Дарданелльская авантюра — атака с моря

 

Истоки этой операции можно найти в 1906 году, когда британское правительство впервые

столкнулось с перспективой войны против Турции из-за территориальных споров на

Синайском полуострове. Британское военное командование сразу пришло к заключению,

что захват полуострова Галлиполли и форсирование Дарданелл британским флотом

станет смертельным ударом для Турции. Однако начальник разведывательного отдела

Адмиралтейства в своем меморандуме от 28 февраля 1907 года писал: "Высадка на

Галлиполли сопряжена с большим риском. Ее не следует предпринимать, если имеются

другие способы оказания давления на Турцию".

Весь опыт британского флота подтверждал бесполезность попыток атаки береговых

укреплений одними кораблями. Нельсон прямо сказал: "Любой моряк, который атакует

форт, — просто дурак". В 1807 году адмирал сэр Джон Дакуорт с эскадрой из 7 линейных

кораблей и нескольких мелких кораблей прорвался через Дарданеллы. Проболтавшись

несколько дней в Мраморном море, Дакуорт обнаружил, что никого не напугал, и был

вынужден возвращаться. За это время турки усилили укрепления Дарданелл, и обратный

прорыв стоил ему больших потерь в личном составе. Позднее этот же вопрос несколько

раз всплывал при различных обстоятельствах, но Адмиралтейство неизменно

высказывалось против попыток форсировать Дарданеллы силами одного флота.

В 1914 году, после бегства "Гебена" и "Бреслау" и отказа турок репатриировать экипажи,

стало ясно, на чьей стороне будет воевать Турция. Назначение адмирала Сушона

командующим турецким флотом сделало это совершенно очевидным. 31 августа Черчилль

обратился к Китченеру с предложением внезапным ударом захватить полуостров

Галлиполли, используя помощь Греции. Но это предложение не было реализовано. 31

октября истек срок ультиматума Великобритании относительно интернирования

"Гебена". После этого Адмиралтейство решило, что война началась, хотя формальное

объявление войны британским правительством было сделано только 5 ноября.

Адмиралтейство по собственной инициативе совершило то, что Джеллико назвал

"непростительной ошибкой", а адмирал Бэкон — "поступком явного лунатика".

Суперинтендант мальтийских доков адмирал Сэквилл Карден получил приказ поднять

флаг на одном из линейных крейсеров и провести короткую бомбардировку турецких

фортов. Единственная задача, которая была поставлена перед ним, — "опробовать эффект

воздействия корабельных орудий на внешние форты" Дарданелл. 3 ноября 1914 года

"Индефетигебл" и "Индомитебл" вместе с французскими броненосцами "Сюффрен" и

"Верите" в течение 10 минут выпустили 76 — 305-мм снарядов по Кум-Кале и Седд-уль-

Бахру. Им удалось взорвать один артпогреб. Эта операция дала Адмиралтейству повод

думать, что, несмотря на уроки истории, военные корабли способны подавить форты,

защищающие Дарданеллы. Однако этот же обстрел надоумил турков усилить оборону

проливов, что они и сделали.

После этого наступило затишье. Новый толчок события получили, когда 2 января 1915

года главнокомандующий русской армией великий князь Николай Николаевич обратился

к союзникам с просьбой предпринять демонстрацию против турок, чтобы ослабить их

натиск на Кавказском фронте. 3 января Форин Оффис отправил ему телеграмму, в

которой обещал помощь. Это решение было принято после совещания Китченера с

Черчиллем. Но ирония судьбы заключалась в том, что уже 4 января турецкие войска были

разбиты русскими под Сарыкамышем и покатились назад. Великий князь просто забыл

известить союзников, что помощь больше не нужна.

Черчилль и Фишер (который сменил Баттенберга) запросили вице-адмирала Сэквилла Г.

Кардена: "Как вы считаете, возможно ли форсирование Дарданелл одними кораблями?

Полагаем, что можно использовать старые линкоры… Важность результата оправдает

тяжелые потери". Карден ответил: "Я не думаю, что их можно прорвать стремительным

броском. Но проливы можно форсировать в ходе большой операции большим

количеством кораблей". Сначала Черчилль носился с планом отправки в Дарданеллы

75000 "опытных солдат из Франции", но Китченер и фельдмаршал Джон Френч наотрез

отказались дать хотя бы одного солдата. 6 января Черчилль телеграфировал Кардену:

"Высшие инстанции согласились с вашим мнением. Представьте детальный план с

обоснованием потребных сил. Как, по вашему мнению, мы можем их использовать, и что

в результате получим?"

11 января Карден передал по телеграфу детализованный план. Сначала следовало

разгромить внешние форты; протралить минные поля и разрушить промежуточные

укрепления; потом уничтожить внутренние форты у мыса Кефез в 8 милях вверх по

проливу; затем уничтожить укрепления в Узостях; протралить фарватер через минные

поля между Кефезом и Узостями, чтобы выйти прямо в Мраморное море. Обстрел фортов

должен был проходить в 3 стадии: бомбардировка с дальней дистанции, вне досягаемости

вражеской артиллерии; обстрел со средней дистанции прямой наводкой; огонь на

разрушение с дистанции 15–20 кабельтов. Все это должно было занять около месяца,

если привлечь к операции достаточное количество броненосцев. Это были самые

обычные общие слова. Как позднее ядовито заметил один из адмиралов, их можно было

"применить для описания событий где угодно и когда угодно, от набега викингов до

десанта в Тимбукту".

На Фишера этот так называемый план произвел столь большое впечатление, что он

предложил задействовать только что введенный в строй супердредноут "Куин Элизабет".

Он нарисовал Черчиллю впечатляющую картину, как капитан 1 ранга Г.П.У. Хоуп,

используя свои 381-мм орудия, сначала стирает форты в порошок, а затем топит "Гебен"

на якорной стоянке в Золотом Роге. Военный Совет постановил, что "Адмиралтейство

должно подготовить морскую экспедицию в феврале месяце, чтобы обстрелять и

захватить полуостров Галлиполли. Конечной целью операции является

Константинополь". И никто — кроме Китченера, предупреждавшего, что войск нет — не

потрудился подумать, как это флот может захватить полуостров, а потом оккупировать

столичный город с населением более миллиона человек. Однако никаких практических

шагов по подготовке операции и передаче Кардену требуемых кораблей не

предпринималось. У Фишера внезапно возникли серьезные сомнения, которые он 25

января изложил Черчиллю. Первый Морской Лорд мрачно предсказал: "Дарданеллы

станут нашей могилой…" Но, когда Военный Совет вновь рассмотрел план, красноречие

Черчилля сыграло роль: если все пойдет хорошо, "Турецкая империя будет разрезана

надвое, ее столица будет парализована, мы объединим Балканские государства в борьбе

против наших врагов, спасем Сербию, поможем Великому Князю в проведении большого

наступления и, сократив его продолжительность, спасем множество жизней". Такой

энтузиазм, поддержанный Китченером, потому что от него не потребовали выделения

драгоценных сухопутных войск, "убедил Первого Морского Лорда неохотно согласиться

на бомбардировку Дарданелл, как имеющую чрезвычайное политическое и

дипломатическое значение", хотя он думал, что это будет "бессмысленно без

привлечения войск. Мнение моряков было единодушным. Все они были на стороне

Черчилля. Я [Фишер] был единственным мятежником".

Задним умом крепки все. Позднее, во время парламентского расследования по итогам

Дарданелльской катастрофы, Черчилль заявил, что, если бы он заранее знал, что

потребуется высадка примерно 100000 солдат, то ни в коем случае не начал бы операцию.

А пока англичане начали собирать силы для предстоящего удара.

Из Англии Кардену были присланы несколько броненосцев из состава 5-й и 6-й эскадр

линкоров. Остальные корабли собирали буквально со всего мира — из Китая, Южной

Америки, с островов Зеленого Мыса. Теперь Карден имел линкор "Куин Элизабет",

линейный крейсер "Инфлексибл" и 12 британских броненосцев: "Лорд Нельсон",

"Агамемнон", "Корнуоллис", "Альбион", "Виндженс", "Оушен", "Канопус",

"Иррезистебл", "Маджестик", "Принс Георг", "Свифтшур", "Трайэмф". Появление в

составе эскадры "Инфлексибла" объяснялось двумя причинами. Первая — он

ремонтировался в Гибралтаре после боя у Фолклендов и просто оказался под рукой.

Вторая — на "Куин Элизабет" произошла поломка машин, и скорость линкора упала до

15 узлов. Карден хотел иметь хотя бы один быстроходный корабль на случай выхода

"Гебена" из пролива.

В состав эскадры также вошли легкие крейсера "Дублин", "Дартмут", "Аметист" и

"Сапфир". Карден получил 16 эсминцев типа "Бигль" и плавбазу "Бленхейм". Ему

передали 7 подводных лодок, в том числе 2 французских. Французы также прислали

эскадру адмирала Гепратта, состоящую из броненосцев "Сюффрен", "Буве", "Голуа",

"Шарлемань". Для траления мин Карден затребовал 21 траулер, но пока ему прислали

только 7. Французы обещали выделить 14 траулеров, но их пока тоже не было. Чтобы

освободить британские корабли из Египта и Сирии, французы сформировали Сирийскую

эскадру адмирала Дартиж дю Фурнье — броненосцы "Сен-Луи", "Жоригиберри",

броненосец береговой обороны "Анри IV", крейсер "Д'Антркасто". Заместителем

Кардена был назначен контр-адмирал Джон де Робек. Кроме того, из Англии был прислан

коммодор Кийз, сдавший командование Гарвичскими Силами. Базироваться корабли

союзников должны были в порту Мудрое на греческом острове Лемнос, находящемся

южнее выхода из пролива. Комендантом базы был назначен контр-адмирал Уимз. Хотя

операция планировалась чисто флотская, все-таки Адмиралтейство решило отправить в

Дарданеллы 2 батальона морской пехоты.

Первую бомбардировку Карден назначил на 19 февраля. Именно в этот день в 1807 году

адмирал Дакуорт прорвался через Дарданеллы. Атаку должны были возглавить

"Сюффрен" под флагом адмирала Гепратта, "Буве", "Инфлексибл", "Трайэмф",

"Альбион", "Корнуоллис". Их должны были подержать "Голуа" и "Аметист".

"Виндженс" под флагом адмирала де Робека находился в резерве. Прибытие "Куин

Элизабет" и "Агамемнона" ожидалось в течение дня.

В 9.51 "Корнуоллис" сделал первый выстрел по форту Оркание. Через 10 минут

"Трайэмф" с дистанции 38 кабельтов открыл огонь по форту Хеллес. В 10.32 "Сюффрен"

открыл огонь по форту Кум-Кале с дистанции 59 кабельтов, используя в основном

среднюю артиллерию. Форты не отвечали, поэтому Карден приказал кораблям стать на

якорь. "Корнуоллис" из-за повреждения шпиля не смог отдать якорь и был заменен

"Виндженсом". "Инфлексибл" в 11.50 дал 2 залпа с дистанции 70 кабельтов по форту

Хеллес, но снаряды легли недолетами. Поэтому линейный крейсер снялся с якоря и

сократил дистанцию на 12,5 кабельтов и в 12.20 снова открыл огонь. Стрельба велась

очень медленно, так как артиллеристы почти не видели падений своих снарядов.

Например, "Трайэмф" за 2 часа дал только 14 залпов, при этом ни разу не сумел накрыть

цель. Около полудня британский гидросамолет сообщил, что все орудия Седц-уль-Бахра,

Оркание и Кум-Кале остались целы. "Инфлексибл" примерно в 13.00 перенес огонь на

форт Седд-уль-Бахр. Однако Карден решил, что обстрел с дальней дистанции прошел

успешно, и в 14.00 поднял сигнал, приказывая перейти ко второй фазе операции.

Теперь корабли должны были вести огонь с хода, но с малых дистанций. Около 15.00

"Инфлексибл" дал 3 залпа по Седд-уль-Бахру с дистанции 55 кабельтов. Ответа не

последовало, и корабли союзников подошли ближе к берегу. Южный фас укреплений

Кум-Кале был разрушен огнем "Сюффрена" и присоединившегося к нему "Виндженса".

Турецкие форты были окутаны клубами дыма и пыли. Англичане решили, что им удалось

подавить, вражеские орудия. Броненосцы вели огонь из тяжелых орудий по Кум-Кале и

Седд-уль-Бахру, а из средних — по Оркание и Хеллесу. В 16.40 адмирал Карден приказал

"Виндженсу" подойти еще ближе к берегу и осмотреть форты.

К несчастью, "Сюффрен" неверно разобрал сигнал. Французы решили, что им

приказывают "Прекратить огонь, приблизиться к "Инфлексиблу". В это время

"Сюффрен" находился в очень удобной позиции для обстрела форта Оркание, орудия

которого были целы. Но французский адмирал решил выполнить приказ. И вдруг в 16.45

турки открыли ответный огонь по "Виндженсу". Адмирал де Робек, хотя и был застигнут

врасплох, не дрогнул. Он повернул прямо на форт Хеллес и открыл по нему беглый огонь.

Адмирал Гепратт немедленно поддержал англичан. "Буве" открыл огонь, стреляя через

"Виндженс". "Сюффрен" возобновил обстрел Хеллеса, а "Голуа" обстрелял Оркание с

дистанции 45 кабельтов. Форт Кум-Кале молчал, а орудия Седд-уль-Бахра дали только

пару выстрелов. Прямых попаданий в "Виндженс" не было, но несколько снарядов

разорвались вблизи от броненосца, который засыпало осколками. Как только Карден

увидел, что форты не подавлены, он пошел на помощь броненосцам. В 17.15

"Инфлексибл" открыл огонь по Оркание. Вскоре стрельба турок стала хаотичной,

видимо, огонь линейного крейсера оказался эффективным. Адмирал Гепратт написал в

своем рапорте:

"Отважные действия "Виндженса", который, невзирая на то, что огонь

батарей ни в коей мере не был ослаблен, бросился в атаку, являются

украшением дня".

Тут подошли "Куин Элизабет" и "Агамемнон", однако их участие в бою было недолгим.

"Куин Элизабет" около 20 минут поддерживал огнем "Корнуоллис". Совершенно

неожиданно в 15.20 Карден поднял сигнал, скомандовав общий отход. Он решил, что уже

слишком поздно, чтобы продолжать обстрел. Де Робек запросил разрешения продолжать

обстрел, но Карден не разрешил. Он считал, что в сумерках обстрел превратится в

бесполезную трату снарядов, которых было не слишком много. Поэтому в 17.30 он

повторил приказ прекратить огонь. Корабли отошли, провожаемые залпами форта

Оркание. Примерно в 19.00 к ним присоединились "Альбион" и "Аметист", которые

осматривали западное побережье полуострова. Ни мин, ни батарей они не нашли.

Таким образом, результаты первого дня операции оказались несколько противоречивыми.

С одной стороны, создалось впечатление, что лишний час светлого времени позволил бы

кораблям окончательно подавить входные форты. С другой стороны, выяснилось, что

добиться прямого попадания в орудие почти невозможно. Форты получили по несколько

попаданий, однако почти все их орудия остались целы. Для повышения меткости

кораблям следовало вести огонь, стоя на якоре, что подвергало их значительному риску. В

целом же стало ясно, что первоначальные оценки были слишком оптимистичными, и

операция затянется. Однако моряки еще больше укрепились в мнении, что смогут

завершить операцию собственными силами. Но на всякий случай Адмиралтейство

распорядилось отправить на Лемнос еще 2 батальона морской пехоты. Одновременно оно

приказало готовить к отправке на Лемнос 10 батальонов королевской морской дивизии,

проходивших подготовку в лагере Бланд-Форд.

И все-таки 20 февраля командующий британскими войсками в Египте генерал Максуэлл

получил распоряжение Китченера готовить к отправке в Дарданеллы 2 дивизии АНЗАКа

под командованием генерала Бердвуда. Адмиралтейство протестовало, указывая, что не

располагает транспортами для перевозки этих 30000 человек, но получило приказание

транспорты изыскать. Через неделю приказ обеспечить транспорты был отменен. Таким

образом, создалось двусмысленное положение — требовалось готовить войска к отправке

в Дарданеллы, но в то же время никто не собирался готовить транспорты для их

перевозки.

Именно в этот момент британское правительство, и Черчилль в частности, вдруг решили

поиграть в большую политику. В разгар войны против Центральных Держав они

неожиданно начали рассматривать перспективы войны… против собственных союзников!

Китченер, Черчилль и Фишер на совещании 10 марта единогласно решили готовить

создание крупной военно-морской базы в Александретте — одном из терминалов на

Багдадской железной дороге. "Когда Россия окажется в Константинополе, Франция — в

Сирии, Италия — на Родосе, наше положение на Средиземном море станет

невыносимым, если Александретта попадет в чужие руки", — заявил Китченер. Ему

вторил Черчилль: "Если мы сумеем сокрушить германскую морскую мощь, мы должны

быть готовы сосредоточить на Средиземном море флот против Франции и России".

Весь этот бардак усугубила ситуация в Дарданеллах. Адмирал Карден намеревался

возобновить обстрел 20 февраля, чтобы окончательно разрушить форты и перейти ко

второй стадии операции. Однако разыгрался сильный шторм, и обстрел пришлось

отложить.

Только 24 февраля удалось возобновить обстрел. Союзники учли полученный урок, и

второй обстрел был гораздо более эффективным. На сей раз были задействованы "Куин

Элизабет", "Агамемнон", "Виндженс", "Корнуоллис", "Иррезистебл", "Сюффрен",

"Шарлемань", "Голуа". "Куин Элизабет", стоя на якоре, открыл огонь по Седд-уль-Бахру

с дистанции 58 кабельтов, его огонь корректировал легкий крейсер "Дублин". В 10.17

форт Хеллес обстрелял "Агамемнон", который получил 7 попаданий бронебойными

снарядами, хотя не все они разорвались. 5 человека были убиты и 5 ранены. С помощью

тяжелых орудий "Куин Элизабет" удалось подавить форт Хеллес, гарнизон которого в

панике бежал. Артиллеристы нового линкора еще не имели опыта, поэтому им пришлось

довольно долго пристреливаться, но потом они добились нескольких прямых попаданий в

форт. Корректировавший огонь линкора легкий крейсер "Дублин" был обстрелян

полевыми орудиями турок и получил несколько попаданий. Отошедший было

"Агамемнон" тоже возобновил бой.

Вот как видел происходящее один из мичманов "Агамемнона":

"Когда снаряды начали падать недалеко от нас, я стоял на полубаке с

толпой матросов. Однако прибежал старпом и приказал очистить полубак.

Я вернулся в носовую башню. Однако вскоре пришел приказ расчету

покинуть башню. Тогда я поплелся в батарею левого борта. После этого

старпом попытался заставить нас заняться покраской борта… Я еще не

слушал ничего столь глупого и самоубийственного. Первое же попадание

вражеского снаряда прекратило все это. Снаряд попал в стойку главного

деррик-крана, и его осколки убили унтер-офицера Уортингтона, стоявшего

на сигнальном мостике. В этот момент я не понял, что корабль получил

настоящее попадание. Грохот наших собственных орудий оглушал всех. Я

вышел из батареи и остановился на полубаке… Почти сразу после этого

снаряд пролетел через палубу надстройки с левого борта и взорвался…

Осколки пронеслись по всей батарее левого борта… Теперь нам приказали

поднимать якорь. Старший механик дал пар на лебедку, и якорная цепь

медленно поползла вверх… Снаряды сыпались вокруг, ложась недолетами и

перелетами. Пока мы выбирали якорь, корабль получил 4 попадания".

Старпом заставляет команду красить борт корабля, находящегося под огнем вражеских

батарей! Ни больше, ни меньше… Война идет уже полгода, позади громкие победы и

болезненные поражения, гибель тысяч товарищей. И вот блестящий пример

психологической готовности кораблей второй линии. Представить себе Четфилда,

приказывающего красить борт "Лайона" в разгар боя на Доггер-банке, просто нельзя.

Наверное, сказывалось и явное осознание того, что театр второстепенный. Например, в

один из мартовских дней "Лорд Нельсон" израсходовал 145 снарядов калибра 234 мм и 80

снарядов калибра 305 мм. Скорострельность была не слишком большой — не более 1

выстрела в минуту. Но даже при этом командир ухитрялся прерывать обстрел для ленча и

— это уж дело вообще святое! — чаепития в 5 часов.

В это время "Голуа" обстреливал Кум-Кале, "Иррезистебл" стрелял по Оркание. После

отхода "Агамемнона" форт Хеллес обстрелял "Голуа", которому тоже пришлось тяжело.

Но к полудню огонь турок ослабел. "Виндженс" под флагом де Робека и "Корнуоллис"

вошли в пролив, чтобы продолжить обстрел. За ними последовали французские

броненосцы "Сюффрен" и "Шарлемань". К 15.00 огонь турецких батарей почти

полностью прекратился. Адмирал Карден приказал тральщикам войти в пролив.

Броненосцы подошли к берегу почти вплотную, ведя беглый огонь из средней артиллерии.

"Альбион" обстреливал южный берег, а "Трайэмф" — северный. Турецкие орудия

молчали. Позднее стало известно, что на фортах Кум-Кале и Седд-уль-Бахр из строя были

выведены все орудия. Серьезно пострадали форты Оркание и Хеллес.

В 16.00 тральщики приступили к работе под прикрытием "Виндженса", "Альбиона" и

"Трайэмфа". Остальные корабли ушли на стоянку к острову Тенедос. Адмирал Гепратт

писал:

"Великолепный день, предвещающий нам успех кампании, о чем я сегодня

вечером поставил в известность правительство республики".

Теперь следовало переходить ко второй фазе операции — уничтожению промежуточных

укреплений. Первым ее шагом было уничтожение группы батарей Дарданос, сооруженных

специально для защиты минных заграждений. Главным укреплением здесь был сам форт

Дарданос, вооруженный морскими орудиями, снятыми с броненосца "Мессудие",

потопленного британской подводной лодкой В-11. Однако кроме этого форта турки

успели построить целую группу временных батарей, так как после первой атаки они

получили достаточно времени. Всего же минные заграждения прикрывали 65 орудий.

План Кардена предусматривал посылку всего 2 броненосцев — вдоль каждого из берегов

пролива. Каждый броненосец сопровождали 2 тральщика — спереди и сзади. Боевой

приказ гласил:

"Эти корабли должны разрушать укрепления по обоим берегам вплоть до

мыса Кефез. Поддерживая друг друга, они действуют установленными

гаубицами против полевой артиллерии противника и не должны подходить

на дальность выстрелов фортов в Узостях. Гидросамолеты должны

оказывать кораблям всевозможную помощь".

Для операции Карден выделил 3 броненосца — "Альбион", "Трайэмф" и "Маджестик",

на башнях которого были установлены гаубицы. Но первыми еще ночью в пролив вошли

тральщики, которые поднялись на 4 мили вверх. Они сообщили, что мин не обнаружено, и

3 броненосца в 8.00 вошли в пролив.

"Альбион" открыл огонь по форту Дарданос с дистанции 60 кабельтов. Вскоре к нему

присоединился "Маджестик". Однако около 15.00 броненосцы попали под огонь полевых

и гаубичных батарей, укрытых в складках местности. Даже летчики не могли их

обнаружить. Вскоре "Маджестик" получил попадание ниже ватерлинии, и в 16.00

адмирал де Робек приказал ему отходить. Сам адмирал на крейсере "Дублин" сумел

найти и уничтожить полевую батарею на азиатском берегу пролива. Погода стояла тихая,

и вполне можно было высадить десант для уничтожения других батарей. Но планом этого

дня высадка десанта не предусматривалась, и морские пехотинцы находились на

транспортах у острова Тенедос. Де Робек запросил разрешения выделить людей из состава

корабельных команд. Такое разрешение было дано. На европейский берег высаживалась

партия с "Иррезистебла", на азиатский — с "Виндженса". Десантники действовали не

слишком успешно, хотя и уничтожили несколько мелких орудий.

25 февраля британские войска высадились на острове Лемнос. Несколько рот морской

пехоты без труда захватили устаревшие форты. Остров должен был послужить передовой

базой британского флота. Легкость, с которой был оккупирован Лемнос, породила у

британского командования опасную уверенность, что и сухопутная операция в

Дарданеллах, если таковая будет предпринята, тоже окажется легкой. Кроме того,

прибыли Чатамский и Портсмутский батальоны морской пехоты под командованием

генерала Тротмана.

27 февраля, несмотря на начавшийся шторм, десантная партия с "Иррезистебла" сумела

уничтожить 6 новых крупповских мортир в форте Седд-уль-Бахр. Но тут шторм усилился,

сделав невозможным вообще какие-либо действия.

1 марта де Робек получил приказание с 3 кораблями войти в пролив и обстрелять

промежуточные батареи. Он приказал "Альбиону" и "Трайэмфу" обстрелять форт

Дарданос и произвести разведку новых батарей, установленных ниже по проливу.

"Оушен" и "Маджестик" должны были обстрелять гаубичные батареи. В полдень эти

броненосцы попали под огонь 2 полевых батарей, но подавили их. После этого их

обстреляли гаубицы из Эрен-Кёя. Де Робек на "Иррезистебле" пошел на помощь отряду.

Совместными усилиями 3 броненосца привели к молчанию вражеские батареи.

После этого де Робек приказал "Альбиону" и "Трайэмфу" в сопровождении 2 эсминцев

выдвигаться вперед. Но броненосцы попали под перекрестный огонь с обоих берегов

пролива и получили множество попаданий. Снова начали стрелять якобы уничтоженные

батареи. Подавить хорошо замаскированные турецкие орудия никак не удавалось, и де

Робек решил отойти.

Частичную неудачу он компенсировал тем, что высадил с "Иррезистебла" подрывную

партию для уничтожения форта Кум-Кале. Оказалось, что из 7 орудий форта уничтожено

только 1, еще 1 было повреждено. 5 орудий стояли совершенно целые! Десантники

взорвали их. Потом они уничтожили еще 6 полевых орудий, обнаруженных западнее

форта, а на обратном пути подорвали 4 скорострельных орудия Норденфельда.

Но в целом действия этого дня следует считать неудачей. Стало ясно, что перед

командованием остаются только 2 альтернативных решения: или немедленно высадить

войска, чтобы очистить оба берега от полевых и гаубичных батарей, или прекратить

операцию. Момент для этого был исключительно подходящий. Можно было сослаться на

желание установить тесную блокаду пролива. После уничтожения внешних фортов эта

задача была бы решена. Но в результате не было сделано ни то, ни другое.

В ночь с 1 на 2 марта тральщики под прикрытием эсминцев "Базилиск", "Гроссхоппер",

"Рэйкун" и "Москито", а также легкого крейсера "Аметист" проводили траление

фарватера в направлении мыса Кефез. Около 23.00 они были освещены турецкими

прожекторами и попали под обстрел. Обрубив тралы, суда начали отходить. Миноносцы

попытались прикрыть их дымовыми завесами. Через 40 минут "Аметисту" удалось

уничтожить прожектора, и перестрелка заглохла. Хотя тральщики даже не дошли до

заграждения, адмирал Карден объявил сигналом по эскадре:

"Тральщики работают прекрасно. Самообладание и выдержка великолепны.

От тральщиков зависит многое".

Впрочем, как показали дальнейшие события, правдой в этом сигнале была только

последняя фраза. Утром 2 марта начался очередной шторм, и высадку десанта пришлось

отменить. Но теперь Карден получил подкрепления и мог увеличить масштаб операции.

Адмиралу Гепратту было приказано обстрелять укрепления Булаирского перешейка и

уничтожить мост на дороге из Адрианополя в Галлиполли. Силы Кардена были

организованы следующим образом:

1-я дивизия

1-я бригада "Куин Элизабет", "Инфлексибл" (адмирал Карден)

2-я бригада "Агамемнон", "Лорд Нельсон"

2-я дивизия

"Виндженс" (адмирал де Робек)

3-я бригада "Оушен", "Иррезистебл", "Маджестик"

4-я бригада "Канопус", "Корнуоллис", "Свифтшур"

5-я бригада "Альбион", "Принс Георг", "Трайэмф"

3-я дивизия

"Сюффрен" (адмирал Гепратт), "Шарлемань", "Буве", "Голуа"

Легкие крейсера "Дублин", "Сапфир", "Минерва", "Аметист"

Сам Карден решил снова обстрелять промежуточные укрепления. Атаку должны были

возглавить корабли 4-й бригады. В 13.30 "Канопус" и "Свифтшур" вошли в пролив и

открыли огонь по форту Дарданос. Сначала турки не отвечали, но в 16.15 дали несколько

очень метких залпов. "Канопус" получил ряд попаданий. На броненосце была снесена

грот-мачта, пробита задняя труба, разрушена кают-компания. "Канопус" отошел, но при

этом попал под огонь Эрен-Кёя. Все это время "Корнуоллис" безуспешно обстреливал

мелкие батареи, разбросанные по берегу. В 16.40 Дарданос прекратил огонь. Действия

французской эскадры в Ксеросском заливе были более успешны. "Сюффрен" и "Голуа"

обстреляли форты на Булаирском перешейке, а "Буве" сильно повредил Кавакский мост.

Сопровождавшие эскадру тральщики мин не обнаружили.

3 марта промежуточные укрепления должна была обстреливать 5-я бригада. Карден также

хотел высадить десант у Седд-уль-Бахра и окончательно разрушить форт. Десант был

высажен за западном берегу бухты Морто. Попытка "Принс Георга" обстрелять Дарданос

завершилась провалом. Он попал под огонь батарей с европейского берега и форта

Мессудие и был вынужден отойти.

В целом дела шли вкривь и вкось. Обстрел промежуточных укреплений 2 и 3 марта

принес мало проку, броненосцы встретили серьезное противодействие со стороны

подвижных гаубичных батарей, которые турки выдвинули для поддержки фортов.

Утром 4 марта погода была исключительно тихой, и впервые за долгое время приказ о

высадке десанта не был отменен. Высадить предполагалось 2 роты морской пехоты с 4

пулеметами каждая. Одна рота высаживалась на северный берег пролива, вторая — на

южный. Высадку не севере прикрывал отряд кораблей под командованием командира

"Оушна" капитана 1 ранга Садлера. "Оушен" должен был стоять у Седд-уль-Бахра, "Лорд

Нельсон" — у Хеллеса, "Маджестик" — внутри залива Морто. Южным отрядом

командовал адмирал де Робек. "Иррезистебл" под его флагом становился у Кум-Кале,

"Корнуоллис" — в устье реки Мендере, "Агамемнон" и "Дублин" возле Иени-Шера.

"Канопус" должен был действовать на Эгейском побережье, чтобы не позволить туркам

снять войска оттуда. "Инфлексибл" оставался в резерве. Транспорт "Бремер Кастл" с

морскими пехотинцами на борту перешел на остров Имброс, и рано утром десантники

прибыли к месту высадки на шлюпках. Операцией командовал генерал Тротман,

находившийся на эсминце "Вулверин".

Первой начала высадку южная группа, которая состояла из солдат Плимутского батальона

и подрывной партии с "Лорда Нельсона". Они должны были уничтожить укрепления

Кум-Кале и Иени-Шер. "Корнуоллис" и "Агамемнон" обстреливали укрепления и

турецкие войска. Благодаря многочисленным задержкам и отсрочкам турки успели

сосредоточить здесь крупные силы. Хотя шлюпки с пехотой были встречены сильным

шрапнельным огнем, десант все-таки высадился. Однако наступление немедленно

захлебнулось, несмотря на активную поддержку кораблей. Эсминец "Скорпион" даже

вошел в реку Мендере, чтобы подавить турецкую батарею, обстреливающую шлюпки. Но

максимум, чего добился флот — заставил турок ослабить огонь, чтобы позволить десанту

отступить. После наступления темноты десантники вернулись на шлюпки. Операция

завершилась полным провалом.

Вот как действовал "Агамемнон" 4 марта, поддерживая подрывную партию:

"Мы дали ход в 7.15 и направились к входу в пролив. Нам приказали

прикрывать десантные партии возле форта № 6. Когда мы прибыли,

"Корнуоллис", "Иррезистебл", "Маджестик", "Оушен" и несколько

эсминцев уже вошли в пролив. Наши 2 катера были отправлены к эсминцу,

чтобы высадить морских пехотинцев, которые находились у него на борту.

Мы кружили на месте, ведя огонь из 1 2-фунтовок по янычарам. На воде

заметили какой-то подозрительный объект, обстреляли его и потопили. Я

думаю, это был швартовый буй, который мы нашли позднее.

Мы продолжали обстреливать янычар из своих 12-фунтовок. В 13.00 мы

сделали 3 выстрела из башни 52 [234 мм] по батарее позади и левее № 4. В

14.15 мы открыли плотный огонь из 1 2-фунтовок по левому краю деревни,

где были замечены несколько турок. Ну и задали мы им! Я видел в свой

бинокль, как они драпают изо всех сил. Одновременно мы дали залп по

батарее из башни Р2… Я боюсь, что нашим подрывным партиям, которые

пытались добраться до форта № 4, пришлось туго. Всю вторую половину

дня до самого вечера мы видели, как они короткими перебежками мечутся

по пляжу, то и дело падая на землю. Люди передвигались ползком и на

карачках. Экипажи наших катеров после возвращения сообщили, что потери

должны быть очень тяжелыми".

На северном берегу дела обстояли не лучше. Здесь высаживалась рота того же

Плимутского батальона с подрывными партиями с "Инфлексибла" и "Оушна". Более

опытный командир "Оушна" умело организовал обстрел берега, и десант высадился

относительно спокойно. Однако продвинуться вглубь полуострова морская пехота не

сумела. На запрос Садлера командир десанта сообщил, что ему требуется подкрепления

не менее 200 человек. Садлер начал готовить вторую высадку, но генерал Тротман

специально прибыл на "Иррезистебл", чтобы убедить де Робека прекратить операцию,

которая могла привести к значительным потерям. Приказ Садлера был отменен, и

северный десант тоже эвакуировался.

Тем не менее, 5 марта Карден приступил к следующей фазе операции — уничтожению

укреплений в Узостях. Главная роль отводилась линкору "Куин Элизабет" с его

огромными 381 — мм орудиями. Уже давно стала ясна необходимость иметь береговой

наблюдательный пункт для корректировки огня, но ничего для создания такого пункта не

было сделано. Это предопределило неуспех обстрела. Согласно плану "Куин Элизабет"

должен был стать на якорь у западного берега полуострова возле мыса Габа-Тепе и оттуда

с дистанции 72 кабельтова обстреливать перекидным огнем укрепления Килид-Бахр на

европейском берегу. После этого планировалось перенести огонь на Чанак. Из-за большой

дистанции требовалась особенно тщательная корректировка, поэтому полагаться на

самолеты было нельзя. Но гаубичные батареи не позволили бы кораблям-

корректировщикам стать на якорь в проливе. Поэтому "Корнуоллис", "Иррезистебл" и

"Канопус" должны были ходить в проливе галсами. "Агамемнон" должен был следить за

входом в пролив, "Дартмут" — за Булаирским перешейком. "Принс Георг" должен был

держаться возле "Куин Элизабет", чтобы прикрыть линкор от огня полевых батарей.

Корректировка оказалась исключительно сложной. Турецкие батареи, несмотря на все

старания "Принс Георга" и "Инфлексибла", добились 17 попаданий в линкор. К счастью,

они не причинили серьезных повреждений. "Куин Элиза<