Завершение антарктического кругосветного плавания летом 1774/75 года.

10 ноября 1774 г. "Резольюшен" снялся с якоря и пошел на юго-восток, пока не пересек 55-й параллели, а затем прямо на восток. 22 ноября- 17 декабря Кук шел в полосе между 56-53° ю. ш. и нигде не видел признаков суши, пока не подошел к Огненной Земле. Он первый совершил плавание через Тихий океан в этих широтах, но отмечал, что ему "...еще никогда не приходилось совершать столь значительный переход, во время которого случилось бы так мало интересного...".

Кук не входил в Магелланов пролив, а обследовал западное и южное побережья архипелага Огненной Земли. Небольшие новые открытия в этом районе запечатлены на карте южной части архипелага: о. Гилберт (в честь штурмана "Резольюшен" Джозефа Гилберта), залив Кука, пролив Кристмас-Саунд ("Рождества") и т. д. Обогнув в конце года мыс Горн, Кук перешел к 1 января 1775 г. через пролив Ле-Мер к северному берегу Эстадос. Безопасную бухту, открытую им, он назвал Новогодней, островки, ограждающие ее с севера,- Новогодними. С 3 по 6 января Кук искал большую землю, которую видели якобы у 58° ю. ш., к юго-востоку от Эстадос, и условно наносили на карты. Не найдя ее, Кук повернул на север, чтобы на параллели 54° ю. ш. искать другую землю, открытую 29 июня 1756 г. капитаном испанского купеческого корабля "Леон", на котором плавал А. Далримпл. Долгота ее показывалась по английским источникам различно, и поэтому Кук сомневался в ее существовании. Однако 16 января 1775 г. он нашел сушу у 38°30' з. д. (более чем на 6 градусов восточное, чем определил А. Далримпл), на следующий день высадился на берег, провозгласил новую землю британским владением и назвал ее Южной Георгией. (Возможно, ни испанские мореходы, ни Д. Кук не были первооткрывателями о. Южная Георгия. Существует мнение, правда документально не подтвержденное: за столетие до него (в 1675 г.) руководитель торговой экспедиции французский моряк Антуан Ларош обнаружил этот одинокий остров. Напомним, что А. Веспуччи в 1502 г. также "претендовал" на лавры первооткрывателя Южной Георгии).

Кук описывает внутреннюю часть этой земли, лежащей так же далеко от Южного полюса, как его родина - Йоркшир - от северного, как "дикую и суровую" страну: "Дикие скалы вздымают свои вершины к облакам, а долины погребены в вечных снегах. Нигде не видно дерева или даже кустика...". 19 января, следуя на юго-восток вдоль берега Южной Георгии, Кук увидел там высокие горы; покрытые льдом вершины достигали облаков (до 2804 м над уровнем моря). На следующий день, обогнув Южную Георгию, он увидел на северо-западе тот мыс, с которого начал осмотр. Итак, открыт был остров, и притом не очень большой (4770 кв. км). На юго-востоке виднелась земля, закрытая густым туманом. 23 января Кук перешел к ней, но обнаружил лишь группу скалистых островков, которые назвал скалами Кларк.

Продолжая идти на юго-восток, Кук 28 января достиг 60°04' ю. ш., 29°23' з. д. и, встретив здесь много ледяных островов, повернул на северо-запад. 1 февраля он увидел высокий берег, простирающийся на восток-юго-восток. Гигантские вершины, покрытые снегом, терялись в облаках. Кук, крейсируя там, между 57° и 59°30' ю. ш. до 6 февраля (с перерывами из-за густого тумана), решил, что "открытые нами берега... были либо группой островов, либо оконечностью материка", и назвал их "Землей Сандвича" - в честь Джона Монтегю Сандвича, тогдашнего первого лорда адмиралтейства. Итак, после незавершенного обследования "Земли Сандвича" Кук еще допускал, что она может оказаться выступом Южного материка. Затем он пересек в 50-х широтах меридиан, указанный Буве, прошел дальше на восток еще на 13°, не встретив признаков суши, и пришел к убеждению (неправильному), что Буве "принял за берега земли ледяной остров". 23 февраля он повернул на север. А 29 июля 1775 г. "Резольюшен" вошел в английскую гавань после плавания, продолжавшегося 3 года 18 дней.

Сам Кук с законной гордостью подвел итог результатам своего антарктического кругосветного плавания: "Я [первый] обошел Южный океан в высоких широтах и... неоспоримо отверг возможность существования здесь материка, который, если и может быть обнаружен, то лишь вблизи полюса, в местах, недоступных для плавания... Я не стану отрицать, что близ полюса может находиться континент или значительная земля. Напротив, я убежден, что такая земля там есть и, возможно, что мы видели часть ее ["Земля Сандвича"]... Это земли, обреченные природой на вечную стужу, лишенные тепла солнечных лучей. Но каковы же должны быть страны, расположенные еще дальше к югу... Если кто-либо обнаружит решимость и упорство, чтобы разрешить этот вопрос, и проникнет дальше меня на юг, я не буду завидовать славе его открытий. Но должен сказать, что миру его открытия принесут немного пользы".

Итак, Кук признавал наличие антарктической суши, но отодвигал ее слишком далеко к полюсу и не видел никакого практического интереса в ее открытии.

Впрочем, сам он не верил, что какой-либо смертный может совершить в Антарктике больше, чем совершил он: "Риск, связанный с плаванием в этих необследованных и покрытых льдами морях в поисках материка,- писал он в другом месте,- настолько велик, что я смело могу сказать, что ни один человек никогда не решится проникнуть на юг дальше, чем это удалось мне. Земли, что могут находиться на юге, никогда не будут исследованы...". Но такие люди нашлись, а исследование Антарктического материка началось еще на парусных судах менее чем через полвека после того, как Кук писал эти горделивые, но непророческие слова.

ЗАСЛУГИ Г. И. НЕВЕЛЬСКОГО

Вся деятельность адмирала Геннадия Ивановича Невельского стала подтверждением известного афоризма - убежденный всегда убеждает. Более десяти лет убеждал он правительственные круги в Петербурге присоединить к России обширные районы Амурского и Уссурийского краев. За проявленные при этом инициативу и настойчивость его дважды чуть не разжаловали в матросы.

Все началось с вопроса о судоходности реки Амур. После плаваний Лаперуза и Крузенштерна сложилось мнение, что Сахалин является полуостровом, а Амур не имеет глубоководного выхода в море. Г.И. Невельской терпеливо изучал описания тихоокеанского побережья России и нашел немало документов, говоривших о судоходности Амура. Геннадий Иванович считал необходимым провести новое исследование устья этой реки.

Начальник главного морского штаба А.С. Меншиков, которому Невельской доложил о своих намерениях, сказал, что без разрешения царя "никак нельзя". В то же время, Меншиков намекнул, что если исследования будут произведены как бы случайно и без каких-либо неприятностей, то, может быть, все и обойдется. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев полностью поддержал план проведения исследований и обещал получить необходимое разрешение.

Невельской добился весьма скромного назначения командиром военного транспорта "Байкал", который должен был выйти с грузом из Петербурга в Петропавловск-Камчатский. Надо было очень спешить, чтобы в отведенные для плавания сроки выкроить время для исследования Амура. В августе 1848 года "Байкал" вышел из Кронштадта. Это было трудное и опасное плавание, но Невельской совершил его за очень короткий срок, показав второй результат за всю историю подобных переходов. Наконец, груз сдан, и все готово к проведению исследований, но нет разрешения.

Тогда он собрал офицеров и объяснил им сложившуюся ситуацию, заявив, что ответственность за проведение исследований берет на себя. Все офицеры выразили полную готовность идти к Амуру. Сначала был найден глубоководный вход в Амурский лиман. Дальнейшее обследование устья реки Невельской проводил на шлюпках. После двадцати двух суток исключительно трудного похода он достиг места, где Сахалин, по наблюдениям Лаперуза и Крузенштерна, должен был соединяться с материком. Однако на месте предполагаемого перешейка оказался широкий пролив глубиной до 10 метров. Всеобщее "Ура!" огласило окрестности. С тех пор бывший Татарский залив стал проливом, (позднее его самая узкая часть была названа проливом Невельского). Обратный путь к "Байкалу" Г.И. Невельской прошел вдоль западного берега Сахалина. Пора было спешить в Охотск, и корабль лег на обратный курс.

По пути Невельской зашел в Аян, где его уже ждал Муравьев. Он был так воодушевлен результатами исследования, что стал сразу же писать донесение в Петербург. Муравьев отметил, что смелый поступок Невельского открывает широкие возможности для возрождения всей Восточной Сибири. "Ни одна из предшествующих экспедиций не представляет для России таких важных последствий, какие истекают из открытий Невельского", - подчеркнул Муравьев и предложил немедленно занять устье Амура.

В Петербурге Геннадия Ивановича ждал совсем другой прием. Министр иностранных дел Нессельроде обвинил Невельского в "неслыханной дерзости" и чуть ли не в государственной измене. Он требовал примерно наказать не в меру активного моряка. Николай I милостиво простил Невельского и произвел его в капитаны 2 ранга. Однако положенной за такое важное географическое открытие награды Геннадий Иванович так и не получил. Зато ему было поручено основать на южном побережье Охотского моря зимовье для налаживания торговли с местным населением, но категорически запрещалось продолжать исследования Амура и лимана.

В конце июля 1850 года Невельской на шлюпке с пятью вооруженными матросами отправился в экспедицию по Амуру. От местных жителей он узнал, что здесь нет ни одного китайского поста, не говоря уже о флоте, поскольку Китай считает эту территорию неопределенной. Зато иностранные суда каждый год приходят в Амурский лиман и занимаются грабительским промыслом природных богатств. Эти сведения укрепили решимость Невельского, и он объявил всю территорию Амурского края, а также остров Сахалин принадлежностью России. В устье Амура был основан Николаевский пост (ныне город Николаевск-на-Амуре), на котором был поднят Российский флаг и оставлено пять матросов с фальконетом (маленькая пушка на поворотной вилке) охранять вновь приобретенные российские земли, простиравшиеся на несколько тысяч километров.

Теперь надо было убедить власти официально закрепить эти земли за Россией, и Невельской вновь поехал в Петербург. Для рассмотрения этого вопроса был создан специальный комитет во главе опять таки с министром иностранных дел Нессельроде. Комитет постановил: Николаевский пост снять, а капитана 1 ранга Невельского за "неслыханную дерзость и противление Высочайшей воле разжаловать в матросы". Но Николай I назвал поступок Невельского молодецким, благородным и патриотическим. Тогда же он сказал: "Где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен!"

Невельскому поручили создать и возглавить Амурскую экспедицию. В ее задачу входило следить за использованием прилегающего к Амуру побережья Охотского моря, не допускать его захвата и разграбления иностранцами, а также развивать торговлю с местным населением. Опять категорически запрещалось дальнейшее расширение российских владений.

Всего семь лет проработал Невельской на Дальнем Востоке. За эти годы он и его помощники сделали большое государственное дело - без единого выстрела фактически присоединили к России остров Сахалин и огромные территории Приамурья. Они описали устье Амура, берега Татарского пролива и открыли ряд бухт, в том числе одну из лучших гаваней - Императорскую Гавань (ныне Советская гавань). Позднее многие политические деятели России с удивлением и восхищением отмечали, какими ничтожно малыми средствами были присоединены к государству столь обширные территории. Действительно, все обошлось без войн и конфликтов, при самых минимальных затратах финансовых средств, ведь экономили даже на наградах для участников Амурской экспедиции. Авторы этих высказываний были правы, если не считать огромного, тяжелейшего, опасного и изнурительного труда самого Геннадия Ивановича и его соратников. Деятельностью Невельского фактически заканчивается период великих русских географических открытий на Тихом океане.

В1858 году был подписан Айгуньский договор с Китаем, по которому весь левый берег Амура от слияния Шилки и Аргуни до самого моря был закреплен за Россией, а в 1860 году по Пекинскому договору к России отошел и Уссурийский край. В день подписания Айгуньского договора Муравьев поздравил Невельского, написав ему: "Отечество никогда Вас не забудет, как первого деятеля, создавшего основание, на котором воздвигнуто настоящее здание!"