Принцип диспозитивности и его характеристика. (смотри вопрос 15)

17. Принцип гласности гражданского процессуального права и его характеристика.


Принцип открытости и гласности судебного разбирательства.

       Доверие общества к судебной власти - важнейший индикатор независимого и справедливого правосудия. В формировании доверия к суду важная роль принадлежит открытости и гласности судопроизводства. Такой подход согласуется с международными рекомендациями в сфере правосудия. В частности, Бангалорские принципы поведения судей, одобренные Резолюцией Экономического и Социального Совета ООН от 27 июля 2006 г. № 2006/23 «Укрепление основных принципов поведения судей», определяя роль суда, подчеркивают, что «доверие общества к судебной власти, а также к авторитету судебной системы в вопросах морали, честности и неподкупности судебных органов играет первостепенную роль в современном демократическом обществе".[20]

       По сути, разделяя такой подход, председатель Конституционного суда РФ В.Д. Зорькин в своем известном Письме Совету судей РФ от 14 февраля 2011 г. однозначно заявил о том, что повышение доверия к судебной власти является одним из главных условий эффективности ее деятельности. При этом особое внимание он обратил на то, что «для судебной системы оценка ее деятельности в общественном мнении, выраженная в формах дискуссий, публикаций, экспертных оценок и т.п., должна являться важным показателем уровня доверия и авторитета судебной власти в обществе».[21]

       18.12.2012 г. Президент РФ В.В. Путин, выступая на VIII Всероссийском съезде судей, заявил: "Растет качество судопроизводства. Повышается доверие людей к правосудию и судебному корпусу". По мнению Президента РФ, об этом свидетельствует "большое и растущее количество дел".[22] Действительно, в последнее время наблюдается тенденция к росту числа обращений граждан за судебной защитой, что свидетельствует о повышении доверия граждан к судебной власти, уверенности в способности органов правосудия профессионально и эффективно защитить их права и законные интересы.[23]. Количество рассмотренных гражданских дел вполне подходит на роль индикатора доверия к судебной власти, поскольку «в отличие от дел об уголовных и административных правонарушениях гражданские дела возникают в судах исключительно по инициативе самих заинтересованных лиц.

       Решение вопроса взаимодействия судебной власти со средствами массовой информации неразрывно связано с реализацией принципов открытости и гласности правосудия, своевременностью информирования общественности о деятельности судов и органов судейского сообщества, формированием позитивного общественного мнения о судебной системе, повышением уровня доверия населения к судебной власти.[27] Не случайно, поэтому в Концепции федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России на 2013-2020 годы" обращается внимание на то, что от освещения деятельности судов зависят предупреждение коррупционных проявлений, формирование доверия к российской судебной системе, прозрачность, публичность и гласность правосудия. [28]

       В современной юридической литературе имеется существенный разброс мнений, касающихся понятий открытости, гласности, прозрачности, транспарентности, публичности судопроизводства. Так, например, термин "открытость", по мнению А.К. Горбуза, в большей степени применим к судебному решению, с одной стороны, и деятельности суда в качестве государственного органа - с другой, а понятие "гласность" относится к судебному процессу.[29] В.И. Е.Г. Фоменко гласность рассматривается как составляющая публичности, транспарентность — как наиболее широкое понятие, включающее в себя и публичность, и гласность.[31]

       В нашем понимании, гласность судопроизводства – это конституционный принцип судопроизводства. «Разбирательство дел во всех судах, - говорится в ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, - открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом». На основе этого принципа в процессуальных кодексах регламентируются основания и порядок принятия решения о проведении закрытого судебного слушания. Исходя из этого, принцип гласности характеризует само судопроизводство, способ рассмотрения, слушания дела. Хотя с учетом того, что в теории гражданского процессуального права принцип гласности традиционно принято относить к организационно-функциональным принципам, т.е. определяющих устройство судов и процесс одновременно, принцип гласности можно назвать процессуально-судоустройственным.

       Как справедливо отмечал К.Ф. Гуценко, «суть данного принципа состоит в стремлении дать возможность всем гражданам, не являющимся участниками процесса по тому или иному судебному делу, присутствовать при его разбирательстве. Это, по идее, должно способствовать демократизму правосудия; предоставляемая гражданам возможность находиться в помещении, где происходит разбирательство судебного дела, является своеобразной формой народного контроля за правосудием, дисциплинирует суд, вынуждает его более ответственно относиться к решению возникающих вопросов как по существу, так и по форме, проявлять заботу о том, чтобы все происходящее в суде было максимально убедительным, обоснованным».[32]

       Еще в 1876 г. известный российский цивилист Кронид Иванович Малышев писал, что в зависимости от лиц, которые могут быть ознакомлены с деятельностью суда, различают гласность для сторон и других лиц, участвующих деле, - гласность в узком смысле слова и гласность для народа или публичность.[33]

Как нам представляется, в отличие от гласности в ее процессуальном понимании («гласность в узком смысле слова»), открытость судопроизводства – это и есть «гласность для народа», прежде всего обеспечение доступа к информации о деятельности судов, что вполне закономерно «рассматривается в контексте становления информационного общества и открытости органов государственной власти»,[34] проявляется в глобальной информационной открытости, создании и функционировании информационного пространства судебной системы в виде сети Интернет-сайтов судов.

       С учетом определенной синомичности вышеприведенных понятий открытости, гласности, прозрачности, транспарентности, публичности судопроизводства, на наш взгляд, заслуживает внимания мнение о том, чтобы для простоты и удобства отказаться от некоторых из них и свести к минимуму. Л.С. Аносова предложила использовать два термина: гласность - применительно к судебному разбирательству и открытость - в отношении деятельности суда как государственного органа. [35]

       Именно такая итоговая формула «открытость и гласность судопроизводства» воспринята Верховным Судом РФ. Гласность рассматривается как конституционный принцип судопроизводства, закрепленный во всех процессуальных кодексах, т.е. в процессуальном аспекте. А открытость – с позиции обеспечения доступа к информации о деятельности судов, что, в конечном счете, обеспечивает конституционное право каждого на доступ к информации (ч. 4 ст. 29 Конституции РФ), приобретает особую актуальность в современных условиях становления информационного общества и открытости органов государственной власти.

       Вопросам реализации судами принципа открытости и гласности судопроизводства посвящено постановление Пленума ВС РФ от 15 июня 2010 г. № 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации “О средствах массовой информации”» (в ред. от 16 сентября 2010 г.)[36] (далее – постановление Пленума ВС № 16).

        В его преамбуле отмечается, что открытость и гласность судопроизводства, своевременное, квалифицированное, объективное информирование общества о деятельности судов общей юрисдикции способствуют повышению уровня правовой осведомленности о судоустройстве и судопроизводстве, являются гарантией справедливого судебного разбирательства, а также обеспечивают общественный контроль за функционированием судебной власти. Открытое судебное разбирательство является одним из средств поддержания доверия общества к суду.

       Таким образом, Пленум Верховного Суда РФ рассматривает открытость и гласность судопроизводства в качестве одноуровневых понятий, обеспечивающих конституционное право каждого на доступ к информации. Социальное значение открытости и гласности в том, что они ставят работу суда под контроль общества, обеспечивают связь между судом и обществом.

Гарантией открытости и гласности судопроизводства является такая организация судебной власти, которая делает реальным доступ граждан и представителей СМИ во все суды. Как пишет Председатель Верховного Суда РФ В. М. Лебедев: «Двери судебных заседаний открыты для каждого, и тот, кто желает увидеть, как вершится правосудие, имеет на это полное право»[37].

       Регламентирует порядок доступа граждан, организаций, общественных объединений, органов государственной власти и местного самоуправления к информации о деятельности судов Федеральный закон от 22 декабря 2008 г. № 262‑ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» (в ред. от 28 июня 2010 г.)[38](далее - Закон № 262 – ФЗ), вступивший в силу с 1 июля 2010 г. Этим Законом, в частности, установлены основные принципы и способы обеспечения доступа к информации о деятельности судов, а также определены формы предоставления такой информации.

       Доступ к информации о деятельности судов может обеспечиваться следующими способами: присутствие в открытом судебном заседании; обнародование (опубликование) информации о деятельности судов в СМИ; размещение информации в сети Интернет; размещение информации в помещениях судов; ознакомление с информацией из архивных фондов; предоставление информации по запросу. При этом доступ к информации о деятельности судов ограничивается, если она отнесена к сведениям, составляющим государственную или иную охраняемую законом тайну. Доступ к информации обеспечивается судами, Судебным департаментом, органами Судебного департамента, органами судейского сообщества.

       Кодекс судейской этики, утвержденный на очередном VIII Всероссийском съезде судей в декабре 2012 г., в главе «Принципы и правила профессионального поведения судьи» содержит ст. 13 «Взаимодействие со средствами массовой информации», где, в частности, отмечается, что судья должен способствовать профессионально грамотному освещению в средствах массовой информации работы суда и судей, так как это не только помогает формированию правосознания граждан и укреплению доверия к суду, повышению авторитета правосудия, но и содействует выполнению средствами массовой информации их важной общественной функции по информированию граждан обо всех социально значимых событиях.

       Тем самым с помощью корпоративных этических норм судьи настраиваются на конструктивное взаимодействие со СМИ. Однако имеются также иные способы воздействия на судей, не считающихся с требованиями закона о гласности и открытости судопроизводства.

       Так, согласно п. 23 постановления Пленума ВС № 16 несоблюдение требований о гласности судопроизводства (статья 10 ГПК РФ, статья 24.3 КоАП РФ, статья 241 УПК РФ) в ходе судебного разбирательства свидетельствует о нарушении судом норм процессуального права и является основанием для отмены судебных постановлений, если такое нарушение соответственно привело или могло привести к принятию незаконного и (или) необоснованного решения, не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело об административном правонарушении либо привело или могло привести к постановлению незаконного, необоснованного и несправедливого приговора. Так, проведение всего разбирательства дела в закрытом судебном заседании при отсутствии к тому оснований, предусмотренных частью 2 статьи 10 ГПК РФ, частью 1 статьи 24.3 КоАП РФ и частью 2 статьи 241 УПК РФ, является нарушением принципа гласности судопроизводства и влечет за собой отмену судебных постановлений в установленном законом порядке.

       Таким образом, открытость и гласность судопроизводства – это не частное дело судей, а установленное законом направление государственной политики, которого судьи должны неукоснительно придерживаться.

       Важное значение имеет п. 13 постановления Пленума ВС № 16, которым обращено внимание судов на то, что положения части 7 статьи 10 ГПК РФ, части 3 статьи 24.3 КоАП РФ, части 5 статьи 241 УПК РФ не предусматривают обязанность лиц, присутствующих в открытом судебном заседании и фиксирующих его ход в письменной форме и (или) с помощью средств аудиозаписи, уведомлять суд и получать у него разрешение на фиксацию хода судебного разбирательства в данных формах. К письменной форме фиксации хода судебного разбирательства относятся в том числе ведение непосредственно в информационно-телекоммуникационной сети Интернет (далее - сеть Интернет) текстовых записей, осуществляемых с помощью компьютерных и иных технических средств, а также зарисовки судебного процесса.

       Таким образом, лица, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право не только делать заметки по ходу судебного заседания, но и в режиме реального времени публиковать их в текстовом режиме в социальных сетях и в электронных средствах массовой информации с использованием собственных технических средств. Такие публикации производятся без специального разрешения судьи - председательствующего в судебном заседании.

       В судебной практике нередки случаи, когда участники судебного разбирательства высказывают возражения относительно проведения кино-, фотосъемки, видеозаписи или трансляции судебного заседания по радио, телевидению и (или) в сети «Интернет», ссылаясь на ч. 1 ст. 23 Конституции РФ, согласно которой каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

       М.В. Баглай считает, что частную жизнь составляют те стороны личной жизни человека, которые он в силу своей свободы не желает делать достоянием других. Это своеобразный суверенитет личности, означающий неприкосновенность ее «среды обитания».[39] Резонно задать вопрос о том, является ли средой обитания личности судебное разбирательство. Думается, что такая среда обитания для нормального здравомыслящего человека скорее исключение, чем правило. В этом случае судам следует учитывать разъяснения, содержащиеся в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»,[40] исходя из которых под съемкой, проводимой в местах, открытых для свободного посещения, понимается в том числе кино- и фотосъемка, видеозапись, осуществляемая в ходе проведения открытых судебных заседаний, поэтому по смыслу статьи 152.1 ГК РФ согласие гражданина на обнародование и дальнейшее использование его изображения не требуется.

       С учетом вопросов, регулярно возникающих у представителей СМИ по процедуре их участия в судебном разбирательстве представляется обоснованным высказанное в юридической литературе предложение законодательно урегулировать процессуальную деятельность судов по общению со СМИ путем дополнения ст. 158 ГПК РФ положением о необходимости разъяснения прав и обязанностей присутствующим представителям средств массовой информации. [41] Таким путем средства массовой информации будут объективно включены в процессуальное правовое поле, что, несомненно, расширит «окно возможностей» для укрепления доверия к судебной власти.

       В 2015 г. принцип открытости и гласности судопроизводства получил дальнейшее развитие: у Верховного суда страны уже появился свой канал на YouTube. Там выкладываются записи заседаний пленумов Верховного суда России. В перспективе планируется, что заседания пленумов Верховного суда страны будут транслироваться в Интернете в прямом эфире.

В августе 2015 г. Председатель Верховного суда России В.В Лебедев утвердил положение о порядке публикации в Интернете информации о внепроцессуальных обращениях к судьям Верховного суда. Как сказано в утвержденном документе, на сайте Верховного суда[42] будет публиковаться информация как о письменных, так и об устных обращениях в адрес судей. Но в последнем случае судья сам должен сообщить о разговоре[43]. Как говорится в документе, "размещение на официальном сайте Верховного суда в сети "Интернет" информации о поступившем судье Верховного суда внепроцессуальном обращении в устной форме осуществляется на основании письменного сообщения этого судьи". Публиковаться будут не только письма в адрес судей Верховного суда, ведущих конкретное дело, но и обращения от посторонних на имя председателя Верховного суда.

       Обязанность публиковать внепроцессуальные обращения была закреплена в ст. 10 Закона «О статусе судей»[44] в июле 2013 года. Для нижестоящих судов общей юрисдикции порядок публикации внепроцессуальных обращений был утвержден в декабре того же года приказом Судебного департамента при ВС № 241. Из него следует, что внепроцессуальные обращения публикуются не автоматически, а по решению председателя суда. Он может ограничиться публикацией краткого сообщения об обращении или выдержек из него, если в нем имеются сведения «конфиденциального характера».

17 Значение институтов подведомственности и подсудности гражданских дел с учетом положений ч.1 ст. 46, ч. 1 ст. 47 Конституции РФ и ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.


Значение института подведомственности состоит в том, что происходит упорядочивание деятельности различных органов, предотвращается возможность вынесения различными органами решений по одному и тому же вопросу.

 

Значение подведомственности.

Подведомственность – это одна из предпосылок права на предъявление иска.

Организационное значение заключается в том, что с помощью правила подведомственности законодатель регулирует нагрузку юрисдикционных органов.

Процессуальное значение заключается в негативных последствий, которые наступают, если нарушены правила подведомственности. В стадии возбуждения дела – отказ в принятии заявления по п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК; а если дело ошибочно возбуждено, то второе последствие – прекращение производства по делу по ст. 220 ГПК.

Значение подсудности.

1. Теоретическое. Заключается в том, что подсудность является одним из условий предъявления иска.
2. Практическое (процессуальное) значение. Выражается в тех негативных последствиях, которые наступают при нарушении правил подсудности. В стадии возбуждения дела это влечет возвращение искового заявления по ст. 135 ГПК. Если же дело ошибочно возбуждено, то это влечет передачу дела по подсудности на основании ст. 33 ГПК.

Ст 46 конституции

1. Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.

3. 2. Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд.

4. 3. Каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

Статья 47

1. Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

2. Обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом.

19. Тенденции правового регулирования определения компетенции судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

Проблема разграничения подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами весьма актуальна, что обусловлено функционированием двух ветвей судебной власти, рассматривающих частно-правовые и публичные споры. Институт подведомственности служит для разграничения полномочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов, исходя из их компетенции по защите прав, свобод и законных интересов граждан, организаций и других лиц. Разрешение проблем, возникающих при разграничении полномочий названных судов, имеет не только теоретическое, но и важное практическое значение, поскольку правильность определения подведомственности судебных споров напрямую связана с реализацией принципа доступа каждого к правосудию.

Конституционный Суд РФ в своих решениях неоднократно указывал на то, что из гарантированного Конституцией РФ (ч. 1 ст. 46) права каждого на судебную защиту прав и свобод не следует возможности выбора по своему усмотрению той или иной процедуры судебной защиты, особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства и категориям дел определяются исходя из Конституции РФ федеральным законом[13].

Разграничивая подведомственность судов общей юрисдикции и арбитражных судов следует, прежде всего, учитывать, что последние являются специализированными судами, поэтому их компетенция более детально определена законом. Очевидно, исходя из этого в ч. 3 ст. 22 ГПК установлено общее правило разграничения подведомственности дел между судами общей юрисдикции и специализированными арбитражными судами: суды общей юрисдикции рассматривают и разрешают все указанные выше дела (ч. 1 и 2 ст. 22 ГПК), за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов. Поэтому, решая вопрос о разграничении подведомственности дел между судами общей юрисдикции и арбитражными судами необходимо обращаться не столько к нормам ГПК РФ, сколько к положениям АПК РФ.

Традиционно основными критериями разграничения компетенции между судами общей юрисдикции и арбитражными судами по рассмотрению гражданских дел являются характер спорных правоотношений и их субъектный состав[14]. Однако из этого общего правила имеются многочисленные исключения (п. 4 ст. 27, ст. 33 АПК РФ), дающие основания говорить о доминирующем значении характера спора.

В соответствии с частью 3 статьи 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают дела, предусмотренные частями первой и второй данной статьи, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.

При разграничении компетенции между судами общей юрисдикции и арбитражными судами по характеру спорных правоотношений следует руководствоваться положениями ч. 1 ст. 22 ГПК и ч. 1 ст. 27, ст. 28 АПК. В силу этих норм судам общей юрисдикции подведомственны споры, возникающие из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений, а арбитражным судам подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, возникающие из гражданских правоотношений.

В отличие от семейных, трудовых и жилищных споров, относящихся к исключительной компетенции судов общей юрисдикции, споры, возникающие из гражданских правоотношений, рассматриваются как судами общей юрисдикции, так и арбитражными судами.

Как уже отмечалось, ч. 3 и 4 ст. 22 ГПК РФ касаются вопроса разграничения дел, которые подлежат рассмотрению и разрешению судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Суды общей юрисдикции рассматривают и разрешают дела, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 22 ГПК РФ, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов. Другими словами, подведомственность судов общей юрисдикции по спорам, вытекающим из гражданских правоотношений, должна определяться как бы методом исключения. Такие дела входят в компетенцию судов общей юрисдикции, за исключением отнесенных к подведомственности арбитражных судов.

Несмотря на доминирующее значение характера спора как основного критерия разграничения компетенции между судами общей юрисдикции и арбитражными судами, важную роль играет субъектный состав спорных правоотношений.

С одной стороны, в п. 1 ст. 22 ГПК РФ закреплено, что суды общей юрисдикции рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов мест­ного самоуправления, а с другой стороны, в соответствии с п. 2 ст. 27 АПК РФ арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, а в случаях, предусмотренных ГПК и иными федеральными законами, с участием Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя.

Как видно, не только ГПК РФ, но и АПК РФ в качестве субъектов спорных правоотношений называет, например, граждан. Однако если для гражданских дел, подведомственных судам общей юрисдикции, участие граждан как сторон спорных гражданских правоотношений является правилом, то для арбитражных судов — это исключение, предусмотренное в ограниченных законом случаях.

К субъектам арбитражных споров отнесены прежде всего организации, являющиеся юридическими лицами, и индивидуальные предприниматели. Если стороной в споре выступает образование, не име­ющее статуса юридического лица, или гражданин, не зарегистрированный в установленном порядке в качестве индивидуального предпринимателя, то независимо от характера спора, за исключением случаев, специально предусмотренных АПК РФ (ст. 33) и другими федеральными законами, спор подведомствен суду общей юрисдикции.

Часть 2 ст. 27 АПК РФ устанавливает, что к подведомственности арбитражных судов отнесены дела с участием граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке.

В соответствии с ч. 4 ст. 29 АПК РФ арбитражным судам подведомственны дела о взыскании с организаций и граждан, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность, обязательных платежей, санкций, если федеральным законом не предусмотрен иной порядок их взыскания.

Гражданин признается индивидуальным предпринимателем и вправе заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя (п. 1 ст. 23 ГК РФ).

Следовательно, гражданин может быть лицом, участвующим в арбитражном процессе (в качестве истца или ответчика), только в том случае, если он имеет государственную регистрацию в качестве индивидуального предпринимателя, если иное прямо не предусмотрено федеральным законом.

Проблема разграничения подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами глубинно связана со структурой современной судебной системы России, в составе которой арбитражные суды занимают равноправное положение с судами общей юрисдикции. Действующее процессуальное законодательство РФ не предусматривает обязанности суда, отказывающего в принятии искового заявления или прекращающего производство по причине неподведомственности дела, указывать орган, в который заявителю следует обратиться и который в силу этого был бы обязан принять данное дело к рассмотрению.

В силу этого на практике нередко возникают ситуации, когда вступившее в законную силу определение суда общей юрисдикции об отказе в принятии искового заявления или о прекращении производства по делу по причине его неподведомственности, а наряду с этим и определение арбитражного суда о прекращении производства по делу по причине его неподведомственности арбитражному суду исключают для истца возможность повторного обращения в суд, относящийся к той же ветви судебной власти, без изменения предмета и оснований иска или ответчика (ч. 3 ст. 134, ст. 221 ГПК РФ, ч. 3 ст. 151 АПК РФ). Вследствие этого истец лишается возможности реализовать свое право на судебную защиту своих интересов, гарантированную Конституцией РФ (ч. 1 ст. 46)[16]. Нельзя не согласиться с Н.Г. Елисеевым в том, что "подведомственность в российском праве традиционно рассматривается в качестве предпосылки права на предъявление иска"[17]. Иными словами, на практике нелегкое бремя определения подведомственности дела суду общей юрисдикции или арбитражному суду фактически возложено на истца[18].

В заключение – о «войне компетенций». В бытность существования ВАС РФ его взаимоотношения с ВС РФ во многом характеризовались «войной компетенций» - постепенно путем судебного толкования ВАС РФ подводил к подведомственности арбитражных судов споры, которые традиционно рассматривались судами общей юрисдикции. Одним из используемых инструментов была квалификация спора как экономического: арбитражные суды разрешают экономические споры, следовательно, этот спор подведомственен арбитражному суду, даже если одна из его сторон – гражданин[19]. Например, в постановлении Президиума ВАС РФ от 20.04.2010 N 17095/09 по делу N А40-19/09-ОТ-13 ВАС РФ пришел к выводу, что арбитражный суд компетентен рассматривать спор с участием гражданина, не являющегося ИП, если этот спор носит экономический характер (гражданин поручился за им же контролируемое юридическое лицо).

Верховный Суд РФ придерживался противоположной позиции: действующее законодательство не предусматривает нормы, в соответствии с которой спор о взыскании с поручителя задолженности по обеспеченному поручительством обязательству может быть рассмотрен арбитражным судом с участием физического лица.

Это один из ярких примеров того, что на момент упразднения ВАС РФ между ним и Верховным Судом РФ не было единообразия по данному вопросу, в том числе в части определения подведомственности спора о взыскании с поручителя-гражданина задолженности по обеспеченному поручительством обязательству.

На данный момент по этому вопросу обеспечено единообразие судебной практики. Верховный Суд РФ повторил позицию прежнего Верховного Суда РФ, а затем и Судебная коллегия по экономическим спорам пришла к следующему выводу: производство по делу в арбитражном суде, единственным ответчиком по которому выступает гражданин, не являющийся индивидуальным предпринимателем, подлежит прекращению, даже если спор носит экономический характер

20.  Проблемы определения родовой и территориальной подсудности.

По каждому конкретному гражданскому делу в суде общей юрисдикции должны быть определены родовая и территориальная подсудность. Нормы о подсудности, служащие разграничению правомочий судов различного уровня по рассмотрению гражданских дел внутри системы судов общей юрисдикции, составляют родовую, или предметную, подсудность, а нормы о подсудности, территориально разграничивающие юрисдикцию одного и того же уровня судов общей юрисдикции, составляют территориальную подсудность.

Перейдем к родовой или предметной подсудности, определяющей подсудность дела по вертикали судебной системы.

Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским делам, делам по разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам, образованным в соответствии с Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации" и федеральными законами.

Согласно ст. 27 ГПК РФ подсудность дел Верховному Суду РФ определяется Федеральным Конституционным законом от 5 февраля 2014 г. № 3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации»[24], в силу ч. 4 ст. 2 которого Верховный Суд Российской Федерации рассматривает в качестве суда первой инстанции административные дела[25]:

1) об оспаривании нормативных правовых актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации, федеральных органов исполнительной власти, Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Следственного комитета Российской Федерации, Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, Центрального банка Российской Федерации, Центральной избирательной комиссии Российской Федерации, государственных внебюджетных фондов, в том числе Пенсионного фонда Российской Федерации, Фонда социального страхования Российской Федерации, Федерального фонда обязательного медицинского страхования, а также государственных корпораций;

1.1) об оспаривании актов федеральных органов исполнительной власти, иных федеральных государственных органов, Центрального банка Российской Федерации, государственных внебюджетных фондов, в том числе Пенсионного фонда Российской Федерации, Фонда социального страхования Российской Федерации, Федерального фонда обязательного медицинского страхования, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами;

2) об оспаривании ненормативных правовых актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, Правительства Российской Федерации, Правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации;

2.1) об оспаривании ненормативных правовых актов Министерства обороны Российской Федерации, иных федеральных органов исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, касающихся прав, свобод и охраняемых законом интересов военнослужащих, граждан, проходящих военные сборы;

2.2) об оспаривании ненормативных правовых актов Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Следственного комитета Российской Федерации, касающихся прав, свобод и охраняемых законом интересов военнослужащих органов военной прокуратуры и военнослужащих военных следственных органов Следственного комитета Российской Федерации;

3) об оспаривании решений Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации и решений квалификационных коллегий судей субъектов Российской Федерации о приостановлении или прекращении полномочий судей либо о приостановлении или прекращении их отставки, а также других решений квалификационных коллегий судей, обжалование которых в Верховный Суд Российской Федерации предусмотрено федеральным законом;

4) об оспаривании решений и действий (бездействия) Высшей экзаменационной комиссии по приему квалификационного экзамена на должность судьи по основаниям нарушения процедуры проведения квалификационного экзамена, об оспаривании ее решений об отказе в допуске к сдаче квалификационного экзамена на должность судьи, а также об оспаривании действий (бездействия) указанной экзаменационной комиссии, в результате которых кандидат на должность судьи не был допущен к сдаче квалификационного экзамена;

5) о приостановлении деятельности политических партий, общероссийских и международных общественных объединений, о ликвидации политических партий, общероссийских и международных общественных объединений, о ликвидации централизованных религиозных организаций, имеющих местные религиозные организации на территориях двух и более субъектов Российской Федерации;

6) о прекращении деятельности средств массовой информации, продукция которых предназначена для распространения на территориях двух и более субъектов Российской Федерации;

7) об оспаривании решений (уклонения от принятия решений) Центральной избирательной комиссии Российской Федерации (независимо от уровня выборов, референдума), за исключением решений, оставляющих в силе решения нижестоящих избирательных комиссий, комиссий