Мне очень сложно рассказывать тебе о своих настоящих чувствах и эмоциях. Мне кажется, что, если я это сделаю, ты .

Спросите партнера, что он думает и чувствует по этому поводу. Что может сделать, чтобы вы перестали переживать и смогли открыться? Как, по мнению каждого из вас, это обсуждение может повлиять на отношения?

Попробуйте вместе придумать новый паттерн того слож­­ного и неприятного разговора, с которого мы начали это упражнение. По очереди опишите свою партию в том танце (например, «я закрылся(‑лась) и попытался(‑лась) сбежать»). Назо­ви­те поверхностные эмоции, которые были очевидны обоим (например, «я чувствовал(‑а) себя некомфортно. Был(‑а) взвинчен(‑а). В конце концов просто вышел(‑а) из себя»).

 

 

Я и чувствовал(‑а).

Теперь давайте заглянем немного глубже. Попробуйте вычислить и назвать сигнал, включивший глубинные эмоции из списка выше. Возможно, вам послышалось что‑то в голосе партнера. Впишите чувства из списка.

 

 

Когда я услышал(‑а) / увидел(‑а), то почувствовал(‑а).

Старайтесь выражаться просто и конкретно. Сложные и многозначные слова только затруднят диалог. Если вы вдруг застряли, поделитесь своими сомнениями с партнером. Вернитесь к месту, где все было просто и понятно, и начните заново.

Теперь соберем все элементы воедино.

 

 

Когда мы угодили в свой цикл и я начал(‑а) (впишите глагол, например «давить»), я (поверхностная эмоция). Мне показалось, что мы отдаляемся друг от друга, когда я услышал(‑а) / увидел(‑а) / ощутил(‑а) (сигнал, включивший тревожную реакцию). В глубине души я чувствовал(‑а).

Что каждому из вас удалось узнать о слабостях и уязвимых местах партнера? Мы задеваем больные мозоли только потому, что любим друг друга.

 

 

Даже будучи предельно внимательными, вы не сможете ни разу не зацепить их. Сигналы уходят, и настает момент, когда потребность в привязанности выходит на передний план. Секрет в том, чтобы научиться распознавать и исцелять больные мозоли, не ввязываясь в деструктивные модели поведения. В следующей главе вы узнаете, как работать с этими чувствами и эмоциями, чтобы вырваться из токсичного паттерна.

 

Диалог 3. Заново пройти переломные моменты

 

 

Главное – желание исправить ошибку. Даже неудачная попытка лучше капитуляции.

Дебора Блум. Любовь в парке Гун

Тетушка Дорис, очень полная, с обесцвеченными волосами и пробивающейся на двойном подбородке растительностью, поливает ромом огромный рождественский пудинг. Между делом женщина упрекает дядю Сида, который уже успел где‑то принять на грудь:

– Неужели опять поругаемся? Затеем один из наших ужасных бесконечных скандалов. Ты уже навеселе и совсем не настроен на волшебные рождественские сказки. Доведем дело до конца? Я, как обычно, пойду с боем, а ты попытаешься спрятать голову в песок. И испортим друг другу и всем праздник. Оно нам надо? Может, просто попробуем начать сначала?

– Не надо скандалов, – торжественно кивая, примирительно бормочет дядя Сид. – Чудесный пудинг, Дорис.

Шатаясь, он уходит в другую комнату, по дороге легонько шлепнув тетушку по пышному заду.

Эта сценка до сих пор стоит у меня перед глазами как живая. Дядя Сид должен был изображать на празднике Санта‑Клауса. Семейный скандал оставил бы меня без подарков. Мое Рождество было спасено комплиментом и ласковым прикосновением. Но сейчас, спустя много лет, я вижу этот разговор с другого ракурса. В момент конфликта дядя Сид и тетя Дорис смогли распознать негативный паттерн, объ­явить перемирие и перейти к более конструктивному диалогу.

Возможно, моим родственникам было несложно сменить направление. Ведь в остальные дни их отношения были безопасными, наполненными любовью и ответственностью друг за друга. Людям, которые чувствуют себя уверенно с партнерами, проще прекратить ссору. Такие супруги могут остановиться и подумать, что между ними происходит и какова в этом роль каждого. Партнерам, чьи отношения далеки от счастливых, гораздо сложнее. В их эмоциональном мире царит хаос, они обращают внимание лишь на поверхностные эмоции и друг в друге видят врагов.

Для того чтобы вернуть близость, супруги должны обратить конфликт вспять и приступить к созданию атмосферы эмоциональной безопасности. Партнерам придется приложить совместные усилия для того, чтобы отказаться от разрушительных паттернов и вернуть чувство защищенности. Скорее всего, желанная близость восстановится не сразу. Но каждый сможет поставить себя на место партнера. И это, в свою очередь, позволит супругам остановиться и попытаться все исправить. Они смогут принять особенности друг друга и перестанут безвольно плыть по течению, прямо в дьявольские сети. Научатся не наступать на больные мозоли друг друга и не скатываться в тревогу и требования или оцепенение и убегание. Смогут лучше справляться с тем фактом, что любимый человек, помогающий нам бороться со страхами, может внезапно стать их источником. Проще говоря, партнеры научатся гораздо легче и чаще восстанавливать эмоциональное равновесие. Таковы первые шаги к восстановлению отношений и к настоящей любви.

На примере этого диалога вы увидите, как распознавать моменты эмоционального разобщения или ошибочной настройки. Кроме того, узнаете, как переводить такие ситуации в безопасное русло. Чтобы научить этому пары, я прошу их вспомнить тяжелые, переломные моменты отношений. А потом с учетом всего, что они узнали о дьявольских сетях и больных мозолях из диалога 1 и диалога 2, переписать паттерн конфликта. Мы переигрываем и бурные скандалы, и внешне более спокойные, но длительные периоды разобщения. Я останавливаю ход действия – задаю партнерам вопросы («Что сейчас произошло?»). Указываю на моменты, в которых диалог начинает закручиваться по спирали. Показываю, как супруги могли бы обратить вспять конфликт и направить его в другое, более конструктивное русло.

Клэр и Питер скандалят нешуточно. Они, можно сказать, олимпийские чемпионы по супружеским разборкам. В этот раз все началось с обвинения Клэр в том, что Питер не поддерживал ее во время борьбы с гепатитом.

 

 

КЛЭР: Ты ходил с таким видом, будто ничего особенного не происходит. Когда я попросила тебя выполнять часть дел по дому, тебя это ой как задело. Даже нагрубил. И я что, должна это терпеть?

ПИТЕР (раздраженно): Терпеть? Да ты вообще знаешь, что это такое? Ты же не угомонишься, пока мне плешь не проешь за малейшую оплошность. А то, что я работаю как проклятый над огромным проектом, не считается. Я для тебя одно сплошное разочарование – ты очень ясно это донесла! И больной ты совсем не выглядела, когда читала мне лекцию об уборке ванной.

Он отодвигается вместе со стулом, будто хочет встать и уйти.

КЛЭР, запрокинув голову и с болью в голосе: Малейшая оплошность! Это как когда ты отмораживался и не разговаривал со мной по два дня? Это ты имеешь в виду?! Сволочь, вот ты кто!

ПИТЕР, отвернувшись к стене, сухо: Ну да, и сволочь не желает говорить с гражданином надзирателем.

Еще немного, и от их отношений не останется камня на камне.

 

 

КАК СГЛАДИТЬ КОНФЛИКТ

Давайте переиграем этот диалог заново. Посмотрим, как Питер и Клэр могут начать другой танец. Рассмотрим шаги, которые приведут их к восстановлению равновесия.

1.‑Остановить игру. Начав ссориться, Клэр и Питер угодили в ловушку взаимных упреков: кто прав, кто виноват, кто агрессор, а кто жертва. Они вели себя как заклятые враги и в речи использовали только местоимения «я» и «ты».

КЛЭР (вызывающе): У меня есть право на заботу. И если ты не можешь мне ее дать – отлично. Как‑нибудь обойдусь, справлюсь и без тебя.

Но победа эта – пиррова, потому что на самом деле Клэр хочет совсем другого.

ПИТЕР (тихо): Давай остановимся. Нам обоим неприятна эта ссора.

Он использует местоимение «мы». Клэр вздыхает. Жен­щи­­на начинает видеть ситуацию с другой позиции – общей, и даже тон ее голоса меняется.

КЛЭР (задумчиво): Да. Мы без конца ходим по кругу. Угодили в ловушку. Оба вечно стремимся доказать свою правоту и бьемся в кровь, пока не сваливаемся без сил.

2.‑ Осознать свои действия. Клэр жаловалась, что Питер игнорирует ее, не пытается выслушать во время ссоры. Супруги проговаривают свои действия вместе.

КЛЭР: Все началось с того, что я принялась жаловаться и все сильнее злилась. А ты, что делал ты?

ПИТЕР: А я пытался защититься, поэтому перешел в контр‑наступление.

КЛЭР: А я психанула и перешла к более серьезным обвинениям, хотя на самом деле меня задела твоя отстраненность.

ПИТЕР, немного успокоившись, отваживается на колкость: Ты кое‑что упустила. Ты начала угрожать, помнишь? Сказала, что можешь обойтись и без меня.

Клэр улыбается. Вместе супруги смогли подвести краткий итог своим действиям. Клэр начинает нервничать, а Питер изображает непроницаемость. Женщина срывается на крик и переходит к угрозам. У мужчины кончается терпение, и он спасается бегством.

ПИТЕР смеется: Неприступная скала и упертый скалолаз. Господи, ну мы с тобой и парочка. Но я понимаю, конечно, что трудно не беситься, когда твой собеседник превращается в камень.

Клэр следует примеру мужа и тоже открывается. Женщина признаёт, что ее злобный тон, возможно, включил его защитный механизм и спровоцировал желание убежать с поля боя. Супруги приходят к общему мнению, что быть открытыми и искренними довольно сложно.

3.‑ Осознать свои чувства. Теперь Клэр легче говорить о своих эмоциях, чем когда она думала только о Питере. Тогда все чувства женщина скрывала за сплошными упреками.

КЛЭР: Я ужасно злюсь. Часть меня хочет сказать: «Раз тебе со мной так плохо, я тебе покажу. Попробуй только прийти ко мне». Но внутри я очень напугана и одинока. Понимаешь, о чем я?

ПИТЕР: О да, прекрасно знаю это чувство.

Признание Клэр своих глубинных эмоций – гнева и страха – это начало установления искренних отношений с партнером. Иногда такие признания легче даются, если использовать выражения типа «часть меня». Такие объяснения помогают нам принять не лучшие части своей личности и выразить сложные чувства.

ПИТЕР может сказать: Да, что‑то во мне немеет, когда мы ссоримся. Это моя автоматическая реакция на скандал. Но другая часть меня в том же раздрае, что и ты.

4.‑ Понять, какое влияние вы оказываете на чувства партнера. Мы должны осознавать, как наши привычные эмоциональные реакции выбивают почву из‑под ног у парт­нера и будят его глубинные страхи. В любых отношениях чувства одного партнера неизбежно связаны с ощущениями другого. Но если мы полностью поглощены собственными эмоциями, особенно когда страх застилает глаза, увидеть эту связь и собственное влияние очень сложно. Конфликт развивается стремительно. Клэр так расстроена, что действительно не видит, как ее критикующий тон и слова о терпении задевают больную мозоль Питера и включают его защитные механизмы. Женщина винит в происходящем личные недостатки мужа. Он просто сволочь!

В свою очередь, Питер не видит, как его речи о нежелании говорить с «надзирателем» заставляют Клэр перейти к угрозам. К словам о том, что она обойдется без него. Чтобы выпутаться из дьявольских сетей и залечить свои мозоли, оба должны осознать, как втягивают друг друга в порочный круг и способствуют разладу в паре. Питер уже может это сделать. Он говорит: «Когда ты нападаешь, я бью в ответ и бегу в укрытие. Это мое “отмораживание” тебя бесит, да? Тебе кажется, что меня нет рядом. И я действительно закрываюсь. Поскольку не знаю, что делать. Просто не в силах слышать и видеть, как ты на меня злишься».

5.‑ Спросить о настоящих чувствах партнера. Во время ссоры и последующего периода отчуждения Питер и Клэр слишком заняты собой, чтобы почувствовать эмоции друг друга. Осознать, что оба задевают чужие болевые точки. Но стоит супругам ненадолго остановиться и увидеть картину в целом, и они начинают задумываться о глубинных эмоциях другого. Партнеры перестают сосредотачиваться на собственных страхах и обидах и выискивать недостатки друг в друге.

Питер, повернувшись к жене, произносит: «Я начинаю думать, что ты просто пытаешься заставить меня уйти. Но ты говоришь это, потому что злишься, верно? На самом деле тебе больно, и ты прячешь свои страдания за упреками. Сейчас я понимаю. Ты боишься остаться одна. Я не хочу, чтобы тебе было больно. Я просто привык видеть в тебе сурового начальника, который не преминет лишний раз унизить меня и доказать мою ничтожность как супруга». Клэр спрашивает мужа, что он на самом деле чувствовал во время ссоры. Питер заглядывает в себя и понимает, что фраза «я не могу это терпеть» пробуждает в нем страх все потерять. Клэр, вспоминая диалог о больных мозолях, добавляет: «Тебе казалось, будто я недовольна буквально всем, что бы ты ни сделал. И это было так ужасно, что тебе просто хотелось сбежать». Питер соглашается. На этом этапе, конечно, очень помогает, если партнерам удалось откровенно обсудить свои болевые точки в предыдущем диалоге. Но понимание своего влияния на эмоции партнера и желание больше узнать о его слабостях тоже очень важны.

6.‑ Рассказать о своих глубинных эмоциях. Несмотря на то что открыто проговаривать свои скрытые, глубинные эмоции (иногда это печаль или стыд, чаще – страх) подчас невероятно сложно, результаты того стоят. Ваше признание открывает партнеру глаза на то, каковы ставки в споре на самом деле. Часто мы упускаем из виду потребности и страхи, которые лежат в основе постоянных бытовых ссор. Моменты откровенности помогают Клэр понять для себя, что она чувствует. И поделиться этими ощущениями с Питером.

КЛЭР, набрав в грудь воздуха: Мне больно. И трудно говорить тебе об этом. Я в ужасе. У меня как будто ком в горле. Если я перестану тебя доставать, пытаться обратить на себя внимание, тебе будет казаться, что мы все больше отдаляемся друг от друга. Ты решишь, что наши отношения исчерпали себя. И это пугает.

ПИТЕР слушает, кивает и говорит: Спасибо, что смогла рассказать об этом. Я узнаю тебя с другой стороны. Вижу, что ты похожа на меня. Так проще стать ближе. И мне хочется поддержать тебя. Иногда я невнимателен. Но не собираюсь отворачиваться от тебя и ни за что не отпущу.

7.‑ Держаться вместе. Сделав эти шаги, партнеры вступают на путь обновления отношений. Теперь у супругов общий фундамент и общая цель. Они видят друг друга не противниками, а союзниками. Партнеры научились контролировать разрушительные паттерны, которые подпитывают их чувство незащищенности, и плечом к плечу бороться с этим ощущением. Питер обращается к жене: «Хорошо, что мы смогли остановиться и сбавить громкость. Слава богу, оба поняли, что ненормально ведем себя, губим отношения. Осознали, что теряем контроль над ситуацией и оба напуганы. И просто прекрасно, что мы больше не хотим привычно следовать за своими токсичными паттернами. Хотя и не очень хорошо пока представляем, что будет дальше. Но это уже большой шаг вперед. Мы больше не попадемся на удочку».

Все это не значит, что Питер и Клэр действительно поняли чувства друг друга и в одночасье стали крепкой парой. Но они знают теперь, как заделать трещину в отношениях, пока между ними не разверзлась бездна. Супруги хорошо усвоили два ключевых момента. Во‑первых, слова одного из них в разгар ссоры могут казаться крайне болезненными и угрожающими другому. Во‑вторых, негативная реакция бывает просто попыткой справиться с собственными страхами.

Партнерам едва ли удастся всегда применять полученные знания и сглаживать любые конфликты. Для этого необходимо много практиковаться, снова и снова возвращаться к нерешенным проблемам. По крайней мере, пока эти вопросы не утратят своей важности, а партнеры – чувствительности к ним. Или пока положительная реакция – участие, поддержка и утешение – не начнет автоматически включаться вместо привычного негативного паттерна. Со временем парт­неры смогут встроить эти шаги в свои отношения на постоянной основе. В момент ссоры и напряженности они смогут сделать шаг назад и спросить: «Что происходит?»

Но даже практика не является гарантией того, что парт­нерам всегда будет удаваться сглаживать конфликты. Порой накал страстей слишком велик. Иногда я явно даю понять, что мне нужны забота и поддержка мужа, но он не реагирует. Обычно мне удается увидеть ситуацию со стороны и про­анализировать ее. Я не теряю равновесия и могу контролировать собственную реакцию. Но иногда чувствую себя такой уязвимой, что пустяковая ссора превращается в битву не на жизнь, а на смерть. Я остро реагирую в попытке восстановить контроль над ситуацией и перестать чувствовать себя беспомощной. А муж видит только враждебность. Немного взяв себя в руки, я вызываю его на разговор, прошу: «Давай попробуем сначала». И мы заново проигрываем случившееся.

Снова и снова переигрывая каждую неудачную партию, партнеры все яснее видят переломные моменты, которые уводят их по ложному пути. Учатся вовремя замечать, что почва уходит у них из‑под ног, и быстрее исправляют ошибки. Супруги обретают уверенность, что всегда сумеют взять под контроль моменты разобщения и обратить их на пользу отношениям. Конечно, потребуется время на то, чтобы партнеры научились понимать друг друга с полуслова при сглаживании конфликтов. Как тетя Дорис и дядя Сид.

 

 

КАК МЫ ВЛИЯЕМ НА ЭМОЦИИ ПАРТНЕРА

Керри и Сэл – идеальная пара для иллюстрации процесса улаживания конфликтов. Активные, прекрасно выглядящие, они прожили в браке 20 лет. Партнеры единодушны и сейчас, но только в одном‑единственном вопросе: последние четыре года их совместной жизни были адом. Супруги без конца попадают в дьявольские сети. Керри, которая занялась карь­ерой спустя годы в роли мамы‑домохозяйки, стала ложиться спать гораздо позже Сэла. Партнеры неоднократно пытались договориться, но так ни к чему не пришли.

Уже 10 минут, сидя в моем кабинете, супруги только и делают, что пытаются оскорбить друг друга. Я спрашиваю, всегда ли они так общаются. Отвечает Керри – высокая, элегантная, во всем красном, кроме итальянского кожаного портфеля: «Нет. Как правило, я молчу и не реагирую. Предпочитаю общаться вежливо и корректно. Когда он на меня кидается, я взрываюсь, конечно, но про себя. Но в последнее время меня все чаще загоняют в угол. Тогда я тоже расхожусь, чтобы заткнуть его хоть ненадолго». Я предполагаю, что сейчас наблюдала отклонение от привычного паттерна супругов. Ведь обычно Керри отмалчивается, а Сэл пытается вернуть себе контроль над ситуацией и провоцирует ее все сильнее. Партнеры соглашаются.

Сэл, корпоративный юрист с сединой на висках, привык выражаться предельно ясно. Мужчина заводит обличительную речь о том, как сильно ущемлен он в браке. Не получает ни любви, ни внимания, ни секса. Его никто не слушает. Сэл в ярости, безусловно, но этот гнев оправдан. Керри закатывает глаза, закидывает ногу на ногу и покачивает носком красной туфельки на шпильке. Я обращаю внимание супругов на то, как стандартный паттерн их конфликтов реализуется прямо сейчас. Муж злится и требует внимания. Жена всем своим видом показывает: «Тебе меня не достать».

Керри сбрасывает напряжение, громко рассмеявшись, – узнаёт свою стратегию. Затем Сэл делится своими соображениями о том, как неправильное воспитание совершенно лишило Керри способности к эмпатии. Мужчина дает несколько советов по решению этой проблемы. Конечно же, жена слышит только слово «проблема» и, разумеется, принимает его на свой счет. Натянутость возвращается.

Некоторое время мы говорим о привязанности и любви. О том, как влияют на обоих заложенные с детства установки. Чувствуя дистанцию, Сэл агрессивно пытается достучаться до Керри. Но жена, видя только его гнев, уходит в глухую оборону. Так женщина пытается защитить себя и отношения. Посыл «проблема не в твоих несовершенствах, а в наших внутренних установках» помогает перекинуть первый мостик к взаимопониманию.

«Негативный танец» Керри и Сэл танцевали с самого начала своего брака. Но разрушительная модель усилилась и начала приносить ощутимый ущерб, когда риелторская карьера Керри пошла в гору. Каждый играл свою роль, и брак трещал по швам. Деструктивный паттерн воспроизводился супругами едва ли не каждый день. Про себя оба понимали, что дьявольский танец разрушает их брак. Но супруги уже стали, по меткому выражению Сэла, «заложниками эмоцио­нального порочного круга».

Тем не менее ясно, что Керри боится доверять Сэлу. Жен­щина не осознаёт влияние, которое на мужа оказывает ее стратегия отстранения и избегания. Она не понимает, как своим поведением вовлекает спутника жизни в очередной виток круга. Не видит, что неосознанно вызывает определенную реакцию мужа.

В какой‑то момент Керри поворачивается к Сэлу и резко спрашивает:

– Ну так почему ты стал таким агрессивным? Хорошо, это заложенная в человека потребность в контакте. Ладно, я не слишком эмоциональна, но такова уж моя натура. И я была тебе хорошей женой. Неужели нет?

Сэл мрачно кивает, глядя в пол.

КЕРРИ: Сегодня утром ты, как обычно, начал возмущаться по поводу моей работы. Что я поздно легла. Что это вообще за проблема? Мы без конца ссоримся из‑за этого. Если я не укладываюсь одновременно с тобой, ты бесишься. Мне этого не понять. Пусть даже мы провели весь день вместе, наши отношения все равно никуда не годятся, раз мы не легли спать в одно время?

Сэл пускается в подробные объяснения, что на самом деле он вовсе не такой требовательный. Керри уходит в себя до того, как муж заканчивает первое предложение.

На этом этапе нам необходимо направить диалог по другому пути и добавить в него больше эмоциональной вовлеченности. Я спрашиваю Сэла, что он чувствует, когда ждет Керри в спальне.

Сэл задумывается на секунду, потом колко говорит:

– Нет ничего «приятнее», чем постоянно ждать собственную жену. Гадать, когда же она снизойдет до тебя. И будет ли это вообще!

На первый взгляд мужчина действительно похож на человека, который привык, чтобы ему все угождали. Но за гневом Сэла я слышу и вижу мучительные сомнения в том, что жена «снизойдет».

– Что произошло сейчас, – уточняю я, – когда ты говорил о своих чувствах? Твой голос звучит сердито и ядовито, но за язвительностью прячется горечь. Что значит ждать собственную жену? Когда, возможно, ей не важно, что ты считаешь минуты? Бояться, что она не придет вовсе?

Я копаю очень глубоко.

– Это горько, – выдыхает Сэл после долгого молчания. – Да, именно так. Поэтому я начинаю злиться. Что значит ждать? – Морщит лицо как от боли. – Это агония.

Мужчина прикрывает глаза рукой.

– И она невыносима.

Керри удивленно смотрит на мужа и недоверчиво хмурится. Я мягко прошу мужчину объяснить, что он понимает под словом «агония». Когда он начинает говорить, от прежнего агрессивного Сэла не остается и следа:

– Мне постоянно кажется, что я где‑то на заднем плане. Не чувствую, что она ценит меня хоть сколько‑нибудь. Жена с трудом втискивает меня в свой вечно забитый график. Раньше время перед сном принадлежало только нам двоим. А сейчас она не приходит в постель часами. Меня будто выкинули за борт. Как еще понимать? А если пытаюсь поговорить, становится только хуже. И я лежу в кровати один и чувствую себя полным ничтожеством. Не понимаю, что произошло. Раньше все было по‑другому. А теперь ей нет никакого дела до меня.

Я акцентирую фразы «выкинули за борт» и «нет никакого дела до меня». Развиваю мысль о брошенности. Мы вспоминаем, что на первом сеансе Сэл рассказывал о своем одиноком детстве. Оно прошло по большей части в дорогих школах‑интернатах, пока его родители‑дипломаты путешествовали по миру. На той же встрече мужчина сказал, что Керри – единственный человек, которому он когда‑либо доверял и с которым чувствовал близость. И встреча с ней открыла для него целый новый мир. Произнеся вслух его собственные мысли и повторив слова, я подвожу базу под его боль. Потом спрашиваю, что он чувствует, когда говорит об ощущении ненужности.

– Горечь и утрату надежды.

– Как будто ты потерял место, которое занимал в жизни Керри? – уточняю я. – Ты больше не уверен, что важен для нее?

– Да, – еле слышно отвечает он. – Я не знаю, что делать. Поэтому прихожу в ярость и начинаю кричать. Как вчера вечером, например.

– Ты пытался привлечь внимание жены. Но чувствовал, что это бесполезно. Большинство приходят в ужас, когда теряют уверенность в партнере. Когда не могут добиться ответа от любимого человека.

– Я не хочу испытывать такие чувства. Но ты права, – соглашается Сэл, – это ужасно. И очень горько. Вчера ночью я лежал в темноте и уговаривал себя: «Она работает. У нее есть право заниматься своими делами». Но чувствовал себя жалким идиотом.

Его глаза наполняются слезами. Я смотрю на Керри: она поражена, обескуражена. Женщина тянется к мужу. Я спрашиваю, что она чувствует.

– Я в замешательстве. Ты это все серьезно? Да, очевидно. Ты злился на меня из‑за мысли, что больше не нужен мне! Тебе было одиноко? Я никогда не замечала этого в тебе. Не могла даже представить… – Ее голос срывается. – Всегда видела только агрессивного человека, которого страшно раздражаю.

Мы обсуждаем, как странно Керри слышать, что ее рабочие дела причиняют столько страданий мужу. Говорим о том, как Сэлу не хватает жены и как он боится, что потерял место в ее жизни.

– Я понимаю, почему ты ничего не замечала, – уже спокойнее говорит Сэл. – Я и сам пытался не принимать во внимание эти чувства. Злость и сарказм причиняют меньше боли, поэтому я прикрывался ими.

Керри растеряна, внутри нее идет сложная борьба. Муж оказался не тем человеком, каким она привыкла считать его. Я спешу напомнить обоим, что агрессия Сэла отталкивает Керри и провоцирует ее попытки закрыться. А отдаление жены, в свою очередь, увлекает супругов на новый виток порочного круга неуверенности и изоляции.

КЕРРИ: Даже не представляла, чт о ты чувствуешь. Не думала, что, пытаясь избежать ссор, дать тебе остыть… Не знала, что ты ждал меня и что тебе было так больно. Не знала, как сильно заставляла тебя переживать. Не представляла, почему тебе так важно ложиться спать вместе. Мне всегда казалось, что ты просто хочешь больше секса.

Выражение лица и голос Керри смягчаются. Она добавляет изумленным полушепотом:

– Я не понимала, как важна для тебя. Думала, что ты просто хочешь меня контролировать.

Осознаёт ли женщина, что ее попытки избежать гнева мужа пробуждают его страхи, задевают его болевые точки и заставляют еще сильнее злиться?

– Теперь понимаю. Мне кажется, он просто не мог взять и перестать сердиться. Даже когда мы пытались обсуждать проблему и искать решение. Я видела и слышала, как эмоции начинали в нем закипать, стоило мне заняться своими делами и работой под вечер. Муж все больше раздражался, я не могла терпеть его нападки и убегала. Какой‑то тупик. – Керри поворачивается к Сэлу. – Но я… я не знала, что ты лежишь один в темноте и ждешь меня. Даже не подозревала об этом. Что ты можешь думать, будто я бросила тебя.

Супруги начинают понимать, как эмоции одного влияют на чувства второго. Осознавать, как пробуждают друг в друге страхи и вовлекаются в «Негативный танец». Сэл протестует против замкнутости Керри. Женщина не принимает его агрессивные попытки наладить контакт. Оба теперь видят, как толкают друг друга в порочный круг.

 

 

КУДА ЗАВОДЯТ СТРАХИ

На следующем сеансе Керри и Сэл переигрывают очередной скандал. Керри спросила мужа, что он думает по поводу одного платья. Женщина собиралась его надеть на свадьбу, на которой была не самым близким к молодоженам человеком и чувствовала себя лишней. На самом деле Керри хотела, чтобы муж ободрил и поддержал ее. Но он намека не уловил и начал критиковать жену. Напомнил, что уже говорил: ему это платье не нравится. В итоге еще и обиженно заявил, что все равно его мнение никого в доме не волнует. Разговор плавно перешел в скандал по поводу качества сексуальной жизни супругов. И пара вновь закружилась в танце. Керри замкнулась в себе, чтобы избежать все возраставшего гнева Сэла. Но на этот раз партнеры уже понимали, что с ними происходит. Они сумели переиграть свою ссору и назвать страхи, которые отталкивали их друг от друга.

– Ты же сама спросила, что я думаю о твоем платье, – объясняет Сэл. – Ты задала вопрос: подойдет ли наряд? Я и сказал, что думаю по этому поводу.

Керри отворачивается к окну. Она еле сдерживается, чтобы не заплакать. Когда я спрашиваю, что произошло, женщина оборачивается и набрасывается на мужа.

– Да, спросила. И ты знал, как мне важно хорошо выглядеть на торжестве. Мне неуютно среди тех людей. Ты мог бы просто сказать что‑то ободряющее. Но нет. Вывалил на меня кучу язвительных замечаний о том, как неправильно я тебя ублажаю. Я сама спросила, да? Я хотела поддержки, а не критики. Какого черта ты от меня хочешь? Я все делаю неправильно. В такие моменты я готова провалиться сквозь землю. Все равно рано или поздно у тебя все сводится к сексу, тебе вечно мало.

Жена всем телом отворачивается от Сэла и упирается взглядом в стену.

– Ты права, – голос Сэла становится невыразительным, – ты попросила. Но когда мое мнение тебя вообще интересовало? Ты носишь, что хочешь. А что мне нравится, не имеет значения. И да, твоя холодность в постели только усугубляет положение. Но секс лишь часть проблемы. Не сводится все к тому, что мне его мало.

Я предлагаю Сэлу и Керри сделать паузу и переиграть ситуацию. Что сняла бы камера оператора за последние несколько минут? Я знаю, что супруги справятся с этим заданием. Всего неделю назад они самостоятельно выбрались из порочного круга. Сэл улыбается, откидывается на спинку стула. Мужчина обрисовывает ситуацию со своей точки зрения.

СЭЛ: Так. Мы снова начали играть в «преследование – отстранение». Подозреваю, дело вовсе не в платье. И даже не в сексе.

Мне нравится, что Сэл говорит это вслух. Мужчина понимает: они с женой упускают главное – свою потребность в привязанности и глубинные чувства, которые спровоцировали этот конфликт. Он научился замечать, как их пара попадает в порочный круг. Пришла пора ему оставить позицию критика.

СЭЛ, повернувшись к Керри: Похоже, я слишком на тебя насел. Наверное, меня еще не отпустила вчерашняя ссора. Если помнишь, я предложил немного пообниматься. Но ты сказала, что слишком устала, – мужчина делает паузу и смот­рит в пол, – как часто бывает в последнее время.

Сэл изменил направление диалога, перевел его в более продуктивное русло. Мужчина трезво описывает собственную реальность и приглашает Керри взглянуть. Я жду, как она отреагирует. Останется ли холодной и отстраненной? Воспользуется ли моментом, чтобы уколоть супруга: «Ах, тебе больно. Ну так послушай, парень…»? Или же поддержит его попытку выйти из порочного круга бесконечных упреков и болезненного разобщения?

– Ты прав, – мягко произносит Керри, глубоко вздохнув, – ты хотел побыть со мной. Но я слишком устала. Тебя это задело. Поэтому ты говоришь, что я не ценю твое мнение и не хочу ласки.

Женщина объединяет их истории. Она вытаскивает наружу суть ссоры и обозначает эмоциональную подоплеку.

– Я хотела твоего совета по поводу платья, но ты был слишком увлечен собственным гневом. Мы проходили это тысячу раз. Даже смогли преодолеть. Почему бы просто не остановиться?

Я не могу не подчеркнуть, что как раз этим супруги в данный момент и занимаются. Они выходят за пределы паттерна, который сталкивает их лбами и заставляет ссориться друг с другом. Керри делает следующий шаг.

– Но я ведь еще только изучаю твои больные мозоли. – Женщина наклоняется к мужу. – Понимаю, что ты чувствовал, когда я была холодна с тобой. Я просто замоталась. Но струсила и не попыталась тебе это объяснить. Я знала, что ты хотел близости. Просто испугалась, что мы снова начнем ругаться. И поэтому привычно отстранилась.

– Это вот опять то, о чем мы говорили? – с любопытством уточняет Сэл. – Ты думала, что меня устроит только страстный двухчасовой секс? А чувствовала, что давлю на тебя и требую слишком многого?

Я приятно удивлена его реакции. Стоило супругам выбраться из дьявольских сетей, как открылось пространство для интереса друг к другу, для постижения чужих чувств и эмоций. Сэл пытается разобрать не только свои чувства. Он старается взглянуть на ситуацию глазами жены.

Керри явно тронута. Женщина скидывает под столом туфли – «красное оружие», как она их называет. Эти шпильки словно говорят: «Я сильная, и со мной нужно считаться». Керри пододвигает свой стул к мужу:

– Да, ты на меня давил. И я в страхе держалась от тебя подальше. Но мы знаем, что для тебя эти моменты тоже были тяжелыми. Ты хотел, чтобы я была рядом. Но я отдалялась все сильнее. Так обычно у нас это и происходило.

В танце изменились ритм и мелодия. Оба словно пересмат­ривают запись показательного выступления и вслух комментируют каждый свою партию. Партнеры видят наконец, как втягивали друг друга в порочный круг. Но понимают ли они, как при этом все глубже погружались в пучину одиночества и страха?

СЬЮ: Вам обоим тяжело сейчас. Вы оба очень одиноки.

СЭЛ: Да. Мне горько и страшно. Именно это я пытался донести, когда злился и язвил: «Зачем она спрашивала моего мнения, как будто оно что‑то значит?» Когда это чувство появляется… – Он замолкает.

– Тогда ты пугаешься, – продолжаю я за него. – Думаешь, что Керри совсем тебя не ценит. Это нормально. Страх – часть любви. Но остановиться и осознать это слишком сложно. Рассердиться гораздо проще.

Керри, не отводя глаз от супруга, тихо и безэмоционально:

– И из‑за этого страха ты так злился…

– Да, – подтверждает Сэл. – Я пытался как‑то взять себя в руки. И начинал звереть, потому что не мог.

– А последствия твоей тревоги, – продолжаю мысль я, – пробуждали страхи Керри.

– Именно так, – соглашается женщина. – Я просто в панику впадала при мысли, что не способна угодить собственному мужу. Недостаточно хороша для него. Мне ведь нравится обниматься с ним. Заниматься любовью. Но мы теряли голову из‑за своих страхов и столько раз попадали в эту глупую ловушку.

Я поздравляю супругов: они только что разорвали дьявольские сети. Прежде, пытаясь разными путями совладать со своими страхами, партнеры лишь усугубляли их. Но Сэл хочет что‑то сказать. Он будто бы вырос за время разговора, словно нащупал наконец твердую почву под ногами.

– Мы начинаем справляться с проблемой. Если мы будем вовремя замечать моменты, которые способны завести в тупик, если перестанем наступать на больные мозоли друг друга, тогда мы… – Он умолкает, подыскивая правильные слова. – Тогда, возможно, станем еще ближе.

Сэл улыбается. Керри смеется и берет его за руку.

Итак, чего супруги добились за эти два сеанса?

•‑Перестали бездумно двигаться в ритме разрушительного танца. Увидели паттерн, который он создает, когда начинает кружить их и все больше захватывать отношения.

•‑Осознали, какую партию танцевал каждый и почему.

•‑Начали понимать, как разрушительная модель поведения будила их глубинные страхи и потребности. Узнали, как их собственные эмоции влияют на чувства партнера.

•‑Осознали и признали боль отверженности и страх оказаться ненужными и поделились ими друг с другом.

Другими словами, Сэл и Керри научились сглаживать острые углы. Кроме того, осознанно повторяя шаги к примирению, супруги сделают отношения более безопасными и доверительными. Так им будет легче проживать глубинные эмоции, без которых не бывает любви.

Вы разобрались, как улаживать конфликты. Теперь попробуйте применить полученные знания к собственным отношениям.

 

 

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ

1.‑Вместе с партнером вспомните небольшой, неприятный, но не слишком сложный случай, происшедший две‑три недели назад. Кратко опишите инцидент, словно вас снимала скрытая камера и теперь вы смотрите запись. Надеюсь, что изложение происшествия разногласий у вас <