Первое восхождение, иноческое. Слово 1.

Первое восхождение, иноческое. Слово 1.

 

Книга преподобного отца написана для внутреннего пользования, для тех, кто намерен влиться в Божье устроение мира, и его намерение основательное. С современным православием имеет лишь поверхностное сходство. И начинает он своё повествование, с того, где заканчивают обычно свои посвящения изотерические школы манипуляций, с «очищения умного ока от всего земного, и тёмных присыпаний, и бесов препинаний» с целью «к Божественному свету прилагатиже и от того освещатися». Если земные эзотерики желают использовать внутренние знания для земных благ, то древний преподобный настроен по отношению к земному миру скептически, и даже наоборот, он тот, кто покинул этот мир, и видит в нём лишь уду лишающую внутреннего зрения и «мощности». Отец оперирует понятиями «мощно», «не мощно», понятий таких как «можно», «нельзя», в книге отсутствуют, можно всё что ты способен поднять (четвертая заповедь: «не поднимай имени Божьего напрасно, не оставит Бог без наказания»). По всей видимости, он из тех отцов, кто считал, и не без оснований, что небесное воинство наполняется лучшими, и наполнение это ограниченно. Есть предание, что две трети павших ангелов будут восполнены людьми достигшими уровня ангелов, это те, 144 тысячи из Откровения 7:4. Впрочем, об этом упоминаний в книге нет, но категорическая активность отца просто поражает сегодняшний разум. Вся книга направлена на Богообщение во всех смыслах, и насколько это возможно, и о прямом, и о косвенном богообщении, и если в конце книги рассказывается «акы Богом быть», и как вызвать отклик Серафимов, то вначале как войти в род Христов. Книга писалась во времена родовиков, где каждый свой род славил, и в нём предполагал и развиваться.

Отец начинает повествование о том, что всякий раб свободой, самовластным саном почтён. Сегодняшний негативный контекст понятию «раб» у отца отсутствует. Раб, тот, кто обладает неким светом «ра», и умеет им владеть, ботать, ра…ботать.

Сэжеоубоиеже о насопрезревошэдоброчестьне, иежевышэнасо с мерэнь, начатокостворихомо, нэякожэ нечто тисказающэ, йлиповедающе то, иего же й ты нэ веси насонэхужэ, очстаяглаво, веде бон э азъ же точью, мню же й добре смыслящих кождо, очищатисяоумьному оку от всего намоземьнаго, й темьнаготэмныхо присыпаний, й бэсопрэпинанья ко Божественному свету, прилагатижэ й от того освещатися, но от прэслушанья смерти бояся, й всяко акы ко послушанью пориваиемо, ко преподабномутиповэленью, страхомь й любовью придохо, акы добро разумьный й послушливо рабонэключимо, животописьцадобля, худымьнашимь й йстьлелымьразумомь, ймэдльноглаголанымь и зносимочерниломьиединемь, иединови….

Благагойпреблагаго, йвсеблагагонашэго Богай Царя, добробоот БогакоБожьйморабомоначати, всемой же от Него створеномословесномо, самовластьнымьсаномьпочтенымо.

(Блага и преблага, и все блага нашего Бога и Царя благого, и преблагого, и всеблагого. И добро от Бога к божьим рабам начать. Все от Него створенные словесными, самовластным саном почтены (волей свободной).)

Овисуть Тому друзи, ови же ближний раби,овиженеключими, ови же всячьскыочюжени, ови же ащейнемощьни, обаче супротивьници.Идругы оу бострэмь, мы грубий,очеловечстаиаглаво, оБозеразумехомоиажеотомьразумьныиайбэсплотьнаясущия, ближняиаже рабы вся, иже волю иегобезлености й беспрестанитворящаяйстворивешая, неключнмыиаже оу бо рабы, й жэоубокрьщеньиасподобивешэся, айжэктомузаветоближаианесхраниша, чюжаиажэ оБозейврагы разумеиемо, йжэ й линеверьний лизловерьни суть, ратьници же суть, йжэнеточью Божью повеленью супротивишася й отсебе отвергоша, не й жэ таделають, тостемирать крепце держать.

(«Некоторые по сути Богу друзья (1), некоторые ближние рабы(2), иные неключимые(3), некоторые же всячески удалены от глаз, отчуждены(4), некоторые если даже и немощны, но сколько видят сопротивляются, хоть и немощны, но супротивники(5).

Друзья Его, мы грубые от человеческой главы так о Боге разумеем, разумны имеют без плотисущия, разум имеют бесплотного существования, (для человека это благодать разума Божьего, разум Христов), или так сказать:сущияне телесного существования.

Ближняияже, ближня творится, те, кто рабы ближние, они всеми собой, вся Его волю без лености, и беспрестанно творяща створяют.

Неключимые рабы, и крещения сподобившись, заветов ближайших к тому не схранивша.

Чужающие о Боге враги разум в сути имеют, или не верный, или зловерный.

 Ратники в сути своей, не только Божьему повелению супротивятся и от себя отвергоша, но с теми рать крепко держат, кто это делает».

«Друзья Его, владеют разумом не телесного существования, без плотисущия». Владеют тонкими телами ангелы, бесы, архангелы, и люди, достигшие такого уровня. Внутренний свет имеет далеко не каждый, и в особенности важно, какова мощность этого света, и куда она направлена. У отца это важный аспект, то есть, кто имеет  разум Христов.

«Ближние, кто рабы ближние, близко к Источнику, близко творят, они всеми собой, всю Его волю без лености, и беспрестанно творяща створяют».

«Неключимые рабы, и крещения сподобившись, заветов ближайших к тому не схранивша». То есть, они лишились Источника, лишились своих ключей.

«Чужающие, о Боге враги разум в сути имеют, или не верный, или зловерный». Их внутренний ум, внутреннее око, «око света», искажено по той, или иной причине.

«Ратники в сути своей, не только Божьему повелению супротивятся и от себя отвергоша, но с теми рать крепко держат, кто это делает». Но любопытно то, что даже «отпачовавшихся», тех, кто стали эгоистично обособленными от Источника, преподобный всё равно именует рабом Божьим.)

Но сэоубо мы ныня, кодоброчьстивенасотомивошихо, й верьненасопринудивошихотехозаповедьми, Божьиморабомо, свою нэдостойную руку послушаньиемьнэрасудьнымьпротягешэ, й от теховедий, словесную трость приимошэ, воскорбьноие й светящеиесясмереньиеомочивошэ, на гладокыхой белыхосердцихо, акыневокыхохаратьиахо, пачэже на скрижалию Духовною, сию покойвоше, Божьи а словеса, пачэже семена, написающеглаголемьзь де.

(«Но поскольку пред речённых каждый своё некое насыщающее слово имеет,и каждый со своим опытом, нам же не навыкшим ныне такому, нечего сказать.

Но  мы ныне от иного опыта, отдоброчестивонас томивших, и верно нас принудивших заповедей длябожьих рабов, не имеющим своего света суда (рассуждения), свою недостойную руку послушанием протянем, и оттех веданий слышимого,кисть для письма приняв, и осторожной мерой, и малой каплей света её омочив,на гладких и белых сердцах, как хартиях папируса, более же наскрижалях духовныхпокоящихся, Божьи словеса, точнее, семена написающепроизнесём».

 Как мы знаем от Христа учивших «испытать Писания», первый опыт от ветхого закона, закона для рабов, тех, кто не имеет собственного света благодати. Но Новый завет дан тем, кто прошел дальше, и обретает личное Богообщение. И получая благодать различения, «на пятидесятницу», человек обретает и дар различать Истину от лжи. Преподобный пишет от имени рабов, но указывает на «меру света» полученную «друзьями Божьими»

«Но поскольку каждый из именуемых своё некое насыщающее слово имеет, и каждый со своим опытом, нам же не навыкшим ныне такому, нечего сказать». Отец оперирует как понятием света, так и понятием звука,в древних текстах это называют «слово». И всякий типаж, к своему насыщению движется, и к своей реализации. К своему некому концу.Как повествует Писание, пусть каждый делает свое, грешник согрешает, праведник святится, «неправедный пусть ещё делает неправду, нечистый пусть ещё сквернится, праведный да творит правду ещё, и святый да освещается ещё» (Откровение 22)

«Но мы ныне от иного опыта, от доброчестиво нас томивших, и верно нас принудивших заповедей для божьих рабов, не имеющим своего света суда (рассуждения), свою недостойную руку послушанием протянем, и от тех веданий слышимого, кисть для письма приняв, и осторожной мерой, и малой каплей света её омочив, на гладких и белых сердцах, как хартиях папируса, более же на скрижалях духовных покоящихся, Божьи словеса, точнее, семена написающе произнесём». Любопытный образ, и значительный, отец указывает, что без света благодати, и рассуждения нет как такового, и он дарит образ письма, некой чернильницы состоящей из света благодати, которой и живопишется в сердце души. В Писании имеется образ сошествия Духа Свята, как капель из света состоящих, и каждого из апостолов, касающихся. Как зрящий внутренний свет, преподобный описывает подобно, но и иносказательно. В книге он будет разбирать вопрос, о том, почему человек теряет эту способность, способность внутреннего видения.)

Всехо й зволивошихоБого, всехоживотовсехоСпасо, верьныхо й нэверьныхправэдьныхо й грешьныхо, доброчьстивыхо й нэчьстивыхо, бэсстраныи, й стрсаныхо, йнокыхо и мирьскыхо, мудрыхо й грубыхо, сдравыхо й нэмощьныхо, оуныхо и прэстаревошихося, иакожэ света просыпаньие, й воздушно иепрэменэньие, йнаконесе, несеболицэмерыиа о у Бога. («Всех (всем) иволивоша Бог, всех (всем) жизни, всех (всем) спасение, верных, и не верных (1), праведных, и грешных (2), доброчестивых, и нечестивых (3), бесстрастных, и страстных (4), иноков, и мирских (5), мудрых, и грубых (6), здравых,и не мощных (7), юных, и престарелых (8), всем щедро светом просыпал, всем духовное применение имеет, и иначе нет, нет лицемерия у Бога!»

Восемь категорий, восемь качеств, эта восьмёрка будет проходить через всю книгу, и трансформация этой восьмёрки будет отцом разбираться регулярно. Для того, чтобы в этом лучше разобраться следует сразу пояснить о восьми смертных грехах, о том учении, которое уже было известно во времена написания книги, как само собой разумеющееся.

1. Γαστρι-μαργία («гастримарги́а») — дословно: чревоугодие (обжорство)

2. Πορνεία («порни́а») — прелюбодеяние и блуд (половая распущенность)

3. Φιλ-αργῠρία (филаргири́а) — алчность (дословно: сребролюбие)

4. Θλῖψις («фли́псис») — печаль

5. Ὀργή («орги́») — гнев

6. Ἀκηδία («акиди́а») — уныние, его у отца на славянском нет, но есть раслабленьие переходящая в лень. В писании расслабленным назывался парализованный.

7. Κενο-δοξία («кенодокси́а») — дословно: тщеславие, на славянском, тещеславие, помимо прочего, оно сопровождалось презорством, практически прозорливость, но ущербное, и урезанное, вызывающее перекос восприятия, себя славит, другого презирает.

8. Ὑπερη-φᾰνία («гиперифани́а») — гордыня (гордость, дословно: высокомерие) у отца Лествичника на славянском нет гордости, но есть - нагльие, борзо ие (наглое, и борзое) исполнение помыслов лукавого пса, и это и есть презорство)

Нэчьстивыиесть, иестьствословэсно ко смэртиосамовольне жизни отбегая, й своиего творца присносущаго, нэсущапомышляиа. («Нечестивый имеет естество своего звука к смерти, самовольно тем жизни отбегая, и своего творца присносущего, творца постоянной реальности, реальности вечности, не существующим помышляет». У нечестивого, согласно Писания имеется некий запас прочности, и обычно его максимум это три – четыре поколения от времени отпочкования от Бога, и до исчезновения всего рода. )

Бэзаконьникоиесть, йжезаконь от Бога сущь, со своимьзлооумьиемь держа, й сокривоверьиемьсупротивьнымь, веру иася мня Богу. («Беззаконник со своим злоумием смешивает Божий закон реальности, и держит супротивной верой крыво, мня что это от Бога». Этот мало отличается от нечестивого, разве что, его запас прочности время от времени пополняется Божьей благодатью.)

Хрьстыианоиесть, подражаньие Христово, иакожэиестьмощьно человеку, словэсы й делы й оумомь, во Святую Троицю праве й бэсприрока веру иа. («Христианин подражанием Христовым, звуком, поступком, и умом насколько мощно ему как человеку, во Святую Троицу правит, и веру безприрочно (безоговорочно, без обвинительно, безупречно, без слушания всеванием рока, жизнью и помыслами) держит».)

Боголюбивоиестьйжэвсехоиестьствэныхо й бэзогреховьныхопричастэносы, й противу силе о благыхонэленясиа. («Боголюб всё естество без греха причастию имеет, и благостным таким, не ленясь против этого силу держит».)

Воздэржатэльиесть, йжепосрэденапастий, й сети й йплищь оу бонужьныхообразо, всэю силою подражатипонужаиеться. («Удерживающий есть тот, кто посреди напастий, и сетей, и шума буд-то нужных образов, всею силою дразня, осмеивая, противостоящее жаждуще делает». Согласно нашего языка, получается, что удерживающий тот, кто зеркаля лукавого, держит Божье. Слова «нужа», «иеть», «ужаться», «уж» будет не просто понуждаться, пытаться, а именно, жаждуще, и жизненно изворачиваться. «Подражати», согласно словаря Дьяченко, именно – дразнить, осмеивать. «подражательный» - коему должно последовать. «Будьте мудры как змеи» (Мф.10:16)Во втором послании Фессалоникийцам 2:7 имеются загадочная фраза, о том, что «тайна беззакония не совершается, пока имеется в среде удерживающий», пока есть, тот, кто духом «удерживающий», лукавый мир не может проглотить божье. Проще говоря, это православный воин, ибо в чистом виде, кто находится в христианской кротости, его зло, просто и быстро уничтожит. А православный держатель может ему противостоять виртуозно, и порой жёско. Жёстко, это если перевести, что, собственно, тоже будет правильно, «воздержатель понуждается нужными образами, не взирая ни на что». Переводы, как и реакции могут быть разными, в одном переводе про Иова многострадального читается лишь страдания, а в другом и радость Божьего роста, из внутреннего корня и благодатью, и радостно, «исполнив уста смехом» (книга Иова 8,12-21)

Инокоиесть, чино й оустроиеньиебесплотьныхо, во теле вещь не, й сквэрныне творимо.Инокоиесть, йжэточью поБогосядэржа, на вся врэмена, й дела, й на всехоместехо, йнокоиесть, нужаиестьствэная, нэпрэстаньна, очищэно тело й оуста, й просвещэнооумо. Йнокоиестьболезньна душа во нэпрэстаньне памяти смэртьней, скорбящи, йспящйибдящи. («Инок, есть чин устроения в теле ангелоподобных, не творя скверны. Инок точно по Богу держит во все времена, поступках, и на всяком месте. Инок имеет нужу естественную, понуждение жаждущее, непрестанное, по чистому телу, устам, и просвещению ума. Инок имеет болезненную душу в непрестанной памяти смертной, скорбящей, и во сне бдящи. Бдеть- быть на страже, действовать при свете дня».)

Отошэствииемираиесть, самовольнаненависть, отврэщисяиестьства, получэньярадивышеиестьствэнаго, всийжежитийскаиасолюбовьюоставивошэйвсякойлибудущагорадицарствайлимножьстварадигреховьнаго, йлилюбьверадиБожьясэствориша. («Самовольной ненавистью отвращение от естественного шествия с миром, ради получения выше естественного, и всего жизненного со любовью, греховьного ради всего житийского оставляя, будущего ради Царства, или любьведания ради Божья, всё се иноческое иноческим твориша». Бог есть дух, и процесс любви возможен при взаимном действе, это уже результат духовного подвига,- сила любы.)

Ащехи ничто же от прэжэрэченыхеразумонэймесобевожа, скотьноиестьтаковыхоотхожэньие, обачэконьцатэчэньюиакожэбудэть, добрыинашьтрызноположьникоожидаиеть. («Если ничто же прежде речённого себе в удило для разума не имеешь (вожжи – крепились в удило для правления лошадью), скотное есть таковых отхождение, узреешь конец течений, каков он будет, тризну добрую наш Положник ожидает». (Тризна – празднество по покойнику, пляски, состязания, и радость по сожжённому, и ушедшему в род, в данном контексте иночество рода Христова. И по тому, кто как умирает, в празднике духа, в спокойствии, или в грехах, и страстях, так его течение и познаётся.)

Да подражаиеть йже своиебрэмягреховьноие, распрашитоизмирайшшэло, надо гробы седящихо воне града,идаНэпрэставитьтэплыхойгорящихокапль, йбэзгласьныховоздыханийсердечныхо, доньддижэоузритьйтой Исуса пришэдошайкамыожэсточаньиа сердца отваливоша, йоуманашэго Лазаря, отповои греховьныхоразрешивоша,йслугамоАнгеломоразрешитэ й от врэдово, и оставитэ й йти ко блажене й бэзврэднициповэлевоша, аще ли нэ тако, ничто жоуспеие. («Да подражает, да рожает, да входит в раж имеющим своим бременем греховным, над гробами сидящих, тем подражает, кто из мира изшёл, их расспросит. И не перестанет, не прекратит теплых, и горящих капель, и безгласных воздыханий сердечных, дондеже, пока не узрит Исуса пришедшего, и наш камень ожесточень имеющегося сердца и ума, Лазаря нашего, от воюющего греховного к нам, Ангелами разрешит, и освободив, повелит слугам (Ангелам) разрешить и от вредов, и их оставив во блаженное и безвредницу идти повелит. Аще ли не тако, если же не таким образом, ничто же успеет, не видать успеха». Преподобный продолжает давать образ письма каплями света данный им в начале, и присовокупляет образом Лазаря, которого воскресил Христос. Все школы внутреннего делания, знают необходимость иметь внутренний свет, без которого человеку не жить, и духовно не развиваться, и отец указывает на необходимый факт, на приход Духа Христа в реальности, и пока этого не произойдет, человек именуется духовным слепцом, над гробом своим сидящий, и пока это пелена, этот камень, закрывающий Жизнь не будет отвален, рождения не произойдет. Ритуал крещения, никогда может не превратиться в реальность, и остаться лишь ритуалом.)

Иеликонасойзоиегипта й фараона, йзити и бежатихотящимо, вся ком йсеианекоиего й мы ходатаиако БогуисоБогомотрэбуиемо, неколи за ны по срэдедеианья й разума стоиа, руце ко Богу протягнэто, да водимийморэгреховьноиепрэминуть, й Амаликаврэдовопобедять. («Сколько из Египта, и фараона изойти, и бежать хотящимо, всем, в ком имеется это, изложенное выше, (капля к капле горящего света, исписавшие ум, и сердце), столько некоего ходатая мы ко Богу, и с Богом требуется. Некогда за ЭТО, посреди деяния разума стояще, и руки к Богу протягивая, да водное море греховное ИМЕЯ ЭТО хотели преминуть, и сейчас вредовАмалика (Исх.17:11) ЭТИМ победят».

Здесь описана реальная практика молитвы, которая приводит к результату. Сегодня умники считают молитву как что-то глупое, бесполезное. Но отец даёт указание молится, и молится стоя, и с поднятыми руками. Например, преподобный Григорий Синаит указывал, что такие молитвы за месяцы дают результаты многолетних добродетельных трудов, а при поднятых руках настолько продуктивны, что даже опасны. Образ Амалика колоритен, ибо войско смогло победить, лишь при поднятых руках Амалика.)

Прэльстишасяоуботи, ижэсобесяотдаютть, но ни иединогожэвожатрэбоватипомыысливошэ. («Прельщаются те, кто себя всего отдают, но ни одного требования не помыслили. Или: Не имея единых вожжей, управляющих удилом лошади, и всего себя отдавая прельщаются». Для управления удилом требуется и правая, и левая вожжа, иначе, имея лишь одну, в одну сторону и движение будет, а не имея вожжей, и движение будет в хаос, невзирая, на намерение «всего себя» Богу отдать.)

И злазяще й оубойзоиегупта Моисея, й йже от Содома изобежавоший, Ангела вэдущагоиаобретоша, йовиподобишасяцелящимодушэвьныиаврэдыпопэченьиемьврачэвьскымь, йжэ суть изо иегиптайсходящий, овййжэсэгоокаианаго тела нэчистоту люб иащэсовлэщи, темь жэ й Ангела рэкошэравьноангеланаго, да сицэрэкупомагащаготрэбують, противубогнитьюврэдовьномухытрьця зело й врача трэбуиемо, рэкошэоучитэля. («Из Египта Моисея излазивший, и от Содома изобешавшийи Ангела в`едущего обретая, второе ещё, уподобляется целящим душевных вредовпопечением врачевским, огнём печи. И иже суть из Египта исходящий, и второе ещё, сего ок`аянного тела нечист`оту любящую с себя совлекши, тем же имея Ангела рекошаравноангельного, да такова изреченного помогающего действа требуют, бо, против весьма хитровредного течения гниения вредовного, и врача требуется, сказать учителя».

Преподобный учит разжигать печь души, печь утробную, который пожигает грехи, он учит созидать ризу света, а инока, обретшего ризу, именует равноангельным, но и одновременно показывает, что это и не сам по себе собственноуже будет и человек, но уже тот дух утешитель, тот учитель, которого, Христос обещал ученикам. Это некое чудо, и то, и это. В Слове 4, он «это» так и именует, «чудо», чудо преображение, чудо через исступление восхищения ума происходящее, и получающее извещение свыше. В данном Слове он лишь начинает учить об этом, но уже загадочно, уже чудо, без которого лишь прельщение. Практика разжигания внутреннего огня несёт прямой смысл, это техническая практика, которая напрямую связана и с качеством жизни, и с качеством мышления. И как понимает читатель, не имеет отношение к теплохладным обрядам современных церквей, или в лучшем случае, почти не имеет…)

Нужэньиа по истине и нэпрэстаньныхоболезнийтрэбують, йжэнанБогосотеломьвозитимысляще,пачэжэ во начатокыотшэствииа, донэлежэлюбосластьныйнашь обычай, йнэродиивоие сердце, во любовь Божью и чистоту, плачэмьиавлэномьвостанэта. («Нужду имея по реальности (жаждой по истине) и непрестанных болезней требуют, иже на Бога с телом взойти мыслят, прежде, и с начала, во начаток отшествия, да не лежит любострастный наш обычай, иначе, если, не родит это в имеющее в сердце, в любовь Божью, и чистоту, - плачем явленным восстанет». Отец указывает, что придётся и пострадать, и потрудиться болезненно, для тех, кто телом в Бога взойти хочет. Но для любого спортсмена, учёного, сегодняшнего дня это элементарно понятно, и для любого собственно достигающего результата подвиг необходим.)

Спех обо пойстинеспехоймноганэвидимаиагорэсть, пачэжэленивеприлэжащимо, донэлежэлюбосокачьнагонашэго пса оума, й любо гнусьнаго, любо чистотьна некого, йлюбо присетьнапростотоюстворимо, обаче поваиемь, врэдовьнийнэмощьний, верою й стовою, нашю не мощь й душевньную болезнь, рукою нашею десною Христу приносящей йсповедающе, йвсякотогопомощьчрэсодостоианьиесвоиеприймэмо, во глубину оубосмерэньиа, самися выну сносяще.

(«Успех обо по истине (реальности) успеха много невидима имеется горесть, более того лениво прилажая, пока любоскачного пса ума нашего, и еще и любо гнусного, любо чистотным некоего, и еще и любо наконец присытится простотой створимой, обаче упованием, узреетсяимееющийся источник, вредов ни не мощьный, верою, с этим знанием света, нашу немощь и душевную болезнь, рукой нашей духовной Христу приносящей исповедающе, и всяко того помощь чресла достояние, утроба духовная имея своиеприйме, примет, во глубину убо с мерой имеющейся, самим определённо вынесенным, вытерпленной мерой».

Затем складываем современным языком:

«Реальный успех там, где успех в невидимом творится. Много успеха там, где узреется истинный источник. Вначале же ищется источник много горестного, более того, ленивого прилагаемого любоскачным псом ума нашего, да ещё и любогнустного. И когда это, хотя бы некоторой чистотой, затем простотой створимойприсытится, начиная с малого упования, малого питания, но ощутительноосознаваемого источника, то и познается своя мера падения, её глубина. И соответственно, малыми знаниями, малыми наполнениями происходит процесс. Состоит он, из узрения этих вредов, и они НЕ немощные, хоть они и делают человека немощным. Обнаруживая их, и исповедуя Христу духовным образом, вынув их, и сносив их, то есть востерпев их, не мощность, в мощность обретается. Помощь Христа обретается достоянием чресел, утробой жизни, и чем мера, постигаемая (с мерэньие) глубже, тем более своё и принимается». Практика динамической молитвы, и созерцательных молитв бдения дадут свои результаты, вот о чем собственно и речь. Отец указывает, что внутреннее чутие, внутренняя ощутительность здесь будет ориентиром. Именно чутьё куда исчезает сила благодати, даст возможность вычислить пса в уме нашем, определить всеваемые помыслы, и как эти помыслы пробуждают тело души, и как его губят. И кажущиеся мелочи, мысли, на первый взгляд совершенно не обладают мощностью, но обесточивают всё тело, и наоборот, контроль своего мыслительного процесса, гигиена ума даст свои результаты. Чресла почувствуют силу, реальную силу жизни. Здесь нет образа, здесь о факте практики пишется. Слова «смирение» отсутствует в данном тексте, но присутствует слово «мера», быть «с мерой сущих», и дана в тексте сама мера сущих - это прямое и непосредственное Богообщение. Но это когда она будет достигнута. А пока дается «мера падения», «с мэреньие», и соответственно и усилия необходимы чем глубже падение, тем и терпения будет необходимо больше.)

Да ведятьвсиижэ ко доброму сэму труду, ко жэстокому й лэгокомуприходиащий, акыко огню придошапрэскочито, аще огня бэзвэщьна во ниховосэлитисяожидають, да йскушаиетьжэкождосамося, ти тако от хлеба тогойжэзо горчицами, й отчашатоиаяжэ со слэзами, да иасть й пьиеть, да нэнасудособевойньстваприиемлэть. («Да ведают все, кто к сему доброму труду приходящий, как к огню придошапрескочить то, ещё огня безвещественного в них ожидают вселится, да искушает же каждый себя, или так от хлеба того с горестью, и от чаши той со слезами, да ест, и пьёт, да не на Суд себе воинства приемлет». «Да ведают все, кто к сему доброму труду, но жестокому труду легко приходящий, и думающий прескочить легко то, как будто к огню пришли перескочить то (в древности на празднества принято было прыгать через огонь), ещё и огня безвещественного вселится в них ожидают, да искушает же каждый себя сам, или так от хлеба того с горестью, и от чаши той со слезами, да ест, и пьёт, да не на Суд себе воинства приемлет».

Есть в молитве Иоанна Златоуста при причастии святых даров такие слова: «Да не в суд и не в осуждение будет мне причащение Святых Твоих Таинств, Господь, но во исцеление души и тела». В ритуале церкви каждый раз такие слова произносит за всех и для всех сам иерей. И отец Лествичник показывает опасность данного момента. И эта опасность реальна, и не надумана, и к ней надобно подходить осторожно. Если человеку откроются его грехи, и горьким будет его хлеб духовных усилий, то они, и будьте уверены, не в Суд пойдут, а наоборот, этот суд Божий растворит этой горечью, и слезами. Здесь описан процесс очищения, и перекрёсток дорог, одному в очищение, другому в осуждение.)

Ащё не всяко крестяисяспасэться, про коиепомолчю, всего от вэрьгуться, всэпрэобидять, всему посмеються, все отрясутьприходящеие, но да добру основу положать. («Ещё не всякий крещённый спасётся, не всякий крестящийся спасается, не всякий крест имеющий спасётся, всего отвергнуться, и веру отвергнут, всё преобидят, всему посмеются, всё отрясут приходяще имея, но на добрую основу положат!» «Не всякий крестящийся спасается, и про них нечего сказать, всего они отвергнутся, и веру отвергнут, всё преобидят, всему посмеются, всё отрясут приходяще имея, но на добрую основу требуется положить».)

Добра триверьсть на иа, й три стольп на иа основа, бе злобь иеалчба целомудрии е, вси й же о Христе младенищи сими да начинають, знаменьиеприиемлюще видимы иамладеэньца, ничто же ботемообрящетьсяниколижэ, ни сононэнасытэно, ни оутробанэнасытьна ни тело ражжизаиася, всибопротиву растенью пищьномупрэспевающэйражьжизаньиеприиемлють. (Сегодня стол на котором изготавливаются изделия именуют – верстак, и на нём верстается изделие. «Стольный град», «столица», всем известны такие понятия. «Ве» напрямую связано с знанием. Верста же, есть расстояние, мера длины, и трёхверстное расстояние, те три расстояния, которые требуется пройти, или трёхстолбное основание требуется выстроить, суть одна, добро новоначального младенца о Христе основано на трёх, беззлобии, алчбе (чувстве голода, иль жажды), и целомудрии. Знамень имеется - младенцем видимо приемлется - «ничто», и этим «ничто», им обрящется, «николи же», то есть, никогда, ни сон ненасытенный, ни утроба ненасытная, ни тело ражжизаися (раж жизни растекается в пространстве, и раслабляет, или одебеливает душу, катится в смерть, в землю и прах). Всё потому, что против этого роста ражного, растительной пищи для этой низменной троицы, где сознание спит сном ненасытным, где утробы жаждет пищьного, и тело бежит пока есть силы, этой троице противопоставляется иная троица. Конечно можно перевести сухо, и сказать, что урезание себя в хотениях, чрева, тела, и души, постепенно рождает из чувства телесного голода Божий голод, и целомудренность сохранит силы, а тренировка не толкать всё своим «лбом», и своей «злобой» бой держать родит «кротость» христианскую, и тем силу обретёт, но… Но у отца «ничто», и «николиже», проходит через весь славянский текст, и являются духовными качествами, они куда более серьёзны в своих понятиях, чем просто слова отрицания, смотреть главы Слов 27, и 29, о безмолвии, и о безвредии.)

О мирьскыхо.

Слышахонекыиаво миру нэродивежывуща, рэкошэмо ко мне, како можэмь со жэноюживущэ, й о мирьскыхпотрэбахоприлэжащэ, чэрнэчьскоежить иесхранити, книможэотвещахомо, всэиеликоможэтэ добра створити, створитэ, никого жэ не оукоритэ ни оукогожэнэукрадитэ, никому жэнэсоложетэ, ни надокемьжэнэвозвыситэся, никого жэвознэнавидитэ, сохожэньиаотлучайттэся, просящимодайтэ, никого жэсоблазнитэ, кочюжэй части нэприближаитэся, йдоволи и будитэ оурокыжэновашихо, ащэ тако створитэ, нэдалэчэбуэтэЦарстаНбэснаго. («О мирских. Слышал от живущего неродиво в миру, обратившегося ко мне: «Как можем с женой живуще, и мирских потребностей прилежаще, сохранить житие чернецов, монашескую?» К ним же отвечахом: «Всё как можете добра створить, створите, никого же не укорите, ни у кого же не украдите, никому же не солгите, ни над кем не возвысьтесь,никого не возненавидьте, схождения друг с другом отлучайтесь, просящим дайте, никого не соблазните, к чужой части не приближайтесь, и довольно, и будет в благоразумие женитьба ваша (урок ваш). Если так створите, недалече будете Царства Небесного».)

Настрои Господь новоприступльшимо рати облэгочи, да нэвоначаткывоскоре во миро воспятиться, темьжэрадуйтэся о Господе всирабииего, сэпэрвойзнамэньие о сэбе Господня любьвэпознавошэ, й иакожэ то насопозва, й сэ творя Богомногаждыпознаваиеться, видев ободобля душа, абьиеотначатоко натыратэмопослаби, венчати ты воскоре хотя.

Скры Господь отмирьскыхотризнь но иебедьньство, пачэжэоудобьство, ащэбо быша то познали, нэбый з мира отходила всяка плоть. («Новоприступившим в строительстве Господь рать облегчает, иначе и не начав в мир воспятится, и быстро. Тем же и радуйтесь о Господе все рабы его, это и есть первое знамение любви познания о себе Господом, - как нас позвал, и се творя, Бог познавается. Многожды, видев о доброй душе, от начатка собирания тем и послабляет, венчать вскоре желая. Скрыл Господь от мирских бедность похорон, снова же удобство ещё познали, иначе с мира не отходила бы никакая плоть».

Есть в народе такое поверье, всё по начатку смотреть, как дело начинается, таков и знак, так оно и пойдёт. «Как корабль назовёшь, так он и поплывёт». Отцы часто говорят, что Бог вначале с преизбытком даёт благодать, но потом её потребуется добывать с потом, и кровью. Но главное на что указывает преподобный, что начинается личное Богообщение, и это главнее всего. А как оно впоследствии будет, это уже второй вопрос, главное «Богжелаетвенчать».)

Дай трудооуноститвоиеиасооусэрдьиемьХристосоу, й порадуиешисянастарость о богатьствебэстрастьиа. («Дай труд юности твоей с усердием Христовым, и порадуешься на старость о богатстве имеющегося бестрастия».

Последние ступени повествуют о дивном и чудном богатстве безвредия, если бестрастие лишь вход в иной мир, то безвредие, его изобилие.)

 

Во оуностизобираиемоие на старость от нэмогошаиа кормить, й оу вещаваиеть, делаймы оунийтэплетэцемотрэзвесмэртьбобэзвестьна. («В юности собираемое на старость от немогущего кормить, и пока в теле, пока сильны, будем трудится, и тепло течём, ибо смертьтрезвит,и безвестна». Смерть буквально трезвит, охлаждает душу до конца. Слово «мера», и глубина падения, её «мера», и конец этой «меры». «Мера» это количество света «ра», и если нижний её предел, это смерть, то высший её предел, это безграничное Богообщение, и это 25 слово «О смерэньи».

Но главный практический момент на начале пути, чем глубже мера падения, тем серьёзней требуется аскеза, и этому вопросу в Слове 5 «О покаянии» уделяется пристальное внимание.)

Лукавы бопойстинелютаиы, льстивы проказивы, мощьнны й бэсна, бэзвэщьны й нэвидимыврагыймамо. Никто жэоуносыврагосвойхоприиемли, глаголющихонэскрушиси тела, да нэвоиазяй в нэмощивопадэши, иедвабо некто вонастоиащийсьначэродо, оуморититуйзволивовозможэть, ащэ й многыхо й сладокыхосущихобрашэносамося лишить, разум обо бесу, во само то тризнишэво ходонашь слабей лениво творити, й конэцьоубо началу ключа иемо. («В реальности лукавые люты весьма, льстивы проказой, мощны бесы, безвещественны тонким действием, и невидимы, и именно таких врагов имеем мы. Никто же врагов своих приемлет глаголющих: «Нескруши тела, несокрушай тело, и да не воинствуй АЗЪ яй, ибо в немощи падеши», (да не вытягивает из АЗЪ «я», не уязвляет эти малые «Я», ибо немощью падёшь.) И едва бо некто в настоящих начинающего рода, уморить это из воли возможет, еще и многих и сладких существований, пьянящих себя сам лишит, разум бо его бесу соединён, который в нём самом празник по покойнику из наших слабостей творит, и конец тому началу ключа иемо».

«Не уязвляй» себя учит бес, и он, никогда не отпустит эту жажду, ибо она противоречит всей телесности, всего нашего вещественного тела, которое состоит из многих сладких, и пьянящих потребностей, этих малых «я», семь «я», семь грехов если буквально. Преподобный указывает, что ум порабощен лукавому бесу, и со всеми вытекающими. В Писании писано, что человек нанизан на серебрянную нить, которую Бог обрывает, и жизнь прекращается. И речь в данном тексте идет о том, чтобы прекратить медленное затухание тела, происходящее через его выгорание, начинающееся от рождения, и приводящей к смерти, как происходит с обычными людьми греха. Но требуется стать новым родом, родом Христа, и для этого надо «раздеть» свою душу до этой самой серебрянной нити, до этого «Азъесмь», и Бога, и Господь собирет человека заново. Как писано в слове 29 соберёт «из множества в семь, и з семи в иединицу», в деницу, в зарю, если быть буквальным по тексту. То есть, как белый свет разворачивается в радугу, так и человек собирается в деницу, в свет.

Ключ, источник собирания, как указано преподобным, в том, в чём и смерть происходит, отказу псу в его аргументах.Возможно это сложный текст, возможно кто то легко поймет. Вышевыложенный текст молитвы «отче наш» тому пример, который звучит так: не введи нас в напасть, и избави нас от неприАЗни», то есть надо быть всегда при «АЗъесмь», быть с Богом.)

Прэжэ же всэ года взищютьйстворять, йжэХристоуприснеиеработатихотиаще, йместай образы йседалищайоухыщрэньиа, Духовными Отцийсвоймь оу веденьиемь, ключа иемаиасэбейзбэруть.Нэбовсемоманастыриласкордьстваради, ни всемомолчалница гнева ради, кождорасмотритькдесиаключить. («Прежде чем года взыщут, и створять, и Христу непрерывно работать хотяще, духовными отцами, и своим ведением, необходимо свой источник избрать, свой  образ приложения (седалища) и ухищрений. Не ради ласки монастыри, не ради гнева беззмолвие, каждый рассмотрит свои источники».)

Вотрэхокрепкыхооустроиеньйхойседеньй, всэчэрнэчьское жить иеобдэржиться, вострастотэрпенемьошэствий, йоиединэне, йлисоиединемь, аще ли много содвемамолчати, йли во монастыри тэрпеливеседети. («В трёх крепких устроениях, и седениях, всё чернецкое житие держит