Пределы участия адвоката в доказывании

В настоящее время активно обсуждается в научных работах, а также среди практикующих юристов в области уголовного судопроизводства проблема, касающаяся пределов участия адвоката-защитника в доказывании, а также проблема ограничения предмета доказывания, связанная с особым положением адвоката-защитника в уголовном процессе.

В настоящее время существует две основные точки зрения:

1. Адвокат собирает только сведения, информацию, которые позднее дознавателем, следователем и судом преобразуются в доказательства;

2. Адвокат имеет право самостоятельно собирать доказательства.

Рассмотрим мнения некоторых авторов по этому вопросу.

Так Ю.К. Орлов пишет, что адвокаты «не наделены правом самостоятельного собирания доказательств... они могут лишь представлять доказательства, имеющиеся у них в наличии, кроме того адвокаты участвуют в доказывании-обосновании... В соответствии с ч. 3 ст. 86 УПК РФ он («адвокат») вправе собирать доказательства путем получения предметов, документов и иных сведений, опроса лиц с их согласия, истребования справок, характеристик, иных документов. Он («адвокат») может также привлекать специалиста в установленном порядке (п.3 ч.1 ст.53 УПК РФ). Однако все полученные защитником документы и предметы могут стать доказательствами только после приобщения их к делу по решению лица или органа, осуществляющего производство по делу».

И.Л. Петрухин отмечал, что предписания ч. 3 ст. 86 УПК РФ и действия адвоката-защитника, перечисленные в ней, что «все эти действия производятся за пределами процессуальной формы, установленной для собирания доказательств, без проведения процессуальных действий, поэтому собранные защитником данные не вполне корректно называть доказательствами. Они станут таковыми после приобщения к делу дознавателем, следователем или судом».

Н.П. Царёва указывает, что участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения и защиты принимают участие в собирании письменных и

в ином виде документов и предметов - возможных доказательств посредством заявления ходатайств и участия в производстве следственных и судебных действий и решений, связанных с собиранием документов-доказательств. Защитник, по ее мнению, вправе собирать и представлять письменные документы.

Ю.В. Францифоров рассказывая о противоречии между ч.3 ст.86 УПК РФ и ч.3 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», считал целесообразным приведение ч. 3 ст. 86 УПК РФ в соответствие с ч. 3 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности...», поскольку, по его мнению, собирать доказательства в полном смысле, который придает ему УПК РФ, может лишь должностное лицо, осуществляющее уголовное судопроизводство.

А.А. Ларинков также указывает на то, что защитник не является субъектом, уполномоченным уголовно-процессуальным законом на собирание доказательств, поскольку он вправе собирать предметы, документы и сведения, которые только после их введения в уголовный процесс путем передачи субъекту, уполномоченному собирать доказательства (ч.1 ст. 86 УПК РФ), и придания им процессуальной формы (ч. 2 ст. 74 УПК РФ) приобретают статус доказательств.

Точка зрения, вышеуказанных авторов при определении возможностей адвоката-защитника по участию в собирании доказательств, сложилась в связи с тем, что исторически сторона защиты в советский период вообще не собирала доказательств, или участвовала в собирании в значительно меньшей степени, чем сторона обвинения и суд.

Таким образом, процессуальные пределы доказывания как совокупность доказательств, позволяющая судить об обстоятельствах уголовного дела с максимально возможной степенью достоверности, для адвоката-защитника имеет свою специфику. Если для следователя, дознавателя они охватывают все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу, то для адвоката-защитника (учитывая требования ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре РФ») они определяются интересами его подзащитного и не могут выходить за эти рамки, за исключением одного случая – когда, по мнению адвоката, имеет место самооговор.

Существенным недостатком законодательного регулирования пределов доказывания следует считать отсутствие в УПК РФ обязанности адвоката отстаивать интересы подзащитного, а также запрета занимать позицию вопреки позиции доверителя, как это предусмотрено в ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре РФ». Для того, чтобы устранить данные недостатки предлагаем закрепить в ч.1 ст. 53 УПК РФ обязанность адвоката отстаивать законные интересы подзащитного всеми не запрещенными законом методами и дополнить ст. 49 УПК РФ пунктом следующего содержания: «Адвокат не вправе занимать по делу позицию, противоречащую позиции доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя».

Еще довольно важным вопросом процессуальных пределов доказывания является момент вступления адвоката-защитника в уголовный процесс. Законом, указанный вопрос регулируется недостаточно четко. Представляется, что в ч.1 ст. 46 УПК РФ достаточно полно изложены все основания, наделяющие лицо статусом подозреваемого, в связи, с чем п.п. 4-5 ч.3 ст. 49 УПК РФ в действующей редакции не могут иметь самостоятельного значения, и потому должны быть устранены из действующего законодательства. В то же время любой участник уголовного процесса вне зависимости от процессуального статуса должен иметь право ходатайствовать об участии адвоката-защитника, в том числе и по приглашению (на бюджетной основе).

Такая необходимость обусловлена тем, что УПК РФ предусматривает как непосредственное уголовное преследование лиц, подозреваемых, обвиняемых в совершении преступления, так и безличное, поисковое, опосредованное уголовное преследование. Очевидно, что права граждан должны быть в достаточной мере защищены от обеих его форм.

В связи с этим должна быть принята новая редакция ч.3 ст. 49 УПК РФ.

Предполагаемый подход, с одной стороны, не нарушает интересов предварительного расследования, а, с другой стороны, позволяет обеспечить реальный механизм противодействия злоупотреблениям органов предварительного расследования, при применении наиболее ограничивающих свободу и права личности следственных действий и мер процессуального принуждения.

Рассматривая момент окончания участия адвоката в доказывании по уголовным делам в качестве защитника, необходимо отметить, что ныне действующим законодательством он также четко не определен. Для адвокатов, участвующих в деле по соглашению с доверителем, УПК РФ должен предусмотреть специфические нормы прекращения полномочий защитника, а именно – прекращение гражданско-правовых обязательств. Во избежание возможных конфликтов правоприменения, предлагаем ч.ч. 4,7 ст. 49 УПК РФ дополнить следующим образом: «4. Адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. В ордере указываются предмет соглашения между адвокатом и доверителем, а также стадия уголовного процесса, на которую распространяется соглашение».

«7. Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого, за исключением случаев, предусматривающих расторжение договора, заключенного им с доверителем, о чем адвокат обязан предупредить следователя, дознавателя, прокурора, суд в срок не позднее 5 дней с момента расторжения соглашения».

Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что  действующее законодательство требует более глубокого совершенствования и более четких толкований по данному вопросу.