Демографический потенциал СССР перед началом войны

По официальным данным переписи населения 1939 года, в Советском Союзе проживало тогда 170 млн. человек[54],— существенно больше, чем в любой другой из европейских стран. Все население Европы без СССР составляло в 1939 г. порядка 400 млн. человек. Здесь стоит напомнить, что в 1930-х годах развитые страны Запада (Франция, Дания, Великобритания, США, Швеция и др.) переживали демографический спад: уровень рождаемости в них устойчиво снижался. Италия и Германия пытались преодолеть спад с помощью специальных мер демографической политики. Похожие усилия предпринимались в Советском Союзе (запрет абортов, предоставление специальных пособий и льгот семьям с детьми), где демографический кризис первой половины 30-х гг. явился прямым результатом голода и массовым репрессий, которыми сопровождалась коллективизация.

К началу Второй мировой войны население Советского Союза отличалось от населения стран будущих противников и союзников высоким уровнем смертности и низкой продолжительностью предстоящей жизни. Тем не менее, высокая рождаемость обеспечивала стране значительный естественный прирост (порядка 2% в 1938-1939 гг.). Нетто-коэффициент воспроизводства 1939 года показывал, что при сохранении неизменными повозрастных уровней рождаемости и смертности численность населения СССР должна была увеличиваться за время жизни одного поколения на 44%. Другой важной характеристикой населения СССР была его молодость: доля детей в возрасте до 15 лет составляла 35% от общей численности населения страны. Именно эта особенность населения позволила сравнительно быстро, в течение 10 послевоенных лет, восстановить предвоенную численность населения. И еще один важный момент: СССР перед войной оставался страной сельских жителей. Если в Советском Союзе доля горожан составляла 32%, то в Великобритании она превышала 80%, во Франции — 50%, в Германии — 70%, в США — 60%, и лишь в Японии она имела ту же величину, что в СССР[55].

В 1939 г. демографический потенциал СССР заметно увеличился благодаря присоединению новых территорий (Западные Украина и Белоруссия, Прибалтика, Буковина и Бессарабия) с населением, составившим по разным оценкам, от 20 до 22,5 млн. человек[56]. Общая численность населения СССР на 1 января 1941 года в справке ЦСУ СССР за 1945 год определялась в 198 588 тыс. человек (в том числе население РСФСР в 111 745 тыс.)[57]. По другим оценкам, численность населения в 1941 г. была меньше. Так, Е.М.Андреев, Л.Е.Дарский и Т.Л. Харькова оценили численность населения СССР на 1 июля 1941 года в 196,7 млн. человек.

Таблица 1.

Демографические характеристики ряда стран мира накануне Второй мировой войны

Примечание: Данные относятся к 1938—1940 гг.

* Здесь приведены оценки, полученные по скорректированным данным. Однако с вероятным 6—10%-ным недоучетом числа смертей, в частности из-за неполноты охватом регистрацией территорий (прежде всего в Средней Азии, отдельных районов Кавказа и Сибири) продолжительность жизни в СССР была ниже 44 лет.

Источник: ЦСУ СССР, Население СССР 1973. М., 1975; Госкомстат СССР. Население СССР, 1987. М., 1988. Урланис Б.Ц., Рост народонаселения в Европе. М., 1940; United Nations, The Theory of a Stable Population. Application to the study of populations of countries with incomplete demographic statistics. New York, 1968. P. 144—148.

Подобные расхождения связаны, в частности, с включением в население страны беженцев из Польши, а также послевоенных репатриантов (таких было более 2 млн.) с территории СССР в Польшу, Израиль, Чехословакию. В данный момент важно отметить другой факт. Демографический потенциал фашистского рейха к 1940 г. увеличился до 90 млн. человек. Однако, свое демографическое превосходство Советский Союз утратил в уже в первый год войны. К декабрю 1941 года была оккупировано 7% территории страны, на которой до войны проживало 74,5 млн. человек. Кроме того, заметная часть населения Советского Союза размещалась в азиатской части страны, вдали от театра военных действий. Более того, с учетом сателлитов и покоренных стран Германия контролировала к середине 1941 г. до 290 млн. человек и фактически всю экономику континентальной Европы. Все эти сравнения подчеркивают, что только ценой огромного напряжения сил народы СССР смогли победить в войне столь грозного противника.

Лицо войны

Война повлекла за собой общее повышение смертности населения, хотя отдельных групп (военнослужащие, население оккупированных территорий, население тыла, население ГУЛАГ, включая депортированные народы) это коснулось в разной степени.

Потери Красной Армии

Всего за время войны около 34,5 млн. человек (вплоть до 1927 года рождения включительно) надевали военную форму. Это составило порядка 70% от общей численности мужчин в возрасте 15—49 лет в 1941 году. Численность женщин в Красной Армии равнялась примерно 500 тысячам. Примерно такой же высокий процент мужского населения был мобилизован в германскую армию (в других странах он был заметно ниже). Но, как известно, недостаток трудовых ресурсов Германия покрывала за счет населения оккупированных стран и военнопленных. В Советском Союзе подобный дефицит покрывался увеличенной продолжительностью рабочего дня без выходных, трудом женщин, стариков и детей.

Долгое время о безвозвратных демографических потерях Красной Армии (т.е. убитых, умерших от ран, расстрелянных по приговору Трибунала, не вернувшихся из плена) в СССР официально не говорили. Известный советский военачальник маршал Конев в частной беседе назвал цифру в 10 млн. человек, полковник Калинов, бежавший на Запад в 1949 году, — 13,6 млн. человек[58]. Цифра в 10 млн. человек была обнародована во французской версии книги «Войны и народонаселение» видного советского демографа Б.Ц. Урланиса[59]. После снятия в конце 1980-х гг. грифа секретности с военно-учетных документов военные историки оценили безвозвратные потери вооруженных сил в 8,7 млн. человек[60]. Однако сами авторы этой оценки ставят ряд вопросов, ответы на которые влияют на итоговую величину безвозвратных потерь армии.

Так, в эту цифру не входят захваченные противником 500 тысяч военнообязанных, призванных по мобилизации, но не зачисленных в списочную численность войск, в ней не учтены полностью погибшие ополченцы Москвы, Ленинграда, Киева, Сталинграда и других крупных городов, а также партизаны. В итоге с учетом этих категорий численность безвозвратных потерь армии приближается к «коневским» 10 миллионам, а, возможно, и превышает их.

Одна из самых драматичных историй военных лет — судьба советских военнопленных. Американский историк А.Даллин, опираясь на немецкие архивы, вычислил, что всего в плен попали 5,7 млн. красноармейцев, из них погибли 3,7 млн. человек (63%)[61]. Отечественные военные историки оценивают численность военнопленных в 4,6 млн. человек. В отличие от немецких источников, как объясняют авторы оценок, они не включали в это число гражданских лиц (например, железнодорожников), а также тяжело раненых, оставшихся на поле боя, занятом противником, и впоследствии умерших или расстрелянных (450—500 тыс. человек)[62].

Особенно трудным положение военнопленных было в первый год войны, когда немцы захватили более половины от их общей численности, а их труд не стал еще широко использоваться в интересах Рейха. Лагеря под открытым небом, голод и холод, болезни и отсутствие лекарств, жестокое обращение, расстрелы больных и неспособных к работе, да и просто всех неугодных, направление в концлагеря, в первую очередь комиссаров и евреев. В 1941 г., не справляясь с потоком пленных и руководствуясь политическими мотивами, захватчики распустили по домам свыше 300 тыс. военнопленных, уроженцев оккупированной территории, главным образом украинцев и белорусов. В дальнейшем подобная практика была прекращена.

Вместе с тем не следует забывать, что значительная часть советских военнопленных — около 1 млн. человек были переведены из плена в различные немецкие соединения[63], в основном вспомогательные[64]. Для большинства военнопленных это была единственная возможность выжить. Во многих немецких источниках отмечалось, что при первой возможности большинство из этих людей стремилось дезертировать и присоединиться к партизанам или Красной Армии.[65] Однако небольшая часть военнопленных, а также некоторая часть населения присоединенных к СССР в 1939—1940 гг. территорий сделали сознательный выбор в пользу сотрудничества с оккупантами. Так, в дивизию СС «Галичина» на 13 тысяч «мест» претендовало 82 тысячи добровольцев[66]. Более 100 тыс. латышей, 36 тыс. литовцев и 10 тыс. эстонцев служили в немецкой армии, включая войска СС[67].

Следует отметить, что в советском плену за годы войны из 4,1 млн. вражеских военнопленных умерло 0,5 млн. человек[68]. Как отмечается в поздних немецких источниках, «несмотря на высокую смертность, обращение с немецкими военнопленными не строилось на стратегии их уничтожения, ни на беспощадной эксплуатации их труда»[69].