала Ава, заговорила на английском:

– У меня приглашение на встречу с Виктором Деверо! – Затем она быстро перешла на яростно‑стрекочущий французский, повышая голос, как делала мать: – И вы меня не остановите! Если вы не представите меня этому человеку прямо сейчас, вечером я приду к нему домой и объясню, почему отнимаю у него время, которое он обычно посвящает семье. Он вряд ли останется доволен вашим высокомерием, которое является явным доказательством того, что вы… боитесь качества нашего продукта. Приберегите свои оценки для вина, monsieur!

Морели громко засмеялись. Лицо ее собеседника покраснело, а мужчина примечательной наружности, сидящий за столиком в конце зала, захохотал и зааплодировал. Чуть позже он поднялся и подошел к Катерине.

– Браво! – сказал он, стоя прямо перед ней. – Что за зрелище!

Катерина овладела собой и решила, что раз уж ее выгонят, то она уйдет красиво.

– А вы, простите…

– Виктор Деверо. – Он слегка поклонился. Его глаза сверкали. У него был золотистый загар человека, проводящего время в Довиле, и манеры парижанина из высшего общества. – Семья моей супруги родом из Бордо. Я узнал ваш акцент. – Собеседнику Катерины он сказал: – Пьер, вы можете идти. У нас с мадемуазель Розеттой есть дела, которые необходимо обсудить.

Катерина перевела дух, с трудом поверив в происходящее. Склонив голову, она сказала:

– Ну что ж, я рада, что смогла вас развлечь.

– Пожалуйста, следуйте за мной. – Виктор приветливо указал на ближайший стол. – Мне интересно узнать, что завело вас так далеко от дома. Присаживайтесь.

Катерина села и аккуратно поставила сумку перед собой. Затем посмотрела на Морелей.

– Я приехала, чтобы выставить на конкурс наше вино марки «Миль Э’Туаль». – Она постаралась как можно четче выговаривать слова, несмотря на то что собеседник перешел на английский. – В Северной Америке мы победили на нескольких важных конкурсах.

На лице Виктора играла улыбка.

– А как вы узнали о нашем?

Катерина сказала, что им посоветовал его редактор журнала «Винная оценка».

– Он и его жена сочли, что мы должны участвовать.

– Правда? Я хорошо с ними знаком. – Он наклонился над столом и заговорил более доверительно: – Вы же понимаете, что это слепая дегустация? Если ваше вино не надлежащего качества… Никоим образом не хочу вас обидеть, mademoiselle, но это может иметь катастрофические последствия для вашего бизнеса. – Он обернулся и кивком указал на группу мужчин и женщин. – Здесь полно прессы.

– Je comprends [37]. – Катерина знала, на какой риск идет.

– Ну что ж, тогда давайте посмотрим на ваше вино.

Катерина увлажнила губы и достала бутылки. Виктор изучил этикетку.

– Это шато… я уже видел его. – Он пристально посмотрел на Катерину. – Это поместье маркиза Александра Ксавье де Лауретта.

– Мама говорила, что наш дом в Напа построен по образцу ее семейного особняка в коммуне Пойяк.

Ава много рассказывала ей об этой местности, расположенной в признанном винодельческом регионе Медок на северо‑востоке Бордо.

Виктор выглядел заинтересованным.

– Маркиз был вашим дедом?

Катерина пожала плечами. После того как оказалось, что она дочь убийцы, девушка не решалась признавать еще какое‑либо родство.

– Моя мать покинула Францию еще очень молодой. Она и мой отец родом из семей виноделов Франции и Италии.

– Понимаю. Ну что ж, перед тем как заявить вино на конкурс, я должен его попробовать, вы же понимаете?

Катерина кивнула, и Виктор знáком пригласил к столу молодую женщину. Та торопливо подошла.

– Одетт, пожалуйста, поручите открыть эту бутылку.

Когда женщина ушла, Виктор задал Катерине несколько вопросов об их виноградниках в Напа. Казалось, он искренне интересуется Калифорнией, ее климатом, почвой и винной промышленностью. Они обсуждали терруар, и Катерина упомянула недавно произошедшее землетрясение.

– Un tremblement de terre? – повторил он и содрогнулся. – Много лет назад я навещал друзей и стал свидетелем землетрясения в Аргентине. Землетрясение – способ Господа привлечь наше внимание. А вино – наш способ справиться с пережитым шоком.

Вернулась женщина с хрустальным бокалом.

Катерина задержала дыхание. Это был момент, которого она боялась. Виктор качнул вино в бокале, посмотрел на свет и вдохнул букет. Затем посмотрел на Катерину поверх бокала. Катерина, опустив глаза в попытке скрыть нетерпение, ждала его оценки.

Но мужчина молчал.

Он отпил немного вина, подержал его во рту, сохраняя хмурое и задумчивое выражение лица. Затем почти незаметно покачал головой.

Катерина выдохнула. Неужели это «нет»?

Это был не тот ответ, которого она ожидала, но ей придется его принять. Этот человек был авторитетом, и только он мог решать, какое вино допустить на конкурс. Если она начнет спорить, это не принесет ничего хорошего.

– Merci, – пробормотала она. Ее залила волна смущения, ей казалось, что она слышит замечания мадам Морель позади нее. Она потянулась за сумкой.

– D ’ accord [38], мы примем это вино, – вдруг сказал он своим приятным голосом, в котором прозвучали, однако, нотки неопределенности. – Пожалуйста, подождите в другой комнате, вердикт будет вынесен немного позже. Одетт вас проводит и сообщит о конечном решении судей. – Он встал, показывая, что встреча закончена. – Merci, mademoiselle, bonne chance [39].

На мгновение Катерине показалось, что она увидела доброжелательную вспышку в его глазах.

– Merci, monsieur.

Выходя из комнаты, она чувствовала на себе сотни взглядов. Высоко задрав подбородок, она праздновала триумф над Морелями. Возможно, ей здесь не рады, но вина марки «Миль Э’Туаль» чертовски хороши! Они были великолепным отражением терруара и отлично вызрели. Они достигли вершины совершенства.

Она и Санто! Семья, которую они создали в Америке… Ягоды, так заботливо выращенные и собранные Рафаэлем… Земля, которой Ава посвятила свою жизнь… Лозы, привезенные Авой из Бордо… Любовь, которую Катерина испытывала к Санто, проявилась в их вине. Другого такого вина уже не будет. В глубине души она знала, что их с Санто союз создал неповторимую магию этого винтажа.

Теперь решение за судьями. Учитывая ледяной прием, она с облегчением думала о том, что дегустация будет слепой и никто не узнает личность производителя до финала.

Одетт проводила Катерину в комнату ожидания для гостей и вернулась обратно в зал. Катерина подошла к красному бархатному креслу и оперлась о его спинку. И тут почувствовала запах сигаретного дыма.

– Итак… вы приехали украсть у нас еще какие‑нибудь секреты?

Катерина резко повернулась, чуть не носом столкнувшись с давней знакомой.

– Мадам Морель. Насколько я помню, это вы задавали много вопросов, выпытывая наши секреты.

Месье Морель подошел защитить жену.

– Не имеет значения! Ваша страна, климат, методы – все недостойно! И это отражено в качестве вашего вина! – Он брезгливо махнул рукой.

Катерина вспыхнула и парировала:

– Еще посмотрим, не так ли?

Мадам Морель выдохнула дым в сторону Катерины.

– Вы здесь впустую тратите время!

– Только на разговор с вами, мадам! – Вскипев, Катерина развернулась, стремясь уйти как можно дальше от супругов, источающих яд.

Другие участники прохаживались по комнате, стараясь скрыть нетерпение за неспешной беседой. Катерина рассекла толпу и вышла во двор. Села на каменную скамью под цветущим деревом, стараясь прийти в себя. Окруженная каллами в горшках и изящными цветочными топиариями, она вдыхала успокаивающие ароматы природы. Девушка приготовилась к долгому ожиданию.

Через несколько часов Катерина вдруг заметила знакомый мужественный профиль: густые волосы, четко очерченные скулы, широкие плечи. Мужчина в темном костюме… Катерина моргнула. Наверняка нервы шалят, и ей только кажется!

Этого просто не может быть!

Однако это был он. Санто обошел толпу туристов и уверенной походкой направился прямо к ней. Гравий хрустел под каблуками его начищенных до блеска туфель.

Катерина всполошилась. Люди не летят через полмира из‑за какой‑то прихоти. Она приложила руку к груди, силясь унять колотившееся сердце. Что‑то стряслось дома?

– Санто! Ты здесь… Что случилось? – Она вскочила. – Что‑то с мамой? – Она сразу же подумала о Луке! Может, он обидел маму? Нет! Только не это…

Санто положил руки ей на плечи и поцеловал в обе щеки.

– Расслабься, cara, я приехал помочь.

– Ты для этого проделал весь этот путь? – Она возмущенно упала на скамью, едва переводя дыхание. Как он посмел так ее напугать?

Санто недоуменно приподнял бровь.

– И вам добрый день, mademoiselle.

– Мне не нужна твоя помощь. – Она задрала подбородок, но при этом пристально на него посмотрела. Она прежде не видела его в костюме. И почему он так красив?! Она не могла подобрать верное слово, точно описывающее его внешность. Он выглядел… аристократично.

– Мне это прекрасно известно. – Бровь опустилась. – Но это очень важный конкурс.

– Откуда ты знаешь, что я здесь?

– Мне позвонила Джулиана.

Катерина любила подругу, но это было слишком.

– Не могу поверить, что она это сделала, – пробормотала девушка, скрестив руки. Что теперь будет? Санто здесь.

– Не сердись на нее. Джулиана всем сказала. Она же публицист, это ее работа.

Катерина прищурила глаза.

– Я прекрасно справляюсь. Мне не нужно твое геройское вмешательство!

– Я понимаю, о чем ты, но я обещал Рафаэлю, что присмотрю за этим. Результат этого конкурса жизненно важен для всех в Миль Э’Туаль. – Санто сел рядом. – В любом случае, я подумал, что ты будешь не против компании. Это вино – наше дитя, твое и мое. Я хочу выиграть не меньше, чем ты.

Катерина поежилась при слове «дитя». Затем начала отстукивать каблуком по земле.

– Они сейчас дегустируют.

– Да, мне так и сказали. Кажется, ты произвела впечатление, хотя мадам Морель изложила мне это несколько резковато.

Катерина скривилась.

– Они с мужем приезжали когда‑то к нам в поместье. И вели себя столь неучтиво, что Ава попросила их уехать.

– Могу себе представить. – Санто засмеялся. – Не знаешь, какие вина представлены?

– Естественно, лучшие из Бордо. Вся линейка красных вин premier cru [40].

– Из Медока?

Она кивнула и по старой привычке нервно накрутила волосы на палец.

– Да, и Шато О‑Брион[41]. Я узнала производителей по фотографиям. Участвуют все значительные виноделы Франции и несколько иностранных. Я видела их и слышала разговоры.

Санто успокаивающе взял ее за руку. Катерина не сопротивлялась.

– У нас отличное вино, Катерина. Оно заслуживает быть представленным среди лучших. Все будет хорошо.

Она заглянула в его блестящие голубые глаза, сверкающие в послеполуденном солнце, ломающие ее сопротивление. Он раскрыл ее ладонь и начал пальцем чертить круг.

– Послушай, я тут думал, что можно сделать, если мы проиграем.

– Нет! – воскликнула она и вырвала руку. – Не сглазь!

Санто улыбнулся, и Катерина вспомнила, что так она всегда говорила, когда они были детьми. И в этом был весь ужас создавшейся ситуации: практически любое счастливое воспоминание из детства было связано с Санто Кассини!

Он откашлялся и приготовился заговорить. Его голос всегда был немного хрипловат и при этом невероятно чувственен.

«Зачем он приехал?»

Но прежде чем он успел ответить, к ним подошла молодая женщина.

– Мадемуазель, месье Деверо просит вас пройти в зал. Дегустация завершена.

 

 

 

Париж, Франция

 

Когда Катерина и Санто вошли в зал, украшенный изделиями из слоновой кости и зеркалами в позолоченных рамах, где собрались судьи и виноделы, девушка снова почувствовала на себе насмешливые взгляды и услышала перешептывания.

Как посмела американка участвовать в таком престижном конкурсе? Да кем она себя возомнила?

Санто тоже слышал некоторые комментарии, но не понимал французскую речь так хорошо, как она.

– А вон и Морели. Что они говорят? – Он приблизил губы к ее уху. – Хотя, что бы они ни говорили, звучит не очень.

– Так и есть, – ответила Катерина и перевела услышанные замечания. – В общем, мое участие в конкурсе не одобрили. – Катерина улыбнулась: ее грело присутствие Санто. Она здесь не одна. Но это не значит, что она вновь поддастся его чарам. – Сейчас самое главное, что наше вино допустили к участию в конкурсе.

Санто взял ее за руку.

– Давай сядем сзади. Если придется быстро уходить, у нас будет выгодное месторасположение.

Катерина отстранилась, стараясь не выйти из себя.

– Что они могут нам сделать? – Девушка пожала плечами. Она и так уже наслушалась. Только Виктор Деверо признал ее достойным участником конкурса. Внезапно ей пришла в голову дерзкая мысль, что он решил сделать ее примером и показать миру, чего на самом деле стоят американские вина. – Разве что опозорить нас в международной прессе. – Морели в этот момент разговаривали с мужчиной, который явно делал заметки. Они посмотрели в их сторону и засмеялись. – Мы должны остаться и поговорить с репортерами. – Катерина нервно крутила в руках небольшой черный клатч, купленный в Риме. – Это хорошая возможность обозначить нашу марку вина на карте мира.

Санто подмигнул.

– А если нам придется спасать репутацию, не только твою, но и всех калифорнийских виноделов?

– Я готова на все! – Санто был прав, и она это знала. Катерина подумала про свою мать, Рафаэля, Нину и других работников, чье благополучие зависело от процветания Миль Э’Туаль.

Она откинула волосы назад. Победа, безусловно, повысит репутацию винодельни в Европе.

Дюжина судей со строгими лицами сидела за длинным банкетным столом, задрапированным прекрасным полотном персикового цвета. Некоторые проверяли записи и что‑то помечали в блокнотах, а другие, уже завершившие голосование, перешептывались.

По залу, разговаривая с виноделами, ходили представители газет и журналов, а фотографы делали снимки известных производителей и их престижных вин.

В какой‑то момент Катерина заметила их с Санто отражение в зеркале и была приятно удивлена тем, как стильно они выглядят. Необычно для тех, кто вырос в рабочих комбинезонах…

Привлекательное лицо Санто было покрыто загаром, а темные волосы отливали медью.

Катерина поправила шляпку с леопардовой лентой и выпрямилась, наслаждаясь безупречной посадкой роскошного темного костюма. По крайней мере, выглядели они успешными!

Девушка уверенно подошла в группе репортеров, поздоровалась, представила себя и Санто.

– Мы представляем Миль Э’Туаль, винодельню в Напа, штат Калифорния. Мы выставили на конкурс наше «каберне».

Репортеры неловко переглянулись и разошлись, лишь один итальянец пробормотал извинения.

– Я обещал поговорить с другим виноделом, простите.

– Да уж! – Катерина повернулась к Санто.

Он выглядел обеспокоенным.

– Ты произвела впечатление.

– Да, вроде тяжелого случая кори!

Санто обнял ее и притянул ближе к себе.

– Поэтому я здесь.

– Хочешь заразиться?

– Нет, глупенькая, поддержать тебя! – Он обозрел толпу. – Что за злобная компания!

– Они просто зациклены на своем. – Катерина вздохнула. – Давай найдем места и сядем. С нами все равно никто не будет разговаривать.

– Ну и что? Пусть наше вино все скажет за нас!

Они улыбнулись друг другу, словно скрывая общую тайну.

Впереди, злорадно ухмыляясь, уселся месье Морель. Его жена пристроила свой тощий зад рядом.

Катерина проигнорировала парочку.

– Давай сядем сзади. – Прокладывая путь среди гостей, Катерина думала о Санто. Как много он учился и работал! За прошедшие несколько лет он учредил прибыльную консультационную практику. Однажды он поделился с Катериной своими мечтами основать винодельню высшего класса. Как и Катерина, Санто с детства учился искусству выращивать виноград у Рафаэля, виноградаря в четвертом поколении, а виноделию – у Авы, винодела в пятом поколении. Затем он соединил полученный опыт с университетским образованием в сфере виноградарства, а после – с природным умением вести бизнес и креативностью. Санто заслужил право получить дивиденды от своих достижений. Катерина стойко выносила неодобрительные комментарии и взгляды окружающих. Она понимала нежелание мужчин‑виноделов пустить в их закрытый мир представительницу противоположного пола.

– Может, сядем сюда? – предложил Санто, указывая на пару стульев прямо возле выхода. – На случай, если местные совсем перестанут быть гостеприимными.

– Отличная мысль. – Катерина присела и скрестила ноги. Ненароком она задела ногу Санто, и по ней пронеслась волна электричества. Опустив взгляд, она отвела ногу, уголком глаза заметив странное выражение на лице мужчины.

К подиуму подошел Виктор Деверо и попросил внимания. Голосование было окончено.

Виноделы замолчали, а репортеры и фотографы замерли в ожидании.

Начав с конца, Виктор называл имена производителей белых вин. Поздравления и вежливые аплодисменты следовали за оглашением каждого финалиста.

Катерина и Санто присутствовали на параде рислинга, пино‑гри, совиньон‑блан, гевюрцтраминера, шенин‑блан, шардоне и многих других сортов. Затем шли красные: пино‑нуар, санджовезе, темпранильо, гренаш, зинфандель, мерло, шираз, каберне‑совиньон и разные купажи. Великолепные вина из Бургундии, Бордо, Помероля, Марго и Сент‑Эмильона, из Италии и Аргентины – все были представлены на этом престижном конкурсе.

Санто и Катерина громко хлопали, радуясь, когда вино «Брунелло ди Монтальчино», сделанное из винограда, выращенного на территории, за которой приглядывала Джованна, победило в своей категории.

Санто крепко сжал руку Катерины. Они безумно хотели победить, но при этом уже практически отчаялись. Их купаж пока еще не был упомянут ни разу, а Морели между тем получили награду за свое вино.

– Мы можем уходить, – сказал Санто, наклонившись.

Катерина знала, что в ее глазах отражается мука.

Собираясь огласить победителя в той категории, где было заявлено вино Катерины, Виктор остановился и ближе поднес к глазам записи. Затем, прикрыв микрофон, проконсультировался со своей помощницей Одетт. Та решительно кивнула. Он откашлялся. Морели победно заулыбались и приготовились принять награду.

– Дамы и господа, у нас неожиданный победитель. – Деверо обвел зал взглядом и еще раз откашлялся. – Наш главный победитель в этой категории – Миль Э’Туаль, Напа, штат Калифорния, за вино, купаж которого был создан Катериной Розеттой и Санто Кассини.

Катерина замерла, совершенно ошеломленная, она боялась поверить услышанному. Санто вскрикнул и обнял ее. Вместо поздравлений и аплодисментов в зале воцарилось молчание. Все были изумлены результатами голосования.

Месье Морель фыркнул, и по комнате пронеслась волна недовольства.

Виктор Деверо, чувствуя нарастающую сумятицу, быстро перешел к оглашению главного победителя в категории белых вин. Зал взорвался поздравлениями и вспышками фотоаппаратов. Ликующие виноделы позировали перед фотографами.

– А сейчас, – продолжал Виктор, – главный приз в категории красных вин! – Он откашлялся и посмотрел прямо на Катерину. – Миль Э’Туаль.

– Мы победили! – вскричала она, чувствуя, что вот‑вот разорвется от счастья.

– Мы сделали это! – Санто вскочил. – Наше дитя победило! – Он обнял ее и закружил, смеясь от радости.

– Я всегда знала, что это вино особенное! – Катерина смеялась вместе с Санто, чувствуя, как на глазах блестят слезы счастья. Она не замечала недовольства в зале.

Донесся голос одного из судей:

– Кто его выбрал?

Одетт показала судье его бюллетень, и еще несколько человек попросили вернуть их бюллетени на проверку.

– Это абсурд! – вскричал месье Морель. – Наверняка это ошибка! Их американское вино никогда не сможет соответствовать нашим стандартам!

– Да, наверняка была допущена ошибка. – Мадам Морель стряхнула пепел своей тонкой сигареты. – Они же чужаки!

Вступил в разговор еще один судья:

– Это невозможно, я должен изменить свой выбор!

– Что‑то тут не так! – сказал кто‑то впереди. – Их следует дисквалифицировать.

Недовольство все нарастало, и Катерина бросила отчаянный взгляд на Санто. Неужели они сейчас все потеряют?

 

 

 

Париж, Франция

 

Наблюдая за волнением среди судей, Катерина боялась пошевелиться.

Рассерженный Виктор Деверо вернулся на подиум и попросил тишины.

– Все решения окончательны! – рявкнул он. – У вас было время подумать!

– Il n ’ est pas possible [42], – раздался голос из зала. – Американское вино никогда не удостаивалось такой чести. Должно быть, при подсчете голосов произошла ошибка.

Катерина сжала руку Санто. Они заслужили победу!

– Non, non, non, – настаивала Одетт. – Все образцы были тщательно пронумерованы! Нет никакой ошибки!

Виктор поднял руки, призывая к порядку.

– Давайте поприветствуем пару молодых виноделов в нашем клубе!

– Но они новички, выскочки! – запротестовал месье Морель.

– Просто невозможно!

– Предлагаю вам лично попробовать их вино! – Виктор пригласил Катерину подойти к подиуму.

– Как вы можете предлагать нам такое! – Мадам Морель вскочила.

Игнорируя ворчание толпы, Катерина и Санто прошли вперед. Проходя мимо супругов Морель, Катерина не удержалась и триумфально улыбнулась.

Санто им подмигнул и нагнулся к мужчине.

– Думаю, вам следовало быть более внимательными при посещении Миль Э’Туаль!

Мадам Морель яростно загасила сигарету. Муж взял ее под руку, и они вышли, раздраженно бормоча.

Катерина хихикнула, и они повернулись к Виктору, который поздравлял их, широко улыбаясь. Их наградили, а затем они вместе сфотографировались и расцеловались.

– Молодцы! – Виктор, казалось, был искренне доволен. – Не позволяйте шумным конкурентам мешать вам творить! Буду с нетерпением следить за вашими успехами!

Катерина и Санто поблагодарили его, и встреча завершилась. К ним подошла журналистка.

– Привет, – поздоровалась молодая женщина и огляделась. – Думала, к вам очередь выстроится за интервью.

Санто оглянулся и заулыбался.

– Думаю, скорее выстроится очередь нас избить! Вы американка?

– Ну да. Похоже, мы здесь не очень популярны! – Женщина засмеялась. – Я пишу о европейский культуре для New York Times. И хотела бы задать вам несколько вопросов.

Катерина и Санто несколько минут рассказывали женщине о своем вине, а затем позировали для фотографии.

После к ним подошли несколько виноделов и поздравили. Катерина была им очень благодарна и пригласила посетить поместье, если те когда‑либо будут в Калифорнии.

Гости постепенно расходились. Санто предложил Катерине руку.

– Ты была неподражаема! Странно, что никто не пострадал. Мне казалось, что восстание неизбежно. Ты согласишься отпраздновать со мной и выпить по бокалу шампанского?

– С удовольствием.

Через несколько минут они уже пили за успех в баре отеля.

– А теперь нужно заняться делом, – сказала Катерина. – Джулиана разошлет пресс‑релизы, а мама свяжется с покупателями и расскажет о хороших новостях.

– И продаст больше вина, – добавил Санто.

– Если будут крупные предварительные заказы, мама сможет занять денег в банке, заложив будущую прибыль, а не имущество! Мне не терпится позвонить Джулиане. И рассказать о Морелях! – Катерина улыбалась от радости, шампанское прибавляло легкости. Вино Миль Э’Туаль признали на мировой арене!

– Давай позвоним Джулиане прямо сейчас, – предложил Санто.

Они пошли к консьержу, который соединил их с оператором. Сейчас в Калифорнии было раннее утро. Но Джулиана ответила после первого гудка. Катерина подумала, что она, наверное, ждала ее звонка.

– Я разбудила тебя?

– Ты что, смеешься? Я не спала всю ночь! Надеюсь, у вас хорошие новости?

– Так и есть, Джулиана! Мы победили!

– В какой категории?

– Главный приз! – Катерина восторженно взвизгнула. – «Миль Э’Туаль» признали лучшим красным вином на конкурсе!

Джулиана присвистнула.

– Поздравляю! Это большая победа! Я немедленно разошлю новости! Думаю, ты только что спасла винный бизнес Миль Э’Туаль! – Она сделала паузу. – А Санто удалось приехать?

– Да, он здесь, со мной. – Сейчас было не время осуждать подругу. Кроме того, Катерина признавала, что праздновать победу вдвоем с Санто куда приятнее.

Джулиана пообещала сразу же позвонить Аве и Рафаэлю.

Закончив разговор, они решили найти кафе и поужинать. Оба чувствовали себя уставшими после такого тяжелого дня, несмотря на то, что все хорошо закончилось. Но сначала Санто хотел оставить багаж в своем отеле.

– Где ты остановишься? – спросила Катерина, как только они сели в такси.

– В маленьком отеле, который порекомендовал мне один итальянский друг. – Санто назвал адрес отеля, и Катерина подозрительно уставилась на него.

– Я тоже там остановилась. А кто твой друг?

– Джованна Розетта. Она присматривала за мной, когда я был маленьким. Несколько недель назад ко мне в Дэвис приезжал детектив и сообщил, что я унаследовал собственность в Монтальчино.

Катерина закрыла глаза, припоминая, что слышала имя Санто при оглашении завещания. «Наши жизни слишком крепко связаны!» И сразу же спросила:

– Ты же не собираешься в Монтальчино? Правда?

– Может, и собираюсь… – Он улыбнулся. Его ярко‑голубые глаза дразнили ее.

– Почему ты не сказал мне, до того как я уехала из дому?

– Ты умчала посреди ночи в Сан‑Франциско, разве не помнишь?

«Черт бы тебя побрал!» Катерина надела темные очки.

– И как ты умудрился быть упомянутым в завещании? Только не говори, что ты бабушкин родственник!

– Сестра моей матери вышла замуж за сына лучшего друга Виолетты. Это маленький городок. Я знал ее еще ребенком и навещал до отъезда в Америку. Она была знакома с моими родителями и была о них высокого мнения. Она оплатила мой переезд в Нью‑Йорк, посчитав, что это станет для меня хорошей возможностью. – Его улыбка померкла. – Ты никогда с ней не встречалась, правда?

Катерина покачала головой.

– Я даже не знала, что у меня есть бабушка!

– Если тебя это утешит, я не знал, что она была твоей бабушкой. Твоя фамилия очень распространена в том регионе. Рафаэль и Ава никогда ничего не рассказывали.

На мгновение Катерина замолчала.

– Какой была Виолетта?

– У нее был замечательный смех, невероятные фиалковые глаза и тяжелые белые волосы, уложенные в высокую прическу. И обязательно заколки с драгоценными камнями. Она пекла самый вкусный хлеб и готовила лучшие каннеллони из всех, что я пробовал. У нее было собственное мнение по любому поводу, но при этом всегда добрые намерения. – Он улыбнулся. – Ты похожа на нее. И от нее всегда пахло фиалками!

– «Пармская фиалка», – пробормотала Катерина. Затем посмотрела на Санто из‑под опущенных ресниц. – Как долго ты собираешься пробыть в Париже?

– Несколько дней. Я прежде никогда тут не был. Вдруг и ты захочешь остаться?

– Может быть… Но сначала мне нужно позвонить кое‑кому. – Катерина раздумывала, сможет ли уговорить Джованну присмотреть за Марисой еще пару дней. Ей не нравилось надолго разлучаться с дочкой, но на этот раз обязательно нужно поговорить с Санто.

Приехав в гостиницу, Катерина попросила мадам Робер соединить ее с Италией. Единственный телефон был внизу, в кабинете управляющей.

Санто поднялся наверх, чтобы оставить вещи и освежиться.

– Мариса просто ангел! – сказала Джованна. – Нам с Альмой очень нравится за ней присматривать. Наслаждайся Парижем вместе с Санто.

– Я по ней скучаю. – Катерина была благодарна Джованне. – Поцелуй ее за меня. Скоро увидимся!

Она повесила трубку, пребывая в восторге от мысли провести несколько дней в Париже с Санто, подальше от любопытных глаз.

Мадам Робер предложила им посетить ресторанчик, расположенный неподалеку.

Был прекрасный по‑летнему теплый вечер, и молодые люди решили прогуляться.

Было еще рановато для ужина, но путь пролегал мимо многочисленных кондитерских, из которых доносились божественные ароматы. Они зашли в еврейскую булочную и съели по рогалику с малиной и по рулетику с цукатами. И дружно решили, что лучшей выпечки никогда ранее не пробовали!

Катерина была в восторге от мощеных улочек квартала Маре, одного из старейших в Париже.

– Мадам Робер рассказывала, что Виктор Гюго когда‑то жил в этом квартале.

Санто заинтересованно спросил:

– Ты по‑прежнему любишь читать?

– Да, по‑прежнему люблю хорошие книги, но читаю немного. – Из‑за работы и Марисы времени оставалось совсем мало. – Смотри‑ка – книжный магазин! Давай зайдем.

Они вошли и долго осматривали книги. Внезапно Санто коснулся ее плеча. Он держал в руках романы Гюго: «Отверженные» и «Собор Парижской Богоматери». Катерине понравилось, что они на французском, и, прежде чем она успела запротестовать, Санто купил их для нее.

Продолжая путь, они зашли в несколько бутиков, где продавалась очень элегантная одежда. В одном из магазинов Санто купил ей духи «L ’ Heure Bleue», очаровательный парфюм Guerlain, в составе которого она учуяла аромат ирисов, роз и жасмина. Эти цветы росли в Миль Э’Туаль и Монтальчино. У духов был теплый, амбровый шлейф.

Санто поднес ее надушенное запястье к носу.

– Очень загадочный запах…

– А ты возьми вот эти. – Катерина держала в руках флакон духов, которые выбрала для него.

Он закрыл глаза и вдохнул.

– Очень чувственно, не так ли?

– «Eau de Fleurs de Cédrat» – их запах напоминает мне о Напа весной, когда зацветают цитрусовые.

– У вас отличный вкус, мадемуазель, – сказала продавщица. Она не спеша упаковала их покупки и добавила несколько пробников.

Когда они пришли в ресторанчик, Санто предложил сесть на улице, в крошечном дворике под красным навесом. Они сели рядом за маленький столик у каменной стены, оплетенной розами.

Катерина сняла жакет.

– Не думал, что под жакетом скрывается такая красота, – пробормотал Санто, проведя пальцами по ее обнаженной руке. – Ты превратилась в прекрасную женщину, Катерина Розетта. – Он коснулся ее виска. – И чертовски умную, к тому же… То, что ты сделала на конкурсе, было неподражаемо! Кому, кроме тебя, могло прийти в голову выставить там наше вино?

Катерина взглянула на него из‑под вуали и засмеялась.

– Думаю, это лучшие комплименты из все<