Нобелевские премии по экономике.

См. https://eu.spb.ru/econ/who-is-who/academics/3818-bouev-3818:

Как связаны регулирование «Газпрома» и последний Нобель по экономике. Slon.ru 14.10.2014. Тироль отметил, что редкие активы: марки, картины, письма известных писателей – растут в цене постоянно, но не приносят никакого дохода до момента их продажи. Тем не менее люди готовы платить за такие активы баснословные деньги, потому что верят в увеличение их стоимости. Реальную стоимость редкой марки и то, сколько денег она в действительности принесет владельцу на будущем аукционе, оценить трудно. Такой пузырь, однако, никогда не лопнет. Помимо этого, Тироль привел и другие примеры рынков, где число активов не велико и пузыри не только постоянно образуются, но даже полезны с определенной точки зрения (см. статью «Asset Bubbles and Overlapping Generations» 1985 года в Econometrica).

https://republic.ru/economics/nobelevka_po_ekonomike-1004177.xhtml. Уровень концентрации блестящих умов в лучших высших школах Америки достиг таких высот, что там уже происходит «перекрестное опыление» гениев – эта среда порождает огромное число интересных идей и людей, премию которым можно давать как и по совокупности заслуг перед наукой, так и за отдельные впечатляющие исследования в той или иной области.

Суть Нобелевки: математики объяснили девушкам, когда говорить «нет» Джеймсу Бонду. Slon.ru 16.10.2012. В январе 1962 года, Гейл и Шепли опубликовали в American Mathematical Monthly статью «College Admissions and Stability of Marriage», где как раз и объяснили, как поженить студентов. Алгоритм, предложенный учеными, получил название «алгоритма отложенного выбора или согласия» (deferred choice/acceptance algorithm). Идея заключалась в следующем. Выбор стабильного партнера невозможен с первой попытки, если только это не получится случайно. Поэтому процесс выбора – это путь проб и ошибок. Чтобы выбрать верную половину, каждый студент, который пока без девушки, предлагает руку и сердце той студентке, которая ему нравится больше остальных. Каждая студентка, однако, сравнивает всех воздыхателей и отказывает всем, кроме одного, того, кто ей больше всего напоминает Джеймса Бонда. Ему она отвечает «может быть». После этого девушки начинают встречаться со своими бондами. Но замуж, однако, они выйти не спешат! Далее, понимая, что почему-то в глазах своей первоочередной пассии до Шона Коннери или хотя бы Даниэла Крейга он не дотянул, каждый одинокий студент делает предложение второй девушке в своем списке, вне зависимости от того, есть ли у нее уже парень или нет. Девушка же, в отношениях она или нет, опять отвечает «может быть» тому из воздыхателей, кто больше всего в ее глазах похож на агента Ее Величества, – это может быть ее настоящий парень, а может и новый ухажер. Всем остальным девушка дает «от ворот поворот». Таким образом, у каждой девушки в отношениях всегда есть возможность найти кавалера покруче и «сменить окраину на центр». В итоге не останется ни одного одинокого студента или студентки. Более того – все они поженятся, их брак будет стабильным и проживут они долго и счастливо, пережив ошибки молодости. Этот алгоритм оказался исключительно работоспособным в самых разнообразных жизненных ситуациях: например, и в ситуации, если бы девушки принимали предложения сразу двух ухажеров одновременно! Может, это выглядит уже и не совсем реалистично для описания процесса создания семьи (по крайней мере, в большинстве из тех стран, где работал Джеймс Бонд), однако реализм вернется, если «девушки» будут олицетворять собой приемные комиссии различных университетов, а «ухажеры» – суть абитуриенты, подающие документы в эти университеты. Здесь и «ухажеры» могут приударить сразу за несколькими «девушками», и «девушки» примут знаки внимания очень многих «ухажеров». Что же хорошего в этом алгоритме? Во-первых, Гейл и Шепли доказали, что алгоритм действительно найдет решение в подобных задачах распределения, даже в ситуациях, когда фантазии в предпочтениях сторон очень разнообразны. Во-вторых, решение будет стабильно в том смысле, что какие бы ни были у сторон фантазии, дальнейший поиск будет неуместен. Иными словами, всегда будут мужчины, желающие чужих женщин, и женщины, желающие чужих мужчин, однако в стабильном распределении их желания не будут взаимными. Далее на исторической сцене появился Алвин Рот, который показал, что стабильное распределение – не обязательно оптимальное с индивидуальной точки зрения – иногда и женщине, и мужчине нужно остановиться, не доходя до конца списка – затрат будет меньше.

Возвращение викторианской эпохи. «Капитал в XXI веке» французского экономиста Тома Пикетти, книгу в 700 страниц уже успел прокомментировать весь цвет мировой экономической науки. Согласно Пикетти, отношение (накопленного) богатства в самом широком смысле этого слова к национальному доходу увеличивается, если доходность на капитал превосходит темп роста экономики. Согласно данным из трех десятков стран за последние пару сотен лет, именно такая картина широко наблюдалась в XVIII-XIX вв., а также наблюдается сейчас в большинстве развитых стран. Если ничего не делать, т.е., например, не вводить существенных налогов на богатство для суперэлиты и не перераспределять выручку, то развитой мир войдет в неовикторианские времена «патриархального» капитализма, где общество будет управляться классом капиталистов, унаследовавших и преумножающих свои несметные богатства. Иными словами, можно забыть и о либеральной идее справедливости и равенства, и о консервативных рыночных идеалах, где главный герой – это предприниматель. Списки Forbes 400 будут в основном включать в себя не основателей новых чрезвычайно успешных компаний a la Google, а внуков суперэлиты сегодняшнего дня, этаких Перис Хилтон. Однако, как отмечает исследователь из Всемирного банка Бранко Миланович, прогноз Пикетти, если даже верен для тех стран, где есть «бремя больших старых денег», вряд ли уместен для развивающихся стран вроде Китая и Индии (Россию он не упоминает), где в силу исторических причин процесс накопления личного богатства – явление совсем новое. В таких странах, по мнению Милановича, неовикторианский период не наступит еще лет 100. Повод вздохнуть с облегчением и ничего не делать? Не совсем. Пикетти в своем анализе трендов неравенства не принимает во внимание эффект наличия в стране природных ресурсов. А согласно исследованиям экономического роста и неравенства, проводимым К. Борисовым, профессором Европейского университета в Санкт-Петербурге, в ресурсозависимых экономиках права собственности на природные ресурсы со временем перераспределяются в пользу элиты, что ведет к более быстрому и резкому росту неравенства в обществе, по сравнению с экономиками, структура которых хорошо диверсифицирована.

https://republic.ru/economics/pochemu_ekonomika_svobodnogo_rynka_eto_obman-726524.xhtml: Одним из главных, но не замеченных достижений республиканцев было уничтожение в Штатах антимонопольного закона. Американская промышленность сейчас сконцентрирована так, как не была сконцентрирована даже до прихода Рузвельта и поддерживающих его противников трестов. Большинство американцев даже не заметили, что это случилось – потому что олигополии сегодня успешно скрывают свое существование. Индустрия оправы очков в Америке монополизирована конгломератом Luxottica. Компании, пытающиеся попасть на рынок, дистанцированы от систем сбыта. Их контролирует скрытый монополист. Покупатель не в курсе происходящего, потому что количество брендов – не имен поставщиков, а брендов – остается разнообразным. Монопсония – еще одно явление, которое процветает в Штатах. Так, американские фермеры попали в ловушку концентрации рынка: они оказались пойманными между монополиями, повышающими свои затраты на производство, и монополиями, понижающими цену своей продукции.

См. http://arett.ru/ru/disput/:

«Как повысить эффективность госкомпаний: приватизация или реформы внутри госсектора?»

Подход, который будет использован – это теория экономической сложности, которую развивают Рикардо Хаусман, Цезарь Идальго и ещё ряд людей в Гарварде и MIT. Это больше не экономика, а статистика, на самом деле, и представление информации. Вот ссылки на источники информации, кому будет интересно (http://atlas.cid.harvard.edu/, http://atlas.media.mit.edu/en/). Это возможность наглядно проиллюстрировать, что происходит с технологиями и с международной торговлей. Экономическая составляющая, мне кажется, укладывается в теорию Адама Смита, то есть, не слишком далеко уходит от классики. Что предлагает эта теория? Очень коротко. Экономика – это игра в скраббл. Каждая буква – это какая-то отдельная технология. Простые буквы (А, Б) – это дешёвые технологии. Сложные буквы – это дорогие технологии. Слово – это продукт. Сложность технологии (буквы) – это ее редкость или ценность. Сложность продукта – это длина слова и сложность букв, его составляющих. Сложность экономики – это насколько много слов вы можете составить имеющегося набора букв. В общем, наверное, концепция понятна. Давайте посмотрим на картинке. Слева – каждая страна, у неё какой-то набор букв, своих технологий. То есть то, что она умеет делать. Дальше все технологии перечислены с какой-то ценностью. Ну и, соответственно, самое простое действие – сделать шапочку какую-то, спичку и так далее, до iPhone и фармацевтики, которые сложные. И вот мы видим, что каждая страна, используя свой набор технологий, может собирать какое-то количество продуктов. Что мы видим в реальной жизни? Что набор простых букв позволяет собрать очень мало чего-то, а набор сложных букв позволяет собирать не только сложные слова из множества сложных букв, но и продолжать собирать простые лучше, чем это делают те, у кого только простые буквы. Это важная закономерность. То есть когда вы думаете, что вы сможете сфокусироваться, специализироваться на простых технологиях, то оказывается, что те, у кого есть и простые, и сложные, вас переигрывают и продолжают делать и простые, и сложные.

Я бы, наверно, хотел сказать несколько слов о российском опыте приватизации. Во-первых, было пренебрежение правовыми нормами и правилами игры. Это одно из основных последствий, за что в том числе нас критиковали и зарубежные эксперты. Почему? Потому что всё-таки законность в развитой экономике является одним из основных условий нормального рыночного механизма. И когда мы во главу угла ставим какие-то рациональные цели, но при этом пренебрегаем правилами и нормами, мы должны понимать, что дальнейшие правила игры также будут не соблюдаться, и эта традиция будет дальше. Об этом говорил, кстати, и Стиглиц, о том, что такая незаконная приватизация подорвала базовое доверие к рынку и к собственности, и она явилась препятствием для дальнейших перспектив развития нашей экономики, что достаточно справедливо. Сейчас мы живём в условиях очень большой дискредитации частной собственности.

Мы приватизировали, не рассматривая дальше, сколько стоит этот актив, какая институциональная среда в этой сфере, какие могут быть альтернативные модели приватизации и т.д. В частности, в мире очень активно используется модель ГЧП, концессии, – кстати очень прекрасная альтернатива приватизации. Актив не выбывает из государственной собственности, но в то же время государство может отдать его частному оператору на определённых условиях, и это баланс частных и публичных интересов.

Не учитывалось то, что многие отрасли были в состоянии монополии, при этом мы просто передавали активы от государства частным монополистам.

Следующий фактор – снижение возможности для дальнейших институциональных реформ. Объясню, почему снижается возможность. Дело в том, что пока актив находится в госсобственности, у государства всегда есть возможность провести полноценные реформы и любые преобразования, потому что оно как собственник может это сделать.

Приватизация уже не является общепризнанным мейнстримом. Если в конце XX века, можно сказать, приватизация была священной коровой любых либеральных преобразований, то сейчас мы этого уже не видим. Так, в международной практике идёт ремуниципализация системы водоснабжения. Уже 235 городов из 37 стран полностью провели ремуниципализацию в этих сферах. Во Франции 94 случаев, включая Париж, в США – 58, в Испании – 14, в Германии – 9, в Аргентине – 8. Это вызвано тем, что приватизированные сети водоснабжения приводят к ухудшению производственных показателей, идёт недоинвестирование в активы, технологический взнос нарастает, что опасно, происходит необоснованный рост цен, тарифов, недостаток финансовой прозрачности компаний, низкое качество услуг и т.д.

Есть сферы, где отдельные параметры предпринимательской деятельности, инвестиционной деятельности существенно ограничивают возможности частного бизнеса, и государство становится ему заменой. Есть некое представление о том, что не существует неоптимальной формы собственности, каждой форме собственности присущи плюсы и минусы.

Кейс ВТБ – это вообще убийство, что называется. Сначала было проведено народное IPO, по 13 копеек впарили народонаселению. Потом государство покупало те же акции меньше чем по 5 копеек. Потом иностранным инвесторам впарили по 9 копеек, а потом так называемые «свои» купили по 4 копейки. Цена сейчас примерно 7,5 копеек. Проблема «своих».

Проблема менеджмента (Г. Греф, «Сбербанк»).

«Кейс Ходорковского». Вот история Ходорковского: он сначала высасывал потоки, а потом сообразил, что долгосрочный рост капитализации принесёт денег на порядок больше, чем вот это вульгарное воровство.

«Кейс Батуриной». Сращение бизнеса и власти.

«Кейс Великобритании». М. Тэтчер.

«Кейс Индии». На рубеже 80–90-х годов количество лицензируемых видов деятельности было уменьшено примерно в 20 раз. Была первая волна приватизации (за бесценок), были изменены принципы целевого планирования, в качестве целевого показателя была введена доля государства, которую было предложено снижать в плановом порядке.

Южнокорейские чёболи: потребовалась коренная их модернизация в нулевые.

«Кейс Газпрома». 10 лет назад это была корпорация, которая честно ставила перед собой задачу стать крупнейшей мировой по капитализации компанией. Где сейчас по капитализации Газпром, в какой зоне? ВЕДОМОСТИ – Российские компании в рейтинге Financial Times по... (www.vedomosti.ru/.../2015/.../597310-rossiiskie-kompanii-v-reitinge-financial-times-...).

«Кейс угольной промышленности». Была супер-реформа, государственная собственность, платили несколько процентов ВВП, платили мы с вами, чтобы эту отрасль поддерживать, приватизировали, сделали конкурентную структуру. Отрасль создаёт ВВП, уменьшилось в 7 раз количество занятых в отрасли, при этом производит тот же объём продукции.

«Зачем спасать автомобильные заводы?» В 80-е годы спасение Рено во Франции, 2009 год – спасение Дженерал Моторс, это спасение Крайслер в Америке, когда огромные суммы были переведены из американского бюджета и в итоге компании стали огосударствлёнными. Это спасение банковского сектора и во Франции, и в Америке, и спасение компаний, которые занимались закладными на вторичном рынке.

«Кейс ментальности». Колхозы не прижились в России, они были убыточны. А кибуцы в Израиле цветут в пустыне.

«Что Россия может экспортировать кроме нефти?»

Для сложных технологий нужна критическая масса смежных технологий. И это еще одна важная закономерность. Мы видим: Детройт, Силиконовая долина, Голливуд – видно, что технологии любят друг друга, то есть они любят кучность.

Пункты для размышления

Arzamas – просветительский проект, посвященный гуманитарному знанию. ПостНаука – это проект о современной фундаментальной науке и ученых, которые ее создают. N+1 – научно-популярное развлекательное издание о том, что происходит в науке, технике и технологиях прямо сейчас. Сигма – о человеке, искусстве, поэзии, кино и музыке, философии, культурных явлениях и обществе.

См. https://postnauka.ru/longreads/5405:

Население арабских стран отличается как от развитых европейских, так и от других развивающихся стран, тем, что в его структуре значительно выше доля молодежи. В арабских странах сложилась такая ситуация, что по-научному принято называть «молодежным горбом». В этих странах в силу национальных и религиозных особенностей очень высокая рождаемость, хотя в последнее время она постепенно снижается.

Рост образованного класса, влияние массовой эмиграции в ЕС и информационная революция «тянули» арабский мир – особенно Средиземноморские страны ближе к демократическому Западу по образу жизни, образованию и уровню развития, увеличивали ожидания молодежи. Все большее социальное расслоение, демографический рост создавал все большее неравенство и среду для развития исламизма и популизма.

См. https://postnauka.ru/video/65827:

Почему в Италии на сравнительно небольшом расстоянии с одинаковой религией и языком мы наблюдаем такие культурные различия? Патнэм объясняет это влиянием истории: север Италии на протяжении столетий развивался в виде городов-республик, о которых мы все хорошо знаем из литературы и истории, и этот опыт самоуправления и определенной демократии накопил на севере Италии необходимый запас гражданской культуры, которой люди и воспользовались, когда провинции получили больше прав и ресурсов. Что касается юга Италии, то до XIX века он был колонией Неаполитанского королевства, а предпосылок и возможностей для накопления гражданской культуры в этой части страны не было. В результате этот регион в культурном отношении оказался не готов к демократии, а те ресурсы, которые центральное правительство передало на уровень провинций, были прибраны к рукам мафией.

Второй пример. Речь идет об исследовании американского экономиста Нэйтона Нанна. Он привел убедительные эмпирические подтверждения того, каким образом работорговля повлияла на социальный капитал и культуру современной Африки. Работорговля через Атлантический океан происходила с XV по начало XIX века, она давно закончилась. Во время этого периода сотни тысяч, миллионы людей были перевезены, обращены в рабство и доставлены с атлантического побережья Африки в Новый Свет – в Центральную, Латинскую Америку, позднее – в США. Механизм работорговли состоял в том, что работорговцы ждали на берегу, пока африканцы сами не приведут к ним на корабли будущих рабов, и при этом они приводили либо военнопленных, либо, когда военнопленные кончались, собственных друзей, родственников, которых обманом, посулами заманивали к работорговцам. И разумеется, доверие в африканском обществе в то время упало, в этом нет ничего удивительного. Удивительно, что этот спад доверия мы можем наблюдать и сегодня. Нанн и его коллега Леонард Вантчекон реализовали очень интересную эмпирическую статистику: они воспользовались данными о доверии в современной Африке и показали, что уровень доверия падает по мере приближения к побережью. Поскольку именно оттуда увозили рабов, в первую очередь мы можем ожидать этого эффекта.

См. https://postnauka.ru/longreads/5076:

«Пейнтбол и ему подобные игры приучают к насилию, так как делают его банальным», «Во время игры в пейнтбол мишенями служат люди, и в этом заключается проблема. Потому что можно заиграться, может возникнуть желание перенести игру в жизнь», «Будучи регулярным, такое занятие снижает порог агрессии и приводит к преступлениям». Стоит заметить, что в этом случае пейнтбол рассматривается не как переключение некоторого насильственного действия в игровое, а, скорее, как тренировка, генеральная репетиция. Сама возможность такого переноса кроется в сходстве двух наборов «inscriptions»: сценария огнестрельного оружия и сценария пейнтбольного маркера.

Сценарий vs. Афорданс. Если «inscriptions» – это действия, которые (по сценарию) следует совершать с игровым объектом, то «affordance» – действия, которые с ним потенциально можно совершить. К примеру, игрушечную лопатку можно использовать не только по сценарию, в песочнице – она с легкостью становится трамплином для игрушечного автомобиля, оружием, позволяющим дать сдачи обидчику, или открывалкой для пива (правда, в последнем случае она уже не является игрушкой, поскольку встраивается в иной тип коммуникации). Одна из теорем микросоциологии: у материальных игрушек «мера возможности» всегда больше «меры сообразности» – игрушка позволяет сделать с собой больше предусмотренного сценарием. (Это не так в случае компьютерных игр, где сценарий и афорданс практически совпадают.)

Старые пластмассовые кегли позволяют с собой сделать гораздо больше, чем заложено в сценарии – просто потому что сценарий их крайне слабо «прописан». Водяной пистолет заметно «тоталитарнее»: действия с ним сильно детерминированы сценарием.

См. https://postnauka.ru/longreads/9644:

Есть две теории о том, почему «культурность» – слово, которое означает практически то же, что социологический термин «культурный капитал», – оказывает только благотворное воздействие. Согласно одной из них, психологической, культурный капитал просто сигнализирует о каких-то важных характеристиках индивида. Например, интерес к живописи и поэзии связан с интеллектом. Чем человек умнее, тем шире круг его интересов и тем ему интереснее, в частности, искусство. С другой стороны, чем он умнее, тем больше шансов, что он добьется успеха в жизни. Эта теория предполагает, что, хотя никакой прямой связи между вкусом к поэзии и карьерой нет, зная, что кто-то ради собственного удовольствия переводит Рильке, можно делать ставки на то, что и в профессиональной жизни он будет успешен. Талантливые люди талантливы во всем. Все было бы хорошо, если бы не два обстоятельства. Во-первых, связь между интеллектом и культурным капиталом, измеренная с помощью тестов и анкет, оказалась слабой или вообще незначимой. Во-вторых, содержание культурного капитала быстро меняется. Так, чтобы сойти за культурного человека, старшее поколение в России обязано было разбираться в балете, а нынешнее – в артхаусном кино. Если и то, и другое – просто сигнал, сообщающий об интеллекте, то как и почему происходит такая смена курса?

(Покажите, что «общая культура» должна коррелировать с уровнем жизненных успехов. Покажите, что «общая культура» – очень размытое понятие.)

См. https://postnauka.ru/video/211:

Многие проблемы в социологии мобильности только поставлены, но еще толком не изучены. Автомобильность и другие виды мобильности предполагают скорость, скорость связи между людьми. Но мы видим, как в современной жизни скорость связи между людьми, скорость перемещения оборачивается противоположностью. Мобильная жизнь полна парадоксов. Автомобилист, застрявший в пробке; человек, который проводит часы в аэропорту, ожидая авиарейса. Это феномен новой парадоксальной мобильности. Это вызов для социологии мобильности, которая делает ставку на понятии скорости.

См. https://postnauka.ru/faq/11357:

Наиболее полно описал отличие сообщностной формы жизни от других социальных образований Фердинанд Тённис. Для него общность основывается на особых типах отношений между людьми. Эти отношения обусловлены сущностной волей. Сущностную волю Тённис противопоставляет избирательной воле. Избирательная воля – это, в первую очередь, рациональная воля. Она предопределяет отношения между людьми на основании расчета, экономического калькулирования. Сущностная воля – это воля иррациональная, во многом бессознательная, в случае, когда социальные отношения обусловлены ей, они не предполагают рациональный расчет. Похожие идеи мы можем найти и у Дюркгейма. Дюркгейм позволяет нам различить сообщества на основании различных форм солидарности. Солидарность – это тип связи людей друг с другом. Дюркгейм различает механическую солидарность, где общность основана на сходстве людей друг с другом, и органическую солидарность – это солидарность, характерная для сложных обществ, где люди отличаются друг от друга, и каждая группа выполняет свою функцию в едином общественном организме. Наконец, в значительно меньшей степени про сообщества говорил Вебер. Однако и у него есть интуиция особого типа социальных отношений, отличных от современных, основанных на рациональном планировании и расчете. В частности, Вебер говорит, что постепенно, с развитием западных обществ, происходит рационализация человеческого действия, и традиционные формы действия заменяются рациональными, основанными на калькуляции целей и средств.

См. https://postnauka.ru/books/2715:

Образование – это такой продукт, что, когда вы его получаете, вы не знаете, ценный он или нет. Только лет через 20-30-50 вам ясно, выиграли вы от этого вуза или нет, и тогда вы можете пожертвовать денег вузу. Ключевая статья доходов хороших исследовательских вузов в Америке – это пожертвования выпускников.

(Объясните корреляцию качества образования в университете и размера пожертвований выпускников.)

(«Бросать вуз ради проекта или продолжать обучение?» Какие у нас логические «оси», по которым может развиваться дискуссия? Ось «Счастье – Несчастье» (идея о том, что следует заняться проектом, поскольку работа над ним может сделать человека счастливым): почему продолжение обучения должно быть источником несчастливости? Ось «Счастье как главная и единственная ценность – Возможность других ценностей («на счастье мир клином не сошёлся»)». Ось «Самореализация (через воплощение своего проекта) как монопольный источник счастья – Преодоление яркого соблазна как источник счастья через возможность довлеть самому себе». Ось «Настоящее – Будущее». И так далее. Говоря о проблематичности концепта «Счастья» следует заранее анонсировать эту тему проблематизации. Чтобы проговариваемые (дебатёром) смыслы сразу относились арбитром к определённой рубрике, сразу выстраивались в определённый логический орнамент. Нужно «положить понятие на столик»)

См. https://postnauka.ru/faq/71081:

Концепция консюмеризма волатильна и предполагает, что люди способны бороться с издержками капиталистического развития. Если вы хотите увидеть, какие существуют стратегии такой борьбы, посмотрите мультипликационную картину «Валл-и».

См. https://postnauka.ru/longreads/22183:

В автоматизированной экономике решить проблему бедности можно будет путем постепенного увеличения стимулируемых доходов населения развивающихся стран. Изначально выплаты будут относительно низкими и стимулы будут в основном связаны с экологической безопасностью. Если платить людям непосредственно за экономию ресурсов и защиту экологии, можно успешно отделить понятие экономического процветания от негативного экологического воздействия.

См. https://postnauka.ru/video/3613:

Одно из фундаментальных парадигмальных предположений в классической экономической науке – гипотеза о «рациональном выборе». Такой выбор осуществляется путем сравнения парных вариантов. Иначе говоря, если у меня есть какое-то число возможных вариантов, из которых я должен выбрать самый лучший, я их сравниваю попарно. Худший отбрасываю, лучший сравниваю со следующим и так пока не приду к самому лучшему. В 1956 году Герберт Саймон, американский ученый, впоследствии Нобелевский лауреат по экономике, выступил с резкой критикой этой гипотезы. И как альтернативу он предложил другую модель. А именно, что у каждого человека есть пороговый уровень удовлетворенности: то, что выше этого порога, для него приемлемо, а то, что ниже – не приемлемо. И это действительно пороговая модель, потому что есть порог, то, что выше этого порога, мы считаем хорошим, то, что ниже этого порога – плохим. Сегодня оказалось, что эта модель востребована совершенно в других задачах, не имеющих никакого отношения к экономическому выбору. А именно в задачах анализа больших объемов информации.

См. https://postnauka.ru/faq/67127:

Нас всех заменят роботы, и люди останутся без работы. Это лишь отчасти правда. (И сразу оговорюсь: под роботизацией будем понимать как внедрение непосредственно роботов, так и распространение систем искусственного интеллекта вообще). Самое неправильное в этой фразе – слово «всех». Например, американский экономист Нуриэль Рубини считает, что роботы вытеснят лишь рабочие специальности, неинтеллектуальный труд с повторяемыми операциями. Это уже происходит. Например, теперь номерные знаки на машинах считывает не инспектор ГИБДД, а камера, кофе может налить автомат, а автомобиль Tesla собирается на полностью автоматической линии. Возможно, уже скоро исчезнет профессия ассистента руководителя: таким помощником станет новое поколение Siri или Google Now, которые перейдут от простых задач к более сложным, научатся назначать встречи, покупать билеты. Как только уровень доверия к алгоритмам у человека вырастет настолько, что покупку вещей со своей банковской карточки мы сможем доверить умной машине, такая замена произойдет довольно быстро. По разным оценкам, роботы могут занять до 80% ныне существующих специальностей. Есть и оценка другого типа: в США под угрозой считают все профессии, которые имеют оплату меньше 10 долларов в час. Но будущее наступает не сегодня, а постепенно. Классические и онлайн-университеты уже начинают вводить возможность получать образование по персональной траектории и блоками, короче чем 5–6 лет. Появляется образование быстрого цикла, которое может реагировать на современные вызовы и появление новых профессий.

Ларичев, «Теория принятия решений»:

Задачи с конструи­руемыми альтернативами.

Будем называть критериями оценки альтернатив показа­тели их привлекательности (или непривлекательности) для уча­стников процесса выбора.

При большом числе критериев задача становится малообозримой. К счастью, при большом количестве критериев они обычно могут быть объединены в группы, имею­щие конкретное смысловое значение и название.

Не следует думать, что принятие решений есть одномо­ментный акт. Часто это весьма длинный процесс. Г. Саймон выделяет в нем три этапа: поиск информации, поиск и нахождение альтернатив и выбор лучшей альтернативы.

На основе аксиом ра­циональности доказывается теорема о существовании функции полезности. Осуществляя выбор, рациональный человек мак­симизирует свою функцию полезности.

Один из известных примеров нерацио­нального поведения людей – «дилемма генерала».

Стремление к исключению риска. Многие работы показывают, что и в экспериментах, и в реальных ситуа­циях люди стремятся исключить ситуации, связанные с рис­ком. Они соглашаются на средние (и хуже средних) альтерна­тивы, только чтобы не возникли ситуации, где хотя бы при очень малых вероятностях возможны большие потери.

Признание нерациональности человеческого поведения при­вело к поиску его причин. Среди этих причин называют: 1) недостаток информации у ЛПР в процессе выбора; 2) недостаточный опыт ЛПР: он находится в процессе обу­чения и поэтому меняет свои предпочтения; 3) ЛПР стремится найти решение, оптимальное с точки зрения совокупности критериев (целей), строго упорядоченных по важности, но не может его найти; 4) различие между объективно требуемым временем для реа­лизации планов и субъективным горизонтом планирования ЛПР.

Одним из первых многокритериальных методов является метод «стоимость-эффективность» Он включает в себя два этапа: • построение моделей стоимости и эффективности; • синтез оценок стоимости и эффективности.

В классификации, пред­ложенной в 1958 г. в статье Г. Саймона и А. Ньюэлла, выделяются хорошо и слабоструктуризованные про­блемы. Хорошо структуризованные, или количественно сфор­мулированные проблемы – те, в которых существенные зависи­мости выяснены настолько хорошо, что могут быть выражены в числах или символах, получающих в конце концов численные оценки. Слабоструктуризованные проблемы – те, которые содержат как качественные, так и количественные элементы, причем качественные, малоизвестные и неопределен­ные стороны проблем имеют тенденцию доминировать.