Последний страха, мелкий штрих.

Сказав не бойся, страха нет.

Он  только там, в ком беден свет.

Он только призрак, ложный дым.

Но, человек им одержим.

По скудости любви своей.

Кто совесть и надежд елей.

Не счел за благо, лиходей.

Кто, верой сомневаться стал.

Великих истин не познал.

Остался слаб, умом дитя.

Чей дух не крепок, словно тля.

Но, послан я что бы сказать.

Что, надлежит тебе здесь ждать.

         Старец.

Как в море шторм бушует страсть.

Ее не зыблемая власть.

Стоит престолом над людьми.

Что б быть законом в царстве тьмы.

Он попирает всех ногой.

И топчет немощных судьбой.                                     

Все зло вершимое людьми.

Причина в слабости души.

Когда огонь, душевный зной.

Пылает плотскою мечтой.

Иных из жалости к себе.

Другим по гордости во тьме.

Но, сильный тот, кто перенес.

Удары, тяготы до слез.

Не милосердные пути.

Где, из щедрот скупой судьбы.

Удачи счетом два или   три.

Им зло привычней принимать.

Для них проста, ее печать.

А для добра есть тот, ответ.

Кто, мудр, тот узрит сей свет.

Как семя ветром принесенном.

Случайно падшее зерно.

В земле за морем вдохновленном.

Переродится   во град оно.

И зацветет сей град удалый.

В величии будет он почтен.

И станет грозен, величавый.

Морей грозою наречен.

И будет первая царица.

Звезда, которая взойдет.

Та, здесь, которая боится.

Пугливым страхом детских лет.

Еще дитя с некрепким духом.                                         

С умом далеким от побед.

И так наивна к льстивым слухам.

Что, путь не долг до горьких бед.

Ты, милая дитя, девица.

Ты будешь первая царица.

Воздвигнешь град из крепких стен.

Он будет первый Карфаген.

Но, жизнь твоя добыча страсти.

Не долгий век ты совершишь.

Свою любовь ты встретишь, как в ненастье.

Но, гор вершин, увы не покоришь.

Как, лик прекраснейшей Авроры.

С восходом дня чарует взоры.

И солнце чествуя свой круг.

Постичь стремиться без натуг.

Но, зачастую, так бывает.

И в небе солнце затмевает.

От туч внезапных и дождя.

Когда на смену славы дня.

Идет уныния пора.

И время долгого ненастья.

 Тогда короткий счастья миг.

Идет на смену там, где.

Скорби уже, грядет сей мрачной лик.

Твоя любовь, увы печальна.

Трагичен будет твой итог.

 Как, часто в жизни тривиально.

Сулит не то, унылый рок.

И воспаренные мечтания.                                              

Твоих не сбывшихся надежд.

Они иллюзия сияния.

Мираж наивных, фальшь  невежд.

Себя ты обречёшь на муку.

Твоим причалом станет месть.

Ты изберешь не ту науку.

Хоть для души она и лесть.

В своих последних изречений.

Ты вдохновленно без сомнений.

Изрыгнешь весть тех, дальних лет.

На время будущих побед.

Когда придет великий вождь.

Он будет, как огненный дождь.

Он будет местью, тем бичом.

Той силою и тем мечем.

Для тех, кто в жизни обречен.

Он, будет страшным палачом.

Грозою станет для потомков.

Для тех, кого тот приведет.

Они воспрянут из обломков.

Что б предъявить законный счет.

Так грозный Рим родится от гордыни.

Столпом великим станет он.

 Еще недавно, бут то из пустыни.

Возникнет град, и явью станет сон.

Он будет восседать над множеством народа.

Поднимет он свой рог.

Превыше звезд и рода.

И гордостью своей затмит сияния неба.

Но, близок день и час

Затмения у Феба.

И кроткий из народа.

Поднимет знамя рода.

Что б правдою была.

Наполнена земля.

Тогда свершится суд.

С надеждой, оправдания.

И канет в лету путь.

Ведущего к незнанию.

И мир воспрянет вновь.

Из пепла, пораженный.

Что б выглядеть, как новь.

Как в первый раз рожденный.

И будут небеса ласкать лазури глади.

Не будет больше зла.

В том мире, Бога ради.

И воспоют псалмы старатели земные.

В стыде пребудут те чьи помыслы срамные.

И будут те века, как перл, тем блаженством.

Когда в святыне род.

Предстанет совершенством.

Не будет больше ложь.

Так царствовать лукаво.

Она лишь только там.

Где духу место мало.

Узрят твердыни неба.

Когда, ребенок малый.

Пасти он будет льва.

Без страха, как удалый.                                      

И с аспидом играть

Он будет не страшась.

Тому причина власть.

Где злу, уже не встать.

Дидона.

Он произнес, как заклинание.

Слова пророческого дня.

И тут же в миг, как блеск сияния.

Исчез с знаменного огня.

Оставив только сожаления.

И думы полного сомнения.

И, те  далекие мечты.

Что, так тревожны в оны дни.

Что это было за ведения.

В ту пору ранних детских лет.

О, сколько в жизни было бед.

А сколько было не везения.

Они родят в душе сомнения.

И не уверенность в себе.

Что, так гнетут в кромежной тьме.

Оно, как ядом травит грудь.

И сердце чахнет, в жизни грусть.

И больше силы, нет терпеть.

Ее хлестающую цепь.

Ее вериги и путы.

Которые страшнее тьмы.

Страшнее ада, дна земли.

Где, муки вечные страшны.