Глава 13. Буду умирать молодым

 

– Анатолий Андреевич, – подошел к куму Чечев. – Разрешите, сниму. – Он щелкнул предохранителем на своем автомате и кивнул в сторону болота.

– Погоди, не спеши.

– Дык ведь уйдет.

– Куда? В трясину?

– Дык ведь…

– Отвали, не мешай… А впрочем. Дай‑ка сюда. – Кум протянул руку, и прапор послушно, но не без сожаления вложил в нее автомат. – Я когда‑то был в сборной училища по пулевой стрельбе. Вот и погляжу, не разучился ли.

– Я бы его сейчас с первого выстрела, – заныл над самым ухом толстяк Чечев.

– Я тоже. С первого… И вообще, прапор, отвянь. Не мешай целиться. – Кум не торопясь установил регулятор на стрельбу одиночными, дослал в патронник патрон и, отсоединив магазин, протянул его Чечеву. Потом проверил дальность на планке прицела. Вскинул было уже автомат, но в последний момент передумал, опустил ствол и щелкнул предохранителем. Внимательно посмотрел на отделение караульных солдат, столпившихся чуть в стороне, оценил их своим рентгеновским взглядом. – Та‑а‑ак, ты, ты и ты. Ко мне! – И когда солдаты вытянулись перед ним, отдал приказ: – Портки, сапоги, портянки долой. В воду пойдете сейчас – И при виде кислых солдатских рож, усмехнулся. – Сперва в воду, а потом в отпуск. Я вон того, – он кивнул в сторону болота, – сейчас подобью, вы мне его потом принесете. Не бросать же. Доставите в лучшем виде, отправитесь в отпуск. Команда ясна?

Трое счастливцев радостно взвизгнули и, пока товарищ майор не передумал, принялись торопливо стягивать с себя сапоги. А кум опять снял «калаш» с предохранителя и встал вполоборота к удалившейся уже метров на сто пятьдесят цели. Он, словно в тире, не спеша раздвинул ноги на ширину плеч, выпятил вперед левое бедро и опер на него левый локоть. Вдавил приклад в плечо, покачал стволом, поудобнее фиксируя автомат и руках. – Костоправ, – ухмыльнулся он и навел АК‑74 на цель. – Ишь, Костоправ. Идиот… – Кум затаил дыхание перед выстрелом и коснулся тугого спускового крючка. Еще не надавил, только коснулся, точно зная, что вторым движением пальца он произведет выстрел уже обязательно.

И к этому выстрелу надо отнестись очень ответственно. Здесь дается только одна попытка. А промахнуться нельзя. Нельзя ни в коем случае! Ведь этот выстрел, возможно, будет самым важным за всю его жизнь. Этот выстрел будет финальным!

Промахнуться нельзя!

 

 

* * *

 

Я наткнулся на какой‑то незнакомый мне болотный цветок, сорвал его, ароматный и яркий, и, уже приноровившись к скачкам с кочки на кочку, довольно уверенно продвигался в неведомые глубины болота. Туда, где в недосягаемой для меня дали темнела полоска тайги. И совсем уж далекие то ли сопки, то ли грозовые тучи. До них мне никогда не добраться.

Я уверенно пер вперед. В никуда. В неизвестность. С кочки на кочку. От березки к березке. Иногда поднося к измазанному черной грязью лицу незнакомый цветок и жадно вдыхая его аромат. И с нетерпением дожидаясь пули, которая должна прилететь с ближнего берега. Скорей бы. Мне надоело играть в войну. Я очень устал. И я давно ощутил себя камикадзе, который, оставив на взлетной полосе аэродрома шасси от «нуля», отправился в свой последний полет. И отсчитывает остатние минуты, отмеренные жизнью. Нет, даже не минуты. Секунды…

Я перешагнул на очередную кочку и снова поднес к лицу нарядный цветок. Шумно втянул в себя воздух.

Уф‑ф, хорошо! Никогда не подумал бы раньше, что умирать так легко.

 

 

Эпилог

 

Девочка вышла из дома и облокотилась на невысокие перила крыльца. Трясущейся рукой достала из кармана халатика изломанный коробок и, сломав несколько спичек, наконец смогла прикурить сигарету. Уже четвертую за последние полтора часа. Вообще‑то курила она очень мало, но сегодня – совершенно другое дело. С того момента, как проснулась в половине двенадцатого дня, на нее сразу же навалились какие‑то особенно изощренные кумары. Хуже было только тогда, когда переламывалась, но она плохо запомнила эти жуткие дни. Потом тоже, конечно, было не сахар. Нахлобучка следовала за нахлобучкой; по любому малейшему поводу, а чаще и вообще беспричинно ее пробивало на слезняк. Постоянно давила депрессия. Но сегодня – почему именно сегодня эта депрессия приобрела какие‑то ужасные размеры. Может быть, толчком к этому послужило то, что проснулась сегодня под аккомпонемент сирены, которая выла в дядиной зоне и оглашала все окрестности. Девочке доводилось слышать ее и раньше. Почти каждый день, а то и по несколько раз на дню в какой‑нибудь из почти что десятка колоний, расположенных недалеко от поселка, срабатывала сигнализация, но ее сразу же отключали. А вот сегодня сирена вопила все то время, пока она, еще лежа в постели, курила первую сигарету; пока умывалась и чистила зубы; пока ругалась с мамашей, пытавшейся напоить ее чаем. Да ладно бы только сирена. Девочке показалось, что она слышала еще и автоматные – или пулеметные? – очереди. Нет, даже не «показалось». На зоне действительно стреляли. А минут через сорок палили из автомата еще раз, но где‑то совсем далеко. Она тогда точно так же вышла покурить на крыльце, и ветер донес до нее отчетливый отзвук длинной автоматной – или все‑таки пулеметной? – очереди. А может быть, она это просто придумала? Ведь она совершенно не знает, как должны звучать отдаленные выстрелы…

Вой сирены в колонии прекратился, наверное, не ранее чем через полчаса. И от наступившей неожиданно тишины Кристина почувствовала себя неуютно. Мягко сказать: неуютно. От тишины заложило уши!.. Да. Наверное, именно от тишины начался такой колотун, какого еще не бывало со времен ломки. И, конечно, депрессия. И, естественно, нахлобучка. И, что удивительно, на этот раз не насчет того, чтобы хотя бы разочек поставиться, хотя бы глотнуть колес. Нет, наркотики сегодня отошли на второй план, и их место заняла другая головная боль: что там у них произошло, в этой колонии? Что‑то плохое? Кто‑то сбежал? Кого‑то убили? Как там дядя Толя? И главное, как там Костя?..

Позавчера он заскочил к ним только на пару часов. Наскоро перепихнулся с мамашей, пока Кристина тактично вышла из дома за молоком и долго гуляла по Ижме, заставляя себя не спешить с возвращением. Потом, когда она наконец вернулась, Костя провел с ней полчасика, сослался на занятость и был таков. А ведь ей так хотелось провести с ним весь день. Сходить на берег реки, выпить по баночке пива. Естественно, потрепать ему нервы… А может, он из‑за того и сбежал, что она постоянно нахлобучивает не только себя, но и его. Орет, ревет, закатывает истерики. Выдумывает какие‑то обиды, требует от него героина. Один раз даже пыталась огреть его палкой… Да, плохая! Да, совершенно невыносимая! Да, думать и разговаривать может только о герыче! Но ведь Костя должен понимать, насколько ей сейчас плохо. Как сильно ее кумарит. Как трудно ей бороться с собой. И с обстоятельствами. Он ведь врач и, в отличие от всех остальных окружающих ее недоумков, которые смотрят на нее не иначе как на наркоманское отребье, обязан видеть в ней человека, который всего лишь не дружит с башкой. Как на больную девчонку, которая обязательно выздоровеет уже меньше чем через год. И станет ничуть не хуже других девчонок, ни разу в жизни не торчавших на герыче, не нюхавших марафета и не глотавших колес, отличаясь от них только тем, что на руках у нее еще надолго останутся следы от дорог…

Кристина достала из пачки еще одну сигарету, собралась уже было чиркнуть спичкой, но… Она насторожилась. Ей показалось, что расслышала откуда‑то с юга еще один отзвук выстрелов. Или ей померещилось? Она сосредоточилась. Она вся обратилась в слух… Еще одна короткая очередь. А буквально через десяток секунд – длинная. Теперь она была почти на сто процентов уверена, что где‑то стреляют. Далеко‑далеко. Интересно, и что у них там происходит? Может быть, в том районе находится полигон? Надо будет спросить у дяди.

Девочка еще долго внимательно вслушивалась в доносившиеся до нее звуки – шум редких машин, лай собак, крики детей, петушиные вопли. Но из всего этого скудного аккомпанемента поселковой жизни она еще только раз смогла выделить нечто похожее на одиночный выстрел. Это случилось минут через десять после последней, длинной, очереди. И все. И тишина… Если что‑то и было еще, то его заглушил другой шум. И все‑таки интересно, что за война там приключилась?

Еще не менее часа Кристина стояла на высоком крыльце, опершись на перила. Если брать в расчет и двор и дом, то только с этого «наблюдательного пункта», крыльца, – не считая, конечно, крыши – через высокий глухой забор можно было увидеть небольшой участок реки и короткий отрезок пыльной разбитой дороги, на котором сейчас обосновалась небольшая колония кур.

…Почему‑то Костя вчера не пришел. Правда, такое раньше случалось не раз, когда он не появлялся у них и день, и два подряд. Но тогда он всегда предупреждал: «Крис, малышка. Завтра я занят. Так что придется тебе поскучать». А вот позавчера…

Кристина наморщила лобик, пытаясь припомнить, говорил ли Костя позавчера что‑нибудь насчет того, что на следующий день будет занят.

…Вроде бы нет. Даже точно, нет. И более того, она отлично помнит, что он обещал прийти обязательно. И не пришел. Вот ведь!.. И сегодня им и не пахнет. Дрянь!..

Девочка грязно выругалась сквозь зубы. Хотела закурить еще одну сигарету, но пачка оказалась пустой. Она зло швырнула ее на дорожку возле крыльца. Потом извлекла из кармана несколько мятых десяток и целую горсть медяков. Дважды пересчитала деньги и удовлетворенно хмыкнула. Она уже пришла к решению. Вынесла приговор, окончательный и бесповоротный. И теперь точно знала, что будет делать.

…Никому она не нужна. Ни матери, ни дяде Толе, ни этому Костоправу, будь он неладен. Хотя до сегодняшнего утра о последнем она была лучшего мнения. А оказалось, что он такой же лживый мерзавец, как и все остальные. Ну, ничего! Она им покажет! Она им докажет, чего все они стоят, когда скушает на ночь пару коробочек ноксерона и оставит возле своей кровати записку… Такую записку!.. Такую предсмертную записку, что все эти взвоют!

Вот только она сначала дождется дядьку и точно выяснит, что произошло с этим Костей, почему не приходит. Может быть, он заболел; может быть, сломал ногу. Тогда все хорошо. Тогда его еще можно простить. Но если окажется, что она просто ему надоела, и он больше сюда не придет, тогда пойдут в дело «колеса». И… умойтесь, ублюдки!

Она так и напишет в записке, что жизнь без Кости для нее вовсе не жизнь. Что считала его единственным дорогим для себя человеком. Единственным, кто, как ей казалось, ее понимает. Но все оказалось иначе, и этот мудак оказался полнейшим дерьмом…

Кристина сильно стукнула кулачком по перилам и скривилась от боли. Она тряхнула отбитой рукой.

…Точно так и напишет: «Мудак». И отравит себя – все равно без него ей не жить! Решено!!!

Дверь из дома приоткрылась, и из‑за нее нарисовалась мамашина рожа.

– Ты здесь, доча? Пошли пообедаем. Ты же сегодня так ничего и не ела.

«А не пошла бы ты, сучка! – беззвучно шевельнулись Кристины губы. – Тварь похотливая! Кошка ебливая, чтобы тебя!»

Но вслух девочка произнесла:

– Хорошо, мама. Сейчас.

«Пожру и пойду в аптеку за ноксероном» – спланировала она.

Кристина бросила последний взгляд на кур, копошащихся за забором в дорожной пыли, и оторвалась от перил. И зловеще улыбнулась неплотно прикрытой двери, ведущей в дом.

Вот так‑то, милая мамочка, у твоей дочи уже все решено.

Решено!!!

Вот так‑то, дорогой Костоправ!

…Я окончательно пришел в себя. Выкарабкался с неимоверным трудом из отключки. Победил амнезию. И вспомнил все до мельчайших подробностей. До той последней секунды, когда на болоте цирики отключили меня, уже раненого, ударом по голове.

Вспомнил и застонал от бессилия. И от злости, в первую очередь, на себя‑неудачника, которого, будто ребенка, перехитрили сволочи мусора. Я не сумел соскочить – ладно, смиримся. Но я и не сумел достойно уйти из жизни. И, словно безропотный кролик, позволил себя изловить. И бросить в кичман.

Теперь я знал, где нахожусь. Теперь я представлял, что меня ждет. И от мысли об этом могучая волна животного страха прокатилась по всему телу, вытеснив на какое‑то время боль. Я опять чуть было не потерял сознание, но скрипнул зубами и нашел в себе силы сохранить ненадолго здравый рассудок. Мне еще надо было кое‑что кое‑кому сказать.

Обязательно сказать и уж тогда с чистой совестью вырубаться.

Я с огромным трудом поглубже втянул в себя воздух и попробовал подать голос. Получился чуть слышный сип. Еще одна попытка. Уже лучше, прогресс налицо – сип получился заметно более громким. Еще раз. Уже не сип, уже хрип. Ну! Ну же!!!

Я собрал в кулак остатки силенок, сосредоточился… и у меня наконец получилось. Не слишком‑то громко, но зато разборчиво я простонал:

– Мусора, падлы…

Зажмурил глаза, немного передохнул и повторил, на этот раз в полный голос, очень надеясь на то, что кто‑нибудь меня слышит:

– С‑суки немытые! Я Костоправ, а вы собачье дерьмо. И когда‑нибудь я это дерьмо растопчу. Хотя и перемажусь… Ч‑черт… – Я перевел дыхание и продолжил: – Вы дерьмо, а я Костоправ. В этом вся разница. И не ликуйте раньше срока, юродивые. Проблемы у вас только ещё начинаются. Все еще впереди!

Кажется, я хотел еще что‑то добавить, но столь длинный монолог и так отнял у меня остатки силенок.

И я опять потерял сознание, стукнувшись многострадальным затылком о бетонный пол ШИЗО.

 

Примечания

 

1

 

Собачник (уголовн.) – камера карантина при тюрьмах и следственных изоляторах.

 

2

 

Фронтмен питерской рок‑группы «Пикник»

 

3

 

Фронтмен свердловской рок‑группы «Урфин Джюс»

 

4

 

Автор текстов к песням рок‑групп «Урфин Джюс» и «Наутилус Помпилиус», Вячеслава Бутусова и Насти Полевой.

 

5

 

Питерский автор‑исполнитель рок‑музыки

 

6

 

Психиатрическая больница им. Скворцова‑Степанова в г. Санкт‑Петербурге.

 

7

 

Барыга (нарк.) – здесь: торговец наркотиками.

 

8

 

Герыч (нарк.) – героин.

 

9

 

Намордник (уголовн.) – металлические жалюзи на тюремном окне

 

10

 

Катран (уголовн.) – от слова "катать". Помещение (о6ычно квартира), которое используется для игры в карты на интерес

 

11

 

Доктор (уголовн.) – адвокакат

 

12

 

Александр Мадуев, сумевший настолько охмурить женщину‑прокурора, которая вела его дело, что та передала ему во время одного из допросов пистолет, с которым Червонец и пытался бежать. По воровской легенде погоняло «Червонец» он получил за то, что всегда расплачивался в такси десятирублевой купюрой.

 

13

 

Тюремная больнице им. проф. Газза в г. Санкт‑Петербурге

 

14

 

Собачник (уголовн.) – камера карантина.

 

15

 

Шестой корпус в «Крестах» отведен для уже осужденных и ожидающих этапа.

 

16

 

Фуфло (уголовн.) – невыплаченный карточный долг; фуфлыжник – должник

 

17

 

Крытка или крытая (уголовн.) – тюрьма, но в данном случае этим словом обозначается следственный изолятор.

 

18

 

Для игры в «двадцать одно» девятки, десятки и лбы (тузы) красятся (натираются) душистым туалетным мылом. Когда прикупаешь очередную каргу и опасаешься перебора, достаточно коснуться колоды, понюхать руку, и будет ясно, что тебе сейчас придет – мелочь или крупная карта.

 

19

 

При игре в рамс самыми важными картами являются вальты. Если они несколько (незаметно длия непосвященного) больше по размерам, чем остальная колола, то нетрудно при сдаче сделать так, чтобы вальты легли тебе на руку

 

20

 

Баклан (уголовн.) – хулиган.

 

21

 

Лепила (уголовн.) – врач, фельдшер.

 

22

 

Дальняк (уголовн.) – туалет.

 

23

 

Заботами современных писателей и исполнителей шансона понятие «фраер» приобрело некую извращенную форму. Мол, фраер – это некий инфантильный упакованный лох, которого веселая братва лихо кидает на бабки, а он даже не может ответить. На самом деле фраер на зоне – это человек авторитетный, стоящий разве что на одну ступеньку ниже вора.

 

24

 

Кум (уголовн.) – начальник оперативной части колонии.

 

25

 

Абвер (уголовн.) – оперативная часть колонии.

 

26

 

Размер шелковой нити для наложения швов.

 

27

 

Правило (уголовн.) – воровской суд.

 

28

 

Баян – шприц.

 

29

 

Восьмиконечные звезды, наколотые на коленях у зека, означают буквально то, что этого зека никогда ни перед кем на колени не поставить.

 

30

 

Кичман (уголовн.) – ШИЗО, штрафной изолятор.

 

31

 

БУР – барак усиленного режима. Официальное название – ПКТ, помещение камерного типа.

 

32

 

УИН – Управление исправления наказаний.

 

33

 

Помиловка (уголовн.) – УДО, условно‑досрочное освобождение.

 

34

 

Масштаб карты 1:5 000 000 (в 1 см 50 км).

 

35

 

Купчик – крепко заваренный чай, но не чифир.

 

36

 

Передоз (нарк.) – передозировка наркотика.

 

37

 

Сучья или красная – «ментовская» зона, на которой мазу держат суки (активисты администрации); Черная – «воровская» зона, где администрация не в силах полностью контролировать режим.

 

38

 

Стихи автора.

 

39

 

Гипотермия – переохлаждение организма.

 

40

 

В лагерях, где зеки заняты на работах по обработке и сплаву леса, промзона называется биржей и состоит, как правило, из деревообрабатывающего завода (ДОЗа) – пилобиржи и сплавного участка – лесобиржи.

 

41

 

Волына или волын (уголовн.) – пистолет.

 

42

 

Барбитулы (нарк.) – наркосодержащие лекарства из группы барбитулатов, которые применяются для облегчения ломки. Переламываться насухую – переламываться без применения смягчающих ломку препаратов.

 

43

 

В стошечном (т. е. продающемся барыгой за сто рублей) чеке содержится примерно 1/8 г героина.

 

44

 

Гюстав Доре – французский график, проиллюстрировавший «Ад» Данте.

 

45

 

ЦПХ – Центральное пиздохранилище, народное название медицинского училища в Красносельском районе г. Санкт‑Петербурга.

 

46

 

Джефф (нарк.) – эфедрон.

 

47

 

Столыпин (уголовн.) – вагон, оборудованный для перевозки заключенных.

 

48

 

Охотник – охотничий нож; шабер – нечто среднее между ножом и пикой с толстым клинком, оставляющим тяжелые рваные раны.

 

49

 

Лесотаска – механическое приспособление для транспортировки бревен на небольшие расстояния.

 

50

 

«Нуль» – модель японского истребителя времен Второй мировой войны.

 

51

 

Цербер или Кербер – в античной мифологии собака‑чудовище, охранявшая подземное царство мертвых и прирученная Гераклом.

 

52

 

Самоед – устаревшее название ненцев.

 

53

 

Амикан – у некоторых народностей Севера название медведя.

 

 

[1] Собачник (уголовн.) – камера карантина при тюрьмах и следственных изоляторах.

 

[2] Фронтмен питерской рок‑группы «Пикник»

 

[3] Фронтмен свердловской рок‑группы «Урфин Джюс»

 

[4] Автор текстов к песням рок‑групп «Урфин Джюс» и «Наутилус Помпилиус», Вячеслава Бутусова и Насти Полевой.

 

[5] Питерский автор‑исполнитель рок‑музыки

 

[6] Психиатрическая больница им. Скворцова‑Степанова в г. Санкт‑Петербурге.

 

[7] Барыга (нарк.) – здесь: торговец наркотиками.

 

[8] Герыч (нарк.) – героин.

 

[9] Намордник (уголовн.) – металлические жалюзи на тюремном окне

 

[10] Катран (уголовн.) – от слова "катать". Помещение (о6ычно квартира), которое используется для игры в карты на интерес

 

[11] Доктор (уголовн.) – адвокакат

 

[12] Александр Мадуев, сумевший настолько охмурить женщину‑прокурора, которая вела его дело, что та передала ему во время одного из допросов пистолет, с которым Червонец и пытался бежать. По воровской легенде погоняло «Червонец» он получил за то, что всегда расплачивался в такси десятирублевой купюрой.

 

[13] Тюремная больнице им. проф. Газза в г. Санкт‑Петербурге

 

[14] Собачник (уголовн.) – камера карантина.

 

[15] Шестой корпус в «Крестах» отведен для уже осужденных и ожидающих этапа.

 

[16] Фуфло (уголовн.) – невыплаченный карточный долг; фуфлыжник – должник

 

[17] Крытка или крытая (уголовн.) – тюрьма, но в данном случае этим словом обозначается следственный изолятор.

 

[18] Для игры в «двадцать одно» девятки, десятки и лбы (тузы) красятся (натираются) душистым туалетным мылом. Когда прикупаешь очередную каргу и опасаешься перебора, достаточно коснуться колоды, понюхать руку, и будет ясно, что тебе сейчас придет – мелочь или крупная карта.

 

[19] При игре в рамс самыми важными картами являются вальты. Если они несколько (незаметно длия непосвященного) больше по размерам, чем остальная колола, то нетрудно при сдаче сделать так, чтобы вальты легли тебе на руку

 

[20] Баклан (уголовн.) – хулиган.

 

[21] Лепила (уголовн.) – врач, фельдшер.

 

[22] Дальняк (уголовн.) – туалет.

 

[23] Заботами современных писателей и исполнителей шансона понятие «фраер» приобрело некую извращенную форму. Мол, фраер – это некий инфантильный упакованный лох, которого веселая братва лихо кидает на бабки, а он даже не может ответить. На самом деле фраер на зоне – это человек авторитетный, стоящий разве что на одну ступеньку ниже вора.

 

[24] Кум (уголовн.) – начальник оперативной части колонии.

 

[25] Абвер (уголовн.) – оперативная часть колонии.

 

[26] Размер шелковой нити для наложения швов.

 

[27] Правило (уголовн.) – воровской суд.

 

[28] Баян – шприц.

 

[29] Восьмиконечные звезды, наколотые на коленях у зека, означают буквально то, что этого зека никогда ни перед кем на колени не поставить.

 

[30] Кичман (уголовн.) – ШИЗО, штрафной изолятор.

 

[31] БУР – барак усиленного режима. Официальное название – ПКТ, помещение камерного типа.

 

[32] УИН – Управление исправления наказаний.

 

[33] Помиловка (уголовн.) – УДО, условно‑досрочное освобождение.

 

[34] Масштаб карты 1:5 000 000 (в 1 см 50 км).

 

[35] Купчик – крепко заваренный чай, но не чифир.

 

[36] Передоз (нарк.) – передозировка наркотика.

 

[37] Сучья или красная – «ментовская» зона, на которой мазу держат суки (активисты администрации); Черная – «воровская» зона, где администрация не в силах полностью контролировать режим.

 

[38] Стихи автора.

 

[39] Гипотермия – переохлаждение организма.

 

[40] В лагерях, где зеки заняты на работах по обработке и сплаву леса, промзона называется биржей и состоит, как правило, из деревообрабатывающего завода (ДОЗа) – пилобиржи и сплавного участка – лесобиржи.

 

[41] Волына или волын (уголовн.) – пистолет.

 

[42] Барбитулы (нарк.) – наркосодержащие лекарства из группы барбитулатов, которые применяются для облегчения ломки. Переламываться насухую – переламываться без применения смягчающих ломку препаратов.

 

[43] В стошечном (т. е. продающемся барыгой за сто рублей) чеке содержится примерно 1/8 г героина.

 

[44] Гюстав Доре – французский график, проиллюстрировавший «Ад» Данте.

 

[45] ЦПХ – Центральное пиздохранилище, народное название медицинского училища в Красносельском районе г. Санкт‑Петербурга.

 

[46] Джефф (нарк.) – эфедрон.

 

[47] Столыпин (уголовн.) – вагон, оборудованный для перевозки заключенных.

 

[48] Охотник – охотничий нож; шабер – нечто среднее между ножом и пикой с толстым клинком, оставляющим тяжелые рваные раны.

 

[49] Лесотаска – механическое приспособление для транспортировки бревен на небольшие расстояния.

 

[50] «Нуль» – модель японского истребителя времен Второй мировой войны.

 

[51] Цербер или Кербер – в античной мифологии собака‑чудовище, охранявшая подземное царство мертвых и прирученная Гераклом.

 

[52] Самоед – устаревшее название ненцев.

 

[53] Амикан – у некоторых народностей Севера название медведя.