Глава 40: Из воспоминаний. Стройка.

21/08/2021 (до взрыва на мысе Пинагорий осталось меньше одного года)

23:56

Улица Маяковского

—Папа, а почему этот дом не достроили? – Реутов вместе со своим сыном прогуливались по улице Садовой, неподалеку от его дома. На улице было темно, прохладно и ясно. Шла последняя неделя августа. Осень стремительно поглощала город.

Реутов посмотрел в сторону недостроенного шестнадцатиэтажного здания. Снаружи, здание было выложено бежевыми кирпичами, однако верхние три этажа в правой части здания, представляли собой оголенные, темно-серые плиты. Эта стройка была заморожена несколько лет. Внешне, здание сильно отличалось от остальных. После смерти своей жены, этот дом чем-то напоминал Реутову всё произошедшее за последнее время. Уже полностью сформированная счастливая жизнь со своей семьей, теперь была похожа на пустой, вроде бы красивый, но с огромным изъяном, дом.

Реутов посмотрел на сына:

—Наверное, у строителей закончились кирпичи, чтобы его достроить. Кстати, сынок, ты хочешь подняться туда? Посмотреть оттуда на сияние? – спросил Дима.

—Да! – радостно ответил Саша Реутов.

Дима и Саша вошли на территорию брошенной стройки и поднялись на последний этаж.

—Только аккуратно и держись за руку, —Реутов медленно направился с сыном в недостроенную часть здания. Темно вокруг. На последнем этаже они оказались наедине с ночным небом. Были видны многочисленные звезды и полярное сияние, переливающееся сине-зелеными языками.

—Пап, мне грустно из-за того, что мамы нет, — сказал Саша.

Дима посмотрел на сына, и ответил:

—Мне тоже очень грустно, но вспомни, что я тебе говорил: ты не один – у тебя есть папа, и я тоже не один – у меня есть ты, сынок. Это сейчас самое главное.

В течение получаса Дима с сыном разглядывали небо. Саша отвлекся и спрашивал у Реутова разные вопросы о звездах, космосе и полярном сиянии.

Вернувшись домой, Дима вместе с сыном перекусили. Спустя час, Дима начал укладывать сына спать:

—Саш, закрывай глаза и засыпай. Спокойной ночи! – сказал Реутов.

—И тебе спокойной ночи, папа! – ответил Саша.

Дима вышел из детской, и направился в другую комнату, лег на кровать и закрыл глаза. В голову полезли разные мысли: о произошедшем месяц назад несчастье, о сыне, и о том, что предстоит им дальше. Дима думал о новой работе, о том, что Саша скоро получит место в детском саду. Эти разные: тревожные, бытовые, грустные мысли разделяло чувство тоски о жене. В очередной раз, только глубокой ночью, Реутову удалось провалиться в сон.

Глава 41: После дождя.

Ленинский Административный Округ

21/08/2022

20:19

Леонтьев выбрался из горящего здания “Лапландии” и оглянулся:

—Охренеть, — тихо сказал он, и быстрым шагом пошел в сторону проспекта. Впереди, сквозь шум выдохшегося дождя, доносились раскаты боя. Леша, отошел от Семеновского озера, посмотрел в сторону проспекта и увидел там малочисленную группу военных.

— “Как же бесит, что не могу связаться со своим отрядом! Проклятая молния! И еще рацию оставил, впопыхах уходя оттуда! Черт! А если они погибли? Наемников было больше, чем их… Проклятье…Нужно постараться добраться туда…И что я тогда сделаю? Лишь бы они были живы…” — тревожные мысли наводнили голову Леонтьева. Он подошел к военным. В одном из них, он узнал генерала Лобова. На зданиях, располагающихся по ту сторону дороги, были видны трещины и пробоины. Асфальтное полотно проспекта было изорвано снарядами, и представляло собой уродливое зрелище.

Леша почувствовал тяжесть в груди от увиденного зрелища.

—Вот ты где! А я уже стал переживать, выбрался ли ты, – громко сказал Лобов, увидев Леонтьева.

—Я вроде в порядке, — ответил он.

—Вот так непогода, чтоб ее! Стоило этой молнии столько дел наделать, и в такой важный момент! Будто небеса ополчились против нас, — Лобов задрал голову вверх. Леша прослушал половину сказанного и смотрел в сторону боя.

Отвлекшись от зрелища, он спросил:

—Что там у наших, впереди? Известно хоть что-нибудь?

—Они прошли до кольцевого перекрестка, где заканчивается проспект, и начинается улица Лобова. Наемники массово отошли в Росту. На этом штурм остановился. У нас достаточное количество потерь, но проспект мы вернули. Дожимать наемников, двигаясь еще севернее, будет слишком опасно. Если наступление захлебнется – потеряем еще больше. На сегодня и так хватит нам всем, — ответил Лобов.

—В районе Невского нет наемников? Я хочу пойти к своему отряду, — спросил Леонтьев.

—Не должно быть. Там наши заняли позиции, прежде чем мы влипли из-за пожара. Ты хоть знаешь, что у них там? Реутов нашел сына? — спросил генерал.

—Он успел сообщить, что нашел сына. Просил помощь Ромы. Они все отправились в его двор. Я перед пожаром успел предупредить...К ним двигалась группа наемников. Что стало с ними – я не знаю. Хочу пойти туда и проверить, — сказал Леонтьев с дрожью в голосе.

—Будь там осторожнее. У “Мира”, на месте заправки сейчас пепелище. Там опасно, — сказал Лобов.

—Буду я осторожен, буду…, — суетливо ответил Леша.

—Удачи тогда. Если найдешь Шахова, передай ему, чтобы по возможности он связался со мной. Надо доложиться об итогах штурма, — сказал Лобов.

—Хорошо. Передам. Если он жив, — ответил Леонтьев, и побрел по проспекту, на север.

Он шел достаточно быстро, осматриваясь. Слева, на месте частного детского сада и новых, трехэтажных домов теперь лежали руины. Повсюду валялись осколки настенной плитки. Одно из зданий уцелело, но его крыша обвалилась внутрь. Справа, бывшая зеленая зона, теперь представляла собой одно уродливое пепелище. Пройдя чуть дальше, Леонтьев увидел впереди себя то, что до боя было районом кинотеатра “Мир” и улицей Чумбарова-Лучинского.

— “Ох, черт…” — подумал Леша, и закрыл рукой нос и рот. От кинотеатра и торгового центра остался металлический каркас. Всё вокруг было усеяно телами погибших. Одни — испачканы кровью, другие сгорели от взрыва и пожара. В воздухе висел запах сырости, крови, плоти и гари.

Леонтьев почувствовал спазм желудка. Он сильно прижал руки к носу и медленно вдохнул запах собственного пота. Немного привыкнув к зрелищу, Лёша медленно двинулся дальше. Он посмотрел в сторону бывших “лужков”. Его охватило чувство глубокого ужаса, тревоги и безнадежности. На месте двух выделяющихся высоток, теперь валялась груда кирпичей и обломков. Ближайшие “хрущевки” также частично обрушились. Повсюду, на их фасаде остались черные пятна от взрывов снарядов.

— “Это место больше никогда не будет прежним” — Леонтьев растерянно осматривал руины Ленинского района.

Пройдя чуть вперед, Леша остановился и увидел под ногами прямоугольный, металлический, почерневший указатель — “улица Калинина”. Он посмотрел вперед и медленно пошел среди дотлевающих, разрушенных хибар. Некоторые полностью сгорели. Повсеместно, куда бы Леонтьев ни направил взгляд, были видны трупы. Леша остановился и сделал медленный, глубокий вдох. Изнутри тела шел жар, будто кровь в жилах испарялась и старалась вырваться наружу. Каждый раз, когда Леонтьев осматривал пространство вокруг себя, его охватывало страшное чувство необратимости:

— “Бой полностью уничтожил это место и превратил в общую могилу для огромного количества погибших. Оно обречено больше никогда не воплощать собой жизнь обычного городского района.”

Леша прошел дальше, мимо дотлевающих обломков, и вышел на Инженерную улицу:

— “Двор Реутова должен быть частично виден после поворота”, — подумал Леонтьев, и ускорил темп. Дорога, разбитая от снарядов, поворачивала налево. Леонтьев прошел по ней и устремил взгляд вперед. Впереди, в двухстах метрах, стояла машина. Рядом с ней – силуэт человека. Леонтьев отступил к ближайшему зданию и укрылся за ним. Он присмотрелся, но не понял, кто стоит у машины.

— “Линзы испачканы”, — Леша снял очки и протер их.

 Со второй попытки, он разглядел знакомый силуэт. В последующем, медленно приближаясь, Леша заметил, что человек впереди тоже заострил внимание на нем, но немного погодя, продолжил заниматься своими делами.

Леша, пройдя еще немного, в силуэте узнал Левичева.

— “Ванек…Как никогда рад тебя видеть! Но где остальные? Неужели сгинули тут…” — в голове смешалась радость и тревога.

Леонтьев почти дошел и увидел, что машина избита следами от пуль. Стекла разбиты.

— “Кто-то точно погиб”, — утвердительная мысль пронзила сознание.

Леша подошел к Левичеву, который стоял и смотрел внутрь машины.

—Вань, ты один здесь?

Левичев не ответил.

—Где остальные? Они мертвы? Хоть кто-то еще жив? – спросил Леша.

Левичев повернулся к нему, и жестом подозвал подойти ближе.

Леонтьев подошел, заглянул внутрь, и увидел тело погибшего Романа Казакова. В районе груди — почерневшее, кровавое пятно. На теле —многочисленные, мелкие раны. Глаза закрыты, лицо побледнело. Леонтьеву казалось, что в теле оставалось что-то живое, но власть смерти над ним приводило к осознанию, что скоро и это необратимо исчезнет и больше никогда не вернется.

—Я хочу его перенести. Не хочу оставлять, — сказал Левичев, но Леонтьев не реагировал.

—Леш?

Связист обернулся.

—Да? – выйдя из оцепенения, сказал Леонтьев.

—Поможешь его перенести? Не хочу тут оставлять тело, – Левичев повторился.

Леонтьев кивнул и спросил:

—Что с остальными?

—Шахов и Реутов живы. Его сын – нет. Не смогли спасти.

***

Спустя четверть часа, тело Казакова находилось в одной из комнат квартиры Реутова. Рядом с ним, лежало накрытое тело Саши Реутов.

—Как так? Как всё произошло? – спросил Леонтьев.

—После того, как ты сообщил, что сын Реутова ранен, Рома отправился сюда. Мы, вместе с Шаховым взяли “медтачку” и погнали с проспекта сюда. Рома и Дима пересеклись в подъезде. Казаков сказал ему, что стычка с наемниками будет неизбежна, и Реутов, с расчетом их задержать, ушел в сторону “Зари”. Рома с пацаном на руках, побежал в сторону Инженерной, мы с Шаховым приехали как раз к тому месту, где осталась машина. Мы немного поспорили о том, что делать дальше. Я считал, что нужно уезжать, Шахов не хотел уходить без Реутова. Рома сказал, что не сможет помочь “малому”, если машина будет находиться в движении – опасался ошибиться, работая с раной. Боялся, что он истечет кровью. Мы договорились сдерживать продвижение врага, пока Рома работает с раной. И как только он закончил бы оказывать первичную, необходимую помощь, самостоятельно должен был отогнать машину в безопасное место. Мы планировали сразу перестроиться поближе к нашим основным силам, чтобы сбавить напор наемников Лащевского, и заставить их отступить. В итоге машина осталась на своем месте. Рома начал бороться с кровотечением. Мы с Шаховым двинулись к передней части двора, где встретили отступившего Реутова. Он был в ярости, из-за того, что мы вернулись. Спустя миг, наемники начали палить по нам из окон соседнего дома. Мы нормально держались, хоть и были под мощным обстрелом – их было больше. Я думал, что придется потянуть совсем немного времени. Нам даже удалось прикончить парочку ублюдков. Но в итоге, как оказалось, один из них полным ходом двигался в обход, чтобы атаковать нас в спину. Рома заметил его раньше всех – он как раз вышел из машины, чтобы перегнать ее. Крикнул мне. Обходивший пустил очередь в Рому, ранил его в грудь. Он пытался укрыться в машине. Я рванул к нему, чтобы прикончить этого урода. Но...Рома уже был мертв. Наемники отступили...наши основные силы начали занимать всю улицу Невского, и приблизились к “Заре”. Тот, что обошел нас, тоже сбежал. Сыну Реутова мы ничем помочь не смогли. Не успели. Рома не завершил работу с раной. В итоге пацан умер от кровопотери.

Леонтьев слушал рассказ, и смотрел в сторону накрытых тел:

—А всё было бы совсем по-другому, если я в полной мере мог бы помочь вам. Где сейчас Шахов и Реутов?

—Ушли на соседнюю улицу, к недостроенной высотке. В сторону залива.

—Та, которую видно с того места, где осталась машина?

—Да. Ладно, уйдем с этой комнаты. Не знаю, насколько она была хороша и уютна неделю назад, но сейчас ощущение будто в склепе нахожусь.

—Пойдем.

Леонтьев и Левичев вышли из маленькой комнаты в прихожую. Леша проследовал на кухню, а Левичев – в гостиную.

Иван остановился и осмотрелся. Комната была во мраке. Первое, что ему бросилось в глаза – свисающее у окна темное покрывало, которое одним углом, сверху было привязано к карнизу, над разбитым окном. Оно колыхалось от ветра. Левичев прислушался, и услышал тихий, звонкий звук. Пройдя вглубь комнаты, Ваня посмотрел в сторону источника звука, и увидел, что часть покрывала касалась пола и от сквозного ветра задевала осколки. Они были в крови. Между комнатой и спальней, на полу было кровавое пятно. От него, в сторону выхода, шли кровавые следы пальцев, переходящие в одиночные бордовые следы от подошвы.

—“Реутов был весь в крови, когда мы увидели его. Теперь понятно, откуда все началось”, — подумал Левичев,и отвел взгляд.

Рядом с окном стояла низкая тумбочка, на которой был заваленный, разбитый телевизор. В него была вставлена белая “флешка”.

—“Для фильмов, наверно”, — подумал Левичев.

Правее тумбы, после углового стыка, вдоль большой стены стоял большой сервис с посудой и несколько фоторамок. Левичев остановился и посмотрел на них.

На первой фотографии — молодая и ухоженная девушка. Темно-русые волосы, короткая прическа, темно-зеленые, добрые глаза. Брови тонкие. Лоб слегка прикрыт челкой. Нос небольшой, прямой и аккуратный. Стройная фигура. Она стояла на сцене и пела.

— “Нет сомнений – жена. Красивая”, — Ваня перевел взгляд на другую фотографию. На ней, большую часть занимало яркое, светлое помещение, на заднем плане. На переднем, в свадебной одежде были целующиеся Ольга и Дима.

— “Теперь уж точно, горько… Ладно, хватит с меня взглядов на чужое прошлое. Надо думать, что дальше делать”, — Левичев нахмурился, и отвел взгляд от фотографий. Развернувшись, он увидел шкаф, померкшие в полутьме украшения комнаты и отдельно висящую фотографию. Казалось, что она была особенной — словно алтарь в храме. Левичев подошел и увидел трех людей – Шахова, Ольгу и Сашу Реутовых. Перед ними накрыт стол.

Левичев несколько секунд смотрел на фотографию, затем направился в кухню. На полу, в стороне лежали разбитые полки. Леша смотрел внутрь холодильника.

—Проголодался? – спросил Левичев.

—Есть такое, но дело не в этом, — ответил Леша.

—А в чем?

—Посмотри, — сказал Леонтьев.

Левичев подошел и посмотрел внутрь холодильника.

—Вся еда распределена на части, всего их одиннадцать. Маленький мальчик додумался разделить всё, что было здесь. Понимал, что ему нужно ждать и не умереть от голода. Рассчитывал на две недели, если считать с момента “Скайвейла”. Умно.

—Согласен. Но в итоге он мертв, —Левичев отошел от холодильника:—Время идет. Надо найти Реутова и Шахова. Пойдем, прогуляемся.

—Пошли, — ответил Леонтьев.

 ***

Левичев и Леонтьев вышли из подъезда. Во дворе, и во всем прилегающем пространстве было непривычно тихо. Бой в Ленинском районе завершился. Ему на смену пришла тишина. Двор Реутова не стал исключением и имел следы повреждений от минувшего сражения. С внешней стороны, фасад дома был сильно избит от ударов пуль. Повсюду валялось битое стекло. Детская площадка теперь выглядела уродливым скоплением груды дерева и металла.

Леша и Иван прошли мимо места гибели Ромы и Саши Реутов и направились в сторону недостроенной высотки.

—Похолодало что-то, — сказал Леонтьев.

—Уже вечер, скоро уже и к ночи дело, — ответил Иван.

Следующие несколько минут, они оба шли молча, не нарушая поглотившую пространство тишину. Деревья будто поглотила поздняя осень. Под каждым лежали желтые листья. Они безобразно разлетались по округе, минуя тела погибших людей.

Пройдя полпути, Левичев спросил:

—Слушай, Леш. В нынешних условиях, тебе что необходимо, для идентификации личности с видеозаписи?

—Лично мне – только работающий компьютер, — ответил Леонтьев.

—На Реутове сейчас боевой костюм. А на нем — камера. Я надеюсь, что тот ублюдок, что обошел нас, попал в кадр, когда Реутов ушел к “Заре”. Хочу знать – кто он такой.

— Посмотрим, Вань. В теории это возможно. Я перестал смотреть трансляцию с камеры Реутова с момента, когда он был в “отключке”. Перед пожаром я работал со спутниками и их снимками, чтобы Реутов мог как можно быстрее добраться к дому. Не обратил внимания, осталась ли целой его камера. Надо у него спросить. Если всё в порядке, то тогда главное, чтобы обошедший вас попал в кадр, — сказал Леша.

—Значит спросим, — ответил Левичев.

Через несколько минут, Ваня и Леша вышли на пустырь, перед “недостроем”, увидели Шахова и сидящего на земле Реутова. Они подошли к ним. Строящееся здание выглядело вымокшим, серо-желтым. Строительный кран завалился на фасад.

—Ну как у вас? – спросил Левичев, как только они с Лешей подошли.

—Не фонтан, естественно, но держимся, — ответил Шахов.

—Дим, соболезную, — обратился к Реутову Левичев.

—Он даже не успел пойти в школу...Это всё из-за меня. Я виноват. Не смог сразу его спасти, когда всё началось, — Реутов, сдерживая слезы отвернулся в сторону стройки:

—Её не смог сберечь. Теперь еще и Саня...

Шахов услышал, что голос Реутова задрожал:

—Я здесь, Дим. Я рядом.

—Дим, я...прости, что моя подстраховка, которая пришлась бы очень кстати...не помогла. Мне жаль, — неловко сказал Леонтьев.

Реутов едва заметно кивнул, опустил голову и закрыл ее руками.

—Надо теперь понять, что делать дальше. Кстати, Артем. Лобов просил передать, чтобы ты поскорее добрался в “первое”. Вам обоим нужно выйти на связь с вышестоящими “ребятами”, — сказал Леонтьев.

—И не важно, что со мной – жив я или мертв, главное поспеши! Обожаю порой свое руководство. Ладно, сейчас тогда туда, к “ребятам” и отправлюсь. Ох, этого еще не хватает… — отреагировал Шахов, и подошел к Реутову:

—Я отправлюсь к Лобову, потом сразу к тебе домой. Ты будешь там, я надеюсь?

—Не знаю...Наверное, — твердо ответил Дима.

—Хорошо. Давай только без фокусов, — Артем подошел к Леонтьеву. —Возьми себе мою рацию — тебе нужнее. Я в “первое”.

Левичев, Леонтьев и Реутов остались на пустыре.

—Шахов обеспокоен, — сказал Леонтьев.

—Боится, что я от горя начну совершать необдуманные поступки. Но я не считаю, что желание мести за смерть сына – это просто выхлоп от шока. Виновный в смерти моей жены таки остался безнаказанным – второй раз я подобного не допущу, — Реутов поднялся с земли.

—И что же ты собрался делать? – спросил Левичев.

—Начинает темнеть. Пойдемте с этого гнилого места в мой дом. Знаю, что и там сейчас не очень..., — Дима сделал паузу и тяжело выдохнул. —...я сам туда не особо хочу идти, но нам нужно перевести дух и успокоиться. А мои планы…в первую очередь дождусь информации о том, какие планы у армии насчет Росты. Отталкиваясь от них, я решу, как мне действовать. В голове уже есть примерное представление личного плана, но нужно сперва узнать, как будут действовать основные силы. Как только они там определятся, думаю, тут дело нескольких часов, – и я сразу решу, как быть дальше, — ответил Реутов.

—Хорошо, подождем новостей от Лобова. Но простой прогулки там в любом случае не будет. Ни для армии, ни для меня, или тебя если ты вдруг собрался туда сунуться, — ответил Левичев.

—Я понимаю, — Реутов протёр веки от слез.

В следующий момент все трое двигались назад, во двор на улице Николаева.

Леонтьев посмотрел на боевой костюм Димы. Камеры на месте не было.Защитные блоки повреждены.

—Реут, а камера у тебя не уцелела?

— Нет, похоже. Я обратил внимание, что её нет на костюме, когда был у “Зари”. Не помню, где именно потерял. Скорее всего у “Мира”, когда упал в яму.

—Черт, жаль, — ответил Левичев.

—А что такое? – спросил Реутов.

—Я хотел с её помощью вычислить убийцу Ромы и твоего сына. Да и ты, явно, не против, — пояснил Левичев.

—Нет, конечно, но моя камера, к сожалению, потеряна.

Леонтьев прошел несколько шагов с задумчивым видом и остановился.

—Леш? – позвал Левичев.

—Есть еще вариант. “Медкар” — у него же есть камера, что-то вроде видеорегистратора. Если в нем, уцелела карта памяти, то мы можем узнать больше об убийце, — пояснил Леонтьев.

—Отлично, Леш. Сейчас дойдем туда, и проверим.

 ***

Спустя четверть часа трио из уже несуществующего отряда была рядом с разбитой машиной.

—Видеорегистратора на стекле не видно, —Реутов указал на переднюю часть автомобиля.

—Надо поискать в салоне, — Левичев подошел к передней, правой двери, открыл ее, и аккуратно залез в салон. Реутов и Леонтьев ждали снаружи.

—Ну что там, Вань? — спросил Леонтьев спустя полминуты.

—Мало света, нихуя не видно толком. Внизу куча мелкого стекла и прочего хлама, — ответил Левичев.

—Принести фонарь? – спросил Реутов.

—Погоди-ка. Так, а это...видимо то, что нужно, — Левичев неторопливо вышел из машины. В руках был прямоугольный, пластиковый видеорегистратор.

—Леш, твой черед, — Левичев отдал связисту камеру.

Леонтьев парой движений извлек карту памяти.

—Механически не повреждена. Будем надеяться, что камера не упала в салон до момента атаки Сноу. Дим, у тебя есть “комп”? А то я у тебя дома не увидел.

—Есть ноутбук. Я поколдую с ним пару минут, чтобы работал, и затем – он твой.

—Как скажешь, — ответил Леонтьев.

—Пойдемте, уже почти стемнело, — сказал Левичев.

Глава 42: Арон Сноу.

21/08/2022

21:31

Ул.Николаева д.4. кв.104

Все трое вернулись в квартиру Реутова. Дима ушел в комнату и достал ноутбук:

—Лех, я принесу тебе его через пару минут. Быстро сделаю кое-что! — крикнул Дима из зала.

—Как тебе будет угодно, — ответил Леонтьев и вместе с Левичевым прошел в кухню. Ваня тут же уставился из окна на поглотившую двор тьму.

—Надо избавиться от этих потёмок, — сказал Леонтьев.

—Я сейчас тут закончу и найду фонарь! — крикнул из соседней комнаты Реутов.

—Да все равно скоро светать уже начнет, — тихо сказал Левичев.

—Это верно. Интересно, что там, у Шахова и Лобова, в “первом”?

—После такого вечера – точно ничего хорошего, — слегка усмехнувшись, ответил Левичев.

—Я имел в виду, что армия будет делать дальше? Явно скоро будет создан план штурма Росты. Дом сорок пять на “Сафонова-стрит” — единственное, что может привести нас к Лащевскому. И после всего, что произошло, это уже не просто розыск преступника....

—Это уже стало для некоторых жизненной идеологией. Для меня и Вани – личные счеты. Для отдельных “вояк” – путь к беззаботному и светлому будущему. Для пока что, “темных лошадок” в этом конфликте – свои, не менее темные цели, — в кухню вошел Реутов.

—Что ты имеешь в виду? – спросил Леонтьев.

—АЕС я имею в виду. Ноутбук готов, и ждет тебя, — сказал Реутов.

—Что ты там делал с ним? – спросил Леонтьев.

—Колдовал с “кардридером”. Он со своими особенностями, — ответил Реутов.

—Серьезно? Я бы сам управился! – сказал Леша.

—Ну… я дал тебе время перевести дух, а теперь, можешь заняться делом, — устало улыбнулся Дима.

—Хорошо, — Леонтьев взял ноутбук, ушел в комнату, но сразу же вернулся назад.

—Я думаю – не помешаю. Мне тут комфортнее, — сказал Леша.

—Без проблем. Как ты собираешься подключиться к сети? – спросил Левичев.

—У меня есть свои хитрости. Только нужно сделать некоторые настройки. Не вдавайся в подробности, это мой “профессиональный водоем”, — ответил Леонтьев, и вставил карту памяти в ноутбук.

—Ого. Мило, — слегка восторженно сказал Леша, глядя на экран.

—О чем ты? — спросил Левичев и заглянул.

На рабочем столе он увидел фотографию. В одной стороне находился Реутов, вместе с женой. Они присели и протягивали руки в сторону маленького мальчика. На снимке, он неуклюже протянул руки вперед и двигался в сторону Димы. На заднем плане стоял маяк, из-под которого размыто разливался свет заката.

—Классный снимок, — отметил Леонтьев.

—Да. Это мы на отдыхе, кажется, трехлетней давности. Учили Сашку ходить. Ему тогда немного до года было, стал ходить чуть позже обычного. Зато потом — рос, словно на глазах— быстро заговорил, стал очень смышленым для своих лет.

—Здорово. Но нужно заняться делом, — ответил Леша.

В следующий момент, на экране появилось содержимое карты памяти.

—Так-с, а вот это, похоже, то, что нужно, — едва слышно сказал Леонтьев и открыл обнаруженный файл.

На экране появилось видео. На кадре было видно проходящее вдалеке сражение на проспекте и грозовой фронт, поглощающий город.

—Похоже, это момент, когда нам передали “медкар”. Неподалеку от Чумбарова-Лучинского, — сказал Левичев.

Спустя миг, машина двинулась в сторону боя. Через несколько минут она оказалась во дворе Реутова. В углу кадра поочередно промелькнули Левичев, Казаков и Шахов. Через несколько секунд, кадр словно качнулся.

—Рома вернулся в машину и начал работу с кровотечением, — предположил Левичев.

Следующие секунды — без действия. Камера снимала выезд из двора Реутова. Происходящее рядом с его домом в обзор не попало. Через минуту, из-за припаркованной машины появился силуэт мужчины. Он выглядел крупным, ловким и быстрым. Лицо круглое, короткая прическа, легкая щетина. Взгляд выглядел хищным и сконцентрированным. Он оставался в присевшем положении, и осматривал близлежащее пространство рядом с собой. Позже, мужчина быстро, словно тень, сменил позицию рядом с машиной, где находился Казаков.

—Это же лидер наемников? Мы видели его лицо на записи дрона! — сказал Реутов.

— Я уже сделал скрины, не беспокойся.

Кадр вновь словно покачнулся, но в этот раз намного сильнее и с большими колебаниями. Наемник резким прыжком двинулся вперед и пропал из кадра. Изображение сильно дрогнуло и сразу замерло.

—Момент, когда Рома поднял тревогу, — тихо сказал Левичев.

В кадре был только ливень. Спустя минуту появился Левичев, и пробежал в сторону, откуда пришел наемник. Затем картинка начала опускаться, резко дернулась и потемнела.

—Я не угадал, с путем преследования. Этот упырь, видимо, отступил, скрываясь в домах. Ну ничего, мы еще свидимся. Что надо — мы нашли. Арон Сноу, значит. Леш, узнаешь побольше про него?

—Дай мне минут двадцать, — ответил Леонтьев и принялся за работу.

—Как ты собираешься что-то о нем узнать? Работающего источника для входа в сеть нет. Да и это не единственная проблема, — спросил Реутов.

—За это не переживай, есть у меня свои примочки, — Леша не отводил глаз от монитора.

—Хорошо, — отозвался Дима и уставился в окно.

—Итак, какие конкретно у тебя планы на ближайшее будущее? — спросил Левичев.

Реутов понял, что вопрос адресован ему:

—Жду план операции военных. Затем определюсь со своими действиями. Думаю придерживаться тактики "обхода", что предложил мне Леха на пути сюда.

—Роста — очень маленький микрорайон. В отличие от Ленинского, там бой будет занимать меньшую площадь, а вот количество военных едва ли станет меньше. План "обхода" будет сложнее там провернуть. И если он провалится, то ты погибнешь.

Реутов промолчал.

—Кстати, какова цель твоего плана? Месть? Иные причины? В чем суть “обхода” в этот раз? Ведь тебе нужен убийца сына, не так ли?

—В Росте находится человек, виновный в смерти моего сына. Их даже двое. Лащевский возможно прячется в той самой квартире на Сафонова. Если это так, то он и Сноу находятся в зоне досягаемости. Поэтому, я пойду туда. В составе военных, или в одиночку. К тому же, если пойду, то у нашей стороны будет плюсом еще один человек, желающий добраться до квартиры Лащевского. Это сейчас явно не помешает, не так ли? А что до успеха... Это неважно на самом деле. Доберусь до этой парочки – здорово. Если нет — то хотя бы попытаюсь. Честно говоря, я буду рад любому исходу: успех — это исполненное возмездие, а неудача позволит мне не думать о том, как дальше жить. Я спокойно рассуждаю, Вань. Хочу принести пользу и желаю, чтобы мой сын был отомщен.

—Это все, бесспорно, очень впечатляет, но в этой операции будет важна скорость. Росту ждет куда более ужасная судьба, чем Ленинский. Штурм живого места не оставит от неё. Военные позаботятся о том, чтобы не возникло каких—то лишних проблем по ходу. И твоя самодеятельность— как раз одна из них. Сюда ты попал только благодаря Шахову и нам.

—Он просил отговорить меня идти в Росту? – Реутов повернулся к Ване.

—Не просил, но явно не разделит твоих идей, — не отвлекаясь от работы ответил Леонтьев.

—Посмотри на происходящее трезво. Пойдешь с военными — можешь быть ранен в бою. А дальше – смерть, возможно медленная и мучительная. Явно тебе этого не хочется. Но сама операция такова, что если ты вдруг станешь не боеспособным...не важно, жив или нет — ты выбываешь и никому не нужен. Врачей там не будет. И Ромы тоже, — настаивал Левичев.

—Плевать. У меня нет иллюзий гарантированного успеха. Я хочу действовать, а не наоборот, — отрезал Реутов.

—Окей. Ты пойдешь самостоятельно, без согласования с военными. А у них цель – самим добраться до квартиры или до самого Лащевского. Не мстящему папаше, ни его соседке, и никому другому. Любой, кто будет иметь схожие цели с армией, но не будет входить в ее состав — это враг. Поверь, при нынешнем положении дел — такие соискатели будут уничтожаться. Пойдёшь в одиночку — будь готов, что и наемники Лащевского и военные области — все будут готовы тебя убить, — спокойным и твердым тоном договорил Левичев.

—Справедливое замечание. Понимаю. Но я не могу просто всё оставить как есть. Не могу, понимаешь? Они убили моего сына, — Реутов смотрел прямо в глаза оперативника.

Левичев промолчал.

— Вань, я не зря упомянул про “обход”. Ты хочешь найти убийцу Ромы и самого Лащевского. Я хочу найти убийцу сына и самого Лащевского. Замечаешь, мы говорим об одних и тех же людях. От Шахова я не жду замолвленного словечка. Но ты можешь поговорить с Лобовым. В чем проблема действовать заодно с армией? Он прислушается к твоим словам. Мы бы вдвоём выступили своим направлением в Росту, но как союзники военных. Я девять из десяти уверен, что армия двинется по главной улице Лобова. С фантазией там все просто-заморачиваться не станут, тем более времени в обрез. Мы, под Лехиным надзором, двинем параллельно военным западнее, по Сафонова, которая нас и интересует. Там возможно двигаться незаметно. Местность позволяет — в начале школа, затем короткий переулок с "трехэтажками", потом “Бензинка” – сплошной лес. Дальше — один двор, и мы у дома номер сорок пять. Я часто гулял там с сыном и женой. Хорошо знаю ту местность. Ну и чем мой план плох? Я понимаю, зачем тебя прислали в город. Догадываюсь, что все завязано на Лащевском. И наш совместный тандем лучше и для меня, и для тебя. Я действительно загнусь, если окажусь в бойне на Лобова. Мне хватит физических сил, но не навыков, чтобы сражаться там на необходимом уровне. Тебе не особо хочется быть с военными. Дело не в том, что ты оперативник. Причина в личности — ты одиночка. Командная работа, особенно если тобой управляют — не твое. С Ениным ты общего языка не нашел, пока отряд был под его управлением. Но со мной и Лешей — все иначе. Под твоим руководством, в Росте у нас неплохие шансы. Там будет тяжело — я это понимаю. Но важен результат — квартира Лащевского.

—А как же Арон Сноу? Складывается впечатление, что тебя квартира Лащевского интересует куда больше, — спросил Левичев.

— Убийца сына и Ромы может погибнуть в первые минуты зарубы. Или засядет в любой части Росты. Учитывая обстоятельства, мне хватит того, чтобы он ответил жизнью. У меня нет мании исполнителя. Но если распорядится случай — терять возможности я не буду. Но Сноу — “пешка”. Лащевский — первый, кто виноват в наших и городских бедах. Учёный с большей вероятностью прячется в той квартире. Или там ответ, где он сейчас. А дом с этой самой проклятой квартирой стоит на одном месте и никуда от нас не убежит. Эта цель более разумна. Поэтому я больше говорю о том, как ее достигнуть, — ответил Реутов.

—Что же, в твоих словах есть смысл…определенный, но мне не нравится твое рвение — это для тебя кончится плохо. Если твои прикидки насчет плана военных верны, то я поговорю с Лобовым. Но имей в виду — если случится так, что ты будешь ранен, или же обстоятельства разделят нас — то для меня главным будет не...

—Без проблем. Если я влипну в неприятности — ты меня оставишь. И кстати, если вляпаешься ты, то расклад тот же, — перебил Реутов.

—Ну что же…ждем новостей от Лобова, — слегка усмехнулся Левичев.

—Ну вы даете! Сами тут какие-то планы понастроили, а меня даже никто не спросил мнения! – возмутился Леонтьев.

—Но ты ведь не против? — спросил Реутов.

—Конечно нет. Старый, добрый Леха не против, — тихо пробурчал Леонтьев.

—Не обижайся, Леш. Ты ведь слышал о чем мы говорили, просто не хотели тебя отвлекать, — ответил Реутов.

—Все нормально, если ваша затея провернется, то я в деле. К тому же, без меня, вы там просто…умрете, — беззаботно ответил Леонтьев.

— Верно подмечено. Как там дела с этим говнюком? — спросил Левичев.

— Нашел кое-что...Интересно, проверяли ли наши командиры досье на Сноу, когда увидели его физиономию на сьемке дрона? Тут есть любопытные детали....

—Не томи, Лех.

—Итак, Арон Сноу. Ему тридцать лет. Родился в пригороде Торонто, в семье музыкантов. Выражусь также с легким пафосом, подобно вашему диалогу: “яблоко от яблони укатилось в Атлантиду”. Арон целенаправленно готовил себя и в итоге стал сотрудником спецслужб АЕС. Специализировался на отдельных заданиях, работал как правило один. Наши базы имеют общую информацию о его работе в Африке и Азии. Но это не суть. Примечательно то, что последнее задание поручили ему около года назад. Консультировал Сноу сотрудник МНИИ — Бьерн Ольсен. О каком роде задания речь – неизвестно. Есть информация, что Сноу для его выполнения отправлялся в Гонконг. Там, видимо, всё пошло не так.

—Почему?

—В этом же месяце, АЕС подал заявку в Интерпол о внесении Сноу в красный бюллетень. Видимо, в Китае, он натворил дел. АЕС в начале отказывали, из-за сугубо политических причин подачи заявки. Однако месяц назад, Сноу внесли в бюллетень. Сейчас он — международный преступник в розыске. И он здесь — в Мурманске. Сам по себе является первоклассным бойцом, отлично сложен, умен, знает много языков, в том числе и русский. Он — машина, ничего не скажешь. Без обид, но вам мстить будет очень трудно. 

— Вчера мы узнаем о связи “Лащевский-Ольсен”. Теперь еще и этот, — медленно и задумчиво сказал Левичев.

— Вань, стоит нашу находку донести до Лобова — это серьезно. Возможно, что эта тройка сотрудничала, до какого-то момента. Непонятно, какие мотивы у Сноу, но нечто важное случилось в Гонконге. Факт того, что тут замешан Бьерн, нельзя упускать из виду. Как по мне, Сноу и Лащевский заодно, из-за него. Один стал интересен Интерполу из-за задания, которое консультировал Ольсен. Второго, он же хотел загнать в ловушку “Арктики” и убить.

—Плюс Ольсен тоже находится где-то здесь в городе. Не зря, вчера нас спрашивали про него, — сказал Реутов.

—Какая-то мутная история в общем. Но так, или иначе, место, где могут быть ответы — не изменилось. Надо добраться до квартиры Лащевского. Надеюсь, что Арон Сноу не попадется вам на пути. Он — очень серьезный враг. Сегодня себя уже показал. Важно еще то, что если у наемников имеется иерархия, то Сноу явно не относится к “пушечному мясу”. Он может знать много важной информации. Не просто же так он за год оказался в начале на работе в Гонконге, а потом в Мурманске. Слишком охреневший контраст для туризма.

—Ладно. Надо это обдумать. Леш, спасибо за сведения, — сказал Левичев.

—Не проблема. Реут, что будешь говорить Шахову?

— В смысле?

—Я к тому, что он явно не разделит твоих взглядов.

—Не думай об этом. Моя головная боль. Я разберусь, — Реутов остановил взгляд на фотографии Сноу.

Арон Сноу, внешне походил на бизнесмена, которы<