Работают. Появляются Маша и Таня.

 

Маша. Привет, Коля. Ты живой?

Таня. Добрый день.

Колeсов. Здравствуйте, здравствуйте.

Маша. Слушай, что нам сказали в милиции. В настоящее время, говорят, он находится на кладбище. Но это, говорят, по секрету, только вам. Ничего шутки, а? (Золотуеву.) Я вас приветствую!

Золотуев. Здрасте.

Колeсов. Это Золотуев. Тоже хулиган. В общем, шайка‑лейка.

Золотуев. Глупости, я человек тихий. (Идет вдоль ограды, в сторону.)

Колесов (Тане). Идите сюда. Здесь можно сесть.

Маша. А где ваша охрана?

Золотуев. Конвой ушел куда‑то.

Таня. Что же вы здесь делаете?

Колeсов. Ломаем забор.

Таня. Зачем?

Колeсов. Постановление горсовета. Этот свет расширяется, тот сокращается.

Маша. Красота!

Колeсов. Садитесь, рассказывайте. Как свадьба? Где муж?

Маша. Где, в том‑то и дело!.. Сбежала я от него, Коля, прямо со свадьбы.

Колeсов. Как – со свадьбы? Почему?

Маша. Из‑за Гомыры все началось. Они друг дружку любят, вот пусть Васька на нем и женится. Представляешь, комнату дали, а Васька в ней Гомыру поселил. Издевается… Тут еще Фролов вчера в общежитии. Хочу, говорит, поучиться у тебя жить. Теперь вместе ходят.

Колeсов. Не огорчайся, старушка. Ты у нас невеста по первому разряду.

Маша. Нет, Коля, не нужна я ему, а раз так, то все… Были у ректора. Мне, Букину и Гомыре по выговору. Но это пустяки… Твои дела хуже. Мы ничего не могли сделать.

Колeсов. Короче.

Маша. Тебя исключают из университета.

Колeсов. Исключают? Сейчас?.. Есть приказ?

Маша. Приказа нет, но ректор говорит, что все решено.

Колeсов. Так.

Маша. Артист этот, ты ему выставил руку, а он гитарист.

Колeсов. Во везет…

Маша. Он был у ректора, сказал, если тебя не накажут, то подаст на суд. Певичка эта, Голошубова, звонила декану.

Колeсов. Так…

Маша. Ну она сказала, что ты вел себя прилично, в гости приглашал… Коля, мы к ректору всем курсом пойдем.

Колeсов. Значит, уже и приказ?.. Да он что, озверел, что ли?

Маша. Полегче. Эта девочка, между прочим, дочь Владимира Алексеевича.

Колесов. Вы – дочь?

Таня. Что поделаешь.

Колесов. Час от часу не легче.

Маша. Но Таня, по‑моему, на твоей стороне.

Таня. На чьей стороне, я еще не знаю.

Маша. Да ладно, будто я не сочувствую… Коля, может, не все еще потеряно… Ты не расстраивайся…

Колесов. Я не расстраиваюсь… Хотя мне кажется, что меня можно было и не исключать…

Маша. Мы всем курсом, и деканат за тебя заступается…

Колeсов (перебивает). Ладно.

Маша. Ну хорошо, пока. Побегу, у меня еще уйма дел, да еще вот новое – развод. Завтра пришлю тебе парней.

Колeсов. Пусть принесут сигарет.

Маша. Хорошо. (Уходит.)

Таня. Я принесу вам сигарет, хотите?

Колeсов. Папины сигареты? Спасибо, не надо.

Таня. Вы думаете, он не захочет поделиться с вами сигаретами?

Колeсов. Не захочет.

Таня. Да нет, он не жадный. Послушайте, он так занят. Он всегда старается быть справедливым.

Колeсов. Ну конечно! У него нет времени на то, чтобы быть справедливым. Очень его понимаю…

Таня. Ведь он не из мести, вы понимаете, что не из мести.

Колeсов. Конечно. Месть – чувство, недостойное руководителя.

Таня. И все‑таки отец добрый. Мне кажется, я говорила бы так, если бы и не была его дочерью.

Колeсов. Таня, в своем папе вы не ошиблись. У вас хороший папа. Добрый, серьезный, авторитетный.

Таня. Если отец не прав, я защищать его не буду. Но мне хотелось бы выяснить… (Молчит.)

Колeсов. Что выяснить?

Таня. Я с отцом поссорилась. Из‑за вас.

Колeсов. Напрасно. Ваш отец и я – люди взрослые. Между нами все может быть. Мы с ним, возможно, еще встретимся, побеседуем. А на вашем месте я бы плюнул на это дело и пошел бы в кино.

Таня. Легко так говорить, когда все ясно, а мне разобраться надо…

Колeсов. Зачем, смешная вы девушка. Вот лежат за этой оградой. Они тоже хотели во всем разобраться. Уверяю вас, они так ничего и не поняли.

Таня. Так уж ничего?

Колeсов. У каждого, наверное, было столько приключений… Да они просто не успели ничего понять.

Таня. Вы по себе мерите. Не все же торопятся, как вы. Другие думают, размышляют…

Колeсов. Нет, Таня. Или жить, или размышлять о жизни – одно из двух. Тут сразу надо выбрать. На то и на другое времени не хватит. Так, по‑моему… Их жизнь (показал рукой на ограду) прошла, и разобраться в ней легче нам, живым. А уж нас рассудят другие. Со стороны как‑никак всегда виднее.

 

Появляется Золотуев.

 

Золотуев. Мне пятьдесят восемь лет. Я устал.

Колeсов. Послушайте… Вот вы говорили, что вам нужен сторож.

Золотуев. А что?

Колeсов. Я ищу работу.

Золотуев. Тебя не возьму, даже не думай.

Колeсов. Почему? Вы же мне предлагали.

Золотуев. Я раздумал. Ты грубиян, а я этого не люблю.

Колeсов. Грубиян? А вы какого сторожа хотели? С хорошими манерами? Из консерватории?

Золотуев. Зачем? Мне нужен человек скромный, работящий… Поливать грядки – образование тут ни к чему. Мне нужен сторож, который умеет держать в руках лейку и ножницы.

Колeсов. Наши интересы совпадают. Я увлекаюсь садоводством. Соображаете, как вам повезло?

Золотуев. Не знаю, молодой человек, не знаю… Сержант идет!

Таня. Что ж… Я пойду.

Колесов. Извините, Таня. Но сами видите – не та обстановка. Возможно, еще увидимся. Поговорим.

Таня. Ничего вы мне не объяснили… Только еще больше запутали. До свидания.

Колесов. Счастливо, Таня… Не огорчайте папу.