Глава 11. Стивен и священник

Весть о выселении Фернов успела облететь Ботфилд еще до рассвета, и на следующее утро у шахты столпилась гурьба рабочих, поджидавших Стивена. Решительный вид и твердая походка мальчика произвели впечатление даже на суровых шахтеров. Черный Томпсон выступил вперед, чтобы пожать ему руку; его примеру последовали и остальные, всячески стараясь ободрить и утешить мальчика.

— Придет день, и правда восторжествует, - коротко отвечал Стивен. Он принялся за работу, и хотя временами тяжелые мысли о том, что ему уже нс ночевать под родным кровом, мучили его, никому из рабочих не удалось вывести его из себя.

Тем временем мисс Анна наведалась в их новое жилище, чтобы поддержать расстроенную Марту. Во всем Ботфилде не нашлось бы хозяйки лучше Марты: старый дом она всегда содержала в безукоризненной чистоте и порядке, но тут, при виде царящего вокруг запустения и ветхой мебели, наваленной посреди комнаты, у нее опустились руки. Однако стараниями мисс Анны дело постепенно пошло на лад, и девочка увлеченно принялась воссоздавать на новом месте привычную ей обстановку. Украсить дом снаружи пока было невозможно - чтобы разбить па бесплодной горе клумбу, нужно было нанести сюда земли. Но внутри за дело взялись так решительно, что к приходу Стивена, а вернулся он на полчаса раньше обычного, потому что ходить на работу отсюда было гораздо ближе, Марта и Малышка Нэн уже свыклись с переменами, а дедушка, удобно обосновавшийся у дымохода в углу, их, казалось, и вовсе не замечал. Здесь же дожидалась его и мисс Анна.

— Стивен, Марта нашла деньги. Они были в карма - не у дедушки - ровно пятнадцать фунтов. Возьми их с собой, когда пойдешь к священнику, он подскажет тебе, как с ними быть. Теперь вы живете в Ботфилде и сможете ходить по воскресеньям в церковь - даже Малышка Нан. А в Лонгвиле есть вечерняя школа, где тебя обучат читать и писать. Так что нет худа без добра, мой мальчик.

Возможность отправиться в Дэнсфорд не замедлила представиться: Черный Томпсон и Коул, начальствовавшие над рабочими, и их товарищи решили объявить один из дней нерабочим. И хотя из - за них вынуждены были лишиться дневного заработка и все остальные (а это было серьезным ударом но карману Стивена), на сей раз он обрадовался такому решению. Пришпилив булавкой все три банкноты внутри кармана штанов, он еще засветло двинулся в путь. Дэнсфорд лежал по ту сторону гор, и кратчайшая дорога туда, длиною в десять миль, шла через плато, как раз мимо Ферновой лощины. Там, где раньше стоял их дом, уже заложили основание нового строения в три комнаты. В остальном здесь ничего не изменилось. Все так же скрипела покосившаяся калитка, у которой Малышка Нэн всегда высматривала Стивена, и, завидев его издали, бежала ему навстречу с распростертыми объятиями. Все так же стояли у изгороди ульи; из летков выбирались пчелы и в поисках редких осенних цветов деловито носились над склонами. Папоротник над низиной начинал увядать и налился густым вишневым цветом - самое время было резать его и запасать на корм скоту. Какой - то пришелец, видно, явившийся с противоположного склона холма, вторгся в его владения. Кроме чужака, на равнине больше никого не было. Вокруг стояла мертвая тишина, и в шелесте папоротника под ногами Стивену чудились чьи - то шаги за спиной. Временами навстречу ему попадались дикие пони и не согнанные еще вниз стада овец. Животные безбоязненно глядели на мальчика, не собираясь удирать с его дороги, наверное, уже забыли, с каким удовольствием детвора, собиравшая летом ягоды, пугала их. В другое время Стивен не преминул бы напомнить им об этом, но сейчас его занимали куда более серьезные и невеселые мысли. Так он брел, миля за милей, сжимая в кармане деньги, и все думал о том, что скажет незнакомому священнику в Дэнсфорде.

Дэнсфорд оказался тихой сонной деревушкой, посреди которой мирно текла светлая речка. Большие дома здесь смотрелись так солидно, а маленькие славные коттеджи были такими чистенькими и ухоженными, что в сравнении с ними ботфилдские выглядели жалкими и убогими. Когда Стивен вошел в деревню, было раннее утро, и дети еще только шли в школу. Один мальчуган провел его к дому приходского священника. Такого роскошного особняка Стивен еще никогда в жизни не видел. Дом стоял поодаль от дороги, в глубине парка, и к его величественной галерее вела широкая аллея для подъезда экипажей. Подавленный всем этим великолепием, Стивен нерешительно прошел по узкой тропинке к черному ходу и едва слышно постучал в дверь. Однако его робкий стук был услышан, и дверь открыла миловидная девушка, на вид чуть старше Марты. Собравшись с духом, Стивен напрямик заявил, что ему нужно видеть священника. Тихонько засмеявшись, девушка спросила его имя и попросила подождать, пока она узнает, сможет ли мистер Локвуд уделить ему время.

Вскоре девушка вернулась и повела Стивена по длинному извилистому коридору, который показался мальчику запутаннее подземных лабиринтов. Наконец, они дошли до пышно обставленной залы с высокими окнами, откуда открывался сад изумительной красоты. Стивену невольно вспомнился дворец, о котором недавно говорила мисс Анна. Впечатление это усиливалось множеством диковинных предметов, предназначение которых было Стивену неизвестно. За низкой каминной решеткой, отливавшей серебром, потрескивал огонь, на устланном ковром возвышении стоял диван, на диване расположилась молоденькая девушка, а рядом, за столом, восседал пожилой джентльмен. В глазах его светилось мудрое лукавстве, внушавшее безотчетную симпатию, особенно когда джентльмен улыбался, что он и сделал при взгляде на Стивена, потерявшего дар речи и совсем оторопевшего от собственной дерзости: и как только он осмелился прийти в такой роскошный дом, к такому важному господину!

— Так значит, ты и есть Стивен Ферн из Ферновой лощины? - спросил мистер Локвуд. - Я помню, как крестил тебя и нарек своим именем, - лет тринадцать - четырнадцать тому назад, если мне нс изменяет память? Твоя мать была мне верной служанкой, а в день крестин она несла тебя на руках до самого Дэнсфорда. Как поживает моя добрая Сара Мур?

— Мама умерла четыре года назад, сэр, - пролепетал Стивен, не решаясь ничего к этому добавить.

— Бедный мальчик! - сказала девушка. - Отец, чем мы можем ему помочь?

— Именно это я и хотел бы узнать, дитя мое, - ответил мистер Локвуд. - Наверное, неспроста Стивен проделал такой долгий путь через горы. Ну, мой мальчик, смелее, расскажи нам, что привело тебя к господину твоей незабвенной матушки?

Приободрившись, Стивен просто и честно, хотя, пожалуй, гораздо короче, чем это сделала бы Марта, поведал мистеру Локвуду историю всей своей жизни, которую священник слушал с нарастающим интересом. Его глубоко тронула искренность мальчика, без утайки рассказавшего даже о браконьерской вылазке с Черным Томпсоном. Когда Стивен закончил свою историю, мистер Локвуд подошел к большому шкафу и, вынув из выдвижной полки пачку пожелтевших бумаг, вскоре отыскал среди них ту, о которой умирающий отец говорил Стивену.

Бумага, составленная лонгвильским священником после смерти их бабушки, Марты Ферн, подтверждала, что дом в лощине был построен ею и является ее собственностью; также эта бумага освобождала ее от уплаты ренты и закрепляла за ней участок земли, обнесенный изгородью, и право пользования им в течение двадцати лет.

— Не знаю, выйдет ли из этого толк, - заметил мистер Локвуд, - но я посоветуюсь со своим юристом, чтобы узнать, как нам быть. Можешь на меня положиться, Стивен. Вот только завтра мы уезжаем на юг Франции и проведем там всю зиму - тамошний климат пойдет на пользу моей дочери. И я поеду с ней, ибо она - мое единственное сокровище. Вы сможете пожить в хижине до нашего возвращения? Ты доверяешь мне, Стивен? Я не дам в обиду сына своей верной служанки.

— О сэр, нам в хижине живется не так уж плохо. Оттуда намного ближе ходить в церковь и в школу. Меня мучит только то, что я не сдержал слово, данное отцу, и не уберег отчий дом. Но зиму мы без труда переживем. Я полностью доверяю вам, сэр; но моя работа опасна и, если я, нс дай Бог, погибну, вы поможете Марте и Малышке Нэн так же, как обещали помочь мне?

— Ну конечно! - растроганный заботой мальчика о сестрах, мистер Локвуд закашлялся, чтобы скрыть подступившие слезы. - Если Богу будет угодно, ты проживешь долгую жизнь, добрую и благочестивую. Но если Господь призовет тебя раньше, чем меня, я до конца своих дней буду делать для твоих сестер все, что в моих силах. Мисс Анна - славная девушка, Стивен, но боюсь, что ее дядюшка - отъявленный негодяй.

— Точно так, сэр, - тихо подтвердил Стивен.

— А ты нс очень - то разговорчив, - улыбнулся мистер Локвуд его лаконичному ответу.

— Просто я пытаюсь любить своих врагов, - смутившись, ответил Стивен, - а назови я его негодяем или каким - нибудь другим бранным словом, - какая же в этом была бы любовь? Хотя, признаюсь, иногда меня так и подмывает это сделать.

— Ты прав, Стивен, - сказал мистер Локвуд, - и хорошо делаешь, что не оскверняешь своего языка, ибо «им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию. Из тех же уст исходит благословение и проклятие». Ты преподал старому священнику хороший урок, мой мальчик. Пусть твои деньги побудут у меня, пока я не посоветуюсь с юристом. Ступай домой с миром и верно служи своему хозяину. Но если во время моего отсутствия тебе понадобится друг, вернись сюда и обратись к священнику, который будет управлять приходом до моего возвращения, - я его предупрежу, и он тебе поможет.

Стивен возвращался домой в приподнятом расположении духа. Дойдя до Ферновой лощины, он легко спрыгнул с бровки холма, когда - то служившего опорой для печной трубы. Место, где раньше был их очаг, теперь окружали недостроенные стены из красного кирпича. Стивен не мог себе представить, как хозяин сносит новый дом, чтобы восстановить старый, но он настолько доверял священнику из Дэнсфорда, что ни на секунду не усомнился, что следующей весной Фернова лощина будет снова принадлежать ему.

Глава 12. Черная Бесс
приходит в гости

Весь Ботфилд поражался перемене, произошедшей со Стивеном. Юный старичок, сломленный страхами и заботами, куда - то подевался - вместо него перед ними снова был прежний Стивен, жизнерадостный и безмятежный. Причина этой неожиданной перемены так и осталась неразгаданной. Даже у болтушки Марты хватало благоразумия помалкивать, когда этого требовали обстоятельства. Люди продолжали теряться в догадках, а Черный Томпсон перестал угрожать Стивену расправой. Даже хозяин, которого Стивен всякий раз встречал почтительным поклоном, без тени обиды или негодования, недоумевал, не в силах поверить, что Стивен так быстро и легко забыл причиненное ему зло. Заветной мечтой мистера Уайли было изгнать Фернов из округи - кто знает, какие нелепые слухи могут поползти среди людей, если мальчик начнет со всяким об этом сплетничать.

Марта, в общем, не особенно страдала от перемены места, хотя беспрекословно смириться с переездом стоило ей немало душевных сил и терпения. Зольная гора, естественно, красотой не отличалась, а хижина от копоти вся почернела; уходя из дому, Марте приходилось запирать Малышку Нэн и дедушку, чтобы они не подходили к открытому жерлу заброшенной шахты, где Стивен иногда забавлял сестричку, бросая вниз камни и прислушиваясь вместе с ней к их гулкому падению. Зато здесь у них появилось множество соседей, и Марта, которой редко выпадало удовольствие посплетничать всласть, отныне могла найти благодарные уши в любом доме. Вдобавок для нее нашлась работа: теперь она трижды в неделю помогала прачке, за что получала девять пенсов в день. Она часто брала с собой Малышку Пэн, чтобы та, по ее выражению, «чего - нибудь перехватила». К тому же, вскоре у Марты появились поклонники - несколько молодых шахтеров, по праву признавших ее самой опрятной, чистенькой и хорошенькой девушкой в Ботфилде. Так что Марта отнеслась к их переезду на новое место гораздо спокойнее, чем можно было ожидать. Единственное, что ее втайне удручало, так это близкое соседство мисс Анны.

— Знаешь, Стивен, - сказала она как - то субботним вечером, когда они с братом вернулись домой, - я тут все думала о том, что ты из нас единственный, кто соблюдает заповеди. Я, конечно, не такая ученая, как ты, но глава, которую ты все время читаешь, у меня уже па слуху, будто я сама ее читала. Так что, думаю, пора и мне тоже возлюбить своих врагов. Поэтому я пригласила к нам завтра на чашечку чая Черную Бесс.

— Черную Бесс!? - воскликнул Стивен, невольно поморщившись.

— Она, правда, вечно насмехается надо мной, - продолжала Марта, - но я ей все простила, а завтра докажу, что умею выпекать пышки не хуже ее мамы, и мы будем пить чай из трех фарфоровых чашечек, а дедушке и Нэн поставим обыкновенные. Я решила предупредить тебя заранее, чтобы ты завтра поторопился домой после богослужения.

— Дружба с Черной Бесс до добра не доведет, - хмуро ответил Стивен, знавший характер этой девочки гораздо лучше, чем его сестра.

— Но мы же должны любить своих врагов, - настаивала Марта, - и благотворить ненавидящим нас. Так или иначе, я се пригласила, и она обещала быть.

— Вряд ли это означает, что мы должны поить своих врагов чаем, - нерешительно ответил Стивен. - Если бы она голодала, не имея куска хлеба, тогда другое дело, я бы с радостью... Но чаепитие с Черной Бесс... Да еще и в воскресный день! Нет, Марта, я бы на твоем месте этого не делал.

— Ну, конечно, я всегда поступаю неправильно! - обиженно воскликнула Марта. - Ты просто боишься, что я стану такой же благочестивой, как ты, и тогда тебе нечем будет хвалиться! Не переживай, я ни фартинга у тебя не возьму, если ты так трясешься над своими деньгами. У меня тоже есть пара шиллингов, и мне никто не запретит любить моих врагов так же, как ты любишь своих, впрочем, ты, наверное, мечтаешь один попасть на небеса!

Стивен не стал больше спорить с сестрой, хотя Марта долго еще не могла успокоиться. В глубине души она и сама сомневалась, что поступила правильно, - с Черной Бесс они столкнулись у соседей, где Марта хвасталась умением печь пышки. Своими злыми насмешками Черная Бесс до того раздразнила Марту, что та позвала ее к себе: пусть сама попробует пышки и убедится, какая она мастерица. Теперь же Марта тщетно пыталась убедить Стивена и себя в том, что пригласила Бесс из человеколюбия и желания примириться. Все воскресное утро она суетилась по хозяйству и раздраженно покрикивала на дедушку, путавшегося под ногами. Раньше она никогда не приглашала к себе гостей, и сю внезапно овладело незнакомое прежде безудержное желание во что бы то ни стало оказаться настоящей, гостеприимной и радушной хозяйкой.

Когда Стивен вернулся из церкви с усталой Малышкой Нэн на плечах, Бесс уже устроилась в самом теплом углу, у очага, где пылал огонь, наполняя комнату приветным светом и теплом. Она нарядилась в свое лучшее ярко - красное платье, а в ее приглаженных волосах красовались желтые ленточки. Стивен был поражен: на шахте он привык видеть Черную Бесс совсем другой. Лицо и руки ее были так старательно вымыты, что от сажи, въевшейся в кожу на шее и запястьях, остались только темные полоски, отчасти прикрытые ожерельем и браслетами из стеклянных бусинок. Крупный узор из цветной тесьмы украшал ее зеленый передник. Скромное ситцевое платьице Марты и ее белый платочек, повязанный вокруг шеи, приятно отличались от пестрого наряда гостьи, которая диковато покосилась на Стивена, явно не зная, как себя вести.

— Добрый вечер, Бесс, - сказал он как можно приветливее. - Марта сказала, что ты придешь к нам на пышки, так я решил и Тима заодно пригласить. Попьем чаю, а после можем спеть все вместе, как у нас повелось. Я часто слышу, как ты поешь на берегу, Бесс, у тебя красивый голос.

Девочка зарделась от удовольствия. Она изо всех сил старалась показать свое дружелюбие и держалась прилично, придвигаясь к огню все ближе, отчего лицо ее стало пунцовым, под стать платью. Марта с торжествующим видом накрывала на стол. Благодарно поглядывая на восхищенную Бесс, она расставила на столе три фарфоровые чашечки.

Поскольку ожидался еще один гость, Стивену, так же, как и дедушке с Малышкой Нэн, предстояло довольствоваться простыми чашками, поставленными тут же, рядом с фарфором. Как только явился Тим, Марта взбила жидкое тесто для пышек и принялась печь. Вскоре угощение было подано на стол. Марта усердно подсовывала Бесс пышку за пышкой, а та всякий раз после этого вежливо уверяла, что никогда в жизни не пробовала пышек вкуснее.

Когда с чаепитием было покончено, стол аккуратно водворен на место, а фарфоровые чашки заботливо сложены в буфет, Тим и Стивен пододвинули стулья поближе к огню и многозначительно переглянулись.

— Ну - ка, Стиви, научи меня новому гимну, который пела с нами мисс Анна. И Бесс заодно поучим.

Бесс оглянулась по сторонам с растерянным видом, точно угодила в ловушку, но возразить не успела, потому что Тим мигом затянул песню и Стивен тут же громко ее подхватил. К ним присоединились Марта и дедушка, в свое время слывший недурным певцом, а чистый голосок Малышки Нэн вторил им звонким колокольчиком.

К концу длинного гимна Бесс поймала себя на том, что сама невольно мурлычет его мотив: рабочие часто пели за работай в шахте, и она любила им подпевать.

Они повторяли гимн снова и снова, пока девочка не запела смелее и громче. Улучив минутку, она шепнула Марте, что очень хотела бы выучить слова, чтобы петь как следует со всеми вместе. Но больше всего удовольствия доставила всем песенка Малышки Нэн. Сидя на коленях у Стивена, ласково теребившего ее кудряшки, она спела детский гимн, которому недавно научила ее мисс Анна.

Хотя девочка по - детски коверкала слова, голосок ее звучал серебристо и легко. Она пела, сложив маленькие ручки на груди и не сводя глаз со старшего брата. Картина была такая трогательная, что Бесс, не выдержав, горько разрыдалась и плакала так долго и безутешно, что ее никак не могли успокоить, пока наконец девчушка сама не взобралась к ней на колени и, позабыв о своем недавнем страхе перед гостьей, обвила ручонками ее шею. Потом глянула ей в лицо и краешком своего нарядного фартучка вытерла ее слезы.

— Когда - то и у меня была сестричка, такая же, как Малышка Нэн, - тяжело вздохнув, сказала Бесс. - Как она мне ее напоминает! Мисс Анна говорит, что сейчас она поет на небесах вместе с ангелами, и я представляю ее такой, как Малышка Нэн. Но, боюсь, мы с ней никогда больше не встретимся - не видать мне рая вовек, потому что я большая грешница.

— Мы поможем и научим тебя быть хорошей, - сказала Марта. - Ты приходи к нам почаще, Бесс. Я научу тебя петь гимны и расскажу, как пышки печь и как дом в чистоте содержать. Я хочу любить своих врагов и делать добро тем, кто меня ненавидит. Не стесняйся, Бесс, мы будем дружить, как Стивен и Тим, - они же были врагами до того, как Стивен выучился читать.

В ту ночь, ложась спать, Стивен подумал: «Как славно, что Марта пригласила к нам Черную Бесс. В моей главе сказано: “кто сотворит и научит заповеди, тот великим наречется в Царстве Небесном”. Кто знает, может, и мы с Мартой наречемся великими на небесах, если научим Бесс исполнять Божьи заповеди?»

Глава 13. Заброшенная шахта

Черная Бесс стала часто наведываться к ним в гости. Однако это привело совсем к неожиданным последствиям, которых Стивен, в простоте сердечной, не мог предвидеть. Дело в том, что намерение Марты следовать Божьим заповедям было весьма поверхностным, и она не могла научить Бесс исполнять Божий закон. Христианин должен не только показывать верный путь, подобно дорожному указателю, но и сам обязан следовать этим путем.

Марта могла научить Бесс словам и мелодиям гимнов, но, в отличие от Стивена, была не способна передать ей ту любовь и благодарность к Спасителю, которыми исполняется сердце христианина, когда он славит Бога, и на которых зиждется истинное послушание. Устами Марта могла провозглашать: «блаженны нищие духом», «блаженны кроткие» или «блаженны алчущие и жаждущие правды», но смысл этих слов ее не заботил и не трогал ее души, поэтому Бесс очень скоро поняла, что Марту больше интересуют дела мирские. Сердце человеческое склонно к безумству и самообману - в своей безнадежной испорченноети оно стремится от возвышенного к низменному и охотно подчиняется злу.

Поэтому вскоре уже не Марта учила бедную Черную Бесс Божьей воле, а Бесс успешно вовлекала подругу в очередные неприятности.

Перемена, произошедшая в Марте, глубоко опечалила Стивена: нежные сестринские чувства к брату уступили место грубости и безразличию, любовь к порядку и аккуратности - неряшливой распущенности, присущей шахтерскому люду в Ботфилде. Доброе, отзывчивое сердце Стивена разрывалось, когда, возвращаясь домой по вечерам, он заставал слепого дедушку голодным и неухоженным, а Малышку Нэн плачущей от жестокого обращения сестры. Не то чтобы Марта вдруг совсем испортилась, вконец озлобилась и ожесточилась - временами она бывала такой же, как прежде, и терпеливо выслушивала упреки брата и мягкие увещевания мисс Анны; и все же каждый раз, спускаясь в мрачные глубины шахты, Стивен мучительно думал о том, все ли в порядке дома. Все чаще и чаще, глядя в сторону Ферновой лощины, над которой, словно град на холме, возвышался новый дом из красного кирпича, он тосковал по родным местам и нетерпеливо вел счет месяцам и неделям, оставшимся до весны, когда добрый священник вернется в Дэнсфорд.

Однажды Бесс примчалась к ним в обеденное время, взбудораженная, как никогда. Марта, все утро стиравшая в корыте белье, была рада поводу передохнуть, поэтому, когда Бесс вбежала в дом, она радушно встретила подругу.

— Марта! Марта! - вскричала Бесс. - Побежали скорее! Если бы ты только видела, какими платками торгует Эндрю - разносчик! Синими, красными, зелеными, желтыми! И всего по пять шиллингов штука, а можно платить и не сразу, а по шиллингу в неделю. Давай скорее, а то не успеешь!

— Нет у меня денег, - мрачно сказала Марта. - Если бы Стивен отправил деда в богадельню, мы бы так нс скопидомничали. Сидит у нас на шее вместе с Нэн, а я себе лишнего платочка не могу позволить!

— Я бы жадничать не стала! - фыркнула Бесс. - Если Стивену нравится, пусть себе сквалыжничает, а ты - то при чем? Над тобой же все парни смеются: говорят, ты старомодная - штучка, «бабуля Ферн». Все равно, пойдем посмотришь, а то Эндрю вот - вот уйдет.

Схватив Марту под руку, Бесс потащила се на холм. Оттуда они увидели ботфилдских девушек, столпившихся на дороге вокруг разносчика. Черный холщовый мешок, в котором он носил товар, был перекинут через изгородь, пестревшую от развешанных на ней разноцветных платков и платьев. Девушки порхали вокруг, приглядываясь и прицениваясь к товару; жена разносчика тем временем прохаживалась вдоль изгороди и расхваливала один платок за другим. Соблазн был слишком велик, и Марта, вытерев мыльные руки о передник, помчалась к дороге вместе с Черной Бесс.

— Ай да красотка! - воскликнул Эндрю, переводя взгляд с ботфилдских грязнуль на Марту. - Даже лучший мой платок недостаточно хорош для тебя, моя милая. Выбирай, какой понравится. Найдешь что по душе - дорого не возьму.

— У меня нет денег, - ответила Марта.

— Об этом не беспокойся! - ответил Эндрю. - Бери, что пожелаешь, а с оплатой повременим. Я тут часто бываю, так что откладывай себе деньги понемножку, тайком от отца. Или, может, ты уже замужем?

— Нет еще, - застыдилась Марта.

— Ну, если недалеко живешь, так я запишусь в кавалеры! - продолжал он. - Л с таким платочком ты будешь, как распустившаяся роза! Ну, коль скоро ты в первый раз у меня покупаешь, я много с тебя не спрошу. Этому платку цена десять шиллингов, да еще фартинг сверху не жалко прибавить, но я отдаю его тебе за семь шиллингов и шестипенсовик, видишь, целых полкроны мне ради тебя не жалко! Будешь платить мне по шиллингу каждые две недели, пока мы с тобой не рассчитаемся.

Эндрю набросил платок на плечи Марте, под завистливые взгляды обступивших ее девушек, которым не разрешалось трогать товар грязными руками. Марта погладила ярко - голубую кайму платка, пропустила легкую ткань меж пальцев, обдумывая, не пустить ли в ход деньги, вырученные летом от продажи ягод. Она так и не сказала Стивену, сколько у нее было отложено на самом деле, поэтому полкроны можно было взять совершенно спокойно. Через каких - нибудь десять минут, пока Эндрю торговался с другими девушками, Марта пришла к заключению, что дальнейшая ее жизнь без платка просто немыслима. Пообещав мигом вернуться назад, она со всех ног бросилась домой.

Второпях покидая дом вместе с Бесс, она оставила дверь незапертой, совсем позабыв о том, какая опасность угрожает слепому старику и младшей сестренке, окажись они рядом с открытым стволом заброшенной шахты. А Малышке Нэн все утро не сиделось дома.

На дворе стоял холодный, но погожий зимний день, и ее тянуло побегать на солнышке, а не томиться в душной комнате. Но Марта строго - настрого запретила ей гулять одной, как бывало прежде в их уютном саду. Когда старшая сестра ушла вместе с Черной Бесс, малышка немного постояла у открытой двери, тоскливо глядя на двор, потом, наконец, решилась и переступила порог. Храбро ступая маленькими ножками по обжигающему холодом снегу, она с трудом взобралась на замерзшую насыпь позади хижины и сверху увидела стайку девушек, среди которых была и Марта.

Вполне вероятно, что ей удалось бы спуститься к ним, но сестра все утро сердилась на нее, и маленькое сердечко Нэн испуганно забилось при мысли, что на нее снова могут накричать. Дрожа от пронизывающего северного ветра, она снова обернулась к хижине, и тут взгляд ее упал на открытую штольню, куда Стивен вчера бросал вместе с ней камешки, не подозревая, что ребенок может однажды отважиться на эту игру без него.

Когда Марта поднялась на гору, глазам ее предстала страшная картина: смеясь и крича от удовольствия, розовощекое дитя бежало к разинутому черному зеву шахты, держа над кудрявой головкой большой камень. Не успела онемевшая от ужаса Марта издать и звука, как камень выскользнул из маленьких ручек, и Нэн, ее милая, смеющаяся, розовощекая Малышка Нэн сорвалась вслед за ним.

Этот миг навсегда врезался в ее память. В одно мгновение перед ней промелькнула целая жизнь - все трогательное и милое, что было связано с Малышкой Нэн: вот умирающая мама, протягивая Марте беспомощное дитя, просит ее быть ему вместо матери; вот отец перед смертью напутствует ее заботиться о Малышке Нэн... Жгучее чувство вины терзало сердце Марты: вот чем обернулось ее преступное легкомыслие! Она представила себе страдания Стивена и все страшные последствия происшедшего. Стоявшие внизу люди видели, как она на миг замерла на вершине холма, словно пригвожденная к земле. Затем морозную тишину разорвал надрывный крик, наполнив леденящим ужасом сердца всех, кто его слышал, и Марта, кинувшись к краю штольни, заглянула вглубь черного узкого ствола. На дне, едва различимая, застыла маленькая белая фигурка.

Глава 14. Скорбь брата

Вскоре жители Ботфилда знали о гибели маленькой сестры Стивена - ее бездыханное тело лежало на дне той самой шахты, где брат трудился, зарабатывая ей на жизнь и заботясь о девочке с преданностью и любовью, скорее отцовской, чем братской. Лица людей были угрюмы и печальны, многие дети плакали - за то короткое время, пока Ферны жили на новом месте, малышка успела всем полюбиться. Тим, подавленный этим несчастьем, отдал бы все на свете, чтобы умереть вместо девочки, лишь бы Стивену не довелось пережить такое горе.

Однако пора было взять себя в руки - рабочий, обслуживающий подъемную клеть, уже наклонился над устьем шахты, готовясь прокричать трагическую новость тем, кто был внизу. Если Стивен не в дальних штольнях, а где - нибудь поблизости, эта страшная весть обрушится прямо на него, без всякой подготовки. Тим стал уговаривать рабочих повременить, пока он сбегает за мисс Анной, но тут она появилась сама, бледная и опечаленная. Как только слух о гибели девочки достиг дома ее дяди, она поспешила к шахте, чтобы хоть как - то утешить Стивена.

— Ах, мисс Анна! - вскричал Тим. - Если Стивен узнает обо всем вот так, вдруг, это его убьет. Я знаю, как пройти под землей к штольне, где лежит Малышка Нэн, я пойду и найду ее тело. Там потолок сильно провис, и взрослому не пройти. Но кто же скажет об этом Стивену? О, мисс Анна, прошу вас, спуститесь вместе со мной и расскажите ему обо всем.

— Да, я пойду с тобой, - сказала мисс Анна, плача.

Глубоко под землей, в полумраке тесных и узких подземных галерей, освещаемых только проблесками шахтерских фонарей, трудились рабочие, еще ничего не зная о том, что произошло наверху. Стивен работал несколько поодаль от остальных, нагружая небольшие квадратные вагонетки углем, который они с Черным Томпсоном вырубали в горной породе. Стивен мурлыкал себе под нос мелодии гимнов, которые они с Малышкой Нэн разучивали в Рэд Грейвэле этим летом, и улыбался при мысли, что, быть может, сейчас его сестренка, примостившись у очага, напевает то же самое. Бедному мальчику было невдомек, что в эту минуту Тим пробирался по извилистому ходу, через завалы, ко дну заброшенной шахты, чтобы вернуться со страшной ношей, заливаясь жгучими слезами.

Товарищи Стивена вдруг разом притихли, глухой стук кирок прекратился, но мальчик, поглощенный работой, этого не заметил. Только когда Коул заговорил с ним необычно мягким тоном, Стивен оторвался от своего утомительного занятия.

— Мальчик мой, - сказал Коул, - там пришла мисс Анна, она тебя спрашивает.

— Наконец - то! - не помня себя от радости, воскликнул Стивен. - Она давно обещала меня навестить! - и с колотящимся сердцем он побежал вверх по узкому коридору к подъемной площадке, где ожидала его мисс Анна. При тусклом свете ламп он не заметил, как бледно и печально было ее лицо, но грустная нежность, звучавшая в ее голосе, заронила в его сердце какое - то странное предчувствие.

— Стивен, мой милый мальчик, - сказала она, - ты веришь, что ты мне очень дорог и я сделала бы все, что в моих силах, чтобы уберечь тебя от беды?

— Да, конечно, мисс Анна, - ответил мальчик.

— Отец Небесный печется о тебе еще больше, - продолжала она, - но «Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает». Всевышний поступает с тобой, как с сыном, Стивен. Найдешь ли ты в себе силы перенести тяжкое испытание, которое Он ниспослал тебе?

— Если только Господь наш Иисус Христос поможет мне, - пробормотал Стивен.

— Бедное мое дитя, Он поможет тебе, - сказала мисс Анна. - Стивен, я принесла тебе страшную весть. Малышка Нэн... наша дорогая девочка... упала в шахту.

У Стивена подкосились ноги, в глазах потемнело. Он упал бы на пол, если бы Коул не подхватил его сзади. Их обступили товарищи Стивена; комок в горле мешал им говорить, да Стивен и не услыхал бы их. Ему вдруг послышался топот легких ножек Нэн, почудилось ее смеющееся личико, но, увы, это подходил Тим: медленно и тяжело ступая, он нес на руках маленькое тельце, прикрытое курткой.

— Малышка погибла сразу, без мучений, - прошептал Коул, покрепче обняв Стивена, - сейчас она, наверное, уже на небесах, среди ангелов.

Стивен вырвался из его объятий и, пошатываясь, шагнул навстречу Тиму. Бережно взяв у него тело девочки и прижимая его к груди, он опустился на землю. Его горестное молчание потрясло всех. Мисс Анна закрыла лицо руками, у мужчин, стоявших вокруг, вырвался тяжкий вздох.

— Старую штольню давно надо было завалить камнями, - сказал Коул. - Смерть девочки - на совести хозяина.

— Однажды он за все заплатит! - проворчал Черный Томпсон. Но Стивен не слышал этих слов. Он сидел не шелохнувшись и крепко прижимая к себе Нэн, пока не спустили клеть. Тогда он встал, перенес ее на подъемник и опустился на скамью, все так же неотрывно глядя на девочку. Мисс Анна и Тим сели рядом, и спустя несколько минут их вытащили наружу, навстречу яркому солнечному свету. Вокруг уже собралась толпа, ожидавшая появления Стивена.

— Пожалуйста, оставьте меня все, - проговорил он, не глядя по сторонам, и люди расступились, освобождая ему дорогу. Стивен медленно побрел домой. Мисс Анна, шедшая позади, видела, как, проходя мимо Ферновой лощины, мальчик поднял голову и бросил взгляд на заснеженный холм, где высился новый большой дом. Видела она и то, как он содрогнулся, приблизившись к старой штольне. За всю дорогу он так и не проронил ни слова и, казалось, не замечал, что мисс Анна следует за ним.

В хижине от людей было не протолкнуться - все тщетно пытались успокоить Марту, бившуюся в истерике. Одна из женщин, стоявших у дверей, приняла из рук Стивена тело девочки. Она уговаривала его пойти посидеть у нее дома, пока все будет сделано. Но мальчик, выйдя из хижины, направился к горам. Понимая, что Стивена не утешить сейчас никакими словами, мисс Анна смотрела ему вслед, пока он шел по старой дороге к Ферновой лощине, скрестив на груди руки, как будто все еще прижимал к себе тело сестренки.