Глава 119. Что я должна сказать друзьям?

– Ну, что они решили? – спросила тётя Ширли, когда мы вышли из зала суда.

Она стояла на пути, гигантская женщина, отчаянно жаждущая ответа.

Я просто уставился на неё. Какая ей разница, какой будет исход?

– Ну, Ген? – надавила она.

– Тётя Ширли, если вы не против, – сказал Сэм, положив руку мне на грудь, словно защищая от нее.

– Кажется, я не с тобой говорила, – сказала она.

Я огляделся вокруг и увидел, как сестра Асеншен поднялась на ноги, в то время как Калкинс и его помощники образовали небольшую компанию слева от неё.

– Он ещё не решил, – наконец ответил я. – И это не ваше дело.

– Всё, что происходит в том доме, это моё дело, – с жаром воскликнула она. – Думаю, ты забыл, что мой папа подарил тот дом и ту землю твоей маме. Эта собственность принадлежит моей семье. Ты имеешь право жить там, и ничего больше. Мой папа был не настолько глуп, чтобы записать всё на Гуда. И он всегда был прав насчёт твоего отца. Какой позор! Я всегда знала, что в этом человеке есть что-то подозрительное. Что я должна сказать своим друзьям о том, что сделал твой отец?

Я слишком тяжело вздохнул и покачал головой.

– Честное слово, Ген, я хочу, чтобы ты покинул этот дом и перестал позорить семью.

– Тётя Ширли, хватит, – с нажимом произнёс Сэм.

– Хватит тогда, когда я скажу, Сэм Рейкстроу, – она развернулась на каблуках и ушла прочь.

– В один прекрасный день я влеплю этой женщине такую пощечину, что с неё слетит весь макияж, – поклялся Сэм.

– Ты в порядке, Ген? – спросила сестра Асеншен.

Я снова вздохнул.

– Судья хочет поговорить с Изи, – сказал Сэм. – Мы должны дождаться его решения.

– Как всё прошло? – спросила она.

– Думаю, хорошо, – ответил Сэм.

Я направился к двери на улицу, нуждаясь в воздухе, в открытом пространстве. Нужно было уйти от людей и подышать. На улице меня притянуло к зоне для курения сбоку здания, которая была отделена и усажена кучей растений.

Шеф Калкинс последовал за мной.

– Что ж, Ген, – произнёс он. Дальше ничего говорить не стал.

– Меня удивило ваше заявление, – наконец признался я.

– Ты хороший малый, Ген.

– И тем не менее.

– Я подумал, что ты заслужил передышку.

– Оу. Что ж, спасибо.

– Мне бы тоже не помешал перерыв. Имей это в виду, хорошо?

Я кивнул.

Глава 120. Так что случилось?

– Всё получится, Ген, – сказала сестра Асеншен, пока мы сидели на скамейке возле зала суда.

– Но почему он захотел поговорить с Изи? – спросил я.

– Уверена, это обычное дело.

– Который час?

– Прошло минуты две с последнего раза, когда ты задавал этот вопрос.

– Я никогда не умел ждать.

– Ещё всего тридцать минут. С тобой всё будет в порядке.

– Такое чувство, что меня сейчас стошнит.

– Уверена, всё так и есть. Но ещё я уверена, что судья поймёт, что Измаил должен быть с тобой и Сэмом. Вы любите этого мальчика до чёртиков, и это всё, что ему действительно необходимо.

Ларри, который разговаривал со своей матерью, подошёл и сел рядом с нами.

– Ты помнишь сестру Асеншен? – спросил я.

– Конечно, – сказал Ларри, протягивая руку. – Я слышал, Хузер был в ярости.

– Оу?

– Из-за той истории в газете. Вы читали?

– Я ещё не смотрел, – признался я.

– Неплохая история, кстати. Но старый судья Хузер был не особо счастлив.

– Где ты это услышал?

– Ну, знаешь, ходят слухи.

– Из-за чего он злился?

– С таким же успехом ты мог дать предупредительный выстрел в его сторону, Ген. Он знает, что все в Бенде наблюдают и ждут, чтобы послушать, каким будет его решение. Тебе стоит почитать эту историю. Фассберг постарался на славу.

– Что ты имеешь в виду?

– Все знают, что Изи твой родственник, и ты хочешь позаботиться о своём родственнике. Это нетрудно понять. И все знают, что вы с Сэмом хорошие парни. Вы живёте в Бенде всю жизнь. Если судья отправит этого мальчика в приют...

– Я же говорила тебе, Ген, – сказала сестра Асеншен.

– Должно быть, Изи уже с ума сходит, – сказал я, думая, где он и как себя чувствует.

– Он очень жизнерадостный мальчик, – ответила сестра. – С ним всё будет в порядке.

– Вы завтра придёте к нам домой на День Благодарения? – спросил Ларри.

– Если у меня будет повод для благодарности, то да.

– Будет, – сказал он, обхватывая рукой моё запястье. – О, Ген! Знаешь, что я слышал?

– Представить не могу.

– Ты знал, что в среднем человек проводит сидя на унитазе три года?

Сестра Асеншен рассмеялась.

– Я это слышал, – добавил он, полным энтузиазма голосом. – Три года! Это как тюремный срок. Вот вам и подарок жизни. И, кстати, три года тюрьмы сидят на толчке. Бросьте, это классика.

– Честное слово, Ларри, – произнёс я.