Автобиографические материалы

 

274. <Автобиографическая заметка>

 

Родился 28 октября 1885 в стане монгольских исповедующих Будду кочевников — имя «Ханская ставка»^*, в степи — высохшем дне исчезающего Каспийского моря (море 40 имен). При поездке Петра Великого по Волге мой предок^* угощал его кубком с червонцами разбойничьего происхождения. В моих жилах есть армянская кровь (Алабовы) и кровь запорожцев (Вербицкие)^*, особая порода которых сказалась в том, что Пржевальский, Миклуха-Маклай и другие искатели земель были потомк<ами> птенцов Сечи.

Принадлежу к месту Встречи Волги и Каспия-моря (Сигай). Оно не раз на протяжении веков держало в руке весы дел русских и колебало чаши.

Вступил в брачные узы со Смертью^* и, таким образом, женат. Жил на Волге, Днепре, Неве, Москве, Горыни^*.

Перейдя перешеек^*, соединяющий водоемы Волги и Лены, заставил несколько пригоршней воды проплыть вместо Каспийского моря в Ледовитое.

Переплыл залив Судака^* (3 версты) и Волгу у Енотаевска. Ездил на необузданных конях чужих конюшен.

Выступил с требованием очистить русский язык от сора иностранных слов, сделавши все, что можно ждать от 10 стр<ок>.

Напечатал: «О, рассмейтесь, смехачи»; в 365±48^* дал людям способы предвидеть будущее, нашел закон поколений^*; «Девий бог»,^* где населил светлыми тенями прошлое России; «Сельскую дружбу», через законы быта люда прорубил окно в звезды.

Некогда выступил с воззванием к сербам и черногорцам по поводу Босно-Герцеговинского грабежа, отчасти оправдавшимся через несколько лет, в Балканскую войну, и в защиту угророссов^*, отнесенных немцами в разряд растительного царства.

Материк, просыпаясь,^* вручает жезл людям морских окраин.

В 1913 году был назван великим гением современности^*, какое звание храню и по сие время.

Не был на военной службе.

1914

 

275. <Ответы на анкету С. А. Венгерова>

 

Биография

1. Имя и отчество

Виктор Владимирович.

2. Год, месяц и число рождения

1885, октябрь, 28.

3. Место рождения

Степь Астрах., Ханская ставка^*.

4. Кто были родители?

Екатерина Николаевна Вербицкая^* и Владимир Алексеевич Хлебников^*.

5. Вероисповедание.

Православный.

6. Краткая история рода. Главным образом: были ли в роду выдающиеся в каком-либо отношении люди?

Первый Хлебников упоминается как посадник Ростова среднерусского.

7. Ход воспитания и образования. Под какими умственными и общественными влияниями онопроисходило?

Гимназия^* (пост<упил> в 3-ий кл.).

Университет (не кончил).

Отец — поклонник Дарвина и Толстого, большой знаток царства птиц, изучавший их целую жизнь; имел друзей-путешественников^*, один брат утерян и пропал из виду в Н<овой> Зеландии, один из рода Хлебниковых был членом Госуд<арственного> совета.

Дед умер в Иерусалиме на поклонении.

Один из сыновей его — профес<сор> Военно-Медиц<инской> Акад<емии> (физик). Многие Хлебниковы отличаются своенравием и самодурством.

8. Начало и ход деятельности.

9. Замечательные события жизни.

Библиография . Перечень всего написанного или переведенного. <…>

Первые выступления: в «Весне» г. Шебуева, крикливое воззвание к славянам — в газ. «Вечер». В «Шиповнике» — отзыв Чуковского.^*

Написал 2 драмы: «Девий Бог» и «Сын Выдры»^* — в «Пощечине Общественному Вкусу» и «Рыкающем Парнасе».

…Сделать краткое резюме тех выводов, к которым <…> пришли в своих изысканиях.

В ученом труде «Учитель и Ученик» пришел к мысли, что подобные события в историиприходят через 365±48 лет (мост к звез<дам>)

В. Хлебников.

В годы студ<енчества> думал о возрождении языка, написал стихи «О, рассмейтесь» и «Игра в Аду»^*.

Заботясь о смягчении нравов, я многого не успел сделать.

<5 августа 1914>

 

276. <Автобиографическая заметка>

 

Я родился 28 окт<ября> ст. ст. 1885 в урочище Ханская Ставка калмыцкой степи или на морской окраине России вблизи устья Волги.

Печатал: 1) воззвание к славянам в газете «Вечер», статьи в «Славянине»,^* описание поездки^* в Павдинский край в «Природа иОхота», стихи «О, рассмейтесь» в «Студии Импрессионистов», 1 вещь в «Весне», «Маркиза Дезес» в «Садке Судей» 1-м, «Мария Вечора» в «Садке судей» 2-м, «Учитель и ученик»^* (разговор, где определен год падения России в 1917 году), в «Союзе Молодежи» в 1913 году и в отдельной книжке в 1911 году, «Девий Бог» в «Пощечине Общественному Вкусу», «Дети Выдры» в «Рыкающем Парнасе», в «Стрельце»^*, «Футуристах»^*, «Молоке Кобылиц», «Дохлой Луне», «Изборнике», «Ряве», «Творениях», «Ошибке смерти». В харьковском «Временнике»^* изд. «Лирень», 5 №№, в газете «Заем Свободы»^* 1917 года, газете «Красный Воин»^*, Астрахань, 1918, журнале «Пути Творчества»^*, Харьков, 1919 г., сборниках «Харчевня Зорь», «Мы», «Ржаное слово», «Взял», «Центрифуга»^*, «Трое», «Требник троих», «Игра в аду», «Мир с конца», в отдельных книжках «Время — мера мира», «Битвы 1917–1918 гг.»^*, «Учитель и Ученик». В изданиях Казанского Общества Естествоиспытателей есть статья за 1905 год о кукушке^* Cuculus minoris.

Собрания сочинений не было.

В 1916 году напечатана написанная мной «Труба марсиан» и в 1917 «Воззвание Председателей земного шара»^*, написанное тоже мной во «Временнике».

В. Хлебников

1920

 

277. <Ответы на анкету ВСП>

 

1. Хлебников.

2. Виктор Владимирович — Велимир.

3. —

4. 1885, Астраханские степи.

5. Искусство будущего.

6. 1909.

7. —

8. Петроград, Москва, Харьков.

9. «Творения», «Ряв», «Изборник», «Ошибка смерти», «Войны»^*, «Время мера мира»^*.

10. «Зангези».

11. Читаю на французском.

12. — Нет.

13. —

14. —

15. —

16. Передовому отряду будетлян.

17. Гилея^*.

18. Холост.

19. Ратник 2-го разряда^*.

20. Не кончил университета.

21. Мясницкая, Водопьяный переул. д. 4, кв. О. М. Брик.

22. —

Обязуюсь извещать о изменениях.

18 января 1922 В. Хлебников

 

 

Приложения

 

Спор о первенстве

 

Как восстановить права на первенство в одном сложном ученом споре?

В особенности если черноглазый рокочущий истец плохо знаком с законами, а сомнительный ответчик давно под землей? Северным странам, где солнце никогда не бывает буднем, известен соловей (красношейка). В границах правильного круга у него на груди красное пятно свежей крови. Красное пламя величиной с видимые размеры солнца. На сером скромном оперении северной птицы. Оно удлиняет вечер, вспорхнув среди кустарников после заката, и солнце на птице зверю заменяет закатившееся. Звездное. Птица кажется черноглазым капищем с клювом, чирикая, поворачивающим свою грудь к людям. Небольшое небо иногда с козявкой во рту.

Тело исчезает в сумраке. Видно только лже-солнце (ясный, как жар, малиновый кружок). Сумрак. Ивы. Значит ли это высокомерное пламя своего рода проповедь «будем как солнце»^*?

Или это было бы глупо для северной службы солнцу порхающего капища с песнью, черным клювом, ногами, живым желудком и крылатого?

Скорее здесь можно прочесть указанье на свою родословную, мысль «я — солнечного происхождения», обращенную к ивам и подруге, вероятно другого предка. Но грекам было знакомо близкое учение. Именно Аполлон соединил в своей природе 1) солнце 2) земные лучи мужества (юноша-солнце). Может быть и те и другие (греки и соловьи) были независимы друг от друга в своих исканиях, но право первенства все же за соловьем — живым северным храмом солнцу, т. е. соотечественником.

Солнце одно и вблизи земли; звезд много, и они вдали. Но само солнце только одна из звезд.

Дело ума родственно с делом сердца и страсти, и мысли одной породы, и разнятся лишь числами. Именно ум ведает многими, но дальними, а сердце чем-то одним и близким.

Ум относится к отдаленному множеству, сердце к одному, стоящему рядом. S = k n/t; S = yм или сердце; n = число; t = расстояние.

Отыскивая земное в земном, можно сказать: ум от звезд, сердце от солнца.

Но Ислам возник в знойном поясе, вблизи от солнца, как вера Солнца. Месть и страсть.

Вера ума не должна ли родиться вдали от солнца, у льдов севера? Табити^* и холодный рассудок. Скифы. Ось. О звуке написано море книг по имени Скучное. Среди них одинокий остров — мнение маньчжурских татар^*: 30–29 звуков азбуки суть 30 дней месяца и что звук азбуки есть скрип Месяца, слышимый земным слухом. Маньчжурские татары и Пифагор подают друг другу руку. Сквозь прозрачную азбуку виден месяц.

Если взять число лет, равное числу дней в месяце, то мы будем иметь правящие людом могучие времена 27, 28 и 29 лет, каждое с особой судьбой и особым жезлом.

28 лет управляет сменой поколений. Смена поколений волны.

Несколько примеров: Пушкин родился через 28 x 2 после Державина, Чебышев через 28 после Лобачевского, Герцен через 28 x 6 после Мазепы.

Петр Великий через 28 после Мазепы; оба встретились при Полтаве; Эльбрусы свои поколений Карамзин и Чаадаев тоже через 28; Волынский через 28 х 2 после Никона. Пугачев через 28 х 7 после Иоанна Грозного; через 28 х 2 Карамзин и Забелин. Карамзин и Катков 28 x 2. Пугачев и Белинский 28 х 3. Никон и Кутузов 28 х 5 и Крижанич 28 х 4.

Ряд

 

1765 Карамзин Чаадаев 1793

1644 Мазепа Петр Великий 1672

1821 Катков Витте 1849

1793 Чаадаев Катков 1821

1633 Голицын Волынский 1661

1799 Пушкин Победоносцев 1827

 

показывает, что через 28 лет поколения вступают в борьбу с задачами поколения на 28 лет более раннего (Мазепа и Петр).

До некоторой степени можно говорить, что если когда-то родился человек с «звездой жизни» А, то путь b = — А изберет поколение, пришедшее через 28 лет.

Так сменяются «жизненные звезды», подразумевая под ними только известный способ говорить.

У поколения Карамзина с греко-римским миром совпадало все лучшее под солнцем, и Карамзин тяжелой полкой своих книг нарядил предков в римские доблести, чтобы все лучшее совпадало с именем русского.

Поколение Чаадаева разделось от одежд, портной Карамзин. Пушкин видел «Оправдание Сумасшедшего» и «Государство Российское»; католичество у Карамзина и у Чаадаева относятся друг к другу, как черный и белый цвет. А Катков через Чаадаева может подать руку Карамзину. Также последователи Каткова с наибольшим осуждением и духом борьбы относились к государственной деятельности одного современника. Пространство более вещественно, чем числа.

Лобачевский захотел построить другой несуществующий вещественный мир, а Чебышев дал большую стройность не вещественному, но существующему уже миру чисел. Через Польшу Украйна была доступна лучам Запада, что давало ей особую от Московского Государства природу и вызвало Мазепу. Петр Великий «окном в Европу» (Пушкин) для великороссов устранил раскол и как сама победа встретился с Мазепой при Полтаве. Сноп одинаковых лучей Запада прошел через обе половины народа. Но уравнение нравов, выводимых из изучения преданий старины глубокой, Пушкина, Чебышева, Чаадаева, позволяет судить о будущих поколениях.

Лобачевский и Чаадаев родились в один год, и оба хотели (по-разному) построить не этот, другой мир. В ряду Карамзин, Чаадаев, Катков четные были западниками, нечетные (от Карамзина).

Для Пушкина замечательно, что вместе с ним родились Верстовский (живая «Аскольдова Могила») и Львов: здесь лучи времени (луч предка), разлагаясь, насы<тя>т разные дарования.

Исчисление по 27 лет дает следующий ряд: 1718 Сумароков 1745 Кулибин 1772 Сперанский 1799 Пушкин 1826 Салтыков 1853 Владимир Соловьев и Короленко.

Он замечателен проходящей через него одной общей мыслью.

Каждое поколение как бы держит в руках игрушку, в которой разочаровывается следующее, и ищет новой. Слово, мосты, законы, изнеженность, проклятие жизни, робкое оправдание жизни.

<1914>

 

Закон поколений

 

Истина разно понимается поколениями. Понимание ее меняется у поколений, рожденных через 28 лет; так как это время есть число лет, равное частному месяца и суток, то на Марсе смена пониманий истины должна происходить через i/o марсианских лет; i = время вращения Страха и Ужаса, о = сутки Марса. От этого первого на земном шаре суждения о смене поколений на Марсе следует перейти к качающемуся маятнику поколений на земле. Для этого берутся года рождений борцов — мыслителей, писателей, духовных вождей народа многих направлений, и, сравнивая их, приходишь к выводу, что борются между собой люди, рожденные через 28 лет, т. е. что через это число лет истина меняет свой знак и силачи за отвлеченные начала выступают в борьбу от поколений, разделенных этим временем. Например, Уваров 1786 и Бакунин 1814, Грановский 1813 и Писарев 1841.

Далее будут разобраны подробно некоторые ряды.

Вот ряд: Кольцов 1809, Случевский 1837, Мережковский 1865.

Народник Кольцов — первый шаг народничества (изваяние Каменского), его за руку ведет Пушкин в кокошнике. Наоборот, Случевский, которого считают предвозвестником «Весов», «Золотого Руна», был первым уходом от народа в гордое «я». Писатель Случевский был им, потому что родился через 28 лет после Кольцова. Авраама народничества сменил основоположник «Северных Цветов Ассирийских»^*, после пахаря, сивки («Hy, тащися, сивка» Кольцова) — Ассирия, певец мрачно-бледных видений, ушедший от кумира «Народ», требовавшего новых жертв. Другой Хирам «Весов» Мережковский, третий в ряду, углубленный в свое «я», находит там языческое «я» Случевского и «они» народничества Гоголя и Кольцова, отсюда две бездны Мережковского^*.

Одна его бездна как бы относится к Случевскому, другая к народнику Кольцову и Гоголю (1809). Холодное творчество Мережковского связано с «я» и «они».

Юлий Словацкий («Панна Венеда»)^* разделен 2х28 от Фад. Костюшко 1809, 1753.

Не менее странен ряд Каченовский (1), Одоевский, Тютчев (1), Блаватская 1775, 1803, 1831. Суть этого ряда — вершины «величавой веры» и «жалкого неверия» в Русь. Каченовский как ученый противник Карамзина отвергал подлинность киевских летописей и «Русскую Правду».

Это высшие размеры научного сомнения, кем-либо когда-либо проявленные. И Тютчев, пришедший через 28 лет, во имя священного обуздал рассудок и указал сомнению его место.

Итак, не оттого ли Тютчеву присуща высокая вера в высокие судьбы России (известные слова: «умом России не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать — в Россию можно только верить»), что за 28 лет до него жил Каченовский, и не к Каченовскому ли обращены эти гневные слова? «У ней особенная стать — в Россию можно только верить»!

Конечно, Тютчев и Одоевский должны были родиться в одном году. На это указывает особая, более не встречающаяся тайна имен. В этом уходе на остров веры спутником Тютчеву был и Одоевский. Тютчеву и Одоевскому должно быть благодарными за одни их имена. Имена Тютчева и Одоевского, может быть, самое лучшее, что они оставили. Странно, что «Белая ночь» звучало бы настолько плохо, насколько хорошо «Белые ночи». Белыми ночами как зовом к северному небу скрыто предсказание на рождение через 28 <лет> Бредихина, первого русского, изучавшего хвостатые звезды, и брошено указание на родство 2-го знания с звездным.

Блаватская — перенесение предания Тютчева в Индию, а Козлов (1831) дал высший уровень смутной веры. В бегстве от Запада Блаватская приходит к священному Гангу. Этот ряд может быть назван рядом угасания сомнения, так как на смену Каченовскому приходят люди, те, кто, то — устало, как Одоевский, то с оттенком строгого долга, как Тютчев, то пылко, как Блаватская, верят большему и в большее, чем средние люди.

Также через 28 лет после Мятлева (1796), осмеявшего в Курдюковой поклонение Западу сверх меры, был Августин Голицын (1824), парижанин, католик и сын католика. Истина здесь переменила знак.

Григорович 1822. Ясинский 1850.

При имени писателя Григоровича вспоминается крепостной Антон Горемыка, главное лицо повести, и кружево кругом рук писателя; это повесть про несчастную судьбу крепостного. Несправедливые господа и суровый быт мешают ему проявить прекрасные задатки природы и свою прекрасную душу.

У Ясинского, наоборот, покорно закону 28 лет, притязает на чужие слезы и сострадания читателя не Антон, а помещик, потомок господ Антона. В силу 28 лет права на слезы читателя перешли от крепостного, выставленного в непривлекательном виде хитреца и дельца, на его нежного слабого господина, гибнущего от доброты.

Оба писателя по-своему сословны. Но теневое у Григоровича освещено сочувствием у Ясинского, а помещик в слабом мученическом сиянии. Наружность Ясинского также противоположна Григоровичу: неряшливый вид, громадная борода.

Начитанный ученый Веселовский и пылкий Белинский. Более ученый Веселовский и красноречивый Белинский также разделены 28 годами (1838 и 1810).

Задача ученого Веселовского найти общеевропейские черты в эпосе (Китоврас и др.), между тем писания Белинского определяют удельный вес в писателе народно-русского начала (Пушкин и т. д.) — кто был истинно писателем?

Ряд Лавров (1), Максим Ковалевский (1823, 1851).

У Лаврова выступает личность — первый двигатель общества, а М. Ковалевский через 28 лет выступил с родовым бытом. Новой палицей ученых боев, давших ему имя. Племя (род) сменило единицу, в чем сказалось 28 лет. Если вы знаете, что Герцен бил в колокола, то готовьтесь к тому, что Ткачев — (человек, живший через 28) станет бить в набат. Набат это больше чем просто дергать веревку колокола. Это не шутка и не праздничная обязанность человека на колокольне. В самом деле у Ткачева было право на набат. Он родился в 1840, Герцен в 1812. Год Герцена оттеняет родившийся вместе с ним изящный Панаев. Свидетель времени Пушкина. Кукольник 1812, Успенский 1840; и вот «Нравы Растеряевой улицы» были недоумевающим ответом на «Рука Всевышнего отечество спасла».

Родившийся в 1817 г. Алексей Толстой, не падая «на брюхи» перед народом и защищая восточную гордость и спесь, шел против течения. Кто, кроме косматых народников и надушенных западников, мог быть до и после него?

И точно, за 28 лет родился известный западник Тургенев, парижанин 1789, писавший на галльском наречии о русских делах, приговоренный к смертной казни (резкие признаки западничества); через 28 народник Златовратский 1845 (знамя правоверного народничества). Ряд: Крапоткин 1842 и Бакунин 1814 = 28. Крапоткин в сущности был мирный, но рассерженный ученый.

Это само по себе замечательно; значение ряда усиливается тем, что за 28 лет до Бакунина родился Уваров 1786, связавший одним обручем слова: «православие, самодержавие, народность». Это один из редких случаев маятника в понимании истины. Крапоткин умереннее Бакунина. Весь ряд: Уваров 1786, Бакунин 1814, Крапоткин 1842; Уварова и Морозова (1590), написавшего Уложение, разделяет 28x7. Зная польские утонченные многосмотревшиеся в зеркало лица Грановского и Станкевича, кого, кроме Писарева и Решетникова, никогда не имевших зеркала, с «подлиповцами на лице» можно хотеть видеть через 28 лет? Это верно: ужасный Писарев и мрачный Решетников родились в 1841 году, а два близнеца Грановский и Станкевич в — 1813 году за 28.

Повесть «Отцы и дети» Тургенева относится к их расколу, к ним. У Грановского руки в кольцах, крупные губы, волнистые волосы до плеч, у тех (Писарева и Решетникова) северно-русский вид подлиповцев — полная небрежность в одежде, очки.

Вот ряд смеющихся: Котошихин 1630 (4), Аблесимов 1742, Грибоедов 1798, Салтыков 1826, Мясницкий 1854. Салтыков и Мясницкий! так изменился смех (28). Котошихин очень напоминает желчного Салтыкова; их разделяют 28 x 7. Лучший смех у Аблесимова, простой, незлобствующий. Худшие у Мясницкого и Салтыкова.

Котошихино-Салтыковские настроения, к сожалению, господствовали. Недавно Лейкин сменил Ершова 1815, 1843, и желчь и горечь Лермонтова 1815.

У Алексея Толстого есть притча о крутой каше преобразований. Щербатов в сочинении «О повреждении нравов», сравнивая новые и старые нравы, высказал тоже осуждающее мнение. Года их рождения 1733 и 1817 (28х3).

Те же 28 х 3 отделяют князя Щербатова 1733 и Аксакова с Костомаровым 1817, составляющих с Ал. Толстым один колос рождений; следовательно, это ряд осуждающих Запад.

Радищев (1749) родился через 28 лет после усмирителя Пугачевского восстания Панина 1721.

А Посошков (1670), писавший черными чернилами и пером и после книги «о скудости и богатстве» умерший в ссылке, родился за 28х2 до Пугачева 1726.

Через 28 после западника Сенковского (барона Брамбеуса), этого Евгения Онегина в природе, 1800 славянин Страхов; после Чаадаева 1793, Катков 1821, Озерова Грибоедов; Тургенева Аксаков; славяне через 28 после западников. Первый исследователь русского моря Нагаев 1704 за 28 до первого исследователя неба — Румовского 1732, наблюдавшего прохождение Венеры через Солнце. Море и небо.

Соймонов 1683 и Ломоносов 1711, Кошанский, учитель в красноречии Пушкина, 1731 и Тредьяковский 1703. Кайданов 1782 и Белинский l810.

Замечательные ряды Симашко 1818 и Кайгородов 1846, Ковальский 1822 и Софья Ковалевская 1850.

Сенявину победитель на Черном море, 1763, через 28 после Орлова Чесменского 1735; Радищев 1749 за 28 х 2 до Полежаева 1805; 2 х 28 — Куторгу 1812 и Остроумова 1858. Мазепа 1644 за 28 х 6 до Герцена 1812; Крижанич 1617 и Грановский 1813 — 28 х 7; масоны Майков 1728, Лопухин 1756 и Тургенев 1784; Рунич 1780 и Магницкий 1778 стали именами нарицательными; за 28 х 2 до них были Тихон Задонский 1724 и Сковорода 1722; через 28 х 2. Добролюбов 1836 и Суворин 1834, по-видимому также сопряженные величины через 28 после Суворина известный Леонтьев 1862. Пнин 1773 и Панин 1801 (отношение к крепостному праву). Никон 1605 и о. Иоанн Кронштадтский 1829 разделены 28 х 8; Веселаго — морской писатель (морские войны) 1813 и Сипягин — военный писатель 1785 — 28.

Закон 28 лет шатает понятие свободной воли. Добролюбов, «луч света в темном царстве», бесплодная вера в знания через 2 х 28 после Рунича.

Столп именно обыденной серокожей житейской мудрости деловой А. Суворин связан с уходом от будней жизни Леонтьева^* туда, в черную Абиссинию к черным.

В этих заметках проскальзывает чередование знака ± в понимании истины у поколений, разделенных 28 годами. Позднее осколок закона еще не названного гласит: через 28 лет «истина» меняет свой знак. Правосудию оно даст часы вместо весов. Петр Великий 1672 и Нестор летописец 1056 — 28 х 22.

Таким образом снимается покрывало времени.

Логика Аристотеля помогает беречь в разговорах то, что кажется истиной. Но она удобна для малых времен беседы и писаний. Умика Будийц, недавно вторгнувшихся на землю, позволяет находить истину на протяжении 28 лет и следующих столетий.

Если Аристотель знал большую и малую предпосылки, так удобно заменяемые кружками, то новое учение о истине знает правило: волнообразного изменения ее.

Истина рожденного в N-ном году обратна истине рожденного в n-28-м году.

Впрочем, иногда тянутся две нити.

Дитя Аристотеля всегда приводилось как пример вечного непревзойденного знания.

Здесь оно превзойдено, так как исходной точкой взято время, а не пространство с его кружками. Впрочем, этим ослабляется власть истины над поколениями.

Понятие о невещественной родословной опирается на понятие о невещественном роде, пренебрегающем сословиями и независимом от красной крови. В совершенном сословном строе сословные понятия только отмечают пути этой крови, пересекающей телесные роды.

Так один из родившихся в 1877 и 1905 году должен испытывать сложные волнения своих звездных пращуров Каткова 1821, Чаадаева, Лобачевского 1793, Карамзина, Багратиона 1765, Ртищева и Матвеева 1625.

Наоборот, среди родившихся в 1885 и 1913 году должны быть испытывающие влияния ряда:

1) о. Иоанн Кронштадтский 1829, 2) Остроградский, Даль, Панин 1801, 3) Пнин 1773, 4) Кутузов, Кулибин, Потоцкий, 5) Волынский 1689, 6) Голицын 1633, 7) Никон 1605, к которому принадлежал Святополк-Мирский (1857).

Этот ряд, может быть, наиболее связанный с государством и иногда очерчивает жизнь народа.

Родословная обыденная не должна враждовать с необыденной. Ум легко мирится с существованием рока в пространстве: 2 глаза на лице, 5 пальцев на руке, столько-то ребер; но он построен на отрицании рока во времени, несмотря на признание его народной мудростью многих народов. Войны тоже построены на отрицании рока.

Сентябрь 1914

 

 

Примечания

 

Издание избранных произведений В. В. Хлебникова, включающее поэзию, прозу, драматургию, статьи и декларации, предпринимаемое впервые, осуществляет давно назревшую задачу. Готовя настоящий однотомник, выход которого приурочен к столетию со дня рождения поэта, редакция стремилась по возможности наиболее полно представить читателю лучшую и важнейшую часть литературного наследия Хлебникова.

Предлагаемое издание произведений Хлебникова состоит из шести разделов. 1-й раздел составляют 194 стихотворения, 2-й — 26 поэм, 3-й — 7 драматических произведений, 4-й — 4 «сверхповести», 5-й — 18 текстов художественной прозы поэта, 6-й — основные статьи, декларации и небольшие заметки различного характера.

Таким образом, настоящее издание дает представление о реальном жанровом разнообразии творчества Хлебникова. Конечно, принятое деление условно, ибо неканоничность и нетрадиционность жанровых представлений Хлебникова делают относительным включение того или другого произведения в тот или иной раздел.

При издании сочинений В. Хлебникова особые сложности возникают при решении вопроса не только композиции книги, но и выбора источника текста, хронологии и типа примечаний. При жизни поэта была опубликована лишь небольшая часть созданного им. Его тексты, рассеянные в различных сборниках и альманахах, нередко малоизвестных, часто периферийных, в журналах и газетах, печатались преимущественно без участия автора. Эти издания, в том числе и «Творения», подготовленные Д. Бурлюком, отличались значительным количеством искажений текста, грубых смысловых опечаток, проявлением редакторского произвола. Во многом эти недостатки характеризуют и готовившиеся самим поэтом, но вышедшие уже после его смерти «Стихи» (М., l923).

Первые посмертные публикации, хотя и неизмеримо расширили круг произведений Хлебникова, в текстологическом отношении оставались недостаточно удовлетворительными. А. Е. Крученых с помощью "Общества друзей В. Хлебникова" удалось к началу 30-х годов собрать и напечатать около трех десятков выпусков "Неизданного Хлебникова". Первой серьезной попыткой издать все сочинения В. Хлебникова было осуществленное под редакцией Ю. Н. Тынянова и Н. Л. Степанова "Собрание произведений Велимира Хлебникова" (т. I–V. Л., 1928–1933). До настоящего времени это издание является наиболее полной публикацией текстов поэта. Однако многочисленные недостатки — досадные недосмотры, отсутствие единого принципа отбора, неверное прочтение рукописей, отчасти неизбежное ввиду отсутствия научного изучения Хлебникова, — вызвали в свое время резкую критику ("Литературный критик", 1933, № 6). Н. Л. Степанов учел основные и принципиальные замечания в своих последующих изданиях: "Избранные стихотворения" (М., 1936) и "Стихотворения и поэмы" ("Библиотека поэта", Малая серия. Л., 1940; Л., 1960).

Серьезным достижением был выпуск "Неизданных произведений" В. Хлебникова (М., 1940), подготовленный Н. Харджиевым и Т. Грицем. В нем были исправлены наиболее грубые ошибки в датировке и в прочтении ряда текстов Хлебникова, еще раз показано, как велика потребность во фронтальной текстологической работе над хлебниковским наследием.

Издание избранных произведений Хлебникова ставит перед редакцией исключительно трудные проблемы. Прежде всего это относится к определению корпуса хлебниковских текстов, из которых, в соответствии с характером настоящего издания, отобраны наиболее отвечающие задачам книги.

Трудности возникают уже при первых же попытках провести четкое различие между «законченными» и «незавершенными» произведениями, между «каноническими», или основными, текстами и их «редакциями». Издатели прижизненных сборников пытались иногда полностью устранить поэта от работы над корректурами. Но Хлебников проводил такие «корректуры» на экземпляре книги или сборника, уже вышедшего из печати, обогащая их новыми образными ассоциациями, опуская детали, уже не представляющиеся ему существенными.

Таким образом, любой хлебниковский текст мог терять в глазах автора свою автономность, отдельность и завершенность. Реально многие произведения поэта существуют в разных редакциях (и вариантах), и предпочтение составителями и редакторами одной из них, например, более позднего или более полного автографа, неизбежно сопряжено с опасностью пристрастий и упрощения творческих поисков автора.

Самая трудная проблема, с которой сталкиваются издатели Хлебникова, — это проблема текстологическая. Ее полное решение — задача будущего. Имея в виду представить творчество В. Хлебникова в его подлинном историческом значении, редакция вынуждена была печатать ряд текстов на основе предшествующих изданий: прижизненных сборников, "Собрания произведений Велимира Хлебникова", "Неизданных произведений", а также "Избранных стихотворений" и «Стихотворений».

Вместе с тем задачи сборника, как понимали их составители, сводятся прежде всего к использованию опыта текстологов-хлебниковедов, но с устранением обнаруженных в ходе подготовки текста отдельных противоречий, разного рода ошибок, а также к введению поправок и конъектур. Однако степень текстологической достоверности произведений Хлебникова все еще остается различной.

Составители оговаривают в примечаниях лишь самые спорные вопросы прочтения текстов Хлебникова и по возможности отмечают неточности основных публикаций: пятитомного "Собрания произведений", сборника «Стихи» и других ранних изданий. Почти в каждый текст, представленный в настоящем издании, составители вносят более или менее существенные поправки. Конкретные указания типа "Печ. с поправками", как правило, делаются лишь для текстов, напечатанных в "Неизданных произведениях" и в публикациях двух последних десятилетий.

Если произведение печатается по единственной публикации, это особо не оговаривается, как и отсутствие автографа. Если публикаций было несколько, то указывается основной источник печатаемого текста.

Для текстов, впервые публикуемых по рукописям, обязательными являются ссылки на государственное архивохранилище или указание на частное собрание.

Внутри каждого раздела тексты располагаются в хронологической последовательности, насколько она может быть установлена в настоящее время. Даты указываются под каждым текстом; вызывающие известные сомнения — заключаются, как и конъектуры, в угловые скобки < >; в квадратных скобках дается текст, зачеркнутый в автографе. Поэтому в пределах каждого года порядок следования текстов также в значительной мере условен.

Орфография и пунктуация максимально приближены к ныне действующим правилам. Исключения допускаются лишь там, где применение современных правил могло бы исказить структуру текста. Составители сочли возможным не всегда сохранять особенности графики хлебниковских текстов. Специфические детали строфики, графики и орфографии раскрываются в примечаниях.

Примечания разъясняют различные реалии, перифразы и другие трудные для понимания места, отмечают литературные источники, указывают на существенные связи между хлебниковскими текстами, интерпретируют отдельные неологизмы поэта. В ряде случаев приводятся ссылки на тексты и комментарии в других изданиях, а также на исследования или воспоминания о Хлебникове. Сокращенные ссылки на литературу о Хлебникове (типа: Баран 1981 и подобные) имеют в виду библиографический перечень в книге В. П. Григорьева "Грамматика идиостиля. В. Хлебников" (М., 1983),

Ссылки на пятитомник 1928–1933 гг. приводятся по следующей схеме: римская цифра указывает том, арабские цифры — страницы, например: V, 226. Ссылки на "Неизданные произведения" 1940 г. — по схеме: НП, 57.

В процессе подготовки текстов и примечаний опыт каждого из составителей нашел отражение в разных частях настоящего издания. Как правило, составители совместно готовили к печати также автографы и списки впервые публикуемых или впервые использовавшихся текстов (с пометой в примечаниях: "частное собр."). Эти тексты предоставлены А. Е. Парнисом. Им же проверены тексты большинства труднодоступных первопечатных изданий и подобран иллюстративный материал. Окончательные редакции текстов и примечания к ним распределяются между составителями следующим образом. В. П. Григорьев: «Свояси», разделы «Стихотворения» (примеч. 11, 18, 29, 31, 43, 54, 55, 74, 84, 86, 92, 95, 99, 102, 103, 108, 121, 127, 136–139, 149, 150 подготовлены совместно с А. Е. Парнисом), «Сверхповести», статьи 250–253, 268. А. Е. Парнис: разделы «Поэмы», "Драматические произведения", «Проза», "Статьи, декларации, заметки" (кроме указанных выше), "Автобиографические материалы", «Приложения».

Редакция считает своим долгом поблагодарить М. Л. Гаспарова и М. С. Петровского за ценные замечания, а также В. Я. Мордерер, оказавшую многообразную помощь на всех стадиях работы при подготовке настоящего издания.