МН 129 Балапандита сутта - Глупцы и мудрецы (перевод: SV)

(Метафоры и описания страданий в нижних мирах и счастья в высших)

 

Содержание

 

Глупец

Ад

Мир Животных

Мудрец

Небесный мир и царь-миродержец

Четыре вида благосостояния

 

Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. Там Благословенный обратился к монахам так: «Монахи!»

«Учитель!» – ответили они. Благословенный сказал следующее:

 

Глупец

 

«Монахи, есть эти три характеристики глупца, [три] признака глупца, [три] черты глупца. Какие три? Глупец – этот тот, кто обдумывает плохие мысли, говорит плохие слова, совершает плохие поступки. Если бы глупец не был бы таким, то как мудрец узнал бы о нём следующее: «Этот человек – глупец, нечистый человек»? Но поскольку глупец – этот тот, кто обдумывает плохие мысли, говорит плохие слова, совершает плохие поступки, мудрец знает о нём следующее: «Этот человек – глупец, нечистый человек».

«Глупец трояко чувствует боль и уныние здесь и сейчас. Если глупец сидит в собрании или на улице или на площади, и люди там обсуждают некие уместные и значимые дела, то тогда, если глупец – это тот, кто убивает живых существ, берёт то, что не дано, неподобающе ведёт себя в чувственных удовольствиях, лжёт, потакает вину, спиртному, одурманивающим веществам, что являются основой для беспечности – то он думает: «Эти люди обсуждают некие уместные и значимые дела. Во мне есть эти вещи, и [другие] видели, что я пускаюсь в эти вещи». Таков первый вид боли и уныния, который чувствует глупец здесь и сейчас.

Далее, когда ловят вора, преступника, глупец видит как цари подвергают его многочисленным видам пыток. Они приказывают хлестать его кнутами, бить бамбуком, бить дубинами; отрезать ему руки, отрезать ему ноги, отрезать ему руки и ноги; отрезать ему уши, отрезать ему нос, отрезать ему уши и нос. Они приказывают подвергнуть его [пытке под названием] «котёл с кашей», «бритьё [до состояния] отполированной раковины», «рот Раху», «огненный венок», «пылающая длань», «лезвия травы», «одежда из коры», «антилопа», «мясные крюки», «монеты», «пикелевание щёлоком», «крутящийся штифт», «свёрнутый матрац». Они приказывают облить его кипящим маслом, приказывают отдать на растерзание собакам, приказывают насадить его заживо на кол, приказывают отрубить ему голову мечом. И тогда глупец думает так: «Из-за таких плохих поступков как эти, когда ловят вора, преступника, цари подвергают его многочисленным видам пыток… отрубить ему голову мечом. Во мне есть эти вещи, и [другие] видели, что я пускаюсь в эти вещи». Таков второй вид боли и уныния, который чувствует глупец здесь и сейчас.

Далее, когда глупец [сидит] на своём стуле, [лежит] на своей кровати, или отдыхает на земле, то плохие поступки, которые он совершил в прошлом – его неблагое телесное, словесное, умственное поведение – накрывают его, покрывают его, окутывают его. Подобно тому как тень огромной горной вершины вечером накрывает, покрывает, окутывает землю, то точно также, когда глупец [сидит] на своём стуле… окутывают его. И тогда глупец думает так: «Я не совершал хорошего, я не делал благого, я не создал для себя укрытия от мучений. Я делал плохое, делал жестокое, делал нечистое. Когда я умру, я отправлюсь в удел тех, кто не делал хорошего… делал нечистое». Он печалится, горюет и плачет, бьёт себя в груди, становится обезумевшим. Таков третий вид боли и уныния, который чувствует глупец здесь и сейчас.

Глупец, который предавался неблагому поведению телом, речью, умом, с распадом тела, после смерти, перерождается в состоянии лишений, в несчастливом уделе, даже в аду.

 

Ад

 

Если бы кто-либо правдиво говорил бы о чём-либо: «Это всецело нежеланное, всецело нежелаемое, всецело неприятное» – то именно об аде он, говоря правдиво, сказал бы так, ведь даже трудно привести сравнение [для описания] страданий в аду».

Когда так было сказано, монах спросил Благословенного: «Но, Учитель, можно ли привести сравнение?»

«Можно, монах» – сказал Благословенный.

«Монахи, представьте, как если бы арестовали вора, преступника, и привели бы его к царю, сказав: «Ваше величество, этот человек – вор, преступник. Наложите на него такое наказание, которое сочтёте нужным». Царь сказал бы: «Утром идите и ударьте его сотней копий». Утром его бы ударили сотней копий. Тогда днём царь спросил бы: «Почтенные, что с тем человеком?» [Ему бы ответили]: «Ещё жив, ваше величество». Царь бы тогда сказал: «Идите и днём ударьте его ещё одной сотней копий». Тогда днём они бы ударили его ещё одной сотней копий. Вечером царь бы спросил: «Почтенные, что с тем человеком?» [Они бы ответили]: «Всё ещё жив, ваше величество». Царь бы тогда сказал: «Идите и вечером ударьте его ещё одной сотней копий». Тогда вечером они ударили бы его ещё одной сотней копий.

Как вы думаете, монахи? Из-за удара тремя сотнями копий ощущал бы этот человек боль и уныние?»

«Учитель, даже если бы его ударили одним копьём, он ощущал бы боль и уныние, что уж говорить про триста копий».

И затем, взяв небольшой камень размером с его ладонь, Благословенный обратился к монахам так: «Как вы думаете, монахи? Что больше, этот небольшой камень размером с мою ладонь, который я взял, или же Гималаи, царь всех гор?»

«Учитель, небольшой камень размером с ладонь, который Благословенный взял, в сравнении с Гималаями, царём всех гор, даже не идёт в расчёт, не выдерживает никакого сопоставления, не может сравниться даже с частью [Гималаев]».

«Точно также, монахи, боль и уныние, которые бы человек пережил из-за удара тремя сотнями копий, в сравнении с адом даже не идут в расчёт, не выдерживают никакого сопоставления, не могут сравниться даже с частью [страданий в аду].

Стражи ада пытают его пятичастным прокалыванием. Они загоняют раскалённый железный прут в одну руку, загоняют раскалённый железный прут другую руку… ногу… другую ногу… в середину через грудь. Он чувствует раздирающие, острые, пронзающие чувства. Но всё же он не умирает, покуда плохой поступок не истощит своего результата.

Затем стражи ада бросают его на землю и срезают кожу топорами. Он чувствует раздирающие, острые, пронзающие чувства. Но всё же он не умирает, покуда плохой поступок не истощит своего результата.

Затем стражи ада переворачивают его вверх тормашками и срезают кожу тесаками. Он чувствует раздирающие, острые, пронзающие чувства. Но всё же он не умирает, покуда плохой поступок не истощит своего результата.

Затем стражи ада привязывают его к колеснице и возят его взад и вперёд по земле, которая горит, пылает, полыхает. Он чувствует раздирающие, острые, пронзающие чувства. Но всё же он не умирает, покуда плохой поступок не истощит своего результата.

Затем стражи ада заставляют его взбираться на огромную груду углей, которые горят, пылают, полыхают. Он чувствует раздирающие, острые, пронзающие чувства. Но всё же он не умирает, покуда плохой поступок не истощит своего результата.

Затем стражи ада берут его за ноги и головой окунают в раскалённый железный котёл, который горит, пылает, полыхает. Пока он варится там в бурлящей пене, он иногда всплывает, иногда тонет, иногда перемещается [по поверхности]¹. Он чувствует раздирающие, острые, пронзающие чувства. Но всё же он не умирает, покуда плохой поступок не истощит своего результата.

Затем стражи ада бросают его в Великий Ад. И вот что касается Великого Ада, монахи:

 

«Четыре в нём угла. Построен он

С дверями четырьмя по каждой из сторон.

Заделан он железом всюду и везде,

Как и железной крышей сверху он закрыт.

 

И пол в нём из железа,

Раскалённый докрасна,

Длиной он в сотню лиг –

Их покрывает целиком».

 

Монахи, я мог бы многими способами рассказать вам об аде. Настолько многими, что трудно завершить описание страданий в аду².

 

Мир животных

 

Монахи, есть животные, которые кормятся травой. Они едят, обрывая свежую или сухую траву своими зубами. И какие животные кормятся травой? Лошади, рогатый скот, ослы, козы, олени, и другие подобные животные. Глупец, который прежде наслаждался вкусами здесь [в этой жизни], и здесь совершал плохие поступки, с распадом тела, после смерти, перерождается среди животных, которые кормятся травой.

Есть животные, которые кормятся фекалиями. Они чуют фекалии издали и бегут к ним, думая: «Мы можем поесть, мы можем поесть!» Точно брахманы, которые бегут на запах жертвоприношений, думая: «Мы сможем там поесть, мы сможем там поесть» – так и эти животные, которые кормятся фекалиями, чуют фекалии издали и бегут к ним, думая: «Мы можем поесть, мы можем поесть!» И какие животные кормятся фекалиями? Домашняя птица, свиньи, собаки, шакалы, и другие подобные животные. Глупец, который прежде наслаждался вкусами здесь [в этой жизни], и здесь совершал плохие поступки, с распадом тела, после смерти, перерождается среди животных, которые кормятся фекалиями.

Есть животные, которые рождаются, стареют, умирают в темноте. И какие животные рождаются, стареют, умирают в темноте? Мотыльки, личинки, земляные черви, и другие такие животные. Глупец, который прежде наслаждался вкусами здесь [в этой жизни], и здесь совершал плохие поступки, с распадом тела, после смерти, перерождается среди животных, которые умирают в темноте.

Есть животные, которые рождаются, стареют, умирают в воде. И какие животные рождаются, стареют, умирают в воде? Рыбы, черепахи, крокодилы, и другие такие животные. Глупец, который прежде наслаждался вкусами здесь [в этой жизни], и здесь совершал плохие поступки, с распадом тела, после смерти, перерождается среди животных, которые умирают в воде.

Есть животные, которые рождаются, стареют, умирают в нечистотах. И какие животные рождаются, стареют, умирают в нечистотах? Это те животные, которые рождаются, стареют, умирают в гнилой рыбе, в гнилом трупе, в гнилой каше, в отходной яме, в канализации. Глупец, который прежде наслаждался вкусами здесь [в этой жизни], и здесь совершал плохие поступки, с распадом тела, после смерти, перерождается среди животных, которые умирают в нечистотах.

Монахи, я мог бы многими способами рассказать вам о мире животных. Настолько многими, что трудно завершить описание страданий в мире животных.

Монахи, представьте, как если бы человек бросил бы ярмо с единственным отверстием в нём в море. Восточный ветёр нёс бы ярмо на запад, западный ветер нёс бы его на восток, северный ветер – на юг, а южный – на север. И представьте, что там была бы слепая морская черепаха, которая всплывала бы на поверхность один раз в сто лет. Как вы думаете, монахи? Могла бы эта слепая черепаха просунуть голову в это ярмо с единственным отверстием в нём?»

«Если бы даже ей это удалось, Учитель, то это произошло бы через очень долгое время».

«Монахи, быстрее эта слепая черепаха сумела бы просунуть голову в это ярмо с единственным отверстием в нём, чем дурак, который однажды отправился в погибель [нижних миров], смог обрести бы вновь человеческое состояние. И почему? Потому что [там, в нижних мирах], нет практики Дхаммы, нет практики праведного, нет делания благого, нет совершения заслуг. Там торжествует пожирание друг друга, убийство [сильным] слабого³.

Если в то или иное время, по прошествии долгого времени, этот глупец возвращается в человеческое существование, то он перерождается в низшей семье – в семье неприкасаемых или охотников, собирателей бамбука, изготовителей повозок, мусорщиков – то есть в семье, которая бедная, в которой мало питья и еды, которая выживает с трудом, в которой едва находится еда и одежда. И он [будет] уродливым, непривлекательным, деформированным, больным, слепым, калекой, хромым, парализованным. Он не [будет] получать еду, напитки, одежду, средства передвижения, гирлянды, благовония и мази, постели, жилища, светильники. Он [будет] вести себя неподобающе телом, речью, умом, и сделав так, после распада тела, после смерти, он переродится в состоянии лишений, в несчастливом уделе, в погибели, даже в аду.

Монахи, представьте игрока на деньги, который с первым же неудачным броском потерял бы своих детей и жену, всё своё имущество, и более того, попал бы в подневольность сам. Всё же, такой [его] неудачный бросок – мелочный. Куда больший неудачный бросок – когда глупец, который неподобающе ведёт себя телом, речью, умом, после распада тела, после смерти, перерождается в состоянии лишений, в несчастливом уделе, в погибели, даже в аду. Это – полное совершенство степени глупца.

 

Мудрец

 

Монахи, есть эти три характеристики мудреца, [три] признака мудреца, [три] черты мудреца. Какие три? Мудрец – этот тот, кто обдумывает благие мысли, говорит благие слова, совершает благие поступки. Если бы мудрец не был бы таким, то как [другой] мудрец узнал бы о нём следующее: «Этот человек – мудрый, чистый человек»? Но поскольку мудрец – этот тот, кто обдумывает благие мысли, говорит благие слова, совершает благие поступки, [другой] мудрец знает о нём следующее: «Этот человек – мудрец, чистый человек».

«Мудрец трояко чувствует счастье и радость здесь и сейчас. Если мудрец сидит в собрании или на улице или на площади, и люди там обсуждают некие уместные и значимые дела, то тогда, если мудрец – это тот, кто воздерживается от убийства живых существ, от взятия того, что не дано, от неблагого поведения в чувственных удовольствиях, от лжи, от вина, спиртного, одурманивающих веществ, что являются основой для беспечности – то он думает: «Эти люди обсуждают некие уместные и значимые дела. Во мне нет этих вещей, и [другие] не видели, чтобы я пускался в них». Таков первый вид счастья и радости, который чувствует мудрец здесь и сейчас.

Далее, когда ловят вора, преступника, мудрец видит как цари подвергают его многочисленным видам пыток… «…отрубить ему голову мечом⁴. Во мне нет этих вещей, и [другие] не видели, чтобы я пускался в них». Таков второй вид счастья и радости, который чувствует мудрец здесь и сейчас.

Далее, когда мудрец [сидит] на своём стуле, [лежит] на своей кровати, или отдыхает на земле, то благие поступки, которые он совершил в прошлом – его благое телесное, словесное, умственное поведение – накрывают его, покрывают его, окутывают его. Подобно тому, как тень огромной горной вершины вечером накрывает, покрывает, окутывает землю, то точно также, когда мудрец [сидит] на своём стуле… окутывают его. И тогда мудрец думает так: «Я не совершал плохого, я не совершал жестокого, я не делал нечистого. Я делал хорошее, я делал благое, я создал для себя укрытие от мучений. Когда я умру, я отправлюсь в удел тех, кто не совершал плохого… создал для себя укрытие от мучений». Он не печалится, не горюет и не плачет, не бьёт себя в груди, не становится обезумевшим. Таков третий вид счастья и радости, который чувствует мудрец здесь и сейчас.

Мудрец, который предавался благому поведению телом, речью, умом, с распадом тела, после смерти, перерождается в счастливом уделе, даже в небесном мире.