Сестра Вера подошла к стене и сняла еще две свечи. Теперь у них было по одной в каждой руке.

- Нам этого может не хватить, если их много.

- Что нам делать? - спросил Уткин, чувствуя дрожь в ногах и всеми силами пытаясь ее унять, чтобы сестра Вера этого не заметила. Ему так хотелось казаться бесстрашным.

- Нам надо спрятаться.

Она повела его по коридорам, освещая путь свечами. Он был тут. Куда же она его ведет? В келью? Нет, там не спрятаться от зла. Особенно от такого...

- Куда мы?

- В подвал.

Подвал! "Какая прекрасная идея", - саркастически подумал Павел и усмехнулся. Если их найдут, то навернякаубьют. Из подвала им не выбраться. Оттуда совершенно некуда бежать. Она ведет его в потенциально опасное место.

- Я туда не пойду! – Уткин остановился и застыл на месте. - Ты хочешь нас убить?

- Что?.. – монахиня оторопела и дернула его за руку, но тот не сдвинулся.

- Что слышала. Думала, я доверю незнакомке свою жизнь?

- Делай что знаешь, идиот.

Девушка мгновенно ударила себя по губам. Она не должна была так говорить, но он просто вывел ее из себя.

Паша увидел, как она пошла дальше по коридорам и скрылась за поворотом.

- Иди-иди, - злобно прошептал он в темноту.

Свечи согревали его руки, но по телу снова пошла дрожь, когда он понял, что звуки приближались. Надо прятаться. А лучше просто-напросто уйти отсюда и бежать, куда глаза глядят. Вернуться в Ярославль, в больницу, где работает Светлана, и дождаться ее приезда там, а потом все рассказать и объяснить.А эта монашка пусть сидит в своем подвале, раз не понимает, что это верный пусть к неминуемой гибели от этих демонических чудовищ.

Павлу всегда казалось, что в церкви одному находиться опасно. Втроем еще ничего, но одному...

Уткин двинулся назад, к залу молитв, как вдруг из темноты появилась монахиня. Свечи осветили ее красные клыки и глаза. Лицо было бледное, совершенно мертвое. Она хотела накинуться на него, уже раскрыла пасть, обнажив острые кровоточащие клыки, но Уткин быстро побежал обратно. Открыл дверь попавшейся кельи и вбежал туда. Ему крышка.

Уткин закрыл дверь на замок и приставил к ней деревянный стол. Конечно, рано или поздно ее выломают, но к этому времени он убежит. Через окно. Да! Павел поставил свечи на подоконник и зажег третью, которую нашел там же. В келье стало светло, но от этого не легче. Смерть стояла прямо за дверью. Что странно, монашка не пыталась ее выбить. Пока. Свет попал на окно, и Паша увидел там решетки.

- Черт! - выругался он так громко, как позволил его голос сделать это. Наверно, сестра Вера даже из подвала услышала его. Как там эта красотка, интересно? Уже мертва или удача пока еще на ее стороне? Паша, конечно, уже успел немного влюбиться в нее, но был не таким глупым, чтобы верить, кому попало. Ее точно там найдут, в этом чертовом подвале, и убьют. Эти монашки не дуры.

Дверь зашевелилась. Что же делать? Через окно не выбраться, выход только через дверь, а там эти демоны. Внезапно в центре двери монашка пробила кулаком отверстие. Какие же они неестественно сильные! В отверстие она попыталась засунуть голову, но поняла, что оно слишком маленькое. Тогда сделала еще одно. Голова пролезла, и монашка клыками прогрызла еще немного, когда Павел взял свечу и кинул ее в дверь. Она вместо со столом полыхнула мгновенно, как и голова монашки. Чудовище запищало и сразу отстранилось от двери. Но для нее уже было поздно. Монахиня загорелась полностью и упала на пол, извиваясь,подобное ядовитой змее, однако, огонь не уходил.

Уткин подождал, пока яркое трескучее пламя слегка утихнет и пулей выбежал из кельи. Мертвец был не в состоянии побежать за ним, но Паша знал, что таких монашек тут еще много. Значит, все, что говорила сестра Вера – все-таки правда. Он должен найти ее и помочь. Здесь нет живых монахинь, поэтому надо как можно быстрее спасаться и уходить. Если, конечно, получится.

Виктор и Светлана в темноте приближались к полицейскому участку, почему-то крадучись и немного пригнув спины: так на них действовала атмосфера непроглядной ночи, мрак которой вокруг освещали только мутные отблески придорожных фонарей и резкий свет фар изредка проезжающих мимо шумных автомобилей. Немного поодаль, позади, шел Анатолий, привычно держа руки в карманах своей кожаной куртки и закусив нижнюю губу. У него на лице уже отросла щетина, и мужчина чувствовал, как она колет ему шею. Светлана чувствовала себя преступницей. Она убила своего собственного ребенка. Да, это из-за нее маленькая невинная Аня сгорела заживо в этом чертовом амбаре где-то на краю леса. Именно из-за ее медлительности, слабости и беспечности прервалась жизнь маленькой девочки. Она никогда не сможет себя простить. Ей больше не за чем жить, и она не заслуживает жизни, как всякий убийца: а Светлана была твердо уверена, что она им является. Каждый родитель был готов отдать жизнь за своего ребенка, а у Светланы все получилось как-то наоборот. Все выходило неправильно, не так, как должно было быть, и женщина полностью винила в этом себя. Ей хотелось сдаться и хотелось спать. Уснуть, чтобы не проснуться больше никогда. Она всерьез задумалась над этим, но ее мысли прервал оклик Виктора.

- Не смей, - обычно вежливый, он теперь не смотрел на разницу в возрасте и перешел на "ты". - Не смей даже думать о том, чтобы сейчас сдаться, ты слышишь меня? Мы идем мстить, и это будет жестоко. Возьми себя в руки. Эта история еще не кончилась.

Светлана глубоко и прерывисто вздохнула. Ей было все равно. Смерть дочери сломала женщину. Она обернулась на Анатолия, человека, который был причиной того, что Светлана не смогла спасти своего ребенка, но не испытала к нему никакой злости. Скорее, разочарование и горечь. Усталым взглядом она проводила Виктора, поднимавшегося по ступенькам к дверям ярославского отделения полиции и остановилась снаружи.

- Охранник на посту. Нас пропустят.

Снегирёв придержал дверь и пропустил женщину, захлопнув вход прямо перед лицом Анатолия. В свой кабинет он его не пустил, оставил стоять и ожидать в коридоре: мужчина не возражал и оперся о выбеленную стену, скрестив руки на груди. За закрытой дверью своего кабинета Виктор взял Светлану за плечи и легонько встряхнул.

- Мы сейчас возьмем эту чертову книгу и поедем в больницу. Паша с Ростовой уже должны быть там. И пожалуйста, подумай о том, как будет прекрасно возмездие. Это жестокое чувство, но тебе больше ничего не осталось. Это твоя дочь погибла, и ты не имеешь права оставить это просто так. Ты сама отомстишь всем, кто причинил боль ей и тебе. Ты меня поняла?