Нильфов не брали в плен. Да те и не стремились сдаваться. Лишь малая часть их ушла к Мехунскому лесу и скрылась. Прочие дрались до упора, пока последний из них не пал от руки северянина.

Король Фольтест наблюдал за бойней, бессильно усевшись на труп своего коня. Он тяжело дышал. Взгляд его лёг на какой-то предмет. Государь охнул, но поднялся. У его ног лежало королевское знамя Темерии. Чтобы его взять, пришлось свалить в сторону пару тел. И когда ткань затрепетала в латной перчатке, Фольтест поднёс его к губам.

— Победили.

Сквозь зловоние битвы он почуял запах лилий.

6

Визимир Реданский в окружении стражи шёл по Содденскому холму. Там, где землю устилали сожжённые останки гигантских ос, он встретился с чародеями.

Сабрина Глевиссиг выглядела немного растрёпанной. Францеска Финдабаир, эльфийка, как ни в чём ни бывало поправляла макияж. Филиппа Эйльхарт переговаривалась с Рэдклиффом из Оксенфурта, а Вильгерфорц — с Артаудом Террановой. Феркарт накладывал чары на Йеннифер прежде, чем её унесли на носилках, прямо вслед за Трисс Меригольд.

Визимир подошёл к ним и... поклонился в пояс, после чего пожал Вильгефорцу руку. Обошлись без слов.

...

Егерь Ритварс Варнас копался в рассыпавшихся бумагах в штабной палатке. Лагерь "чёрные" оставили всего пару десятков минут назад. Реданская разведка ворвалась следом, надеясь захватить пленных, добычу и документы.

Но большая часть лагеря сгорела, кругом валялись обугленные тела пажей, оруженосцев, наёмных работников, конюхов, кузнецов, маркитантов. Словом всех тех, кто обеспечивал нильфгаардский армейский каток, так неуклюже откатившийся назад в Цинтру.

Среди обрывков записей, которые писари не успели сжечь, егерь обнаружил на первый взгляд неприметный лист. Квартирмейстер отчитывался о количестве койко-мест в палатках к исходу текущих суток. В глаза разведчику бросилась цифра — до десяти тысяч человек боевого состава.

— Но самое большее, что мы видел — семь с половиной, восемь тысяч... Выходит, нильфы получили не все подкрепления? — вслух подумал он.

Нужно было срочно вернуться к основным силам, потому как выигранное сражение могло не означать окончания войны.

...

Главнокомандующему герцогу Геммерскому лишь к вечеру удалось собрать остатки армии в какое-то подобие войска. От выживших офицеров поступали неутешительные доклады о массовом дезертирстве и бегстве из пехотных частей. Хвалёные арбалетчики из Эббинга разбежались без остатка или были уничтожены. От бригады "Наузикаа" оставалось человек пятьдесят.

— Из девятисот! — заскрипел зубами генерал ван дер Хиден, — Де Ридо! Чему это вы улыбаетесь?

Начальник разведки, ехавший рядом, поклонился:

— Виноват, мессир. Просто задумался.

— О чём же? — злобно прошипел герцог.

— Если бы не чародеи, то северяне не устояли бы. Дух наших войск был сильнее. Когда мы соберёмся взять реванш, надо будет стравить их между собой.

— Вы уже строите планы на будущее, а меж тем нам бы пережить настоящее. Гнев императора будет силён... Что это там впереди? — спросил у сопровождающих генерал.

— Мессир, к нам наконец-то подоспели орхунские кочевники!

— Славно, чёрт побери. Они были мне нужны несколько часов назад, чтобы раздолбать Визимира и Фольтеста!

— Позвольте, — проговорил Ваттье де Ридо, — У меня появилась мысль, которая может порадовать ваше сиятельство.

— Сомневаюсь, Ваттье, да что уж там, говорите, — буркнул генерал.

— Вы можете послать орхунцев в набег. Пусть выжгут Содден и Заречье дотла. Северяне сейчас празднуют победу. К тому же собрались все в одном месте. Оглянуться не успеют, как им придётся гоняться за налётчиками по всей стране. А вы меж тем объединитесь с оставшимися в Цинтре войсками.

Генерал улыбнулся:

— Светлая ты голова, Ваттье, далеко пойдёшь. Посыльный! Сюда! Доставай бумагу и чернила, слушай приказ и записывай...

...

Смеркалось. Кнут Брокварссон в который раз мерил шагами ту часть поля, что ещё недавно была левым флангом нильфов. Осматривал тела павших. У вагенбурга и за ним. Он насчитал двадцать четыре убитых арбалетными болтами, троих изрубленных в ближнем бою. Ещё до сорока тёмных пятен виднелось разбросанными от того места, где встала шеренга арбалетчиков во время последней атаки. "Всё же одного не хватило для круглого счёта", — подумал ярл, вспоминая, скольких он хотел убить, чтобы отвести душу после гибели сына.

Эйлейфра нигде не было видно, хотя доспехи на нём были достаточно приметными. Ярл перелез через брошенные телеги и решил пройтись вдоль них. Когда он добрался до правого края укрепления — если смотреть с позиции скеллигцев, — то ему почудилось некое шевеление. Меч мгновенно вылетел из ножен, а щит переместился со спины в руку.

— Кхе, кхе, ой, крепко же мне вломили, — размышлял кто-то из-под телеги.

— А ну, покажись! — повелительным тоном сказал Кнут.