Да будет светиться всепобеждающий Дух в наших сердцах.

А.В.Иванов

ПРОБЛЕМА ЧЕЛОВЕКА В РУССКОЙ СОФИОЛОГИИ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА

 (Общественно-научный и художественный журнал “Культура и время”. № 1-2. 2001. С. 38- 43)

Творческое обращение к наследию отечественных мыслителей Серебряного века является сегодня исключительно важной и насущной мировоззренческой задачей.

Во-первых, русская религиозная философия выдвинула целый ряд фундаментальных идей, без творческого усвоения и развития которых не может сложиться целостное антропокосмическое мировоззрение. Эти идеи не только не устарели, но приобрели особую актуальность в контексте нынешнего глобального кризиса техногенно-потребительской цивилизации Запада[5] и его антропоцентристской идеологии.

Во-вторых, существует какая-то глубинная историческая закономерность в том, что судьбы гениев данной культуры часто предугадывают ее общие грядущие коллизии, переломы и взлеты, а в их трудах утверждаются идеи и ценности, которые лишь много позже становятся достоянием массового сознания и основанием практического социального действия. Можно сказать, что через личностные - культурные и жизнеустроительные - усилия выдающихся деятелей национальной культуры проявляются такие идеалы и цели существования данного народа в истории, которым суждено реально сбыться лишь в будущем. В качестве исторического примера укажем на личный путь таких видных русских философов, как С.Н. Булгаков, С.Л. Франк и Н.А. Бердяев, чей отказ от марксизма и мучительный поиск коренящегося в национальных традициях синтетического мировоззрения в начале века во многом предвосхитили тот тяжелый процесс смены идеологических вех, который Россия будет переживать в 80-90-е годы XX века и который еще далеко не завершен.

В-третьих, внимательный анализ трудов русских философов не оставляет сомнения в единстве источника учения Живой Этики и русской православной религиозно-философской традиции. Не будет серьезной ошибкой назвать Живую Этику одним из поздних и наиболее развитых (за счет учета духовных достижений восточного гения) вариантов метафизики всеединства. В этом плане весьма полезно вычленить ключевые идеи русской философии, созвучные идеям Живой Этики.

ИДЕЯ ВСЕЕДИНСТВА

У ее истоков стоят три великие фигуры русской культуры: Н.Ф. Федоров, Ф.М. Достоевский и В.С. Соловьев. От последнего и берет начало влиятельнейшая линия русской философии - "метафизика всеединства", - представленная именами С.Н. Булгакова, П.А. Флоренского, братьев С.Н. и Е.Н. Трубецких, Л.П. Карсавина, Н.О. Лосского и др. Идея всеединства есть исходный принцип русского мировоззрения вообще и русской философии в частности. Она выражает отечественный идеал равно как личного, так и национального, и общечеловеческого, и космического бытия. Иными словами, всеединство должно стать началом и конечной целью всех человеческих стремлений, и практических, и познавательных. С точки зрения русской философии, мир по своей внутренней, идеальной организации представляет собой органическую, внутренне дифференцированную целостность, полную божественного смысла и стремящуюся к гармонии. Его нынешнее состояние греховности, раздробленности и вражды есть следствие своеволия, материально-потребительского ослепления и гордыни "телесного", «оплотянившегося» человека, утратившего ведение о своей духовной сущности и «Небесной Родине». Задача человека как свободного и ответственного творца (вернее, со-творца Бога) - это последовательное восстановление всеединства мира через его собирание и одухотворение. Линии такого восстановления полноты бытия разнообразны, но взаимодополнительны: а) в космически-онтологическом плане это восстановление единства земного и надземного (божественного) слоев мирового бытия, а в природно-онтологическом плане - единение человека с окружающим природным целым; б) в социальном плане это соборное, противостоящее крайностям тоталитарного обезличивания и эгоцентризма единение людей в масштабах семьи, народа, всего человечества в целом на базе единых духовных корней и целей деятельности; в) в антропологическом плане - проявление каждым человеком своего потенциального богоподобия через личные подвижнические усилия и через телесное, душевное и духовное единение со своей противоположной (мужской или женской) половиной, - ведь единство начал отражает двуединую природу не только сотворенного, но, с известными оговорками, и самого Божественного Бытия; г) в гносеологическом плане - интеграция различных познавательных способностей сознания, синтез сфер духовного творчества, то есть снятие искусственных жестких противоположений типа «вера-знание», «наука-религия», «интуиция-логика»; д) в этическом плане преодоление разрыва между словом и делом, сердцем и разумом.

Уже само понятие Всеединого истинного знания (а никакое фрагментарное знание на Истинность с большой буквы претендовать не может) предполагает, что истинное знание должно быть нравственным. Нравственная же правда и правота, в свою очередь, не могут противоречить доказательному знанию при условии интегральности. Иными словами, истина не может быть аморальной и разрушительной, а нравственные установки алогичными и непрозрачными для разума.

Более того, всеединое истинное знание и всеединое истинное бытие совпадают, и именно к такому совершенному творческому смыслобытию - по убеждению русских философов - должны стремиться и отдельный человек, и человечество в целом. Образцы такой полноты бытия предстают перед нами в истории человечества в жизнях святых подвижников и праведников христианской веры.

Философская теория и практика всеединства имеют культурно-социальное воплощение и свое подтверждение во всемирной отзывчивости народов - собирателей других народов, их умении творчески учиться у других народов и культур и способности налаживать с ними продуктивный диалог. Наиболее наглядным примером может служить русский народ. Само многовековое существование многонациональной России-Евразии уже может служить доказательством ее глубинной приверженности духу соборного всеединения и всесогласия. Пафос индивидуализма и национальной гордыни, столь характерный для западной цивилизации, совершенно чужд духу отечественной культуры.